Власть долга

Олтер пожал плечами. Историю похищения Туммы он помнил прекрасно. Лучник Юсси тогда здорово помог брату!

– Тумму украл, Наулу украл. – Наместник ткнул в мальчика толстым пальцем с огромным перстнем. Он наконец соизволил развернуться к посетителю. Присесть Олтеру никто не предложил. – Элса уехала в горы…

Палец Сивена подрагивал, слова растягивались, глаза блестели. Наместник был сильно пьян.

– Я бы с великой радостью вкопал во дворе наказаний новый столб и повесил тебя вниз головой! – Сивен затряс перед собой кулаком. – Повеселил бы Пагота!

Оли вновь промолчал. Хоар, нынешний глава Круга Хранителей, учил его многим премудростям. Одна из них гласила: «Слова пьяного не стоят ответа. Слушай и запоминай!»

– Повесил бы – и приходил посмотреть. Каждое утро… – В руке наместника появился кубок с вином. Он шумно отхлебнул, тяжело поднялся и продолжил совсем другим тоном: – Нельзя бить учителей, мальчик…

– Я не мальчик! – не выдержал Олтер и насупился.

– Тогда тем более! – побагровел Сивен и рявкнул: – Тем более!!! Если ты не драный козопас, то должен понимать… Нельзя ученикам бить учителей, наследник дана Дорчариан! Это против устоев! Иначе это все, – он окинул имение широким жестом, – рухнет в клиббову пропасть! Зачем наследник дана Дорчариан прилюдно избил учителя атарианской школы?

– Он поднял на меня руку! – выкрикнул мальчик и сделал шаг вперед. Стражники подтянулись. – Мне нужно было вызвать его на Арену? Отписать отцу? Или потребовать виру за оскорбление?

– Какая вира! – досадливо всплеснул руками наместник. – Забудь, Олтер. Я выкинул этого дурака с разбитой головой на улицу. Без единого медяка. Такое наказание устроит сына дана?

Олтер нехотя кивнул.

– Вот только если ты вновь позволишь себе подобное, – с угрозой в голосе продолжил Сивен, – я не потерплю этого! Я уговаривался с твоим отцом… ни один волос не упадет с твоей головы. Потому что ты будешь сидеть в подвале! Днями! Ночами! Седмицами! – брызгая слюной, заорал он. – Тебе будут приносить еду – в подвал! Выносить горшок – из подвала! К тебе даже будет приходить учитель! Со стражниками! Чтобы сын дана не поколотил его! Достойно ли наследнику Дорчариан день-деньской сидеть в подвале, словно безродному псу?

Оли знал, куда едет: к врагам. И потому хулу от главного неприятеля пропустил мимо ушей. Зачем обижаться на того, кого собрался убить? Наследник промолчал.

– Значит, мы поняли друг друга, – сменил гнев на милость Сивен. Он приподнял пухлую руку, чтобы отослать посетителя, но тут вспомнил что-то и прищелкнул пальцами. – Постой. Крент!

Из-за колонн тотчас показалась высокая тучная фигура с рыжей шевелюрой. Олтер закаменел: он признал губителя Архоги. Этого имперца он тоже намеревался убить сразу же, как предоставится возможность. Его мести хватит на всех.

– Сиятельнейший наместник, Сивен Грис. – Глава Внутренней стражи согнулся в угодливом поклоне и замер.

– Слово наместника нерушимо. – Сивен вновь прищелкнул и указал на мальчика. – Ты должен ему.

Здоровяк достал из-под плаща продолговатую шкатулку темного дерева. Скованной походкой приблизился к наследнику и пихнул ее в руки мальчика.

– Между нами произошло… досадное недоразумение, – глаза Крента полыхали ненавистью, но тон оставался учтивым. – Я приношу извинения наследнику дана Дорчариан.

– Ну вот и замечательно! – хлопнул в ладоши наместник. – Мы все решили, Олтер. Ступай, ты можешь быть свободен.

«Я и так свободен», – подумал мальчик, но промолчал. Он слегка поклонился, развернулся, увидев изумленные глаза рабов, и удалился.

Сивен вперил в спину мальчишки тяжелый взгляд.

– Так и не приучился должному вежеству, дикарь. Эх, всыпать бы ему плетей… – мечтательно протянул он и повернулся к брату. – Присматривал за ним?.. Как он во двор наказаний вошел?

Крент с шумом втянул воздух.

– Мелкий ублюдок!.. Сперва оторопел малость. Потом набычился и дальше потопал… Проклятое козопасово племя! – Крент стиснул кулаки.

– Только отодрали тебя козопасы, брат. И обобрали до нитки. Я столько монет им за твой выкуп отсыпал… – обманчиво спокойно протянул Сивен и покачал головой. Крент мигом взмок. – Фраксу перерезали глотку, Сплетник сгинул, Элса с Наулой теперь в горах… Кучу воинов потеряли… За пережитый позор я с удовольствием вот этими руками окунул бы тебя в кипящий котел, но… Первую соль горцы вот-вот отправят в Арну, земляное масло вновь поступает в казну, Элса расстаралась.

Сивен наполнил кубок до краев и протянул Кренту.

– Выпей со мной, брат! – Рыжего из жара бросило в холод. Он принял из рук наместника чашу, и она заходила ходуном в его ладони, мигом расплескав половину. Словно не замечая ужаса собеседника, Сивен налил и себе. Отхлебнул вина и жестко закончил: – Не смей даже смотреть в сторону Олтера!

Крент Грис склонил покаянную голову.

– От Элсы письмо пришло… – Смена настроения наместника свела бы с ума кого угодно. Сивен с нежностью посмотрел над крышами вдаль, на белоснежные горы в легкой дымке. – Пишет, нужно проследить – чтоб ни одно зернышко от купцов не перепало горцам. Одной солью сыт не будешь: как брюхо у горцев к хребтине прилипнет – тут же взвоют, на карачках приползут.

– Ты бы отписал тестю… – осторожно заметил Крент. – Он же лучше нашего знает…

– Элса сама, – отмахнулся Сивен. – Пишет, Элам самолично собрался в гости, проведать дочь и внучку. Так что ты наших купчишек прижми, которые в Торговый союз не входят. Чтоб ни одна сволочь и подумать не могла стакнуться с горцами!

– Все сделаю, брат! – Крент стиснул чашу так, что побелели пальцы. С купцов он теперь сдерет три шкуры, не меньше!.. Будет что и себе в пустую мошну положить!

– А этому щенку Олтеру я зубы еще выдерну, – закончил наместник, оглядывая опустевший дворик. – Настанет день, и долготерпенье мое вознаградит Пагот!

Олтер вышел из ворот имения, и к нему сразу подскочили верные Барат и Йолташ.

– Как? Как ты, Оли?

– Что сказал наместник?

– Пьяница он, ваш наместник, – улыбнулся Олтер, едва они отошли подальше. – И никакой седмицы в подвале мне сидеть не придется. А еще вот! – С этими словами он вручил Барату продолговатую шкатулку.

Любопытный горец тут же приоткрыл ее, и на солнце сверкнули драгоценные камни. Барат тотчас захлопнул шкатулку и опасливо огляделся. Однако садовая дорожка, по которой они шли к дому, была пуста.

– Наши? Из госпиталя? – подал голос Йолташ.

Олтер кивнул и передал шкатулку молчаливому спутнику. Йолташ вскинул брови, и наследник пояснил:

– Припрячь в подземелье. Там надежнее, а то опять сопрут.

Горец понятливо хмыкнул.

– А куда это мы? – удивился Олтер. – Дом-то наш прошли…

– Так друзья твои прибегали, – ответил Барат. – В честь изволенья из плена наследника Дорчариан на пир звали. Булогичи расстарались…

Горцы переглянулись и дружно дернули кадыками.

– Друзья… – протянул Олтер. Он вспомнил о своем решении все рассказать ребятам. Похоже, вечерний пир – лучшее время для этого. – Значит, мы идем к Булгуне в гости?..

– Ох, великая Мать Предков! Ты же еще не был у болотников! – Барат закатил глаза и рванул вперед. – Ты даже не представляешь, Оли! – на бегу попытался объяснить он и не смог найти нужных слов. – Там такое… Такое!..

Барат оказался прав. Мастера-повара превзошли сами себя, расстарались в честь появления Олтера после долгого отсутствия! Горцы издалека почуяли умопомрачительные ароматы и прибавили ходу. Оли несся первым: в комнате наказаний наследник успел изрядно проголодаться! Олтер миновал крыльцо, завернул за угол, вошел в уютный задний дворик с фонтаном…

Такого он еще не видел нигде! Хоть и успел уже побывать на пирах в разных краях!

Между фонтаном и домом, в благословенной тени заплетенного виноградной лозой навеса, стояли столы и скамьи, устланные пушистыми шкурами. На столах разлеглись запеченные молочные поросята; высились грудами жареные до хрусткой корочки рыбешки; исходила соком верченая дичина, окруженная вареньем из кислой сливы; белела родная брынза на холмах из оливок; на длинном подносе виднелись перепела, начиненные сыром; за ними угадывался жирный гусь с ячменем, грибами и луком; куры и утки в меду с яблоками… Олтер беспомощно окинул взглядом ломящиеся от яств столы.

Во дворике ждали его новые друзья. Победные крики пронеслись меж столов.

– Пришел! Пришел!

– Выбрался, Олтер!

– Проходи, проходи, друг наш Оли! – замахал руками толстый Булгуня и шлепнул по пустующему месту рядом с собой. – Чего застыл, словно в первый раз?!

«В первый раз?..» – Олтер нахмурился и склонил голову к плечу.

Как бы сильно он ни хотел кушать, а дело прежде всего!.. Он глянул вокруг: помимо друзей-мальчишек, здесь столовались и слуги. Щурился у стены старичок в длинном халате, сновали с подносами толстяки Булогичи, сунули носы в кружки белоголовые родичи Кольши… Впрочем, юный горец прекрасно помнил рассказы братки. Слуги у приятелей – вовсе не слуги, а верные люди, испытанные в бою. Этим можно доверять.

Наследник бросил взгляд на охранников, и те поняли его без слов. Барат двинулся назад за угол, присмотреть за входом, а Йолташ подошел к скрытой задней калитке. Приоткрыл и выскользнул наружу. Вдруг подслушает кто? Лишние уши сейчас ни к чему.

Ребята заинтересованно проследили за горцами и примолкли. Даже Булогичи оставили в покое свои разносолы.

– Я должен сказать… Я должен кое-что рассказать вам, друзья! – решился наследник и начал свой рассказ.

– Ну, йок! – послышался старческий надтреснутый голос. Оли закончил, и степняк разлепил узкие глазки. – Ну, Ули-Оли! Ну, хитрецы, йок!

После слов Юсси поднялся шум, все засмеялись, загалдели.

– А что с Бареаном?

– А как Тумма, спасся?

– А с Олтером… ну… с Ултером, твоим братом, все хорошо?

– А он и вправду Наулу Эттик выкрал?

– А в войне кто победил? Фраксу Хмутру и впрямь голову отрезали?

Вопросы посыпались на Олтера, словно сухой горох с верхней полки чулана. Его спас старший Булогич. Гостеприимный хозяин хлопнул в ладоши, пригасив гомон, и усадил наследника рядом с Булгуней, пододвинув тарелку.

– Гость в дом – радость в дом. Пока наследник не насытится – не приставать! – Он грозно оглядел присутствующих.

Все тотчас вспомнили о еде и заработали челюстями, изредка переговариваясь.

– А я, наследник дана Дорчариан, – Булгуня подмигнул соседу, – после победы в Паготовых состязаниях… – Он нахмурился и спросил: – Ты хоть слышал о моих боях на Арене? Тебе брат рассказывал?

Олтер кивнул с набитым ртом, и болотник продолжил:

– Меня после всех почестей наместник спросил: чего хочешь, славный победитель, услада очей Пагота? Знаешь, чего я попросил?

Оли добрался до мелких птичек, начиненных чем-то безумно вкусным. Вытаскивая изо рта косточку, он вопросительно промычал.

– Свободный выход в город! Когда захочу и с кем захочу! – потряс указательным пальцем довольный сын ксена. – Так что мы теперь в город когда хочешь ходим! Ну… после занятий, конечно. Все вместе! И на рынок, и на Арену, и в оружейные ряды! Так что теперь и ты с нами! – хлопнул по столу болотник.

Олтер хлебнул взвара и спросил:

– Так я ж провинился… А меня выпустят?

– Хак завтра же хвост прижмет, вот увидишь… – заметил один из Булогичей, проходя мимо с казаном печеных овощей. Увидев недоумевающий взгляд мальчика, он пояснил: – Ты ж от наместника к нам пришел, а не обратно в подвал. Значит, Сивен твою сторону взял.

– Да утрется, утрется Стурр…

– Говорят, коменданту этот Витл, учителишка новый, и самому не нравился, – раздалось справа. – Так что Хак только доволен будет.

– Ага. Сейчас кто Сивену слово поперек скажет? Дурных нет; все дурные на столбах висят.

– Да. Что он, что брат его – последние мозги пропили. Такое творят…

– Тихо ты, бестолочь…

– Слыхал? – Булгуня поддел локтем приятеля. – А я чего говорю?! Так что завтра же в город пойдем! Мне дядьки рассказали… они такое место нашли!.. Там настоящий заморский двор!

– Чего? – Оли отодвинул тарелку. – Заморский двор? Это еще что?

– Дядьки услышали, пришли туда за пряностями из-за моря. Ну и новую еду испробовать. А там… – Булгуня нагнулся над столом и понизил голос. – Там девки заморские с голым пузом пляшут! Дядьки весь вечер не могли успокоиться, только о них и говорили!

Новость о голых девках не сильно заинтересовала Олтера. Дались ему голые девичьи животы, ха! А вот возможность выбраться в Атриан, поглазеть вокруг… Это здорово!!

Наследник наконец насытился, и вопросы посыпались по-новому. Оли до позднего вечера пересказывал о странствиях братки, Туммы и Бареана. Просил передать ксену Конутопа, что брат о договоренностях помнит. Пусть шлет нужных людей в Дорчариан: и дан их ждет, и мелкий Кайхур тоже. Краснощекие повара выслушали радостную новость и заторопились в дом, писать послание великому ксену Булгару, отцу Булгуни.

– И мастеров-рыбоводов с мальками пусть отправят! – крикнул юный болотник им вслед. – Я обещал!

Олтер еле досидел до конца ужина. Едва начало темнеть и все распрощались, как юный горец наконец отправился в подземелье.

– Уверен, наследник? – спросил Йолташ.

– Уверен, – нахмурился Олтер и потеребил амулет под рубахой. – Это же мои гвардейцы, так ведь? Негоже оставлять своих воинов ждать.

Братья переглянулись. Будь их воля – сидеть бы сегодня юному горцу дома! Вот только без Остаха они ничего не могли возразить неуступчивому наследнику. Прежний Оли был мягче, а этот не просил – приказывал. Пожав плечами, Йолташ потопал в сумрак. Барат и Олтер двинулись следом.

Едва они скользнули под громаду Атрианского архива, голос Барата построжел.

– Под землей – никаких игр, никаких шалостей, наследник. – Он запалил факел и осветил нишу в стене. – Здесь всегда хранятся запасы масла и светильники. Закон подземелий прост: сжег масло – пополни запасы, разбил светильник – замени!

Олтер кивнул.

– Раньше с нами были дважды рожденный и Тумма, которые умели видеть в темноте. Был Кайхур. Теперь заплутаешь – никто не найдет, не спасет, – пояснил Барат.

Йолташ одобрительно покачал головой и первым отправился в путь. Следом шел Олтер с лампой, а позади с факелом в руке сопел Барат.

Йолташ осветил белые черточки на каменном боку у очередного поворота.

– Твой брат сделал. Подновляю их иногда.

Оли оглядел пометки. У каждого нового поворота белело по отметине. Хитро братка придумал: стрелка указывала нужное направление. Захочешь, а не заблудишься!

– Замотанных больше нигде не встречали? – пробасил со спины Барат.

– Нет, хвала Матери.

Под землей было неуютно. Метались по стенам отблески огней, каменные своды давили на макушку, по сторонам то и дело возникали многочисленные ходы и отвороты.

– Твой брат тут целыми днями гулял, – шепнул Барат. – Во тьме-тьмущей без самого маленького огонечка! Мать Предков и ходы потайные научила его искать, и каменные стены двигать.

Йолташа слова про каменные стены заинтересовали. Он вдруг обернулся и озорно подмигнул наследнику. Олтер приободрился: к Барату за время совместного пути в Атриан он успел привыкнуть, а вот рядом с молчуном Йолташем порой чувствовал себя неуютно.

«А каково братке в горах? – внезапно задумался Олтер. Его вдруг осенила простецкая мысль, которая раньше не приходила в голову. Он даже чуть не споткнулся на ровном месте. – Ведь ему тоже несладко приходится! Мы же никому ничего не сказали… А там же и Вутц, и Вилейка, и Хоар!.. Они же будут думать, что он – это я! И отец… – Олтер вдруг вспомнил пронзительный взгляд отцовских серых глаз и передернул плечами. – Мы же обманули дана Дорчариан!.. Я так сильно хотел вернуть свое настоящее имя… Больше всего на свете! А отец этого не понял… Теперь он не сразу обнаружит подмену, но уж диду Гимтар-то сразу все поймет!..»

– Осторожно! – Оли очнулся от резкого голоса Йолташа. – Мы подходим. Впереди ловушка-колодец!

Олтер закрутил головой и обнаружил большую дырку в полу. Они обошли ее по краю, и наследник заглянул вниз. Массивный кусок скалы торчал на дне. Все как брат рассказывал! Оли воочию представил, как братка раздевал замотанного преследователя в глубине ловушки, и поежился.

Впереди послышались говор и смех. А вот и подземная школа! Олтер подпоясался, поправил кинжал на боку и расправил плечи. Стены разбежались в стороны, огни многочисленных ламп осветили громадную пещеру. Справа высились высоченные многоярусные кровати – чудны́е, Оли никогда таких раньше не видел. Вдоль кроватей расхаживали мальчишки. Кое-кто уже укладывался спать.

– Стой, кто здесь?! – вдруг раздалось из темноты, и Олтер резко развернулся, поднимая над головой лампу.

Барат широко шагнул вперед, заслоняя наследника и хватаясь за меч.

– Молодец, – негромко произнес Йолташ. – Давно нас приметили?

– Как только ты из-за поворота вышел, учитель… – Над скальным обломком появился мальчишка. Вырос разом, словно из ниоткуда! В руках зажат снаряженный небольшой самострел, предупредительно отведенный в сторону. Подле него возник еще один помощник. Докладчик, увидев наследника, выкатил глаза и захлопал удивительно длинными, пушистыми, словно у девчонки, ресницами. – Олтер! Наследник! Не может быть!

Эхо подхватило радостные слова, заскакало меж кроватей, растревожив детвору. Вся школа поднялась на ноги и ринулась ко входу в подземный зал.

– Это что такое? – встретил их строгий окрик Йолташа. Эхо резким хлыстом осадило подбегавшую толпу. Оглядев взглядом исподлобья встрепанную ребятню, горец презрительно выплюнул. – Гвардейцы…

Смущенные ученики мигом пригладили вихры и выстроились плечом к плечу. Олтер прошелся вдоль строя, отмечая про себя, что не такие они и худые, как рассказывал братка. Половина, никак не меньше, выше его самого и шире в плечах… Хорошо их кормил Йолташ, значит. Не морил голодом… Наследник остановился напротив плотно сбитого парня. Тот радостно улыбнулся и подскочил к нему.

– Олтер! Здорово! Я так рад, что ты пришел! Задали вы там взбучку имперским воякам?!

Оли беспомощно глянул на Йолташа.

– Это Пелеп. Повар. Готовит хорошо. – Йолташ оттер плечом паренька и встал подле наследника. Пелеп недоуменно захлопал глазами, с обидой переводя взгляд с наследника на главу школы.

– Пелеп! О как отъелся, а был заморыш заморышем! Ули его лично спас, когда этот чумазей мне на голову с дерева свалился!.. Чуть не придушил его тогда… – Барат легонько треснул паренька по затылку. – Потом Булогичам в учебу его отдали. Теперь вот важным человеком себя почуял. Даже голос подает вперед старших!..

Гвардейцы, ничего не понимая, переглянулись. Пелеп сморщил нос. Дальше тянуть некуда – Олтер кивнул Йолташу. Глава школы сжато и внятно объяснил всё. Ребятня не выдержала, загомонила. Про брата-близнеца в горах они раньше если и слышали, то успели подзабыть. А тут!.. История о приключениях дважды рожденного Ули звучала как сказка. Если бы сами не видели, как горец гуляет во тьме, – ни за что бы не поверили!

– А как там сейчас Оли… ну, то есть Ули? – первым опять очнулся Пелеп.

Наследник внимательно посмотрел на паренька. Да, прав братка: для него поваренок был совсем чужим. Однако в голосе незнакомца звучало столько искреннего беспокойства, что Олтер разлепил губы.

– У него все хорошо. Он дома, с отцом, в горах.

– Не след наследнику держать ответ перед вами, – раздался негромкий голос Йолташа, и гомон отрезало. – Скоро устроим смотр. Покажете, чему научились. Борьба, кинжал, меч и самострелы!..

Йолташ глянул на Оли, и тот кивнул. Глава гвардейцев хлопнул в ладоши:

– А теперь спать!

Путь назад оказался намного короче. Почетным караулом топали впереди Пелеп и Арат – так звали дозорного с пушистыми ресницами. На прощанье Йолташ придержал наследника за локоть и шепнул:

– Меня дважды рожденный научил, как в подземелье стены двигать. – Оли вскинул брови, и довольный Йолташ вновь озорно подмигнул. – Придешь на смотр – покажу.

Глава 2

Нынче посторонних в «Морском окуне» не было. Нечего им здесь ловить – разве что нож в брюхо… Мрачный Остах глянул из верхнего окна прибрежной таверны на гладь бухты. Эх, не здесь ему нужно быть, не в приморском Арраине! Долг звал его в Атриан, а вместо этого…

«Отец Глубин… Вон оно как вышло, – мысленно обратился к ленивым волнам Рыбак. – В первую голову я наставник наследника, – так уж я Эндиру поклялся, чего уж там… Во вторую – бывший танас бывшего дана. И только в третью – ночной хозяин провинции Атариан. Бросить бы все к клиббовой тетке, да и рвануть к Олтеру, а я торчу в этой дыре уже…»

– Слышь, Рыбак! Эй, слышишь меня?! О чем задумался-то? – донесся издалека хмельной голос Комра.

Остах смерил «сильного» из столичных тяжелым взглядом и не удостоил ответом. Своей тупостью за эти дни Комр достал его уже до самой печенки. Прирезать бы недоноска… Впрочем, с Арной ссориться не след: со дня на день ожидалось долгожданное прибытие именитых столичных воров. И чего им здесь понадобилось? Задумали, паскудники, устроить толковище именно в Арраине!..

– Чего молчишь, Рыбак? Чего молчишь как рыба? – противно захихикал Комр и потянулся к очередному кувшину.

– Рыбак молчит как рыба! – угодливо задребезжал плешивый Змарик, щерясь гнилыми зубами и подставляя Комру свою пустую кружку. – Как рыба!

Остах с презрением оглядел плешивца. Бывший помощник уже седмицу вовсю гудел с арнскими. Только в десны не целовался! Рыбак перегнулся через стол и смачно харкнул тягучей слюной под лавку Змарику. Тот побледнел и поджал ноги. Столичные грохнули хохотом, а громогласный Комр хлопнул старого вора меж лопаток.

– Да не бзди ты, дед! Под нами теперь ходить будешь…

Арнские гости загутарили о своем, а Остах вновь глянул на безмятежные волны.

Барат ругался под нос на дорча, а добродушные Булогичи с усмешкой поглядывали на рассерженного горца. Громогласная толпа почетных учеников со слугами вывалила на площадь. Стражники на воротах уже привыкли к шумному выходу в город юного болотника, любимца публики, победителя Паготовых состязаний. Вот только в этот раз они заметили меч на поясе Барата и прицепились…

– Я же говорил тебе, дружище, – пробасил моложавый Булогич, розовощекий крепыш. – Не пускают нынче в город с оружием. Приказ наместника!

Барат зло зыркнул по сторонам и поправил перевязь с кинжалом. Клинок стражники тоже приметили, но к кинжалу даже не подступались, лишь махнули рукой.

Попробовать забрать кинжал у горца? Ха! Дурных нет…

– Раньше ходили спокойно – никто не приставал… – буркнул Барат.

– Так то́ раньше, – прогудел собеседник. – Сейчас все по-другому…

Булогичи уверенно зашагали через площадь, направляясь к торговым рядам: поварам требовалось набрать свежего мяса и зелени. Встречные горожане расступались перед внушительной процессией и радостно приветствовали Булгуню. Тот склонял голову в ответ. Улыбчивый сын ксена пришелся атрианцам по душе.

– Нынче в Атриане клибб знает что творится, – понизив голос, поведал болотник. Он перевесил большую продолговатую корзину на другую руку. – Ворье посередь дня разбой учиняет. Стражники шныряют, обирают добрых граждан…

– А Совет? А наместник? – не понял Барат. – Куда смотрят-то?

– А-а, пустое. – Молодой болотник махнул рукой, а умница Фиддал негромко добавил:

– Смута грядет. – Оли бросил на него вопросительный взгляд, и купеческий сын пояснил: – Отец так говорит.

Впереди послышался возмущенный бас старшего Булогича. Бойкий торговец затараторил, всплескивая руками. Схватив розовый кусок мяса, он поворачивал его из стороны в сторону и цокал языком. Соседи лавочника оживились: остальные Булогичи двинулись по рядам. Начался оживленный торг.

– А цены? Цены-то как выросли! – заметил младший из Булогичей. – Это ж страсть! Мясо втрое против прежнего. Хлеб каждый день дорожает…

– Говорят – озимого урожая не будет, – вставил всезнайка Фиддал. – Не уродилось зерно…

Булгуня подмигнул приятелям и двинулся к торговцу выпечкой. Тот уже давно с надеждой косился на юного болотника и мигом расплылся широченной улыбкой, низко кланяясь и прижимая руки к груди.

– А ворье, значит, лютует? – Барат продолжил разговор о своем. Будто поправляя голенище, он нагнулся и шепнул Оли на ухо: – Остах-то в Арраине… Нет ночного хозяина, вот и расшалились.

– Говорю же: и посреди дня иной раз лезут! – подтвердил болотник и качнул подбородком на торговые ряды. – Люди говорят…

– Так, может, и не пойдем тогда к Старой крепости? – словно невзначай заметил Барат, но Оли тут же вскинулся.

– Налетай! – пригласил Булгуня, протягивая поднос, полный румяных пирожков.

Юркхи, Кольша и Фиддал тут же обступили друга. Раздосадованный Олтер не двинулся с места и жег Барата рассерженным взглядом.

– Угощайся, друг Оли! – пихнул его в бок добродушный Булгуня. – Чего сопишь?