Дом с привидениями

– Пошли, Трисси, пора пить чай.

– Но где здесь пьют чай? – спросила она дрожащим от волнения голосом и, скользнув вокруг невидящим взглядом, пошла, увлекаемая им вдаль по зеленой аллее, волоча кончик зонтика по траве, поворачивая голову то вправо, то влево, забыв про чай, порываясь пойти то туда, то сюда, вспоминая про орхидеи, и журавлей на цветочной поляне, и китайскую пагоду, и пурпурную птичку с хохолком; но он вел ее вперед.

Так, повинуясь единому бесцельному и беспорядочному движению, пара за парой проходила мимо клумбы и понемногу пропадала в клубах зеленовато-голубого марева; вначале тела их были вещественны и ярко окрашены, но потом становились призрачны и бесцветны и вовсе растворялись в зелено-голубой дымке. Было очень жарко! Так жарко, что даже дрозд прыгал в тени цветов, как заводная птичка, подолгу замирая между двумя прыжками; белые бабочки не порхали над клумбами, а пританцовывали на месте, одна над другой, так что от крупных цветов тянулись вверх пляшущие белые струи, как разбитые мраморные колонны; стеклянная крыша оранжереи сверкала так, словно на залитой солнцем площади раскрылись сотни ослепительно-зеленых зонтиков; а гудение самолета над головой, казалось, исходило из самой души яростного летнего неба. Желтые и черные, розовые и белоснежные, фигурки мужчин, женщин и детей на мгновенье вспыхивали на горизонте, а потом, когда в глаза ударял желтый свет, разлитый по траве, вздрагивали и прятались в тени деревьев, испаряясь, как водяные капли, в желто-зеленом воздухе, добавляя к нему чуть-чуть красного и синего. Казалось, все, что есть массивного и тяжелого, припало к земле и неподвижно лежит на жаре, но голоса неровно долетают от этих застывших тел, как огненные язычки мерцают над толстыми восковыми свечами. Голоса. Да, голоса. Бессловесные голоса, что вдруг разрывают тишину с таким сладким блаженством, с такой жгучей страстью или, если это голоса детей, с таким звонким удивлением; разрывают тишину? Но ее нет, этой тишины; все это время крутятся колеса, переключаются скорости в красных автобусах; как в огромной китайской игрушке, крутятся, крутятся один в другом шары из кованой стали, гудит и бормочет большой город; а над этим гулом громко кричат голоса и лепестки несчетных цветов бросают в воздух цветные огни.

Пятно на стене

© Перевод. А Попов.

Наверное, где-то в середине января я впервые подняла взгляд и увидела пятно на стене. Чтобы зафиксировать в сознании дату, нужно припомнить происходившее. Поэтому сейчас я представляю камин; ровный желтый свет, заливающий страницы книги; три хризантемы в круглой стеклянной вазе на каминной полке. Да, должно быть, стояла зима, мы только попили чаю, и я помню, что курила, когда подняла взгляд и впервые увидела пятно на стене. Я смотрела сквозь сигаретный дым; взгляд на мгновение задержался на горящих в камине углях, и в сознании возник знакомый образ пурпурного флага, развевающегося на башне замка, я думала о кавалькаде рыцарей в красном, едущих вдоль черной скалы. К некоторому облегчению вид пятна на стене прервал мои мысли о рыцарях, образ которых почему-то преследовал меня с детства. Небольшое круглое пятнышко чернело на белой стене, в шести-семи дюймах над каминной полкой.

Как же легко наши мысли обращаются к новому предмету – подхватывая его, словно муравьи, волокущие травинку, – а потом отпускают… Если это была дырочка от гвоздя, то на гвозде наверняка висела не картина, а, должно быть, миниатюра – миниатюра, на которой изображена леди с белоснежными напудренными кудрями, напудренными щеками и губами, словно красные гвоздики. Подделка, конечно, предыдущие владельцы имели склонность к таким вещам – старинная картина должна была украшать старую комнату. Да, вот такие они были, очень интересные люди, и я часто думаю о них в самые неожиданные моменты, потому что мы никогда их больше не увидим, не узнаем, что с ними стало. Они решили уехать из этого дома, потому что им захотелось сменить стиль мебели, так он сказал, а еще он говорил, что, по его мнению, в искусстве должна быть идея, но нас разлучили, он пронесся мимо, как перед глазами пассажиров скорого поезда проносится образ загородной виллы, где на террасе пожилая матрона разливает чай, а молодой человек вот-вот ударит теннисной ракеткой по мячу во дворике.

Но вот с пятном не знаю, не уверена; вряд ли это отметина от гвоздя; великовато и слишком круглое. Надо бы подняться и посмотреть поближе, но, ставлю десять к одному, я все равно не смогу сказать с уверенностью; потому что стоит событию произойти, никто после точно не скажет, как именно оно произошло. О боже мой, просто тайна жизни! Неопределенность мысли! Невежество людское! Чтобы наглядно показать, как мало у нас власти над собственными вещами – все-таки глядя на нашу цивилизацию, удивляешься, насколько вся наша жизнь подвержена случайности – давайте припомним всего несколько потерянных вещей, начиная – а это всегда кажется одной из самых таинственнох из всех потерь – кошка ли стащила, крыса ли изгрызла – с трех светло-голубых ящиков с инструментами для переплета книг. Потом были клетки для птиц, металлические обручи, коньки, ведерко для угля времен королевы Анны, доска для игры в багатель[1]

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Багатель – настольная игра, где нужно закатывать металлические шарики в углубления, окруженные воткнутыми булавками. Является промежуточным звеном между бильярдом и пинболлом.