Ангел для ОМОНовца

Раздался стук в дверь, который вырвал меня из омута мыслей. Прошёлся взглядам по камерам и увидел, что там стоит Саша. Сердце сперва подпрыгнуло к потолку, а потом рухнуло на пол. Зная свою девочку, даже предположить боялся по какой причине этот визит.

Стук повторился, и я мотнул головой, выныривая из воспоминаний и раздумий.

– Войдите.

Тусклый луч света прорезал комнату, и Саша нырнула внутрь. Она остановилась, привыкая к темноте, а я поднялся и подошёл к ней. Утягивая за руку, усадил девушку в своё кресло, а сам сел на стол, вытянув ноги вперёд и скрестив руки на груди. После душа на ней были лосины и толстая широкая кофта, которая открывала ей плечи. Мне нравился их вид. Нравилась её белоснежная кожа с синими венами, которые выделялись гораздо ярче. Мне нравились её светло-розовые маленькие соски, и нравился вид ярко-алых губ на моём члене.

– И? Что тебя ко мне привело?

Она пожала одним плечом и упёрлась локтем в подлокотник, а подбородок поставила на кулачок этой же руки.

– Не знаю. Просто решила, что слишком долго ты один.

Тут? Или вообще?

– Было над чем подумать.

Она сцепила пальцы в замок и посмотрела в сторону, а потом снова на меня.

– Слова той девушки не должны тебя задевать.

Я усмехнулся.

– С чего бы? Она права. Убийство кого-либо это убийство…

Я так не думал. Я знал куда шёл, что должен был сделать, чтобы выжить. И я выживал. Как и противная сторона. Просто мы оказались удачливее.

– Это была твоя работа, основанная на долге и желании всё прекратить. Твоя мама мне многое рассказала. Что это ты убил главного зачинщика. Но так же это ты спас мирных граждан из оккупированного города, управляя вертолётом, пока за вами гнались ракеты. Так же я видела, что творил мой свёкр. Стас передавал мне его дело, – она поставила руки в виде весов и пробалансировала ими в воздухе. – Несколько сотен загубленных судеб невинных детей или одна жизнь, которая окончила тридцать лет кровопролития.

– Саша…

– Подожди. Я не оправдываю тебя. Но и винить тебя не в чем. А эта девушка… Знаешь, я всегда делила людей на три типа. Первый тип те, что решают проблемы, как ты или твоя мама. Второй тип те, кто просто пережидают эти проблемы, как я. А третий тип ищет первый тип, чтобы скинуть свои проблемы на них, как мой муж и эта девушка. Сначала я делила на эти классы только мужчин, но сегодня увидела, что и женщины соответствуют этим рамкам.

Она улыбнулась очень искренней улыбкой, от которой у меня у самого стало лучше на душе.

– А ещё я за свои тридцать лет, пять из которых я старше тебя, поняла, что нет идеальных людей. Каждый совершает что-то гнусное и отвратительное и имеет на это свои причины. Ты ушёл на войну, руководствуясь желанием защищать, но, наверное, что-то там пошло не так и твои взгляды изменились, а что-то исправить уже слишком поздно. Так зачем переживать о том прошлом, когда лучше думать о будущем, в котором ты можешь что-то изменить?

Она даже не представляет насколько она права.

– Обожаю умных женщин.

Она хмыкнула.

– Ты уже это говорил…

Она осеклась, а я понял, что именно Саша вспомнила, но не осознала этого до конца. Она потерла лоб пальцами и поднялась. Растерянная. Напуганная. Не стал её останавливать, видно, как ей стало не хорошо.

– Я пойду, прилягу. Хорошо?

– Конечно. Иди, отдохни.

А вот и ответ на все мои вопросы. Проводил Сашу взглядом, а сам уже знал, что нужно делать. Достаточно напомнить что-то, какой-то кусок, и нужное к ней вернётся. Единственное, что я не хотел, чтобы к ней возвращалось, это день аварии. Вера была важна для неё, и, скорее всего, именно смерть девочки стала потрясением для Орловой. Мне нужно действовать очень осторожно, обходя тему аварии, но ведь сообщение ей ни о чём не напомнило. Может, это зависит не от схожих действий или слов, а от самого её разума, который сам решает, когда она готова принять, то или иное воспоминание?

Спать я пошёл как всегда в свою комнату. Как раньше сгрёб Сашу в объятьях. Как раньше уткнулся в её волосы. И впервые за две недели уснул крепким нормальным сном. Как раньше.

Глава 18. Александра

Я вспомнила. Что-то, да вспомнила. Не было вспышки или озарения. Чувство дежавю породило картинку. Мы ехали в его автомобиле. На нём был смокинг, в котором Вадим выглядел потрясающе. Он так же, как и сегодня, вёл свой автомобиль по пустой улице, а во мне бушевали эмоции. Их я уловить, правда, не смогла, но что-то между опасением и восхищением.

Всё утро ходила как пришибленная. Было и радостно, и страшно. Не зря же я забыла аж целых полгода. Наверняка была причина. Но в течении нескольких дней память преподносила то тут, то там новые воспоминания. Какие-то из них были связаны с рабочим процессом, какие-то с Вадимом. Я вспомнила, как однажды он подарил мне цветок. Ромашка. Белая такая, большая. Сейчас это было приятным, а тогда восприняла это в штыки, потому что повздорила с Олегом. Он умел портить мне настроение. Потом вспомнила наш разговор по пути домой из ресторана. В тот вечер мы с ним переспали. Для меня это был просто секс с человеком, который мне очень нравился. Те чувства тоже вернулись ко мне. Я всё чаще начала замечать, что мне приятно засыпать с ним и просыпаться тоже с ним. Приятен его запах деревьев. Приятны объятья и его отношение ко мне.

Вадим не напирал. Мы спали в одной кровати в обнимку, но дальше дело не заходило. Как и в прошлый раз. И я была так благодарна ему за это. За его чуткость и заботу. И я вспомнила, что научилась готовить заново. Вспомнила и Малинку с её вопросом. Вспомнила, как она неслась ко мне со входа с громкими криками.

Иногда мне было грустно от этих воспоминаний, а иногда я чувствовала себя очень счастливой. Любимой. И это безумно приятно. Но память упорно не хотела возвращать мне последние два месяца. Меня это гложило, вдруг там что-то важное? В фильмах ведь так. Герой что-то узнал, а у него раз и амнезия, а потом вспоминает в нужный момент. Только у меня всё не как у людей, кажется. Амнезия не из-за удара по голове, а из-за какого-то препарата. Муж не простой актёр, а пособник наркодилера или кем там являлся его отец. Что самое противное из этого, если бы я не помогла тогда Вадиму, то меня бы тоже судили как соучастницу, потому что товар перевозился в моей мебели.

Отодвинув от себя кипу бумаг, повертела в руках ручку. В глазах уже двоиться от цифр и букв, а пальцы от боли сводит. Надежда Николаевна справляется отлично. Нашла как в обход налоговой закупать материалы для фабрик на время моего отсутствия, но пора и честь знать. Мы же законопослушные граждане и должны соблюдать правила.

«Таковы правила, Саша».

Вздрогнула от голоса в голове, и тут же всплыла картинка. Захаров со стаканом в руке, мы в кабинете, я расстроена. О чём был наш разговор, я не особо улавливаю, но это важно для меня. Какие дела нас могли связывать? Чёрт. Соединить бы ещё все воспоминания в одну последовательность. Они приходят в разброс, стоит мне подумать о чём-то или уловить какую-то эмоцию в себе. Вызывает раздрай в душе, но так я будто становлюсь собой.

Потёрла глаза и поднялась из-за стола. Вадим выделил мне свой кабинет, чтобы мне было удобнее работать, и, откинувшись на спинку кресла, огляделась вокруг. Хорошая мебель, но ничего лишнего, только то, что нужно хозяину. Провела пальцем по толстой крышке письменного стола и представила, как смотрелась бы тут с Черновым в пикантной позе. В последнее время всё чаще ловлю себя на мысли, что хочу этого, но сдерживаюсь. Я же женщина! Ведь так? Я не должна вешаться на шею мужчине, даже такому шикарному как Вадим.

Вадим. Мне нравилось его имя. Мягкое и тягучее. Как терпкий кофе с ванилью. Хорошая идея. Надо бы хлебнуть. Вышла из комнаты, чтобы пройти на кухню, и увидела парня выходящего из соседней двери. Он занимался на тренажёрах каждый день. Изводил себя физически днём и ходил вялым остаток вечера. Мне хотелось бы думать, что это из-за меня, но… Но Вадим майор в свои двадцать пять лет. Он является командиром нескольких отрядов силовиков и бойцом спецподразделения.

Вдруг дошло, насколько опасна его работа. Они ведь что в «ОМОНе», что в «С.Б.Р.Р» действительно не на салфетках вышивают. Хотя, вспоминая безумную улыбку Грешника, я начинаю подумывать, что раны он штопает именно крестиком.

Все эти мысли проскочили ураганом в голове, пока мои глаза внимательно следили за капелькой пота на шее парня. Он высок, что меня безумно радовало. С моим-то ростом в сто семьдесят пять трудно найти подходящего кавалера, но с Черновым мне приходиться запрокидывать голову. Он во всём другой, чем мои прежние мужчины. Моложе, красивее, шире, выше, умнее, мужественнее и один растит дочь. Ему точно двадцать пять?

– Саш!

Я моргнула, скидывая оцепенение. Чёрт, стою как дура малолетняя, пялюсь на него, а он ведь вопрос мне задал.

– Прости, что ты спросил?

Он улыбнулся.

– Я говорю, не хочешь отдохнуть от писанины?

Я закатила глаза.

– Ты даже не представляешь как! Меня скоро рвать начнёт всеми этими счетами и договорами.

Он хмыкнул, укоризненно смотря на меня.

– Тебя отдыхать нужно, а ты себя изводишь делами. Ладно, собирайся. Я в душ быстро и поедим.

Поедим?

– Куда?

– Я Маринке обещал парк аттракционов на следующей недели. Но мы слишком засиделись в квартире.

Парк аттракционов? Да это же… Так стоп!

– А это не опасно?

Он рассмеялся. Чисто так, открыто, заразительно.

– Я всё устроил, малыш. Максим, какая опасность нас там поджидает, это ангина.

Он чмокнул меня в висок и ушёл в нашу спальню, а я зависла. Наша спальня. Наш дом. Когда я начала так думать? Когда я настолько сильно привязалась к нему? Я привыкла к его «малыш» и «мой Ангел». Рядом с ним чувствовала себя живой и более молодой, а не престарелой старушкой с посохом в виде фабрик. Рядом с ним мне хотелось жить, хотелось питаться его энергией и наслаждаться каждым днём. Что же ты со мной сделал, Чернов? Я перестала быть собой.

Улыбнувшись, пошла в спальню и стала перебирать в уме, что на себя одеть. На улице вовсю палило солнце. Август месяц и не собирался сдавать свои позиции, но дома было прохладно благодаря шторам, теневой стороне здания и кондиционерам в комнатах. Наверное, большу́ю роль ещё играли толстые стены, но это только моё предположение.

Выбор пал на спортивный комбинезон из футера и белые кепку и кроссовки. С таким прикидом мне даже кремами пользоваться не надо, а хлопковая ткань одежды отлично пропускает воздух. Уже через пятнадцать минут я сидела в гостиной полностью собранная, когда Вадим вышел из спальни. Белая футболка отлично подчёркивала его накаченную грудь, а рукава обтягивали бицепсы рук. Серые спортивные штаны тоже из хлопка выделяли стройность тренированных ног, а чёрная сумка на поясе кричала, мол, смотри какие у меня узкие бёдра и шикарный зад, хочешь потрогать? И я мысленно пускаю слюну и киваю болванчиком – да, да мой господин… Господи, о чём только мои мысли?!

– Готова?

Я фыркнула, чтобы скрыть ту кашу, что в моей голове и встала.

– Я ж не ты, по три часа собираться. Носик, надеюсь, успел припудрить?

Вадим удивлённо замер, а я протопала на выход. Сегодня у меня было шикарное настроение. Я выглядела на все сто и была полна решимости отдохнуть. И я очень соскучилась по Малинке. Интересно, она меня хоть вспомнит? Детская память очень зыбкая. Стоит исчезнуть из жизни ребёнка на продолжительное время, как ты станешь блеклым пятном, а сколько мы не виделись, я и понятия не имела. Мне хотелось стать другом для этой шубутной и разговорчивой девочки, в первую очередь, потому что она мне безумно нравилась. Малинка отличалась от других детей, с которыми мне очень редко, но приходилось иметь дело. Она была пакостницей до мозга костей и такой открытой и честной, что это завораживало. А её улыбка? Да я за неё всё на свете отдам!

– Смотрю, ты сегодня в хорошем настроении, – отметил парень, закрывая двери и направляясь к лифту, где я его уже ждала. – Такой я тебя ещё не видел.

Я нахмурилась. Неужели я показывала себя только с наихудшей своей стороны?

– Ты удивишься, но я тоже умею быть веселой. Только вспомнить надо какого это.

– Сегодня вспомним, – пообещал Вадим, нажимая на кнопку подземной парковки.

Если бы меня попросили описать его парой фраз, то я знала что ответить. «Я всё устрою, я всё сделаю, я всё решу», а мне остается только хлопать глазками и принимать его заботу. Когда-то я мечтала о подобном. Мечтала, что встречу мужчину, за которым буду как за каменной стеной, и подарю ему уют и крепкую семью. Но судьба оказалась не шибко благосклонна ко мне. Я не смогла родить мужу детей и наврятли смогу вообще это сделать, но смотря на Вадима, мне хотелось, чтобы это он был моим мужем, а Малинка была моей дочерью. Я любила их. Каждого по своему, но любила. И мне так хотелось стать частью их семьи!

Я почувствовала прикосновение к своему хвосту, который был протиснут над застежкой бейсболки.

– У тебя мягкие волосы.

Снова чувство дежавю и перед взглядом уже лифт холдинга. Улыбнулась, подняв голову выше.

– Это ты тоже уже говорил.

– Да? Но тогда я не сделал этого.

Он развернул меня к себе, обхватив за талию, поднял кепку выше и… И я забыла, что нужно дышать. Губы жадно накрыли мои, руки стиснули в объятьях, а язык ворвался в мой рот. В то же мгновение внизу живота взорвалась атомная бомба и дамбу прорвало. Я застонала ему в рот, цепляясь за ткань футболки и прижимаясь ближе. Вернуться. Я так хочу вернуться обратно в квартиру, сорвать с нас всю одежду и отдаться этому мужчине со всеми своими потрохами.

Вадим прижал меня спиной к стене, усиливая поцелуй, и пальцы сжались на моих ягодицах.

– Саша… сладкая моя девочка… – прошептал, оторвавшись и прижавшись носом к моей щеке. – Как же я соскучился по тебе, малыш.

И я соскучилась. Очень соскучилась. Я помнила какой он в постели. Помнила про его уздечку. Помнила размер его члена, вкус его спермы, крепость его мышц. Я всё это помнила. И это сводило с ума.

Облизала губы, пытаясь справиться с бешеным темпом дыхания. Сердце гулко ухало в ушах, гоняя разгорячённую кожу по венам. Одежда стала такой неудобной, а швы раздражали кожу. Я хочу его. Я так сильно хочу его!

Нажимаю на кнопку «SТОР» и кусаю его нижнюю губу.

– Покажи насколько сильно.

Он втянул воздух, обрушиваясь на меня в обжигающем душу поцелуе, но снял лифт с блокировки.

– Тут камеры, любимая моя. Но сегодня вечером я обязательно тебе это покажу. Несколько раз.

Я улыбнулась в предвкушении, а двери лифта разъехались, явив нам бетонное пространство автомобильного царства. Вадим ещё раз коснулся моих губ и отстранился. Его глаза были такими тёмными и полны страсти и похоти, что это только усилило эффект. Закусив щеку, чтобы не улыбаться как полная кретинка, поправила кепку и вышла наружу. Этот мужчина из меня подростка делает! Я чуть не отдалась ему в лифте жилого дома! Куда делась моя чопорность?

Пока мы шли к его машине, Вадим обнял меня за плечи, а я обхватила его талию. Какие же у него классные мускулы! Я прям кайфую от ощущения их твёрдости! Мысленно окинула себя взглядом. Эти дни я только на беговую дорожку заходила, и то чтобы мысли прояснить от работы. Надо бы тоже заняться собой, пока не обвисло всё…

И игривого настроения как ни бывало. Я ведь старше его. На пять лет. Возраст рано или поздно возьмёт своё, а мне так не хотелось гоняться за красотой по клиникам, чтобы соответствовать своему молодому мужчине. Да и как долго это будет длиться? Год? Два? Когда он поймёт, что я ему не подхожу? И тут же эгоистично отвечаю самой себе – сколько бы это не продлилось, я буду пользоваться этим, потому что влюблена в этого парня. Влюблена как малолетка в своего кумира.

Улыбнулась этому заключению и опустила руку с его талии на задницу. Шикарные булки! Обожаю!

– Ещё немного, и мы не выберемся из квартиры в ближайшие пять дней.

Церемонно надула губы, возвращая ладонь на место, но он прав. Мы собирались отдохнуть с Малинкой, а значит, именно этим и надо заняться.

По пути в другой город, где жил друг Вадима со своей сестрой, поймала себя на мысли, что мандражу перед встречей с девочкой. Меня буквально начало колотить от сдерживаемых переживаний, что и заметил Чернов.

– Тебе не о чем переживать, Ангел мой. Маринка будет рада тебя видеть.

Я кивнула, но тут же накинулась на него с вопросами.

– Она меня ещё помнит? Сколько мы не виделись? Вдруг я стала ей не интересна? Она же ребёнок, а дети… они ведь непостоянны!

Парень тихо рассмеялся на мою нервозность.

– Она тебя помнит и ждёт. Каждый день о тебе спрашивала.

– Правда? Быстрей бы доехать!

Меня эмоционально кидало как в карусели. То было страшно от предстоящей встречи, то не могла усидеть на месте. Я была готова выбежать из машины и либо подталкивать машину, чтобы ехала быстрее, либо нестись сломя голову прочь от страха, что девочка примет меня враждебно. Впервые за всё это время после аварии я ненавидела свой провал в памяти. А вдруг я её чем-нибудь обидела? Вдруг мы не виделись те два месяца, и она обиделась на меня?

Когда мы подъехали к большому частному дому в хорошо охраняемом посёлке Гра́дсбурга, я уже искусала все пальцы, а Вадим лишь улыбался, отвечая на мои многочисленные вопросы и пытаясь успокоить. В конце концов, я через силу взяла себя в руки и заставила себя идти к воротам, повторяя, что назад дороги нет. Конечно же, она была, но так я пыталась обмануть себя и не дать повернуть назад. Я не понимала, почему так боюсь этой встречи, почему это так важно для меня, но это было очень нужно – знать, что малышка не воспринимает меня как врага.

Когда входная дверь дома открылась, к нам на встречу с визгом выбежала Малинка. Две косички, голубая футболка, белые шорты, белые сандальки. Не ребёнок, а куколка! Но увидев меня остановилась и выжидающе на меня посмотрела.

– Привет, Малинка, – улыбнулась я.

Новый визг, ручки в разные стороны и торнадо смело меня в объятьях, а я только присесть успела.

– Ты меня помнишь, помнишь! – кричала она мне на ухо, прыгая на одном месте. – Я так скучала!

– Конечно, я тебя помню, ягодка моя! Как же я рада тебя видеть.

Я обняла её, крепко зажмурив глаза, и так и поднялась на ноги.

– Вот видишь? – усмехнулся Вадим. – А ты переживала. Ей сейчас даже на меня по барабану.

Как оказалось, в парк аттракционов мы едим вместе с Владом, его сестрой и племянниками. Я была рада компании, хоть и чувствовала себя в обществе Волкова овцой рядом с волком. Он пугал меня. Не до чёртиков, конечно, но один взгляд этого верзилы с бочками вместо рук ввергал меня в, своего рода, трепетный страх. А его оскал, который оказался улыбкой? Да я чуть в штаны не описалась, когда он улыбнулся детям, а те потянулись к нему, будто он плюшевый мишка. Эти два мужчины были так похожи и так сильно отличались друг от друга одновременно, что было странно предположить, что у них такая крепкая дружба. Вадим был обаятельным и с виду милым парнем, если не знать его хорошо, а вот Влад всем своим видом излучал опасность, но среди своих родных становился мягким и чутким человеком.

День прошёл чудесно. Я смотрела, как отец с дочерью играют в разные конкурсы, как он с лёгкостью добывает для Маринки огромную панду, как о чём-то серьёзном говорит с Владом в стороне, и понимала – я хочу быть частью их жизни. Я хочу, чтобы история с Олегом закончилась, и я освободилась от него, чтобы полностью посвятить себя своему единственному любимому мужчине и его маленькой дочке, которую так сильно обожала. Они и есть моя семья. И мне плевать сколько мне лет, плевать, скольких людей Вадиму пришлось убить, чтобы выжить, плевать что обо мне будут думать посторонние люди. Сейчас в круг этих людей я была по настоящему счастлива.

– Саша? Саша Орлова!

Я подняла взгляд на мужчину, что привлёк моё внимание и сейчас пересекал половину зала, подходя к нашему столику в кафе, и мысленно проклинала всё на свете. Этого мне только не хватало!

– Макс? Не знала, что ты в городе.

У нас с ним были странные отношения. Макс хорош в постели, но труслив по натуре. Для меня он был что-то вреде комнатного жиголо – свистни, и он тут как тут. Но год назад он уехал в Петру, и я думала, что на этом всё, однако, вот Макс несётся в мою сторону, садиться рядом и тянет свои руки и губы ко мне, а я в панике оглядываюсь в поисках Вадима, потому что не знаю, как себя вести. Вот же засада!

Глава 19. Вадим

Я счастлив! Как же, сука, я счастлив! У меня даже слов нет, одни слюни от эмоций. Моя девочка меня вспомнила и даже словом не обмолвилась! Молчала партизаном, но я-то чувствую как она изменилась. Она почти стала именно той моей девочкой, которая была в моей памяти до аварии. Её глаза снова сияли эмоциями, а на губах была та улыбка, которая грела мне душу. Я и сам улыбался как дурачок без видимой причины.

А её причуда за столом в кафе? Положила мне на бедро ладошку и выше повела, и если бы Маринка не начала требовать покататься на каруселях, то стояк в штанах был бы мне обеспечен на очень долгое время. Я смиренно терпел, пока этот день подойдёт к концу, и ждал когда уставшие дети просятся домой, но, кажется, их батарейки обеспечат электричеством половину города. Слава боку у Влада появился ко мне какой-то разговор и мы отправили ребят кататься на паровозах, чтобы спокойно поговорить.

Мне нравились дочки Наташи. Она правильно их воспитывала: не баловала, скупая половину магазина, а учила ценить более существенные вещи – проведённое время вместе с родными, любовь, дружбу, но при этом дети ни в чём не нуждались. Это позиционировало её как хорошую мать. А как она быстро нашла общий язык с Сашей? За их общением у меня создалось впечатление, что они знают друг друга сотню лет. Может, сказывался один возраст, а может, дружилюбие Наташи, я не знаю, но мои переживания, что Орловой придётся не по душе такая компания, оказались напрасны. Саша сама тянулась к Наташе, и меня это безумно радовало.

– О чём хотел поговорить? – спросил, когда дети убежали от нас.

– Попросить, – поправил Влад, поворачиваясь ко мне. – Мне нужен участок в центре Мовы, но чтобы никто не узнал, что он принадлежит мне.

Я кивнул. Оформлять земли и постройки на подставные лица для меня не впервой. Я и сам этим грешил, чтобы избежать прицельного внимания налоговой. У меня нет фирмы или компании. Всего лишь выкупаю земли по дешевки, нанимаю строителей, а потом продаю квартиры в готовых домах. Всё просто, без лишней волокиты и кучи бумаг.

– Легко. И это всё?

– Нет. Мне нужен будет дом на том месте, а под домом бункер. Вот он-то и не должен числится ни в чертежах, ни в плане.

Я нахмурился. Влад отличался излишней подстраховкой. Он не любил рисковать лишний раз, не любил неожиданные моменты, но чтобы до такой степени доходить, это впервые.

– Это ещё зачем?

Влад покачал головой.

– Не знаю. Предчувствие какое-то странное, что мне понадобиться такое место. Не для меня. И я не могу этого понять сам. Все расходы я возьму на себя…

Я фыркнул.

– Если тебе не нужны квартиры в отстроенном доме, то, считай, расходы на бункер я даже не замечу…

Влад ударил меня по груди тыльной стороной ладони и кивнул за мою спину. Я обернулся и сперва увидел какого-то мужика, который подсел за наш столик слишком близко к Саше. Девушка сконфуженно отодвинулась подальше, выискивая меня взглядом, и я двинулся к ней, попросив друга проследить за детьми.

Это ещё что за чёрт? Во мне кипела ревность и злость, а этот мудила ещё и лапал мою девушку! Его пальцы касались её щеки, не общая внимания, что Саша отворачивается, и ей это не нравится. К ним я подошёл, когда он тянулся губами к ней, пытаясь поймать момент, когда её лицо поворачивается к нему. Во мне было столько ярости, что я одним махом развернул его к себе вместо со стулом и сжал щёки в пальцах. Губы собраны рыбкой, глаза расширены от испуга.

– Ты кто такой? – прорычал ему в смазливое лицо.

Карие глаза хлопнули в изумление, и парень попытался вырваться, но фигли я ему это позволю.

– Макс. Я.

– Что ты здесь делаешь, Макс?

– Я… мне… я… Алекс… мы с ней знакомы…

– Знакомы? И поэтому ты лапал мою женщину?

Во взгляде появилось озарение, и он закачал головой.

– Я не знал, что она занята. Мы… у нас…

Я отпустил его лицо и выпрямился.

– Вали отсюда. Подойдёшь к ней ещё хоть на шаг, я тебе яйца оторву.

Он закивал и поднялся, извиняясь перед Сашей и мной, а затем скрылся со скоростью торпеды. Его лицо мне показалось знакомым, но вспомнить не мог. Плюнув на это, сел на тот же стул и посмотрел на Орлову. Она в свою очередь пожала плечом.

– Не ожидала его тут встретить. Прости.