Влюбленный Тургенев

– Наталья Владимировна, – начальник пригласил рукой ей присесть за стол, – у нас мало времени. Так что давайте по существу.

По существу так по существу. Наташа села и положила руки на стол, как школьница. Две пары глаз смотрели на нее выжидающе, а глаза незнакомца просто смотрели немного печально, но пристально.

Тишину нарушила Надежда.

– Так мы долго сидеть будем. Тогда начну я.

Глаза незнакомца переместились с Натальи на Надю и потом на Александра Георгиевича. Мгновенный контакт, а сколько смысла! Наташе показалось, что эти двое всего за один короткий миг успели обсудить многое и уже поговорили обо всем.

– Наталья Владимировна тут человек новый, – начала Надежда, – она пришла в наш монастырь со своим укладом. И сегодняшний вопиющий случай показал ее несостоятельность как начальника кассового операций. Хотя я лично ей много раз пыталась все разъяснить, как положено, работать. Но, у нее личное мнение на этот счет. И вот во что это вылилось. Однако!

Надежда как-то даже повеселела и потянулась плечами вверх, расправляя их шире.

– Давайте не будем судить ее строго. На первый раз, думаю, ей можно предъявить простое предупреждение.

Однако поворот! Наташа никогда не доверяла людям и редко ошибалась. Вот и теперь ее ничего не удивило в ситуации. Надя повела себя как Надя.

Просто Надя не знала Наташу. Кто она и откуда. Что собственно ее сюда привело. Чем жизнь закалила ее волю и характер. А Надя всего за месяц выложила себя всю по полочкам без остатка. Вот гниль, подумала Наташа, и посмотрела на Александра Георгиевича. Гораздо важнее, что скажет сейчас он. А он, молча, слушал. Молчала и Наташа.

– Наталья Владимировна, – нарушил он, наконец, тишину, – вы молчите.

– А что ей говорить? – начала снова Надежда, – она устроила переполох в кассе посреди рабочего дня. В понедельник! Когда заведующая и так тремя потами обливается.

При этих словах у Наташи глаза сузились и напряглись руки. Ах, ж ты, гадина! Подставить решила, да как красиво. Ее глаза неожиданно встретились со взглядом седого незнакомца в кресле руководителя. Он постукивал ручкой по столу и немного улыбался, глядя на нее. Казалось что его тут занимает только Наташа. Ее эта мысль немного смутила. Она начала.

– Вас, Надежда Николаевна, я услышала, спасибо за конструктивную критику. Теперь думаю, настало время говорить мне. С сегодняшнего дня я являюсь официальным руководителем отдела кассовых операций. До этого я была на испытательном сроке. И как вы выразились, устроила несанкционированную ревизию в кассе, исключительно не по собственной воле. Да, мое решение было ее провести. Но приказ был издан не мной о внезапной ревизии, а предыдущим руководителем отдела, коим до вчерашнего дня являлись именно вы. И именно вами были выбраны сроки. Я просто подчинялась приказу. Это раз.

Наташа успокоилась, перевела дыхание и так как ее внимательно слушали, продолжила.

– И два. Если выйти на улицу и поднять голову, то можно увидеть вывеску. Тут не монастырь, не цирк, тут банк. И вести себя тут надо как подобает назначению заведения. В кассе полный бардак! А это головной офис, из которого начнут ответвляться отделения. И именно мы будем их создавать и обучать новый персонал. А как мы научим новых кассиров, когда те, что есть в наличии, работать не умеют. Если вас все устраивает как было, то тогда пожалуйста, вы правы. Давайте заменим вывеску на здании на слово «Цирк» и все будет, как вам Надежда Николаевна нравится.

– Ух ты какая! – округлила от неожиданности глаза Надя.

– Ошибаетесь, – продолжила Наташа, – я гораздо хуже. В кассе устроили проходной двор, у кассиров ключи в сейфах торчат и дверцы открыты. Забегай, хватай что хочешь. Они считают, что им навязывают обязанности, которые не важны! И как мне ранее было сказано, что тут нет посторонних людей, считаю это плохо. Я как новый руководитель не желаю даже слышать о каком-то своем человечке, сама лично буду отбирать своих подчиненных. Мне нужны не знатные, а дельные.

Александр Георгиевич с шумом выдохнул и пристально посмотрел на Надю.

– Вот так, – вытерла она набежавшую слезинку, – взрастишь, отучишь, всю душу вложишь и нож в спину. Не ожидала, Наталья Владимировна, что вы меня так подставите.

– Если я бы хотела с вами что-нибудь сделать, Надежда Николаевна, вы бы тут не сидели, а как минимум в бухгалтерии, наматывая сопли на кулак, писали расписку о рассрочке по выплате огромной недостачи.

Незнакомец восхищенно посмотрел на Наташу и, спрятав пол лица, за ладонью тихо посмеивался. А Александр Георгиевич смеялся не тихо. Он откровенно хохотал. Ему явно представилась картина – «Надя и расписка».

– У вас премилый вырез сегодня, Наташа.

Он отсмеялся и встал. Наташа тут же схватилась за блузку. Она потеряла пуговицу, и теперь краешек кружева так и норовил показать себя миру.

– Наслышаны о ваших сегодня приключениях в кассе, Наталья.

Наташа опустила глаза. Ей показалось, что ее щеки все же покрылись румянцем.

– Мне пришлось перелезть через ограждение. Ире стало плохо.

– Вы сегодня привлекли своими очаровательными ножками к нам просто огромное количество новых клиентов.

Наташа поджала губы и насупилась. Ей стало неловко и стыдно. Она вспомнила, как все проделывала с задранной юбкой. Ох, все сегодня не вылизали из отдела внутренней безопасности, она была на первых полосах просмотра. Ужас! Как людям в глаза смотреть? Беспристрастные камеры все записали.

– Скажете, Александр Георгиевич, – неожиданно она подняла голову и улыбнулась, – мне нечего стыдится! Я думала о том, чтобы оказать помощь человеку. А то, что на мои семьдесят пять килограмм оказалось много падких мужчин, так это говорит, что я еще кому-то интересна в свои почти сорок.

– За доброту, – неожиданно нарушил долгое молчание незнакомец, – бог дает полноту. А у злости, только кости.

Глава 3.

Надежда так кокетливо захихикала и стала поправлять кофточку на своей груди, что все непроизвольно улыбнулись. Она была не в меру красивой пышной женщиной. С гнилым гадким характером, но с невероятно привлекательной внешностью. Из-за этой ее внешней привлекательности ей столько сходило с рук, что она действительно обзавелась кучей завистниц в свой адрес. Ей много давалось просто так, чего другие добивались с трудом.

Александр Георгиевич обратил внимание женщин, наконец, на человека, сидящего в его кресле.

– Девушки, – обстоятельства сложились так, что вы раньше всех узнали. Я планировал завтра представить всем вашего нового управляющего банком.

– Надя открыла рот, – но он ее опередил.

– А сам я буду заниматься открытием новых пяти отделений по острову и на материковой части. Хочу представить вашему вниманию моего брата и компаньона по бизнесу.

Теперь он ваш новый босс – Акантастер Константин Георгиевич.

У Наташи перехватило горло, а в носу защипало, глазам стало больно, подступили не прошеные слезы. Она несколько раз поморгала и тихо выдохнула. Надо собраться и не раскисать.

Надежда уже вовсю очаровывала нового начальника. Она лепетала какой-то бред, который все равно мило вылетал из ее пухлых губок. Неси его кто-либо другой, было бы сумасшествием, а этой все удается мило. Константин смотрел на Наташу, и ей показалось, что от него не скрылось ее замешательство. Надо как-то разрядить положение.

– Терновый венец, – сказала она, улыбнувшись, – ядовитая фамилия.

– А почему вы вроде братья, – спрашивала Надя, – а фамилии разные?

– Наденька, – потянул ее за руку Александр, принуждая встать, – я тоже Акантастер. Фамилия у нас такая двойная Акантастер – Де Пейрак. Слишком замысловатая. Но с такой родились. Я пользуюсь второй фамилией, брат предпочитает первую.

Наташа не стала ждать приглашения встать. И так было понятно, аудиенция окончена. Кто из них двоих победил, ей было не ясно. Она вроде защиту выстроила грамотную и просто раздавила Надежду фактами. Но та слезинку пустила, потом хихикнула и все как-то само собой разрешилось. Никто наказан не был, но и победителем абсолютным себя тоже никто не почувствовал.

– А у нее ямочка на щечке, – тихо буквально прошептал Константин, – и она так мило застенчиво улыбается, как будто ей семнадцать лет.

Александр посмотрел на брата и залез в сейф за документами. Он был безмерно рад, что Костя его выручил. Да что выручил! Его до этого невозможно было уговорить. Костя уматал за границу и наведывался редко только по семейным праздникам. Там он развил такой бизнес, что Сашин банк просто пшик. Собственно и банк-то начался благодаря Костиным инвестициям. Сейчас Саша вкладывает в свое детище еще намного больше, чем получает, но все без дорогих кредитов. Все брат – Костик. А тут сам неделю назад пришел и говорит, давай знакомь с персоналом. И вот Александру, наконец секрет-то и открылся. Наташа. Женщина Костю явно впервые увидела. А этот, кажется, уже по уши в его начальнице кассовых операций. Все так странно, но все так вовремя! Саша был рад и братом и за брата.

На следующий день в десять утра Александр Георгиевич уже официально всех собрал и представил новому руководству. Как выяснилось, предстояло много работы. Каждый квартал планировалось открытие нового допофиса в разных городах, причем у каждого будет по несколько удаленных касс. Неплохо так замахнулся наш начальник. Некоторые не дождавшись того как попадут к себе в кабинеты уже начали радостно перешептываться гадая как это отразится на зарплатах. Практически все были в приподнятом настроении, уже предвкушали немыслимые гонорары. Ведь всем стало ясно, что из просто старших специалистов тут на месте, совсем скоро они станут руководителями ого – го какого хозяйства. Наташа стояла хмурая безрадостная.

Все разошлись по рабочим местам. Наталья набрала отдел кадров и попросила приготовить ей личные дела всех ее подчиненных. Ее одолевало много мыслей, и пока они окончательно формировались в голове, она сидела и рассматривала их офис. Огромная комната, в которой уже совсем скоро будет сидеть плотненько рой бухгалтеров, обслуживающих допофисы. А пока сидят они так сказать первопроходцы всего дела. Тут мешанина из кого угодно, кабинетов пока на всех не хватает, строительные работы прекращают, чтобы не было шума. Поэтому в пятницу очень короткий день до двенадцати и в субботу, воскресенье тут шум и гам рабочих и строителей.

Тут и кассовый отдел и бухгалтерия внутренняя и по банковскому обслуживанию и программисты, и некоторое специалисты службы безопасности. В угловом шкафу уборщица складывает свой инвентарь, а вдоль окон штабелем стоят пачки с документами, бумага и много чего еще туда завхоз наложил. Одним словом полная демократия.

Наташа встретилась взглядом с Валентиной. Главбух стояла, а та самая Натали, которая вчера оказалась столь внимательной и нашла Ирину недостачу, вся красная с мокрой челкой и с закушенной нижней губой лихорадочно что-то набирала на компе. Григорьевна показала одной рукой вверх большой палец, а на другой указательный опустила в самую макушку девушки.

Наташа тоже показала большой палец в знак хорошего выбора Григорьевны и хотела было приступить таки к записыванию мыслей, как в их кабинет вошел огромный букет на двух ногах в синих рабочих штанах. Глаза всех без исключения так и уставились на бордовые розы.

– Сколько их там?

– Да не меньше сотни!

– Это кому такая прелесть?

– Ах!

– У кого днюха, а он еще не проставился?!

Восхищений не было предела. Такую красоту не каждый день увидишь.

– Может вы ошиблись адресом?

Программист Марат задал вопрос, и тут же вся женская половина кабинета стала громко возмущаться. Как это ошиблись, нам все нам, мы очень любим цветы! Букет на ногах оказался не одинок, стоило ему полностью войти в кабинет, как следом за ним вошел завхоз с большой напольной вазой.

– Доброго дня все, – поздоровался курьер, – я не ошибся. Революционная, 51, 2 этаж, кабинет 202.

– Все верно.

Тут же подтвердили не менее пяти голосов.

– Но кому букет?

– Доставку заказали в кабинет, без особых указаний. Так что девушки, – красивый курьер в костюме рабочего очаровательно улыбнулся, – это всем вам должно быть.

Естественно, все сразу же стали думать от кого он, кому, по какому поводу. Кто вслух, кто, молча, как Наташа. Розы были великолепными, но слишком уж идеальными, такие в стране не выращивают – импортные. Видно некто потратился нешуточно, поэтому в головах всех обитателей кабинета сейчас мелькало просто миллиард догадок.

Валентина Григорьевна подошла к столу Наташи.

– Вот, обучу девочку и к следующему лету ухожу на покой. Хотела раньше, но надо помочь ей хотя бы запустить пару допофисов. Сейчас надо начинать думать, как находить время обучать новых специалистов. Думаю, все должны приезжать на стажировку сюда.

– Я в этом уверена, тут даже нет вариантов.

Наташа положила в папку для документов исписанный листок.

– На прошлой работе у нас была очень хорошая практика работы с сотрудниками из допофисов. Вот написала несколько предложений, сейчас пойду к начальнику.

– Как тебе цветы, – спросила Валентина, – хотелось бы такой букет получить себе?

– Да кому же не хотелось? Какой девочке не нравятся цветы?

– Да, – тихо засмеялась она, – мне скоро 81 год, а я вот тоже как девочка хотела бы себе такой. Букет конечно роскошный.

В незакрытую курьером дверь вошла Надежда. Ее стол пустовал с утра. Все давно уже привыкли, что Надя живет по собственному графику. Головы на этот счет ломать не стали. Быстро сложили сумму, где первое слагаемое какой-то, правда, еще не вычисленный из главных, а второе слагаемое – Надя и просто помалкивают, завистливо перешептываясь у нее за спиной.

Пышная красотка окутала всех присутствующих томным взглядом и уставилась в букет.

– Ах, какая прелесть! А я все иду и думаю. Ну что же сюрприз приготовил мне мой шалун? Не опаздывай, говорит на работу.

Она подцепила вазу и стала медленно ее подтаскивать к своему столу. Глаза некоторых женщин презрительно и завистливо прищурились. Но все промолчали. Роскошный букет, пусть у Надиного стола, но все, же останется в кабинете. А если учесть, что ее рабочий стол находится ровно по центру, то с нового ракурса его будет еще лучше видно.

Надя установила вазу между своим столом с Наташиным и стала поправлять цветы в букете, постоянно зарываясь в них носом. Зазвонил телефон. Наташа ждала звонка из отдела кадров, поэтому сама потянулась и взяла трубку. Она увидела, что мимо открытой двери проходит их новый босс. Константин Георгиевич замедлил шаг и заглянул в кабинет. Их взгляды встретились.

Лестница, которая вела на третий этаж и была ближе к его кабинету, еще не работала, и все руководство пользовалось той, что находится с другой стороны коридора. Поэтому всех, кто заседал на третьем этаже можно увидеть, когда они проходят мимо. Иногда это была прям очень удобная опция. Можно вовремя сбежать от клизмы, или наоборот выловить неуловимого босса.

Константин чуть притормозил и посмотрел на букет.

– Ало, – отвлек голос в трубке, – мне нужна Наташа из кассового отдела.

– Это я, Маша.

– Все готово, приходи, забирай, я даже копии как ты просила, сделала тебе для собственной базы.

– Спасибо, Машуня, я в долгу не останусь.

– Григорьевна, – взяла она папку, – я пошла, пожелай мне удачи.

– Давай, Наташа, не пуха.

Наташа подошла к букету и вытянула одну розу. Запах от нее был невероятный. Она недавно принюхивалась к очень дорогому парфюму в одном магазине. И вот там точно был один такой аромат, страшно вспомнить, сколько он стоил. Ей, правда, больше пришелся по вкусу холодный аромат пиона. Она решила, что с премии обязательно его себе купит. Надя посмотрела на расхитительницу букета, но как, ни странно, ничего не сказала. Она спросила.

– Ты куда?

– Наверх к Константину, у меня к нему дело.

Надя сделала бровки домиком и хмыкнула.

Маша пришла в полный восторг от подарка. Это была юркая очень коротко стриженая женщина Наташиного возраста.

Когда Наташа принималась у нее на работу, она болтала с ней как со старой подругой. Маша со всеми разговаривает так, как – будто они давно знакомы. Два раза Маша уже звала Наташу на чай. Когда Маша увидела ее документы, очень удивилась.

– Тридцать восемь? Ты не шутишь? Мне тридцать восемь! И сколько не бегаю к косметологу, все мне дают тридцать восемь! Спрашивается? Чего я трачу деньги? У тебя ни одной морщинки!

– Я ничего такого не делаю, – выставила вперед Наташа руки, – мой секрет в генетике. Я всегда выглядела моложе своих лет. Не представляешь, как я страдала в семнадцать, когда выглядела на тринадцать.

Маша громко засмеялась.

– Да, в таком возрасте это проблема.

– Я больше дружила с теми, кто на три четыре года меня младше. Вот с ними я казалась равной. Я была угловатым, прыщавым подростком. Мои одноклассницы считали меня страшненькой.

Машка покатывалась со смеху.

– А теперь они пальцы грызут от зависти, какая ты в этом возрасте. Ногти – то давно уже съедены.

Маша первым делом сцапала розу и побежала наливать воду в вазочку. Она долго не могла установить слишком длинный стебель в короткой посуде. Пришлось ей помогать. Закончили на том, что уперли его в угол окна. Укорачивать стебель Маша наотрез отказалась. Сказала, ее сын сегодня на свидание с девочкой собрался. Вот отдаст ему, пусть удивит подругу.

– Да ты практичная, Маша.

Наташа смеялась только в ее кабинете. От этой женщины исходила такая энергетика, что рядом с ней невозможно было хандрить.

– Ипотеку, когда начнешь выплачивать и не такой практичной станешь.

– Это точно.

– Ты себе присмотрела уже что-то?

– Да, еще не договорились, но думаю, сделка состоится. Я у самого моря выбрала старинный дом. Он 1888 года постройки. Но он такой классный! Уже мысли, как все так внутри устроить, чтобы все было удобно, и при этом сохранить его первозданность.

– Это тот двухэтажный с цоколем? И старым заросшим садом?

– Угу, там с заднего выхода, который ведет к морю очень высокий берег, а над обрывом лавочка старенькая. Я ее уберу и сделаю там беседку и поставлю качели широкие. Там мало кто ходит, только соседи в основном. Там место не проходное. Красота. И иву посажу, чтобы она выросла и водопадом над беседкой, вот так ярусами.

Наташа размечталась и от удовольствия даже глаза закрыла. Она показывала руками и уже представила огромное дерево с ниспадающими волнами, колышущимися под легким порывом ветерка. Ей даже показалось, что она уже там – в своей беседке.

– Этот дом отдают дорого, – вернула Маша мечтательницу на землю.

– Я начала давить на то, что дому сто тридцать лет, что он старый и плюс документы на него тоже очень старые. Технический паспорт 1995 года. Сказала, что если дешевле, то заплачу наличкой. Осталось придумать, где ее взять. Сделка вот уже, а мне до кредита еще пять месяцев.

– У нашего попроси. Может, сделает исключение, я слышала, кто-то недавно взял на машину кредит, а работает всего три месяца, из буфета, кажется. Не помню, но ты спроси.

Наташа никого ни о чем просить не любила, она все всегда делала сама. Привыкла справляться своими силами. Она шла и размышляла, как у Константина просить возможность взять в их банке кредит раньше.

Когда она сняла жилье, она ни о чем таком не планировала, но три недели назад она прогуливалась по району, где жила и увидела на заборе табличку «ПРОДАЕТСЯ». Дом очаровал ее с первого взгляда. Она как завороженная набрала номер с объявления, но там никто не ответил. Тогда она как под наваждением толкнула калитку и та приглашающе открылась. Не испытывая ни капли страха, она прошла во двор, оглядела все постройки, сад действительно был как паутиной весь окутал разросшимся виноградом. Лозы переплелись с ветвями до самых макушек. Груши, сливы и яблоки висели вперемешку с виноградными кистями.

Дыхание остановилось от вида морского берега. Волны накатывались на мелкую гальку далеко внизу. Но часто туда спускались лесенки, народ, живущий тут, явно любил свой дикий пляж. Тут не было много людей. Это место как затерянный остров с обеих сторон узкими концами упиралось в неприступный обрыв. Сюда можно было попасть только с берега по лестнице, но это можно сделать, только если знаешь место или ты живешь на этой улице. По морю можно только приплыть на лодке.

Дверь оказалась открыта, Наташа постучала в косяк и заглянула.

– Можно?

В кабинете были оба директора. Они разговаривали. Наташа вошла и поздоровалась. Александр предложил ей сесть.

– Вы готовы, – начал Александр, – предложить уже свои идеи?

Наташа согласно кивнула и открыла папку.

– Надеюсь, с Надеждой Николаевной у вас больше не возникало конфликта?

Вопрос оказался неожиданным. О вчерашнем разговоре она даже не думала. Она сказала все правильно. Кто тут начальник? Она. Ей и отвечать. А отвечать не слишком хотелось, поэтому Надя Надей, но она новая метла и мести ей.

– Все хорошо, спасибо. Никаких проблем.

Глава 4.

Две пары глаз внимательно слушали. Александр часто кивал головой. Константин сидел и молча, смотрел. Закончила она тем, что больше всего беспокоило.

– Я проведу аттестацию всех кассиров. И по ее итогам здесь в головном оставлю только тех, кто ее пройдет. Продумаю, как можно быстро провести с ними повышение квалификации и чтобы не увольнять распределю по кассам в городе. Еще надо разделить должности. Ввести отдельно валютного кассира, посадить девочку на оформление только переводов их скоро будет очень много. И есть необходимость организовать круглосуточную кассу.

Александр повернулся к новому директору.

– Что скажете, Константин Георгиевич? Вы тут теперь руль, вам решать.

– Мне все нравится, даю добро.

Константин улыбнулся, заметив, как щеки Наташи слегка покрылись румянцем. Она опустила глаза и стала возвращать свои листы назад в папку.

– И на последок, – сказала она и вновь посмотрела на мужчин, – я хочу убрать Ирину Валентиновну с…

– Ира останется на своем месте!

Надежда без приглашения зашла в кабинет и резко села на один из стульев у стены.

– С должности заведующей кассой, – продолжила Наташа, глядя на странно запыхавшуюся Надю, – и если она согласится, пусть работает кассиром или лучше в бухгалтерию идет.

– Я требую, как руководитель кассового отдела! Я ее поставила, она хорошо работает!

Надежда говорила на повышенных тонах, так, как – будто зашла к себе на кухню, а там посторонние ее чай пьют. Наташа оглянулась на обоих директоров. Что старый, что новый молча, наблюдали за этим безобразием. Женщина вела себя так вольготно в кабинете хозяина банка, что выводы сами собой ложились на ум.

– Я увидела Надя, твой жирный намек на таинственного шалуна.

Наташа опять посмотрела на обоих мужчин, но уже более холодно.

– Но руководитель отдела я. И отвечать мне. А Ира твоя ходящая бомба на ножках. Она однажды рванет так, что мама не горюй. Поэтому я прошу ее убрать.

– Ты меня оскорбила! Не хочешь извиниться?

Наташа резко встала. Она так разозлилась.

– Да! – зло отчеканила она, – я хочу извиниться за весь этот балаган, устроенный в кабинете, – Извините Александр Георгиевич и вы-ы-ы, – она не смогла произнести его имя, – за все.

Не спрашивая разрешения, резко развернулась и пошла на выход.

– А перед тобой мне не в чем извиняться!

Она так резко ткнула в Надю пальцем, что чуть не оцарапала той кончик носа. Вышла в коридор и пошла буквально рыча. Мимо проходил мало знакомый сослуживец. Он услышал Наташино рычание и как-то неуверенно развернулся на месте. Оценил обстановку в коридоре, заметил настежь распахнутую дверь директора, развернулся на каблуках и медленно пошел оглядываясь туда от куда шел.

Она буквально обрушилась на свой стул. Глаза метали молнии, кулаками хотелось постучать по столу, а еще лучше покричать. С хлопком бросила папку.

– Нет ну ты наглость какая! – сказала она сама себе, – и как спрашиваете в таком коллективе работать?

Головы оставшихся сотрудников за столами поднимались и опускались. Кто сочувственно поглядывал на Наташу, кто качал головой. Все знали, куда она ходила.

– Главная встала и подошла к столу. Она поставила кружку.

– На – ромашка, – девочка стажерка сделала мне, – но тебе вижу нужнее.

Отпила большой глоток, потом еще и еще. Немного успокоилась.

– Спасибо, Григорьевна.

Подергала мышкой, чтобы включился монитор, посмотрела время и тяжело вздохнула.

– А Надежда Николаевна, когда ушла?

– Да как ушла ты, она вскорости побежала следом. Я бы даже сказала, что она за тобой поскакала. Но судя по тому, как она мимо кабинета туда сюда три раза бегала, тебя она на какое-то время потеряла.

Наташа встала и взяла сумочку. Нажала на отключение компьютера.