Молох. Укус кобры

Дождался ментов и медиков на улице, проследил за происходящим. И когда уже собирался уйти, неожиданно ноги приросли к земле. Он почувствовал её, как зверь чувствует свою самку. Всегда так бешено реагировал на её присутствие. Сначала учащается пульс, потом твердеет в штанах. А потом пелена перед глазами едва ли не до приступа. Сейчас было почти то же самое. Только без эрекции. Вряд ли у него когда-нибудь встанет на эту тварь. Не после того, как в ней побывали другие члены.

И только после разряда, пробежавшего по жилам, увидел её. Она ехала за рулём матовой иномарки, обеспокоенно взирала на медиков, выносящих к машине скорой помощи её муженька. Машина притормозила, а она подалась к двери, видимо, собираясь выскочить наружу, но тут вдруг заметила Елисея, глаза округлились и застыли на его лице. Качнула головой, словно не веря своим глазам, а потом отвернулась и рванула вперёд.

Молох усмехнулся. Вот она, её любовь вечная. Учуяла опасность и смылась, оставив своего возлюбленного на растерзание. Елисей, и правда, собирался довершить начатое чуть попозже. Сейчас же передумал. Пусть этот ушлёпок очнётся и поймёт, что она его кинула. Как кидает всех и каждого, когда ей это становится удобным.

ГЛАВА 13

Гнал её, как озверелый. Как дичь загонял. Пока она петляла по дорогам, словно поехавшая крышей, Молох шёл по её следу с азартом голодного волка. И чем дольше она кружила в поисках убежища, тем сильнее бурлила в нём ярость.

Неужели сука думала, что сможет бегать от него вечно? Что он её не найдёт, а она и дальше будет трахаться со своим возлюбленным муженьком и воспитывать их ребёнка? Как ни в чём не бывало?

Когда заехала в какую-то придорожную забегаловку, даже разочаровался. Такое ощущение, что она с подростком имеет дело, а не с киллером высшего класса. А ведь знала, кто он. Всегда знала. Знала, на что он способен. И сама дурой не была. Могла бы свалить за бугор. Там он её всё равно нашёл бы. Но намного позже.

А теперь поздно бегать. Поздно прятаться и корчить из себя невинную овцу. Что бы он с ней сейчас ни сделал, она сама во всём виновата.

Долго стоял перед окном кафешки, смотрел на неё. Она жадно пила воду, хваталась за голову, зарываясь в волосы пальцами, и раскачивалась из стороны в сторону. Боялась тварь. Так боялась, что поджилки тряслись. А потом сломала телефоны – свой и девчонки – и пошла в туалет.

Он вошёл в кафе, проследовал к их столику и сел напротив ребёнка. На девчонку не смотрел. Боялся, что разум окончательно помутится. Этого ребёнка она родила от другого. Как гулящая кошка, перетрахалась со всеми, кто под руку подвернулся. А он когда-то ей пообещал, что если она его не будет, то не будет и ничьей. Немного запоздало, но обещание своё выполнит. И плевать на её помёт.

А потом услышал вопль. Она неслась к ним, сбивая с ног официантку, посетителей, спотыкалась о стулья и едва не переворачивала столы. И Елисей понял… Понял, кого она так боится потерять. Не мужа, нет. Того она бросила с медиками и преспокойно смылась. Значит, не он её больное место.

Девчонка. Этот её ребёнок.

Скрипнул зубами. Он не настолько мразь, чтобы со школьницей воевать.

Ребёнка со стула будто ветром сдуло. Спрятала девчонку за спину, встала рядом. Поднял голову, медленно осмотрел её с головы до ног. Какая же красивая, тварь. И где-то под лопатками стало больно, будто ему туда полкило свинца выпустили. Когда-то это тело ему принадлежало. Пока какой-то хлыщ не соблазнил её баблом и своим холёным членом.

– Не трогай её. Со мной… Со мной делай, что хочешь. Не трогай мою семью, – скулит тихо, заикается и дрожит. А ему паршиво оттого, что её страх не вызывает в нём тех эмоций, в которых он нуждался все эти годы. Нет того удовлетворения, которого так ждал. Всё такой же злой, голодный, бешеный. Как волчара, отбившийся от стаи. Одинокий и рычащий. Перегрызть бы ей глотку сейчас. Или свернуть шею голыми руками. Чтобы все видели. И соплячка эта её.

– Семью? А разве не я твоя семья? – как хочется ей сделать больно. Не ударить, не избить, не вывернуть руки или сломать что-нибудь. Нет. Хочется ей мучений адовых, которые нельзя унять таблеткой. Чтобы выла по ночам, жрала подушку, как жрал он.

– Всё в прошлом, Елисей… Всё прошло. Отпусти. Я знаю, что ты меня ненавидишь. Есть за что. Прости меня. Прости за то, что предала. За всё прости. Но у меня дочь. Муж… Они не виноваты. Отпусти нас. Начни жизнь заново и забудь.

И меркнет свет перед взором, потому что эта дрянь, и правда, верит в то, о чём сейчас говорит. Для неё всё так просто. Предала и забыла. Потрахалась с одним, потом с другим, опять забыла. Родила ребёнка – тоже забыла. Хоть раз она вспоминала о своих клятвах, которые ему давала? Или об этом тоже забыла?

– Простить, говоришь? Забыть? – поднялся, резко шагнул к ней. – Ты, сука, лишила меня всего, – шепчет, склоняется к её лицу, ловит испуганный выдох. – Ты не только против меня свидетельствовала. Ты лишила меня себя. Лишила меня семьи, которую я хотел создать с тобой. Помнишь, я говорил, с другим не будешь? Помнишь, тварь? – Закрывает свои блядские глаза, но он хватает её за щеки, сминает своими пальцами. – Ты не будешь. Ни с кем. Больше никогда. У тебя больше не будет другого мужика, – не хватает воздуха, будто ему глотку вскрыли, и больше нет возможности дышать. – У тебя больше ничего не будет. Я лишу тебя всего, как ты лишила меня.

Её губы дрожат, глаза влажные от слёз. Играла она всегда красиво. До одурения. Актриса в ней погибла.

– Отпусти мою дочь. Я отправлю её к родственникам мужа. Со мной делай, что хочешь.

– Мам, нееет, мааам… – заныла девчонка, сильнее вцепившись в её талию. А Молоху захотелось оторвать малявку от её тела, как пиявку. Да только это ничего уже не изменит. Она в этом теле выросла. От другого. – Пусть он уйдёт, пожалуйста!

– Я не уйду, – прошипел, склонившись к лицу Соньки, а та покачала головой.

– Не трогай дочку. Прошу тебя, не трогай.

– Мне она не нужна. Мне нужно, чтобы ты лишилась всего, что у тебя есть. А её можешь оставить себе. Деньги, имущество – откажись. От всего откажись. Выкинь, отдай в детский дом, сожги – мне плевать. Я хочу, чтобы у тебя больше ничего не было. А потом ты разведёшься. Подпишешь бумаги и больше не увидишься с ним. Поняла меня?

Она отрывисто кивает, пятится вместе с девчонкой, прижимая ту к своему боку. А Елисей взгляд отводит, чтобы не увидеть её. Этот плод предательства. Чтобы не почувствовать запах чужого ребёнка от той, которая должна была подарить детей ему.

– Даю тебе три дня. Пошла вон.

ГЛАВА 14

2010 год

– Ты что здесь делаешь? – вздыхает устало, глухо матерится. – Как вообще сюда залезла?

Я, конечно, ожидала другой реакции. Особенно тщательно планировала пути отступления в случае, если он взбесится. Но мужик отчего-то не рассердился, только слегка расстроился. Что ж, уже неплохо.

Вылезаю из багажника, спрыгиваю на асфальт.

– Лягушка-путешественница, блин, – смотрит хмуро.

– Кто? – спрашиваю осторожно.

– Сказок, что ли, не читала?

Глупый вопрос, вот честно. Когда живёшь на улице – оно как-то не до сказок.

– Я взрослая девочка, сказками не интересуюсь.

– Как скажешь, взрослая девочка, – хлопает большой дверью джипа. – Есть хочешь? – и снова удивляет.

– Неплохо бы… – неловко топчусь на месте. Дорога была долгой, мы точно в другом городе уже. В туалет бы сбегать, да боюсь, потом не отыщу своего спасителя.

– Сортир там, – кивает на заправку.

– Не, не пойду. Ты меня здесь бросишь.

– Дурная совсем, – качает он головой. – Ты меня знать не знаешь. А вдруг я псих какой-нибудь? Или насильник? Не думала?

Нет, если честно. Не думала. Я привыкла судить людей по поступкам.

– Ты меня спас. Значит, хороший человек, – смело смотрю в его карие глаза. Красивые. С крапинками зелёными…

– Дура ты. Я тебя спас, потому что мне это было выгодно. А не потому, что пожалел.

– Всё равно спас, – пожимаю плечами.

– А ты упрямая, да? – усмехается.

– Да.

На заправку идём вместе. Он оплачивает бензин и покупает два стакана кофе. Один даёт мне.

– Есть что будешь?

– Шоколадку можно? – бросаю жадный взгляд на полку со сладостями, а спаситель протягивает мне деньги.

– На. Бери, что хочешь. Я на улице.

Быстро хватаю несколько шоколадок, пакет чипсов и пару булок. Не уверена, что съем всё, но когда в следующий раз у меня появится такая возможность? Пока стою на кассе, поглядываю в окно. Почему-то кажется, что он меня бросит, уедет, и больше спасителя мне не видать.

Но он дожидается, пока я сажусь в машину, долго смотрит вперёд.

– Ну что, куда тебя отвезти?

Я глотаю толком непрожёванный кусок шоколада, упираюсь взглядом в затылок мужику.

– Я думала, мы к тебе поедем…

– Если бы ты умела думать, то поняла бы, что в папаши я тебе не гожусь. Да и ты слегка выросла из того возраста. Рабыня мне тоже не нужна, так что носки стирать и трахаться не предлагай. Максимум, что я могу для тебя сделать – это отвезти куда скажешь. Дам денег на первое время, а там разберёшься. Ты же взрослая девочка, – последняя фраза звучит слегка насмешливо.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.