Нулевые, боевые, пенсионные. Книга 3. 2000–2010 годы

Юрий Безелянский

Нулевые, боевые, пенсионные. Воспоминания и дневник москвича. Книга третья. 2000–2010 годы

© Безелянский Ю.Н., 2022

© Оформление. Издательство «У Никитских ворот», 2022

Предисловие

Мы с тобой ни в чем не виноваты.Этот мир печальным сотворен:Храм восхода – он и храм заката.Храм начала – и конца времен.Не случайно свет один и тот же.Под густой зарею розов путь.Беззащитно жизнь свою итожа,Мы детьми становимся чуть-чуть…Александр Кушнер

Первый том (1932–1989) – детство, война, юность, школа, начинающий поэт, стиляга, «Нищий студент» (оперетта Карла Миллекера, 1882). Первые профессиональные шаги: бухгалтер, редактор, журналист. Командировки по стране и туристические поездки на Запад…

Второй том (1990–1999). От социализма к капитализму с нечеловеческим лицом. Но при этом свобода творчества, никакой цензуры. Весенний разлив газет, журналов, радиоканалов, ТВ – печатался и выступал почти везде: от «Вечернего клуба» до «Нового русского слова» (Нью-Йорк), от «Науки и жизни» до «Огонька», от «Работницы» до «Космополитена». Останкино, сериал «Старая квартира», «Академия любви» на «Дарьял ТВ». Первая книга «От Рюрика до Ельцина», а затем другие, одна за другой. Крутился, как белка в колесе, несмотря на свои 70 лет. 90-е годы – мой небольшой творческий Эверест.

И вот – третья книга (2000–2010). Нулевые – лично для меня как продолжение 90-х. Был популярен и востребован. Боролся, бился, сражался. В итоге сделал себе имя. Кто-то из читателей удивится, восхитится или пожмет плечами: ну и что?! Просто у одного интеллигента в очках, у москвича, родившегося на Арбате (роддом им. Грауэрмана) так причудливо сложилась жизнь, которую он скрупулезно фиксировал в своих дневниках. Не я первый и, надеюсь, не последний…

Дневники сокращены и олитературены. Быт, творчество, здоровье, погода, общественная и политическая обстановка в стране. Все не в одном стакане, в каком-то большом котле, где текст шипит и кипит. А можно сравнить с коктейлем из разных ингредиентов. Вкушайте, вникайте, читайте. Может быть, кому-то мой личный опыт сражения с жизнью пригодится.

Итак, приступаем к многослойной исповеди одного московского пенсионера.

9 марта 2021

2000 год – 67/68 лет

Главные итоги года: выход в свет книги «5-й пункт, или Коктейль “Россия”», начало многолетнего сотрудничества с журналом «Алеф» (Нью-Йорк, Иерусалим, Москва), поездка в Париж. И еще много чего, в частности, съемки на «Дарьял ТВ» двух многосерийных программ: «Четырехугольник» (история, культура, криминал, любовь) и «Академия любви». «Горбачев-центр», творческий вечер в ЦДЛ, книжная ярмарка, Останкино, газеты, журналы, отдых и выступление в Звенигороде…

Ну, а теперь после анонса событий игра в бисер: подборка эпиграфов к 2000 году.

Человек всю жизнь не живет, а сочиняет себя, самосочиняется.

Федор Достоевский

Все мы немного у жизни в гостях, Жизнь – это только привычка…

Анна Ахматова

Наша жизнь выглядит как набросок.

Жюль Ренар (1864–1910), французский писательДни пролетели и годы;Наши заботы, труды,Наши беседы, походы, —Вот мы и стали седы,Вот проступила сутулость —Сколько воды утекло!Как это долго тянулось,Как это долго тянулось,Как это быстро прошло…Семен Ботвинник, петербургский поэт (род. в апреле 1922)

3 января – как встречали новое тысячелетие? Дома, вдвоем. Была идея вечером пойти на Тверскую и посмотреть иллюминацию, но все перебил Ельцин. Днем 31 декабря последовало сообщение об его отставке, а потом показали ТВ-картинку, как он говорил: «Я ухожу…» и просит прощения у народа за несбывшиеся надежды. А потом уже в пальто, показывает рукой преемнику Путину: вот, мол, кабинет президента, он теперь ваш. Ужасная сцена, драматическая. Мужественный акт добровольного ухода с президентского поста. Пока 47-летний Владимир Путин (7 окт. 1952) – и.о. президента, в марте выборы и нет сомнения в его избрании. Эпоха Ельцина закончилась, начинается новая: путинская.

Реплика, спустя 19 лет: в тот момент никто не знал, как развернется Россия при молодом президенте. Она отвернулась от Запада, «встала с колен» и затеяла опасные геополитические игры на международной арене. В итоге страна, отринув демократические институты, позиционирует себя новой империей с возвратом к православию и сталинизму, что и привело ее положение «в кольце врагов», к осажденной крепости и обложенной во всех сторон санкциями. Оп-па, разворотец!.. (10 мая 2019)

Мне довелось жить при многих правителях-властителях страны: при Сталине, Маленкове, Хрущеве, Брежневе, Андропове, Черненко, Горбачеве, Ельцине и вот – «малыш» Путин, выходец из недр КГБ (недавно на Западе вышла книга «Оперативник в Кремле» – 2019). Молодой, энергичный, прагматичный, жесткий (Лубянка все же!).

Все новогодние ТВ-программы в ночь на 1 января были скомканы и затерялись, разумеется, и новогодняя программа «Дарьял ТВ», где я снимался со всей командой и даже прочел какие-то стихи. А по другим каналам Лолита надрывалась про мани-мани, а Малинин исполнял вечные «7.40»…

1 января с Ще поехали на Тверскую, 2-го в дальнюю рощу. 3-го не выходил из дома и печатал для «Дарьяла ТВ» программу «Неделя в четырех гранях» (история, криминал, культура, любовь). А потом вернулся к книге «Коктейль “Россия”». Позвонил Стриж с некоторой обидой на самого себя: «Ты пишешь авторские книги, а я только составительские…» А я вспомнил своих коллег и знакомых по радио, сколько способных ребят с отменным образованием, а кончился Советский Союз, и они почти все оказались на мели: их пропагандистское умение оказалось невостребованным, и я опередил их всех, как бы заранее готовясь к неведомой новой жизни…

9 января – 3-го сидел дома, не выходил, не брился и усиленно молотил по клавишам машинки, печатал на две недели «Четырехгранник» и дневник. А 4-го продолжил «Коктейль “Россия”» – фуганул одиннадцать страниц. И это пенсионная жизнь?.. 5-го на машине отвезли в Останкино, познакомился с бригадой «Доброго утра» на Первом канале (руководитель Ал. Нехорошев) и записал короткую программу с ведущей Аидой Невской. В эфир она вышла 6 января около семи часов утра, мы с Ще ее, конечно, проспали. И 6-го вышел номер «Вечернего клуба» с десятью комментариями по десятилетиям XX века: события России. Увесисто и прикладисто. А вечером по «Дарьял ТВ» маленькое шоу о Рождестве. Так что труды мои не напрасны, и знаменитому человеку на рынке продавщица-медовница подарила банку меда. Натуроплата за известность. Но почивать на лаврах некогда: продолжал «Коктейль».

14 января – раньше следил за прибавлением света, а сейчас некогда отвлекаться. А уже прибавка целого часа утреннего света.

Эдуардо заряжает нас надеждами: обещает поспособствовать поездке в Париж, и еще сообщил, что у Миши есть идея: построить большую дачу в Подмосковье, и тогда предоставим вам вдвоем целый этаж и «будешь там творить, как Дюма». Ах, дача, ах, Париж, ах, Дюма!.. Сладкие рафинадные грезы… А пока пью свой «Коктейль» – и летят странички про национальные корни знаменитых писателей. Дошел до Набокова.

В 1919 году 20-летний Владимир Набоков со своей семьей на судне «Надежда» покинул Россию, но Россия навсегда осталась в его сердце.

«Вся Россия делится на сны», – говорил Набоков:

Мне чудится в Рождественское утроМой легкий, мой воздушный Петербург.

Чудится… Видится… Мерещится… А вместо старой России – новая Советская. Неведомая и чужая…

В 1999 году в Америке шумно, а в России скромно отмечали 100-летие со дня рождения Владимира Набокова. Вот несколько газетных определений: «Последний дворянин в русской литературе» («ЛГ»), «Свирепый маэстро головокружительного искусства» («Век») «Сердитый мастер слова» («НГ»).

Кому-то очень нравится Набоков, кому-то – совсем нет. «Нра…» Бубеннов с Бабаевским и прочие кавалеры Золотой Звезды. Я – двумя руками за Владимира Набокова. И виват!..

Итак, печатал «Коктейль “Россия”», а 11 января пришлось ехать на радио, на Пятницкую и записывать очередную порцию январских событий, случившихся в старой и новой России. Встретил Косичева, и он с раздражением сказал, что видел меня по Первому каналу и как ведущая Невская не знала, как меня лучше представить: и писатель, и историк, и журналист, и публицист… Подтекст высказываний: да за что такие оценки? Сидел тут у нас в Бразильском отделе – ничего особенного…

Такое же недовольство выразила другая знакомая по радио некая Оля Б.: «Ну зачем ты так много делаешь, ради денег? Но всех не заработаешь…» Что сказать по этому поводу? Чужой успех раздражает многих. И кому нужен этот успех? Бывший центросоюзовец Олег Славный мечтает о пенсии, построить за городом дом и там сидеть спокойно, никуда не рыпаясь и ничего не делая…

Ну, а моя жизнь – сплошное дерганье. 13-го опять Останкино и выступление в программе с психологом Татьяной Базилевич (хороша пара: Базилевич – Безелянский)… Пытался вечером набросать строки, но дальше первых четырех дело не пошло:

Ничего не случилось, пожалуй,Только был новогодний рассвет.Только легкое время бежало.Пролетело. И вот его нет…

Итак, сначала Первый канал, потом по «Дарьял ТВ» прошла 14-я по счету «Академия любви» об Алексее Константиновиче Толстом и его любви с романсом «Средь шумного бала», исполнял Артур Эйзен.

У меня лично не бал, сплошные трудовые будни. Начитываю, печатаю, выступаю, и стопка нечитаных газет – не успеваю. И надо готовиться к следующим выпускам «Академии». Тут выразила недовольство жена, заявив, что книг уже много, а где звания, где мантии, где приличные деньги?!

За окном ясно и лежат остатки снега, температура: –5.

18 января – в субботу 14-го поехал на съемки «Четырехгранника» и ухлопал на это 3,5 часа. Трудности с установкой света, с какими-то бликами. Текст я читаю по памяти, никакого монитора-суфлера, и поэтому иногда ошибаюсь. На следующий день, в воскресенье, снова студия «Дарьял ТВ». Две программы «Академия любви» и две любовные драмы с нашим писателем Сухово-Кобылиным и со звездами мирового кино: Мэрилин Монро и Ив Монтан.

В первой программе – рассказ, как русский барин привез в Россию француженку Симон-Деманш, женился на ней и, судя по всему, дал указание слугам убить ее. Любовь прошла, и Луиза мешала Сухово-Кобылину. Удивительно то, что драматург чтил память Луизы, и потом спустя 9 лет после ее гибели женился на очередной француженке Мари де Буглон, а затем на англичанке Эмилии Смит; и Мари, и Эмилия, – какая странность! – умерли в холодной Москве. А Сухово-Кобылин свою любовную драму с долгим судебным преследованием превратил в драматическую трилогию («Свадьба Кречинского» и далее), где он горько осмеял российские порядки чиновничества и судопроизводства.

Ну, а треугольник Мэрилин – Монтан – Симона Синьоре без всяких общественно-социальных обобщений, просто страсть, которая разрушает жизни. Любовь к герою-французу Монтану привела к очередной катастрофе и разбила жизнь Симоны Синьоре, разрушив ее брак с Монтаном. А на экране во время реальных событий разворачивалась милая музыкальная мелодрама «Давай займемся любовью!» (начало съемок – 1959 год). В том голливудском фильме Мэрилин была неотразима как манкая женщина.

Обо всем этом я рассказывал в «Академии любви» пяти приглашенным студенткам, в том числе двум студенткам Литературного института. Они мало что знали об этих прошлых драмах, но пытались мне подыграть, изображая заинтересованность и удивление.

23 января – все время печатаю, разъезжаю, выступаю под ворчанье Ще: «У нас не жизнь, а сплошная работа, живем не для жизни, а только ради работы…» А что делать? Взялся за гуж… вот и книгу «Коктейль» практически делаю с листа. Что касается оплаты труда, то как не вспомнить Виктора Шкловского: «Деньги у меня постоянно бывают завтра». И, честно говоря, я иногда испытываю отчаяние. И это при 9-ти изданных книгах, при двух телепрограммах, одной на радио и прочих разовых сочинений-творений. Ну, да, есть немного популярности и известности, – и что?..

Для «Коктейля» занимался справочником «Евреи в русской культуре» – и только в литературе насчитал 128 имен…

19-го в «Радуге» собрали директоров и товароведов книжных магазинов на предмет продвижения книг, и пришлось выступать и мне. 20-го подбирал исторические вырезки для книги в «Пашков дом» – они их потом будут расклеивать…

28 января – хотели пойти на выставку «Голубая роза», не пошли: плохое самочувствие, нет сил да времени, не вылезаю из работы, как из болота. Наташа из Дортмунда по поводу новых книг: «Ты, наверно, уже миллионер!» Да, старая забава: считать чужие деньги. А мудрый Шолом-Алейхем говорил: «Странная вещь эти деньги: то их нет, то их совсем нет».

На «Дарьял ТВ» бушует старший Вайнер, которого мы за глаза с Большаковым зовем «капиталистическим спрутом». У Вайнера идея приглашать в «Академию любви» не студенток, а зрелых дам с именем. Стал названивать и приглашать. Вероника Долина почти согласилась, Вера Глаголева не может: улетает в Америку. Амалия Мордвинова согласилась, но при этом сказала, что очень занята в различных проектах и ее надо «ловить» в Питере. Ловитель Амалии – это не для меня…

25 января в «Горбачев-центре» встречался с дочерью экс-президента, очаровательной Ириной Вирганской. Договорились о сотрудничестве в «Клубе Раисы Максимовны». Поцеловал благоухающую щечку Ирины, а она – мою. Единственный позитив за всю неделю… Хотя отпечатан третий тираж книги «Улыбка Джоконды» (всего 15 тысяч экземпляров).

Печатал шпаргалки к очередным программам «Академии любви». Поздравлял с днем рождения Римму Казакову и обещал подарить «Клуб 1932», а она: «Мне уже подарили несколько штук».

31 января – описывать, что писал, что делал, что рассказывал, честно говоря, надоело. Тем более что затем все это фиксировать в дневнике. Выделю лишь смешной прикол съемок в «Академии…» в программе о Гоголе, где снимали эпизод рассказа, как Николай Васильевич в сердцах бросает в огонь последнюю главу второго тома «Мертвых душ». Никак не мог эффектно бросить стопку листов в камин, и пришлось снимать пять дублей. И писать тяжело, и сжигать написанное тяжко…

В воскресенье 30-го с утра – на студию Горького, снимали три программы с маленькими перерывами. И вновь технические накладки с аппаратурой, то светильник падал, то еще что-то. Главный оператор Грачик исколдовался. Ну, и мне досталось. Рассказывая о Людвиге Первом Баварском и ворвавшейся в его дворцовый кабинет Лоле Монтес, вошел в раж и сбил микрофон. А во время живописания ночного разговора на веранде в Лутовиново между Тургеневым и Марией Савиной вдруг в соседней студии врубили дрель, и пришлось остановить съемки. И мне прервать рассказ о тишине ночного сада, о ночных ароматах цветов и о затаенном дыхании молодой актрисы, которая жаждала признания Ивана Сергеевича…

Итак, съемки, а потом еще воленс-неволенс, а почти что надо смотреть уже в эфирной сетке. Ще бурчит: «Тебе не надоело смотреть на себя?»

7 февраля – и все же выбрались на Волхонку смотреть «Голубую розу». Очень приятные и многослойные картины Судейкина, Арапова, Фонвизина, Борисова-Мусатова, Сапунова, Милиоти, Петра Уткина, графика Филофактова. И так захотелось прочитать про них, про жизнь, творчество и любовь, но жизнь не позволяет. По Вознесенскому: «Некогда, некогда, некогда!..» А тут еще приключения с зубами, пришлось дергать, потом укрепляющие уколы и, разумеется, незапланированные траты.

Один из сереньких журналистов Ф. из «ВК» получил на фестивале прессы какую-то премию. А у меня ни премий, ни призов. И это закономерно: они все в стае и поддерживают друг друга, а я по-прежнему одинокий волк, мало с кем общаюсь и ни с кем не пью водку. Только «Трабаахо» – работа. 5-го в субботу умудрился после рынка сесть за машинку и грохнуть 10,5 страницы «Коктейля». Интересно, кто так работает из пишущих: и на рынок ходит, и сумки таскает, и книги пишет?.. Донимает музей Гольденвейзера (хотят, чтобы я о них что-то написал), журнал «Кутузовский проспект», – отказываюсь, отбиваюсь, не справляюсь…

Сегодня в офисе Георгия Вайнера на Тверской-Ямской молодой Юрий Рябинин брал двойное интервью у меня и у Жоры для «ВК» – о литературе, о жизни, о деньгах и т. д.

14 февраля – игнорирую гонорары, но сделаю исключение, чтобы прояснить картину «миллионов». В Электрическом переулке, в офисе Вайнера, получил за программы на «Дарьяле» – 190 долларов, в рублях – 5.460 (курс 28,8). А в «Радуге» получил роялти за несколько книг – 13.724. Как там у Маяковского? «Небольшие деньги – поживи для шика…» Но в той же «Радуге» окончательно отвергли рукопись «Капризы любви» (ранее не изданная в «Рипол-классик», хотя и была подготовлена к изданию, – так получилось…)

10 февраля – ездил на Шаболовку, где башня Шухова, на канал «Культура», общение с Катей Андрониковой. Подарил книги и жду вердикта.

13-го – запись трех «Академий»: 1) отец и сын Иоганны Штраусы; 2) Николай Гумилев; 3) разные судьбы: Репин и Левитан… Домой вернулся без сил, как в тумане. Поел-поспал-пришел в себя. Раскрыл газеты, а там сплошной Путинг, Путиноведение, пудель Путина и т. д.

Попал в опрос «ВК», компания: Виктор Ерофеев, Ник. Сличенко, композитор Евгений Дога, мой антагонист Станислав Куняев…

27 февраля – выделю только: фонд Сороса закупил книги «Вера, Надежда, Любовь» для российских библиотек…

22 февраля – пригласили выступить на семинаре группы из Чебоксар (Чувашия) в Литературном институте. Все прошло замечательно, общее мнение: приходил удивительный человек, настоящий энциклопедист. И, кстати, сколько весит энциклопедист? 77 килограмм. А Ще – 75. Это для истории…

24-го готовился к ТВ: начитывал последовательно Вольтера, Бальмонта и про Лилю Брик. Интересны были воспоминания Андреевой-Бальмонт, который был «Я – весь весна, когда пою, / Я – светлый бог, когда целую». Таких божественных целовальников днем с огнем не сыщешь!.. А вечером смотрели по «Дарьялу» отснятую программу про другого кудесника жизни и карьеры – Алексея Толстого и порабощенную Тусю – Наталью Крандиевскую.

Ну, а громыхал Сергей Доренко, громил «партию грязи» и «партию подлецов». Я на такие разоблачительные взбрыки-крики не горазд. Я только лирик и ироник, не боец и не баррикадник…

2 марта – стукнуло 68 лет, а в этот день пять лет назад грохнули молодого Влада Листьева. У всех своя судьба.

27-го ездил на Пятницкую, еще одна р/с – «Открытое радио». Некто Мих. Антонов в течение 40 минут теребил меня вопросами. Разговор об истории, о книгах. А 29-го повезли в Останкино, в «Добрый день», к Андрею Малахову, по существу выполнял роль соведущего. Среди приглашенных гостей – астролог, солистка Большого театра, балерина Маша Володина и Люба Гурвич, вдова, с тремя солистками из «Летучей мыши». Программа на «ура» и это не «Дарьял ТВ», тут миллионная аудитория.

1 марта – другое мероприятие, акция «Радуги» в Доме книги на Новом Арбате, подписал книг 20. Был Засурский, но купил не меня, а том Хаксли… Что-то барахлила коленка. Внутреннюю жалобу прекратил, вспомнив цитату из Михаила Светлова: «Пока мы жалуемся на жизнь – она проходит». Возраст? Но Анатоль Франс в 68 лет написал «Боги жаждут», Вольтер работал и после 80 лет. Так что будем работать и дальше, главное, чтобы не мешали рулящие товарищи сверху. Тут Виталий Коротич точно заметил: «Наше государство, как псих со справкой, может делать все что угодно и ни за что не отвечать».

8 марта – возвращаясь ко 2 марта – было 25 поздравительных звонков. Отмечали дома вдвоем, тихо и спокойно, коньяк «Хеннесси», тюльпанчики, мороженое-пирожное, и по «Дарьялу» смотрели «Академию любви» про отца и сына Штраусов. Вена, любовь, вальсы…

3 марта поехал на Пятницкую записывать свои исторические программы «Календарь истории». Редактор Павел Морозов: «Вы наша звезда». А звезда отбарабанил текст и поехал домой продолжать национальные исследования в книге «Коктейль “Россия”».

6 марта: утром в эфире по радио, днем презентации книг в магазине, вечером – на экране «Дарьял ТВ». А где адекватный материальный ответ? Его нет. Скромный гонорарный ручеек… Порой накатывает отчаяние, тогда ищу утешения в своих сборниках поэзии, в строчках моих любимых поэтов. Вот начало стихотворения Николая Гумилева «Театр»:

Все мы, святые и воры,Из алтаря и острога,Все мы – смешные актерыВ театре Господа Бога…

И концовка:

…Множатся пытки и казни…И возрастает тревога,Что, коль не кончится праздникВ Театре Господа Бога?!

13 марта – погиб в автокатастрофе успешный журналист Артем Боровик в пушкинские 37 лет (дополнение: в томе «Журналисты XX века: люди и судьбы», 2003, мы с Боровиком стоим рядом в главе «Открытый финал», я – на 601 странице, он – на 606 с подзаголовком «Он так много оставил нам…» 13 мая 2019). Печальные новости идут косяком: жертвы военных действия в Чечне, по экрану то и дело показывают похороны и гробы. Если бы не работа, то можно сойти с ума. А так, работа выручает. «Академия любви» – кладезь отвлечений. Какие люди! Какие страсти! Стендаль, Тютчев, Софья Потоцкая – готовился к очередным программам. И как не вспомнить совет Федора Ивановича:

Играй, покуда над тобоюЕще безоблачна лазурь;Играй с людьми, играй с судьбою,Ты – жизнь, назначенная к бою,Ты – сердце, жаждущее бурь…(25 июля 1861)

10 марта в доме кино презентация книги Георгия Вайнера «Умножающий печаль», вел Армен Медведев. Потом 60 человек уселись за столики в ресторане, как, выразился Жора, «теплые и близкие друзья». А на следующий день в «ВК» вышла публикация – двойное интервью Ю. Б. и Вайнера под заголовком «Одинокие пророки» с фотоснимком: стоим оба спина к спине, и оба с ядовитыми улыбочками.

21 марта – домашнее сочинительство, потом поездки по редакциям – «Век», «Кумиры», «Смена». А 14-го выбрались в ЦДРИ на концерт, посвященный Майе Кристалинской (член «Клуба 1932»). Задушевно исполнила старый романс Лариса Голубкина – «У камина»:

Ты сидишь одиноко и смотришь с тоской,Как печально камин догорает…

15 марта – ВВЦ, павильон 20, выставка-ярмарка «Книги России». Подписывал свои книги, но не удержался и купил две чужие: дневник Суворина и воспоминания фон Мекк.

16 марта в эфире очередная «Академия»: Илья Репин и Исаак Левитан. Две противоположности. О них написано в «Улыбке Джоконды» (1999). Взрывной, энергетический Илья Ефимович. «Не ждали», натруженные бурлаки, обезумевший Иван Грозный… И совсем другой человек – Исаак Левитан, художник тоски и печали, и как тут не вспомнить строки Бальмонта:

Есть в русской природе усталая нежность,Безмолвная боль затаенной печали…

У Левитана тоска – как основная доминанта жизни. Такова была физиология его и психология. Ему советовали:

– Вот, Исаак Ильич, женились бы, были бы у вас маленькие левитанчики…

Но семья и дети Левитана пугали.

20 марта – рассчитался с налоговой инспекцией, сдал наконец-то рукопись «Коктейля», и заключили договор. Получил денежки от старшего Вайнера – «спрута» за съемки, и на горизонте – Париж…

Эдику сочинил строки к 24 марта:

Какие могут быть слова?Всего лишь 60 и два.Немного, право, – и шагатьЕще вперед и не вздыхать.И не тужить, и не роптать,И радость жизни собирать,Как пчелы, что приносят мед, —Блажен, кто счастливо живет.

24 марта – нежданный звонок от Сергея Капланяна, он издает информационно-литературный журнальчик «Нью-Йорк инфо», просил какие-нибудь материалы. Но я уже нахожусь на волне Парижа, и ничего не хочется делать. Хожу по комнатам или сижу на диване и соображаю. Ще сделала заключение: «Ты без работы – стихийное бедствие!»

Прилетел Эдик с приглашением, и 23 марта мы с Ще с утра пошли оформлять визы на Якиманку. Постояли в очереди. Все получили. Вечером по «Дарьялу» смотрели «Академию», посвященную Вольтеру. Вольтер – это уже Франция!..

26 марта – 24-го выборы президента РФ. После того, как ВВП заявил, что будет «мочить врагов в сортире», он сразу выпал из наших кандидатов. Бороться, сражаться, ликвидировать и прочее, – это понятно, но неприятно резануло слух это бандитско-хулиганское «мочить». Извините, полковник КГБ, мы не за вас. Но и выбора нет: отвратно красный Зюганов, Подберезкин, Тулеев – все выходцы из КПРФ. Остается Явлинский, и проголосовали за Гришу. Говорит хорошо и правильно, но, увы, нет руководящей харизмы. И не мужик!..

25 марта в «ВК» опрос: «Если бы вы стали президентом, какие бы приняли первые указы?» Отвечали Мария Арбатова, Зоя Крахмальникова, композитор Вл. Дашкевич, Лев Аннинский, Шендерович, Святослав Бэлза и Ю. Б. Вот мой ответ: