Любовь (не) зависимость

Какая-то слишком впечатлительная эта Амиса. Либо врёт мне. Похоже, ей действительно нужно выпить этого базаниса и хорошенько успокоиться, поспать.

В кухне появилась мама. Она сразу направилась к нам.

– Дорогая, как всё прошло? Они до сих пор беседуют. Я волнуюсь.

Она присела на стул, и я отложила вопросы к Амисе на потом. После разговора с девушкой осталось неприятное, скребущее чувство. Ничего не прояснилось, а только ещё больше запуталось.

– Всё хорошо. Папа сказал, что я могу идти, – ответила я, присаживаясь рядом с мамой.

Амиса отправилась мыть посуду, а мы с мамой молчали некоторое время. А потом, печально вздохнув, мама вдруг начала рассказывать.

– Я была чуть младше тебя, когда мы с твоим отцом поженились. До того дня я видела его всего раз, на одном приеме. Я не хотела выходить за него замуж, но наши родители были иного мнения, – проговорила она с легкой грустью. – Наш союз сулил им стабильность и спокойствие. Нас даже не спрашивали, чего хотим мы сами, – она хмыкнула и покачала головой. – Я сумела полюбить его только спустя год после твоего рождения. А он… Даже не уверена, что знаю, когда это произошло. Скорее всего, он понял это в тот день, когда впервые увидел тебя. Такую крохотную, беззащитную. Именно тогда его отношение изменилось. Он стал внимательнее, добрее, заботливее ко мне. Тебя обожал, – теперь мама улыбалась.

Мне улыбаться не хотелось.

– Я рада, что в итоге вы смогли стать хорошей семьёй, – ответила я, догадываясь, к чему этот разговор.

И не ошиблась. Мама взяла меня за руку. Нежно провела большим пальцем по тыльной стороне ладони.

– Я знаю, ты считаешь, что всё, что сейчас происходит, несправедливо и неправильно. И это твое право. И тебе решать, что будет дальше. Ты можешь остаться дома, помогать по хозяйству, возможно, даже найти какую-то работу со временем, когда всё утихнет. Боюсь только, что рано или поздно тебе это надоест. Одиночество губит, милая. А другого шанса уже может и не быть, – закончила мама.

– Я поняла тебя, – ответила громче, чем хотелось бы.

Руку, что держала мама, я легко высвободила. Резко встала, так, что ножки стула жалобно скрипнули, и ушла к себе. Ещё несколько дней назад я мечтала вырваться из комнаты и из того кошмара, в который превратилась моя жизнь. Теперь же хотелось забиться обратно в угол. И чтобы все забыли обо мне.

Позднее меня пригласили на ужин, но я отказалась. Думала, за мной придут снова, но нет. Видимо, решили пока не трогать. Аппетита не было. Я лежала на кровати и смотрела в потолок, отмечая, как стремительно наступает темнота. Злость и раздражение кипели, искали выхода. А ещё этот господин Эртон и его странное внимание к моей персоне не давали покоя.

Уже поздней ночью мне захотелось пить, а кувшин, как назло, оказался пуст. Я взяла его, чтобы наполнить, и тихо выскользнула в коридор. Почти дойдя до кухни услышала приглушённые голоса.

Глава 5

Я обернулась на звук. Из кабинета отца, что находился в конце коридора, в темноту пробивалась полоска тусклого света. Я не стала прислушиваться и прошла на кухню, осторожно ступая по холодному полу, опасаясь обо что-нибудь споткнуться. Выпила немного воды и наполнила ёмкость, не зажигая свеч. Хотела уже вернуться к себе, но вдруг услышала шум бьющегося стекла. Сердце пропустило удар, я испугалась за папу. Тут же ринулась к кабинету, на ходу жалея, что не обулась.

Остановилась у самой двери, почти коснулась ручки.

– Не вини себя, – тихий голос мамы рассёк возникшую тишину, и я замерла. – Никто не знал, что подобное произойдёт.

– Эми просто использовали. И я не смог этого предотвратить. Не знаю, каким образом им это удалось провернуть. Но… – папа замолчал.

Были слышны лишь тяжёлые шаги по ту сторону двери. Скрип половиц. Тяжёлый вздох.

– Ты же видела? Форст уже во всю готовятся к свадьбе. Вот, смотри. Мерзкий женишок, быстро же он нашёл ей замену.

Я не хотела подслушивать. Но любопытство тяжестью осело в ногах, не давая сделать и шагу. Кто же избранница Эдди? Меня не должно это волновать, но пока волнует, сильно.

– Вот же мерзавцы! – воскликнула мама, а я сильно удивилась ее резким словам. – Тогда понятно, к чему всё это. Нашли для сыночка более богатую невесту.

Отец хмыкнул.

– Дочь владельца фирмы конкурентов. Решили меня подвинуть, слить со счетов. Я догадывался. Но даже представить не мог, что они втянут в это нашу дочь.

– Я видела на днях Эдди и его невесту. Они выходили из театра. Такие счастливые, – гневно произнесла мама, явно не разделявшая их радость.

Папа крепко выругался. А меня постигло очередное разочарование. Дальше я не смогла слушать. Словно пробиваясь через пелену тумана, добрела до спальни. Любовь или расчёт, но Эдди счастлив. А я… До чего же обидно!

Недолго он страдал. Зато, когда меня публично опозорили, именно он громче всех разорялся и нелестно высказывался в мой адрес. Вот только родители не совсем правы. Может что-то против отца и планировали его партнёры по бизнесу, и им удалось это провернуть, но у меня создалось стойкое впечатление, что у того мужчины, что подверг меня унижению, были свои планы на мой счёт. Поэтому пазл снова не сложился в полноценную картинку. Не хватало деталей.

Я прислонилась к двери своей комнаты, присела прямо на пол. Руками обхватила колени, отставив кувшин (будь он неладен!) подальше, чтобы не опрокинуть. И как после этого доверять кому-то? Почему это произошло со мной? И ещё сотни подобных вопросов крутились в голове, пока тело сотрясалось от рыданий, а сердце разрывалось от обиды и горечи.

Вдруг плечо обожгло. Я даже не сразу поняла, что именно произошло. Дернула рукой. Как же больно! И снова. Мне едва удалось сдержать крик. Острая вспышка боли прямо в том месте, где находилось это дурацкое пятно. Да что же это?

Вытерла слёзы, вновь проступившие в глазах, поспешила к столу. Зажгла свечу и попыталась рассмотреть руку. Все как обычно. Небольшое пятнышко.

Присела на кровать. Короткий рукав ночной рубашки задрала выше, чтобы не мешал. Коулу что-то известно об этом. Может, именно из-за этой отметины он и приехал, только из-за неё. Как же много вопросов, и ни одного ответа! Я ещё некоторое время напряженно наблюдала за плечом, но ничего не происходило. Возможно, всему виной стресс, и именно на нервной почве начались проблемы. Надо срочно поспать.

Сегодня был непростой и очень насыщенный день. Утром поговорю ещё раз с Амисой, постараюсь вытянуть из нее побольше информации по поводу этого Коула и ее реакции на его появление в нашем доме. Ещё нужно будет встретиться с сестрами, поговорить с родителями, услышать их решение. Я встала с кровати, чтобы погасить свечу. Вспышка боли вновь пронзила плечо, и я поняла, что падаю прямо на пол.

***

Я судорожно вдохнула ртом воздух, словно надолго задерживала дыхание, и распахнула глаза. Вокруг было темно. И очень, очень холодно. В тело что-то неприятно впивалось, а голова раскалывалась, будто я сильно ударилась. Через тонкие ветки над головой виднелось тёмное, заплывшее тучами, предрассветное небо. Ветер тихо шелестел листьями, разнося по окрестностям голоса ночных птиц.

Разряд страха пронзил тело. Что случилось? Я с трудом села и осмотрелась. Вот окна моей комнаты, прямо передо мной. Похоже, я в саду. Но как я тут оказалась? Свежий воздух пропитался запахом сырой травы, а я запоздало ощутила, что дрожу. В доме все спали, по крайней мере, в окнах нет света и очень тихо. Вздрогнула, когда рядом из травы вспорхнула птица. Я поднялась на ноги и, покачиваясь, поспешила к черному прямоугольнику двери, осторожно ступая на колючую, стриженую траву. Панический ужас настойчиво рвался наружу, гнал вперёд, но я старалась сохранить хотя бы толику спокойствия. Сначала бы оказаться в тепле, потом буду обо всём думать.

Вдруг дверь отворилась.

– Госпожа! Как вы? Что делали в саду в такой поздний час? – услышала взволнованный голос Амисы, легко сбежавшей со ступенек, с лампой в руке.

– Амиса, мне нужно согреться, – стуча зубами, произнесла я.

– Идёмте, госпожа, – быстро произнесла она, подхватывая меня под локоть. – Да вы вся ледяная! Я как увидела вас в окно, сразу бросилась на улицу.

Ее громкий шепот эхом отражался от стен, как и наши шаги. Несмотря на темное время суток, служанка была в утепленном платье, в отличие от меня. Тонкая ночная рубашка не грела. Холод, казалось, добрался до самых костей. А ведь сейчас только начало осени.

Она усадила меня рядом с печью, которая ещё не совсем остыла. Лампу Амиса поставила на стол, а сама выбежала за дверь. Вернулась через несколько секунд, с шерстяным мягким одеялом в руках. Набросила его мне на плечи. Я забралась с ногами на стул, чтобы полностью укутаться.

– Спасибо, – сипло произнесла я, наблюдая, как девушка хлопочет у плиты. – Не знаю, как очутилась на улице. Не понимаю. Только что была в комнате, а в следующий момент очнулась там.

Амиса на мгновение остановилась, быстро посмотрела на меня и продолжила заниматься делами.

– У вас губы посинели, – только и сказала она.

Неизвестно, сколько времени я провела там. Никогда прежде со мной такого не было. Однажды я потеряла сознание. Это было жарким летним днём, около десяти лет назад. Папа взял меня с собой в фирму, и я сортировала бумаги в его кабинете. Просто маленькая помощь, которую я напросилась оказать. Вдруг мне стало невыносимо душно в тесном помещении. Стены и потолок зловеще приблизились, в ушах загудело, а в глазах стало темно. Потом папа быстро привел меня в чувство с помощью прохладной воды и обмахивания бумагами. Но в этот раз все было иначе. Я просто отключилась. Кажется, перед этим я упала на пол в моей комнате. Точно! Теперь ясно, отчего раскалывается голова. А ещё раньше мое плечо взорвалось болью.

На стол передо мной шумно опустилась большая кружка.

– Выпейте, это горячий травяной отвар. Он поможет согреться и не разболеться, – проговорила Амиса.

Она выглядела встревоженной. Пользуясь моментом, я решила задать вопрос, перед этим отпив немного пахучей горькой жидкости.

– Амиса, скажи, что ты знаешь о моем женихе? Как ты смогла сделать вывод, что он плохой человек? Ответь мне, не юли. В твой рассказ про детскую сказку я не поверила, так и знай.

Она сразу переменилась в лице. Поджала губы, прищурила глаза. Пришлось схватить её за руку, чтобы не попыталась избежать разговора.

– Амиса… Говори, – я старалась произнести эти слова строго, но не знаю, насколько мне удалось задуманное.

Девушка вымученно взглянула на меня.

– Госпожа, сомневаюсь, что вы поверите. Там, откуда я родом и откуда бежала, таких как он считают проклятыми. Я ведь говорила, что вижу сны будущего. Это могут многие. Но ещё мы способны видеть сущность. Истинную сущность. И, поверьте мне, человек, который приходил сюда – чудовище!

Я отпила ещё немного отвара, но вкуса не ощутила. Слова Амисы казались страшной сказкой, выдумкой, которую рассказывают ребятишки друг другу перед сном, прячась под одеялом. От того, что об этом серьезно говорит взрослая девушка, становилось особенно жутко.

– Что ты имеешь в виду? О какой сущности речь? Глядя на меня, ты тоже видишь что-то необычное? – спросила я, вглядываясь в ее лицо, выискивая намеки на злой юмор, шутку.

Наша служанка либо душевнобольная, либо наивная, либо это я постепенно схожу с ума. Но я не сумела разглядеть в ней безумия. Ведь я не доктор. Верить ей не хотелось совсем. Все эти выдумки пугали.

– От вас исходит тепло и мягкий свет. Чистая душа. Даже то, что вам пришлось пережить, не очернило вашу сущность. Но есть что-то странное, я пока не поняла, что именно. Словно сила куда-то утекает, – задумчиво сказала она, сдвинув брови и глядя куда-то поверх левого плеча.

Я уже начала отогреваться. Даже сумела чуть расслабиться, несмотря на тему разговора. А что, если..?

– Ты вот об этом? – спросила я, освобождая одну руку от одеяла.

Черные, блестящие глаза Амисы распахнулись шире. Она чуть отпрянула и тут же придвинулась ближе, взяв меня под локоть.

– Сегодня, прежде чем потерять сознание, это место болело, – пояснила я, указывая подбородком.

Девушка молчала. Заинтересованно разглядывала плечо, а я тем временем ощущала себя объектом для исследований. За последние месяцы я почти привыкла к этому.

– Знаете, возможно, именно это влияет на то, что ваша энергия утекает. Простите, но я впервые вижу подобное. Мой народ знает много всего, во что сложно поверить и что считают вымыслом и легендами. Но о таком я не слышала. Могу только предположить, что эта метка связывает вас с кем-то. Или с чем-то.

Девушка ещё раз с сожалением взглянула на пятно и отпустила мою руку.

– Не скажу, что ты многое прояснила или что я всё поняла, но спасибо.

Малоутешительно, но теперь я могла добавить несколько деталей в общую картину, которая пока была с огромными пробелами, но постепенно начинала заполняться.

– Как вы себя чувствуете? Согрелись? – спросила девушка.

– Лучше. Спасибо. Кстати, интересно, который час?

– Уже скоро рассвет. Вы позволите идти? У меня ранний подъем.

– Конечно. Ещё раз благодарю.

Девушка зажгла свечу и протянула мне. С лампой в руке она покинула помещение. Я допила уже остывшую жидкость, набрала теплой воды и взяла полотенце. Вернулась в свою комнату. Но перед этим привела себя в порядок. После ночного приключения думала, что не смогу уснуть. Но как только голова коснулась подушки, я ощутила сильную усталость и почти сразу провалилась в тревожный сон.

Глава 6

Я проснулась разбитой. Голова гудела, все мышцы ныли, ощущалась сильная слабость. Только этого мне сейчас и не хватало. Вот и последствия ночной "прогулки".

В дверь постучали. Я отбросила одеяло и села на кровати, спустив ноги на прикроватный вязаный коврик.

– Войдите.

Голос звучал хрипло, горло побаливало. Кожа на руках и ногах саднила. Хотелось пить.

В комнату, прикрыв за собой дверь, впорхнула Лоя.

– Сестрица, доброе утро! – пропела она бодро и с улыбкой, но, задержав взгляд на моем лице, стала серьезной. – Ты заболела? Сегодня ты особенно бледная.

– Кошмары, – ответила я, почти не соврав.

Сестра покачала головой.

– Не переживай так. Скоро твоя жизнь изменится и всё-всё наладится. Вот увидишь! – теперь она снова широко улыбалась. – Собирайся и идём завтракать. У тебя пятнадцать минут.

Лоя звонко чмокнула меня в щеку и убежала. Довольная такая. Ох, милая моя сестрица, мне бы хоть каплю твоего оптимизма!

Я осмотрела ноги и руки. Множество мелких царапин покрывали кожу, а на ступнях было несколько порезов. Где-то вчера успела побродить и пораниться. Хорошо хоть не ушла далеко от дома и не упала откуда-нибудь. До чего же жутко. Не хотелось бы, чтобы подобное повторилось.

Я умылась, расчесала и убрала волосы в высокую прическу. Выбрала теплое платье с длинным рукавом. Переживания от ночного приключения засунула подальше – о них не было смысла говорить с семьёй. Единственный человек, который вызвался помочь с этой проблемой – мой новый жених. И сейчас мне даже хотелось, чтобы он приехал как можно скорее и пояснил, что за кошмар со мной происходит и как от этого избавиться.

В столовой я появилась одновременно с сёстрами. Яркий свет бил в большие окна, освещая просторное помещение. В лучах утреннего солнца невесомо клубилась пыль. Я столкнулась с девочками в коридоре, когда они сбегали с лестницы, ведущей на второй этаж, и о чём-то весело щебетали. Мое настроение улучшилось на одно деление, напоминая о том, что жизнь не стоит на месте. Она идёт своим чередом, продолжается, бурлит событиями и играет яркими красками. Если не у меня, то хотя бы у моих родных. Заметив меня, девчонки на мгновение перестали переговариваться, но когда я улыбнулась им, то хихиканье и болтовня возобновились.

Родители пришли чуть позже. Отец выглядел уставшим, мама задумчивой и сосредоточенной.

Когда на столе появилась еда, я почувствовала сильный голод, о котором даже не подозревала. Думала, не смогу и крошки съесть. Но нет. Все казалось таким вкусным, словно до этого я долгое время голодала.

Несмотря на общее недомогание и боль, голова и мысли были ясными. Я уже знала, что отвечу родителям, когда дойдет до главного.

Папа молчаливо дожидался, пока я покончу с едой. А может, просто выжидал подходящий момент? Он не прикоснулся к завтраку, только выпил маленькую кружку кофе.

– Эми, скажи, ты подумала о кандидатуре Коула Эртона? – спросил, наконец, отец, сложив руки на столе.

Я отставила чашку.

– Да, – ответила односложно, ожидая, когда он сам продолжит разговор.

– И что же ты решила?

Теперь все присутствующие за столом смотрели на меня. Я подняла голову, обвела взглядом родных.

– Я выйду за него замуж.

На лице отца проступило настолько сильное облегчение, что я даже пожалела, что не помучила его ещё дольше. Мама промокнула глаза салфеткой. Лоя захлопала в ладоши, а Хели выглядела удивленной. Я же ощущала себя загнанной в угол и, в то же время, невероятно свободной. Странная смесь чувств бурлила внутри, и я не совсем понимала, что чувствую. Слишком противоречиво.

– Мудрое решение, Эми, – кивнул отец. – Через час прибудет представитель господина Эртона. Мы ещё раз обсудим все детали договора, а завтра уже сможем заключить между вами брак, – добавил он.

Я вздохнула. С трудом верилось, что все по-настоящему. Но ведь многие через это прошли. Значит, справлюсь и я.

– Я так рада за тебя! – вдруг воскликнула Лоя.

Я боковым зрением замечала, что она ёрзала на месте, но не сразу обратила на это внимание. Теперь стала понятна причина такого её поведения. Моя маленькая, глупенькая и очень наивная сестрёнка.

Хели выглядела сконфуженно и бросала виноватые взгляды.

– Ты выйдешь замуж! Вы будете посещать приёмы, ходить на выставки и в театры. А свадьба? Мам, где будет церемония? – продолжила вдохновенно Лоя, в глазах которой едва ли не мелькали мечтательные сердечки.

– Перестань, – одернула ее Хели.

Я закрыла глаза. Открыла. Отец отрешённо смотрел в окно, а мама сосредоточенно намазывала на хлеб мягкое масло.

– Мы уедем, Лоя, уже завтра. Праздника не будет. Тебе разве не сказали мама с папой об этом? – уточнила я.

Улыбка сползла с лица сестры. Теперь я ощутила себя виноватой.

– Ой. Я не помню. Может, и упоминали, – растерянно произнесла Лоя. Извини!

– Мы говорили об этом, но без подробностей. Лоя, господину Эртону нужно уже завтра отправиться домой. Он живёт не здесь. Поэтому такая спешка с принятием решения.

– О-о, – протянула сестра, но больше ничего не добавила. Понуро опустила голову.

– Я пойду собирать вещи, – предупредила я прежде, чем уйти.

Но не успела скрыться в комнате, как ко мне прибежали сестры. Взбудораженные, несколько сконфуженные, они всячески пытались поднять мне настроение. И мама пришла следом за ними. Я не особо разделяла их энтузиазм. Но пока складывали вещи в чемоданы, они сумели заразить меня своим настроением.

Даже серьезная Хели улыбалась, постоянно приобнимая меня, дотрагиваясь. Я знала, что это одна из последних наших встреч. Неизвестно, когда в следующий раз я буду дома. Поэтому решила насладиться моментом и поддаться. Напевала вместе с ними песни, смеялась и шутила. Было почти легко и спокойно. А всё плохое пока затаилось серым фоном, от которого я сейчас старательно отводила глаза.

В такой атмосфере прошла половина дня. Мы почти закончили с одеждой, осталось лишь подготовить кое-какие книги, нитки и ткань для вышивания, да ещё некоторые мелочи, и мои вещи будут полностью готовы отправиться со мной в новое место. Папа на обеде не появился, и мы весело галдели за столом, что при нем делать категорически запрещалось. Даже мама, казалось, помолодела. Вела себя непринужденно, много смеялась, и постоянно смотрела на нас с любовью. Это было особенно приятно.

Тело ещё болело, но не настолько, чтобы мешать заниматься делами. Амису я почти не видела, да и мне сполна хватило ночных разговоров. Под конец обеда пришла Кати, ещё одна служанка, и передала просьбу папы, чтобы я сейчас же явилась в его кабинет. В приподнятом настроении, немного растрёпанная и разрумянившаяся после сборов, я отправилась к нему, гадая, что ему могло так срочно понадобиться.

Я постучала в дверь и вошла в кабинет. Какого же было мое удивление, когда там я увидела папу, Коула и ещё одного мужчину, который, видимо, и занимался документами. Возможно, это был нотариус.

– Эми, проходи, – пригласил отец.

– Добрый день, – поприветствовала я всех присутствующих, взяв себя в руки.

– Эми, здравствуйте, – произнес Коул, огибая стол и кресла, и направляясь ко мне.

Я подняла голову, чтобы заглянуть в глаза-льдинки. Кажется, я даже была рада видеть этого мужчину. По крайней мере, ужаса или отвращения он во мне не вызывал. И почему я не вижу ничего пугающего? Сейчас, когда господин Эртон находился так близко, ночной разговор с Амисой казался сном.

Его взгляд задержался на мне, внимательно осмотрел волосы, губы, платье. И вновь, как вчера, его пальцы скользнули по моим, поднимая руку выше. Он чуть склонился, и моей кожи коснулись теплые губы, вызвав странные чувства. Я никак не привыкну к такому проявлению внимания. Тем более, от чужого мужчины.

Свободной рукой быстро поправила выбившиеся пряди, запоздало вспомнив, в каком виде предстала перед женихом. Я же не знала, что он прибудет сегодня.

– Эми, – обратился ко мне отец. – У господина Эртона немного изменились планы. Он уезжает сегодня ночью. Ты успела собрать вещи?

– О… – не удержалась я и тут же добавила: – Да, почти, – несмело ответила я, глядя то на отца, то на Коула.

Именно в этот момент я осознала всю реальность происходящего. Ещё чуть-чуть и я покину этот дом в сопровождении человека, которого совсем не знаю. Ноги стали особенно тяжёлыми, словно сейчас вот-вот врастут в деревянный пол, чтобы никто не смог сдвинуть меня с места.

– Давайте займёмся оформлением документов, – деловито произнес мужчина, имя которого я не запомнила. А может, его и не представляли?

От волнения мысли начали путаться. Папа и Коул обговаривали последние детали, а я ставила подписи там, где того требовал нотариус. Рука дрожала. Даже голова закружилась, и я мешком упала на свободный стул, прикрыв глаза рукой.

– Эми, вам нехорошо? – услышала сначала голос, а затем и увидела Коула, совсем близко, прямо передо мной.

Он присел на корточки и осторожно коснулся моего локтя. С тревогой заглянул в глаза.

– Это нервное. Голова закружилась, – ответила я тихо, и встретилась с ним взглядом.

Казалось, кожа на его лице стала выглядеть лучше. Словно некоторые шрамы исчезли. Как странно. Он стал ещё привлекательнее. Я подавила желание прикоснуться, проверить, не кажется ли мне. Вдохнула глубоко и ощутила еле уловимый запах прогретой летним солнцем смолистой древесины.

– Выпей воды, – предложил папа, протягивая стакан с прозрачной жидкостью. – Отдохни немного.

Коул встал, и мужчины вернулись к своим делам, а я продолжила сидеть с опущенной головой. Последние часы дома… А что будет дальше?

Глава 7

Сразу после подписания документов меня отправили отдохнуть пару часов и сложить то, что ещё не успела. Голова уже не кружилась, но ощущалось недомогание. Разговор отца с Коулом и нотариусом я слышала отрывками. Уловила лишь то, что местная пресса уже завтра получит новую тему для сплетен, после которой обо мне все забудут. Тему, не связанную с чьим-то позором или унижением. Коул выбрал другую новость, чью-то свадьбу, которую, благодаря ему и проплаченному им огромному тиражу, будут обсуждать ещё очень долго. С фирмой отца пока придется подождать, но, как сообщил нотариус, есть неплохие шансы решить вопрос с конкурентами и партнёрами и твердо встать на ноги. Это не могло не радовать.

Несмотря на состояние, отдыхать я не могла. Только с каждой минутой все больше накручивала себя. Когда моим женихом был Эдди, я знала, чего ждать. Да ничего бы особо не изменилось. Я бы осталась в родном городе, рядом с семьёй, друзьями, с близким мне человеком. Теперь же меня ждут кардинальные перемены. И я даже не знаю, хорошие они или плохие.

Я подготовила чемоданы, мысленно попрощалась с маленькой комнатушкой, что стала мне пристанищем в последние месяцы, и поднялась к сестрам. Всё же именно в нашей общей спальне я провела почти всю свою жизнь. Точнее, всё хорошее время, что так внезапно закончилось три месяца назад.

Когда пришло время прощаться, я с трудом сдерживала слёзы. Родители, я и сестры стояли на улице перед входом в дом. Осталась только моя семья и господин Эртон. Нотариус уже уехал.

Тяжёлые грозовые тучи стремительно застилали небо, превращая закат в темноту. Но пока они не добрались до солнца, и оно окрашивало плотные облака во все оттенки алого. Это завораживало и примерно отражало то, что у меня творилось на душе. Словно грядёт буря.