Огни в озере

– Этот отель, мне кажется, выглядит каким-то… очень старым, – бормотала Ариадна, поднимаясь вместе с нами по крутому склону с чемоданами в руках.

– Ничего, может, утром он покажется тебе… моложе, – обнадежила ее Айви.

Я взяла сестру за руку. Извините, но я не люблю темноту, особенно если я одна. Слишком о многом это мне напоминает. О неприятном. Так и ждешь, что сейчас из этой темноты на тебя кто-нибудь выскочит.

Здание отеля оказалось сейчас прямо у нас над головами – огромное, унылое, с потемневшими от времени каменными стенами и острыми гребнями на крыше. Некоторые окна отеля светились – насколько мне известно, такой мерцающий свет дают зажженные керосиновые лампы.

Дорога, по которой мы поднимались, постепенно заворачивала влево и вскоре сменилась подъездной дорожкой, засыпанной гравием, который захрустел у нас под ногами. А еще вокруг со всех сторон торчали сосны – высокие черные тени в ночной темноте.

– Холодно, – пожаловалась Надия.

Элси, пользуясь тем, что в темноте никто из преподавателей ее не увидит, ущипнула Надию за руку и зло прошипела:

– Хватит ныть, плакса.

Я мрачно взглянула на Элси. Вот ведь дрянь какая! Чемпионка мира по гадостям!

Подъездная дорожка неожиданно вывела нас в какое-то подобие внутреннего дворика, на левом краю которого стоял сам отель с зажженной над его крыльцом лампой. Рядом с отелем стояли несколько припаркованных автомобилей. А на правом краю дворика виднелось приземистое, обнесенное низенькой оградой строение, из которого до нас донеслось приглушенное лошадиное ржание. Услышав его, Роза счастливо улыбнулась.

Мы остановились перед крыльцом отеля.

– Ну, вот мы и на месте! – воскликнула миссис Найт, широко раскидывая руки в стороны.

«Только не снова про наш коллективный дух и славу Руквудской школы!» – взмолилась я, мысленно обращаясь к нашей директрисе. Я умирала от голода, не говоря уж о том, что промерзла до костей и устала как собака. Сейчас мне хотелось только одного – войти внутрь, чтобы погреться, перекусить и завалиться спать.

Насчет пафосной речи нам повезло. Если директриса и намеревалась ее толкнуть, у нее ничего не вышло, потому что мисс Боулер гренадерскими шагами протопала по крыльцу и толкнула входную дверь, которая заскрипела так громко и протяжно, словно ее не открывали уже лет двадцать. Но я-то знала, что такого ну никак не может быть. Значит, просто давно не смазывали петли.

Войдя внутрь, мы оказались в просторном холле, у правой стены которого приютилась стойка портье. На ней стоял колокольчик и старомодная зажженная керосиновая лампа, а больше ничего. М-да, стало быть, электричество до этих мест еще не добралось.

Мы столпились посреди холла, побросав свои чемоданы и сумки на застланный красным плюшевым ковром пол, а мисс Боулер подошла к стойке и три раза хлопнула своей мощной ладонью по колокольчику. После этого нам пришлось ждать еще не меньше минуты, а потом в стене позади стойки открылась дверь, и из нее к нам вышел мужчина.

Был он, можно сказать, старенький, с сильно поседевшими волосами и сгорбленной спиной, однако двигался довольно проворно и уверенно. На носу у него поблескивали очки в тонкой золотой оправе. Старичок был в смокинге и лакированных туфлях и, судя по всему, чувствовал себя в этом наряде очень неуютно.

– Мм? – это было все, что он произнес.

– Мы приехали из Руквудской школы, – сказала миссис Найт, подходя к старичку со своей папкой в руке. – В вашем отеле для нас должны быть забронированы номера.

Старичок посмотрел на нашу директрису с таким удивлением, будто она попросила его почистить ей туфли.

– Время довольно позднее, мадам, – сказал он.

– Но когда я подавала заявку, то объяснила, что… – начала миссис Найт, но мисс Боулер не дала ей закончить.

– Какое это имеет значение, позднее сейчас время или нет! – пароходным гудком прогудела она. – Мы приехали, и теперь поселите нас, вот и все!

– Но это все так необычно, так неожиданно, – забормотал старичок, вытаскивая из выдвижного ящика огромную амбарную книгу. – Второй раз за одну только ночь! Постояльцы почему-то считают, что им можно появляться когда им заблагорассудится и… – Он бормотал все тише и все невнятнее, поэтому я перестала его слушать. Наверное, правильно сделала, чтобы лишний раз не раздражаться.

– Интересно, кто это кроме нас приехал сюда сегодня посреди ночи, – негромко сказала Айви, обращаясь ко мне. Я этого, естественно, не знала и молча пожала плечами.

Старичок тем временем нашел нужную строчку в своей книге и сказал, поворачивая ее к миссис Найт.

– Ладно, распишитесь вот здесь. Сейчас придет моя жена и покажет вам ваши комнаты.

– А как насчет чего-нибудь пожевать? – поинтересовалась мисс Боулер. Молодец, очень по делу спросила.

Старичок медленно поднял голову и мрачно уставился на нашего тренера по плаванию.

– Кухня давным-давно закрыта… мадам. – О, сколько яда он сумел вложить в одно это коротенькое словечко! – Приходите в ресторан утром, когда будет накрыт завтрак.

С этими словами старичок захлопнул свой гроссбух, лихо развернулся на каблуках и исчез в ту же дверь, из которой появился.

– Если это, как обещала нам миссис Найт, называется «теплый прием», – сказала я на ухо Айви, – то что же такое прием «холодный»?!

Глава седьмая. Айви

Нам пришлось прождать еще минимум минут десять, пока снова открылась дверь позади стойки портье, и из-за нее долетел разговор на повышенных тонах. Затем из двери вышла женщина, как я решила жена того старичка, который так «приветливо» встречал нас. Она с явным облегчением захлопнула за собой дверь и сказала, обращаясь к нам:

– Добрый вечер.

Лицо женщины выглядело более приветливым, чем у ее мужа, хотя и было при этом взволнованным и покрасневшим. На ней было простое платье с надетым поверх него фартуком, однако сквозь поседевшие пряди волос поблескивали очень дорогие – на вид, во всяком случае – золотые серьги в ушах.

– Меня зовут миссис Радж, – сказала женщина. – Я покажу вам ваши комнаты. Обычно это делает наша горничная, но сейчас она болеет.

Хотя тон миссис Радж можно было назвать извиняющимся, я отметила про себя, что при этом она не посчитала нужным извиниться за поведение своего мужа.

Миссис Радж обвела нас взглядом. Большинство девочек сидели на своих чемоданах, мы со Скарлет стояли, привалившись к стене, а Роза и Ариадна умудрились вдвоем втиснуться на стоявшее в углу кресло, обитое полосатой тканью. Старосты, сложив руки на груди, стояли рядом с учителями, всем своим видом показывая, что они здесь не просто так себе, а тоже начальство. По выражению лица миссис Радж я заподозрила, что такие посетители, как мы, были для нее редкостью.

– Ваши комнаты находятся на верхнем этаже, – сказала она, снимая с крючка возле двери звякнувшую связку ключей. Я почувствовала, как дернулась стоявшая рядом со мной Скарлет.

– Как я понимаю, у нас нет шансов получить что-нибудь из еды? – спросила миссис Найт, решив действовать в этом вопросе дипломатичнее предпочитавшей лобовые атаки мисс Боулер.

Миссис Радж кивнула, избегая, впрочем, встречаться с нашей директрисой взглядом, и ответила:

– Я могу принести вам хлеб и немного масла. Боюсь, это все, что мы можем предложить, потому что кухня уже закрыта. Это вас устроит?

Миссис Найт была явно довольна своей маленькой победой, а мисс Боулер облизнулась с таким видом, словно готова была съесть хоть стойку портье.

– Я люблю хлеб с маслом, – тихонько шепнула мне Скарлет. – Это куда лучше, чем жаркое из объедков.

Я охотно согласилась с сестрой, прислушиваясь к голодному бурчанию в своем животе.

– Сюда, пожалуйста, – пригласила нас миссис Радж.

Она вывела нас из холла в длинный темный коридор, по которому мы растянулись цепочкой, словно утята, идущие купаться на пруд вслед за своей мамой-уткой. Мы шли в полной тишине – ни у кого не осталось сил, чтобы болтать. Стены коридора были обшиты темными деревянными панелями, звук шагов заглушал расстеленный под ногами толстый красный ковер. В конце коридора обнаружилась лестничная клетка с закрепленными на стене бра. В одних бра свечи были зажжены, в других нет. Мне вдруг стало интересно: это с самого начала здесь зажгли не все свечи, или же зажгли все, но потом часть из них задуло сквозняком? Глупые мысли иногда нам приходят в голову, правда?

В отеле, как и в Руквуде, было три этажа, хотя по размерам он, конечно же, намного уступал нашему огромному школьному зданию. Впрочем, много ли чего рассмотришь в такой темноте… Завтра разберемся. Наконец мы поднялись на верхний этаж, и миссис Радж пошла вперед, отпирая комнаты и зажигая в них керосиновые лампы, а миссис Найт вытащила свой листок, на котором было расписано, кто с кем должен поселиться.

Мы с сестрой прислонились к стене и стали ждать, когда назовут наши имена. На стенах коридора висели портреты. Я решила, что это какие-то давным-давно умершие путешественники, которые останавливались в этом отеле, и мне, честно говоря, было неприятно, что они смотрят на меня своими нарисованными глазами.

– Айви Грей, Скарлет Грей, – выкликнула миссис Найт, – Ариадна Флитуорт и… – она запнулась, – Роза?

Роза скользнула взглядом в сторону директрисы, но ничего не сказала. Если у нее и была фамилия, нам она ее не выдала.

– Вот ваша комната, – указала нам миссис Найт.

– Но это несправедливо, мисс, – захныкала Элси, когда мы проходили мимо. – Почему им дают самую большую комнату? Я думала, она будет нашей.

Меня удивило, что этот выпад Элси сделала прямо при всех, не скрываясь. Наверное, как и все мы, устала с дороги и забыла про свою лисью осторожность. К счастью для Элси, мисс Боулер в этот момент затаскивала свои чемоданы в номер преподавателей, находившийся в другом конце коридора, и ничего не услышала, иначе своим громогласным ответом перебудила бы всех постояльцев отеля.

– Я старалась сделать так, чтобы все подруги жили вместе, – спокойно пояснила миссис Найт. – И внесла необходимые поправки в список, когда из него выпала Бетти и добавилась Роза. И пожалуйста, не нужно со мной спорить.

Мы вошли в дверь, на которую указала нам директриса, и принялись осматриваться на новом месте.

Комната оказалась не просто большой – она была огромной по сравнению с теми клетушками, в которых мы жили в школе. Стены номера были оклеены темно-красными полосатыми обоями, окна закрыты тяжелыми шторами. А кровати, кровати! Их было всего две, но каждая такая широкая, что на ней мы могли бы поместиться все вчетвером. Кровати были застелены красивыми кремовыми покрывалами, а над каждой висел балдахин.

– Вот это да! – восторженно воскликнула Скарлет. Я прекрасно ее понимала. Я тоже ни разу в жизни еще не видела такой роскошной спальни.

– Очень похоже на мою спальню у нас дома! – широко улыбнулась Ариадна.

– Уж я думаю, – хихикнула Скарлет и в шутку ткнула подругу пальцем под ребра.

Роза, как обычно, ничего не сказала, просто ходила по комнате, с восторгом осматриваясь по сторонам. Я поставила на пол свой чемодан, и в тот же момент мимо меня молнией пронеслась Скарлет. Она с разбега бросилась на кровать и принялась на ней прыгать:

– У-ля-ля-ля-ля!!!

Матрас под ней громко скрипел и потрескивал.

– Прекратить немедленно! – прогудела мисс Боулер, неожиданно просунув голову в нашу дверь.

Скарлет перестала прыгать и с наслаждением опрокинулась на спину. Мисс Боулер сердито посмотрела на нее, но больше ничего не сказала и снова исчезла в коридоре.

Кроме кроватей в комнате была и другая мебель – громоздкая, тяжелая, из потемневшего дерева, сделанная минимум в прошлом веке. А может быть, и раньше. Но самой странной вещью была стоявшая у окна ванна. Причем не какая-нибудь лоханка из тонкой жести, а настоящая массивная чугунная ванна, с блестящими кранами и на толстеньких посеребренных ножках.

– Нет, вы только взгляните сюда! – сказала я, подходя ближе к ванне.

– Ух ты! – присвистнула Ариадна. – Ванна в спальне! Знаете, даже у меня дома такого нет!

Ванна была старой, даже древней, можно сказать, и своим почтенным возрастом напомнила мне ванны, которые были у нас в Руквуде. Слегка напомнила, конечно, потому что в школе ванны были облезлые, с облупившейся эмалью, а эта чистенькая, ухоженная и очень дорогая на вид.

Я повернула кран, чтобы проверить, есть ли в нем вода. Сначала в трубах что-то задребезжало, захлюпало, потом легонько загудело, и из крана тугой струей хлынула вода. Я обратила внимание на странный – коричневатый – цвет этой воды и на крошечные кусочки то ли листиков, то ли водорослей, которые в ней встречались.

– Хм, – сказала я. – Что-то с этой водой не так.

– Все так. Просто, я думаю, это вода из озера, – сказала Ариадна, указывая на окно. – Откуда проще всего качать воду, да еще в любых количествах? Из озера, разумеется.

Я взглянула в окно, скрытое за слегка раздвинутыми шторами. В нем виднелось озеро, и даже в темноте оно производило сильное впечатление – бескрайняя водная гладь с бегущей по ее угольно-черной поверхности серебристой лунной дорожкой.

– Фу, гадость! – фыркнула Скарлет. Я посмотрела на нее. Сестра лежала на кровати в позе морской звезды, широко раскинув в стороны руки и ноги. – И вы полагаете, что нам придется это пить?

– Думаю, они сначала кипятят ее, – с надеждой в голосе сказала Ариадна. Роза ничего не сказала, но хихикнула.

В нашу незакрытую дверь постучали. Мы обернулись и увидели на пороге миссис Радж с подносом в руках.

– Я принесла вам хлеб и масло, девочки, – сказала она. Само собой, мы тут же ринулись к ней. Между прочим, я и не подозревала, что Ариадна умеет так быстро бегать. – Утром за завтраком еды будет гораздо больше.

Мы зубами жадно впились в бутерброды. М-м, это было восхитительно! И свежий хлеб, и тем более масло в школе нам не давали практически никогда, и сейчас этот бутерброд напомнил мне о том счастливом времени, когда я жила в доме у тетушки Фебы. Я смаковала каждый кусочек, стараясь не уронить ни крошки на красный плюшевый ковер.

– Мне начинает здесь нравиться, – с набитым ртом заявила Скарлет.

– Кто на какой кровати будет спать? – спросила Ариадна, когда мы все закончили жевать.

– По-моему, Скарлет это уже решила за всех нас, – сказала я, указывая на кровать, на которой перед этим успела попрыгать и поваляться моя сестра. – Думаю, что теперь это ее кровать. И моя тоже.

– Только, чур, не болтай во сне! – предупредила меня Скарлет.

– А ты не вздумай пинаться! – ответила я.

– Тогда все в порядке, – улыбнулась Ариадна. – Значит, мы с Розой займем вторую кровать.

– Замечательно.

Я не сразу поняла, что это сказала Роза, – ведь она у нас, как известно, всегда молчит.

А Роза сияла. Еще бы не сиять, если еще совсем недавно ей приходилось ютиться на старом соломенном матрасе, брошенном на пол в холодном темном подвале, где ее прятала от всех Вайолет.

А что у нее было до того матраса? Железная койка в сумасшедшем доме – тоже не бог весть что. Впрочем, и спальни в Руквудской школе далеко не гранд-отель.

– Через десять минут гасим свет! – долетел из коридора знакомый зычный бас мисс Боулер. – Туалет в конце коридора!

– Простите, не могли бы вы… не так громко? – раздался затем голос миссис Радж. – Кроме вас здесь живут и другие постояльцы.

Если честно, я не была уверена, что мисс Боулер способна разговаривать не так громко. Она всегда басит как сейчас, тише у нее вряд ли получится. И кстати, какие еще другие постояльцы? Что-то я здесь пока никого, кроме нас, не видела.

Ну, ладно. Мы все вытащили свои ночнушки и гуськом потянулись в туалет – переодеваться и чистить зубы.

Как выяснилось, кабинок в туалете было мало, поэтому к ним моментально выстроилась очередь. Короче говоря, когда мы вернулись к себе в комнату, кто-то уже успел погасить лампу.

– Слава богу, я догадалась кое-что прихватить с собой, – сказала Ариадна. Она подтащила одну из своих дорожных сумок – это помимо двух огромных чемоданов – к раскрытой двери, сквозь которую падал зажженный в коридоре свет, и открыла крышку. Сумка до самого верха была набита стеариновыми свечами.

– Ты, конечно, девушка с большими странностями, Ариадна, – заметила Скарлет, одобрительно похлопывая ее по спине, – но иногда твои закидоны очень даже к месту.

Мы зажгли свечу и уселись вокруг нее прямо возле двери. Я неожиданно заметила, как блеснула золотая цепочка на шее Розы.

Моя сестра тоже это заметила и в отличие от меня молчать не стала:

– Ты что, не снимаешь свой кулон на ночь? Так и спишь в нем?

Роза кивнула и поспешно спрятала кулон под свою ночнушку. Точнее, не под свою, конечно, а под ту, которую «позаимствовала» для нее Вайолет. Я не знаю, что это был за кулон, но совершенно очевидно он что-то значил для Розы. Может быть, значил даже очень многое.

Неожиданно открылась дверь, и за спиной Ариадны показалась Элси Спаркс.

– Мисс велела выключить свет, вы что, разве не слышали, идиотки малолетние?! – рявкнула она, а затем задула свечу и с грохотом захлопнула за собой дверь, оставив нас в полной темноте.

Глава восьмая. Скарлет

Я никак не могла уснуть и лежала в темноте с открытыми глазами.

Кровать под балдахином была просторной, уютной, теплой, гораздо лучше тех кроватей, на которых я привыкла спать. От простыней, правда, слегка попахивало плесенью – но это же такая мелочь, если разобраться!

А вот в самой комнате тепло не было, более того – от камина сильно несло холодом, и чтобы укрыться от этого сквозняка, я попыталась спрятаться с головой под одеялом. Залезая под него, я разбудила Айви, она сонно проворчала, чтобы я перестала елозить, и наугад лягнула меня ногой.

А кроме сквозняка были еще шумы. Неприятные, пугающие. Чьи-то приглушенные шаги, глухое постукивание, скрипы – то ли за стенами, то ли внутри них.

Если честно, все эти звуки казались почти знакомыми – в Руквуде творилось почти то же самое, – однако на новом месте от них становилось как-то не по себе.

Лягнув меня, Айви успокоилась и начала дышать ровно и глубоко – уснула. На соседней кровати кто-то похрапывал. Я решила, что это Ариадна. Роза была уж слишком не похожа на человека, который может храпеть во сне.

Я вздохнула и повернулась на другой бок. Шторы до конца мы так и не задернули, и в проем между ними проникал лунный свет – слабый, размытый, но его хватало, чтобы на ванне появились страшноватые тени.

Что-то не так было с этим отелем «Сосновый бор»! Не знаю, что именно не так, но это очень сильно действовало мне на нервы.

«Перестань дурью маяться, – мысленно твердила я себе. – Ты же так хотела уехать хотя бы на время как можно дальше от Руквуда. Ну так вот, сейчас ты, можно сказать, за тридевять земель и от школы, и от мисс Фокс, и от сумасшедшего дома. Все в порядке, и перестань психовать!»

И тут я услышала, как в коридоре кто-то громко ахнул.

Я решила, что с меня хватит этих штучек. Я выскользнула из кровати, подкралась к двери и как можно осторожнее приоткрыла ее.

В коридоре по-прежнему горели лампы, и возле одной из них, прямо рядом с нашей комнатой, стояла миссис Радж, уставившись на противоположную от нас стену. Одну ладонь она прижимала к своему побледневшему лицу, а взгляд у нее был таким безумным и застывшим, словно она увидела привидение.

Я беззвучно прикрыла за собой дверь и негромко окликнула:

– Миссис Радж?

Она нервно подскочила на месте, затем повернулась ко мне и опустила прижатую к губам руку.

– А, это вы, мисс… – она замолчала, сообразив, что не знает, как меня зовут.

– Скарлет Грей, – машинально назвалась я, размышляя при этом, что же такое она могла увидеть. – Вас что-то испугало?

– Да. Вы меня напугали. Слегка, – моргнула она.

– А до меня? – спросила я. – Мне не спалось, и я услышала, как вы ахнули. Что случилось?

– Ровным счетом ничего, – поспешно ответила миссис Радж, разглаживая свой фартук. – Я пришла, чтобы погасить свет на ночь, и мне показалось, что… э… мышь пробежала. Вот и все. Пожалуй, я продолжу то, зачем пришла, хорошо?

Она поднесла к стеклу лампы сложенную ковшиком ладонь, дунула и, загасив огонь, направилась к следующему светильнику.

Я же вышла в коридор и внимательно изучила то место, куда смотрела миссис Радж, когда я выглянула за дверь. На стене висело распятие. Золотое, красивое. Висело на гвозде, который, как мне показалось, кто-то совсем недавно, может быть только что, вбил в стену. Вбил криво, ненадежно, явно только для того, чтобы распятие хоть как-то держалось.

Я нахмурилась. Я готова была спорить на что угодно, что раньше здесь это распятие не висело. Портреты какой-то давно почившей знати висели – это да, но никакого распятия между ними не было. И потом, почему это вдруг миссис Радж так сильно испугалась, увидев распятие? На слабонервную плаксу-ваксу она не похожа – во всяком случае, не могла быть неженкой, как мне казалось, живя в такой глуши и с таким чокнутым мужем. И вдруг едва в обморок не упала только оттого, что увидела на стене распятие!

«А может быть, миссис Радж все-таки вампир? В такой глуши это очень даже возможно. Тогда понятно, почему она от крестов шарахается», – подумала я, и сама хихикнула над той глупостью, которая пришла мне в голову.

Вопросы насчет этого распятия у меня, конечно, оставались, однако усталость взяла верх над любопытством. Да и почти все огни в длинном коридоре к этому времени уже были погашены. Нужно было идти ложиться спать и не забивать себе голову ерундой.

Я вернулась в нашу комнату, закрыла за собой дверь и на ощупь пробралась к кровати. Запрыгнула под одеяло, с наслаждением вытянулась и облегченно вздохнула.

– Не пихайся, – сонно пробормотала Айви, переворачиваясь на другой бок.

– А ты не болтай, когда спишь, – парировала я.

На следующее утро я проснулась с ощущением, будто мне чего-то недостает. Вытянувшись под одеялом и уставившись в балдахин над моей головой, я попыталась разобраться, в чем же дело, – и довольно скоро поняла что к чему. Дело в том, что я сегодня проснулась сама, а не от утреннего звонка в Руквудской школе!

Айви, похоже, заметила то же самое, потому что сказала, зевая и сладко потягиваясь:

– Тишина-то какая, а? Благодать!

Ариадна уже не только проснулась, но и успела одеться и сейчас причесывалась, стоя у подоконника.

– Слышите? – спросила она.

– Ты о чем? – вопросом на вопрос ответила я, высовывая ноги из-под одеяла, чтобы проверить, по-прежнему дует из камина или нет. Сквозняка больше не было.

– Птицы поют, – радостно улыбнувшись, пояснила Ариадна. – Настоящие птицы, лесные, слышите? Не каркают, не скрипят и не клекочут – поют! Я думаю, в здешних лесах очень много самых разных птиц.

Я неохотно выбралась из постели и открыла свой чемодан. Вытащила из него одно из платьев, приложила его к себе. Честно говоря, мне было довольно странно надевать платье Айви, несмотря даже на то, что она моя сестра. Неловко как-то. Я решила мысленно завязать узелок на память – при случае попросить тетю Сару, чтобы она что-нибудь мне сшила.

Вскоре я, Айви и Ариадна уже были одеты к завтраку, а вот Роза все еще продолжала нежиться в огромной кровати. Давно проснулась, однако, судя по всему, не желала двигаться.

– Ты что, разве не идешь на завтрак, Роза? – спросила ее Ариадна.

Роза улыбнулась, покачала головой и чуть слышно ответила:

– Мне здесь нравится.

Странно, конечно, когда человек вроде бы здоров, а идти завтракать не хочет, очень странно. Впрочем, Роза у нас вообще была девушка с большими странностями.

– Ладно, я принесу тебе сюда тост, – сказала Ариадна.

– Тост! – мечтательно вздохнула я. – Если мне на завтрак дадут тост, я от радости буду скакать.

И мне действительно дали на завтрак тост! Правда, скакать я не стала, но громко ойкнула от радости. За что немедленно получила выговор от мисс Боулер. Потом она спросила, где «эта-как-ее», и мы объяснили, что Роза все еще отдыхает.

Ресторан в отеле «Сосновый бор» был просторным, с большими окнами, выходившими на озеро. Все приехавшие из Руквудской школы девочки разбрелись по залу, выбирая для себя свободные места, а наши учителя сидели за своим столиком и зорко следили за тем, чтобы мы вели себя прилично (в том числе не вопили от восторга при виде тоста). Кроме нас в ресторане были и другие постояльцы, правда, совсем немного. Столики здесь были расставлены не длинными рядами, как в Руквуде, а небольшими такими кучками. У каждого столика стояло четыре стула, а на самих столиках – блюда с горячими тостами и вазочки с мармеладом и джемом.

К этому великолепию вы могли также заказать еще вареные яйца и лососину, а что самое приятное – здесь даже намека не было на овсянку.

– Замечательно! – восторженно вздохнула Ариадна. – Наконец-то настоящий завтрак!