Плохая компания

Осталось только как-то ускользнуть из дома, чтобы отец не заметил. Иначе он ведь ни за что её не отпустит, тем более, учитывая, какого гостя они сегодня ждут.

Немного подумав, Настя решила попросить о помощи маму.

Быстро высушив волосы феном, да подкрасив немного глаза, девушка натянула любимые джинсы с футболкой, и поспешила на кухню.

– Мамочка! Мамуль, мне нужно срочно уйти, – обняв за талию, горячо зашептала Настя ей на ухо. – Пожалуйста, прикрой меня перед папой!

– Дочь, ты чего, с ума сошла? – резко развернулась к ней женщина, окинув возмущенным взглядом. – Ты же знаешь, что к нам друг Сергея приедет сегодня в гости. Отец вряд ли обрадуется, если ты уйдешь.

– Мам… – отчаянно простонала девушка, на секунду прикрыв глаза. – Ну, зачем я-то нужна им? Папа ведь позвал его, чтобы о делах поговорить, вот пусть и говорит!

– Ты ведь знаешь нашего папу. Он любит принимать гостей, когда вся семья в сборе…

– Я знаю, мам, но мне очень нужно! Прошу тебя! – девушка с мольбой посмотрела в глаза матери, и добавила проникновенным шепотом. – Очень прошу, мам…

Мама тяжело вздохнула и недовольно поджала губы.

– Что, поди этот твой Саша позвонил? Я думала, он уже в прошлом.

– Нет, мам. Не в прошлом. Я очень люблю его, мама. Он самый лучший человек на земле, клянусь тебе! Только прошу, не говори ничего папе… И вообще никому не говори!

– Ладно… – вздохнула Светлана Владимировна. – Беги потихоньку. Я что-нибудь придумаю. Поговорю с отцом.

– Спасибо тебе огромное! – Настя кинулась матери на шею, и чуть не задушила её в объятиях. – Мамуль!

– Наська, задушишь, – закряхтела она, раскрасневшись. – Ладно, беги, давай, потихонечку, пока отец в кабинете у себя засел. Только не допоздна, ладно?

– Ладно, мамочка! Люблю тебя! Даже не представляешь, как люблю!

39

Тихо выскользнув из дома, Настя побежала в сторону нужного двора, не касаясь ногами земли. Сердце замирало в груди от предвкушения долгожданной встречи, и в то же время, необъяснимое волнение все больше охватывало её с ног до головы. Они не виделись, кажется, целую вечность… Не изменил ли он своего отношения к ней? Любит ли он её все еще так же, как прежде?

Каким будет их разговор? Обнимет ли он её? Поцелует, как раньше?

Дом Сашиного друга Настя легко нашла по памяти, но, добежав до места, все же сверилась по карте с адресом из Сашиной смс-ки. Все оказалось верно, только вот её любимого нигде не было видно. Подсветив экран своего телефона, девушка посмотрела на время и нервно усмехнулась – полчаса ведь ещё не прошло. Пришлось сесть на скамейку неподалёку от нужного подъезда и ждать.

Волнение теперь ещё больше завладело ею, ко всем прочим добавился новый страх – вдруг он не придёт?

Но он, конечно, пришёл. Точнее приехал. Всего через несколько минут неподалеку от дома остановилась какая-то машина; дверь со стороны пассажирского сидения распахнулась, и из неё вышел парень. Спустя ещё мгновение Настя узнала в нем своего Сашу, и сердце тут же взметнулось к горлу от радости. Девушка подскочила со скамейки и хотела бежать к нему навстречу, но внезапно оробела и замерла на месте, прижав руки к груди.

Он тоже увидел её. Сразу нашёл глазами, но… даже не улыбнулся. Не махнул рукой, и ничем не показал, что рад видеть.

Просто пошёл к ней, на ходу подкуривая сигарету. Когда расстояние между ними сократилось до нескольких шагов, затянулся всего один раз, и выбросил сигарету на асфальт.

– Привет, – тихо произнесла она, чувствуя, как жгучая боль расползается по грудной клетке. Неужели и, правда, разлюбил?

– Привет, – эхом отозвался он, остановившись напротив, и сунул руки в карманы джинсов.

Настя сглотнула болезненный ком в горле, жадно разглядывая его. Он совсем не изменился за прошедший месяц. Такой же красивый, мужественный, сильный. Только взгляд стал холодным. Чужим.

Глаза защипало, сердце сдавило тисками. Как Настя не пыталась себя сдержать, горькие слезы все равно покатились по щекам, и пришлось закрыть руками лицо.

– Эй, ты чего? – прозвучало ласково и немного растерянно совсем рядом.

И тут же сильные руки притянули её к крепкой мужской груди, захватили в объятия. Его запах, такой знакомый и родной, окутал девушку с головы до ног, забрался под кожу, заставляя ещё больше раскиснуть, и разреветься уже навзрыд.

– Малыш, пожалуйста, не надо, не плачь…

– Саша… Я… Скажи, ты меня ещё любишь? – подняла она голову и посмотрела расплывающееся от слез любимое лицо.

Он медлил, пронзительно глядя на неё в ответ.

– Люблю, – произнёс негромко. Его голос изменился. Будто слегка охрип.

– Тогда почему не звонил целый месяц?! – с болезненным укором выпалила она. – Куда пропал?! Еще и номер поменял!..

– Насть… – прикрыл он глаза на секунду и тяжело вздохнул. Но так и оставил ее вопрос без ответа. – Идём, – тихо добавил, обнимая за талию, и увлекая за собой в сторону знакомого подъезда.

– К твоему другу домой? – отрешенно уточнила Настя.

– Да. Там поговорим.

Девушка прильнула к нему так тесно, как только смогла. В груди так дрожало все, она еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться в голос.

Саша распахнул перед ней подъездную дверь, пропуская вперёд, и вскоре они поползли наверх в тесной кабине лифта.

Настя обняла его за плечи, уткнувшись носом в шею, жадно втягивая любимый запах его кожи. Не удержалась и впилась губами, прикусила, втянула в себя. В ответ Саша сжал ее в своих руках очень крепко, и через мгновение они уже целовались. До головокружения страстно, остро, горячо.

Саша прижал ее спиной к стене кабины своим телом так сильно, словно хотел раздавить, словно это был не поцелуй, а самый настоящий секс между ними.

Двери кабины позади них разъехались, и парень увлёк Настю к выходу, не прекращая целовать и жадно сжимать в своих руках. Неловко, едва не спотыкаясь, они переместились по площадке до нужной квартиры, парень кое-как попал ключом в замочную скважину, чтобы открыть дверь, и утянул за собой девушку. Захлопнув дверь, и прижав Настю к ней спиной, он продолжил яростно целовать её, доводя до исступления.

– Я так скучала… – шептала она, впиваясь в его тело пальцами до боли. – Так скучала…

– Я тоже… Я с ума сходил без тебя, родная…

Сбросив обувь, Саша подхватил Настю на руки прямо перед собой, заставляя обнять его ногами за бёдра, и понёс куда-то вглубь квартиры.

Вскоре они оказались в спальне. Наверное, это была спальня родителей Сашиного друга, но Настю это не волновало от слова совсем. Для неё сейчас вообще ничего не имело значения, только ее любимый человек, и его такие желанные поцелуи, прикосновения, отзывающиеся тихим восторгом в груди, доводящие до дрожи и трепета, пьянящие, поднимающие до небес.

– Конечно, я люблю тебя, малыш… Никогда не сомневайся в этом… Всегда буду любить…

От его признаний прерывистым шепотом, на глаза вновь навернулись слезы. Сердце сжалось так сильно, до боли, а после продолжило стучать гулко, часто и тяжело.

Как же это прекрасно, быть рядом с любимым человеком. Как это просто и естественно – целовать его, растворяться в нем, дышать им. Жить им. Казалось, будто весь прошедший месяц был каким-то долгим мучительным сном, и только сейчас она, наконец, очнулась от него, ожила… Смогла задышать полной грудью, и готова была кричать от того, как это, оказывается, прекрасно!

Одежда казалась им такой лишней, хотелось скорее избавиться от неё, и они избавлялись. Футболки, джинсы, белье – все это летело куда-то на пол, и не смущал даже слепящий глаза яркий свет низкого вечернего солнца, заливающий чужую комнату сквозь открытое окно. Все было неважно. Главное, скорее прижаться к нему как можно сильнее, кожа к коже, максимально близко, раствориться в нем…

Он хотел того же, прижимая её к постели своим весом. Волосы разметались по подушке, прилипли к ее щекам то ли от пота, то ли от слез, но это все было так неважно… Только он. Только его губы, что продолжали впускать в неё жизнь, гуляя по ее обнаженному телу. Он целовал ее шею, грудь, живот. Жадно сжимая в своих руках, болезненно лаская кожу.

Раздвинул коленом ноги, спустился вниз, и стал жалить поцелуями тонкую кожу в самых чувствительных местах.

Настя задыхалась, от переполняющих ощущений, ей так хотелось кричать. Но она лишь часто и прерывисто дышала, впиваясь пальцами в простыни под собой, безжалостно сминая их, выгибаясь в спине, и кусая до боли губы.

– Так хочу тебя…

Саша переместился вверх, вновь накрыв ее собой, и его губы обрушились на её рот, а внизу почувствовалось горячее тугое давление.

– Расслабься, малыш… – выдохнул он у ее уха, и следом вошёл в неё, вырвав из груди громкий протяжный стон.

Его рука сжалась в ее волосах, губы вновь обрушились на губы, и сильные толчки, один за другим, стали сотрясать тело девушки, даря болезненное и такое прекрасное ощущение наполненности.

– Я так люблю тебя, родная…

– И я… Люблю тебя… Саша… Родной…

40

Последние лучи солнца уже давно скрылись за горизонтом, погрузив комнату в уютный полумрак. Настя лежала на груди любимого, рассеянно скользя пальцами по его коже, вычерчивая на ней невидимые узоры. Сашина рука запуталась у нее в волосах, играя с ними, приятно касаясь затылка. Думать ни о чем не хотелось совершенно. Девушка просто наслаждалась их такой долгожданной близостью, и мечтала, чтобы эти волшебные мгновения длились вечно.

Она боялась спрашивать его о чём-то, боялась произнести вслух даже звук, чтобы ни в коем случае не разрушить это волшебство. Не говоря уже о том, чтобы завести речь о своей изначальной цели, которая заставила её добиваться встречи с Сашей.

Наверное, она бы так никогда и не осмелилась нарушить тишину, если бы он не заговорил первым.

– Прости, что я пропал так надолго, малыш, – выдохнул он ей в волосы, зарывшись в них носом. – Но так было нужно.

– Ты ведь мог хотя бы позвонить, Саш, – с укором отозвалась девушка. – Или написать… хоть пару слов! Я как в аду жила все это время…

Он прижал ее к себе крепче, и с горечью произнес:

– Прости… Я не мог, родная. Но теперь я буду регулярно тебе писать, договорились?

Настя оторвала голову от груди парня, и, приподнявшись на локте, взволнованно посмотрела ему в глаза.

– Я не хочу больше расставаться!

Саша тяжело вздохнул, неотрывно глядя на неё в ответ.

– Ситуация у меня пока не сильно изменилась, малыш. Мы будем видеться изредка, я тебе обещаю. Но так, чтобы об этом никто не знал. Я, может, на воду дую, но лучше перестраховаться.

Девушку охватило чувство такой безысходной тоски, что захотелось завыть в голос. Прикрыв глаза, она отрицательно покачала головой и закусила губу изнутри, чтобы собраться.

Настало время рассказать Саше про свои проблемы. Он думает, что защищает её, оградив от себя, и даже не подозревает, какая опасность нависла над ней и без его участия.

Если бы только она осталась тогда с ним, не вернулась домой… Ничего такого, возможно, и не произошло бы.

– Саш… – выдохнула она, глядя в любимые глаза с немым отчаянием. Но так и не произнесла больше ни слова.

Говорить о таких вещах вслух оказалось невероятно сложно. Язык словно прилип к небу, и, как ни старалась, Настя не могла его отлепить.

Разволновалась вся, сердце тяжело забилось в груди, не позволяя нормально дышать. Перед глазами снова возникла та ужасная ночь, и реакция Саши на запах мужского парфюма, которым от неё тогда разило. Как почернели его глаза, каким свирепым и чужим стало лицо…

Страшно было даже представить, как он отреагирует на текущую ситуацию. Вдруг так разозлится, что наделает глупостей? Этот Шумилов – ужасный человек…

– Саш, – сглотнув, повторила она, и посмотрела на парня с мольбой во взгляде. – Давай бросим все и сбежим? Далеко-далеко отсюда… Ты и я… Прямо сегодня. Сейчас!

– Не получится, Настя… – прохладно ответил он, покачав головой.

– Тогда завтра? – не теряя надежды, наивно спросила она. – Просто ткнем пальцем в карту и уедем в любой город! Снимем квартиру, найдём работу… Саш, это будет так классно!

– Так и будет, маленькая, – заверил ее парень, печально улыбнувшись и ласково погладив по спине рукой. – Дай мне немного времени. Месяц, два…

– Нет, Саша, я не могу ждать месяц! – горячо воскликнула она, и требовательно сжала ладонь на его предплечье. – Давай уедем сейчас!

– Я не могу сейчас, родная, – с горечью в голосе отозвался он. – Сначала нужно закрыть долги… Закрывать их в любом случае придётся. От людей, которым я должен, не спрячешься ни в каком другом городе.

– О деньгах не беспокойся… Сколько ты должен? Я найду деньги, – сбивчиво затараторила Настя, сдвинув брови. – Отец дома хранит… наличку… которую не может положить в банк. Я знаю, у него там скапливаются приличные суммы! Я могу взять оттуда, сколько потребуется, он не скоро заметит. А когда заметит, все равно не сможет ничего сделать – мы будем уже далеко! Давай сбежим, Саша…

– Настя, я не позволю тебе воровать из-за меня у родного отца, – перебил он её, наградив строгим взглядом. – Даже не смей думать об этом.

– Ты не понимаешь… – с досадой произнесла девушка, отрицательно покрутив головой. – Эти деньги он все равно заработал нечестно! Это взятки, Саша!

– Да какая разница, Насть…

Оттолкнувшись руками от груди парня, Настя резко поднялась, отползла от него, и села на край постели, гневно впившись ногтями в собственные предплечья.

– Малыш…

Кровать позади неё скрипнула, и тёплые ладони легли на обнаженную талию девушки, мягко притянув её к себе, в такие уютные объятия.

– Какая разница, где мы возьмём эти деньги? – с обидой спросила она. – Зато мы будем вместе, сможем начать новую жизнь… И никто нам не будет мешать!

Парень шумно втянул носом воздух, и тихо выдохнул, уткнувшись лицом в макушку девушки.

– Нет, малыш. Деньги твоего отца я не возьму. Но даже если бы не это… Дело не только в деньгах. Даже если бы они были, я все равно не могу сейчас никуда уехать.

– Почему? – сдавленно поинтересовалась она.

– Мама болеет. Сильно. Я не могу ее оставить.

Сердце тревожно сжалось в груди, Настя резко развернулась всем корпусом к парню, и взволнованно посмотрела в его глаза.

– Что с ней?

Он ответил не сразу, вмиг став каким-то отрешенным. Словно глубоко задумался о чём-то, и эти мысли были далеки от приятных.

– Инсульт, – в конце концов, выплюнул он.

Настя прикрыла ладошкой рот, ее глаза округлились от страха. Еще никогда прежде ей не доводилось знать людей, которые перенесли этот диагноз, но и без того она была наслышана, какие серьезные последствия может вызвать эта болезнь.

– И… насколько все плохо, Саш? Почему ты сразу не сказал мне? – нервно спросила она.

– Я вообще не хотел тебе говорить.

– Почему?!

– Не хотел, чтобы ты переживала.

– Ты с ума сошёл? – в сердцах воскликнула она. – Саша, я же ведь не посторонний тебе человек! Я имею право знать… Ты должен все мне рассказывать! Боже… – на глаза навернулись слезы, и Настя отвернулась к окну, отчаянно пытаясь взять себя в руки. – Как она? – глухо поинтересовалась, уговаривая себя не бояться услышать ответ.

– Уже лучше. Не переживай, малыш. Восстановится постепенно.

– Я могу чем-то помочь?

– Нет.

Настя перевела взгляд обратно на лицо парня, и чуть не отшатнулась назад. Его глаза снова стали жуткими: непроницаемыми, какими-то стеклянными… чужими.

Она всхлипнула и обняла его за шею так крепко, как только смогла.

– Держись, мой хороший, – горячо прошептала на ухо. – Она обязательно поправится! Я точно знаю!

Парень обнял ее за спину одной рукой и отстранённо погладил обнаженную кожу.

– Я все думаю, где совершил ошибку… Что и когда сделал не так… – тихо произнёс он, будто разговаривая сам с собой. – Почему в моей жизни происходит все это дерьмо, не понимаю… Я так устал, Настя. Я бы с радостью плюнул на все, забрал тебя и уехал куда-нибудь далеко. Но я, блять, так не могу! Просто не могу и все…

Настя обняла его ещё крепче, прижав голову парня к своей груди. Её сердце сжималось до острой боли, словно в тисках, из глаз градом катились слезы.

Так хотелось как-то облегчить его страдания, забрать себе его боль. Но она не знала, как. Она ничего не могла сделать. И это убивало ее. Особенно убивал тот факт, что она только что едва не сделала ещё хуже. Какое чудо уберегло ее, чтобы не рассказать Саше о ситуации с ублюдком Шумиловым, Настя не знала, но она была благодарна за это провидению.

– Сашенька, родной… не нужно так переживать, – гладила она его по голове, сглатывая слезы. – Главное, что мама жива! Все наладится… Все будет хорошо…

– Степу убили, – вдруг глухо произнёс он.

Ладонь девушки дрогнула и замерла над головой парня, так и не коснувшись её для очередного поглаживания.

– Что?..

– Нашли в лесу с перерезанным горлом.

– Какой ужас… – ошеломлённо выдохнула она, чувствуя, как по внутренностям расползается неприятная слабость. – Но… Кто… убил его? За что?

– Пацаны думают, что это Шумилов. Ну, тот… – Саша болезненно поморщился. – Который забрал тебя тогда у меня.

– Но… За что?! – исступленно переспросила девушка, не в силах сделать вздох от шока. – Ты ведь вернул ему деньги?!

– В тот день… Когда он увёз тебя… И я уехал. Степе было сильно херово. Мама пришла домой и вызвала скорую. Те, естественно, ментам передали все. И я не знаю, чем он думал, может ему мозги отбили… Короче он заяву на Шума накатал… И пацаны думают, что он его за это… Чтобы другим неповадно было. Да больше и некому просто…

Насте стало плохо. Желудок свернулся узлом, казалось, её вот-вот вырвет.

– Я понимаю, что он сам виноват, влез в такое дерьмо на ровном месте… – продолжал говорить Саша с непередаваемой болью в голосе. – Но он как брат мне был. Мы с детства всегда были вместе. Я не могу просто поверить до сих пор, что его больше нет, Настя. Не могу осознать…

Настю всю колотило. Все слова застряли в горле. И тело не слушалось. Стало будто деревянным.

Где-то на полу завибрировал телефон.

– Это твой, – негромко произнёс Саша.

Настя отреагировала не сразу. Парень бережно отодвинул ее от себя, поднялся с постели, и вскоре отыскал её вибрирующий мобильник среди тряпок, валяющихся возле кровати на полу.

– Отец твой звонит, – протянул его ей.

– Я не буду брать, – покачала она головой, нервно обняв себя руками.

– Не ссорься с отцом. – Саша настойчиво взял ее руку, и вложил в неё телефон. – Ответь.

– Нет, – замотала головой Настя и сбросила вызов. – Я не хочу. Не могу сейчас с ним разговаривать.

– Малыш, – Саша наградил девушку строгим взглядом и неодобрительно покачал головой. – Я понимаю, тебе нелегко. Но прошу тебя, потерпи его ещё немного. Мне нужен месяц, максимум два. Я закрою свои долги и увезу тебя от него далеко.

– А как же мама? – сдавленно спросила Настя.

Саша ответил не сразу. Начал подбирать с пола свою одежду и натягивать её на себя.

– Я надеюсь, что маме будет лучше, и мы возьмем ее с собой. Если ты не возражаешь.

– Конечно, я не возражаю, – всхлипнула Настя, быстрым движением стерев со щёк слезы. – Что ты такое говоришь…

Парень успел только джинсы натянуть, когда увидел, что она снова ревет, и, как был, с расстегнутым ремнём, подошёл к ней, взял за руки, вынуждая подняться с кровати, и крепко обнял.

– У нас с тобой все будет хорошо, маленькая. Только надо еще немного потерпеть. Перезвони папе и скажи, что скоро придёшь домой.

41

Саша проводил Настю только до арки, что вела в её двор. Прижал спиной к стене, и долго целовал на прощание.

На самом деле он хотел дойти с ней до подъезда – на улице было уже темно, но девушка настойчиво отговаривала, переживая, как бы они не столкнулись там с Шумиловым.

– Саш, да тут два шага пройти, а отец вполне может меня на крыльце караулить. Ты ведь сам говорил, что сейчас лучше с ним не ругаться?

– Хорошо, малыш. Скинь тогда мне смайлик любой, как домой зайдешь, чтобы я не переживал.

– Скину, – пообещала она, обвивая руками его шею и притягивая к своей груди. – Пообещай, что не пропадешь больше?

– Не пропаду, родная, – прошептал он, принимаясь покрывать поцелуями её ключицы в вырезе футболки. – Люблю тебя. Всегда помни об этом.

– И я люблю, – прошептала она в ответ, чувствуя, как глаза в который раз за этот вечер становятся влажными.

– Ну все, беги, – с неохотой Саша выпустил её из рук и пристально посмотрел в глаза.

– Хорошо, – кивнула она и постаралась ему улыбнуться. – Все будет хорошо, Саш. У нас с тобой все будет хорошо!

– Да, – печально улыбнулся он в ответ.

Уйти от него было невероятно сложно, но Настя все же сделала это. Заставила себя развернуться и зашагала прочь, глотая болезненные слезы и крепко обхватив руками свои плечи.

Нужно было как-то собраться. Она не знала, до сих пор ли этот ублюдок находится у нее дома, но показывать ему свое состояние ни в коем случае нельзя. Она должна сделать вид, что все в порядке. Улыбаться. Она была у подруги…

Внутренности сковывало льдом от ужаса, стоило представить, что сейчас она, возможно, увидит этого бандита. И раньше было не сладко, но после того, что ей рассказал Саша… Неужели и правда Шумилов убил Степу? Если это так, то жутко даже думать, что этот человек сейчас находится у нее дома, рядом с ее близкими людьми!

Она должна как-то защитить отца от дружбы с ним, не допустить, чтобы он навредил её семье! Она просто обязана придумать что-то! Обязана избавиться от него! Вот только… как?

В голову ничего не приходило, кроме как рассказать всю правду отцу. Рассказать абсолютно все, начиная с обстоятельств, при которых она познакомилась с Шумиловым. Иначе отец просто ей не поверит. Конечно, тогда он уж точно никогда не смирится с ее отношениями с Сашей, но это уже не так важно. Настя уже пошла однажды против его воли и пойдет снова, если потребуется. Сейчас главное защитить свою семью от этого ужасного человека.

Она расскажет отцу все, сегодня же. Он выслушает ее, никуда не денется. И он сможет их защитить.

Решив так, Настя почувствовала себя увереннее. Стерев остатки слез, зашагала к своему подъезду уже куда решительнее. Но все равно, когда увидела припаркованный рядом с домом огромный тонированный джип, сердце подпрыгнуло к горлу. В глубине души девушка все же надеялась, что Шумилов уже уехал от них. Только, очевидно, ее надежды не оправдались – он до сих пор был там.

Её всю затрясло, но, храбрясь, Настя все же продолжила свой путь. Однако поравнявшись с машиной, произошло непредвиденное.

Из-за того, что все окна в джипе были затемнены, она не увидела внутри людей, и никак не ожидала, что дверь распахнется прямо перед ней, и оттуда выйдет Кеша. От растерянности девушка буквально потеряла дар речи, да и Кеша не спешил ее приветствовать. Молча подошел к двери заднего сидения автомобиля, открыл ее, и кивком головы указал Насте забираться в салон.

У неё словно все кости разом размягчились в теле – так стало тяжело держаться на ногах. Сначала мелькнула мысль – бежать. Но девушка быстро отказалась от этой идеи, понимая, что далеко она не убежит. Поймают, и будет хуже. Разумнее подчиниться, чем быть силой затолканной в автомобиль.

Кое-как дошагав непослушными ногами до открытой дверцы, Настя забралась в салон. С каждым мгновением ее все сильнее охватывала нервная дрожь, зубы едва попадали друг на друга.

Внутри развалившись в вальяжной позе на заднем сидении сидел Шумилов. Благоухающий приятным мужским парфюмом, в неизменном модном костюме, словно молодая популярная кинозвезда. Но у Насти его образ не вызывал ничего, кроме леденящего страха.

– Ну привет, Джульетта, – лениво произнес он, не удосужившись даже оторваться от экрана своего смартфона, чтобы бросить на нее взгляд. – Где была?

– Не твоё дело, – враждебно пробормотала она, едва скрывая звук выстукивающих зубов.

Бандит устало вздохнул, блокируя экран телефона и пряча его в карман. Настя никак не ожидала, и оказалась совершенно не готова, когда он вдруг резко повернулся к ней и залепил сильную пощечину.

Девушка испытала самый настоящий шок, схватившись ладошкой за горящую огнем щеку, да так и осталась сидеть с низко склоненной головой, замерев от страха и ужаса.

Она получала и раньше. От отца. Много раз. Но впервые узнала, что искры из глаз – это не в переносном смысле выражение. От удара действительно по-настоящему заискрило в глазах, и слезы брызнули, а во рту почувствовался соленый вкус.

На затылок вдруг опустилась тяжелая ладонь, и она вздрогнула, ожидая, что Шумилов снова ударит, но вместо этого он ласково погладил ее по голове.

– Я не люблю бить женщин, но иногда это просто необходимо. Чтобы доходило быстрее, – пояснил он убийственно спокойным голосом, будто все происходящее было для него вполне обычным делом. – Так, где ты была?