Хозяин моего тела

Этакий парень из соседнего двора, которого знаешь с детства. Ничуть не глупый и не простой, зато понятный.

И этим Ричард сразу располагает меня к себе. Я понимаю, что, в сущности, ничего о нем не знаю. Он может оказаться тем самым медведем, который сейчас дружелюбен, а спустя секунду нападает без предупреждения. Но пока я назначаю Ричарда Аткинса хорошим парнем.

Интересно, мы с ним поладим?

Он предлагает:

– Привет, красавица! Давай-ка тебя потестируем.

Чую, сегодня все преподаватели будут выжимать из меня соки разными проверками, но нравится мне это или нет, я обязана слушаться.

А пока я невольно продолжаю сравнивать Ричарда с Элиасом.

Тренер постоянно отпускает шутки, причем не обидные, а действительно смешные.

Вот с ним Агентство теоретически разрешает личные отношения. Только мое сердце даже не екает. Ричард хороший, но… никакой. Совершенно для меня сексуально непривлекательный.

Неужели Элиас Конте настолько хорошо меня изучил? Записал именно к Ричарду и теперь не ревнует. Хотя с чего бы ему меня ревновать…

Есть ли у этого «господина безупречность» хоть какие-то слабые места?

О чем он мечтал, когда был маленьким? Я пытаюсь представить Элиаса Конте милым карапузом, но вижу его только угрюмым подростком с тяжелым взглядом.

– Работай, красавица, – я не замечаю, что, задумавшись, прекратила выполнять упражнение.

– Прости, Ричард.

Нельзя быть рассеянной! Сейчас все ко мне присматриваются. Ричард просто притворяется душкой. Ну или он душка и есть, но только если я работаю, как часы.

Когда до конца занятия остается минут двадцать, чтобы принять душ и переодеться, Ричард вдруг спрашивает:

– Ты свободна сегодня вечером?

Что?! Он ко мне подкалывает? Или я неправильно понимаю Ричарда?

– Для чего?

Он белозубо улыбается.

– С двадцати будет вечеринка по поводу моего дня рождения. Хочу славный праздник с бассейном, напитками и моделями. Приходи.

Ооох. С одной стороны я чувствую тончайший вкус разочарования, что Ричард не имел в виду свидание, а с другой… мне точно пора отвлечься и хорошо провести время. Я слишком много переживаю по разным поводам, а от этого портится кожа.

– Я не могу обещать, что приду, но… Давай адрес вечеринки.

Ричард диктует адрес и добавляет:

– Пароль на входе: ты самая красивая.

Упс. Это даже мило.

– Я самая красивая?

– О да!

Может, он все же флиртует со мной? Я спохватываюсь:

– С Днем Рождения, Ричард! Извини, мне срочно нужно в душ, иначе Элиас Конте меня прибьет за опоздание.

Ричард кивает.

– Да, Конте – зверь. До встречи, Лола. Приходи обязательно!

Первым делом я тщательно запираю душевую. Ричард знает, что я прямо сейчас абсолютно голая. И он очевидно натурал. Все-таки в жизни класса люкс свои опасности: ты часто наедине с разными незнакомыми людьми и очень уязвима, случись что.

А впереди классы актерского мастерства, подиумной пластики и массаж. Конечно, если я доживу.

***

И я доживаю. Кажется, я даже хочу поехать на крутую вечеринку. В конце концов мне всего восемнадцать, и когда веселиться, если не сейчас?

А главное, это будет время без раздражающего Элиаса. Я же не обязана отчитываться ему о каждом шаге?

Когда я сажусь в его шикарную машину, чтобы ехать домой, Конте интересуется:

– Ты вся светишься. Так понравился массаж?

– О да, спасибо. Господин Ли – профессионал своего дела. Я как заново родилась! – я ни капли не приукрашиваю, а Элиас… нет, мне это просто кажется. Он все так же сосредоточен на дороге или нет? Потому что в его карих глазах на миг мелькает что-то настолько темное и жуткое, что мне охота съежиться и спрятаться от него.

Но голос Элиаса ровный и не выдает никаких эмоций.

– Я рад. Как ты помнишь, Лола, завтра в девять съемка для журнала. Я заеду за тобой в половину девятого.

Мне не хочется ни спорить, ни вообще разговаривать с Элиасом. Он слишком противоречиво ведет себя.

Ужасно то тянуться к человеку, то бояться его и больше всего на свете хотеть сбежать от него без оглядки.

В конце концов это вредно для моей психики.

Я преувеличенно бодро отвечаю:

– Прекрасно!

Элиас с подозрением на меня косится. Угу, не понимает, чего я такая окрыленная. А я считаю часы своей свободы и отчаянно не хочу верить в то, что в домике меня ждет еще какой-то страшный сюрприз.

– Ты помнишь, Лола? Малейшее происшествие – сразу звони мне.

– Да, я поняла. Хорошо, – я само послушание.

Я должна побыть одна. Мне безумно много тебя, Элиас Конте. Я не хочу смотреть, как ловко ты ведешь машину. Как вкусно ты пахнешь. Какой у тебя сексуальный голос. Мне слишком много твоей обволакивающей властной ауры. Я не хочу о тебе мечтать, потому что мои мечты не более, чем пепел на ветру. Только я пытаюсь за что-то ухватиться, как все меняется.

– Включить тебе что-нибудь?

Я отворачиваюсь к окну и соглашаюсь слушать свою любимую музыку. О нет, сегодня не надо наших общих любимых групп.

Когда мы приезжаем к домику, Элиас галантно провожает меня. Я небрежно киваю ему. Похоже, сегодня я даже успею к ужину.

Замечательно. Мне до боли хочется забыться и думать о чем-то хорошем.

Но мой пульс слишком частит, когда я открываю дверь в свой «номер».

Потому что я невольно вспоминаю, как Элиас бесцеремонно отобрал у меня ключ. Естественно, он зашел сюда и увидел мои вещи.

Ох…

Я почему-то чувствую облегчение, что все лежит красиво и довольно прилично. Одежда на плечиках. Коробки на полках. Никакого бардака.

Надеюсь, ему понравилось?

Ну почему я не могу выкинуть Конте из головы? Так ли иначе я вспоминаю его по любому поводу.

А потом мне все-таки удается временно его забыть. За ужином я вполне мило знакомлюсь с новыми девушками. Утренних соседок среди них нет, зато брюнетка Изабелла и рыжая с веснушками Вероника вовсю обсуждают вечеринку у Ричарда, которая вот-вот начнется.

– Подкинете меня? – интересуюсь, ожидая любой ответ.

Вероника жизнерадостно смеется.

– В машине моего парня много места.

Интересно, сколько девиц влезает в автомобиль к Элиасу? Черт. Опять я о нем.

И, кстати, какой шанс, что Ричард пригласил на день рождения и его?

Наверное, минимальный. Кто будет смотреть на простого улыбчивого парня, когда рядом восхитительный Конте?

А еще мне почему-то кажется, что Элиас по горло сыт моделями на работе. Возможно, я тоже действую ему на нервы.

Я тяжело вздыхаю. Хотела бы я, чтобы у нас стало все просто, но приходится мириться с тем, что есть. Я подозреваю Конте во всех грехах, хотя меня безумно к нему тянет.

А он как-то очень странно ко мне относится. То вполне нормально, а то наезжает без повода. Или вообще жестко меня придавливает своей властной аурой.

Ладно. Хватит о нем. Мне надо торопиться.

Спасибо Веронике и ее доброму парню. Правда, они сами собираются на вечеринку не раньше двадцати двух, когда и начнется «все самое интересное».

Ну и прекрасно.

Я успеваю хорошенько отмокнуть в пенной ванне, красиво завить волосы, сделать сложный макияж и привести в порядок блестящее умопомрачительное платье как раз для такого сорта вечеринок.

***

Наверное, запас гадостей на сегодня исчерпан, потому что Вероника, ее парень, Изабелла и еще одна девушка – Паола – по-прежнему ведут себя мило. А может, они все тоже устали на своих работах и просто хотят развлечься?

Мы много смеемся, перекидываемся забавными шутками и вообще не говорим ни о чем серьезном. Обсуждаем элитную выпивку. Я не пью и никогда не буду, но научилась мастерски вести беседы об алкоголе и всякой модной ерунде.

Изабелла внезапно сообщает:

– Знаешь, почему вечеринки у Ричарда так популярны? Он из очень богатой семьи. У них в поместье даже есть частный зоопарк, прикинь.

Вряд ли речь о кроликах и козочках. Меня почему-то охватывает нехорошее предчувствие.

Да и вообще я надеялась на что-то менее масштабное, и сердце сбивается с ритма. Получается, вместо уютной домашней вечеринки будет огроменная толпа незнакомого народа?

И совсем не исключено, что Элиас Конте тоже обязан бывать на таких мероприятиях.

Мой план отдохнуть лечит к черту.

Пароль «я самая красивая» работает вообще для всех девушек, и это тоже портит мне настроение.

Роскошная вечеринка давно в разгаре. Я беру у вежливого официанта бокал с шампанским просто, чтобы не выделяться, и иду туда, где музыка играет громче всего. Конечно, на день рождения Ричарда Аткинса позвали модного и очень дорогого диджея.

Но мое внимание захватывает не он, а… Элиас Конте собственной персоной.

Я останавливаюсь, как вкопанная. Будто марионетка, которой махом обрезали нитки.

Сейчас Элиас в эффектной белой рубахе, черных брюках, дизайнерской обуви и… с какой-то яркой блондинкой.

Нечаянная радость, что он все-таки любит светлые волосы, сменяется глухой тоской. Потому что эти двое не просто стоят с бокалами и светски беседуют – у них вообще никаких бокалов нет.

Они страстно танцуют.

Вернее, Элиас Конте «танцует» эту незнакомую девушку и явно модель. И отдаленно мы с ней похожи.

Музыка отвратительно ухает у меня в ушах. Я до боли сжимаю бокал и, как завороженная, смотрю, как Элиас резко приближает партнершу, почти втискивая ее в себя, как жадно проводит по ее бедрам вниз, разглаживая коротенькое полуприличное платье. Как нагибает ее и почти касается горячими губами выреза ее декольте.

Я не хочу на это смотреть. Это гадко, отвратительно, пошло и мерзко!

Лицо наверняка выдает все мои чувства. Лучше быстро сбежать с вечеринки, пока Конте меня не засек.

Хотя зачем ему меня засекать? Он очевиднейше занят. И в отличие от меня эта раскованная девушка наверняка даже согласится на быстрый секс в подсобке.

Я машинально делаю большой глоток шампанского, разворачиваюсь и ухожу. Скорее прочь, мимо всех беззаботных танцующих, в тишину парка. Я не замечаю, как кого-то толкаю, и кто-то толкает меня.

Не знаю, как я теперь доберусь домой. Конечно, мы договорились вернуться на машине парня Вероники, как и приехали, но теперь этот удобный вариант отпадает.

Ноги сами ведут меня куда-то, и я обнаруживаю себя в пустой галерее. Слева виднеются какие-то двери, а справа густая зелень парка.

Если пройти прямо через эти кусты, примерно там будут ворота, и я, наконец, выйду. Даже думать не хочу, как я буду смотреть на Элиаса завтра.

Мне больно до слез… и неприятно… и чего я только жду, дура?!

Очень хочется попасть в подвал вместо этой наглой блондинки?

Слезы застилают мне глаза.

Я разворачиваюсь направо и тут слышу рычание. Низкое. Утробное. Жуткое.

Такой звук издают большие кошки: кто-то вроде тигров или леопардов.

«У них в поместье даже есть частный зоопарк, прикинь».

Все происходит слишком быстро. Краем глаза я вижу что-то невероятно большое и пятнистое, стремительно несущееся ко мне. Но не успеваю вздохнуть, как кто-то или что-то с другой стороны дергает меня за руку настолько сильно, что я теряю равновесие и падаю в широкий провал распахнутой двери.

Кто-то втаскивает меня внутрь, а снаружи слышатся рычание, звуки ударов, крики…

В помещении почти нет света. Он льется из щели между занавесей, но легко понять, что спасший меня – мужчина, и он прижимает меня к стене так, что его жесткое колено оказывается у меня между ног, приподнимая подол платья, а сильные руки упираются по обеим сторонам от меня, не давая сбежать.

И я никогда и ни с кем этого мужчину не спутаю. Ни его крышесносный запах, ни совершенно черные глаза, ни даже отчаянное сердцебиение.

А потом он резко наклоняется ко мне, и его горячее дыхание опаляет мне губы.

***

ЭЛИАС

Пока моя расчудесная программка ищет подозрительные слова в почте, мессенджерах, соцсетях и даже документах Лолы, я решаю пасти ее под соусом нападения коварного маньяка.

Какое может быть наказание для не выполнившей задание шлюхи? Самое вероятное – побои.

Я не произношу это вслух, но побольше запугиваю Лолу, чтобы она никуда от меня не отходила. Она все еще выглядит и ведет себя очень странно.

Шугается даже чистых листов.

Мне, глядя на нее, тоже не по себе, и это начинает раздражать. Я чудом удержался, чтобы не скопировать вообще всю найденную информацию о Лоле в облако и не поизучать ее на досуге.

Какого хрена мне знать о жизни какой-то шлюхи? Все, что нужно по работе, она и так написала в анкете.

И я практически выучил долбаную анкету наизусть. Каждый раз кровавая пелена перед глазами от слов «жду своего принца».

Бесит, блять.

Нужно обойти правила Агентства и прямо предложить Лоле секс. Как только я получу результат программы, так и сделаю.

А Лола еще спрашивает, особенная ли она. Да, Лола, более, чем. Я впервые так долго подбираюсь к шлюхе.

Ричард, долбаный, Аткинс меня удачливее. Он работает у нас из любви к искусству. Слащавый плейбой и, увы, хороший тренер. Нашел беспалевный способ знакомиться с моделями. Мог бы и вне работы, но так ему сподручнее. Так они видят в нем «хорошего человека».

Ричарда я бы уволил первым, но владелец Агентства Энтони Романо у нас какого-то хрена уверен, что лучшие тренеры для девушек – мужчины. И не переубедишь его.

Любимый типаж Аткинса мне известен: это жгучие капризные брюнетки со слегка раскосыми глазами. Потому я записываю Лолу к нему, как бы мне ни хотелось его придушить. А потом откачать и придушить его заново.

Еще сегодня встреча Лолы с Синди Сандерсон. Пока я спрашивать Синди не буду. Пусть к Лоле присмотрится. Мало ли, одного занятия по актерскому мастерству недостаточно. Чем выше такого плана способности, чем проще их скрыть.

Пока Лола учится, я занимаюсь своими делами и жду ответ программы.

А когда он приходит, то я, как идиот, остолбенело залипаю в экран. И вообще нихрена не понимаю.

Абсолютно.

В переписках и документах Лолы нет не только фамилий Кавалли или Морено, но и вообще никаких данных за то, что она занимается проституцией.

Ничегошеньки. Нихренашеньки. Шок.

Ни просмотренных роликов по глубокому минету. Ни ссылок на покупку интимных приблуд и белья, ни даже фоток телок а-ля сто пятьдесят поз для фотосессии.

Ноутбук Лолы может принадлежать кому угодно, кроме шалавы. Если я хоть что-то в шалавах понимаю.

Вывод один. То ли я, блять, настолько сказочный идиот, что не менее феерично туплю. То ли меня разводят настолько круто, что мне такой уровень мастерства и не снился.

Сомневаюсь. Кавалли с Морено по жизни не проявляют чудес сообразительности. Подослать шлюху – их уровень. Но чтобы спонтанная проверка эту шлюху не расколола…

Таких чудес не бывает.

Неужели сладкая Лола с крохотными розовыми сосками – вообще не проститутка? И все ее поведение – просто какие-то совпадения. Легкая там чокнутость или не знаю, что.

Она не проститутка. Я замечаю, что говорю это вслух, выделяя «не».

Она сумасшедшая, отчаянная, рисковая, странная – может быть. Но не проститутка.

Я обязан удалить программку из ее ноута.

Но я стою и, как обдолбанный кретин, пялюсь то в экран с ответом программы, то в окно на небоскребы.

Они-то ответ подскажут, угу.

Как нам с ней теперь быть? Как мне теперь быть? У меня так и встает по щелчку, стоит вспомнить, как Лола танцует или веселится на аттракционах.

Плевать, что отношения в Агентстве запрещены. Это правило придумал я, и я же его уберу. Оно мне на руку, чтобы девки сразу понимали свое место. Тем более, секс – это не отношения.

А Лола… она возвращается сияющая после массажа у Сабуро Ли.

Блять. Как только вижу ее довольное лицо, внутри что-то словно переворачивается. Понравился тебе старый хрыч?

Я зверею от подкатившей злобы. Представляю, как ломаю Ли кости одну за другой.

Лола – моя. Моя, блять.

Шлюха или не шлюха, если я продолжу сдерживаться, то наброшусь на нее прямо в машине. Отдеру ее до кровавых мозолей прямо на этом сидении.

Долбаным чудом мне удается распрощаться с ней до завтра.

Если Лола обычная, то… Ну и куда, блять, я с таким стояком?!

Я дурею от мысли, что малышка хочет меня так же сильно, как я ее… На первых порах никакого подвала. Пусть она ко мне привыкнет.

А потом…

Потом, Лола, гладко не будет. Я так или иначе свое возьму.

И подвал еще не самое любимое из моих увлечений. Потому, будь ты шлюхой, тебе было бы проще.

Не шлюха. Подумать только. Я все еще не переварил свое открытие.

Сегодня вечеринка в честь для рождения долбаного Аткинса. Я обязан присутствовать. Это и долг вежливости, и необходимость оценить расстановки сил среди моделей. Незаметные на первый взгляд связи.

Я никогда не появляюсь на мероприятиях без личной службы безопасности, и сейчас не исключение.

Я делаю вид, что скучаю, а сам – глаза и уши. Но когда вижу Дженис Перье в сногсшибательном микроплатье, теряю голову.

Дженис подстриглась так же, как Лола, она определенно от меня течет, и ее фигура вполне в моем вкусе, хотя и не совершенство.

Я танцую с Дженис, пока не поворачиваюсь и не вижу: Лола смотрит прямо на нас.

Лола, блять. Да еще с таким видом, будто у нее на глазах развернулась мировая катастрофа.

Ревнивая малышка, которая безумно меня хочет. Значит, долбаный Ричард и ее сюда позвал.

Я оставляю Дженис и понимаю, что пока любезничал с ней, потерял Лолу из виду.

Сука.

Срочно связываюсь со своими бойцами. Лолу находят в полузакрытой галерее, и я пулей мчусь туда.

Но есть то, что меня быстрее. Блядский леопард из блядского зоопарка Аткинсов. Какого хрена он здесь, а не в клетке?!

Я бегу ему наперерез, чувствуя, как мышцы вот-вот лопнут от перенапряжения и… успеваю.

Втискиваю Лолу в стену, слышу, как мои люди разбираются с леопардом, и меня накрывает.

Я дико хочу Лолу. До боли в яйцах и одури хочу ее прямо здесь. Похрен на все.

И я резко наклоняюсь к ней.

Глава 7. Коробка с сюрпризом

ЛОЛА

Элиас надвигается на меня неотвратимо и страшно.

Он перевозбужден. Он только что спас меня от дикого зверя и еле оторвался от той горячей красотки. Его черные глаза совсем близко, а в них такая сильнейшая страсть, что мне дурно. Элиас хочет не просто поцеловать, а скорее взять меня прямо у стены в этой грязной комнате.

Нет. Ни в коем случае.

Я не хочу вот так нелепо, когда он еле понимает, кто я. Когда мы даже не признались друг другу в симпатии. Когда меня все еще потряхивает от ужаса.

Нужно срочно его отвлечь, чтобы прямо сейчас не случилось непоправимое. Я говорю, как могу, громко, а голос предательски сбивается:

– Элиас… Кто это был? Там. Какое животное?

Он смотрит на меня долгим темным взглядом и… аккуратно убирает колено.

Между ног становится пусто и даже как-то неуютно. Но руки Элиаса по-прежнему окружают меня, не давая дышать спокойно.

– Леопард. Мои люди выясняют обстоятельства, как он выбрался из клетки. Случайность это или…

Кошмарно. Если нападение зверя не несчастный случай, а что-то более серьезное, то я боюсь даже думать об этом. Стоп.

А что еще за «люди» у модельного менеджера? Звучит как-то странно. Я мягко интересуюсь:

– У тебя есть свои люди?

Элиас пристально смотрит на меня, будто прикидывая, стоит ли мне знать правду. Он все еще очень близко ко мне, я чувствую тепло его тела и запах дыхания. Элиас все еще может на меня наброситься, и мне хочется сжаться и стать чуточку меньше. Я не готова… вот так. В каком-то убогом пустом чулане.

Элиас говорит:

– Люди есть. А ты переезжаешь ко мне, Лола. Прямо сейчас.

Что? Я боюсь, что вот-вот упаду, настолько это предложение дикое. Ехать прямо к нему… в подвал? Он решил начать пытки уже прямо сегодня?

Воздух между нами густой и темный. Он наполнен электричеством. Опасность все еще бушует в нашей крови.

Я не хочу домой к Элиасу. Совсем, решительно не хочу. Он же мне там вздохнуть не даст!

Я как можно мягче улыбаюсь. Нужно быть максимально непринужденной. А у меня от волнения сердце вот-вот из груди выпрыгнет.

– Ну, тогда твои люди спокойно все выяснят… да? А зачем мне… это… ну, к тебе ехать?

Элиас хмурится и сейчас похож на какого-то древнего сурового дикаря. Свет из окна рисует загадочные тени на его мужественном лице.

– Нападение леопарда может быть покушением, Лола. Ты должна быть в безопасности. Это моя работа.

Ах, работа… Теперь это так называется?

Мне сложно не думать о том, что почти упирается в меня сквозь ткань брюк. Элиас старается меня не задевать, но я все равно чувствую его возбуждение.

И что же мне делать тут в каморке? Отдаться ему? Стать главным призом? Нет уж!

А еще…

– В Агентстве не будет проблем? – я хочу сказать совсем другое. Но тогда я сама намекну на нечто особое между нами. На возможность близких доверительных отношений… На любовь.

Так глупо.

Элиас так и не отпускает меня и вдавливает в стену одним лишь взглядом, от которого невозможно скрыться.

– Проблемы с Агентством – моя забота, Лола. Твоя – сейчас вернуться со мной в домик, по возможности быстро собрать вещи и переехать. А еще – выспаться. Ты обязана хорошо выглядеть завтра.

А для меня время остановилось. Нет ни завтра, ни сегодня, только – сейчас. И эти черные глаза напротив.

Для Элиаса все так просто? Хоп – и переехала? Ну, конечно. Он в отличие от меня мало о чем-то парится. Иначе бы не был самоуверенным таким. Зараза!

Но оказаться в месте, где сам воздух дышит им, для меня невыносимо трудно. Потому что я не хочу разрываться пополам, когда часть меня тянет кинуться ему на шею, а другая умоляет убежать от него без оглядки. Вот только какие у меня аргументы?

– Элиас, а если твои кошки меня не примут?

Он хмыкает и, наконец, убирает руки, от близости которых меня почти заметно потряхивает.

– Сегодня ты их не увидишь, а завтра попробуй им понравиться. Я тоже не подарок, Лола, но и со мной можно поладить, – а затем он просто отворачивается от меня и кому-то звонит: – Территория защищена?

Наверное, ему отвечают, что да, потому что Элиас Конте заканчивает звонок и… внезапно подхватывает меня на руки! Это что за фокусы?! Я против!

Но я успеваю только пискнуть:

– Что?! Зачем?

Его тон не терпит возражений:

– У тебя шок, Лола. Скоро придет осознание и откат. Может быть истерика. В моей машине безопаснее.

Откат? А ведь Элиас, наверное, прав. Мы не стоим сейчас где-то в мирном парке. Мы в каморке, а леопард… нет, его как раз унесли, если территория зачищена…

Боже. О чем я только думаю… Я вдыхаю знакомый запах парфюма, чувствую тепло сильного мужского тела и… внезапно меня всю начинает трясти.

Это что-то ужасное. Неконтролируемое. Сильнейшее. Я не понимаю, что со мной.

Мне хочется плакать, но глаза абсолютно сухие.

Хочется впиться в Элиаса ногтями до крови и умолять его спасти меня и никогда не отпускать, но я держусь изо всех сил, а он быстро идет по пустой освещенной аллее парка.

Вокруг нас ни души. Никаких «его людей».

– Как ты… нашел меня? Там была толпа… – надо говорить хоть что-то, чтобы не потерять себя. Чтобы не сойти с ума от чувства, что кто-то неотвратимо четко захотел меня убить.

Меня. Убить.

Невыносимо.

– Увидел. И сразу вспомнил о работе. Отправился за тобой присмотреть. Как видишь, не зря.

Я как наяву вижу, что он отпускает ту развязную модель, слегка хлопает ее по попе, очаровательно ей улыбается, а потом стремительно меняется в лице и быстро уходит прочь. За мной.

Вредная привычка держать все под контролем спасает мне жизнь.

А если бы он меня не заметил…

Мы с Элиасом как-то очень быстро проходим ворота. Я не вижу и не слышу, что он говорит мужчинам у ворот, но эти секьюрити выглядят так, будто совсем ничего не знают о леопарде.

Они собранные и… равнодушные.

Мое убийство стало бы идеальным. Я одна в глубине парка натыкаюсь на дикое животное. Ужасный, вопиющий, но всего лишь несчастный случай. Иногда, в миллиардных долях процента это случается.

И все. Меня накрывает истерика.

Я позволяю Элиасу усадить себя в машину. Разрешаю укутать во взявшийся как по волшебству теплый уютный плед.

И взахлеб рыдаю, пока не выйдут все слезы. Почти до тошноты. До саднящей боли.

Кажется, я пачкаю Элиасу рубашку своей косметикой, слезами и соплями, потому что прихожу в себя в его объятиях, всхлипывающая и дрожащая.

Он мягко гладит меня по спине и выглядит настолько доброжелательным и растроганным, что мне становится невыносимо стыдно. Боже, почему я все время такая слабая рядом с ним?! Так же никаких шансов даже на его уважение…