Власть камня

– Доктор Вильерс! – лейтенант Фелан заметил застывшую в дверях Кэйт и двинулся к ней, осторожно перешагивая через выпотрошенные тела. – Мне очень жаль, что вам пришлось это увидеть, но я один везде не успеваю, а остальные просто сбежали. Мы вас вызвали не для освидетельствования, тут и без врача все ясно. Необходимо оказать помощь работникам клуба, потому что без медицинской поддержки допросить их нам вряд ли удастся. Господи, доктор, надеюсь, вы не беременны? Зрелище не для слабонервных, а я не хочу нести ответственность за гибель нерожденного ребенка.

– Нет, Райли, я не беременна, – уверенно заявила Кэйт. Она поискала глазами детектива Холдера, но того уже и след простыл. – Что здесь произошло?

– Если бы я знал… – Фелан стянул с рук резиновые перчатки и отбросил их в сторону. – О, вы только посмотрите, кто пожаловал! Доктор, я сейчас вернусь.

Фелан пошел навстречу грузному человеку в вызывающе дорогом костюме с тщательно зализанными назад темными волосами.

– Комиссар Бейли сказал, что вы здесь всем распоряжаетесь, – недовольным голосом сообщил вошедший лейтенанту.

– Это спорное утверждение, господин мэр, поскольку все мои подчиненные разбежались и мне некем распоряжаться. Но раз уж вы лично рискнули сюда спуститься, пойдемте, я попробую ввести вас в курс дела.

Мэр бросил испуганный взгляд в сторону злополучной комнаты и на всякий случай даже отступил на пару шагов.

– Думаю, мне не обязательно на это смотреть.

– Я не согласен, господин мэр, ваше мнение было бы весьма полезно для дела.

– На что это вы намекаете, лейтенант? – лицо мэра Донована опасно побагровело, но полицейский даже бровью не повел.

– А разве не вы, сэр, приобрели годовой абонемент на пользование Королевскими апартаментами? – Фелан указал большим пальцем в сторону места преступления. – Как раз сейчас мы допрашиваем здешнего администратора.

– С ума сошли, Фелан?! Думаете, я к этому причастен? Мало ли что я оплачивал… Да здесь полгорода перебывало!

– Действительно, ваши коллеги по партии любят на досуге … э-э-э … поиграть в шахматы, но я не припомню случая, чтобы кто-то из них оставил после себя четырнадцать трупов. Прошу заметить, мы в буквальном смысле считали по головам, потому что тела искромсаны до неузнаваемости, а их части перемешаны между собой. Мы даже не в силах идентифицировать убитых, придется проводить генетическую экспертизу, как после авиакатастрофы.

Лицо мэра Донована из багрового вдруг сделалось зеленоватым. Он поспешно достал из кармана носовой платок и зачем-то вытер рот.

– Вот и проводите свою экспертизу. О результатах доложите комиссару Бейли, потому что меня срочно вызывают в столицу! – с этими словами городской голова резко развернулся и почти бегом потрусил к лестнице.

Фелан проводил чиновника мрачным взглядом.

– Среди персонала клуба нет никого старше двадцати трех лет, здесь часто подрабатывали студенты местного университета. Кто-то превратил ни в чем не повинных юных созданий в колбасный фарш, и, если мне удастся напасть на след этих исчадий ада, их покровителям на земле тоже не поздоровится. Я всех выведу на чистую воду! – решительно пообещал лейтенант. – Пойдемте, доктор, я вас провожу.

Когда Кэйт удалось, наконец, добраться до дома, часы показывали полночь. У нее хватило сил только на то, чтобы принять душ и высушить волосы. Есть после увиденного в ночном клубе ей не хотелось, но и заснуть, несмотря на усталость, удалось не сразу. Когда Кэйт, наконец, забылась тревожным сном, было уже два часа ночи, а в половине третьего раздался настойчивый звонок в дверь.

Бредя в полусне в прихожую, она ожидала увидеть полицейских, но в квартиру бесцеремонно ворвался Стивен Демойн и сразу направился к бару. Он безошибочно выбрал графин с самым дорогим скотчем, щедро плеснул в стакан янтарной жидкости и небрежно бросил через плечо.

– Принеси лед.

Кэйт тяжело вздохнула. Вчерашний день явно не задался, да и ночь оказалась не лучше…

– Сам принеси, – буркнула она и обессиленно рухнула на диван. – Зачем ты пришел так поздно? Тебя снова вызывали на допрос?

– При чем тут допрос? Не делай из меня дурака, Китти, просто скажи, кто он, чтобы я знал, с кем сводить счеты!

Кэйт тупо уставилась на бывшего жениха, ее непроснувшийся мозг явно не успевал за ходом его мыслей.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Не о чем, а о ком! Перестань придуриваться, и назови мне имя, – поскольку Кэйт продолжала хмуро смотреть на него, Стивен решил блеснуть дедукцией. – Это Райли Фелан, я прав? Легавый всегда неровно к тебе дышал, но мне плевать, кто он, я его все равно урою!

Стивен принялся метаться по гостиной, потом внезапно притормозил и вытащил из кармана какой-то пакет. Только увидев знакомый конверт, Кэтрин поняла, в чем дело. За последнюю неделю произошло столько разных событий, что она совсем забыла о письме, которое отправила Стивену в пляжный дом и куда вложила обручальное кольцо. Наверное, почта задержалась с доставкой…

– Лейтенант Фелан не имеет к этому никакого отношения, Стив. Я разорвала помолвку по другой причине.

– У тебя не было причин так поступать! Лично я никогда не давал повода для сомнений. Напротив, терпел твои бесконечные ночные дежурства и нелюбовь к светским мероприятиям, дарил подарки, которые, между прочим, обходились мне в кругленькую сумму…

– Ты никогда не дарил мне подарков, Стив, за исключением этого кольца. Если ты и тратил свои деньги, то не на меня, так что постарайся припомнить получше, – спокойно возразила Кэйт.

Демойн внезапно покраснел и засуетился.

– Я просто оговорился, не цепляйся к словам. Наверняка, ты вернула мне кольцо, потому что встретила кого-то другого.

– Не суди по себе, Стив. Ты впутался в какие-то темные дела, скрываешься от всех, но ничего не объясняешь, словно меня это не касается. Складывается впечатление, что ты откусил гораздо больше, чем когда-либо сможешь проглотить.

На красивом лице помощника мэра отразилось острое беспокойство. Он сгреб со стола конверт с кольцом и принялся нервно запихивать его обратно в карман.

– Тебе что-то известно?

Глядя, как у Стивена от страха побелели щеки, Кэйт решила прощупать почву.

– Прошлой ночью в клубе «Chess» были убиты и до неузнаваемости изуродованы четырнадцать человек.

– Что?! – Демойн покачнулся и машинально ухватился рукой за спинку стула. – Ты ведь не шутишь?

– Какие могут быть шутки, Стив, если я провела на месте преступления добрую половину суток?

– Да, да, конечно, – внезапно забормотал он, озираясь по сторонам, словно вдруг забыл, где находится, – ты устала, тебе нужно отдохнуть. Прости, что ворвался посреди ночи…

Стивен выскочил за дверь, даже не попрощавшись, а Кэйт натянула на себя плед и уснула прямо на диване.

Глава 7

Камень, камень и еще раз камень, будь он трижды проклят, с такими редкими вкраплениями кварцевого песка, что это не стоило даже упоминания. Люк прикинул свои возможности и отказался от мысли взять пленника, как того хотел его младший брат. Кристиан не ошибся в своих расчетах, точно указав сектор, в котором было несколько подходящих планет, а на них не менее двух потенциальных каменных убежищ.

Противники Люка, с которыми он вел беспощадную тайную войну, не умели без спецсредств перемещаться на космические расстояния, а это означало, что им помогает кто-то могущественный, наделенный особым даром. Вывод напрашивался сам собой и был весьма неутешительным, потому что подобных сущностей во Вселенной насчитывалось не так уж много.

– Вы только посмотрите, какой приятный сюрприз, еда сама пришла к нам в руки! – Люк впервые столкнулся с цивилизованной разновидностью илфирин, которые были не только роскошно одеты, но еще и разговаривали. – Забавный молоденький детеныш, наверное, он заблудился. Метисы волшебников часто рождаются красивыми и сексуально привлекательными.

Вошедших было двое. Говорила женщина с очень бледным лицом и почти бескровными губами, что являлось опасным признаком, потому что она была голодна. Мужчина видимо недавно поел, поэтому его кожа имела практически нормальный цвет. Единственным, что выдавало в нем вампира, были белые глаза.

– Как вы их различаете? По мне так они все на одно лицо… Важно то, что у них внутри, а не снаружи.

– Внутри этого милого детеныша самый сладкий и самый опасный в звездном мире яд! – у вампирши затрепетали тонкие ноздри, когда она в прямом смысле слова начала принюхиваться к Лукасу. – Нам несказанно повезло, дорогой! Теперь мы не только получим редкое удовольствие, но и пополним свои запасы. Лично я претендую на его сердце!

– Вы всегда на него претендуете, хотя не имеете на это никакого права.

– Я его возьму по праву сильного, – женщина как-то странно дернула головой, и Люк услышал громкий щелчок. Последовавший за этим магический удар напоминал падение с высоты, когда тело на большой скорости ударяется о твердую поверхность. Он стиснул зубы и принял боль в себя. А ведь с него пока всего лишь сорвали одежду… – О, да, тут есть, на что посмотреть!

Женщина сделала несколько семенящих шажков, так как ей очень мешала экстремально зауженная длинная юбка. Легче было думать о странной вампирской моде, чем о той взрывоопасной силе, которая неумолимо нарастала внутри Люка.

– Не понимаю вашего восторга, – процедил мужчина, – там только жалкая уязвимая плоть, обычная еда, не больше.

– Вы давно разучились получать эстетическое удовольствие и думаете только о насыщении.

– А вам непременно нужно все усложнить.

Они привычно переругивались, при этом мужчина почти не проявлял эмоций, тогда как женщина уже дрожала от нетерпения.

Чтобы не пропустить нужный момент, Люк начал мысленный обратный отсчет. Он стоял на небольшом возвышении, освещенный с обеих сторон чадящими факелами, и желто-оранжевые блики огня играли на его обнаженной коже. Собственная нагота нисколько не смущала Люка. Он был воспитан в убеждении, что честь и достоинство человека стоят неизмеримо выше обывательской морали.

Время утекало стремительно, как вода сквозь пальцы. Все хорошо знакомые пункты назначения находились очень далеко, а прыгать вслепую было опасно. Последовал еще один магический удар, который Люк принять уже не смог. За долю мгновения до аннигиляции он ощутил присутствие еще нескольких особей илфирин, это означало, что ему удалось накрыть целое гнездо! Но заслуженный триумф подпортила одна досадная мелочь. Люк перетерпел лишнего, а ведь нужно было еще добраться до дома…

Впервые за долгое время у Кэйт выдались два свободных дня подряд. Дел накопилось невпроворот, но она в очередной раз решила их отложить и отправилась в то таинственное место, которое не давало ей покоя ни днем, ни ночью. Детективное агентство «Glass House» со стороны выглядело все так же основательно, в холле нижнего этажа по-прежнему не было ни души, у техников, как обычно, настойчиво трезвонили телефоны.

Кэйт решительно прошла прямо к дубовой двери, ведущей на задний двор, приложила карточку к пластине идентификатора и потянула за красиво изогнутую кованую ручку. Слава богу, Стеклянный дом оказался на месте! Он был еще красивее, чем при ее первом посещении, потому что в огромные окна теперь светило не холодное голубое солнце, а яркое белое, окруженное тонкой бледно-фиолетовой короной. Вместо бескрайней снежной пустыни все видимое пространство теперь покрывала буйная тропическая растительность.

Местность за окнами выглядела абсолютно фантастически и тем не менее казалась настоящей. Не дожидаясь появления хозяина, Кэйт подошла к ближайшей стеклянной стене и обнаружила в ней дверь, которая легко открылась навстречу солнечному свету, шороху листвы и громким крикам незнакомых птиц. Звуки, запахи, ощущение солнечного тепла на коже и даже вкус вдыхаемого воздуха были чужими, непривычными, словно Кэйт внезапно оказалась … на другой планете.

Это абсурдное предположение поначалу не вызвало у Кэйт никакой реакции, а потом ее внезапно накрыл приступ паники. Немного успокоившись, она сделала попытку осмыслить подобную возможность. Получалось, что по ТУ стороны двери находился хорошо знакомый ей привычный мир, а по ЭТУ – совершенно другой, как будто Стеклянный дом являлся… Чем? Переходным порталом? Но ведь такое невозможно! Или все-таки возможно?..

Кэйт осторожно переступила порог и шагнула в новый мир, как в незнакомую воду. Дом Лукаса стоял на небольшой поляне, со всех сторон окруженной настоящими джунглями. Все растения в лесу были, мягко говоря, необычными, потому что их ветви росли не вверх, а вниз, образуя своеобразные природные убежища.

Кэйт сорвала цветок, похожий на маленькую корону, и растерла между пальцами липкий сок, которым до краев была наполнена чашечка из плотно прилегающих друг к другу золотистых лепестков. Все вокруг, включая странных непуганых насекомых, было другим, отличным от того, что обычно окружало Кэйт. Она оглянулась, чтобы посмотреть на Стеклянный дом со стороны, и в ужасе застыла…

В первый момент ей показалось, что дом исчез, и она осталась одна на какой-то далекой незнакомой планете, но приглядевшись, поняла, в чем дело. Внешнее покрытие дома было зеркальным, поэтому он полностью сливался с окружающим пейзажем. Его присутствие выдавали лишь легкие сверкающие переливы, похожие на пелену раскаленного воздуха или на поставленную вертикально водную поверхность, в которой отражались лесные заросли.

Это удивительное сооружение гармонично вписалось бы и в оживленную городскую улицу, и в самобытную природную среду. Кэйт немного посидела на травке, похожей на мягкий курчавый плед, полюбовалась природой, которой никогда не касалась рука человека, потом неохотно поднялась и вернулась в дом. Ее постоянно преследовало чувство, что трагические события в клубе «Chess» и внезапные исчезновения детектива Холдера как-то связаны между собой.

Не то чтобы Кэйт хотелось снова увидеть Лукаса… Хотя, чего греха таить, хотелось и очень, поэтому она и пришла сюда, наплевав на приличия. В ее прошлый визит молодой детектив не стал ломаться и набивать себе цену. Он просто выслушал Кэйт, а потом молча написал адрес на листке бумаги. Этим простым жестом Лукас не только на многое открыл ей глаза, но и заставил принять важное решение.

Кэйт прекрасно понимала, что ей не суждено построить будущее с этим красивым парнем, существовавшим в какой-то параллельной вселенной, но она была влюблена и мечтала хоть один раз пережить свой эротический сон наяву, убедиться, что Лукас Холдер действительно так хорош в постели, как ей пригрезилось.

Словно в ответ на это грешное желание прямо посередине комнаты появилось изображение обнаженного Лукаса в полный рост. Оно было нечетким, каким-то размытым и от этого еще более сексуальным. В первый момент Кэйт решила, что с ней сыграло шутку собственное воображение, но мужской образ продолжал настойчиво мерцать, как будто силился прорваться сквозь невидимую завесу. Спустя минуту изображение еще больше расплылось, а потом и вовсе замерло в неподвижности. И тут Кэйт догадалась присмотреться к нему внимательней.

Больше не отвлекаясь на скульптурные линии тренированного мужского тела, она попыталась оценить состояние детектива Холдера как врач. Он явно испытывал боль, взгляд его светлых глаз был слегка опущен и пугающе неподвижен, руки напряжены так, что под кожей виднелись вздувшиеся вены. Кэйт протянула к нему руку, но ее ладонь, не почувствовав прикосновения, просто скользнула по воздуху. Господи, как же быть? Лукас нуждался в срочной помощи, а она даже не могла до него дотронуться.

Чтобы немного успокоиться, Кэйт села на пол, закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Она не обладала способностью проникать в параллельные миры, но профессиональная выучка не позволяла ей бросить пациента в беде. Не открывая глаз, Кэйт плавно поднялась, снова протянула руку к изображению, одновременно представляя себе, как касается кожи Лукаса, как прижимается к его горячему телу, а потом медленно отступает назад, шаг за шагом увлекая его за собой, пока…

Когда на нее неожиданно навалилось тяжелое обнаженное мужское тело, Кэйт, не удержавшись, опрокинулась назад и рефлекторно обхватила руками голову Лукаса, чтобы защитить ее от удара об пол. Она смогла, она смогла! Сумела-таки вытащить его из-за тонкой грани и вернуть в реальный мир, каким бы чуждым он ни был. Однако ликование Кэйт длилось недолго, потому что Лукас находился в критическом состоянии, а у нее не было с собой ровным счетом ничего из стандартного медицинского набора.

Быстро перебрав в уме все свои возможности, а вернее их отсутствие, Кэйт соорудила Лукасу постель прямо на полу и отправилась на поиски медикаментов. Видимо, удача сегодня была на ее стороне, потому что в спальне обнаружился прозрачный шкафчик, а в нем аккуратно сложенные на металлическом подносе пластиковые емкости с нужными препаратами. Ампулы, шприцы, одноразовые капельницы, флаконы с антисептиком, все что исчезло несколько дней назад из палаты вместе с Кристианом Корвелом.

Приспособив одно из интерьерных украшений под стойку для капельницы, Кэйт ввела иглу в вену на руке Лукаса, закрепила ее пластырем и отрегулировала подачу лекарства. В течение дня она несколько раз вливала в систему сильнодействующие препараты, но избыточное напряжение, запредельное давление и аномально высокая температура продолжали удерживать Лукаса на грани жизни и смерти. Только к вечеру его сердцебиение немного выровнялось, правда жар так и не спал. В кухне Стеклянного дома Кэйт обнаружила самый настоящий ледогенератор и, когда все фармакологические средства закончились, она принялась обкладывать Лукаса пакетами со льдом.

Глава 8

Люка разбудила боль. Он столько раз всплывал из мучительного забытья с ощущением, будто тело охвачено огнем, что успел притерпеться к подобным пробуждениям. Все его попытки воспротивиться собственной природе заканчивались одинаково, а упорные тренировки только добавляли мучений. Он мысленно представил себе бассейн с ледяной водой, который был устроен на верхнем этаже дома под стеклянной крышей, и уже собрался туда переместиться, как вдруг понял, что лежит не в кровати, а на полу. Люк открыл глаза, и первой, кого он увидел, оказалась доктор Вильерс.

Кэйт крепко спала, уронив голову на сиденье дивана. Видимо, сон сморил ее внезапно, потому что одной рукой она все еще продолжала сжимать край высокого пластикового контейнера, доверху наполненного пакетами с подтаявшим льдом. Значит, это Кэйт соорудила ему импровизированную постель, поставила капельницу… Так он все же сумел добраться до дома или ему помогли это сделать? Впервые в жизни Люк не помнил обстоятельств своего возвращения.

Судя по тому, как выглядела гостиная, Кэйт находилась здесь довольно давно, ко всему прочему она явно выходила наружу, потому что стеклянная дверь была распахнута настежь. Люк осторожно отодвинул контейнер. Доктор Вильерс не просто оказала ему первую помощь, по всей вероятности именно она его и спасла. Он немного замешкался перед переходом, а подобная оплошность была гибельной для истара (разновидность мага). Он мог зависнуть между гранями реальности и попросту не дожить до того момента, когда его, наконец, обнаружат. Люк предпочитал работать один, поэтому всегда находился под угрозой зависания.

Он приподнялся и, опершись на локоть, позволил себе полюбоваться спящей спасительницей. На Кэйт оставались только джинсы и майка на тонких бретельках, остальные вещи она сняла, чтобы не мешали работать. Свою одежду Люк потерял за много световых лет отсюда, и понятия не имел, как объяснить Кэйт, почему он явился домой абсолютно голым. С ночи их знакомства прошло около двух недель, но Люк так истосковался по Кэйт, словно они не виделись полгода. Эту внезапную вспышку чувственности, которая быстро переросла в потребность, а потом в неодолимую тягу, больше не удавалось отодвигать на второй план. Чем активнее Люк гнал от себя мысли о Кэйт, тем чаще и упорнее они возвращались.

Его сестра-близнец Элис относилась к сексу как к увлекательной игре. Она могла заняться любовью с малознакомым парнем только для того, чтобы сбросить напряжение или удовлетворить здоровое любопытство. Для Люка близость с женщиной была глотком свободы, возможностью отпустить туго натянутые вожжи и не думать о надоевших ограничениях. Правда, случалось это редко и вместо расслабления приносило лишь опустошение, словно он растрачивал силы впустую.

Каждый раз, прикасаясь к женщине, Люк ожидал, что на него снизойдет нечто вроде откровения, но время шло, просветление не приходило, и постепенно он утратил интерес к интиму. В ночь встречи с Кэйт все произошло помимо его воли, оставив в душе не просто след, а настоящий шрам. Мама часто повторяла, что воплощения редко соответствуют ожиданиям, и теперь он убедился в этом на собственном опыте.

Люк придвинулся почти вплотную и с наслаждением вдохнул знакомый запах. От Кэйт всегда пахло миндальным мылом, антисептиком и тальком. К счастью для Люка, который плохо переносил сильные ароматы, она не пользовалась духами и предпочитала увлажняющий крем без всяких отдушек. Он прильнул губами к ее теплому виску, ощутил, как крохотным молоточком бьется пульс, и его собственное сердце внезапно пустилось вскачь.

Пока губы поцелуй за поцелуем опускались от лица к шее, а потом к хрупкой ключице, руки нетерпеливо расправлялись с оставшейся одеждой, стремясь добраться до нежного, гибкого тела, которое они так хорошо помнили. Люк все еще испытывал боль, и теперь она поневоле вплелась в чувственный дурман, усиливая его ощущения до крайнего предела.

Кэйт снова приснился эротический сон. Мужские руки гладили ее обнаженное тело и делали это именно с тем нажимом, который не раздражал, а возбуждал. Чуткие пальцы не хватали, не сдавливали, не терли, они ласкали, и Кэйт приветствовала каждое их прикосновение. Ее кожа вдруг стала настолько чувствительной, что она начала нервно вздрагивать и выгибаться, ей не терпелось ощутить на себе вес напряженного тела Лукаса, а внутри – свидетельство его желания. Но когда это, наконец, произошло, она в первый момент невольно отпрянула, таким он оказался горячим. Боже мой, у него же жар!

Кэйт сделала над собой усилие и открыла глаза.

– Что ты делаешь, Лукас? У тебя температура под сорок!

Практичная Кэйт… Когда два тела слиты воедино, все проблемы должны вежливо ожидать в сторонке. Люк склонил голову, на последнем возмущенном восклицании скользнул языком в ее приоткрытый рот и одновременно качнул бедрами. Кэйт моментально забыла о своих опасениях. Теряясь под наплывом ощущений, она никак не могла выбрать, на чем сосредоточиться в первую очередь. На том, как шелковистый язык ласкает ее рот, или на том, как тяжелый гладкий стержень с каждым выпадом проникает все глубже, делая ее заложницей какого-то неземного удовольствия?

От избытка эмоций Кэйт начала задыхаться и с сожалением прервала поцелуй. Чтобы полнее ощутить чувственный натиск Лукаса, она даже закрыла глаза. Как он это делает? Почему каждое его движение вызывает у нее такой восторг? Кэйт невольно вскрикнула, поспешно прикусила губу, но через мгновение снова застонала в голос. Она была покорна, податлива, полностью захвачена процессом и даже не помышляла о том, чтобы перехватить у него инициативу. Да и вряд ли ей удалось бы доставить ему сопоставимое удовольствие…

Ладонь Лукаса скользнула по правой ноге Кэйт, согнула ее в колене и немного отвела в сторону, изменяя угол атаки. Этой малости оказалось достаточно, чтобы она окончательно утратила способность рассуждать. Реальный Лукас и Лукас из ее сна ничем не отличались друг от друга. Они были настолько похожи, что где-то на задворках затуманенного наслаждением сознания Кэйт зародилось слабое подозрение. Он действительно привиделся ей той ночью или ее просто ввели в заблуждение? Ведь она прекрасно помнила эти гортанные стоны и то, как он запрокидывал голову в попытке немного продлить миг блаженства…

Если немедленно не принять меры, его кожа просто загорится! Люк знал, что переусердствовал в погоне за наслаждением, но он просто не мог упустить такой редкий шанс. Удовлетворенная Кэйт почти сразу задремала, поэтому Люк осторожно накрыл ее пледом и переместился. Едва коснувшись его тела, ледяная вода сердито зашипела, а потом обволокла со всех сторон, даруя долгожданное облегчение. Четыре градуса по земной температурной шкале – то, что ему сейчас было жизненно необходимо.

Расслабившись, широко раскинув руки, Люк смотрел сквозь прозрачный потолок в глубокое бледно-фиолетовое небо с перламутровыми мазками редких облаков. Планета, на которой он нашел временный приют, радовала глаз девственной чистотой и свежестью, потому что до нее еще не успели добраться жадные предприимчивые колонисты.

Пока обменные процессы приходили в норму, Люк задумался о том, что сказал ему как-то кузен. Кристиан Корвел родился гением, по-другому это назвать было нельзя. Он не имел выраженного магического дара, зато легко решал задачи космической сложности. Глядя на юного, изящного, в чем-то даже наивного Кристиана, трудно было поверить, что на самом деле он ученый, обладатель выдающегося интеллекта. Многие члены семьи не принимали младшего Корвела всерьез, но Люк был не из их числа. Он всегда прислушивался к советам кузена и высоко ценил его мнение.