Отдам босса в хорошие руки

Тот самый ценитель коньяка и лимонов – наш генеральный.

– А где Паша? – схватив меня за руку, чтобы я не успела вспылить, опережает меня Люся.

Обернувшись, с удивлением замечаю, что в серых льдинах глаз генерального мелькнули какие-то чувства. На секунду даже подумалось, что кому-то из женской части нашего коллектива, вырезавшему портрет генерального из делового журнала и уставшему вздыхать на неживую картинку, удалось встретить не мошенника, а настоящего экстрасенса и колдуна.

Но в следующую секунду понимаю, что тираж журнала так быстро улетучился зря. Ничего не сработало. Как я и говорила девчонкам, их затея приворожить генерального – только деньги на ветер.

Эту безэмоциональную глыбу не растопить народными средствами.

Тут только незаметно бить «молоточком», медленно, по чуть-чуть крошить эти кирпичики отчуждения, самоуверенности, стабильности и застарелых привычек, выводить его из зоны комфорта так, чтобы он сам и не понял. Тогда, возможно, что-то изменится.

Только кто в здравом уме захочет с этим возиться?

– Павел в машине, – сухо ставит в известность нас генеральный.

– Как?!

Люся, конечно, тут же начинает думать самое худшее. Взгляд растерянный, рука в поисках утешения тянется за виноградом, у которого были все шансы остаться нетронутым.

– Ты еще спроси с кем, – специально иронизирую, чтобы она поняла абсурдность своих опасений, перевожу взгляд на мужчину в проеме и прошу по-хорошему: – Не пугайте невесту.

– Или может случиться развод? – интересуется он, и на этот раз его голос просто вибрирует эмоциями – надежды и ожидания.

– Или отпуск у вашего заместителя может продлиться, – заметив прищуренный взгляд, доношу до него информацию, которая лежит на поверхности. – Улететь они улетят. Но пока он успокоит супругу, пока избавит от страхов… В месячном туре молодоженов стояли совершенно другие задачи.

Генеральный оставляет мои доводы без комментария. Внимательно осматривает обстановку, задерживает цепкий взгляд на диване, потом переводит его на Люсю и чуть дружелюбней, чем минуту назад, поясняет:

– Он ждет вас. Гостей вы уже всех увидели, до вылета еще далеко, прокатитесь на лимузине по улицам вечернего города.

– Но мама… – Люся немного теряется, бросает взгляд на меня. – И папа… и родители Паши… Может, здесь все-таки лучше…

– В лимузине ваш муж, более удобные сиденья, чем этот диван, и, в отличие от хлипких стен из гипсокартона, звуконепроницаемая перегородка, – приводит веские доводы генеральный.

– А как же выкуп? – уточняет невеста, но по всему видно, как ей не терпится забыть и об этом, вырваться из комнаты и нестись к жениху. – Ребята готовились, ждут.

– Все, к чему они готовились, они получили, – заверяет мужчина. – Итак, леди-невеста, что мне передать изнывающему от тоски по вам жениху?

От неожиданного комплимента щеки Люси окрашивает румянец, она нервно сдувает свою длинную челку, решительно поднимается и с улыбкой делится со мной впечатлениями:

– Так романтично, правда? Я даже не ожидала!

Честно говоря, главный босс сумел удивить и меня. Даже совесть кольнула, что я не так активно отговаривала девчонок от приворотов. Тут человек к романтике тянется, признает настоящие чувства, а они хотели подсунуть подделку.

Но признаваться я в этом не собираюсь. Как и в том, что его идея с поездкой на лимузине по ночному городу куда эффектней, чем мой план по уединению влюбленных за, оказывается, ненадежной перегородкой.

Но моя идея тоже была совсем неплоха, так что…

Обняв Люсю, я желаю ей хорошего отдыха, передаю привет жениху, сажусь опять на диван и уже тянусь за гроздью роскошного винограда, как невеста хватает меня за руку.

– Пожалуйста, – бросив взгляд на сопровождающего в дверях, который опять выглядит так угрюмо и отчужденно, как будто это не он решил добавить в свадьбу молодоженов романтический штрих. – Пожалуйста, Алла, проводи меня к Паше!

– Чего ты опасаешься? – хмыкаю тихонько, чтобы слышала только она. – Тебя уже похищали.

Но чтобы ее не расстраивать, оставляю в покое виноград и иду вместе с ней.

Мы не выходим к гостям попрощаться, мужчина ведет нас вообще какими-то тайными переходами.

Мрачный.

Молчаливый.

Он даже не оглядывается, чтобы убедиться, что мы идем за ним следом.

Нет, Люся напрасно боялась.

Наш провожатый не выглядит как человек, который мечтает кого-то украсть или долго терзать неизвестностью. Мне вообще кажется, что он не любитель прелюдии, если судить по борьбе с конкурентами. Его метод – это спонтанность, нокаут и удар сверху, для верности.

Впрочем, едва мы путаными тропами все же выходим на улицу, я понимаю, что эти методы он легко применяет и в жизни.

Лимузин действительно ждет. Даже гламурного цвета – розовый, то есть невесте он угодил. И жених в лимузине тоже имеется. Правда, судя по всему, лимонов ему не хватило и все, что он в состоянии сейчас делать, – это выглядывать из розового гиганта и широко, по-доброму улыбаться.

– Предлагаю рассмотреть вариант с возвращением к хлипкой перегородке, – выдвигаю я предложение.

– Отвергается, – равнодушно роняет генеральный, пока Люся приходит в себя. – Он уснет, потом не добудишься. А так проедутся с ветерком, и водитель четко доставит в аэропорт.

Пока мы решаем дилемму, Люся уже спешит к ненаглядному. Запрыгивает в лимузин, кажется, увлеченно слушает путаные строки какой-то поэзии. В отличие от меня, ее уже ничего не волнует.

Мы с генеральным бок о бок и при этом глядя только перед собой наблюдаем за тем, как влюбленные радуются, что опять повстречали друг друга. Нет, молодцы, конечно, и правильно, но то, что для них сейчас пустяки, потом может обернуться проблемой.

– А если ветерок не поможет? – интересуюсь насущным.

Генеральный медлит пару секунд. Так же, как и я, он не считает необходимым взглянуть на своего собеседника. Вместо этого кивает на розовый лимузин, который уже трогается с места, и указывает на то, чего я не заметила:

– На этот случай водителей двое.

И только когда авто отъезжает, скрываясь в темнеющих улицах города, мужчина поворачивается ко мне, окидывает внимательным взглядом и роняет прощание-распоряжение, сразу и не понять, чего в его словах больше:

– Увидимся на работе. Пожалуйста, не засиживайтесь на вечеринке, чтобы завтра не опоздать.

Я спокойно киваю, наблюдаю за тем, как мужчина садится в такси, и возвращаюсь к гостям.

С учетом того, что за почти год работы в компании я видела генерального от силы раз десять, а меня он, по-моему, и вовсе не замечал, я могу спокойно отплясывать до утра.

Глава № 3 Лев

После свадебной суеты хочется тишины, но такое ощущение, что праздник меня догоняет.

Дома я едва успеваю расположиться на диване с книгой, как начинает разрываться мой телефон. Взглянув на того, кто так упорно меня добивается, я долго игнорирую звонки, но надежда, что услышу что-нибудь новое, заставляет ответить.

– Лева, привет, – мурлыкает Настя в раскатах очередной клубной музыки, – скучаешь? А здесь так тебя не хватает!

За полгода, что мы знакомы, Настя легко усваивает, что я предпочитаю на завтрак, и демонстрирует это – в тех редких случаях, если остается на ночь в моей квартире. Быстро осознает, что бесполезно подбрасывать в ванную помаду или пудреницу, потому что домработница безжалостно отправит их в мусорный бак, не обращая внимания на бренд и цену. Ей хватает ума провернуть только единожды номер с забытыми серьгами у меня под подушкой, не плакать по утраченному подарку от бабушки, а утешиться новым и понять, что в следующий раз его может не быть.

Но она никак не хочет смириться с тем, что у нас разный ритм жизни и разные интересы. Единственное, где они пересекаются, – это постель.

Ее интересуют тусовки, ночные клубы, подружки и обсуждение перспективных для них кандидатов. Мне не доставляет удовольствия отсиживаться в вип-зоне очередного модного клуба и своим спокойствием сигнализировать намеченным жертвам, что здесь безопасно.

У нас не те отношения, чтобы играть в «неразлучников». По сути, у нас нет отношений – только секс, который обоих устраивает. Я могу не думать о чувствах, возможных изменах и о том, как снять напряжение, Настя – о ценах на дорогие ей безделушки и о том, что диплом о высшем образовании можно как-нибудь применить.

Она молода, красива, умеет подобрать одежду, которую мне с нее хочется снять и на которую хочется выделить новые деньги. В ее далеко идущие планы не входит превратиться во влюбленную дурочку, и мне нравится ее прагматизм.

У нее один недостаток: она все еще пытается приучить меня расслабляться по-современному, не желая понять, что дикий шум и суета после рабочего дня меня раздражают. Как и пустые звонки без причины.

– Может быть, ты приедешь? – заводит она старую песню. – На этот раз мы с девчонками нашли такой крутой клуб, что я сразу подумала: тебе бы понравилось!

– Ты ошиблась, – прерываю поток описания бара, музыки и танцпола. – Желаю хорошо отдохнуть.

– Не хочешь меня увидеть? – заходит она с другой стороны. – Всего часик потусуемся, а потом сразу к тебе.

– Я уже у себя, – говорю холодно, потому что, похоже, там уже выпито столько коктейлей, что с первого раза до нее не доходит.

Не знаю, то ли она мгновенно трезвеет, то ли у нее четко срабатывает интуиция, но Настя наконец соображает, что ее трюк опять провалился и я не горю желанием мчаться по вечернему городу за женщиной, чтобы получить взамен вкус пьяного поцелуя, тащить ее на себе и наблюдать, как она отключается на соседней подушке.

– Хорошо, милый, – щебечет Настя, – тогда сегодня я отдыхаю с девчонками, а потом терпеливо жду твоего звонка!

На том и прощаемся.

Но зря я надеюсь наконец отдохнуть. Стоит опять прикоснуться к книге, как поступает звонок от одного из водителей лимузина.

– Все в порядке, – слышу доклад. – Вашего друга доставили в аэропорт.

– Отлично, Костя, спасибо.

– Вот что значит любовь! – продолжает делиться водитель. – К моменту, как мы подъехали в аэропорт, ваш друг уже мог сам стоять и ходить. Так бодро пошел, выйдя из лимузина… любо-дорого посмотреть.

– А бежать не пытался?

– Нет, – уверенно отвечает водитель.

– Никакие тайные знаки не подавал?

– Нет, Лев Николаевич, мы внимательно смотрели, как вы и просили. Более того, он пробовал пройти проверку документов без очереди. Сделал попытку перенести невесту через турникет на руках. Все конфликты улажены. Самолет удачно взлетел.

Мне нравятся люди, которые любят и хорошо делают свою работу, поэтому после звонка я еще раз пополняю счет водителя.

Книгу читать больше не хочется.

Отчего-то накатывает тоска, но, решив, что это из-за друга, которого неожиданно потянуло в сторону стабильности, поэзии и женщин с первыми морщинками, отмахиваюсь.

В отличие от помощницы Пашки, я давал ему шанс.

Кстати, о помощнице…

Все же я не чудовище, поэтому утром даю ей фору в десять минут. Намеренно иду не через боковой вход, который выводит к правому крылу офиса и, соответственно, моему кабинету. Не торопясь, пересекаю шоурум, расположенный на первом этаже, и заодно мысленно делаю пометки, что в некоторых отделах пока не выставлен новый ассортимент, а информационный стенд об акциях спрятан так надежно, как будто нам стыдно или за скидки, или за стенд.

Заметив мой взгляд, один из работников уже спешит перенести стенд к входу. Понятно, что старые клиенты и многие строительные бригады, которые работают не от нашей компании, в курсе, что именно у нас можно найти и заказать все, что нужно для ремонтных и отделочных работ, по приятной цене. А вот новых нужно еще подтолкнуть.

Перед тем как уйти, окидываю взглядом шоурум, обдумывая, кого и с кем поменять местами, чтобы освежить впечатления. Возможно, стоит взять в зал еще одного человека. В данный момент справляются, но с натяжкой.

К тому же мы подумываем над тем, чтобы протестировать услугу: изготовление мебели на заказ. Неплохо бы изучить спрос непосредственно у клиентов. Дальше уже будет необходимо не только прикинуть, а все рассчитать, но пока автор этой идеи планирует месяц жариться на островах.

Иными словами, свадьба к убыткам не только у «молодых».

Поднимаюсь по главной лестнице на второй этаж. По мере того, как миную зону отдыха и отдел закупок, замечаю, как за прозрачными перегородками происходит непонятный ажиотаж. Слышатся девичьи восклицания, топот каблуков, начинаются странные перебежки между столами, а потом дружная стайка сотрудниц подбегает к двери, чтобы мне радостно сообщить:

– Доброе утро, Лев Николаевич!

Улыбки, поток обаяния, лояльность к руководству, одеты, словно у каждой после работы свидание. Одно удовольствие смотреть на сотрудников, которым настолько нравится наша компания.

Даже удивительно, что Пашка и Макс, каждый день пребывая в таком цветнике, соблазнились на «кактусы». Не то чтобы я ратовал за романы между сотрудниками, как по мне, наоборот – это лишь мешает работе, но при таком выборе я бы мог их хотя бы понять.

– Доброе, – отвечаю, кивая сотрудницам на ходу.

Отдел продаж состоит из мужчин, возможно, поэтому их не так легко отвлечь спонтанным появлением руководства. С удивлением замечаю среди них женщину в сером костюме, который странно пошит, и потому непонятно: то ли он добавляет ей килограмм пять, то ли успешно скрывает лишний десяток. Хотя, если его цель – отвести внимание от лица, которое я в данный момент не вижу, или же от небрежного, наспех сооруженного пучка на голове, норовящего того и гляди рассыпаться, он с ней успешно справляется.

Нет, правда, иных причин заставить женщину надеть бесформенный скафандр мышиного цвета я просто не нахожу.

Из-за закрытой двери слов не слышно, но женщину слушают с большим интересом. Она сидит спиной к входу и не за столом, а подле него, периодически обводит взглядом весь коллектив и что-то негромко внушает.

Возможно, это новый важный клиент, который выдвигает жесткие требования, потому что лица у менеджеров серьезные, сосредоточенные, многие что-то записывают в блокноты. Ладно, потом разберемся. Или лучше пусть мне поможет в этом разобраться помощница моего заместителя. Вот и проверим, пришла ли она и в курсе ли, кто из посторонних может в данный момент находиться на территории офиса.

Ожидаемо тишиной встречают мое приближение кабинеты айтишника и бухгалтерии – они отличаются не только матовыми перегородками, но и добротными дверьми. Айтишник выдвинул такое условие, потому что частенько днем спит, причем прямо в офисе, а работает ночью.

Марина Ивановна, главный бухгалтер компании, заявила, что ее документация не для того, чтобы ее мог каждый увидеть, пусть даже и через стекло. Хотя подозреваю, настоящая причина заключается в том, что в отличие от скромного айтишника, выбившего себе кресло-трансформер, она в силу опыта «пробила» для своей уставшей спины комфортный диван и теперь проводит на нем куда больше времени, чем за рабочим столом.

Но к обоим сотрудникам у меня нет претензий относительно их работы. А как, когда и в каких условиях они с ней справляются, меня мало волнует.

Кабинет коммерческого закрыт: видимо, Макс тщетно надеялся, что, увидев вместе с любимой дочерью и его, теща тут же заявит, что у нее уже все в порядке, она не болеет и намерена так же держаться и дальше, и выставит обоих из дома.

Но это ладно. Меня удивляет другое: приемная моего заместителя также закрыта на ключ. И это после моего вчерашнего предупреждения не опаздывать.

Распустил свою подчиненную Пашка. Моя помощница себе такого не позволяет. Помимо того, что отлично разбирает документацию и составляет вменяемый план на неделю, ее голос действует магически даже на тех, кто всем недоволен с рождения, а еще она мастерски заваривает сотню сортов травяного чая.

За два года ее работы у меня ни единой претензии.

Это не помощница, а само совершенство. И она бы никогда не позволила себе так открыто проявить неуважение к своему руководству. А опоздания… Смешно! Неприемлемо! Она всегда приходит раньше меня. И да, в свете последних событий самое главное – она бы никогда не додумалась хоть как-то лезть в мою личную жизнь, даже с вопросами.

– Смело, – замечаю я, еще раз дернув закрытую дверь.

Разворачиваюсь, чтобы уйти.

И не могу поверить глазам, когда замечаю Снежану – собственную помощницу, неторопливо семенящую по коридору со стаканчиком кофе.

– Доброе утро, Лев Николаевич! – восклицает она, чуть ускоряется, заметив мой взгляд на часы, и буквально сражает меня неуместным вопросом: – Вы с мамой уже пообщались?

Жестокое открытие понедельника: совершенства не существует, даже в обыденных мелочах. Все, что было до этого, – иллюзия, везение и случайность.

Но так я думаю ровно минуту. Приблизившись ко мне, помощница качает стаканчиком с кофе, позволяя рассмотреть лейбл ближайшего ресторана, и дает четкое пояснение:

– Ваша мама ожидает вас в кабинете. И она… мгм… мягко говоря, немного не в духе. Зная, как благотворно на нее действует кофе именно из этого ресторана, я вызвалась его принести.

Мне не нужно спрашивать о том, что волнует меня больше, чем чашечка кофе для мамы.

– Во время моего двадцатиминутного отсутствия, – докладывает помощница, – звонки принимала Ольга из отдела закупок. У нее приятный голос, который часто отмечают клиенты, она вежлива и расторопна. Уверена, что обошлось без эксцессов.

Снежана довольно скупа на похвалу, серьезно и ревностно относится к своей работе, поэтому я легко принимаю ее пояснения.

– И еще, – продолжает она, видимо желая вернуть себе титул «офисное совершенство» прямо здесь и сейчас, – травяной чай из тибетских трав, который вы особо отметили в прошлый раз, уже настоялся и у вас на столе.

Н-да… Пашке в первую очередь надо было не жену себе выбирать, а помощницу. И если первый пункт уже (или пока) изменить невозможно, то со вторым я могу и помочь. А то у моего заместителя какие-то странные представления о хороших специалистах.

Глава № 4 Лев

– Доброе утро, Лев Николаевич! – подскакивает светловолосая девушка, стоит открыть дверь приемной.

– Доброе, Ольга.

Набором штата у нас занимается Пашка, оформлением – бухгалтерия, сам я в эту область не лезу, да и попросту не хватает на это времени. Но несложно сложить два и два, с учетом того, что имя своей временной сменщицы мне минуту назад называла помощница.

Смежная дверь приоткрыта, и я даже отсюда слышу тяжелые вздохи, которые специально для меня подготовлены.

– Ольга, ты свободна, спасибо, что подстраховала, – раздается сухой голос Снежаны.

– Я м-могла бы еще немного… – провожая меня взглядом, с какой-то странной заминкой выдвигает предложение девушка. – Здесь так много звонков, что…

Мне казалось, что работа в отделе закупок также предполагает частое общение по телефону. Смысл так биться за то, чтобы поднимать трубку здесь? Но у меня нет возможности всерьез задуматься об этой странности, потому что из моего кабинета слышится еще один вздох моей матери, на этот раз более громкий и нетерпеливый, а моя помощница уже отвечает:

– Спасибо, Ольга, думаю, сегодня твоя помощь больше не понадобится. Я справлюсь одна.

Вот и отлично.

Терпеть не могу вносить коррективы в то, что меня более чем устраивает.

Толкаю дверь своего кабинета и, не поддаваясь на провокацию матери, которая при виде меня старается преобразить скуку в скорбь, приветливо улыбаюсь.

– Доброе утро, – использую фразу, которую слышал сегодня десятки раз и на которую можно ответить лишь тем же.

Но нет.

Легкий путь не для мамы.

Она кокетливо проводит ладонью по тщательно уложенным темным локонам, еще раз вздыхает – не так громко, как раньше, потому что я близко, можно дать легким и отдохнуть, и печально мне отвечает:

– Да какое там доброе!

Постучав, в кабинет входит моя помощница. Расщедривается на улыбку, что с ней случается редко, и ставит на стол перед моей матерью дымящийся стаканчик с кофе.

– Как вы любите, Зинаида Викторовна, – рапортует Снежана. – С перцем чили, без сахара.

– Спасибо, – благодарит ее мама, бросает взгляд на стаканчик и неохотно замечает, делая первый глоток: – Впрочем, теперь утро действительно чуточку лучше.

Снежана оставляет нас один на один.

Мне хватает взгляда на мать, чтобы догадаться о цели ее визита. Жаль, что я не могу так быстро вычислить ее информатора.

Но то, как она подготовилась к встрече, сомнений не оставляет: кто-то уже проболтался о Пашкиной свадьбе.

У матери очень живое лицо, и сейчас ей довольно трудно так долго удерживать на нем скорбь, чтобы соответствовать образу. Грустные вздохи, глоток любимого кофе с таким видом, будто только он и может спасти ее от внезапной депрессии. Ну и самое главное, если я вдруг не замечу намеков на траурность этого дня – черное платье, вопреки любви исключительно к светлой одежде.

– Мам, – целую ее в щеку и тут же улавливаю очередной тяжкий вздох, – какими судьбами?

– И ты еще спрашиваешь?! – восклицает она удивленно, но понимает, что выбыла из образа человека, которому уже ничего не поможет, и добавляет уныло: – У кого-то действительно что-то меняется в судьбах, грядут удивительные перемены, а у меня…

Пока она выдерживает паузу, во время которой я должен проникнуться, раскаяться и пообещать черт-те что, я успеваю занять свое место и насладиться изумительным чаем. Все же это настоящее мастерство – не испортить вкус, не просто залить сбор горячей водой, а заставить травы раскрыться и отдать цвет и силу, которая в них накопилась.

– Ты себе просто не представляешь, как тяжело, когда ничего не меняется, – вздыхает мама, запивая горечь признания не менее горьким напитком. – У меня вообще в последние годы такое ощущение, что моя жизнь – сплошной день сурка!

– Фильм с одноименным названием, помнится, был интересным, – говорю я. – Тянет на ностальгию?

– Ностальгия – о прошлом, – отмахивается мама даже от такого предположения. – В прошлом я уже сделала все, что могла. Я тянусь к будущему! Но такое ощущение, что только я и тянусь! А такие физические экстремальные растяжки в моем возрасте уже вредны для здоровья, тебе так не кажется?

Мне кажется, и в последнее время все чаще, что моя мать и отца женила на себе, прибегнув к методу эмоционального шантажа. Он не выдержал и попался. Теперь, имея возможность ежедневно любоваться добытым трофеем, она надеется повторить этот опыт на мне.

– Ты выглядишь великолепно, – говорю без лукавства, потому что многие дают моей матери меньше лет, чем прописано в паспорте. – Поэтому можешь позволить себе все, чего хочешь.

– Если бы… – вновь вздыхает она.

Я мог бы долго играть в эту игру, но телефон принимается настойчиво вибрировать. Важный звонок, так что…

– Если тебе так тоскливо, – намеренно провоцирую раскрыть ее уже карты, – может, подберешь себе какой-нибудь тур? Думаю, папа мог бы выкроить время и тоже отдохнуть от работы. Подумай, куда бы тебе хотелось поехать.

– К примеру, на острова? – Цепкий взгляд в мою сторону. – Куда там отправился Паша с женой?

– Если тебе хочется отдохнуть именно в этой компании… – пожимаю плечами.

И выдержка матери изменяет.

Она решительно отодвигает стаканчик с кофе, разворачивается ко мне всем корпусом и укоризненно произносит то, что я уже слышал полгода назад, когда брачными узами обзавелся первый мой друг.

– Я не хочу кому-то завидовать – это противное чувство! Я хочу, чтобы ты внял приятному опыту своих лучших друзей, остепенился и тоже женился! Хочу, чтобы у меня наконец появились внуки! А ты…

– А я бы поспорил насчет приятного опыта, – привожу весомые аргументы. – Пашка женат всего один день – там еще ничего не известно. Макс женат месяцев шесть, но детей пока не предвидится, так что свадьба не обязательно их гарантирует.

– Согласна! – неожиданно соглашается мать, но прежде, чем я успеваю подумать, что на этот раз тоже успешно отбился, горячо добавляет: – Согласна на внуков без свадьбы!

Раньше мама настаивала, что дети должны рождаться в браке, что это должен быть обдуманный поступок и к нему нельзя подходить легкомысленно. Приводила в пример папу, себя и еще много наших знакомых семей. Было это, когда я имел глупость познакомить родителей с первой девушкой, с которой начал встречаться, и мама тогда испугалась, что я собираюсь жениться, потому что я влип, а девушка «залетела».

С той девушкой мы расстались, что часто случается с первой любовью, уже много лет она замужем за другим, у нее все-таки появились дети, и не от меня, а от мужа. Казалось бы, страхи прошлого позади, можно расслабиться, но теперь мама боится не того, что я сделаю ее бабушкой.

Теперь она опасается, что к внукам готова, мечтает о них, а они не хотят появляться!