Не делай глупостей

Саймон Вэйл

Не делай глупостей

Пролог

К потолку была прикреплена стальная ферма, к которой в свою очередь была приделана прямоугольная рама размером с дверь. В центре рамы, удерживаемое тонкими синтетическими тросами, покоилось крепление с замком и поршневым манипулятором, согнутым буквой v. Напротив рамы был установлен комплект старого виар-оборудования – умная дорожка и система фиксации тела на тросах.

Человек вошел в комнату, держа в одной руке продолговатый предмет – копье. Он прошел к установке и прислонил свою ношу к раме. Металл звякнул о металл. Человек раскрыл крепление, подхватил копье и вложил его в держатель, закрыл скобу и прикрепил свободный конец манипулятора к древку, потом повернулся и шагнул на умную дорожку. Щелкнули карабины, которыми цеплялась к телу фиксация, человек повис, проверяя натяжение. Копье было закреплено на уровне его груди. Руками в сенсорных перчатках человек надвинул на глаза плотную маску с линзами и вырезом для носа.

Прозвучала голосовая команда, и система включилась. Замигали множественные лампочки, на мониторах поплыла телеметрия. Человек назвал адрес подключения и некоторое время молча стоял на умной дорожке. Потом отчетливо сказал: «Проверку системы, гарантирующей подлинную смерть, разрешаю».

Блок с закрепленным в нем копьем пришел в движение: оружие резко сдвинулось, метя человеку в левую ногу, потом рванулось через всю раму по диагонали, нацелив стальной наконечник в правое плечо. Заработал манипулятор, проверяя скольжение копья по оси Z. Человек под маской не дрогнул, когда острый наконечник остановился в дюйме от поверхности черного костюма. На контрольном экране зажглась надпись:

Проверка пройдена успешно

Идет установка соединения с сервером

Умная дорожка под ногами человека ожила.

Глава 1

Я проснулся довольно рано. Лежал, открыв глаза и не шевелясь. Яна стала жаловаться, что по утрам я начинаю ворочаться и это мешает ей спать. На самом деле ее раньше десяти из пушки не поднимешь. То есть будильник и работа приводили ее в вертикальное положение, но до второй чашки кофе она всегда пребывала одной ногой в стране сновидений. Забавно, что второй ногой она теперь тоже пребывала в стране сновидений. И никакого будильника.

Я лежал и пытался услышать, как Яна дышит. Еще один процесс, не имеющий ни малейшего отношения к жизнеобеспечению наших организмов. Еще одно притворство.

– Доброе утро.

– Ты чего не спишь?

– Ты не ворочаешься, и это меня бесит.

– Я думал, бесит, когда ворочаюсь.

– Это раньше было. А теперь, когда я тебе про это сказала и ты перестал, меня это бесит.

– Хорошо.

– Что хорошо?

– Хорошо, что бесит, – сказал я, вылезая из кровати. – Гораздо лучше, чем если б не бесило. Ты меня тоже бесишь!

– Чего-о? А ну повтори!

– Бесишь!

Я бросил в нее подушкой, которую незаметно уволок с собой из кровати.

– Жалкий трус! – кричала Яна, швыряясь в меня всем, что попадалось под руку. – Уклоняешься от честного боя!

Я еще некоторое время уклонялся, пока у нее не закончились снаряды, но рукопашная, естественно, была неминуема. Я, ухмыляясь, приготовился перейти в наступление. У Яны в глазах блестел вызов.

– Бесишь! – с удовольствием сказал я.

В этот момент какой-то человек без стыда, совести и элементарного чувства такта забарабанил во входную дверь. Я, разумеется, не собирался открывать. Но стучавший не сдавался, понимая, что рано или поздно победа будет за ним: невозможно жить нормальной жизнью, когда в твою дверь беспрерывно стучат.

За дверью стоял заурядного вида господин в темном костюме и шляпе, с тихой и немного заторможенной манерой поведения. Это был помощник шефа мистер Паркс, и я в жизни не встречал типов с более обманчивой внешностью. В его коротеньких кривоватых ногах совершенно невозможно было заподозрить скорость; в его руках или хилых плечах, обтянутых замаслившейся тканью, – силу. Но наибольшее впечатление производила его физиономия. Это была физиономия какого-то хрестоматийного глупца. Существуй в нашем мире кино, мистер Паркс мог бы стать звездой комедии, тем более что владел он своей природной маскировкой безупречно. Однако я знал, что под маской скрывается чрезвычайно опасный человек.

– Доброе утро, мистер Мерсли. Прошу меня простить за раннее вторжение. Я подожду, пока вы оденетесь.

Я вздохнул, закрыл дверь и повернулся. Яна спускалась по лестнице.

– Прости, – сказал я. – Это Паркс. Видимо, дело и впрямь важное.

– А как же! – съязвила Яна, пытаясь найти головой вырез блузки. – Тайная полиция всегда на страже спокойствия и поряд… ка-а-а!

Она оступилась на короткой ступеньке и с визгом повалилась вниз. Я бросился навстречу и поймал её голову в нескольких дюймах от перил.

– Все еще есть сомнения в нужности тайной полиции?

– Поставь меня и помоги с этой чертовой блузкой!

– Есть, мэм.

Я осторожно выпутывал из пуговиц ее отросшие волосы. Как же хотелось послать Паркса к чертям собачьим! Но нельзя, он снесет дверь тараном, если потребуется.

– Вынуждена признать, – вздохнула Яна, – от полиции есть польза. Теперь я могу наконец заняться по-настоящему важной работой.

Она специально выделила голосом слова «по-настоящему важной». Я навострил уши.

– Какой еще работой?

– Кажется, тебя ждет мистер Паркс и Шпионские Игры-4?

– Ладно, неуклюжая ты курица, как насчет пари?

– Я слушаю.

– Если мое дело на сегодня окажется важнее твоего, будешь должна одно желание. Давно собирался проверить твои способности к публичному исполнению кантри-музыки. Например, на ближайшем субботнем празднике.

– Если твое дело окажется важнее – для кого?

– Для города и жителей.

– И как мы определим, чье дело важнее?

– Примем решение после всестороннего обсуждения. Оба должны быть согласны с результатом. В случае ничьей привлекаются независимые судьи.

Яна некоторое время размышляла.

– Ладно, договорились, – сказала она. – У меня тоже есть одна идейка насчет проверки твоих способностей на субботнем празднике. Но я тебе не скажу. Пусть будет сюрприз.

В дверь снова начали стучать.

* * *

Стояла жарища. Солнце изрядно нагрело городок, из-за чего на улицах было не особенно людно. Мистер Паркс, упакованный в костюм-тройку, но почему-то не испытывающий никаких видимых затруднений, не торопясь вышагивал посередине дороги.

– Позавчера трое университетских выехали на северо-восток к озеру Ёугю, – рассказывал он. – Они намеревались наблюдать за птицами.

– Зачем? – спросил я, стараясь держаться в тени домов.

– О целях экспедиции мне ничего не известно, – отрезал мистер Паркс после долгой паузы. – Однако двое из троих, по всей видимости, погибли при неких обстоятельствах. Возможно, от рук неписи из тамошней деревушки.

– Что же они такого сделали, чтоб так разозлить непись?

– Хмм… возможно, ничего. Возможно – что-то.

Мистер Паркс остановился у столба и с интересом его рассмотрел. Я почувствовал раздражение.

– Деревня на северо-востоке… «Липки»?

Мой спутник глянул на меня.

– Именно эта деревня, – подтвердил он. – Интересная деталь: тела погибших вроде бы не исчезли сразу. Непись глумилась над ними и особенно…

– Как звали погибших и свидетеля? – перебил я.

Мистер Паркс чуть искривил губы.

– Томас Гардинер, Дарси Уинскит и Джеймс Плимтон.

Я мысленно перебрал всех знакомых и пришел к выводу, что впервые слышу эти имена. Как такое возможно в городке с неполными двумя тысячами человек?

– Джеймс вернулся вчера вечером. В состоянии, близком к невменяемому, хотя физически он выглядел вполне здоровым. Ему дали поспать, потому что парень едва смог выдавить из себя несколько слов.

– Так чего же мы время теряем?! А если они живы?! Надо же туда ехать!

– Не думаю, что они живы, мистер Мерсли.

Я вдруг понял, куда мы направляемся. В тюрьму. Тюрьмой служил один из старых домов в западной части города, у ручья. Снаружи он выглядел как самый обычный дом, но внутри все было иначе: толстые стальные решетки, тяжелые замки и охрана.

– Зачем же вы его в тюрьме держите?!

Мистер Паркс поморщился.

– Мы пока не знаем, что именно случилось с остальными.

– То есть ему предъявлено обвинение?

– Нет.

– В таком случае придется его выпустить.

– Я буду считать, что вы пошутили, Мерсли.

– Отнюдь.

– Я все же останусь при своем мнении, – проскрипел агент. – Парень останется в тюрьме, по крайней мере еще на какое-то время.

– Интересно, почему вы так в этом уверены?

– Может быть, дело в шикарной жратве? Вид на реку тоже неплох, хоть и из-за решетки. Но мне почему-то кажется, что Джеймс Плимтон не желает покидать камеру по другой причине, – мистер Паркс зловеще улыбнулся, и его унылая личина внезапно исчезла, на мгновение показав мне подлинный облик этого человека. – Тюрьма, пожалуй, единственное охраняемое здание в городе.

В тюрьме было прохладно. Пожалуй, я тоже был бы не прочь остаться здесь на какое-то время. На первом этаже располагалась стойка дежурного и КПЗ. Наверху – камеры для ожидающих суда. По закону города, виновных в тяжких преступлениях не казнили и не сажали под замок, но выгоняли из города без права возвращения в течение срока, определяемого тяжестью совершенного преступления.

За конторкой сидел молодой стражник по имени Зак. В нескольких шагах от него за решеткой находился человек. Он сидел на кровати, низко опустив голову. Длинные волосы падали ему на колени. Человек слегка покачивался из стороны в сторону.

– Доброе утро, господин Мерсли! – Зак явно обрадовался мне. – Я тут уговариваю мистера Плимтона позавтракать. Но он, кажется, не в настроении.

Я подошел к конторке, оперся на нее локтем. Зак сразу же наклонился и вполголоса добавил:

– У меня от него мурашки по коже, господин Мерсли. Он… ну вот минут десять назад сидел себе тихонечко так, а потом как подпрыгнет да как заорет!.. Так я с перепугу чай-то и разлил… Вы только гляньте, в каком состоянии теперь бумаги! А чего он орет-то, не говорит же?! Что-то странное с ним творится, если вы хотите знать мое мнение.

– Спасибо, Зак, дайте, пожалуйста, ключ.

Зак положил на стол простой железный ключ с двойной бороздкой.

– Только я вам не советую к нему заходить, – сказал он.

– Почему?

– Ему это не понравится.

Я взял ключ, повернулся и прошел к решетке. Человек на кровати никак не отреагировал на мое появление. Мистер Паркс тихо ожидал в сторонке. Левой рукой я приподнял замок, правой вставил ключ в скважину и повернул. Молодой человек в ту же секунду перестал раскачиваться, но головы не поднял. Из-под завесы спутанных волос донеслось тихое поскуливание. Я отвел скобу и вытащил замок из петель. Поскуливание усилилось. Я невольно глянул через плечо. Зак едва заметно покачал головой.

Я все же открыл дверь и шагнул в камеру, и тут же скулеж человека усилился многократно. От этого звука, казалось, задрожала каждая решетка и каждый гвоздь. Все здание тюрьмы пронизывала вибрация. В воздухе прямо передо мной плясала пыль, сворачиваясь в немыслимые петли, а я вдруг сообразил, что времени на самом деле очень мало, и поспешно поднял руки. Знакомая тяжесть холодной сферы оттянула левую ладонь. Пальцы правой руки заскользили вдоль бестелесной ледяной поверхности, раскручивая сферу против часовой стрелки.

Сидящий неожиданно поднял голову, и я увидел его лицо, напряженное и бледное. Его рот был закрыт, губы сжаты в тонкую побелевшую нитку. Звук как будто издавало всё его тело, сотрясаемое мелкой конвульсивной дрожью, оно было, словно гигантский резонатор.

Холодный свет заклинания ударил в человека, охватил его со всех сторон. На мгновение, частота воя выросла еще, так что вот-вот должны были начать лопаться барабанные перепонки. А потом раздался хлопок, и я почувствовал, как сила, выталкивавшая меня из камеры, исчезает. Стекла еще дребезжали несколько мгновений – и все смолкло.

Джеймс Плимтон лежал без чувств. Я подошел к нему и слегка похлопал по щекам. Веки дрогнули, открываясь. В глазах молодого человека плескалась муть.

– Джеймс? Ты меня слышишь?

Его губы зашевелились, но звук, который он издал, ничем не напоминал человеческую речь.

– Все в порядке, приятель! Ты дома, в старом-добром NNY.

Я невольно улыбнулся, сообразив, что на язык сама собой подвернулась почти что дословная цитата из старого фильма. Джеймсу, однако, было не до цитат. Его взгляд продолжал бесцельно блуждать по камере.

Я оглянулся на остальных. Зак вылезал из-за стойки, все еще прикрывая уши ладонями. Мистер Паркс стоял на прежнем месте с совершенно будничным выражением лица. На его шляпу оседала пыль.

– Сняли с них одежду и взяли уголь…

Я быстро повернулся.

– …И углем нарисовали линии, по которым надо было резать. Она дала лезвие и сказала, что я должен убедиться. Я не хочу! – вдруг вскрикнул молодой человек, вскакивая. – Они не отвечают… Они никогда не отвечают, они никогда не отвечают!

– Кто они? – шепнул я.

– Двигаться вдоль линии до кости, кость оплетена жилами, которые выведут к главной артерии. По ней найдешь сердце. Надрез поперечнополосатой ткани нужно делать в районе присоединения легочных вен…

Я молчал, слушая эту бессвязную речь, и меня постепенно пробирала жуть. Это было что-то новое. Не отсюда, не из нашего мира, где все должно было быть проще, а не сложнее. В компьютерных играх не сходят с ума… Хотя с чего я, собственно, это взял?

Я повернулся и вышел из клетки, позволив мистеру Парксу закрыть замок.

– Господин Мерсли, – Зак быстрым шагом подошел ко мне. – Я бы попросил вас… Я не говорю, что отказываюсь… то есть, я не…

– Не беспокойтесь, Зак. Я немедленно распоряжусь, чтобы к вам прислали подкрепление.

– После этого фокуса с криком…

– Попробуем найти мага, Зак. Какой у вас уровень?

– Седьмой.

Я задумался. Потом внезапная мысль пришла мне в голову, я повернулся и вновь приблизился к решетке. Джеймс Плимтон стоял на прежнем месте и едва слышно продолжал бормотать свой монолог. Я остановился так, чтобы он мог хорошенько меня видеть, и включил голограмму. Молодой человек никак не отреагировал на висящие в воздухе знаки. Я уже поворачивался, чтобы уйти, когда над его головой зажглась похожая надпись:

Джеймс Плимтон

Уровень 13

Неучтенный параметр 13944f

По щекам молодого человека текли слезы.

* * *

Я выходил из тюрьмы в мрачном настроении. Мы все еще знали слишком мало, чтобы делать уверенные выводы, но выглядело все это не просто скверно. Это выглядело страшно. И еще у меня было предчувствие. Что бы ни писали в бульварных романах, доверять предчувствиям следует с большой осторожностью. И все же оно было. И оно было очень-очень плохим. Я глянул на мистера Паркса. По лицу моего коллеги можно было заключить, что мы только что вышли из ресторана после законного обеденного перерыва погожим рабочим днем. Я открыл собственные характеристики – вдруг у меня тоже теперь есть какие-то неучтенные параметры?

Брайан Мерсли, уровень 19 (378 520 очков опыта)

Сила: 1 (базовый)

Ловкость: 1 (урон при стрельбе – 1)

Интеллект: 9 (разжечь костер – 1, картография – 4, язык – 1, рыбалка – 0, урон магией – 2)

Мудрость: 6 (медитация – 1, лор – 1, скорость восстановления маны – 3, Голос божества – 1)

Телосложение: 3

Урон: +0.5 (стрелковое оружие), +1.5 (магия)

Броня: +2

Здоровье: 30 hp

Скорость: 5.5

Стамина: 100

Мана: 150 (скорость восстановления – 1 за 3.5 минуты)

Ничего необычного я не заметил.

– Видели вы когда-нибудь что-то подобное, мистер Паркс? Я о третьей строчке в голограмме.

Мистер Паркс покачал головой. Похоже, это какой-то системный глюк. А если в игре начинаются глюки с кодом, это может означать что угодно. Но наверняка ничего хорошего.

Одно было хорошо. Теперь я не сомневался, что Яне предстоит спеть на ближайшем городском празднике. Вот только состоится ли теперь этот праздник? Настроение у меня было не слишком праздничное.

– Ну что, к шефу?

– Нет, – неожиданно ответил мистер Паркс, и на мгновение мне померещилась тень злорадства на лице шпиона. – Шеф пока что занят более важным делом. Если не ошибаюсь, он помогает вашей… подруге.

Глава 2 [Сильвия]

Морандо Ркаэли, шеф разведки и начальник Брайана, ждал меня в своем кабинете. Кабинет этот, что интересно, располагался на самой окраине города в крошечной лачуге, бывшей когда-то то ли складом, то ли подсобным помещением.

Комната была невзрачная. Через единственное пыльное окошко едва проникал свет. Из мебели здесь было несколько шкафов, стол и три стула. Вернее, две табуретки и один стул. Гостям, видимо, предлагалось сидеть на табуретках для того, чтобы подчеркнуть разницу в положении, однако из-за общей скудности обстановки эффект от этой разницы как-то улетучивался. Впрочем, с чего я взяла, что это – единственная резиденция Ркаэли?

Разведчик был одет в серую рубаху свободного покроя, правый рукав которой был пуст. Брайан рассказывал, что Ркаэли потерял руку во время боя за город. ЭКЧ и раньше теряли конечности, но те всегда восстанавливались. А здесь почему-то вышло иначе. Впрочем, Морандо еще повезло – он был левшой.

– Странное место для офиса главной спецслужбы полиса, – сказала я, усаживаясь.

– Не люблю шум, – коротко ответил хозяин кабинета.

По его тону было ясно, что вдаваться в детали он не намерен.

– Если не возражаете, госпожа Дулески, давайте перейдем прямо к делу.

– В моей записке более-менее подробно все изложено.

– Я хотел бы услышать ваш рассказ.

Я немного помолчала, жалея, что не могу закинуть ногу на ногу. Сидя на табуретке, такой трюк не так-то просто осуществить.

– У вас есть кофе?

– Нет.

– Хотя бы чай?

Ркаэли покачал головой.

– Что же вы за люди такие, разведчики! Или вы питаетесь исключительно кровью врагов отечества?

Хозяин кабинета молча ждал. Я вздохнула.

– Слушайте, Морандо, я совершенно не намерена тратить время на ваши проверки или зачем там вам нужно слушать мой рассказ. Все банально просто. Поддержка Фантазии обходится в огромную сумму денег ежегодно, большую часть которых выделяет Госдеп. Но никакого долгосрочного нормативного акта, закрепляющего за нами эти деньги, нет, а в Белом доме скоро появится новый жилец. Сейчас самый вероятный кандидат на его место открыто заявляет, что наш мир в целом и ваш шикарный офис в частности буквально вырывают хлеб изо рта рядового американца.

– Вы полагаете, что нас действительно могут закрыть? – спросил шпион после паузы, пропуская «шпильку» насчет кабинета мимо ушей.

– Я уверена в этом.

– Могу я узнать почему?

– Потому что рядовой американец на нас обижен. Моя статья об игре приоткрыла ему новый интересный мир, но очень быстро выяснилось, что посмотреть на него не дадут. В Фантазию больше нельзя вмонтировать камеры, как вы знаете. Кроме того, значительная доля граждан считает, что внутри наших серверов зреет злобный искусственный интеллект, который собирается поработить человечество.

– Увы, с этим мы ничего поделать не можем.

– Не только можем, но и должны! Нам необходимы прочные дипломатические каналы с государствами Земли. Нам необходимы источники заработка. Нам необходима независимая и гарантированно обеспеченная инфраструктурой охраняемая территория. Это вопрос нашего выживания, господин Ркаэли.

Разведчик долго молчал. Потом крикнул:

– Пит!

В комнату ввалился долговязый юноша.

– Будь так любезен, сгоняй за кофе для госпожи Дулески.

Пит молча вышел.

– Черный с сахаром! – прокричала я ему вслед.

Ркаэли немного подождал, потом спросил:

– Что вы предлагаете, Сильвия?

Хитрый засранец так и не рассказал ничего взамен. Журналист во мне скрипел зубами от досады.

– Через несколько часов мое альтер эго летит в Женеву, где будет встречаться с разными людьми. Вряд ли нам удастся затащить сюда кого-то по-настоящему серьезного: вы знаете, что процедура требует подключения через оборудование, снабженное механизмом подлинной смерти. Но найти посла доброй воли не составит труда. Хотя бы из числа журналистов. Если они явятся, потребуется продемонстрировать наше общество с лучшей стороны, и для этого мне потребуется ваша помощь. Мы должны будем дать гарантии, что никто из них… хмм… не пострадает.

– С кем планируются встречи? И кого вы хотите звать?

Я открыла сумку и вытащила список. Ркаэли протянул единственную руку.

– Я рассчитываю на вашу помощь, – сказала я, отдавая бумагу.

Морандо погрузился в чтение. Я зевала во все горло. Неожиданно разведчик сказал:

– Спасибо, Сильвия.

Я так удивилась, что не нашлась, что ответить.

Через несколько минут вернулся Пит и принес мне кофе. Большую кружку! И сахара отлично.

– Пит, вы мой спаситель!

– Не стоит благодарности, мэм. Шеф, там пришла доктор Харрис из университета и настаивает, чтоб вы ее приняли.

Ркаэли несколько секунд размышлял, потом сказал:

– Зови.

Я поморщилась в кружку. Камиллу Харрис я знала. Умная тетка, но уж больно много о себе думает. Она была в элегантном зеленом платье с юбкой в пол. Черт знает, как ей это удается в нашей повсеместной грязи и при отсутствии нормального транспорта. Я заставила себя улыбнуться и приветливо кивнуть, но Камилла не обратила на меня никакого внимания.

– Господин Ркаэли, – сказала она, решительно проходя к столу, – я протестую против помещения Джеймса Плимтона в тюрьму! По какому праву вы держите ученого за решеткой?! И почему я узнаю об этом таким образом?! Я готова ручаться!..

– Джеймс Плимтон, – перебил ее Морандо, – сам попросил поместить его под стражу. Он не чувствует себя в безопасности, Камилла.

– А Томас и Дарси?

– Поисковый отряд готовится к выезду.

– Почему не выехали раньше? Он же ночью вернулся!

– Камилла, – шпион неожиданно поднялся, – я прошу тебя, присядь. Мы не могли выехать раньше, потому что дело выглядит достаточно серьезным. Мы должны были подготовиться.

– И теперь они мертвы!

– Пока трудно сказать.

– Я хочу пойти с отрядом.

– Это исключено.

– Это моя экспедиция, Морандо! Я должна была быть там!

– Это опасно, Камилла.

– Пусть твои ребята меня защищают! Есть же у них эти пузыри защитные?

– Это поставит всю миссию под угрозу.

– Морандо, я собираюсь прибегнуть к аргументу, который, как мы оба знаем, ты не посмеешь игнорировать!

Я с интересом наблюдала за словесным поединком, прихлебывая кофе. Бедный Ркаэли. С утра на него насели две бабы, и каждая требует внимания. Я ему даже посочувствовала. Но что за Джеймс Плимтон? И что такого мог задолжать однорукий профессору из университета?

Под напором Камиллы шпион постепенно отступал. Надо отдать ей должное: она была очень настойчива. В конце концов Морандо заявил, что окончательное решение – за офицером, возглавляющим поиски.

– Кто это и где его найти? – потребовала доктор Харрис.

Шеф разведки глянул на меня. Камилла тоже обернулась, вопросительно задрав бровь. А у меня неожиданно похолодело в животе.

* * *

Мы встретились у восточных ворот. Отряд был собран и готовился выступать. Здесь были друзья Брайана, с которыми он путешествовал еще до осады: чернокожий парнишка с дредами, собранными в пучок, – Лжефродо; девушка рядом с ним – Куин; еще один молодой человек – ее брат, чьего имени я не запомнила. Все трое очень молодые. Словно для баланса, рядом с ними стоял совершенно седой высокий старик, одетый в походную одежду и с мечом у пояса. Из рассказов Брайана я знала, что его зовут мистер Майерс, но до сих пор ни разу не видела: старичок жил за городом и был, по-видимому, нелюдим. Сам Брайан носился от людей к лошадям, что-то проверял, задавал вопросы и расточал шутки. Вид у него был бодрый, настроение как будто приподнятое, но меня не обманешь. Я чувствовала его беспокойство. Завидев нас, он пошел навстречу.

– Брайан, если позволите, я хотела бы присоединиться к отряду, – без обиняков заявила Камилла, когда он приблизился.

– Это исключено, доктор Харрис. Там может быть опасно.

– Значит, вы будете меня защищать.

– Если мы будем вас защищать, опасность для всего отряда возрастет многократно.

– Я все это знаю. Но у вас нет выбора. Я точно знаю места, которые должна была посетить экспедиция. Без меня вы просто ничего не найдете!

Брайан поглядел на Ркаэли. Обессилевший шеф разведки пожал плечами: мол, решайте сами.