Шаг навстречу тьме

– Близко к тому, – пожал плечами. – Только захватывать собираюсь не мир, а одну отдельно взятую гимназию. Как думаешь, получится?

– С твоим-то характером? А то!

И мы с Эдом дружно рассмеялись. Хотя как же мало он знал о моем характере. Так же мало, как и я – о его. Впрочем, у нас были общие цели, да и мне нравилось общаться с Рейдесом, хотя за свои восемнадцать близких друзей у меня так и не появилось. Похоже, пришла пора исправить это упущение.

Нам дали пару часов на то, чтобы осмотреться. Мы с Эдом успели изучить коридор, тесноватую уборную и общий душ. Негусто, но лучше, чем ничего. А за стенами гимназии меня ждало это самое «ничего». Вот и получалось, что идти некуда.

– О чем ты все время думаешь, Вик? – одернул меня Рейдес. – Такое чувство, что сейчас кого-нибудь прибьешь.

– Не беспокойся, ты не входишь в категорию «кого-нибудь», – утешил его. – Интересно, а обед будет? Или нас отправят самостоятельно добывать пищу?

– Не каркай, – фыркнул Эд. – Иначе пищу для нас обоих будешь добывать ты, чтобы следил за словами.

Увы, час спустя мне пришлось убедиться, что Рейдес прав. Началось все с того, что в нашу дверь постучали, и на пороге замер мрачный Гейлен.

– Эй, вы, – сказал с постной миной, – за мной.

– Нас покормят? – шепотом спросил Эд.

– Судя по его физиономии, скорее, выпотрошат, – ответил я.

А список моих врагов пополнился еще одним именем, раз уж до выскочки из светлой академии сейчас не добраться. Гейлен шел впереди, мы тащились следом и чувствовали себя заключенными, которых ведут на казнь. Затем остановились перед еще одной дверью и, наконец, вошли в аудиторию. Жаль, не в столовую, потому что завтрак сегодня не входил в оплату комнаты на постоялом дворе. Мы пришли последними, и куратор Браунер уже косился на нас, как на преступников.

– Опаздываете, – буркнул недовольно.

– Претензии не к нам, – ответил Эд, а Гейлен уже исчез где-то в переплетениях коридоров гимназии.

– Поболтайте мне еще, курсант Рейдес. Отправитесь в карцер думать о своем поведении. Итак, все вы познакомились с общежитием гимназии. Как видите, оно соединено переходами с главным корпусом. И, конечно же, обеденный час давно минул. Наверняка вы спрашиваете себя, будут ли вас вообще кормить.

Я сейчас спрашивал себя не об этом, а о том, почему волоски на лысине куратора Браунера торчат дыбом.

– Отвечу на ваш невысказанный вопрос. Да, кормить вас будут. Увы, студенты нуждаются в подпитке растущих организмов. Но есть и плохая новость – сегодня вам предстоит добыть пищу самим. Либо останетесь голодными, дело за вами. Сейчас следом за мной вы пройдете к двери в столовую. За ней вас ждет полоса препятствий. Доберетесь до прилавка повара – получите порцию. Нет – мечтайте о завтраке, и то не обещаю, что он вам светит. Шевелитесь!

И с такой прытью помчался к двери столовой, будто это он не ел с самого утра и мог остаться без обеда. Мы же тащились следом.

– Сумасшедший дом, – шепнул мне Эд.

– Вы слишком много болтаете, – тут же обернулся Браунер. – И это было последнее предупреждение.

Эд замолчал, а мы замерли перед тяжелой дверью. Куратор Браунер уверен, что за ней – столовая?

– И кстати, – добавил он, – количество порций ограничено. На старт, внимание, марш!

Мы с такой прытью рванули к двери, что столкнулись лбами, плечами, коленями. Каждый пытался первым отпереть заветный замок – к счастью, ключ торчал в нем же, но увы, из-за всеобщей суматохи не получалось ровным счетом ничего.

– Стоять! – гаркнул я. Как ни странно, курсанты послушались. – Вы что, не понимаете, что делаете хуже? Или вы угомонитесь, или мы все останемся без обеда. Я пойду первым, а вы по очереди входите за мной. Чтобы никому не было обидно, по алфавиту.

– А кто назначил тебя главным? – спросил веснушчатый парнишка, имени которого я не помнил.

– Есть те, кто против?

Ответом была тишина. Кстати, перед дверью толклась исключительно мужская часть нашей группы. Видимо, девочкам сделали поблажку.

– Так как, готовы? Построились! – скомандовал курсантам. – Идем гуськом, один за другим. Следим, как двигается тот, кто идет перед вами. И поднимите щиты.

А сам толкнул дверь и увидел длинный, подозрительно пустой коридор. Сделал шаг, еще шаг, прощупывая пространство магией. Почувствовал отголоски заклинаний, но каких? Пустил по коридору пульсар. Он врезался в противоположную стену и рассыпался, так и не выявив ловушек. Придется все познавать на личном опыте.

Я шел медленно, тщательно проверяя пространство. И тем не менее первую ловушку пропустил. Клинок пролетел в миллиметре от шеи, оставив дыру в стене.

– Осторожно! – крикнул тем, кто ступал позади.

Вторую ловушку все-таки обнаружил и обошел – только для того, чтобы попасть в третью. Тьма! Пригнулся, чтобы не остаться без волос от сгустка огня. Позади кто-то сдавленно вскрикнул. Видимо тот, кто пригнуться не успел. Личная месть от куратора, чтобы мы тоже щеголяли лысинами? Вот уже половина коридора была позади.

Рано расслабился! Пол провалился, и я едва не рухнул вниз – успел перехватить Эд, который неведомым образом оказался сразу за мной, несмотря на списки и алфавит.

– Осторожно, – шикнул он.

– Я стараюсь.

И мы пошли рядом.

– Стой!

Я послушно замер, а Эд склонился над полом.

– Тут ловушка на всю ширину коридора, – заявил он. – Либо мы ее обезвредим, либо дальше не пройдем.

– Сможешь?

– Не знаю, попытаюсь.

– А может… Отойди-ка.

Мы сделали три шага назад, едва не сбив еще одного курсанта, и я ударил по месту ловушки пульсаром. Вспыхнула полоса огня, и только она погасла, как мы побежали вперед. Пронеслись оставшиеся шагов пять и влетели в противоположную дверь. Столовая! Это была столовая, а за прилавком ждал лично повар. Об этом говорил белый колпак. Вот тут-то и произошло следующее столкновение. Курсанты помнили, что количество порций ограничено. А что такое десять голодных парней? Это великая сила. Поэтому на меня напали разом трое тех, кто успел войти следом.

– Эй, с ума сошли? – крикнул я, удивляясь, почему Эд не помогает мне.

Но их было больше, а еще один владел заклинанием, которым не владел я. Щиты уже растаяли. Рано, как же рано!

– Остолбеней, – приказал он, а я не успел отбить заклинание и замер безмолвной статуей на минуту. Естественно, за минуту и эти трое, и двое пришедших следом успели домчаться до прилавка и забрать свои порции. Похоже, я остался без обеда…

Как только обрел возможность двигаться, развернулся, чтобы увидеть Эда. Перед ним на столе дымилось две порции. Вот пройдоха! Воспользовался потасовкой.

– Сюда, – махнул он рукой.

– Спасибо, – плюхнулся напротив. – Ты меня спас!

– Да ладно. Думаю, насчет ограниченного количества еды куратор шутил. Вон, еще никто не остался голодным.

И он был прав, потому что до столовой добрались все десять курсантов, и все десять получили заветные порции. Зато я уже понял, к кому из однокурсников не стоит поворачиваться спиной. Эд наблюдал за мной и посмеивался.

– Что смешного? – вызверился я.

– Забавно злишься, – ответил тот. – Ноздри так и раздуваются, будто сейчас дым пойдет. У тебя среди предков драконов не было?

– А у тебя оборотней? Слишком ловко ты мимо всех проскочил.

Эд только усмехнулся и отрицательно качнул головой. Впрочем, охота на оборотней все еще не сбавляла оборотов, и я бы удивился, если кто-то на такой вопрос ответил утвердительно. А в столовую вошел куратор Браунер.

– Ну надо же! – всплеснул он руками, наблюдая, как мы не останавливаясь работаем ложками. – Какой завидный аппетит! И порций хватило. Но попрошу на минуту оторваться от ваших тарелок и послушать меня. Я наблюдал за тем, как вы миновали первое испытание на пути к вожделенному диплому. Признаться, был приятно удивлен. Поэтому у меня есть заявление. Один из вас проявил хороший талант организатора и стратега, поэтому старостой группы назначается Виктор Сантьер. Его заместителем станет Эдуард Рейдес. По всем вопросам теперь можете обращаться не только к наставникам, но и к этим молодым людям. Курсанты Сантьер, Рейдес, зайдете ко мне после ужина. Ужин в восемь, завтрак тоже. Кто опаздывает, остается голодным. Приятного аппетита.

И исчез. Только был – и уже растаял. Да как он это делает?

– Похоже, нам не повезло, – шепнул Эд.

– Да уж, – согласился я. – Но отступать поздно. Давай заставим всю гимназию говорить о нас.

Эд кивнул и улыбнулся. Мы друг друга поняли.

Глава 7

К концу первой недели обучения я начал сомневаться в душевном здравии наставников, потому что каждый день был не похож на предыдущий. Расписание? Какое расписание? Конечно, оно было, чтобы мы успевали готовиться к практическим, но о чем можно думать, проснувшись в лесу вместо собственной постели? Или, еще лучше, в подземелье в запертой комнате? Эта неделя дала мне больше, чем вся жизнь. Даже отражение в зеркале изменилось: зелень глаз стала ярче, а волосы будто потемнели, впитывая темную магию. Безумие! Все вокруг меня – сплошной ком безумия. Но здесь я чувствовал себя своим, нужным, важным. И сильным, как никогда.

– Ты как с цепи сорвался, – смеялся Эд. – Весь взъерошенный, того и гляди кого-то покусаешь.

– Катись ты! – желал я другу, а сам жадно вчитывался в строки книг и выписывал заклинания. Куратор Браунер сказал, что первый экзамен нас ждет уже в конце месяца, а моих знаний слишком мало.

Эд смотрел на меня, и тоже брался за учебники. Так мы и сидели до поздней ночи, изредка обмениваясь комментариями к особо интересным местам, чтобы с рассвета снова куда-то спешить, что-то изучать, доказывать, что не зря попали в темномагическую гимназию.

– Обожаю это место! – восклицал Эд, падая в кровать после очередного насыщенного дня. – И ненавижу одновременно.

– Та же история, – отзывался я, укрываясь с головой одеялом. И обожал, и ненавидел, потому что легко не было. Совсем наоборот.

Я уже позабыл о ссоре с отцом и светлой академии, в которую так и не явился, когда посреди второй пары на пороге аудитории замер куратор Браунер.

– Курсант Сантьер, марш к директору! – приказал он. – Шевелите ногами, молодой человек. Они даны вам не только для того, чтобы за девчонками бегать.

Поразительная логика! Но я не обижался, даже начинал привыкать. Вот только зачем понадобился директору? Неужели отец все-таки нашел к нему подход, и сейчас мне сообщат, что надо собирать вещи и ехать домой? Сама эта мысль показалась абсурдной. Директор Стерн – крепкий орешек, да и отец взялся бы за него раньше вступительной церемонии. Однако в кабинете Стерна меня ждал именно он, Грегори Вейран. Холодный, спокойный, будто все идет по плану, а я – так, небольшое недоразумение. Сам Стерн сидел за столом и выглядел угрюмым донельзя.

– А вот и Виктор.

Даже показалось, будто он мне обрадовался, потому что исчезла необходимость оставаться наедине с моим папашей.

– Да, Виктор. – Отец взглянул на меня грозно, словно я, как минимум, продал родину. – Мой сын.

– Даже так? – усмехнулся я. – Помнится, ты наказал мне забыть об этом.

– Язвит, как всегда.

Реплика предназначалась директору Стерну.

– Месье Вейран, вашему отцу необходимо серьезно поговорить с вами, – вместо того чтобы хоть как-то отреагировать, Стерн обратился ко мне. – Поэтому до конца пары вы свободны, а потом не опаздывайте на занятия.

И вышел из кабинета, оставив нас с глазу на глаз. Плохое решение. Но раз Стерн сказал, что я могу вернуться на пары, значит, меня не выгоняют.

– Виктор, что за балаган ты устроил? – тут же взорвался отец. – Ушел, где-то прятался, заперся в своей гимназии.

– Вообще-то в гимназии я учусь, а не заперся, и тебе прекрасно об этом известно, папа, – парировал я. – Зачем ты пришел? Сказал ведь, что тебе не нужен такой сын.

– Не язви!

– Я и не начинал. Если будешь снова совестить меня, не трать времени. Просто уходи.

– Я хотел поговорить.

И отец занял кресло директора Стерна, а мне оставалось только присесть напротив. Сама ситуация казалась абсурдной: сильнейший светлый маг Грегори Вейран в темномагической гимназии сидит за столом ректора и испепеляет меня взглядом.

– Послушай…

– Нет, это ты меня послушай, папа. Я свой выбор сделал и менять не собираюсь.

– Да помолчи же ты! – громыхнул его голос. – Закрой рот и выслушай отца, когда он об этом просит. Виктор, при нашей последней встрече я был неправ.

Неправ? Я не ослышался? Отец действительно сказал это? Захотелось прочистить уши.

– Да, твоя магия – особенная. Но ты должен понимать, какую опасность она несет. Не из-за того, что твоя тьма сильнее света, а из-за того, что в тебе сочетаются и тьма, и свет. Если кто-то об этом узнает, Вик, тебя убьют. Уничтожат.

– Папа…

– Не перебивай отца! Сейчас я расскажу тебе то, о чем никто не знает. – Выглядел мой родитель, признаем откровенно, растерянным. – Дело в том, что в жилах семьи Вейран течет королевская кровь. Это не сказка, как ты думаешь, а старая и довольно красивая история любви принца к девушке, никак не подходящей ему по статусу, и рождения ребенка, записанного на чужое имя. Но дело не в этом. Ты ведь помнишь причину, по которой началась охота на ведьм и оборотней?

– Конечно, – кивнул я. – Они поддерживали монархию, а не магистрат.

– Именно. И многие из них погибли вместе с последним королем. Так вот, сынок, наша двойная сила – это и есть дань крови. Когда-то королевский род мог контролировать одновременно свет, тьму и пустоту. Не было нужды в магистрах и их артефактах, со всем справлялся один человек. Но монархия пала, сила вырвалась из-под контроля, и пришлось искать выход. Он был найден, и теперь у нас есть магистрат. А теперь подумай, Виктор, что с тобой сделают, если кто-то узнает, что ты унаследовал силу королей?

– Меня убьют, – признал я.

Отец холодно кивнул, а я меня мороз пробежал по коже.

– Убьют, – подтвердил он. – И теперь представь, каково мне наблюдать из года в год, как ты верно толкаешь себя к пропасти? Ректор Стерн – упрямый дурак, но справедливый и честный человек, он тебя не выдаст. А остальные? Если кто-то узнает, Вик, не сносить головы ни тебе, ни нам.

Я молчал, разглядывая узор на паркете. Тишина становилась тягостной, но и слов не было. Мне всегда казалось, что старик дурит, не желая признавать темную часть моей магии. И ни разу не пришло в голову, что он заботится о семейном благополучии. Я после обучения смогу постоять за себя, а сестры? Мать? Какая судьба ожидает их?

– Вижу, ты начал понимать. – Отец слишком хорошо меня знал, чтобы не заметить перемены настроения. – Я не враг тебе, Виктор, и никогда не был врагов. Но не приведи боги, чтобы ты узнал, каково это – ловить у собственного ребенка проблески магии, которой никак не должно быть, и осознавать, что ты не сможешь его защитить.

– Я услышал тебя, папа, – ответил тихо. – Но выбор сделан. Или будем ждать, пока темная магия вырвется из-под контроля?

– Вик…

Отец опустил голову. Мне неожиданно стало его жаль. Он был уже стар. Время неумолимо брало свое, и я стал его поздним, долгожданным наследником только для того, чтобы разрушить все мечты. Потому что унаследовал совсем не то, на что надеялся мой отец.

– Зачем ты пришел? – спросил его. – Не понимаю.

– Все просто, – усмехнулся тот. – Я всего лишь хочу, чтобы ты получил диплом светлой академии.

– Это не обсуждается!

Вот еще интриган!

– Виктор, сначала дослушай. – Отец ударил ладонью по столу, и я замолчал. – Я не прошу тебя оставить обучение в «Черной звезде». Ты прав, свою магию надо контролировать и развивать, чтобы, в случае чего, иметь возможность защитить и себя, и близких.

Его ли я слышу? Может, это очередное заклинание директора Стерна? И мне все снится?

– Я поговорил с ректором светломагической академии. – Отец откинулся на спинку кресла. – Он тоже человек надежный и не раз доказал, что достоин доверия. Конечно, я не стал посвящать его в особенности твоей силы, но после продолжительной беседы ректор Вильмон пообещал переставить занятия первого курса на вторую половину дня, так что на большую часть пар ты будешь успевать. А директор Стерн согласился выдать тебе пропуск. Ночевать будешь возвращаться сюда. В светломагической академии нет строгого режима, так что тебя никто не хватится.

Учиться сразу в двух заведениях? Звучало привлекательно – и напоминало паутину, которой опытный паук оплетает доверчивую мушку. А вот чувствовать себя мушкой было неприятно. И так же неприятно было признавать, что отец прав.

– Хорошо, – сказал я. – Пусть так. Но если другие студенты начнут спрашивать? Они ведь не слепые.

– Соври. У тебя это всегда неплохо получалось.

Прозвучало, как оскорбление. Я закусил губу, чтобы не ответить более резко, чем стоило. В конце концов, это мой выбор, никто не заставляет. Сил у меня хоть отбавляй, хватит и на три академии. А это значит что? Что надо наступить на горло гордости и соглашаться.

– Хорошо, – ответил отцу. – Я попытаюсь. В конце концов, если меня отчислят из светлой академии по итогам семестра, особо не огорчусь.

– Постарайся, чтобы этого не случилось. А ректор Вильмон ждет тебя завтра в полдень на вступительную церемонию. Здесь ваши пары окончатся в одиннадцать, экипаж будет ждать, а потом отвезет тебя обратно. Скажешь кучеру, что у тебя выйдет с расписанием. И если будет время, заглядывай домой, матушка тревожится.

Тревожится? Вот тут я чуть не рассмеялся, но сам момент не располагал к веселью. Волнуется она! Да она небось и не заметила, что сын куда-то исчез.

– Надеюсь, мы друг друга поняли, Виктор. – Отец поднялся на ноги. – И я горжусь, что ты сдал тяжелейшие вступительные экзамены в эту гимназию. Только постарайся, чтобы темная магия не вылилась тебе боком.

– Я постараюсь, отец.

Грегори Вейран довольно кивнул и пошел к двери, я же остался на месте, справедливо полагая, что сейчас вернется директор. И не ошибся в своих предположениях, потому что месье Стерн пять минут спустя вошел в кабинет.

– Договорились, курсант Сантьер? – спросил он, намеренно называя меня фальшивым именем.

– Сложно было не договориться, – пожал я плечами.

– Да, ваш батюшка умеет убеждать. Думаю, он объяснил вам условия нашего сотрудничества. Вы никому не говорите, что покидаете территорию гимназии, делаете все для того, чтобы этого никто не заметил. В светлой академии тоже ни словом не упоминаете, что учитесь где-то еще. Кто-то из курсантов знает ваше настоящее имя?

– Нет.

– И пусть не знает! Чем меньше вы будете рассказывать о себе, тем лучше. А главное, придумайте вразумительный ответ на случай, если кто-то все же уличит вас в нарушении порядка.

– Скажу, что мне назначили дополнительные тренировки, так как база хромает.

– Как вариант. Теперь идите и постарайтесь не попасться. Мне не хотелось бы прощаться с вами до срока.

– Спасибо, директор Стерн, – ответил я и вышел из кабинета. Итак, попытаюсь освоить известную поговорку о двух стульях, на которых разом не усидишь. Сложнее всего будет объяснить мое отсутствие Эду. О том, можно ли ему доверять, пока рано судить, так что придется выкручиваться. И, как сказал директор, придумать вразумительные объяснения.

Конечно же, стоило появиться в аудитории, как ко мне подлетел Эд.

– Ну что? – спрашивал он. – Чего хотел директор?

– Да так, пустяки, – отмахнулся от приятеля. – Решил, что у меня слабовата база, и назначил дополнительные тренировки после пар.

– Ух, ты! А мне с тобой можно? – оживился Эдуард.

– Они индивидуальные. Вот напортачишь где-нибудь, и тебе назначат, так что лучше не стоит.

– Но ты ведь мне расскажешь, что там было? – не сдавался тот.

– Само собой.

К счастью, в аудиторию вошел хмурый профессор, и оставалось только вникать в суть лекции по темной аретфакторике. Кстати, было безумно интересно. Оказывается, чтобы создать артефакт, не обязательно быть дипломированным магом, и профессор Круус пообещал, что уже на первой практической мы создадим предмет со случайными свойствами. Я о таком и мечтать не смел, поэтому старательно скрипел пером по бумаге, записывая рецепты и формулы. И ни минуты не жалел, что выбрал «Черную звезду».

Как сбежать из стен гимназии, не вызвав подозрений? Делать вид, что все в порядке. Именно так я и поступил. Сказал Эду, что меня ждут дополнительные занятия, а сам свернул к выходу с таким видом, будто мне и демон не брат. Экипаж ждал меня, как и обещал отец. Кучера я узнал, поздоровался и занял свое место. Если уж откровенно, было немного не по себе. Если в темной половине своей магии я был уверен, то светлая отнюдь не внушала доверия. Однако это не означало, что от нее надо отказываться. Поэтому в ворота светлой академии я входил с видом победителя.

Меня встречали. Как только переступил порог, рядом тут же появился мужчина в светлой форме.

– Виктор Вейран? – уточнил сдержанно.

– Он самый, – кивнул я.

– Прошу за мной.

Что-то подсказывало: с директором темной гимназии я уже поболтал, и теперь ждет беседа с ректором светлой академии. Этого я не боялся. Тем более он заведомо согласился на папину авантюру. Наверняка отец наобещал ему с три короба. Или же просто заплатил, чтобы единственный сыночек учился светлой магии.

Мой провожатый постучал в двери кабинета с табличкой «Ректор Вильмон», дождался ответа и пропустил меня внутрь.

Ректора Вильмона я видел на вступительных экзаменах, но сейчас пригляделся более тщательно. Ему было чуть более сорока. Светловолосый, белокожий, сероглазый. Истинный облик светлого мага в представлении большинства жителей Гарандии, но моя семья никогда ему не соответствовала. Разве что глаза у всех были светлые, зеленые. Зато Вейраны всегда щеголяли темной шевелюрой, выбиваясь из классических представлений о светлых магах.

– Добрый день, ректор Вильмон, – поклонился я ему.

– Добрый день, месье Вейран, – милостиво кивнул ректор. – Рад, что вы все-таки решили не отказываться от учебы в нашей академии. Ни одно учебное заведение в Гарандии не может похвастаться таким запасом знаний, как светломагическая академия Альсенбурга.

Угу, конечно. Но для вида я покивал. Пусть и дальше упивается своей важностью.

– Месье Вейран, признаюсь, мне не очень понятно стремление вашего отца к индивидуальному графику, но мы согласились пойти навстречу столь уважаемому семейству. Надеюсь, нам не придется об этом пожалеть.

– Сделаю все, что в моих силах, – заверил ректора.

– Вступительная церемония состоится через час. Затем сразу начнутся пары. Поэтому попрошу вас пройти в общежитие, пусть вы и будете появляться там крайне редко, переодеться в нашу форму и почтить церемонию своим присутствием.

– Как прикажете, ректор Вильмон.

– Идите, месье Вейран.

Провожатый ждал у двери. Видимо, он получил инструкции ранее, потому что без лишних вопросов проводил меня на улицу. Мы миновали несколько учебных корпусов и, наконец, замерли перед величественным зданием общежития, больше напоминавшим дворец. Колонны, лепнина, скульптуры светлых покровительниц наук у входа. Все с помпой и размахом.

– У вас будет личная комната, – говорил провожатый, поднимаясь по лестнице, пока я глазел на портреты предыдущих ректоров академии. – Редкий случай, но таков приказ ректора Вильмона.

Отлично! Значит, сосед мне не грозит, как и лишние расспросы.

– А общежитие исключительно мужское? – вспомнил свою недавнюю знакомую.

– Конечно! – Парень взглянул на меня так, будто я спросил несусветную глупость. Еще бы! Репутация светлых магичек должна быть безупречна, а сила – принадлежать будущему супругу. – Девушки живут в корпусе на другом краю территории академии, и туда вам ход запрещен.

Я и не собирался никуда ломиться. С интересующими меня барышнями, думаю, встретимся на лекциях. А общежитие пусть и остается обителью нравственности.

– Сюда.

Передо мной распахнулась еще одна дверь. Что ж, не чета комнатушке в «Черной звезде». Одна кровать была размером с половину нашей комнаты. И все белое-белое: и шкаф, и книжные полки, и даже пол. Наверное, чтобы не забыл, какому виду магии меня будут обучать. Или просветился, на худой конец. В шкафу нашлось два комплекта формы. Судя по всему, повседневная и парадная. И если повседневная предполагала белоснежную рубашку, белый жилет и черные брюки, то парадная сочетала белое с золотом. Никогда не любил этот цвет! Да и черный шел мне куда больше. Но спорить не стану. Быстро переоделся, чтобы не смущать других студентов, и поспешил на вступительную церемонию.

Пришел, как ни странно, последним. Мои будущие однокурсники покосились на меня с плохо скрываемым удивлением, но от комментариев воздержались. Зато я заметил знакомых девушек и поклонился им. Лица Марии и Анжелы просияли. Значит, мне рады. Зато другие студенты проводили недоуменными взглядами, когда я пробрался меж рядов и сел рядом с Анжелой.