Киберсоциум

Ирина Чупина

Киберсоциум

Первая экспедиция

Иногда инопланетяне лучше людей

– Макс, передай мне соус чили, будь другом, – сказал невысокий плотного телосложения шатен двадцати трёх – двадцати пяти лет с рябоватым лицом.

– Кирюха, как ты ешь эту гадость, – Максим сморщил гримасу отвращения, передавая тюбик с соусом. Сам Максим был высокий, атлетического телосложения парень со шрамом на верхней губе.

– Ещё долго нормальной еды не попробуем, вышел закон о диетическом питании на гос. кораблях.

– Всё купили эти компании космического диетпитания. И законы свои пропихивают ради прибыли.

– Во-во, – набитым ртом пробубнил Кирилл.

Друзья замолчали, потому что к столу, за которым они завтракали, подошёл высокий молодой человек с аккуратно уложенными светлыми волосами в такой же униформе, как у них, и вежливо обратился с вопросом:

– Привет, ребят, во сколько у вас инструктаж?

– Ну, во-первых, не у вас, а у нас, мы теперь в одной упряжке. А во-вторых, через 20 минут, – небрежно ответил Макс, вызывающе оглядывая подошедшего.

– Извините, конечно, у нас. Спасибо и приятного аппетита.

Молодой человек кивнул и удалился.

– Это что, новенький? – полушёпотом спросил Кирилл у товарища.

– Да, психолог.

– С каких пор психологи летают в космические экспедиции?

– Вот будет у тебя богатый папочка, станешь космическим туристом, – рассмеялся Макс.

– А он случайно не Кристиан Маршалл, сын спонсора нашей поездочки?

– Он самый, – сказал Максим, глядя в сторону уже далеко удалившегося парня.

После инструктажа Кирилл подошёл к новенькому.

– Ну, будем знакомы! Я Амосов Кирилл, инженер-механик.

– Очень приятно, я Кристиан, можно Крис, – психолог-блондин с добродушной улыбкой пожал руку новому знакомому.

– Это моя тридцать вторая экспедиция, а у тебя?

– У меня… у меня первая. А ты, вроде, молод. Как успел столько налетать?

– Ещё подростком летал с отцом, учился прямо на кораблях, а в перерывах сдавал экзамены. А ты чем занимался?

– Я изучал разные науки: медицину, биологию… сейчас углубился в психологию. Полетать не успел, если не считать круизы по Млечному пути, – Крис немного смутился перед Кириллом, как школьник перед авторитетным профессором.

– Наверстаешь, – Кирилл похлопал по плечу неопытного коллегу.

Шла третья неделя полета. За завтраком встретились Макс, Кирилл и Крис.

– Ну, как освоился? Какие планы, когда прилетим? – спросил Макс у Кристиана.

– Освоился, первые две недели тяжело было. За едой – не лучшая тема, конечно…

– То-то тебя не было видно. Знаю-знаю: кишки выворачивает, и голова трещит. «Лётали знаем», – улыбаясь во весь набитый диетической пастой рот говорил Кирилл.

– Мы всё знаем, не переживай. А что там с планами?

– Надеюсь, встретим обитателей Эстериуса. Пришли последние подтверждения, что они там есть, но никто ещё не контактировал. Психология инопланетных существ – наука молодая, это вам не психология домашних животных, которой уже сотни лет! Ой, ребят, извините, мне пора идти, жду важное сообщение от одного профессора.

– Уже закончил? Так быстро! Ты что так мало ешь?

– Кирюх, не приставай к Крису, он ещё адаптируется. Пока, увидимся.

– Ну, пока, даже поболтать не успели толком.

– Надеюсь на скорую встречу, до свидания.

– Слишком смазливая у него улыбка, – поделился Кирилл с товарищем.

– Золотой ребенок, интеллигент, учёный! А мы с тобой – дети обычных космонавтов.

В течение месяца трое молодых людей периодически общались – в основном, за завтраком.

– Когда вступим в фазу гиперпрыжка, всех поместят в специальную антиперегрузочную капсулу? Как там ощущения? – спросил Кристиан опытных коллег.

– В неё-то нормально, а вот после неё! О-хо-хо! Лёгкие разрывает в хлам, харкать кровью будешь с непривычки. Первые две недели полёта – это были ещё цветочки!

– Не нагнетай, Кирюх! Ты первые разы летал подростком, объём легких меньше был. Взрослые легче переносят. А потом вообще привыкаешь к гиперпрыжкам.

– Спасибо, ребят. Читал о гиперпрыжковой адаптации, но в инструкциях так красочно не описывали.

Молодые люди рассмеялись.

В следующий раз, когда Кирилл и Максим мирно обедали, в пищеблок ворвался взволнованный Крис.

– Что случилось? Я тебя таким не видел! – заметил Макс.

– Пришли фотографии обитателей Эстериуса. Снимки нечёткие, но всё же, – пояснил Крис.

– Давай скорее посмотрим! – проявил интерес Кирилл.

На снимках было существо, похожее на облако с хвостом, фиолетового цвета.

– Это точно не газ какой-нибудь? – скептически спросил Максим.

– Нет, на снимках видно, что существо заходит в пещеру, затем выходит из неё, как из жилища. Поведение разумного существа.

– Логично, – согласился Кирилл и продолжил обед. Видимо, снимки его не впечатлили.

– И правда, что я так разволновался? – смутился Кристиан.

Как и ожидалось, галактический прыжок через десяток галактик Крису дался нелегко. Пришлось вколоть ему сыворотку для восстановления оптимального состояния организма.

Через пару дней экспедиция высадилась на Эстериусе. Планета по большей части состояла из камней серого цвета. Кое-где была растительность, похожая на колючки и кактусы. В скалах было много пещер – как показывали данные предшествующих исследователей, это были входы в систему тоннелей. Данный факт ещё раз подтверждал присутствие на планете разумных существ.

Макс и Кирилл вызвались сопровождать Криса в первой вылазке. Изведав несколько мест, где были замечены существа, поисковая команда ничего не обнаружила.

– Хочу проверить один из тоннелей, – заявил Крис.

– Ты правда хочешь туда лезть? – спросил Макс, – Я думаю, пора возвращаться! На сегодня хватит, завтра подготовимся более тщательно и изведаем твои тоннели. Может, возьмём кого-то из боевой группы, а то кто знает, кого мы там встретим в этих катакомбах.

– Да что может случиться? Пусть идёт, мы за ним следом. Просто далеко не пойдём в этот раз, во второй будет уже проще, – подбадривал всех Кирилл.

Так и сделали. Выстроились в цепочку. Первым шёл Крис, у него была карта тоннелей. Интерес подгонял идти его всё быстрее и быстрее. Сопровождающие немного отстали. Вдруг он услышал в шлеме:

– Крис, это Макс, у меня неполадки с кислородным баллоном, Кирюха поможет мне его заменить. Стой на месте. Скоро мы тебя догоним.

– Вас понял, – ответил Кристиан.

Он остановился и стал подробнее осматривать стены. Луч фонаря скользил по тёмным серым камням, перемещался с правой стены на левую – и скользнул по какому-то чёрному сгустку дыма. Крис вернул свет на сгусток. Чёрный сгусток шарообразной формы висел над землёй. Можно было различить в нём подобие хвоста. А внутри светились какие-то три точки, как созвездие весов в ночном небе. Сгусток стал увеличиваться в размерах и надвигаться на Криса. Молодой человек не знал, что делать. Крис не был уверен, что это – то же существо, что на снимках, ведь там оно было фиолетовое.

У молодого исследователя было желание вступить в контакт, и одновременно страх говорил: «Беги, беги». Но знание психологии живых существ подсказывало, что бежать – тоже не лучший выход, ведь ты тут же признаешь себя жертвой. Тогда Крис приглушил свет фонаря, чтоб тот не раздражал местного обитателя. Сделал медленный повторяющийся жест рукой по направлению к земле, означающий «все спокойно». Зверь остановился. Крису стало казаться, что в чёрном дыму, как грозовом небе, стали сверкать молнии, и раздавались звуки, похожие на гром. Существо стало опять медленно двигаться на него, разряды участились. Крис понял, что хозяин тоннелей прогоняет незваного гостя. Тогда психолог стал делать медленные шаги назад, но не поворачивался спиной.

«Ребята, вам не стоит сюда идти. Существо сегодня не в духе. Движусь в вашем напра…»

Кристиан не успел договорить, как стены затряслись и посыпались камни. Случился обвал. Крис сел на землю, прикрывая голову. Когда всё утихло, он увидел, что существо метнуло молнию в камень, летящий прямо на него. Крис убедился, что существо можно не бояться. Он понял, что сейчас оно изменило цвет и стало бурых оттенков.

«Ребята, Макс, Кирилл… Меня завалило… Приём… Вы меня слышите?» – несколько раз повторил исследователь. Но в шлеме были одни помехи.

Существо зависло на месте, но изменяло цвет с красного на бордовый, с бордового – на коричневый; оттенки были то светлее, то темнее. Похоже было, что оно размышляло. Иногда, когда человек о чём-то напряженно думает, мимика на его лице выдаёт волнение – именно такое сравнение пришло в голову Крису.

Крис был уверен, что опасность ему не угрожает, и стал разбирать каменный завал, чтобы выбраться. Он оттащил пару больших обломков в сторону. Когда же Кристиан возвращался обратно к завалу, существо встало между ним и камнями.

«Почему ты не хочешь, чтоб я выбрался?» – подумал Крис глядя на серую тучу, которая снова стала чернеть и издавать электрические разряды. «Наверное, это опасно», – заключил Крис.

Тогда он посмотрел карту и решил найти другой путь. Он стал двигаться по незаваленным тоннелям. Существо изменило цвет на синий. «Цвет спокойствия», – заметил про себя психолог.

Когда Крис устал идти, он присел на пол, ввёл код на браслете. Внутри шлема появилась силиконовая трубка, и Крис сделал пару глотков жидкого геля. Пара глотков такого геля заменяла стакан воды. Крис погладил эмблему на коленях скафандра – такая же украшала и их корабль и являлась символом компании его отца: она изображала два кольца, на пересечении которых выделялась буква М – Маршалл.

Существо стало ярко-жёлтого цвета, как будто вспыхнуло. Затем снова стало синим и заметалось от Криса в сторону одного из тоннелей и обратно.

«Может, у него есть какая-то идея. Он просит меня пойти туда».

Крис сверился с картой – этот тоннель не был изведан. Исследователь задумался. Но существо спасло ему жизнь. И он решился последовать за ним.

Через непродолжительное время по системе тоннелей Крис вышел на поверхность. Выбираясь из пещеры, он был поражён. Вдали виднелся их корабль!

«Маршалл 3000! Это Кристиан. Меня кто-то слышит?»

«Говорит капитан Бондарь. Слышу вас, Маршалл-младший. И даже засёк на карте. У вас всё в порядке? Вы не ранены? Ребята из вашей группы сказали , что Вас завалило!»

«Всё в норме. Возвращаюсь».

Но существо металось в другую сторону, будто хотело что-то показать. Крис связался с кораблём и предупредил, что заметил кое-что интересное и задержится. На уговоры капитана о возвращении он не поддался. Капитан не мог приказывать сыну спонсора, поэтому не был особо настойчив.

Обитатель Эстериуса привел его на то место, где произошёл обвал. Существо указало ему на кусок бомбы, застрявший между камней. Оно вновь стало чёрным, и в нём сверкали микромолнии.

«Злится», – думал Крис.

Он убрал осколок в спецотсек скафандра. Существо стало фиолетово-синим.

«Не понятная мне эмоция…»

Существо двинулась в сторону корабля. Крис согласился, что ему пора возвращаться. Ещё некоторое время пути облако-хамелеон находилось рядом, но вскоре исчезло.

На корабле он отправился к капитану доложить о произошедшем. Но тот опередил его:

– Пришло сообщение с Земли, что на вас готовится покушение. Вас заказал конкурент вашего отца Владимир Волков. Мы думаем, обвал – не случайность».

– Да, у меня был контакт с обитателем Эстериуса. Он помог мне выбраться и указал на улику, – Кирилл протянул осколок бомбы.

– Поразительно, у вас состоялся контакт… Надеюсь, камера, встроенная в скафандр, всё записала.

– Да, запись в порядке.

– Хорошо, теперь загружу осколок в анализатор, найдёт ли компьютер потожировые, ДНК или отпечатки пальцев кого-то из экипажа.

Капитан проделал все необходимые манипуляции. Через пару минут, высветились данные: «Обнаружено ДНК: Максим Соколов, 28 лет, инженер-программист».

Крис был шокирован. Ему не хотелось верить, что его товарищ готов был убить его ради денег.

К Кристиану Маршаллу приставили охрану. Кирилла неоднократно допрашивали, капитан подозревал и его. На допросах выяснилось, что Макс действовал один.

После этого Кирилл и Крис не общались.

Кристиан сделал запись в речеписце наблюдений: «Иногда инопланетяне лучше людей».

Киберприворот

1.

«Ты крут, парень!» – думал я, собираясь на работу в понедельник утром. Я всегда любил хорошо одеваться, много занимался, но и старался держаться среди лучших из лучших. В 30 лет я стал топ-менеджером крупной компании, имел квартиру в центре и загородный дом, красавицу-жену и маленькую дочь. Работа мечты и прекрасная семья. Я чувствовал себя королём этого мира.

У меня было 3 машины: две спортивные тачки и один внедорожник. Каждое утро я выбирал машину под настроение. В это утро я сел в «Бугатти» последней модели в классическом чёрном цвете.

В компании меня любили все подчинённые, я не задирал нос, относился ко всем дружелюбно, не любил сплетни и беседы на личные темы.

В этот день к нам пришла стажёрка с хорошей репутацией. Я побеседовал с ней открыто и дружелюбно, как делал это всегда, сказал, что она может обращаться ко мне по затруднительным вопросам. На несколько дней я забыл про неё, пока однажды мысли о ней не стали появляться в моей голове, как наваждение.

Я не сразу понял, чей образ меня преследует, пока не встретил её в коридоре и не прочёл на бейдже: «Стажёр: Мишель Уотс». Мои мысли становились не очень приличными, чтобы кому-то рассказывать об этом. Скажу лишь, что носили они эротический характер. Я гнал эти мысли прочь, пытался в такие моменты представить жену или вспомнить приятные моменты с ней. Вначале это помогало. Стажёрку же я старался избегать, но она придумывала всё новые и новые поводы для встреч.

Из-за этих наваждений я однажды опоздал на встречу с советом директоров; в другой раз – забыл отправить важный отчёт; в третий – ошибся в расчётах. Мне вынесли предупреждение: одна ошибка – и Вы уволены. Моя карьера висела на волоске.

Однажды утром, целуя дочь на прощание, я забыл её имя. Всю дорогу по пути на работу я пытался вспомнить, но так и не смог. На работе я открыл её фото в телефоне и, как дурак, смотрел на неё полчаса – и ничего.

Вечером жена рассказывала как прошёл день и упомянула Софи. Софи! Софи! Казалось, я должен был сказать: «Точно! Как я мог забыть!» Но нет, это было белое пятно в моей памяти.

Однажды я поехал покупать цветы на годовщину нашей свадьбы и забыл, какие цветы нравятся моей жене. Времени было мало, я опаздывал на ужин и взял белые розы. И, конечно же, не угадал, но вдобавок к этому я перепутал ресторан. Вечер был испорчен, жена обижена. Семейная идиллия пошатнулась.

2.

Моя мечта сбылась: меня приняли стажёром в крупную компанию. Нужно было выглядеть на высоте. Я готовилась целую неделю: тренажёрный зал, салон красоты, лучший бутик города. В первый день я старалась держаться уверенно, хотя это было далеко не так.

Работа в офисе кипела. Жизнь бурлила. Всем было не до меня. Девушка из отдела кадров с фальшивой улыбкой провела меня по офису и в конце экскурсии познакомила с шефом.

Сказать, что он был приятным мужчиной – ничего не сказать. Высокий брюнет, широкие плечи, в меру накачан, голубые глаза, волевой подбородок, лёгкая щетина. Кроме внешности, у него было ещё море плюсов. Галантный, дружелюбный, с хорошим чувством юмора.

Моё сердце билось так, как никогда раньше не билось. Дыхание перехватывало, стоило мне заметить его где-то рядом. Это была любовь с первого взгляда.

И я решила, что он – Том Джонсон – должен быть моим!

Я нашла в сети рекламу про «Киберприворот». Идея показалась отличной! Цена услуги была не дешёвой – мой годовой заработок. Но вечером я была уже в офисе «НьюКиберКомпани».

– Добрый день. Вы заполнили бумаги?

– Да.

– Передайте их мне, пожалуйста. Вы хорошо понимаете, что хотите сделать?

– Это что-то вроде магии?

– Девушка! Магии не существует! 21-ый век заканчивается! А Вы всё ещё верите в магию! У нас проверенные и протестированные методы. Мы работаем с микрочипами, которые помещаются в мозг через ухо и транслируют нужную информацию, возбуждают отделы головного мозга, отвечающие за приятные эмоции и возбуждение.

– Звучит убедительно.

– Вы готовы оформить кредит?

– Конечно! – я буквально хлопала в ладоши от радости.

Мне дали чип, похожий на крошечного паучка. Моей задачей было поместить его рядом с ухом объекта – то есть, Томми.

На следующее утро я занесла шефу кофе и спросила его что-то по работе. Пока он объяснял, я уставилась в его причёску.

– Извините, но у Вас что-то в волосах, – сказала я, и, сделав вид, что убираю что-то, прикрепила чип к обратной стороне уха.

На следующий день я стала ловить на себе взгляды моего любимого. Я была счастлива!

3.

Я уже не мог это терпеть. Все эти мысли! Это были чужие, не мои мысли! Я боролся с ними. Жена тоже стала нервничать. Я стал жить в городе, а она с Софи – в загородном доме. Память продолжала подводить. Теперь я всё записывал, чтобы на работе всё было гладко.

Как-то вечером я пошёл в бар со школьным другом. Если я занимался банковскими программами, то он выбрал медицину и стал успешным нейрохирургом. Я напился и рассказал ему о своих проблемах с памятью.

– Том, это может быть серьёзно. Это не похоже на стресс или переутомление. Я боюсь, это опухоль.

– Ты серьёзно, Джек?

– Опухоль давит на мозг, и его отделы дают сбои. Часто всё начинается именно так. Один мой пациент считал что его нога – это не его нога, он перестал её узнавать. Другой – после автоаварии – помнил себя только до 16 лет и в 50 считал себя подростком и боялся не поступить в колледж, хотя к этому моменту был профессором в университете.

– Что же делать, друг?

– Идти на обследование. Запишу тебя на завтра на 9 утра.

– Спасибо.

Я пришёл в клинику друга и чувствовал, что обречён: если это опухоль, то я могу умереть, если нет – то нет и оправдания провалам памяти и несвойственным мыслям.

Но врачи нашли оправдание! Они нашли чип в моей голове. Я был удивлён, растерян и затем взбешён.

С другом мы выяснили всё про нелегальные чипы и конторы-однодневки. Про глупых девушек и киберпривороты. Искать заказчика было не нужно. Я уже знал как она выглядит, как её зовут и где она работает!

Я поступил импульсивно. Я нашёл подобную кантору и отплатил ей тем же.

Моя жизнь налаживалась. Стажёрку Мишель после нескольких крупных ошибок уволили, и я забыл про неё.

Но сегодня в ленте новостей я увидел её фото и сразу узнал. В статье писали о странной пациентке, поступившей в психиатрическую клинику. Пациентка не помнила ни своего имени, ни даты рождения – ничего. Она знала лишь имя нашего президента и то, как он выглядит.

Вирус

Это началось 60 лет назад. Мне кажется, я должна записать всё происходящее. Для потомков? Нет, в нашем положении это – смешной аргумент. Скорее, для истории. Начнём по порядку.

Мне было 12, наша семья жила в большом городе: бетонные многоэтажки, паутина дорог, переполненная автомобилями, толпы людей, постоянное движение, суета и шум. Ни одни крупные животные не смогли бы существовать в такой многочисленной группе; это характерно, пожалуй, только для насекомых (в то время меня интересовала биология и химия, хотя последняя по школьной программе ещё не началась). Я всегда считала многочисленные поселения чем-то не разумным, потому что в одно мгновение можно уничтожить всё сообщество. Вспоминаю, как дедушка на даче заливал керосином муравейник, чтобы избавиться от назойливых соседей.

Итак, примерно в это время в 2020 году началась пандемия. Неизвестный вирус стал косить людей, словно чума в средние века. Постепенно паника охватила всю планету. Закрывались школы, стадионы, торговые центры; продовольственные магазины и аптеки работали с перебоями; электростанции были автоматизированы, поэтому с ними проблем было меньше, но сбои случались; больницы справлялись с трудом.

Отец увёз меня, маму, брата и нашего рыжего кота Джинджера за город – на дачу, которая досталась нам от бабушки с дедушкой. Здесь был генератор электричества, скважина с питьевой водой, баня с дровяной печью. Приезжать сюда летом на несколько дней было одно удовольствие, но жить здесь постоянно оказалось очень скучно. Я скучала по школьным друзьям, по фуд-корту в торговом центре, где мы часто собирались, по нашим глупым шуткам. Вначале был интернет, мы переписывались, но затем связь пропала. Вышки стали хуже работать. Спасала дедушкина большая библиотека, коллекция пластинок, фильмы на видеокассетах и, конечно, любимый кот. По вечерам мы слушали новости, изредка выбирались в город, но делали это всё реже и реже. Большая часть населения переболела, самые слабые и пожилые погибли.

Первая осень была тяжёлой. Сначала заболел отец – после очередной поездки в город за стройматериалами, чтобы утеплить дом. У него были слабость и жар, он месяц почти не вставал с постели. Брату было 14, ему одному пришлось заготавливать дрова, пока мама утепляла дом и ухаживала за отцом. Я готовила еду и помогла то маме, то брату. Затем заболела и мама. Мы с братом продолжали работать днём, а ночью я плакала в подушку. У нас появились симптомы болезни, но они были лёгкими: температура не поднималась выше 38, это позволяло нам заниматься своими обязанностями. Ближе к зиме папа поправился, затем мама поднялась на ноги. Но, как оказалось, болезнь поразила кота, а он не смог справится с этим гадким вирусом. Это событие омрачило всех нас, но мы были рады, что все члены семьи здоровы. Мы сделали Джинждеру могилу на заднем дворе, обложили её камнями, на одном из которых я нацарапала имя любимого кота. Я навещала могилу до тех пор, пока её не засыпало снегом.

Наш быт наладился. Длинными зимними вечерами мы играли в настольные игры, читали друг другу вслух. Я с теплом вспоминаю это время. Семейное тепло, любовь и уют – вот истинное человеческое счастье. Через пару лет по радио передали, что вирусом переболели уже все на планете Земля. Он стал не опасен. Многие стали возвращаться в крупные города. Мы решили остаться. Когда открылась местная школа, мы стали ходить в неё. Ускоренная программа помогла нам наверстать упущенное. Вскоре вновь заработал интернет, позволяющий быстро получить любую информацию.

Через год в школу приехали медики, которые проводили полный осмотр детей. Родители волновались. Они боялись, что началась новая эпидемия. Они забаррикадировали врачей и пытались узнать у них цель обследования.

– Это профилактический осмотр. Не поддавайтесь панике, – говорил старший из группы медиков.

– Это всегда так начинается! – кричал мой отец (никогда не видела его таким агрессивным). – В прошлый раз долго тянули и утаивали информацию! Посмотрите, к чему это привело!

– Во всяком случае, нам известно не больше вашего, – спокойно из-за двери ответил взятый в плен доктор.

Волна агрессии спала. Наступила тишина. Затем наши родители стали тихо совещаться, видимо, о том, что им делать дальше.

Они выпустили врачей.

– Извините. Мы волнуемся за наших детей.

Высокий седой врач в белом комбинезоне – скорее всего, тот, что недавно вёл диалог из-за закрытой двери – положил руку на плечо моего отца и понимающе кивнул. Отец отвёл взгляд – ему было стыдно.

Врачи завершили осмотр, взяли оставшиеся анализы и уехали. Вскоре по радио и телевидению стали сообщать о массовых медобследованиях. Теперь начали проверять и взрослых. Тревога вновь вибрировала в воздухе. Это чувство похоже на звон, который стоит в ушах и всё никак не может прекратиться.

Через полгода СМИ по всему миру сообщали, что все, переболевшие Вирусом, стали абсолютно стерильны – и мужчины, и женщины, а значит не смогут иметь потомство.

– Все переболевшие – это значит, всё человечество. Тогда так прямо и говорите! – отец кричал на телекомментатора, будто он был виновен во всём происходящем.

Он выключил телевизор, вышел во двор и стал рубить дрова, хотя у нас был ещё большой запас.

Мы с батом взяли телефоны и пошли сёрфить в Интернете. Некоторые писали, что учёные вскоре что-то придумают и излечат всех. Другие писали, что лечению поддадутся только дети и подростки. Кто-то предлагал правительству всех стран направить средства на клонирование, которое долгое время было запрещено. Многие считали, что человечество обречено, выдвигали теорию, что с помощью Вируса сама планета избавляется от людей, долгое время безрассудно потреблявших её ресурсы, загрязнивших воду и воздух ядовитыми отходами и мусором. Учёный с мировым именем написал в твиттер: «Планета травит нас, как паразитов. Вирус, уничтоживший многих из нас и стерилизовавший остальных – это лекарство для Земли». На это болезненно отреагировали: один из членов Нобелевского комитета предложил лишить его недавно врученной премии. Было ещё множество теорий, но никто не мог даже представить, в чём была истинная причина. Вновь началась паника.