Полюби меня

– Его называет Астерхорз, как вы называете Землей свою планету, – продолжил Альберт. – Страна, в которой мы находимся, зовется Киркас, а я ее король. Это мой главный замок, он называется Туапре, что в переводе на русский означает Приморский.

«Либо он сумасшедший, либо заговаривает мне зубы, развлекается», – подумала я.

– И, разумеется, весь ваш мир магический, и ты вчера реально колдовал: спустился из окна, раздвинул волны, – не выдержала и ехидно спросила я. Сердце успокаивалось, и на место страху приходила злость.

– Залез и спустился из окна – да, – согласился Альберт. – А волны раздвинул сам портал. Это встроено в механизм его действия.

– Я должна тебе поверить? – с демонстративным скепсисом спросила я.

– Хотелось бы. Чем раньше ты примешь неизбежное, тем легче нам будет выполнить наши задачи, – усмехнулся Альберт.

– И что же это неизбежное? И каковы наши задачи? – поинтересовалась я.

– Неизбежное – ты в другом мире. Задачи: ты должна полюбить меня. Разумеется, я помогу тебе… Буду делать все, что положено – ухаживать, исполнять твои капризы, заботиться.

– Очень вдохновляюще, – усмехнулась я. – И зачем местному королю любовь безродной девушки из другого мира?

– Чтобы выжить, – серьезно ответил Альберт. Взгляд его потемнел, а лицо помрачнело. – Подробности чуть позже, за завтраком. Сейчас придет твоя первая служанка, поможет одеться. А дворецкий отведет ко мне в трапезную.

«Что ж, отлично, – подумала я. Вдруг она понимает по-английски, тогда не исключено, что я смогу у нее что-то разузнать.

– А, кстати, какова твоя версия? – спросил с усмешкой Альберт, изучавший выражение моего лица.

Мгновение я колебалась, потом решила сказать правду.

– Я не знаю. Но думаю, ты очень богатый человек. У тебя есть замок где-нибудь посреди Тихого океана или еще где-то. И ты похищаешь сюда девушек… С какой целью, не знаю. Может, у тебя тут гарем.

– Красивая версия, – улыбнулся Альберт. – Но что ты скажешь на это? – он небрежно вытянул руку перед собой, и вокруг нее закрутился небольшой светло-розовый водоворот. Я удивленно захлопала глазами. Не иначе как наркотик до сих пор действует… Спустя секунду водоворот скрутился в стебель и розовый цветок, и в его руке оказалась шикарная роза с идеальной спиральной укладкой лепестков и объемным ароматом.

– Это тебе, – улыбнулся он, и я неуверенно взяла розу. Понюхала. Совершенно настоящая. – Это иллюзорная материя, – пояснил Альберт. – Выглядит как настоящая, но будет существовать до тех пор, пока хватает магической силы, вложенной в нее. Эта проживет семь дней. Ставить в воду не нужно.

– Спасибо, – растерянно ответила я. И нашлась, хоть номер с розой меня впечатлил: – Значит, ты еще и фокусник!

– Возможно, если тебе удобнее так называть магов, – согласился Альберт. – А на это что скажешь?

Он предложил мне подойти к окну и взглянуть в сторону моря. А сам устремил взгляд на скалу, закрывавшую от нас спуск вниз.

– Гипнотизируешь скалу? – поинтересовалась я с наигранным ехидством.

– Нет, смотри! – неожиданно от стайки морских птиц, круживших над утесом, отделилась одна, и, набирая высоту, понеслась в нашу сторону. Ближе и ближе, и в какой-то момент я разглядела кожистые крылья с когтями, треугольное тело с короткими задними лапами и вытянутую зубастую морду. Птеродактиль, осенило меня! Я инстинктивно присела и прикрыла голову, когда огромная тварь пронеслась прямо у окна, сделала круг и неспеша полетела обратно.

– В вашем мире такие животные давно вымерли. Этого достаточно? – спросил Альберт.

– Пожалуй, пока да… – ответила я. Неожиданно я почувствовала себя уставшей от всего этого и обессилено опустилась на стул.

…Но не может ведь быть такого? Это ведь не может быть другой мир? Такое бывает только в книгах! И все же, роза, которую я держала в руке, родилась из воздушного вихря, а птеродактиль – настоящий – только что пролетел у окна.

– Попробуешь поверить? – настойчиво спросил Альберт и двумя пальцами поднял мой подбородок, вгляделся в лицо. Касание было горячим, цепким. И слегка пугающим. По спине опять пробежали мурашки. Осознание, что я полностью во власти этого человека, настигло меня.

– Попробую, – кивнула я.

Мой похититель едва заметно провел языком по губам, словно облизнулся. Потом на мгновение подался ко мне. Но остановился, натолкнувшись на дрожь и тревогу, что я не могла скрыть.

«А ведь если бы он сейчас обнял меня, погладил по голове… я, может быть, и успокоилась бы, – неожиданно подумалось мне. – Ведь эта его сила, может быть другой, успокаивающей, надежной. Зачем он меня пугает?»

– Хорошо, приходи в себя, – кивнул Альберт, отпустил мой подбородок и направился к двери. Возле нее оглянулся. – И, да, Тая, ты права: я действительно чудовище. Я уже говорил тебе это.

Он хотел выйти, но я, сама не ожидая от себя такой прыти, кинулась за ним и придержала дверь. Лучше знать все сразу.

– Ты оборотень, превращаешься в чудовище? – спросила я. – Скажи сразу!

Он посмотрел на меня с удивлением и уважением и сделал шаг обратно в комнату.

– Да, можно сказать так.

– Ты дракон?! – выпалила я. Уфф… Только бы это оказалось правдой. Прекрасные гордые ящеры – мечта многих женщин. Тогда я могла бы его не бояться.

– Нет, Тая, я не дракон, – с легкой грустью он покачал головой.

– Волк-оборотень? – не унималась я.

– Нет, и не волк, – усмехнулся он.

– Но в кого тогда ты обращаешься? – изумилась я. Оба приемлемых для меня варианта оказались ложными.

– Тебе лучше пока этого не знать, – жестко сказал он. – Не гадай, все равно не догадаешься, – и вышел. Кажется, в последний момент его лицо перекосило.

***

Когда, спустя несколько минут, в комнату вошла служанка, я на мгновение застыла в изумлении. Зачем Альберту я, если здесь такие красавицы? Вряд ли он специально назначил в «камеристки» самую эффектную девушку в замке.

Высокая – почти на голову выше меня – с блестящими рыжеватыми волосами, убранными в изящную французскую косу. Длинное приталенное платье зеленого цвета с глубоким декольте подчеркивало идеальные изгибы фигуры. Черты лица правильные, ясные, большие глаза светло-зеленого оттенка с таким мягким, почти сладким выражением, что хочется подойти и сразу поцеловать в щеку.

Девушка сделала книксен, подняла свои дивные глаза и улыбнулась. А я на несколько мгновений застыла, не имея ни малейшего представления, как вести себя с прислугой.

– Меня зовут Тая, – растерянно улыбнулась я. И на всякий случай показала на себя. – А вас?

Девушка покачала головой, демонстрируя, что не понимает мой язык. Но догадаться, что я представилась, было несложно.

– Маирон, – она опять обворожительно улыбнулась и указала на свою грудь.

В последующие пять минут я еще цеплялась за идею распознать, на каком языке говорят местные, не поймут ли английскую речь. Я пробовала английский, несколько фраз на немецком, который учила в школе как второй язык. Вспомнила и знаменитые «а la guerre comme a la guerre»1 и «сherchez la femme»2 больше ничего по-французски я не знала. Маирон крутила головой и улыбалась.

Наконец она что-то произнесла на своем наречии и указала мне на дверь в дальнем конце комнаты, которую я до этого не заметила.

Так и пришлось нам с ней разговаривать жестами.

За дверью оказалась… ванная комната. С настоящей огромной ванной на золотых ножках в форме кошачьих лап. И настоящий душ. Свет исходил от самых обыкновенных люстр, включавшихся обычными выключателями. «Ага, – подумала я, – как же, другой мир…» Но в голове тут же всплыл птеродактиль и роза, сотворенная из воздуха. Убедившись, что я имею полное представление о том, как пользоваться ванной и душем, Маирон кивнула. И вышла после моего жеста, указывавшего на дверь и молящего взгляда – «позволь мне помыться одной».

Душ я приняла наспех. Мне было неудобно, что девушка ждет меня. Наверное, она стоит в комнате и ожидает, когда выйдет «госпожа», а я совсем не привыкла к этому. К тому же тревога, оставшаяся после разговора с Альбертом, никак не желала уходить. Мысли в голове скакали, как блохи, хаотично, разорванно… Одни из них утверждали, что придется поверить в то, что похититель назвал «неизбежным», другие метались и отыскивали рациональные объяснения этой фантастической ситуации…

При выходе из душа меня ждал пушистый голубой халат в пол.

А потом Маирон открыла шкаф.

Да, Альберт был прав. Одежды тут много. К моей радости, никаких кринолинов, корсетов и прочих орудий пытки, о которых я читала и видела в кино, не наблюдалось. В основном это были такие же длинные приталенные платья, как то, что надето на Маирон, только намного изысканнее. Глубокие декольте и такие же глубокие треугольные вырезы, рукава от прямых облегающих до «фонариков», ткани струящиеся, приятные на ощупь.

Были тут и брючные костюмы, и я с удовлетворением отметила, что, похоже, здесь не возбраняется женщинам ходить в брюках.

Глядя на необычную одежду, я подумала: либо я действительно в другом мире, либо… Мысль показалась одновременно забавной и в то же время страшной… Либо сумасшедший хозяин замка – любитель реконструкций и ролевых игр… Нарядил всех обитателей в старинные наряды, вот и мне предстоит исполнять перед ним какую-то роль.

Я показала Маирон на самое простое из платьев, висевших передо мной. Темно-голубое, с легкой серебристой вышивкой вдоль треугольного выреза.

Маирон изящным жестом достала из шкафа платье, придирчиво оглядела его со всех сторон, нашла две складочки и… От изумления у меня чуть не полезли глаза на лоб. Хозяин, достающий из воздуха розы, – это еще ладно. Но только что на моих глазах эта девушка провела над мягкой тканью рукой, от которой исходило чуть заметное серебристое сияние. И ткань полностью разгладилась. А я почувствовала головокружение. Этого не может быть, все это мне снится…

Но все, что происходило дальше, было физически ощутимо. Высокая Маирон подняла платье, и оно скользнуло на меня, легко и плавно, словно лаская. И село, как будто его сшили лично для меня. Маирон удовлетворенно кивнула и подвела меня к большому зеркалу у стены.

Я замерла. Надо же как старинные платья красят женщину. Невысокая, в длинном голубом платье, я смотрелась как маленькая женщина, даже девочка. Дюймовочка, одним словом.

Талия выглядела совсем тонкой, а из выреза выглядывали ключицы, придавая трогательный вид. «Вот бы чудовище «растрогалось» и отпустило меня, – подумала я. – Впрочем, бесполезно…»

Вообще я никогда не считалась красивой. Скорее меня называли «миленькой»: тонкие аккуратные черты лица, небольшой нос, легкие брови, пушистые каштановые волосы. Только про большие серо-голубые глаза говорили, что они исключительно красивые и глубокие.

Сейчас же я показалась себе красавицей. Не хватало только какой-нибудь необычной прически, чтобы открыть шею. «Ты как будто к свиданию готовишься», – поймала я себя и тряхнула головой. Делать то, что предлагает псих – нужно для выживания. Но подчеркнуто прихорашиваться перед встречей с ним – этого еще не хватало!

Но, видимо, Маирон тоже подумала о прическе. Она предложила мне сесть в кресло и легко коснулась моих волос. А потом уже не касалась, просто водила руками рядом с моей головой, и волосы послушно ложились в высокую прическу с прядями, закрепленными по кругу. В конце она улыбнулась мне в зеркало, мол, нравится? Я кивнула и она зафиксировала прическу несколькими заколками с блестящими голубыми камешками. Для красоты, потому что все и так хорошо держалось – без лака, заколок или резинок для волос.

«Вот что значит магия», – подумала я. И вдруг в душе взорвалась яркая солнечная радость – вопреки похищению, страхам и сомнениям. Радость ребенка, получившего долгожданное.

Если это другой мир, то детские мечты сбылись.

Я в фантастическом мире, и я обязательно научусь всему этому магическому: укладывать волосы, не касаясь их руками, доставать розы из воздуха, вызывать птеродактилей… И, конечно, я научусь кидать файерболы. А первым, кому я заеду файерболом, будет тот, кто меня сюда притащил!

Но радость быстро отступила. Я давно уже не ребенок. А проблем, похоже, больше, чем волшебства.

Глава 3

Замок был большим. Дворецкий – молчаливый мужчина средних лет, статный и подчеркнуто вежливый – вел меня по коридорам и лестницам. Никакой мрачности, ожидаемой для старинного замка, я не заметила. Все неярко подсвечено, стены где-то ровные, с гобеленами и картинами, где-то – просто каменная кладка. Но все ухоженное, без ощущения холода и сырости. Иногда навстречу попадались местные – почти все выше меня ростом, такие же статные и хорошо сложенные, как дворецкий и Маорин. При виде меня они почтительно склоняли голову, но некоторые заинтересовано разглядывали. От этого мне становилось немного противно, не иначе как любопытствуют, что за новую питомицу притащил хозяин.

И чем дальше вел меня дворецкий, тем тревожнее мне становилось. Что ожидать от Альберта? Действительно ли я попала в другой мир, или все это хорошо оформленная постановка, розыгрыш? Хотя большая часть сознания начинала смиряться с мыслью, что меня похитили. И похитили не куда-нибудь, а в другой мир. Не то, что бы эта мысль была совсем для меня неприемлема. Все же я прочитала об этом много книг, весьма популярный в наше время жанр. Но это было страшно.

Ладно еще угодить в другой мир случайно и попасть там в интересные приключения, например, стать студенткой магической академии. Но вот так – быть похищенной странным типом с повадками властного доминанта, требующим, чтобы ты его полюбила… Это страшно.

К тому же на задворках разума билась мысль о близких, оставшихся где-то там. Если так пойдет дальше, увижу ли я их… И вообще останусь ли я в живых.

Конечно, мама умерла от рака, пять лет назад, братье и сестер у меня нет. Но есть отец, так и не оправившийся после смерти жены. С тех пор он нередко уходил в запой, а единственной кого хоть как-то волновала его судьба, была я… Я нужна ему! И подруги, друзья… Я не очень общительный человек, но и не замкнутая. Друзей всегда хватало, они любили меня и поддерживали, как я – их. Несмотря на все проблемы со Стасиком, превратившимся с годами орущее и придирающееся ко мне чудовище, в моем мире были те, кто будет волноваться, кому я нужна…

В голове всплывало убитое лицо отца, когда он узнает, что его единственная дочь пропала без вести. Выдержит ли он? Лица двух лучших подруг, когда узнают они… Я всегда верила в преданную женскую дружбу. И не столь важно, похитил меня обычный земной маньяк или король из другого мира. Другой мир хуже лишь тем, что из него меньше вероятность вернуться обратно.

Меня как будто подняли над землей и подвесили в неизвестности.

Но выбора не было. Несколько раз меня так и подмывало броситься наутек. Но куда я побегу? Замка не знаю, а окружающего мира – тем более. Странно, но сейчас Альберт, с которым я была хоть чуть-чуть знакома, показался мне единственным, на что можно опереться.

А может быть, этого он и добивается?

Дверь открылась в большой зал, я ожидала увидеть здесь огромный длинный стол, как показывают в фильмах про аристократов. Но вместо этого у приоткрытого окна меня ждал маленький круглый столик, накрытый на двоих. Альберт в той же белой рубашке сидел рядом и задумчиво читал книгу.

При виде меня он поднялся, а дворецкий поклонился и вышел.

– Мы будем наедине, – сообщил мне похититель. – Нужно поговорить. Думаю, тебе требуются некоторые подробности.

– Вот уж точно! – не выдержала я.

Все же он вызывал во мне странные чувства. Мужественный, красивый слегка брутальной красотой, уверенный, непоколебимо спокойный. Не ощути я той тревоги, когда он меня целовал и не соверши он того, что совершил, – и я сказала бы, что никого привлекательнее не встречала в жизни. Их тех, кто всегда знает, как правильно и что нужно делать. Из тех, на кого можно опереться, забыться, отдаться… Расслабиться и ощутить себя зависимой, беззащитной, но… оберегаемой.

Только ведь этой зависимости, этой властной цепкости я и испугалась тогда, от нее и убежала. И, как оказалось, не зря. Только не смогла убежать, он все решил за меня и просто забрал себе, не задумываясь о моем мнении и моих желаниях. Поэтому вперемешку с чувством беззащитности на фоне его силы я ощущала злость.

В голове всплыло, как вести себя, если тебя взяли в заложники, когда-то я читала об этом. Не показывайте агрессию. Постарайтесь наладить контакт с похитителем…

Я вздохнула и подошла к столику, словно вошла в клетку с тиграми. Заметив мою отчаянную решимость, Альберт чуть усмехнулся и придвинул мне стул.

Молча положил мне в тарелку еду —что-то, похожее на котлету, из большого блюда посередине, налил сок. Как на грех, в этот момент у меня в животе заурчало. Вообще-то я не ела давно.

– Ешь, Тая, – усмехнулся он. – Все после.

– А одновременно можно? – мрачно поинтересовалась я.

– Нет, сначала немного утолишь голод, – он красивым жестом отрезал кусок котлеты и начал есть. Вот ведь аристократ долбаный! И добавил: – Новости лучше воспринимать сытой.

– Это смотря что за новости, – я все же отрезала себе кусочек, попробовала. Очень вкусно! Словно нежнейшие говяжьи котлетки с соусом. И достаточно быстро прикончила все, что было на тарелке.

Альберт молчал, красиво нарезал себе еду и благожелательно наблюдал. И я засмущалась, ощущая себя ребенком под взглядом директора школы.

После того, как я расправилась со второй котлетой и небольшой порцией красно-желтого салата, он удовлетворенно кивнул. Наверно, уже можно спрашивать, подумала я.

– Так зачем ты меня похитил? – спросила я и посмотрела прямо ему в лицо. Видимо, моя прямолинейность его не впечатлила. Он вздохнул:

– Что ж, если ты не желаешь спокойно доесть в приятном обществе… На этот вопрос я уже отвечал: ты нужна мне, чтобы полюбить меня. Полюби меня, Тая, – вдруг улыбнулся он трогательно, просяще, и продолжил смотреть на меня с этой улыбкой, не донеся вилку до рта.

Я опешила и опустила глаза. И ощутила, что щеки заливает краска. Этот неожиданный переход к просящему тону был таким неожиданным. Великолепный брюнет, наделенный властью, из тех, о ком мечтает каждая вторая, трогательно просит меня полюбить его. Что я отвечу?

Но, подняв взгляд, я увидела в его глазах лукавство и легкую усмешку. Затем лицо стало жестким и серьезным. Так это был эпатаж, игра на моих чувствах! Захотелось взять с тарелки котлету и запустить в его эффектную физиономию… «Не показывать агрессии», – напомнила я себе. Он псих. Опасный псих.

– Ты похитил меня, как я могу тебя полюбить? – сказала я. – К тому же я ничего не понимаю…

– Сейчас поймешь. Я расскажу тебе ровно столько, сколько тебе нужно знать, – деловым тоном продолжил он и положил на мою и свою тарелки цветных овощей, весьма приятно пахнущих. – Тая, через пять лет я умру, если ты не полюбишь меня и не родишь мне ребенка. Именно в такой последовательности – ты сможешь зачать от меня и родить сына, наделенного всей магией нашего рода, если всей душой полюбишь меня. В противном случае умрем мы оба. Ты – раньше, я – позже, но так же неизбежно.

Я уронила вилку на стол и застыла, думая, что мне послышалось. То есть он похитил меня, чтобы я родила ему ребенка? И угрожает смертью…

– Ты меня убьешь, если откажусь..? – растерянно переспросила я.

Да, он был прав. Нужно было сначала поесть. Теперь точно кусок в горло не полезет.

– Не думаю, что ты разозлишь меня в достаточной степени, – усмехнулся он. И вдруг стал очень серьезным и мрачным. – Нет, Тая. Тебя убьет наш мир, если ты не полюбишь меня, и не произойдет зачатия.

– Что? – изумилась я. Голову повело, лицо Альберта перед глазами слегка закружилось. И у меня появилось ощущение, будто я вышла из тела и смотрю на себя и на него откуда-то сверху. Потому что все это не может происходить со мной. Так не бывает. Другой мир, угроза смерти… Не бывает!

– Любой мир дает силы своим жителям, – с невозмутимым выражением лица продолжил Альберт.– Иначе они просто не могут в нем жить. В тебе есть запас сил, данный твоим миром. Но спустя восемь месяцев он начнет таять, а этот мир – если не примет тебя, и ты не обретешь с ним связь – начнет высасывать из тебя силы. Примерно через год ты умрешь.

Он внимательно посмотрел на меня, словно хотел убедиться, что я хорошо понимаю его речь.

– Но при чем тут ребенок? – спросила я растерянно. Все это просто никак не желало укладываться в голове. Какой-то бред. Сюрреалистичная, фантастическая ситуация.

– Чтобы мир принял тебя, ты должна сама принять его часть, привязаться к ней, ощущать себя нераздельно с ней связанной. Как понимаешь, именно любовь к мужчине и ребенок дадут это в наилучшей степени.

– А если я полюблю кого-нибудь другого? – спросила я. Мысли метались в голове как вспышки молнии. Может быть, есть какой-то выход? Я могу привязаться к собачке, кошечке, птеродактилю, к Маирон… Может быть так?

– Кого? – усмехнулся он. – Служанку, дворецкого? Такой уровень связи может быть лишь между родителями и детьми, мужчиной и женщиной. Только так. А ни один мужчина, что может тебе понравиться, и близко к тебе не подойдет. Так что тебе тоже выгодно полюбить меня, – закончил он так, словно говорил о финансовой сделке.

Округлившимися глазами я смотрела на него.

Какая жестокость! Он притащил меня сюда, зная, что я здесь умру! Мне захотелось заламывать руки и умолять о пощаде. Как последний выход, последняя попытка. Наверное, так жертва маньяка доходит до точки, где уже нет ни гордости, ни злости. И просто просит ее пощадить. Ведь должно же быть в нем что-то человеческое!

Слезы, которым я до этого не давала воли, сами потекли по щеками.

– Альберт, послушай… – взмолилась я. – Отправь меня обратно, пожалуйста! Пожалуйста! Хочешь… вернемся в наш мир, попробуем с тобой общаться… Может быть, у нас что-то действительно получится… Но там, в моем мире! Отпусти меня! Неужели тебе меня совсем не жалко?!

Слезы застилали глаза, но я заметила, что его лицо дрогнуло – как будто жилка дернулась на скуле. И в глазах мелькнуло нечто, похожее на сочувствие. Может быть, сожаление. Ну хоть что-то человеческое, подумалось мне.

– Я не могу, Тая, – серьезно сказал он, сунул руку в карман и протянул мне платок. – Я не могу просто взять и пойти в другой мир. У меня был один портал на год. И вчера я его использовал, в последний момент…

Слезы остановились, я замерла, как будто меня ударили. То есть он не может вернуть меня обратно? Он знал это и похитил меня! Забрал из моего мира, из моей жизни… Может быть, не такой уж счастливой она была, но там мне хотя бы не грозила смерть! Та струна, что еще как-то держала меня, лопнула.

Я вскочила. Взгляд отчаянно бегал по сторонам, в бессмысленной попытке найти выход. Да, дверь была сзади, в нее можно было выйти. Но это не поможет. Выхода нет. Я никогда не смогу полюбить это бесчеловечное чудовище. Значит, я умру.

Нет выхода, выхода нет… И разум, искавший рациональные объяснения, поверил сразу, как появилась угроза смерти.

– Какая же ты сволочь! Ты… ты… обрек меня на смерть! Ты не оставил мне выбора! – закричала я. И дальше плохо понимала, что происходило. Кажется, я сотрясалась в истерике, рыдала до хрипов, до нехватки воздуха. Альберт хотел обнять меня, а я вырывалась, била его в грудь и кричала, что он бесчеловечен, что он чудовище, что я никогда не прощу его. Ярость и страх выходили из глубины и никак не могли остановиться.

В конце концов Альберт поймал меня, крепко прижал себе, так что мои руки уткнулись ему в грудь. Накрыл мой затылок ладонью, заставил уткнуться себе в рубашку. Я отчаянно пыталась крутиться в его руках, но, понимая, что ничего не могу сделать, потом уже просто рыдала.

– Все, хватит, – видимо, он почувствовал, что истерика становится опасной для здоровья. Неожиданно приподнял меня и посадил на подоконник. «Сейчас он меня трахнет», – пронеслось в голове, и я ощутила новый приступ паники.

Но вместо этого Альберт взял меня за плечи и сильно потряс.

– Тая, послушай…

Но слезы не остановились. Тогда он хлестко ударил меня по лицу. Почти не больно, но отрезвляюще. Я еще раз всхлипнула. И замерла. Слезы еще текли по щекам, но рыдания прекратились. Да, это правда помогает, я и сама один раз давала пощечину истеричке…

– Тая, послушай, – он крепко держал меня за плечи, и сквозь слезы я видела его лицо совсем близко. Сейчас… сейчас оно было человеческим. С болью, даже с сочувствием. И смотрел он на меня так доверительно, словно хотел раскрыть душу. – Послушай. Год назад я взял единственный портал, что у меня остался. Это такая маленькая золотая штучка, которую растворяешь в своей ауре и активируешь, когда хочешь. Да, представь себе, я не хочу умирать. Поэтому я пошел искать… наверное, тебя. Ту девушку из вашего мира – тут нужна именно иномирянка – что полюбит меня и родит мне наследника, до того как со мной случится неизбежное. Поверь, тебе не нужны подробности об этом… Потом узнаешь их, когда мы уже будем вместе, ты сможешь доверять мне и ничего не испугаешься. Целый год – насколько предназначен портал – я ездил по разным странам, знакомился с женщинами. Да, со многими переспал, с некоторыми встречался неделями. Но ни с одной не ощутил ничего необычного. Либо она не нравилась мне, либо не видел, что она может полюбить по-настоящему. Я ведь понимаю, что ничего не выйдет, если девушка не будет мне самому как минимум сильно нравиться. А потом я как-то услышал шутливый разговор, что самые лучшие женщины в России… Я выучил русский язык и поехал в вашу страну, – он слегка улыбнулся, словно прощупывал, могу ли я воспринимать улыбки или шутки. – Но и здесь не складывалось. Когда я встретил тебя – это был последний день, сила портала заканчивалась. Я уже смирился с тем, что вернусь ни с чем и умру в положенный срок. И разговор с тобой я начал уже без всякой надежды. Но ты мне очень понравилась, я ощутил что-то… особенное. И понял, что ты мой последний шанс.