Любовь приходит в сентябре

– Правда-правда, – подтвердил Мельников. Девчонки сияли довольными улыбками. Будет весело, а то папа без дяди Вадима в спасение принцесс играть отказывается.

– Привет. Рада, что все закончилось, – искренне сказала Эля. – Давно у нас не появлялся. Так, марш в дом! – обратилась к дочкам. – Холодно уже становится.

– А уж я как рад, – невесело усмехнулся Вадим. – Ну, вроде всё.

– Ну и слава богу. Столько хороших девчонок, а тебе вот эта попалась. Ничего, встретишь нормальную… – но договорить не успела.

– Вот уже нет, – перебил ее Вадим, – больше я в такие азартные игры не играю.

Эля только головой покачала. А что сказать? Хлебнул, хватило. Вадиму она сочувствовала. Хороший мужик, с головой дружит, да и на внешность вполне ничего, а вот как вышло. Удавить бы эту стерву голыми руками. Или хотя бы волосы повыдергивать.

– Хватит тут с постными рожами стоять, – к ним подошел Владимир, вытащивший из машины пакеты с продуктами. – Сейчас дядя Вадя будет кентавром, – хохотнул он.

Конем и рыцарем в одном флаконе Вадик быть не любил – скакать на четвереньках то еще удовольствие. Но ведь не отстанут! Замок был шустро построен из подушек на диване, рядом уселся Бугай, изображать дракона. У него это довольно натурально получалось.

Элька только и могла хохотать, глядя на то, как ее муж старательно рычит, а Вадим толкает речи, как герой сказок. Зато дочки были заняты и не крутились под ногами, пока она готовила. Ужину обрадовался больше всех рыцарь. Хитрый дракон сидел на диване, пока он нарезывал круги по комнате, изображая скачущего по лесам и лугам спасителя принцесс.

– Все за стол, – скомандовала Эля.

– Ну наконец-то! – выдохнул Вадим, вставая с пола. – У меня уже колени болят. И спина!

– Ты еще скажи, что песок из тебя уже сыплется, – улыбаясь, поддел его Владимир. – Зато вон какая разминка получилась.

– Угу, – буркнул Вадим. – Это не ты же битый час тут катал принцесс. Сиди на диване да порыкивай вовремя.

– Главное, правильный выбор, – философски заметил Бугай.

Ужин прошел весело: Машка и Дашка спорили, кто из них замуж пойдет за Лешку, когда вырастут. Мелкие ругались до хрипоты, кто из них красивее, забыв, что они практически одинаковые.

– А я тогда, – Дашка была возмущена, что сестра побеждает в споре, – женюсь на дяде Ваде, когда вырасту!

Машка открыла рот от такой наглости, а Вадим подавился мясом. Таких жарких баталий за его персону еще не было.

– Маш, Даш, не получился, – Элька с трудом удерживалась от смеха. – Вам ждать еще тринадцать лет, не меньше. Боюсь, дядя Вадим уже будет как ваш дедушка.

– Долго? – девчонки нахмурились, задумавшись.

– Вот столько, – мама посчитала дочке пальчики на одной руке, на второй и еще пришлось приложить три своих.

– Ого, – синхронно удивились близняшки.

– Тогда все-таки за Лешку, – вздохнула Дашка.

– Нет, я за Лешку! – возмутилась Машка. Спор разгорелся с новой силой.

Вадик искренне посочувствовал незнакомому Лешке, которому явно в садике приходится нелегко.

– Вот такие у нас уже проблемы, – усмехнулся Бугай. – На прошлой неделе фаворитом был Димка. Бедные пацаны.

Шум и гам прекратились только когда Эля увела дочек ложиться спать. Наступила долгожданная тишина. Посиделки затянулись до полуночи, друзьям было о чем поговорить. Темы развода не касались, ни к чему снова перетирать эту историю. Обсудили перспективы развития комплекса, то, что очередной мотосезон пора закрывать и неплохо бы устроить по этому поводу большой пикник. Впервые за долгое время Вадим выспался, и утро встречал в относительно хорошем расположении духа. Все решаемо: квартиру и машину купит, денег еще заработает, жениться больше не будет.

Еще вот у Бугая выиграет ящик коньяка, и совсем хорошо станет. Куда, правда, девать выигрыш будет – непонятно, но сам факт! Осеннее утро встретило бодрящей прохладой и непривычной для городского жителя тишиной. Через пару часов потянутся посетители, а пока еще даже работники комплекса не появились. Вадим просто наслаждался погодой, радуясь, что в голове не бродят мрачные мысли. Хороший урок он получил, но впадать в депрессию по этому поводу – не выход.

Зажужжал телефон – Бугай прислал сообщение, что его ждут на завтрак. Гостеприимные хозяева ни за что не оставят его голодным. Близняшки еще дрыхли, поэтому взрослые, расположившись за столом, спокойно пили кофе.

– Кушай, Вадя, кушай, – добродушно поддел его Бугай. – Попозже пойдем еще разок посоревнуемся. Я все-таки хочу свой ящик коньяка.

– А ящик кефира не хочешь? – хохотнул Вадим. – Вот ради ящика кефира я и проиграть готов!

– За ящик кефира я позволю тебе выиграть! – прищурился байкер.

– Блин, мужики, вы как дети. Детский сад, вторая группа, – покачала головой Эля. – Хотите, я вас обоих сделаю? – уточнила, ехидно улыбаясь.

– Не, у нас пацанские разборки, – важно произнес Бугай. И провокационно добавил: – Я тебе потом проиграю, как Вадю домой сплавим.

– Ну если хотите померяться крутизной, то давайте шустрее. К вечеру дождь обещают, если верить синоптикам, – предупредила их Эля. И спросила у Вадима: – Ты почему на мотоцикле? Надо было такси взять или со мной поехать.

– Да я даже не подумал об этом, – честно признался Мельников. – Да и наши доблестные предсказатели часто ошибаются. Небо чистое, погода прелесть.

– Ну если что – останется у нас, не проблема, – высказался Владимир. – Вряд ли ему прогул на работе поставят.

– Ой, идите уже отсюда, – махнула рукой на них Эля. – Девчонки проснутся, будете их развлекать. За рабочие дни в городе они меня чуть с ума не свели.

А делать все равно было нечего: муж большей частью жил в комплексе, занимался делами, помогал рабочим. А Элька работала в городе, и каждый день не намотаешься. К тому же дочки ходили в садик и кружки, отсюда возить очень неудобно. Владимир старался при любой возможности ездить в город, но получалось не очень часто. Зато выходные практически всегда проходили на природе.

– Спасибо, как всегда вкусно, – Вадим, закончив завтрак, поблагодарил хозяйку.

– На здоровье, – отозвалась она.

– Да, дорогая, очень вкусно. Поэтому и женился на тебе, – улыбнулся Бугай. Элька закатила глаза. – Мы пошли?

– Идите уже, – ответила жена. Пусть мальчики дурака поваляют, Вадим хоть ожил немного.

“Мальчики” тем временем двинулись к стендам. Клуб уже открылся, но посетителей еще не было, и можно продолжить соревнование. И Вадим так увлекся, что не заметил замены выигрыша. В общем, ящик кефира теперь его.

К вечеру от чудесной теплой погоды не осталось и следа. Синоптики не соврали: налетел резкий холодный ветер, пронизывающий насквозь, по небу быстро неслись черный тучи, грозящие скорым дождем. Мельников засобирался в город.

– Вадим, не дури, – пытался отговорить друга Бугай. – Оставайся, сколько понадобится. Если что, в понедельник с девчонками уедешь. За харлеем я присмотрю.

– Нет, ребят, спасибо. Я поеду, – он и сам не понимал, на кой черт ему сейчас ехать в город, но вот приспичило – хоть тресни.

– Вадик, ты же благоразумный человек, – вмешалась Эля. – Ну куда ты собираешься? Я тебя не узнаю!

– Нет, – отрицательно покачал головой Мельников. – Поеду. До города недалеко.

– Мда, и чего ты уперся на ровном месте? – Владимир задумчиво почесал затылок. – Значит так, даю тебе полтора часа, понял? Не отзвонишься, организую поисково-спасательную операцию, достану тебя из-под земли и лично откручу башку за безответственность!

– Да все нормально будет! – улыбнулся Вадим. – Успею до дождя.

– Дурака ты кусок, – махнула рукой Эля. – С мозгами дружить перестал совсем?

Мельников только плечами пожал. Ну, да, погодка так себе, и ветерок ледяной. Дождь ливанет – совсем паршиво станет, только оставаться в стрелковом комплексе не мог. Изнутри будто грызло что-то. Только вот в предчувствия Вадим не верил от слова совсем.

– Вадик, оставайся, – предприняла еще одну попытку Эля. – Смотри, как резко темнеет. Холод просто собачий.

За окном порывы ветра низко гнули деревья, и уже было понятно, что эта непогода пришла на всю ночь как минимум.

Распрощавшись с друзьями, Вадим вышел из дома. Поплотнее застегнув куртку, в который раз порадовался, что вещь не из массмаркета, хорошего качества, непромокаемая и непродуваемая. Как ни крути, в автомобиле в такую погоду было бы гораздо комфортнее.

“Сначала куплю машину, – подумал мужчина. – Надеюсь, сестра потерпит меня еще немного в ее квартире”.

Застегнув шлем, сел на мотоцикл. Выезжая из комплекса, махнул рукой гостеприимным хозяевам. Эля покрутила пальцем у виска в ответ, Бугай погрозил внушительным кулаком. Как доберётся, надо обязательно позвонить, иначе суровый байкер выполнит свою угрозу. А без головы очень неудобно! Как он есть будет?

Выехав на трассу, прибавил скорости, сколько было возможно в таких условиях. Буквально сразу начал накрапывать дождь. Все внимание мотоциклиста было приковано к дороге. Перевернуться или вылететь в кювет не было никакого желания. Освещение трассы еще не довели так далеко, скорее бы подъехать ближе к городу: там отремонтировали дорогу и установили фонари. Всяко будет попроще. Но даже такие сложные погодные условия не мешали философским мыслям о смысле бытия. А конкретно – какого черта он все-таки поперся в город?!

Глава 4

В “славном” семействе Петровых бушевал очередной скандал. Мария Ивановна уже в который раз наставляла непутевую, по ее мнению, дочь на путь истинный. Дитятко выросло сплошным недоразумением, и даже сейчас мотало материнские нервы. А во всем, безусловно, был виноват папаша, который интеллигент вшивый. Потакал дочке в ее мечтах, а теперь она ни к чему не приспособлена.

– Илонка, чтоб тебя черт побрал! – крики Петровой слышали все соседи. Тетка она была незлая, но вредная. И все никак не могла простить супругу раннюю смерть от инфаркта. Десять лет прошло, а она продолжала ругаться, что оставил семью без помощи. Мужик он был хоть и немного не от мира сего – любил книги, много знал об искусстве, вечно таскал их в театр – но хороший. Не пил, не курил, семью мало-мальски обеспечивал. – Вся в папашу своего! Лишь бы мечтать и ни черта не делать!

– Мам, ну найду я работу! – Илона уже едва сдерживала слезы. Очередная попытка хоть сколько-нибудь продержаться в официантках с треском провалилась. Она просто немножечко задумалась и запнулась. Посетителю – компенсация за ее счет. А ей увольнение, даже посудомойкой не оставили. И вроде не корова, не криворукая, но вот всегда у нее так – стоит хоть немного замечтаться и все.

– Дура тупая! – продолжала орать мать. – Сидишь на моей шее, жизни от тебя никакой нет! Надо было тебя Танькой назвать. Или Наташкой. Нет, папаша твой выпендриться решил!

Илона уже знала, раз мать завела пластинку про ее имя, то теперь еще долго не успокоится. Почему-то она считала, что дочь со “странностями” именно из-за него. Пока был жив отец, было хорошо. Виктор водил дочь в театр и в музей, вместе читали книги и обсуждали героев. Ей казалось, что папа знает все на свете. Мама иногда недовольно поджимала губы, глядя на них, и говорила, что муж растит неженку. Резкая, пробивная, думала, что, выйдя замуж за городского, выберется из своего колхоза, только вот Виктор в городе жить не мог – задыхался в прямом смысле слова. Были еще проблемы по сердечно-сосудистой части, но Мария считала, что супруг придуривается. Пришлось смириться с житьем в родном поселке. Муж окружил ее и дочь всей заботой, на которую был способен, но Марии все было мало. Да еще и его родственники категорически были против нее, считая хамкой и хабалкой. После смерти супруга Марии в наследство ничего не досталось, ушлые родственнички, с которыми она давно разругалась, все переписали на себя. Ни ее, ни дочку знать не желали.

А ведь она потратила на якобы перспективного жениха всю молодость. Так и живет по сей день в своем поселке, все что-то мешало переехать в город. Да и тут нормально устроилась, много лет работает продавцом в магазине. Вниманием мужчин не обделена, только вот дочка непутевая. В основном послушная, да, но совершенно нерасторопная. Если бы еще не периодические демонстрации норова, было бы совсем хорошо.

– Я на кой черт платила за твое обучение в колледже на повара? – никак не могла успокоиться Мария Ивановна. – Тебя даже в нашей столовке держать отказываются, криворукую такую!

Илонка еще ниже опустила голову, сжимая руки в кулаки. Она уже несколько раз пыталась начать самостоятельную жизнь, но все никак у нее не выходило. Ну не было у нее пробивного материнского характера! И вообще она хотела поступать на библиотечное дело. Книги она любила, сидела бы в тишине, заполняла формуляры, раскладывала и выдавала бы литературу. Но нет, мама силком устроила в колледж, ведь, по ее мнению, повар всегда при деле и голодным не останется. Девушка даже выучилась и экзамен сдала, но отношения с этой профессией никак не складывались.

Сколько скандалов было за время обучения – не перечесть. Илона пыталась бунтовать, только вот все попытки захлебывались. Мама всегда лучше нее знала, что нужно дочери. В один из протестов девушка сделала татуировку – милую бабочку на пояснице, совсем небольшую, и, если честно, не очень аккуратную – на какого мастера денег хватило. На этот эксперимент ее подбили девчонки в колледже. Мария Ивановна тогда пришла в ярость, и семнадцатилетняя дочь получила ремня.

"На трассу идти готовишься?” – прошипела тогда. И дочку как мелкий бес под руку толкнул, она ответила: “Давно уже все в интернет перенесли”. Бунт был подавлен на корню, дед с бабкой дочку в этом поддержали – приличные девки тело не уродуют. Следующей попыткой стала короткая рваная стрижка и безумно-розовый цвет волос. Крику было! В общем, на весь поселок. Стричься коротко Илона не перестала, и щеголяла то с непонятным ежиком, то с какой-то рваной стрижкой, совершенно ее не украшавшей. Но волосы красить в безумные цвета перестала, хотя и очень хотелось сотворить что-нибудь эдакое. Яркое. Взрывное. Чтобы мать снова скрипела зубами.

Психолог мог бы много интересно рассказать об этих бунтах, о подавлении творческого начала и деформации личности, но никто к нему, конечно же, шарлатану, и не подумал обратиться. Это удел богатых бездельников, вываливать свои проблемы постороннему человеку за деньги. А тут всего-то нужно найти нормальную работу и выйти замуж. Вот до этого “замуж” уже дошла в своем скандале Мария Ивановна.

– Что ты опять молчишь?! – орала мать. – Двадцать два! Тебе уже двадцать два, а ты все еще на моей шее! Хоть бы уже замуж вышла.

Илонка, признавая правоту мамы, еще ниже опустила голову. Она и сама переживала, что не может долго продержаться ни на одном месте, куда устраивала родительница. Обеим просто в голову не приходило, что девушка не подходит для такой работы. Илона не была дурой, как раз наоборот, со знаниями и эрудицией у нее все было в порядке. Ну не могла она спорить с мамой. Каждый раз говоря что-то поперек, испытывала в буквальном смысле панику, во рту пересыхало, а руки становились противно-липкими от холодного пота.

– За свой счет будешь учиться, где захочешь! – отрезала Мария Ивановна когда-то все предложения дочери. – А пока плачу я, ты идешь на повара!

И девушка по сей день жалела, что не отстояла свой выбор. А уж подумать о каком-нибудь “модном направлении для бездельников богатеньких” было совсем страшно. Хуже – только маме рассказать. Хотя Илона даже на телефон умудрялась делать сносные фотографии. Подруги всегда просили только ее сделать фотки. Как-то так получалось, что на ее фотографиях они выглядели лучше, чем есть. Но пойти в фотографы? Еще и учиться этому? Мама ее со свету сживет. Надо было идти на библиотечное дело.

Из мыслей ее выдернул грохот – мать стукнула по столу рукой так, что зазвенела ложка в чашке. И вот эта привычка уходить в себя тоже страшно бесила Марию Ивановну.

– Хоть бы ты уже замуж вышла! – бушевала родительница. – У теть Кати сын холостой.

Вот уж чего-чего, а замуж за сына тети Кати Илона точно не хотела. Вечно вечером с пивом и семечками. О чем она будет с ним разговаривать? Сериалы про бандитов и ментов обсуждать? Девушка даже плечами передернула от такой перспективы. Замуж ради замужа она точно не пойдет! Ну должна же в городе найтись подходящая для нее работа?

– Мам, ну я же не люблю его. Сосед мне даже не нравится! – посмела возразить Илона.

– Началось, – вздохнула Мария Ивановна. – Ну при чем здесь люблю? Сядешь на шею мужу, я хоть вздохну спокойно.

– Нет, – твердо заявила девушка. – Мам, замуж я выйду за того, кого выберу сама!

– Умная, да? – ледяным тоном спросила родительница. – И кого ты выберешь? Такого же придурка полоумного, как сама? И кто вас содержать будет, а? Ты же ни черта не умеешь! – снова перешла на крик.

– Я. Смогу. Сама, – уперлась Илона. Надо будет, сделает еще двадцать попыток, но выберется. Мать перешла уже всякие границы. Девушка никак понять не могла, почему родня со стороны мамы, да и сама мама, к ней так относятся. Родню отца и не видела никогда. И в последнее время все чаще закрадывалась мысль, что, возможно, не они ее вычеркнули из своей жизни, а постаралась матушка? Неужели им за двадцать лет не было любопытно хотя бы посмотреть на внучку? Сама Илонка родню отца искать не осмеливалась.

– Я сказала, ты будешь делать то, что я скажу! – Мария Ивановна давила на дочь. Еще чуть-чуть, и та снова прогнется под ее решение. Одна морока с непутевой.

– Нет, – Илона отрицательно покачала головой, не поднимая на мать взгляда.

– Тогда иди на все четыре стороны! Я ей добра желаю, она ведет себя как неблагодарная свинья! – орала женщина.

– Ну и уйду, – тихо ответила дочь. Развернувшись, пошла в свою комнату за сумочкой. Там паспорт, кое-какие деньги.

На выходе мать залепила ей пощечину, а рука у нее очень тяжелая.

– Тварь. Лишь бы все поперек! Идиотка, как и твой отец! – злость кипела, выливаясь на голову дочери. Ни ума, ни красоты. – Не смей приносить в подоле!

– Не принесу! – огрызнулась дочь. Вещи собирать желания не было. Лишь бы уехать поскорее! Выскакивала из дома под угрозы матери, которая буквально ненавидела дочь за отнятую красоту. После беременности и кормления она сильно располнела, а взять себя в руки не смогла. Да и, если честно, не сильно то и старалась. Виктор и Илона просто загубили ее жизнь.

Девушка, буквально вылетев из дома, даже не обратила сначала внимания на поднявшийся ветер. Главное, дойти до трассы, там всего-то четыре километра, а потом сядет на автобус до города. Эту ночь пересидит на вокзале, а утром попросится на пару дней к кому-нибудь из знакомых. В одном мать права – пора уже хоть как-то обустраиваться в жизни, а мечты задвинуть до лучших времен. Но через несколько минут холод остудил пыл, и Илона осознала, что знатно сглупила. Уже в который раз! Ругаясь на себя, шла к трассе, молясь лишь, чтобы не пошел дождь до того, как сядет в какой-нибудь рейсовый автобус.

Но небо решило по-другому: ветер стал злее, а начавший накрапывать дождик очень быстро перешел в ливень. Останавливаться никто не хотел. Да и сгустившаяся тьма не добавила оптимизма. Илона брела в сторону города, все еще надеясь, что найдется водитель, желающий подобрать пассажирку. Только вот все неслись мимо. Дура, какая же она дура! Как в такую погоду добраться до города? Уже вся промокла и замерзла. Больше желающих ехать не нашлось, а с одинокой девушкой на трассе известно, что могут сделать.

В который раз обернувшись на свет фар, разглядела мотоцикл, приближающийся подозрительно медленно, и, кажется, начинающий тормозить! Девушка испугалась не на шутку! Поддавшись страху, рванула в кювет, надеясь, что ее не будут искать. Сердце ухнуло в пятки, когда поняла, что мотоцикл остановился, а его владелец спускается к ней! Мужик показался просто огромным! Весь в черном, он упорно направлялся к ее хлипкому убежищу из облысевших кустов.

“Вот и конец твой никчемной жизни”, – билась паническая мысль.

– Эй, с вами все в порядке?! Эй, отзовитесь! – услышала злой голос. Вскочив, попыталась убежать, но поскользнулась.

– Девушка, вам помочь? – Илонка отрицательно замотала головой. Мужчина пугал.

– Н-не н-надо, – только и смогла выдавить из себя. Успела сесть, пока он приближался, и сейчас пыталась отползти.

– Поздно, – грозно сказал мужик. – Не повезло тебе. Я рыцарь, мать его, а они девушек в беде не бросают.

Илонка открыла рот от удивления. Какой рыцарь? Он еще и сумасшедший! Теперь точно конец!

Глава 5

Мокрый асфальт стелился под колеса харлея. Те, кто ехал в машинах, лишь пальцем у виска крутили, глядя на одинокого мотоциклиста. Чувак совсем без тормозов!

Вадим думал о том, что это была чертовски плохая идея. Честно говоря, просто отвратительная. Бугай настойчиво предлагал ему остаться на ночь, но мужчину тянуло в город будто на буксире. Наплевав на предупреждение синоптиков и плывущие по небу темные тучи, он уехал из стрелкового клуба буквально за пару минут до дождя.

Вечер, трасса, мотоцикл и все усиливающиеся потоки воды – что может быть хуже? Вадим прилагал все усилия, чтобы не перевернуться на мокрой дороге. Жаль, что на мотоциклетном шлеме не предусмотрены дворники. Он просто чертовски устал от всей этой ситуации, длящейся который месяц. А как все закончилось, совсем расклеился.

А он еще был против парня сестры! Ну кто же знал, что бывший танцор окажется отличным человеком? Сам вот влип. Не разглядел, поспешил. Даже подумать не мог, что она такая хорошая актриса.

На секунду Вадиму показалось, что впереди идет человек. В свете фар мелькнул силуэт и тут же пропал. Мельников сбросил скорость до минимума. Машин нет, фонарей тоже. Нет, все же впереди идет человек! Под дождем, пешком!

“Кто-то еще более чокнутый, чем я”, – подумал мужчина. Но стоило подъехать поближе, как пешеход рванул в кювет.

Недолго думая, Вадим, подъехав к месту, остановился. Вдруг поскользнулся и травмировался? Пока подоспеет помощь, если вообще приедет, можно заболеть от переохлаждения. Холодный осенний дождь не способствует здоровью. Особенно на ночь глядя.

– Эй, с вами все в порядке?! – прокричал, силясь рассмотреть в кустах человека. Молчание в ответ. Краем глаза зацепил черный силуэт, прячущийся за ветками с остатками листьев. – Эй, отзовитесь!

Но стоило спуститься вниз, как человек резко бросился наутек, чтобы через пару метров, поскользнувшись на мокрой жухлой траве, растянуться на животе.

Подойдя ближе, Мельников с удивлением обнаружил, что это девушка! На вид – не старше Аньки. Огромные испуганные глаза и страх на лице перевернули душу. “Долбаный ты рыцарь, Вадя”, – мелькнула злорадная мыслишка.

– Девушка, вам помочь? – спросил с сарказмом. Только этого ему еще не хватало до кучи.

Незнакомка отрицательно помотала головой. Она уже села на пятую точку и теперь пыталась отползти от него. Светлые рваные пряди некрасиво облепляли лицо, вокруг глаз размазалась тушь, делая девушку похожей на панду. Черные потёки этой же туши расчертили щеки.

– Н-не н-надо, – жалобно произнесла она дрожащим голосом.

– Поздно, – Вадим саркастически ухмыльнулся. – Не повезло тебе. Я рыцарь, мать его, а они девушек в беде не бросают.

– Вставай пошли, в город отвезу, – скорее, приказал, чем предложил. Незнакомка опять отрицательно замотала головой.

Вадим тяжело вздохнул. Вместо того, чтобы сидеть в гостиной у Бугая, попивая коньяк втихаря от Эльки, или изображать благородного рыцаря, он стоит в кювете под дождем, уговаривая какую-то девицу принять его помощь! А девка сидит на заднице, открыв рот, и даже нормально ничего сказать не может.

“А если сумасшедшая? Наркоманка? Оставить ее тут к черту”, – в голову приходили совсем неблагородные мысли. Мельников только от них отмахнулся, потом не простит себе такого поступка. Плохо, что второго шлема с собой нет, в последнее время он ему был без надобности. Немного подумав, пришел к выводу, что у ненормальной девицы больше шансов умереть от пневмонии, чем попасть с ним в аварию. Есть, конечно, еще шанс нарваться на штраф, но понадеялся, что в такую погоду служители жезла и радара на дороге не стоят.

– Чего сидишь? Вставай, говорю, – начал злиться Вадим. Он даже в своей экипировке уже весь продрог, а эта вообще в какой-то курточке. Промокла, поди, уже насквозь.

– Н-никуда я с-с-вами не п-пойду! – заикаясь, выговорила незнакомка. Ну вот, приплыли! Уговаривать желания у Вадима не было. Позволяли бы обстоятельства, закинул бы на плечо да вынес. Мелкая такая, килограмм пятьдесят хоть весит? Но свернуть себе шею на мокрой траве – нет, совершенно не хочется.

– Значит так, – строго начал мужчина. – У тебя два выхода. Первый: ты встаешь и идешь за мной сама. Второй: я тащу тебя к мотоциклу за руку. Или за ногу, тут уж как получится. Потом ты молча садишься со мной на харлей и едешь в город. Там я высаживаю тебя на остановке, и до свидания. Все, хватит пустых разговоров. Поднимайся!