Поэзия экспрессионизма

Виталий Павловский

Поэзия экспрессионизма

Глава первая. Стихи юности

Свеча

Внутри меня горит свеча,

Да так горит, что тело в прыть.

Она ни гаснет никогда,

Пускай, фитиль сгорел дотла,

И воска ни осталось, ни куска,

Но с каждым днем она все ярче,

Горит сильнее и все жарче.

А пламя взмылось до небес,

И светлым стал дремучий лес.

Ушел герой

Ушел герой, ушел поэт,

Оставив в жизни, свой он след.

В его глазах я видел боль, печаль, досаду и огонь,

Волосяной покров седой, язык узлом,

Спиной хребет стоял стеной.

Глазами небо он сверлил,

Кулак сжимался, крепок был,

Совесть чиста, душа больна,

На этом кончается повесть моя.

Герои

Героические люди не ждут от жизни благ на блюде,

В их крови горит огонь,

В душе на веки служит боль,

И страх для них, обычный кайф.

А жизнь их, есть сплошная страсть,

Пусть каждый день другая масть.

И сила их от веры в небо,

И в той надежде на победу!

Смерть ангела

Смотрю я в ржавый бочок унитаза,

И вижу я слезы текущие с глаза.

Но это было не всегда, лишь после смерти ангела,

Но ничего здесь ни попишешь,

Мне больно стало, слышишь, слышишь?

Побудь со мною хоть часок,

Сыграй мне песню, выпей сок.

Курить мы любим, но едкий дым,

Режет глазки молодым.

Хранить здоровье нету смысла,

Погибнем все мы очень быстро,

И, так что тратьте все на всех, и не думайте что грех.

Город

В городе так холодно, умираю я,

Но не от холода, а от душевного голода.

Небесные тучи так низко висят,

Но не боюсь я суровый их взгляд.

Клен

Деревья у дома стоят как столбы,

Я слышу как воет у клена в груди.

Ни просят они пощады людей,

Когда же тот рубит их корни, злодей.

Желтые листья взлетели на волю,

Осеннее солнце вновь греет природу.

Яд

А снег все тает, земля пылает,

Мой ангел знает, что погибает.

На небе звезды, тяжелый воздух.

Прошу не надо, налейте яда.

Видал не мало, нет лучше ада,

Пора туда мне, прощайте мама.

Двадцать лет

Двадцать лет я жил, любил,

Что такое боль забыл.

Верю только я в одно,

Что смерть наступит все равно.

Но те, кто с нами за одно,

Поверить в это суждено.

А жизнь по моему кино,

И правды нету в ней давно,

Но кто не хочет жить в кино,

Смерть их лучший выбор, но…

Сюжет

Откройте скорее большое окно,

Я хочу видеть смешное кино,

Где в главной роли здесь люди, машины, столбы,

Но ни как ни природа, ни солнце земли.

Сюжет в этом фильме конечно такой:

Люди мечтают о власти земной,

Здоровье побольше, да денег горой,

На этом закончен сюжет их простой.

Выстрел

Это асфальт, а рядом песок,

Направил я ствол в бритый висок.

Вот нажал на курок,

Вдруг услышал щелчок,

И я снова живой, вновь летаю душой.

Небо

Здравствуй небо, это я,

Давно не видел я тебя.

Ну как дела? как дети звезды?

А светит ль солнце на людей?

И если да, то все О*Кей!

Поверь же мне, я не злодей,

Живет ведь боль в душе моей.

Мечта

Включили свет, но нас здесь нет,

Мы все ушли, где край души.

Искать не надо нас, прости.

Мы все хотим побыть одни,

И погулять на едине с мечтой,

Но если крупно повезет,

Мы встретимся с большой звездой.

Любовь

Я вышел на тропу войны,

Но в этом нет моей вины,

Я в бой иду ради любви,

Живущая в моей груди.

За мною следуют ветра,

У нас доверие всегда,

Любовь, друзья, у нас одна,

Одна на всех, ревную я!

Нева

Нева, она течет из далека,

Река могуча и сильна.

Слегка похоже на тебя,

Звезда горит над ней всегда,

Луна тем паче ей горда,

И дна в ней нет, наверняка.

Она красива и горда,

И верить нужно ей всегда.

Ведь в той реке моя душа,

Там хорошо, она свежа,

Как бриз волны, свободен я!

Грешник

Грешник идет в комнату,

Грешника ждет темнота,

Грешник не хочет грешить,

Но его вынуждает судьба.

Не согрешишь, не проживешь,

Ну а если помрешь?

И тут же напрашивается вопрос:

Так зачем же родился, ядрена ты вошь?

На эти вопросы отвечу я врятли,

У меня с головой не совсем же в порядке.

Да и врятли другой, ответит на мой,

Вечный вопрос, живущий со мною с маленьких грез.

Герой

Я мечтаю так часто по вечерам,

Я смотрю на тебя, и не верю глазам.

Мне мерещится, что рядом со мной,

Ангел хранитель, но явно не мой.

Мне пора уходить, не следуй за мной,

Я пойду в путь один, как сумасшедший герой.

Ведь я снова поверил в звезду,

И понял, что врятли вернусь я домой,

Где люди лишь верят только в судьбу.

Фильм

Фильм под названием "Жизнь",

Слава этому фильму и честь,

В странном шедевре серий не счесть.

В этом фильме я был,

В какой роли забыл.

Любовь в сериале отнюдь не порок,

И вынести надо тяжелый свой рок.

Настроение

Сегодня погодка просто класс,

Я выйду на улицу, и выбью кому-нибудь глаз.

А чтобы повысить себе настроение,

Зайду я в кафе и выпью стаканчик портвейна,

А после поеду к друзьям я с надеждой,

Что примут мой образ хоть там,

В аморальной и грубой одежде.

Звезда

Горит стремительно звезда,

На небе черном, вижу я.

Она сейчас смотрит на меня,

Она со мною как всегда.

Она зовет меня к себе,

После миссии на земле.

А когда я ее закончу,

Она заберет меня к себе однажды ночью.

Поезд

Поезд, отвези меня домой,

Да поскорей, спаситель мой.

Я не могу здесь больше петь,

Я не могу здесь больше жить.

Мои глаза здесь потухают,

Моя душа здесь умирает,

А сердце просто загнивает,

И жить мне здесь народ мешает.

Друг

В царство мертвых ушел мой друг,

Он обрёк мою жизнь без друзей и подруг.

Но не признает мое сердце горьких разлук,

Потому что верит в память друзей и подруг.

Друг 2

Посмотри мне в глаза, и скажи мне правду,

Веришь ли, в чудеса, есть ли жизнь после смерти?

Почему ты молчишь?

Я понимаю, ты грустишь.

Но я ведь тоже не святой,

Так ответь же, друг ты мой.

Или ты настолько больной,

Что ушел в себя ты с головой?

Но я все равно не предам тебя никогда,

И буду верен тебе навсегда!

Глава вторая. Стихи

Вальхалла

Я буду биться до конца,

В конце пути, я встречу Сварога-отца.

Я встречу прадедов, отцов,

Лесные тропы навьих снов,

Запорошённые листвою,

Заставят мысли быть собою.

Вступив однажды на тропу,

Оставлю след, безвременно шагая,

Ведущий души в отчий кров.

Где постоим с родными на коленях,

Без лишних слов, без лишних умилений.

Поднимем рог вина надменно,

Произнеся: «За Сварога – за Поколенья».

Мы в песнях вспомним подвиги героев,

Все имена погибших войнов,

Все капища родных племен,

И наследие потомков сильных,

Мы пронесем сквозь дух времен.

А детям благостный совет,

Как руководство к исполненью,

Пошлем на славный белый свет:

Не прогибаться под сомненья,

Оставить в жизни нужно след,

Походов яростных мгновенья.

И что бы помнили детишки,

Да кто отцы их, кто сестрички!

Война против Славян

Идет война против Славян,

Российского народа.

И погубила много стран,

Проклятая Европа.

Уничтожают институты,

Славянский генофонд.

Который был оплотом мира,

На чем стоял честной народ.

Но вот, проснулась воля у Славян,

Непоколебимый его дух.

Разбудит память, дав свободу,

Пришедший с мира Нави Волхв.

Буян

На встречу утренней росе,

Я в поле вышел не рассвете.

Пока открыты звезд врата,

Чтоб встать нагим в Сварожьем свете.

Но вдруг сгустились облака,

И не услышав моей песни,

Извергнув ярость небеса,

Послали духа моей смерти.

Железный дождь порезал тело,

И раны рваные мои,

Во избежание гангрены,

Прижег огонь, пылающий в груди.

Свирепый ветер Перуна,

Поднял истерзанное тело,

Вновь разрывая на куски,

Мое замученное бремя.

Но вот спустился в урагане,

Ломая ветви в тех лесах,

Играя на своем баяне,

Перунька, батька всех солдат.

В одной руке держал он молот,

В другой младенец ворковал,

А я стоявший на колене,

Слезу рукою вытирал.

Вдруг, как всегда, по средствам грома,

Отец богов мне так сказал,

Не обронив ни капли слова:

«Чтоб я Буяна воспитал!»

Упадок

Я вновь в упадке, и мысли гладки.

Мой дух безмолвен, и все в порядке.

Такое чувство, что я на грядке,

Расту как овощ, в хозяйственной посадке.

Где поливают вроде регулярно,

Навоз насыщенный, питает корни сладко,

Прополку сорняков ваяют для порядка.

Но, Я, рожденный для войны!

Смиренно ждать подачки от судьбы?

Небесного дождя, что б жажду уталя,

Просить свободы у властного огня?

Нет, напьюсь я лучше крови, горячей у врага,

Тяжелый нрав, и бунт свой не тая,

Я стану страху вопреки смеяться, и в вечность, навеки уходя.

Велит отныне мне, моя великая судьба!

Дежавю

Пусть дежавю приходит мне навящего во сне,

Как я участвую в войне, и прижигаю раны на костре.

Но я романтик всеж в душе, и сердце рвется по весне,

И с первой травкой на земле, и с первой почкой на ольхе,

Течет слеза моя скупая, по рваной, раненной щеке.

Дрожащею рукой беру кусок земли с собой,

Вот листья насушив в гербарий вековой,

И желудь под ногой желает в путь пойти со мной,

На встречу октябрю, где встретит нас дождливый рой.

Я чувствую осеннюю печаль своей истерзанной душой.

Зимой мой дух уходит в лес,

Где дьявол смерти ломая ветви,

Палит огонь, вздымая пламя до небес.

И угощая меня страхом, латает раны,

Лелея как родной отец.

А летний зной подвергнет тело испытанием жарой,

Той белой ночью, нарушая душевный мой покой,

Сожжет мне очи, медведицей – звездой.

И пусть, где поле сочное усеяно слезой,

Взойдет луна над мраморной могильною плитой.

Диалог

Солдат:

Прошел я битвы, сто побед,

И смерти в жизни, права нет.

Судьба смешна, и карты биты,

И с поколением мы квиты.

Но знать хочу наверняка,

В чем смысл моей жертвы?

Советуй, словом мудреца,

Совет мне дай, владыка.

Мудрец:

Спор с тобой вести я не намерен,

Твоей отвагой бредит вся страна.

Враги боятся, сударь, вашей тени,

Да что там, мир давно сошел с ума.

Не чтить ваш дух присуще только лени.

Врага персона, в смертельной пусть дуэли,

Сочтет за честь, отведать вашего клинка.

Солдат:

Ты прав, носитель старых истин!

Твои слова мудры наверняка.

Но есть ли смысл, в хранителе Отчизны,

В эпоху ржавого клинка?

Мудрец:

Эпоху человек не выбирает,

Эпоху делает судьба.

Небесный свод испытывает души,

И честь хранимого клинка.

Солдат:

Как ты заметил, старец,

Я смерти в лапы бесконечно мчусь,

И кровью умываюсь, в военном беспорядке.

Но есть, старик, один момент,

Который мне, увы, но не подвластен,

Его зову я: «Лирический сюжет»,

Единственный из всех, кто мне опасен.

Мудрец:

Я понимаю, сударь вашу осторожность,

Я понимаю вашу суету.

Но вы не первый кого сгубила мудрость,

Свободный взгляд, на рабскую судьбу.

Любовь коварна, она ломает душу,

И превращает воина в послушную овцу.

Она берет вершины своей лестью,

Как Яхве-бог, поработил безмолвную толпу.

Но если вы, мой благородный рыцарь,

Подверглись участи раба,

Скорей сгорите же как спичка,

Скорей, сгорите же, дотла!

Солдат:

Увы, мой разум поглощен любовью,

Зазнобой сердца моего.

Которое наполненное кровью,

И слушать не желает совета твоего.

Но выход я один лишь вижу,

При случаи захвата в плен.

Я выбрав вариант из сотни,

Прощаюсь с жизнью, поднявшись всеж с колен!

Заклятье предка

Не ведом мне людской закон,

И божий мне закон не писан.

Закон лишь чести я блюду,

Который в совесть, кровью вписан!

Но только крепкое вино,

Напомнит стан родного предка.

В ком духе чисто и светло,

И благородства, правды, чести клетка!

Я принял принцип от него, от деда, прадеда давно,

Любить свободу и добро, и риск смертельный за него.

И никогда не потакать, фальшивым мыслям и делам.

Быть смелым, мудрым и лихим,

Уверенным в своем походе, на ратный бой,

С врагом нечистым и больным.

Заклятье предка, я слышу часто, в унисон:

"Не преврати богатство духа, в серебро,

А ясный взор, в христовый крест не преврати".

Ты должен встать с колен уже давно,

И отряхнувшись от пыли вековой,

Надеть мундир, насыпать пороху в ружье,

И обернуться Витязем Руси,

Кто с богом Солнца заодно!

Пролей же кровь свою святую,

На землю чистую свою, убей врага,

Убей злодея, кто проклял Родину твою,

Не пощадил твою Природу,

И плюнул в душу честную твою!

Одинокое сердце

Обречен ты вольным сознанием,

На одиночество, на месть подсознания.

Твое отклонение, причина изгнания.

Нести естество, природы ваяния,

Твоей самовольной судьбы начертания.

Изгнали из города, из церкви незнания,

За дерзость отказа нести покаяния.

Но вот, паранойная мудрость страдания,

Несет в своем сердце огонь возжелания,

Несет сквозь века, сквозь смерти желания.

Дает своим детям жизни величия,

Безумие счастья и волю познания.

Трагичная жизнь, судьбы истязания,

Награда за верность, богов понимания.

"Взорви свою душу", небес восклицания!

И вырви из плоти, ты центр дыхания,

Что кусает и режет тебя изнутри.

Ревнивая дама, не в меру сварливая,

Одинокое сердце, в кулаке ты сожми.

Которое билось в груди, так отчаянно,

И что освещало твой вектор пути.

Забыв ты о смерти, и про риск наказания,

Не принимая на вид, людей порицания,

Рвешь жилы и мысли, до потери сознания,

Рождая на свет вновь идею мечтания.

Но образ героя и благородности мания,

Не даст раньше срока уйти в бессознания!

Невеста

Моя печальная невеста,

В тебе измене нету места.

Ты предана своим корням,

Кто создал тебе мир из теста,

И возродил мечтаний всех плацдарм.

Ты кровью пишешь "Я люблю!",

Твои горящие глаза,

Твою последнюю зарю,

Свободу мыслей, простоту,

И бесконечный поиск правды,

Твою безумную мечту.

Когда ты плачешь, я хохочу,

Смеешься ты, а я грущу,

Теряешь веру, я ищу,

Ты пощадишь, я накажу,

Ты любишь землю, я звезду.

Но мы едины как звено,

В цепи мечтаний за одно.

Сыграем свадьбу накануне,

Невестой будет Тишина.

Пойду я дальше с ней по жизни,

Ища трагичного конца!

Вопрос

Зачем мне жизнь? Не знаю Я!

Пускай судебная Фемида, повесит на суку меня.

Приговорит меня к расстрелу,

Прикажет изолировать меня.

От общества, культуры, быта,

Ячейки общества – семейного венца,

Супружеской измены, налогов без конца.

Мне не по духу смрад системы,

Ищу я в жизни, поистине великого конца!

Когда-то был я раб плебейства,

Закона, библии, судьбы,

Отныне я сторонник смерти,

Сторонник смерти и любви!

Пусть лягу я по нож хирурга,

Пусть удалит он душу, чувства.

И остановит, наконец,

Биение сердца в ритм страданий.

Пусть вместо крови яд мечтаний,

И вместо мозга холодец.

Из потрохов пусть будет ливер,

Желудка нежного, рубец.

Валяй рубают люди-звери,

И сатаны родной отец.

Дама и Сатана

Я вынужден простится с вами, дама,

Ваш путь стабилен и простой.

Вы не хотите знать где правда,

Претит рассудку и логической прямой.

Нам вместе трудно быть, поймите,

Вам всё по духу, что старо, банально, глупо, весело,

И бога лишь, вы об одном просите,

Чтоб дьявол пощадил,

Пришедший к вам однажды ночью,

Бросать ваш бледный труп в окно.

Открою тайну я вам все же,

Моя природа – Сатана,

Я падший ангел, с клеймом "Свобода",

С небес упавший в никуда.

Вода с огнем не совместимо,

И компромисс не может быть,

И никогда не допустимо,

Ласкав птенца подвальным смрадом,

Потом на волю отпустить.

Чей принцип жизни в новизне,

Страданье, риске, в высоте!

Не убивай во мне свободу,

Убей свой дух во жертву мне!

Презренье

Я восхищаюсь мудростью твоей, Презренье!

В твоих глазах я вижу тишину.

Души печальной великие мученья,

Где ветер перемен не в силах потушить горящую свечу.

Твой аскетичный образ наслажденья,

Повергнет разум в прекрасную тоску.

И не какие в мире убеждения,

Снующие свой нос в твою башку,

Не смогут заменить твое ученье,

Не смогут изменить твою судьбу!

Одиночество

Склонность моя к одиночеству,

Что ты делаешь с моей душой,

Моим телом, седою головой?

Бросил все, что ныне мне принадлежало!

Проклял всех кто меня обожествлял!

Даже мудрость родная навек убежало,

Отверг я того, кто любви, здоровья желал!

Солнце в честь меня так искренне вставало,

И ветер песни звонко напевал.

Но я зарылся в подземелье,

И дух печали в сердце разжигал!

Признать не смог я бога свыше,

Народного Христа!

Поклон отдал я мертвой мыши,

Не приняв рабского креста!

Независимый мой разум,

Превратил мораль в заразу!

А любовь – заслугой слабых!

Верность – добродетель духом малых!

Звезда антихриста сияет мне зловеще,

И лунный полумрак зовет меня к себе.

Но я вглядевшись в бездну мира,

Терзаю мясо на себе!

На смертном одре

На смертном одре,

Я лежу в полумраке,

В черном костюме,

В деревянном бараке.

Крыса грызет, мою плоть разрывает,

Как лев на охоте свою жертву съедает.

Погибший мой дух дьявол смерти в чистилище манит,

Сердце живое крыса когтем острым беспощадно изранит.

Я чувствую боль, я ей наслаждаюсь,

Кровью своею досыта напиваюсь.

Истлеет костюм и тело растает,

Но идея безумца, через сотни веков,

Поднявшись над миром, из мрака восстанет!

Русь

Русь, ты была велика!

Ты была горда!

Ты была могуча!

Ты была сильна!

Но вот пришли холопы,

Плебейская орда,

И царские ворота,

Прогнулись навсегда!

Погасли очи сокола,

Зажглись глаза крота,

И рыцарские латы,

Достойны стали лишь могильного креста!

И склепы стали отчим домом,

Понятье Родина, лишь словом,

Дедов заслуги, преступленьем,

А неудача вдруг везеньем!

Когда мы братушки поймем,

Что в блуд идем мы всем гуртом.

Когда сознание придет,

Спасать великий древний Род,

Солдат не будет воевать,

Родную землю защищать!

Взгляд в будущее

Мысли шарят по углам,

Потроша не нужный хлам.

Вот любовь нашел в комоде,

Вот страданье ждет на входе.

Ненависть, тоска, печаль,

Заперлись в большой чулан.

Все в прошедшем, пережито,

Радость и война забыто.

Рыться в старости порок,

Должен помнить всякий малый,

В каждой мысли есть свой срок!

Взгляд вперед, орлиный постав,

Вновь на горизонте остров,

Остров радости, любви,

И печали, и войны.

Покорить, готовы разом,

Все стихии в мире нашем.

Стать пилотом, водолазом,

И примерным и проказом!

Мы – в великом абсолюте!

Друг за другом прыгнем в бездну,

Не за сахар, за идею!

Мы пройдем сквозь круги ада,

Насладимся кровью стада.

Быть убитым – не порок!

А солдатам в честь награда,

Пусть короткий жизни срок!

И забудем боль потери,

Пусть зияет рана в теле.

Унижение, жалость, страх,

Состраданье, взгляд назад,

Не присуще людям чести,

В наших душах свой монах!

Стремление к совершенству

Будь совершенен в своем ты искусстве,

Будь ты мудрец, будь ты безумцем!

Но волю свою ты не смей предавать,

Твари, созидай и желай разрушать!

Соком богов, кровью людей,

Жажду свою, ты не трусь утолять!

Желанья свои, ты не бойся любить,

Даже если богов всех придется убить!

Правда твоя будет свята и чиста,

И сны твои станут легки.

И чистой воды тогда сможешь напиться,

Если сердце свое ты заложишь в шаги!

Достойно свою, друг, ты линию гни,

Небо ночное, себе подчини,

Ветер морозный, в себя ты влюби.

И над лесом благородной печали,

На крыльях свободы, ты к солнцу лети!

Величие боли

О боль, мое ты наслаждение!

О боль, мое ты унижение!

О боль, насколько ты велика!

О боль, насколько ты мудра!

Способно тело ты разрушить,

Но душу мужа никогда!

Давай начни свое искусство,

Начни свое ты ремесло.

Давай порадуй мое сердце,

Продемонстрируй мастерство!

Влюбись в мое ты тело,

Распотроши его.

Тебе я буду верен,

Процентов на все сто.

И я готов доверить,

Тебе свои мечты,

И образ моих мыслей,

И девственные сны.

Желанье быть единым,

Вновь сковывает нас.

Но этому противиться,

Не станет воля в нас.

По жизни быть безумцем,

Удел мой уж таков.

И солнце свет игривый,

Прольется из оков.

И боль повергнет тело,

Повергнет навсегда,

Но сердце мизантропа,

Ни канет в лету никогда.

Из глаз прольются слезы,

И судороги ног,

Не смогут нам, великим,

Внушить людской порок.

Ах, ну вот настала вечность,

И свет из глаз погас,

Но дух мой одинокий,

Живет и в этот мрачный час!

Самоубийца

Самоубийство, воля твоей судьбы.

Разрушить тело желаешь непременно ты.

А душу на костер отправить,

Чтоб дух огня отныне мог ей править.

Страдания твои окупятся с лихвой,

И тяжкий мрак падет с осеннею листвой.

Безумство личности твоей,

Известны миру, мой герой.

Твой ясный взор не затуманил,

И чувства тонкие не ранил,

Плебейский перегной.

Война была единственной отрадой,

На ней ты ликовал,

И сил своих ты не жалея идее отдавал.

На ней душа твоя страдала,

И счастлива была.

Но сердце так любовь и не познала,

Так жизнь свой гвоздь тоски,

В него безжалостно вбивала.

Печатью мудрости, душу легкую,

Раскаленной совестью, неоднократно прижигала.

Твой дух отныне стал святым,

А тело превратилось в дым.

Ну, что ж, покойся с миром, мой герой.

Продолжить битву, статус мой!

Воин

Скорей бы завтра, скорей бы в бой!

Моя душа, как раненный ковбой,

Парит над пропастью безумства и страданий.

И знать не хочет где рыцарство печали,

Похоронила образ свой, на веки, многогранный.

Огонь в моих глазах, и дьявольский азарт,

Внушает душам, животный, бесконечный страх,

А жесты окровавленной руки, уничтожают грезы и мечты.

Я с богом сызмальства на «Ты»,

Его себе я разум подчинил,