Нулевой экземпляр. Часть 1. Пепел

Антон Градский

Нулевой экземпляр. Часть 1. Пепел

Глава 1.

«Четыре человека».

Город Нерск. Цех заброшенного завода «РечМаш». Сентябрь 2017г.

– А долго ещё ехать? – послышался голос с заднего сидения.

– А что, ты куда-то торопишься? Светка тебе надолго уезжать не разрешает? – насмешливо ответил водитель.

– Слушай, ты не переживай. Она знает, что ты поехал с нами. Я и сама долго ездить не хочу. И ребята тоже торопятся. Не нагнетай обстановку. И панику не создавай, – успокаивала сидящая рядом девушка.

– Да я ничего не нагнетаю. У меня просто какое-то… плохое предчувствие. Вот и всё.

– Вот предчувствие своё нужно было дома оставить, вместе с его обладателем, – донеслось с пассажирского сиденья.

– Колян, сами же всё понимаете. Света, конечно, ничего не скажет, но объяснять мне всё равно придётся, зачем я с вами посреди ночи за каким-то чёртом отправился. Да еще и в заброшенное здание. На развалины. Не любитель я таких вылазок, знаете ли.

– Юля, уйми его, – обернулся водитель, смотря на девушку грозным взглядом.

– А я что? Мне и самой неуютно.

– Сейчас уже подъезжаем. Говорил же, недалеко. Если бы не дорога, я бы быстрее доехал, – сказал Артём.

– Так, а что там всё-таки? – поинтересовался Николай.

– А вот если повезёт, то сами всё увидите. Всё, успокойтесь, мы подъезжаем.

– Если повезёт? Это как? – искренне удивился Семён.

Машина остановилась в десяти метрах от бетонного блока, перегородившего путь. Дорога позади него шла вдоль огромного здания, с трудом различимого в свете тусклых фар, а моросящий дождь сводил видимость к минимуму. Серые стены давно опустевшей постройки, украшенные хаотично расположенными оконными проёмами, усиливали и без того присутствующую в ребятах тревогу. Усугубляли её крайне пасмурная погода и тёмное время суток.

Автомобиль ещё какое-то время стоял, освещая грязную лужу, которой являлась дорога к главному входу. Когда фары погасли, в салоне засверкал свет ручных фонарей, а пару минут спустя из салона вышли четыре фигуры. Пройдясь по зданию белыми лучами, все четверо побрели в сторону ржавых ворот, обходя и перескакивая лужи. Внутри крыша хоть частично, но защищала от дождя, позволяя лучше осмотреться.

– Артём… Артём, а что мы тут ищем? Ты ведь так и не объяснил.

– Мы ищем нечто… необычное, Юля. Понимаете, – Артём повернулся к друзьям, – вчера я возвращался от родителей, примерно в это же время, и с дороги заметил, что тут очень ярко… в общем, яркое красное свечение. Мне не объяснить.

– И всё?! – возмутился Николай.

– И всё. А вам что, это неинтересно? Понимаете, свет был ярко-красным и… очень мощным. Я такого никогда не видел.

– И от чего ты решил, что сегодня мы тоже его увидим? Мало ли что это было. Стопаки, может, горели. Заехала сюда тачка, парень с девочкой захотели уединиться…

– Нет, Сёма, стопаки такими яркими быть не могут. Ты просто не представляешь, насколько свет был ярким. Деревья на том берегу стали красными, будто в закате. А потом… он плавно погас. Минут через десять всего.

– И что, никто больше не видел этого? – скептически произнёс Николай.

– Никто, наверное. Не знаю. На дороге никого и не было вчера, потому что мимо меня ни одной машины не проехало. По крайней мере, в это время.

– Ты ведь не хочешь тут стоять, Артём? Ребята, давайте уже пойдём, тут ничего нет. Пожалуйста, – испуганным голосом проскрипела Юля.

– Я сейчас всё осмотрю, и поедем. Вы со мной?

– А что, есть варианты? – пробормотал Семён, следуя за другом.

– Есть. Сразу домой ехать, – прошептала Юля.

Изучение инцидента, связанного со свечением в этом здании, было первым проявлением интереса к постройке за последние пятнадцать лет. До этого на её территории промышляли лишь собиратели и подростки, расписывающие стены цветными орнаментами. Один из цехов Нерского «РечМаша», где когда-то обслуживался и ремонтировался малый водный транспорт, потерял свою рентабельность ещё в начале нулевых. Как и многие объекты памяти Советского Союза был со временем растащен на чёрные и цветные виды металлов.

Чтобы не стать инициатором распространения паники среди друзей, Артём поспешил первым убедится в отсутствии причин для волнения, что, надо признать, давалось ему довольно сложно. Как он уже отмечал в дороге, будь его воля, он бы армию сюда привез.

– Как я уже говорил, я бы армию сюда привез, но в мою машину влезли только вы.

– Шути, шути, комедиант, – отозвался Семён, освещая бетонные колонны, покрытые осыпающейся краской.

– Ребята, а куда мы? – жалостно произнесла Юля.

– Сейчас дойдём вон до теее…

– Тех? – помог Николай.

– Смотрите, – шёпотом выдавил Артём, направляя фонарём в сторону.

– Чего? Куда смотреть то?

– Колян, ты слепой? Видишь, луча нет. Там какое-то чёрное облако.

– Я так ничего не вижу, – начал переживать Семён, – коптит что-то?

– Ничего там не коптит! – сквозь зубы прошипел Артём, водя лучом то на стену, то в проём. – Видишь вот так есть пятно, а так нет!

– Тёма, пойдёмте, пожалуйста, к машине, поехали домой, я очень боюсь.

– Сейчас Юль, секунду, – приближаясь к объекту своего удивления, произнес Артём, – всего одну секунду…

До стены было не меньше десяти метров, может даже больше. Парень шаг за шагом приближался, не забывая направлять фонарем внутрь светопоглощающего прямоугольника. Его поражало отсутствие пятна света на стене. В темноте было невозможно разобраться в деталях, но в одном он был убеждён – это не являлось стеной, покрытой матовой краской или стеной, обтянутой чёрной материей. Это был объёмный физический объект, состоящий из чёрного дыма, либо какого-то газа. Во всяком случае, страх не позволил подойти ближе, чем на три шага. Артём всматривался в темноту, думая о том, что кто-нибудь в тот момент может всматриваться в него самого. О таком он совсем недавно читал в какой-то художественной литературе, откуда и подхватил выражение. Место, на котором он стоял, находилось ровно под здоровенной брешью в крыше, вода стекала по лицу, заливала глаза. Чёрная пелена до такой степени заворожила его, что появление друзей рядом было оставлено без малейшего внимания. Теперь уже все четверо пронизывали взглядом переливающийся чёрный дым, будто пытаясь пробиться взглядом сквозь него.

– Как вы думаете, – пронзил тишину тонкий голос Юли, – куда нужно о таком сообщать?

Все молчали. Никто не знал ответа на этот вопрос. Никто его даже не услышал. Они просто продолжали смотреть как угольно-чёрный комок дыма медленно переливается своей тёмной субстанцией на фоне освещённых стен. Это было настолько увлекательно, что никто и не заметил, как сквозь него стали пробиваться бледные красноватые лучи. Спустя две минуты это стало настолько очевидно, что друзья пришли в сознание. Внутреннюю часть помещения медленно начало заполнять алым заревом. Интенсивность бьющих лучей становилась всё больше, обдавая неподдельным теплом. Каждый искренне надеялся на то, что этот свет, разрезающий тёмную ночь, не смертелен и не опасен для него.

Глава 2.

«Костёр».

Город Нерск. Неизвестная местность. Август 2018г.

Пробираясь через полевую траву, сорняки и кусты, Вадим не мог не отметить, что участок был весьма удачно спрятан от посторонних глаз. Оставалось только найти зелёный домик, ключ от которого тёплым металлом ощущался между пальцами в кармане куртки. День медленно и упрямо катился к своему завершению, солнце стремилось залезть в землю на горизонте. Вадим осознавал, что если он не отыщет дом в течение часа, то ему придётся шариться уже в темноте, что в разы затруднит этот процесс. И как только эта мысль промелькнула в его голове, за жёлто-зеленой кроной кустов и деревьев показалась крыша маленького строения, покрытая сморщенным рубероидом. Можно было выдохнуть с облегчением, ночевать на траве не придётся.

Участок был небольшой и густо поросший разными видами сорняков, колючкой и крапивой. Вдоль ржавых столбов шла вытоптанная тропа, ведущая прямо к дому. Замок, похоже, не открывался уже много лет, поэтому поддался не с первого раза. Это было последнее условие для удачного ночлега. Вадиму в этот раз действительно повезло. В помещении присутствовал небольшой бардак, а странный кисловатый запах сразу ударил в нос, но в целом там было вполне уютно. В углу, возле дивана, были заготовлены дрова. Не слишком много, но на несколько ночей должно хватить. Почему на несколько? На обратном пути Вадим так же намеревался остаться тут для ночёвки. Всё-таки не зря этот дом находился на пол пути до его цели. Но это было лишь удачным стечением обстоятельств. Собственно, как и возможность скоротать прохладную ночь в скромном, но сухом месте.

Пламя костра освещало небольшой по диаметру круг сухой травы. Пятигранная подковообразная скамейка была плотно посажена в грунт и огибала кострище. Напротив неё стоял небольшой столик, ножки которого были так же замурованы в землю. На него были сложены принесённые с дома дрова, часть которых уже горела в неглубокой яме по центру. Вадим неожиданно для себя вдруг начал ощущать некое умиротворение.

Размышляя над всем, что ему еще только предстоит сделать, в голову пришла хорошая идея. Как ему показалось. На всякий случай и для подстраховки Вадим решил рассказать на камеру, что же с ним произошло за последний год. Так как камера была полностью заряжена, он мог позволить себе даже порассуждать с самим собой о произошедших событиях, перспективах и своих мыслях. Главное не дать костру погаснуть, Солнце зашло за горизонт, стало прохладно и темно.

Вадим поставил камеру на стол, допил сладкий кофе из крышки от термоса и, включив запись, сел перед костром. Потом подождал несколько секунд и сказал: «Ээээмм… в общем… всем привет. Меня зовут Верстаков Вадим. Я занимаюсь тем, что… пытаюсь доказать существование паранормального. Правда, кому я пытаюсь доказать, я ещё не знаю. Пожалуй, лично себе. Скорее, это просто моё увлечение».

Так как задумка снять свой рассказ была довольно спонтанной, Вадим немного запинался, заикался и некоторые слова говорил будто самому себе, в полголоса и глядя при этом в ноги.

«Я был на многих опасных объектах, как в больших городах, так и в малонаселённых пунктах. А наша область так и вовсе считается аномальной. Меня многие знают под ником «Верстак». На разных видеохостингах и в социальных сетях я часто выкладываю видео про свои, так сказать, путешествия по заброшенным объектам… и поиски странных, сверхъестественных образований. Возможно, вы скажете, что таких, как я, предостаточно, и хватит уже заниматься одним и тем же. Так вот, следующие ролики я ещё никогда и никуда не выкладывал. И я долго думал, стоит ли вообще их показывать кому-либо. И решил, что всё же стоит. Так что посмотрите их. Не пожалеете».

На тот момент, Вадим ещё не был до конца уверен, что решит выложить в сеть все ролики, что удалось ему снять, но задумка создать фильм, из имеющегося материала, уже неоднократно посещала его голову.

«Город, в котором я живу, входит в десятку самых аномальных мест страны, а область – в тройку самых аномальных областей. Жителей становится всё меньше, а случаи пропажи людей участились в несколько раз. В полицию стали больше обращаться местные жители, которые либо видели странные объекты, фигуры, тени, слышали странные и пугающие звуки, либо, для того чтобы заявить о пропаже близких. В местных новостях стали чаще сообщать об обнаружении странных геологических и метеорологических явлений, а также о появлениях необычных грибов, растений и животных. Проще говоря, мутация флоры и фауны. В отличие от иных явлений, замеченных в других городах, все они наземные, то есть никаких НЛО и светящихся шаров не наблюдалось. В городе существует даже институт для изучения такого рода явлений, куда съезжаются ученые с разных мест и даже из других стран».

Вадим немного помолчал, нашёл на земле веточку, бросил в костёр и только потом продолжил: «После весьма загадочного инцидента с появлением чужой записи на моей камере, я решил разобраться с делом, которое мне до сих пор не даёт покоя. Один мой старый знакомый – Фёдор, как-то давно рассказывал мне ужасно интересную историю. В молодости, когда он работал охранником в психиатрической больнице, там произошло нечто странное – главный её врач исчез прямо из помещения, в котором перед этим заперся. Они с напарником и парой санитаров выломали дверь, но никого не обнаружили. Нашли несколько странных предметов в центре нарисованного на полу знака, свечи и книгу, сделанную будто из человеческой кожи. В центре знака на полу находился некий медальон. В целом, суть в том, что медальон способен переместить человека в иной мир. Ну или параллельный мир, как вам удобнее. Сам Фёдор, как собственно и я, конечно скептически относился к этому всему, но дневник забрал себе. Мне он его не показывал, но клялся, что тот находится у него. Ещё он сказал, что если бы не уволился из больницы через неделю, то скорее всего не рассказывал мне этого. Спустя несколько дней все, кто там находились, странным образом исчезли. Санитары, охрана, врачи и пациенты. Их никто больше не видел. Тогда меня ещё мало интересовали подобные легенды, но я хотел с ним поговорить. И вот, договорившись о встрече, я поехал за сотню километров от города, подальше от цивилизации, чтобы записать весь его рассказ на камеру. А в последствии узнать, было ли всё оно на самом деле. И наконец, если это правда, то найти ту больницу. Кто бы знал, что всё так круто повернётся».

Вадим посмотрел за спину, будто высматривая там что-то, но тотчас повернулся обратно к огню. Заметив прогоревшие дрова, он, не теряя времени, взял со стола еще пару поленьев и неуклюже швырнул в костёр.

«Вообще… вся моя жизнь с самого рождения кажется мне достаточно странной и загадочной. Некоторые события, о которых я пока говорить не буду, сложно назвать заурядными. Не из ряда вон выходящими, знаете ли. С самого детства, например, в моей голове я вспоминаю один и тот же стих. Я его никогда не учил. Никогда нигде не видел. Ни в каких-либо книгах. Нигде. Он всегда был в моей голове и только там. Когда у нас появился интернет, я пытался найти его на бесконечных просторах всемирной паутины, но безуспешно. Его и там не было. У этого стихотворения, похоже, нет автора. Я не могу это объяснить. Но я могу вам его зачитать. Слушайте:

На обрывках сияния

городской суеты,

где-то в чёрной земле

порождается страх.

В глубине подсознания

одичавших людей,

в самом темном углу,

в самых тихих мирах.

Ты бежишь от себя,

ты бежишь за собой,

ты не знаешь о нём,

выбирая причины.

Он ломает тебя,

разрушая все взгляды,

запускает в кровь яд,

оставляя руины.

Что же будет теперь

на могилах твоих,

если страх слепоты

приказал убивать?

Каждый сам за себя,

Те, кто проклят, кто слеп.

И в подвалах сидят

те, кто сел умирать.

Все мечты о любви,

все мечты о мечтах

растворятся в пыли,

растворятся во сне.

Ты бежишь от себя,

но надежды уйти,

безнадежно, как дым

застывают в петле.

И теперь ты один.

Твоя вера в руках.

Добывать себе жизнь,

если хочешь дышать.

За плечами тоска,

одиночества вес.

Впереди пустота

и ты должен решать.

Смерть оставит туман,

где растёт чёрный лес.

Каждый сон для тебя –

самый страшный кошмар.

И сейчас всё обман.

И внутри живет бес.

Ты по спискам теперь –

нулевой экземпляр.

Я всё время задавал себе одни и те же вопросы – зачем он мне? И почему я не могу его забыть? Но то, что со мной недавно произошло, я думаю, приближает меня к ответу. Мне так кажется… хм… ты по списку теперь нулевой экземпляр…

Я сейчас не знаю, могу ли я вернуться в город. Она. Она найдёт меня. Она уже вышла на мой след и на этот раз… она меня убьёт. Либо они обе придут. Хотя вторая… нет, вряд ли. Слишком далеко я от города.

На всякий случай, имея полностью заряженную батарею в камере, я попытаюсь рассказать всё, что со мной произошло. У меня есть все файлы, подтверждающие… правдивость моих слов. Всё, что случилось в Скобрино, на «МеталлоКамне», в деревне Гончарово, в Старолесске, а также происшествие на «ХимСтройПродукте». Но начну я не с этого. Незадолго до этих событий я исследовал территорию заброшенного завода Нерского «РечМаша», где однажды видели странное красное свечение, после которого пропали четверо подростков. Их машину нашли рядом с этим объектом. На данный момент все четверо считаются без вести пропавшими».

Вадим сделал паузу.

«В общем, это было моё первое серьёзное дело. Был октябрь месяц».

Глава 3.

«Загадочный символ».

Город Нерск. Цех заброшенного завода «РечМаш». Октябрь 2017г.

Вся дорога была покрыта тёмно-жёлтыми опавшими листьями, но при этом сквозь них проступала грязь, стоило только наступить. Чем ближе Вадим подбирался к объекту, отходя от забытой всеми автобусной остановки, тем это явление становилось очевиднее. Даже можно было себе позволить достать камеру и начать запись. Дождя в тот день не было. Несмотря на это, ему хотелось, как можно скорее войти внутрь помещения и ощутить ровный, сухой бетонный пол под ногами, который не будет обтекать ногу во время ходьбы.

Тут Вадим представил это. Представил, как бетон поглотив ноги подбирается к коленям, при этом тело его медленно погружается в пол, пол проникает в ногу, они сливаются воедино и…

«Цементно-мясной коктейль», – подумал Вадим.

Такие мысли заставили негативно смотреть на сухой и ровный пол. Незаслуженно. Несправедливо. Но разве возможно удержать странные мысли, не включить фантазию и не представить всё? Конечно нет. Ведь не для этого человеку дано воображение, чтоб попросту оставить обыденность скучной обыденностью.

Вадим поймал себя на мысли, что опять углубляется в смешивание разных понятий, в олицетворение разного рода объектов и придание им странных и необычных свойств. Во всём были виноваты научные статьи на сайте ННИИ имени Григорьева.

Только подходя к бетонному блоку, служившему своеобразной преградой, Вадим обратил внимание на глубокие следы от колёс, по всей видимости оставшиеся от автомобиля, на котором месяц назад приехали пропавшие подростки. Автомобиль позже был эвакуирован, исходя из сведений ленты новостей и судя по наличию более широкой колеи. Он заснял дорогу и пошёл дальше. От блока ко входу шла еле заметная тропка.

Внутри огромного помещения всё воспринималось совершенно иначе. Осенний прохладный ветер перестал настойчиво обдувать лицо, окружающие звуки вышли на первый план. Впрочем, кроме ветра, трепавшего деревья на улице, Вадим ничего не слышал. И надеялся не услышать и впредь, до того, как окажется уже за пределами жуткой постройки.

Вокруг было достаточно светло, несмотря на пасмурную погоду. Поэтому фонарь из рюкзака Вадим доставать не стал. Да и помещение было такое, в котором не нашлось ни одного тёмного уголка. Большое пустое пространство, много окон, минимум стен. И камера у Вадима была с превосходной светочувствительностью, записывающая видео даже в полной темноте, но, разумеется, не без потери качества.

Нарушая тишину шарканьем ног, Вадим не спеша осматривал облупившиеся стены и пыльный пол, на котором было отчётливо видно множество отличных друг от друга следов. Вадиму показалось странным то, что они всё ещё видны и не стёрлись от дождя, ветра и ног всех тех, кто тут был за последний месяц. Приглядевшись он заметил, что следы слегка уходят в пол, приблизительно на пару миллиметров. Тогда он наклонился и провёл по ним пальцами. Только что думал о научных статьях, о ногах в бетоне и вот тебе… Как будто в тот день, когда пропали ребята пол с утра залили свежей цементной смесью и к вечеру та ещё не подсохла. Абсурд.

В самом конце здания, куда вели следы, располагались выходы на лестницу и на улицу, а также небольшая комната, метр на метр, в которой когда-то находился распределительный щит. В ней, на синей стене, на уровне головы виднелся ничем не примечательный чёрный круг. Он не выглядел столь необычным на фоне граффити, оставленных на других стенах последователями Бэнкси. И можно было оставить его совершенно без внимания, если бы не одно «но». Он переливался слегка фиолетовым цветом, даже при условии полнейшей неподвижности.

Вадим, теперь уже плотно прикованный взглядом к небольшому рисунку, не отрывая глаз, направился точно к нему. Когда расстояние сократилось метров до десяти, он неожиданно остановился и огляделся. Вокруг было всё так же пусто, как и раньше. Тогда он снова посмотрел на круг и понял, что это вовсе не круг, а какой-то символ, вмещающий в себя треугольники и квадраты. Символ до сих пор переливался тёмно-неоновым цветом, но так, что было почти не заметно. Вадим решил, что его необходимо рассмотреть поближе, но перед этим он машинально посмотрел себе под ноги. Взгляд задержался. На бетонном полу были хорошо видны следы от четырёх пар обуви. Четыре пары – четыре пропавших подростка. Пока всё сходится. И надо отметить, что следы ведут как раз точно в ту же сторону, где на стене был нарисован символ. И тут возникло вполне логичное предположение – либо это они его нарисовали, либо же, как и Вадим, увидели его и решили рассмотреть поближе. А если так, то не ждёт ли его участь пропавших ребят?

Эта мысль слегка охладила желание теснее ознакомится с объектом, появилась необходимость всё обдумать.

«Если бы это нарисовали они, то следы вели бы не только туда, но и обратно? Или в сторону. Логично. Значит они… что? Исчезли? Скорее всего нет. Скорее они просто как-то… затёрли следы? А ведь такие следы попросту не затереть. Интересно, заметили ли это ребята? Да и для нанесения этого граффити достаточно только одного человека, не так ли? Вчетвером тесно в таком узком помещении. Зачем же они пошли туда?»

Вадим на свой страх и риск сделал три шага вперёд, чтоб лучше рассмотреть отпечатки обуви и понял, что до этой комнаты дошли уже только трое.

«Так что получается? А получается… ерунда какая-то. Как? Куда, чёрт возьми, они пропали тогда? Или что, часть следов осталось, часть испарилась? Или они по стене уползли потом? Взлетели?»

В безнадёжных попытках установить истину Вадим на автомате дошёл до чёрного знака, резко уставился в него и в момент лишился всякой мысли. На знаке не было ни одного подтёка краски. Он был идеально ровным и симметричным. Будто его не нарисовали, а отпечатали принтером прямо на стене. И краска не выделялась. Словно в этом месте стена просто почернела. «Его, наверное, выжгли», – подумал Вадим, а после переложил камеру в левую руку и освободившейся рукой почти коснулся символа, играющего бледным отсветом. Он на секунду задумался, стоит ли оно того, а после полностью прислонил к стене пятерню. В этот момент камера издала звук, который обычно бывает в начале записи, но продолжила снимать. Вадиму показалось, что вокруг всё потемнело. На самом деле свет оставался таким, каким был, и Вадим всё списал на эмоции.

Ничего необычного. Такое же граффити, хорошо выполненное и совершенно не раскрывающее вопрос о пропаже подростков. Только краска интересная. И всё.

Вадим вышел из закутка, нашёл глазами выход на лестницу, поднялся до второго этажа, ровно до заваренной решётки и спустился обратно. Делать там уже было нечего. Конечно, оставался ещё один вариант – дождаться ночи, посмотреть, будет ли красное свечение. Согласно очевидцам, оно закончилось на следующий день после пропажи ребят и по своей яркости напоминало солнце на закате. Потом его уже никто не видел, включая сотрудников уголовного розыска, следователей и полицейских.

«В целом, это всё, конечно, очень странно, но что тут ещё делать? Обойти по периметру? В принципе, можно», – Подумал Вадим.

Он обошёл всё вокруг. И ничего не нашёл. Тогда он окончательно отчаялся обнаружить ещё что-либо необычное, связанное с печальным происшествием, очередной раз заглянул внутрь, постоял, вслушиваясь в тишину, и неторопливо пошёл в сторону остановки.

Глава 4.

«Психо».

Город Нерск. Октябрь 2017г.

В маленькой квартире всегда было немного не прибрано, но при том уютно. Вадим снимал её у знакомых за небольшую сумму. Иногда даже не торопился с оплатой. Правда, это были не его знакомые, а родителей. Только им и только поэтому он позволял называть его Вадимкой, что его всегда довольно сильно злило. Но эти люди, Маргарита Осиповна и Михаил Сергеевич – это всё что у Вадима было, что так или иначе связывало бы его с родными. Отчасти это их рассказы о родителях, отчасти возможность хоть изредка навещать сестру. Маргарита Осиповна работала заместителем главного врача детского отделения Нерской психиатрической клиники. Именно того места, где и находилась Дарья Михайловна Верстакова, родная сестра Вадима. Он бы давно забыл, как она выглядит, если бы не эти добрые люди.