Блок-пост

-Караваева вспомнил. Я когда зашёл, сразу понял, что он всё. Он лежал ко мне спиной на боку. Какая-то х....я происходит. Видно, что человек мёртвый, а не просто спит, – сказал Лупень.

-Так спаси его, х..и сидишь. Сделай что-нибудь, я тебя умоляю. Ха-ха, – засмеялся Чеснок, – ты его спаси как дед бабку. Утром дед закурил самосад, а ведь так и Ильича можно было спасти .Ха-ха-ха.

Все засмеялись, кроме Николаича и Вадима. Лупень тоже засмеялся.

-Таак, таак, – взади раздался раздражённый голос, за болтовнёй не заметили, кто подошёл. Все оглянулись.

-Во б…ь, – вырвалось у Пятака.

Взади бревна стоял Валентиныч. Его трясло. Тряслись губы, особенно нижняя, тряслись руки.

-Анатолий, конечно, не пришёл, неудивительно, – резко заговорил он, – я допускал мысль, что он способен на такое, но я потрясён.

-Валентиныч, что случилось, ближе к делу, – сказал Чеснок.

-Он совершил крайне, крайне…– Валентиныч не мог подобрать подходящие слова, чтобы выразить всю остроту момента и гамму эмоций переполняющих его, – он украл у меня окорочок! – завизжал он.

Люди заулыбались.

-Я оставил его без присмотра на минуту, всего на минуту. Мне позвонили. Я ушёл в дом. Потом я обнаружил отсутствие окорочка. Я не поверил своим глазам!

-Сколько их было? – серьёзно спросил Чеснок.

-Я пересчитал, семь. Нет было восемь стало семь. Один исчез.

-Ты не ошибся? – сказал Николаич.

-Неужели он думает, я не пойму, – Валентиныч схватился за голову.

-Почему ты уверен, что это он? Доказательства нужны, – сказал Николаич.

-В доме ещё кто-нибудь был? – спросил Чеснок.

-Витёк умер.-неожиданно выкрикнула Надя.

Валентиныч быстро покосился на Опойку. Мельком покривился и продолжил.

-Какие доказательства. Вчера я купил окорочка. Я сохранил чек! Какие сомнения. Утром я вытащил окорочка из морозилки. Сейчас пересчитал, их семь! А в магазине я купил восемь!

-Даа…ситуация, – сказал Чеснок, – Что скажешь? – он посмотрел на Николаича.

-Разобраться надо. Может, где-то ошибка.

-Да х..и тут разбираться, если больше никого не было, – сказал Чеснок, – говорили тебе, дрочи его, сделай из него человека. Безотцовщина х..и.

-Поздно дрочить, пока маленький, надо дрочить, – сказал Лупень.

-Никогда не поздно. В армии такие балбесы были. Смотришь, через пару месяцев, на человека стал похож, – сказал Пятак.

Началось обсуждение ситуации.

-Таак, – громко сказал Валентиныч, видя, что на него не обращают внимание, – я конечно, не пойду в милицию из-за такого незначительного повода. Ему передайте, если не принесёт деньги, он окончательно потеряет…нет, не так. Он окончательно испортит отношение к себе у людей, у которых он работал. Оно к нему и так было не ахти. Если будет отрицать, отрицать на его месте бессмысленно, кому поверят мне или ему? Надеюсь, он это понимает.

-Анатолий – это кто? Толик лохматый? – сказал Вадим.

-Ну да, – сказал Пятак.

-Почему лохматый? – спросила Надя.

-В школе ходил не стриженный. Дай встану.

Надя слезла с колен на бревно. Вадим встал, вытащил из кармана штанов смятые купюры.

-Сколько стоит окорочок? – сказал он.

-Убери деньги. Х…ей не занимайся. Появится, спросим. Признается, никуда не денется, – резко сказал Чеснок.

-Не трогайте вы его. Он и так жизнью обиженный, х..м прибитый. Я же помню по школе. Хватит? – Вадим расправил и протянул купюру Валентинычу.

Тот протятнул было руку и убрал её назад.

-Тебя, кажется, Вадим зовут?

-Да.

-Вадим ты поступаешь неправильно. Ты поощряешь воровство и безответственность. Он должен признаться перед всеми и искупить свою вину. Деньгами или отработать.

-Ничего я не поощряю. Он должен вам. Будет должен мне, отработает на даче. На этой е…ей даче работа никогда не кончится. Держите, – Вадим настойчиво протягивал купюру.

Лицо Валентиныча было непроницаемым, но глаза хватали купюру, в нём боролись желания настоять на своём или взять деньги.

-Бери Валентиныч, – сказала Катя, – пока деньги есть. Ха-ха.

-Бери, – неожиданно сказал Чеснок.

-Бери, – сказал Николаич.

-Бери, – сказали Пятак и Лупень.

-Хорошо, друзья. Я уступаю вашему мнению, но вы должны понимать, вы даёте ему повод так поступать. Оставляю это на ваше усмотрение.

Валентиныч взял деньги. Положил в карман и попрощался.

-Зря дал.Всех не пожалеешь.-сказал Чеснок.

-Надя с вещами на выход, – сказал Николаич.

-А? – не поняла Надя.

Все посмотрели, куда смотрел Николаич. По тропинке слева шли мужчина и женщина около сорока лет. Они сразу повернули к бревну. Мужик шёл чуть впереди решительным шагом. Они подошли.

-Здарова всем, – сказал мужик.

-Привет, Надя, – сказала женщина, – пойдём чай пить.

-Да с х…и я пойду. Только попробуй, шары выцарапаю, – Надя растопырила пальцы ногтями вперёд, прижала ладони к груди, как будто перед прыжком, потому что мужик подошёл справа и протянул руку, чтобы взять её под локоть. Женщина подошла слева и махнула головой Вадику, чтобы он отодвинулся.

-Погода сегодня хорошая, – выразительно сказал Вадим, смотря на воду.

Надя вцепилась обеими руками в его руку.

-Надя, надо, пойдём, – сказала женщина, протянув руку.

-Без Вадика я никуда не пойду. Мы поедем купаться.

-Отличная идея, кстати. Поехали купаться, – мужик посмотрел на Вадика, – может, бензина надо? Я залью, у Быкова есть.

-Бухло у вас продают? Мне маленько не хватило.

-Нет. Ципа не гонит, – сказал Мужик, -у Лысого?

-У Лысого всегда есть, – сказал Чеснок.

-Я схожу. Вы пока собирайтесь, – сказал мужик.

-Поехали, надоело сидеть, – Вадим встал. Перешагнул бревно. Надя за ним. Мужик с женщиной пошли к машине. Вадик сел за руль, открыл дверцу со стороны пассажира. Надя пошла туда. Женщина за ней.

-Надюша, мы сзади сядем, мужики пусть впереди, – сказала она, хватая Надю под локоть и не пуская на переднее сиденье.

-Нет, я с Вадиком. Да не держи ты меня.

Женщина не отпускала.

-Да отпусти ты меня, липучка. Верка, а ты рассказала Мишке, как мы в городе е…ись? Ха-ха-ха.

Мужик зыркнул на женщину.

– Садись, время теряем, – злобно сказал он. Мужик сел сзади Вадика и открыл дверцу для женщины. Та села в машину. Надя села с Вадиком. Он уже завёл машину. Они тронулись с места и поехали к Лысому.

-Укатила Надюха, – сказал Пятак.

Все замолчали. Чеснок смотрел на воду. Николаич задумался, наверно, о ситуации с Толиком. Со стороны бараков по мосту поехал жёлтый иж-комби.

-Кто насрал в мой сапог? Ха-ха-ха, – неожиданно засмеялся Лупень.

-Юмахин проехал? – спросил Пятак.

-Ага. Юстас. Гнида вы......ся над нами. На уборке картохи все ночевали в палатке. Утром суёт ногу в сапог, орёт: «Аа! Кто в насрал мой сапог.». Ха-ха-ха. Никогда не забуду.

-Нашли, кто насрал?

-Нет, конечно, ночью же. Наверно, Серый или Череп.

-Деревенские? – сказал Пятак.

-Череп да. Серый от туда до Москвы рукой подать. В городе у него тётка была, у себя он куролесил по малолетке. Мать его сюда, в ПТУ, думала, что город маленький и не залезет никуда. Пропал безвести, в город уехал на последнем автобусе и всё. От судьбы не уйдёшь.

-О, Мужик идёт. Пока мы х.. пинаем, человек уже отработал, -сказал Чеснок.

Слева по берегу подошёл Иваныч. Разноска была наполнена свежей картошкой. Все встали и встретили его возле бревна. Он поставил разноску на землю.

-Кто курить? – Иваныч достал кисет.

-Эх ты, за картоху отпахал, – сказал Лупень. Он взял одну картошину и замахнулся кинуть.

-На место положи, – сказал Чеснок.

Лупень бросил картошину в разноску. Она скатилась по другим картофилинам и упала на землю.

-Подбери, – сказал Чеснок.

Лупень сжал губы, медленно нагнулся, взял картошку и положил в разноску.

-У тебя там есть табак нормальный ,без пыли?-Чеснок спросил Николаича.

-Да второй день сушится.

-Можно рубить?

-Да.

-Ну, пойдём, нарубишь нам стакан, – Чеснок посмотрел на Пятака.

-Отдыхает, – Иваныч равнодушно посмотрел на Опойку.

-Да, вроде, крякнул, – сказал Чеснок.

-Ааа, – Иваныч взял разноску и пошёл на берег. Чеснок и Пятак с ним. Чеснок справа, Пятак слева. Лупень сел на бревно и уставился в землю. Николаич сел на траву, облокотившись спиной на бревно. Достал сигарету, закурил и сжав кулаки стал смотреть на Лупня, держа сигарету между пальцами – большим и согнутым указательным.

По мосту быстро проехала красная нива и резко остановилась перед бревном, став немного боком передом влево. Из неё вышли два подкаченных парня среднего роста. В спортивных костюмах и кроссовках. Один снял куртку и положил на капот нивы, он был в спортивной майке, второй уже был в футболке. Они не спеша пошли к бревну. На задней дверце нивы опустилось стекло, там сидела девушка, которую утром с Юрой чуть не обоссал Лупень. Она ела яблоко и жадно смотрела, что происходит. Парни подошли к Лупню. Тот совсем согнулся и обхватил голову руками. Парень в майке похлопал Лупня по голове.

-Пошла на х…-промычал Лупень, не поднимая головы.

-Подожди надо растолкать. Должен знать, за что п…ят, – сказал второй парень.

-Не переживай за него. Ему расскажут. Я настроился, а тут что бить. Говно это пинать, только мараться.

Парень слегка ударил Лупня по голове кулаком.

-Суукаа,п…р,б…ь, – Лупень резко соскочил и, шатаясь, схватил парня за майку в районе груди.

Второй парень стоял слева, левой рукой он быстро двинул Лупню в челюсть. В майке стал бить Лупня в живот обеими руками. Лупень согнулся и упал на землю. Его стали бить ногами. Лупень извивался как червяк.

-Тормози, надо по е…у попасть, чтобы запомнил, – сказал в майке.

Парни стали прижимать Лупня к бревну. Он изворачивался. Наконец, в футболке, давя ногой в живот, прижал его спиной к бревну. Лупень схватился за ногу и пытался убрать её. В майке пытался попасть в лицо кроссовком. Несколько ударов были смазаны, наконец, он попал в зубы, тут же добавил ещё. Лупень схватился за лицо. В футболке со всей силы пнул его в живот. Лупень инстинктивно согнулся и захрепел.

-Всё, готов, – сказал в майке. Он ещё добавил пару раз в кровавое месиво, на месте лица.

-Блин кроссовок замарал, – сказал он.

Николаич смотрел на протоку, докуривая сигарету. В футболке подошёл к нему.

-Скажешь ему увидем здесь , будем пи…ть. Понял? – сказал он.

Николаич щелчком пальцев выкинул бычок. Он молчал.

-Ты понял, тебя спрашиваю.

Николаич медленно встал.

-Я не понял. Ты ещё раз повтори, – с расстановкой сказал он.

Они с парнем упёрлись в друг друга. В это время в майке подошёл к ,Ниве,. Девушка положила руку на опущенное стекло. Парень положил руку на её руку и

ощутил мелкую дрожь. Он пристально посмотрел ей в глаза.

-Хочешь? -тихо сказал он.

-Дааа, -сквозь зубы процедила девушка.

-Отвезём Андрея, отъедем, – сказал парень.

-Что я дома скажууу?

-Придумаем что-нибудь. Андрюха поехали, – парень обернулся к бревну.

-Андрей поехали, – крикнула девушка.

В футболке пошёл к машине. Они сели в Ниву и поехали на мост.

Толик удивлённо посмотрел на Чилима и попытался скрыть, что напрягся, увидев его. Сделал шаг влево, обходя его. Но Чилим перегородил ему дорогу.

-Куда рванул так быстро? Что за дело? Кто послал? – быстро заговорил Чилим.

-Да посрать я, приспичило. Отойди.

-Посрать? Так далеко побежал? Ближе нельзя. Врёшь, – Чилим стал хватать Толика за правую руку.

Толик до этого не смотревший на него, впился взглядом в лицо Чилима. Толик почувствовал как внутри него всё холодеет. Он уже не мог контролировать раздражение и злобу.

-Да отпусти ты, – он вырвал руку. Сделал шаг вперёд.

-Ах ты, сука, – Чилим вцепился ему в плечо.

-Сам сука, – Толик пятернёй левой руки смазал по лицу Чилима.

-Бляяя, – Чилим кинулся на него. Они сцепились. Упёршись взглядом друг в друга. Две силы, две воли. Компромисс не возможен. Человеческое достоинство можно растоптать, но невозможно уничтожить.

Толик стал действовать и правой рукой тоже. Окорочок скользнул вниз.

-Окорочок!!!.-завизжал Чилим и рванулся к нему.

-Не трожь падла.-заорал Толик.

Чилим ударил справа, Толик откачнулся и кинулся в драку. Чилим, не ожидая отпора, нагло и удивлённо смотрел ему в глаза. Толик, не чувствуя страха, с лихостью обречённого врезал ему в челюсть. Триумф воли. Победа над самим собой. Они обменялись ударами, но вскоре вцепились в одежду друг друга. Недолго боролись. Споткнулись, упали, борьба продолжилась на земле. Они катались по земля, издавая вопли и звериный рев. Тела переплелись, удар в поддых, грязные пальцы лезут в рот. Укусил:

-Сукаааа.

Коленом по яйцам. Они сражались несколько минут. Выдохлись. Отползли друг от друга. Толик стал смотреть, где окорочок. Его не было. Толик в пылу драки не заметил, как его утащила собака-дворняжка. Она выскочила из переулка, остановилась, увидев дерущихся, и тут же уловила запах мяса. По запаху нашла окорочок и, улучив момент, мгновенно схватила его и убежала назад в переулок.

Толик не понимал, куда делся окорочок. Но он прекрасно видел, что окорочка больше нет. Чилим стоял, согнувшись. Всхлипывал, размазывая по лицу кровь:

-Всё тебе п…ец. Всё Борябе расскажу, всё расскажу, – повторял он, всхлипывая.

Толик ощущал пустоту. Не было боли, досады, даже о Борябе он не думал. Был только недоуменный вопрос: «Куда он делся?» Но его не было. Толик встал. Ещё раз оглядел поле боя. Развернулся и, медленно пошатаваясь, пошёл вперёд. Чилим что-то кричал ему в спину. Толик не слышал его. Через проулок он вышел к берегу. Тропинка, по которой пацаны ходят купаться. Толик спустился к воде.

Здесь уже были отмели. Толик по песку дошёл до воды. Встал на колени, напился воды, умылся, отполз на коленях в сторону, снова напился. Он оглянулся на берег, посмотрел на кусты ивы. Там тень. Подошёл, лёг в тень на спину, подложив под голову палку покрытую мхом. Толик чувствовал себя очень уставшим. Вяло думал: «-Почему так…Почему мне опять не повезло»

Усталость, тень и покой быстро сделали своё дело, он уже ничего не думал. Толик спал, равномерно дыша грудью. Ему снился жареный окорочок.