Когда-нибудь мы будем улыбаться

– Привет, – радостно говорит Красильникова, обнимая меня. – Ты все-таки надела свое платье, а не то. Но все равно восхитительно выглядишь.

В ответ, закатываю глаза.

– Не лучше тебя, – отвечаю, осматривая подругу. На ней надето белое платье, которое нереально ей подходит, подчеркивая идеальную фигуру.

– Выпьешь?

Юля протягивает мне какой-то стакан.

– Что это? – с подозрением спрашиваю, взяв стакан.

– Текила. Выпей и расслабься.

Ухмыляясь, залпом выпиваю содержимое стакана. Мое лицо морщится от не очень приятного вкуса.

– Вот и молодец.

Киваю, пытаясь привыкнуть к новому ощущению в горле.

– Иди пока потанцуй, а я подойду.

Снова киваю и иду танцевать. Подруга, как и обещала, подходит ко мне снова с каким-то стаканом в руке.

– Опять? – шокировано спрашиваю.

Юля кивает и протягивает мне его.

– Но я не хочу, – кричу, пытаясь перекричать музыку.

– Пей, – решительно заявляет Красильникова.

Спустя час, мы все-таки садимся на диван, устав от танцев. Как ни странно, но мои ноги совсем не болят после часа танцев на таких шпильках. Юля сразу же уходит к Владу, и я остаюсь одна.

Во мне достаточно алкоголя, чтобы находиться в полусонном состоянии. Я не пьяная, но и не трезвая.

Диван рядом со мной, немного прогибается, когда садится какой-то парень. Я сразу же поворачиваю к нему голову, встречаясь с изумительными зелеными глазами. Они настолько красивые, что у меня отнимает дар речи.

Вообще если человек ужасен, его не спасет модельная внешность. Надеюсь, он нормальный.

– Будешь? – спрашивает парень, протягивая стакан.

– Что это?

– Шампанское.

Я беру бокал. Не хочется мешать алкоголь, но все же. Зеленоглазый допивает содержимое своего стакана и убирает его в сторону, ближе прижимаясь ко мне.

– Марк, – кричит парень, протягивая мне свою руку.

Надо же, это тот самый парень, с которым меня хотела познакомить Юля.

– Лера, – улыбаюсь, пожимая его руку.

– А ты красивая, – шепчет мне на ухо Марк.

Мое сердце начинает стучать как бешеное. Я краснею. Ох, хорошо хоть он этого не видит под слоем тонального крема.

– Я тебя здесь на Новый год видел.

– Я тоже тебя видела.

Марк поправляет свои темные волосы, убирая со лба. Он улыбается так, что все девчонки явно без ума от этого. В том числе и я.

Алкоголь делает свое дело, и мне просто начинает нравиться этот парень.

– Ты здесь одна?

– А что? – спрашиваю с неким вызовом.

– Может, потанцуем?

Киваю, и парень поднимается с дивана. Взяв мою руку, он ведет меня в центр комнаты. Я ловлю на себя взгляд Юли. Марк останавливается и прижимает меня к себе, положив руки мне на талию.

О, Боже. Этот парень настолько близко, что я ощущаю его дыхание на своей коже. Мне становится неловко от такой близости.

Не те руки на моей талии. Не те глаза смотрят в мои. Просто не тот человек. Не то, чтобы я конкретно кого-то имею в виду, но просто чувствуется, что это не мой человек.

Когда песня заканчивается, это меня, несомненно, радует.

Я хотела просто посидеть на диване и отдохнуть от боли в ногах, но видимо у Марка совсем другие планы, ведь он буквально тащит меня из квартиры на площадку.

– Ну и зачем ты меня сюда притащил? – возмущаюсь, поправляя платье.

– Просто пообщаться захотел, а там из-за музыки ничего не слышно, – отвечает зеленоглазый, закуривая сигарету. Выпустив дым, он протягивает мне пачку. – Будешь?

Качаю головой.

– Нет. Я не курю.

– Да ладно тебе. Сделай хоть одну затяжку. Или тебе слабо?

Нельзя мне пить.

Я просто попадаю на его зацепку. Забираю у Марка сигарету изо рта и делаю глубокую затяжку. Сразу же начинаю кашлять.

– Ты никогда не курила?

Я качаю головой, продолжая кашлять.

– Даже ни разу не пробовала?

– Нет, – говорю сквозь кашель. – До этого дня, я никогда не брала в рот сигарету.

Парень ошарашено смотрит на меня.

Весь мой внешний вид, так и кричал бы о легкодоступности, но я все же сменила то платье на другое. В этом платье я чувствую себя более комфортно. Оно не такое короткое, как то. В сочетании с такими туфлями, образ выглядит отлично.

Если бы на мне было то прежнее платье, я бы сейчас выглядела как шлюха. В наше время, если на девушке короткое платье и шпильки, то для нее есть одно определение – шлюха.

– Извини, мне нужно найти Юлю.

В ответ, мне кивают.

Не говоря больше ни слова, захожу в квартиру и осматриваю всех, в поисках подруги. Слышу громкий знакомый писк и поворачиваю голову. Со счастливой улыбкой, Влад пытается поднять Юлю на руки, но та пищит, и с такой же улыбкой, вырывается от него. Забавная картина.

Улыбнувшись, подхожу ближе к этой сладкой парочке. Увидев меня, они улыбаются еще шире.

– Юль, мы можем поговорить? – кричу, пытаясь перекричать музыку.

Влад отпускает Красильникову, и мы идем с ней в ее комнату. Оказавшись в комнате, подруга закрывает дверь на замок и подходит к зеркалу, поправляя свои волосы.

– Юль, – нерешительно говорю. – Мне домой пора.

Подруга поворачивается ко мне.

– Что?

– Мне пора домой.

– Ты серьезно?

– Да, – спокойно отвечаю.

– Нет, ты не пойдешь сейчас домой. Ты только недавно пришла.

Мне совсем не нравится, что мне указывают. Опять.

– Я видела, как ты с Марком танцевала.

На моем лице расплывается улыбка. Не могу сказать, что он мне понравился, но он довольно-таки симпатичный и хороший в общении парень.

– Да, танцевала.

– Ну и как он тебе? Красавчик ведь?

– Да, Юль. Марк красивый и милый парень, но это еще ничего не значит.

Красильникова закатывает глаза.

– Лер, ты реально дура.

– В смысле? – шокировано спрашиваю.

Юля подходит ко мне.

– К тебе подкатывает такой парень, а тебе еще и не нравится?

– А что мне должно нравиться?

Подруга подходит к двери.

– Лер, ты идиотка.

Не успеваю я ничего сказать, как дверь захлопывается.

Что это вообще было? Юля, никогда прежде не называла меня идиоткой. Почему-то ее фраза уколола меня слишком больно. Такого, я никак не ожидала от любимой подруги.

Просидев в комнате, еще минут десять, выхожу оттуда и сразу же беру себе алкоголь. В данный момент, это мне кажется единственным выходом.

Глазами ищу Марка, но никак не могу его найти. Почему-то мне становится легче от этого. Я не хочу его сейчас видеть. Мне сейчас необходимо одиночество. Но это невозможно.

Осушив стакан, морщусь от горького и противного вкуса. Я даже не потрудилась узнать, что это. А вдруг туда вообще что-то подсыпали?

Ставлю стакан на стол и иду в самый центр. Из-за алкоголя, мне становится комфортно в этом месте.

Не знаю как, но мои глаза встречаются с карими. Я ухмыляюсь, продолжая танцевать, при этом, не отрывая взгляда от Сотникова.

Ян сидит на диване со стаканом в руке. На его коленях сидит та самая Катя, с которой он как бы встречается. Хорошие же у них отношения, если совсем недавно Сотников был с какой-то блондинкой. Мне почему-то кажется, что и Катя не ангел.

Вид у Яна, слишком самоуверенный. Вид обычного мажора, который думает, что ему все позволено. Его взгляд опускается на мои ноги, и он ухмыляется. Эта ухмылка слишком странная и наглая. Глаза парня изучают мое тело, и я чувствую неловкость. Мои глаза встречаются с его. Снова. Ян подмигивает мне. Поведение Сотникова чрезвычайно странное, и это меня пугает.

Он никогда себя так не вел со мной. Обычно его глаза полны гнева и ненависти, ну или равнодушия. Что сейчас в его глазах, я не могу понять. Там что-то необъяснимое. Такое, чего раньше я не видела никогда.

Теплые руки ложатся мне на талию. Быстро сбросив их, поворачиваюсь.

– Где ты была?

– С Юлей разговаривала.

Марк расплывается в улыбке.

– Выпьешь чего-нибудь?

В ответ качаю головой. Мне действительно уже хватит алкоголя на сегодня.

– Ну, тогда я возьму себе и подойду.

Кивнув, я хмурюсь. Что-то не нравится мне все это. Здесь все слишком пьяные.

Подхожу к окну, внимательно рассматривая пейзаж за ним. Как ни странно, сейчас январь, а снега все нет. Вокруг лишь одна грязь. И грязь не только в погоде.

Вокруг меня, почти никого нет. Практически все сидят на кухне. Нет ни единого трезвого человека в этой квартире.

Внезапно, крепкое и горячее тело прижимается к моему и меня поворачивают на сто восемьдесят градусов, прижимая к стене. Я пытаюсь оттолкнуть этого парня, но мне убирают руки за спину. Зрение немного проясняется.

О, Боже, нет. Это Ян.

Что он творит? Какого черта?

Открываю рот, чтобы что-то сказать или закричать, но губы Яна накрывают мои. Этот поцелуй совсем не похож на все предыдущие. От его губ, меня сковывает боль. Что за черт? Когда язык Сотникова прикасается к моему, мне просто становится тошно. Я кусаю Яна за нижнюю губу. Он немного отстраняется от меня, прижимая ладонь к своей губе.

– Ты чокнутая? – кричит парень как сумасшедший.

Сотников снова впивается в мои губы. Пытаюсь его укусить, но тщетно. Правой рукой, Ян сжимает мои запястья до дикой боли.

Алкоголь действует для меня как обезболивающее, и я практически не чувствую боли. Мое тело отказывается мне подчиняться из-за большой дозы алкоголя.

Неожиданно, парень отрывает меня от пола и куда-то несет. Я пытаюсь закричать, но он зажимает мне рот ладонью. Хочется укусить его, ударить, но я не могу.

Как может противостоять маленькая хрупкая, да еще и пьяная девушка, сильному и крепкому парню?

Дверь закрывается за нами, и я понимаю, что это комната родителей Юли. Чувствуется резкая боль, когда меня бросают на кровать. Делаю попытку подняться, но Ян прижимает меня к кровати своим телом, заламывая мои руки.

– Помогите! – кричу со всей силы.

Сотников начинает целовать мою шею и стягивать платье.

– Ян, остановись!

Собрав все силы, бью его по спине. Ноль реакции.

Слезы, градом катятся по моим щекам. Мои руки сжимает сильная рука Яна.

– Остановись! Прекрати!

Безрезультатно. Он меня не слышит. Ну, или просто делает вид.

– Помогите!

Щеку обжигает боль.

Я нахожусь в полусонном состоянии, не совсем понимая происходящего. Начинаю я все понимать только тогда, когда оказываюсь раздетой, но уже слишком поздно.

Глава 33

– Пожалуйста, прекрати, – умоляю сквозь слезы.

Я пытаюсь кричать, но не могу. У меня пропадает голос. Голосовые связки подводят меня в самый нужный момент.

Рука Сотникова сжимает мои руки такой силой, что противостоять бесполезно. Другая рука Яна находится на моем бедре. Я пытаюсь ее скинуть, но получаю мощный удар по лицу.

– Ян, – тихо шепчу. – Пожалуйста, остановись.

Мне никогда в жизни не было так страшно с ним, как сейчас. Именно сейчас я понимаю, что такое настоящий и сумасшедший страх. Когда от шока перестаешь нормально разговаривать. Когда все тело немеет.

Я удивляюсь, когда замечаю на себе еще нижнее белье. Значит, шанс еще есть. Пытаюсь высвободить свои руки, но все тщетно. Снова удар по лицу. Мне уже не больно от этих ударов. Будет намного больнее физически и душевно, если я не остановлю Яна, прямо сейчас.

На глаза попадается ваза, которая стоит возле кровати на тумбочке. Нужно как-то ее взять. Но как, если мои руки в захвате?

Сотников касается губами моей шеи. Боже, как это мерзко и противно.

Собрав в себе все силы, я кричу:

– Помогите!

Сильный удар по лицу, заставляет меня поморщиться и вскрикнуть. Воспользовавшись моментом, что Ян отвлекся, вырываю свои руки и хватаю вазу. Замахиваюсь для удара, но правая рука парня перехватывает мою.

– Отпусти меня!

Ян отбрасывает вазу в сторону, и комнату заполняет звук разбившегося фарфора. До адской боли, Сотников сжимает мое горло. Мой крик, больше смахивает на шипение. Слезы продолжают литься, и я всхлипываю.

Когда этот дьявол убирает руку от моей шеи, я жадно хватаю ртом воздух, пытаясь восстановить дыхание. Ян лишь смотрит на меня и ухмыляется.

Снова делаю попытку вырваться от него, но парень буквально «впечатывает» мою голову в стену. Перед глазами все расплывается.

Где те люди, которые должны мне помочь? Где, черт возьми, мой спаситель?

В один миг, Ян просто срывает с меня остатки нижнего белья. Я остаюсь совершенно голой. Только от этого осознания, мне уже становится тошно.

– Сотников, – пытаюсь заговорить сквозь истерику. – Ты ведь не сделаешь этого, правда?

На лице Яна, появляется мерзкая ухмылка.

– Я напишу на тебя заявление. Слышишь? Напишу.

Парень опускается ближе ко мне и шепчет на ухо:

– Ты? Ты напишешь на меня заяву? Не смеши. У тебя кишка слишком тонка, чтобы сделать это. Если бы ты хотела это сделать, то написала после первого дня учебы.

Меня начинает дико трясти от его слов. Он говорит правду, и мы это знаем.

Когда Ян отодвигается от моего лица, я смотрю ему прямо в глаза. Либо его глаза стали черными, либо у него расширены зрачки.

– Ты… Ты принимал наркотики? – нерешительно спрашиваю, пытаясь его отвлечь, чтобы сбежать.

Сотников начинает смеяться. Пытаюсь ударить его ногой, но он успевает ее перехватить, и удар получаю я.

– За… зачем ты… это делаешь?

Самодовольная ухмылка отражается на лице Яна.

– Я обещал тебя сломать. Но куколка оказалась стойкой. Я обещал, и я сделаю. Ты сама выбрала это.

– Что?

– Когда я был готов все изменить, ты опять поступила как сука.

Он совсем больной? Хотя каким он может быть, если он собрается меня изнасиловать?!

ЧТО? Изнасиловать? Он собрается меня изнасиловать? Мне кажется, что только сейчас я это понимаю. Нет. Он не сделает этого.

Рука Сотникова снова опускается мне на шею, больно ее сжимая. Жадно хватаю воздух, но мне его все равно катастрофически не хватает. Парень отпускает мое горло и со всей силы бьет пощечину. Я кричу, но мой голос пропадает. С ехидством на лице, Ян сжимает мои руки. Он понимает, что я обессилена. Понимает, что я не могу дать ему отпор.

Чертов алкоголь. Если бы я была сейчас трезвой, тогда бы смогла отбиться от него, и всего этого не было. Хотя как можно дать отпор человеку, который в разы сильнее меня?!

Никогда в жизни, я не чувствовала себя более мерзко.

– Помогите! – неистово кричу.

Сотников снова бьет мне пощечину. Вторую. Третью. Я уже сбиваюсь со счета. Боль пронзает голову, когда он бьет мне кулаком в глаз.

Почему я не теряю сознание? Почему я все это чувствую?

Снова дикая боль. Металлический привкус во рту заставляет меня поморщиться.

Ян продолжает бить меня, не останавливаясь ни на секунду, но я практически не чувствую боли.

– Пожалуйста, – шепчу в пустоту.

Мое тело мне не поддается. Лицо онемело. Чувствуется кровь во рту и в носу. Я ощущаю, как она стекает вниз. Я обессилена настолько, что не могу сказать ни слова.

Пожалуйста, убейте меня!

Это настолько гадко и противно, наблюдать за тем, как Ян зажимает мои руки, бьет меня, и я никак не могу этому противостоять. Совсем никак.

Я чувствую резкую боль внизу живота. Боль настолько сильная, что у меня полностью немеет тело. Я просто не могу ничем пошевелить, и это меня пугает.

Почему же настолько больно? Да потому что я больше не девственница с этого момента. Никогда не могла бы подумать, что потеряю ее именно так.

Боль не исчезает, а лишь сильнее проявляет себя из-за действий Сотникова.

Когда Ян разбил мне голову и нос, я кричала, что это самая сильная физическая боль. Как же я ошибалась. Самый ужас – это когда ты девственница и тебя насилуют, и все что тебе остается – просто лежать под парнем и рыдать от безысходности, потому что этот парень сильнее тебя, и тебе никак не вырваться от него. Выхода нет. И это именно такая ситуация.

Как же больно смотреть, что Ян со мной делает. Я никак не могу помочь сама себе, и это разрывает изнутри.

Новая порция дикой боли проходится по всему телу, и все вокруг затихает и расплывается.

* * *

Когда я открываю глаза, прихожу в ужас. Хочется верить, что все это мне приснилось. Просто вот такой вот ужасный сон. Но я смотрю в потолок и понимаю, что это не моя комната.

Все тело по-прежнему дико болит. Низ живота нереально ноет. Меня трясет от осознания того, что произошло.

Услышав какой-то шум возле окна, с огромным трудом поднимаю голову. Черт, мне даже больно поднять голову. Вижу Яна, который курит возле окна абсолютно голый.

Нет. Нет. Пожалуйста, нет.

Если раньше я и надеялась на чудо, то теперь нет сомнений, что… он действительно это сделал

Я отбрасываю от себя все мысли и переживания. Мне не нужно, чтобы Ян увидел, что я очнулась. Я боюсь этого. Пытаюсь закрыть глаза и не издавать никаких звуков, хоть мне и хочется сбежать отсюда как можно скорее.

Громкая музыка по-прежнему играет в гостиной, и я морщусь от этого звука.

Слышу, как Сотников закрывает окно, и на еле передвигающихся ногах, ложится рядом. Мне хочется отодвинуться от него подальше, но он еще ближе продвигается ко мне.

Почему он здесь? Почему не уходит?

Сердце вырывается из груди, а глаза уже просто болят от слез. Никогда в жизни я так не плакала, если не считать похорон Тоши…

Мне кажется, я перестаю дышать, от страха, что Сотников узнает, что я очнулась. От страха, что он все снова повторит. Из-за сумасшедшего страха, что ему все это понравилось.

Минут десять я просто лежу и смотрю в потолок, пытаясь понять, уснул ли Ян. Мне удается за все это время не издать ни звука, хоть и хочется кричать. Удается не шелохнуться, хоть меня съедает желание одеться, прикрыться. Но вместо всего этого, я просто смотрю в потолок, понимая, какая же я жалкая и ущербная.

Ну, неужели никто не мог мне помочь? Неужели никто не слышал моих криков и просьб о помощи? Людям плевать. Плевать на то, что шестнадцатилетнюю девочку сломали.

Я полностью уверена, что кто-то, да слышал мои крики. Но никто не помог. Никто.

Краем уха слышу тихий храп и радуюсь этому. Значит, Ян все-таки спит.

Делаю попытку подняться с кровати, но у меня не получается. Я снова падаю на кровать. Слышу какое-то шуршание со стороны Сотникова, и просто молюсь, чтобы он не проснулся.

Пожалуйста, спи.

К счастью, Ян затихает. Делаю глубокий вдох от облегчения. Собрав все свои силы, снова поднимаюсь с постели. На этот раз, у меня получается это сделать.

Такое чувство, будто я провела в спортзале неделю, и за эту неделю ни разу не отдыхала. Ну, или меня избивали дубинками целый час, без остановки. Невозможно по-другому объяснить боль в теле.

Как только оказываюсь на ногах, они сразу же подкашиваются. Быстро хватаюсь за прикроватную тумбочку, чтобы не упасть. Делаю один шаг. Второй. Третий. Вау, у меня получается ходить. Быстро хватаю с пола свое нижнее белье. Черт, оно порвано. Просто разодрано. Поднимаю с пола платье, но и оно не в порядке. С болью в глазах надеваю это чертово платье. Больше одежды нет.

Мне нужно выйти отсюда. Просто выйти из этого ужасного места. Но, черт возьми, я не могу этого сделать. А что, если меня кто-то увидит в таком виде?

Минут пять я просто стою у двери, пытаясь найти в себе силы, чтобы покинуть комнату.

На полу разбросаны мои туфли и вещи Яна. Это отвратительное зрелище.

Мои ноги и так кое-как передвигаются, и я уж точно не смогу пойти домой на этих шпильках, поэтому мне нужно искать другую обувь.

Набрав в легкие побольше воздуха, все же открываю дверь. Музыка просто оглушает.

Итак, моя куртка находится в комнате у Юли, значит мне туда и нужно сейчас.

Снова ищу в себе силы. Нереально сложно, но я иду в комнату подруги. Боже, какая радость, что здесь никого нет, иначе я была бы не совсем вовремя.

Забираю свою курточку и быстро надеваю ее. Мне кажется, что даже если я надену весь свой гардероб, то все равно не избавлюсь от чувства, что все вокруг видят меня абсолютно голой.

Я хочу уже выйти из комнаты, как понимаю, что я без обуви. Покопавшись в шкафу подруги, достаю ее балетки и надеваю их. Не совсем тепло как для января, но выбора у меня нет.

Сердце разрывается, пока я открываю дверь и выхожу из комнаты.

Все еще веселиться. Никто из них и не догадывается, что только что произошло.

На диване сидит Марк, а на его коленях расположилась Катя. Они целуются, обжимаясь. Меня выворачивает от этой картины.

Господи, куда я попала?

Времени на размышления, у меня нет. Я не могу допустить, чтобы кто-то меня сейчас увидел. Уже подхожу к входной двери и собираюсь выйти, как слышу за спиной голос Юли:

– Уже уходишь?

Даже любимый блондинистый голос, сейчас вызывает во мне раздражение и неописуемый гнев. Я безумно боюсь, что подруга подойдет ближе ко мне и увидит мое лицо.

– Да. Мне уже пора. Извини, – выдавливаю из себя. Мой голос предательски дрожит.

Быстро открываю дверь и выхожу из этой чертовой квартиры, где сломалась моя жизнь.

* * *

В таком виде, нельзя выходить на улицу. Особенно ночью.

Мне приходится убегать от компании выпивших парней, которым явно понравится мой вид. Но они не видели моего лица. Я даже сама боюсь на себя смотреть.

Я плачу всю дорогу к своему дому. Глаза уже просто болят от пролитых слез, но они все продолжают литься.

Радуюсь внутри, когда подхожу к дому. Наконец-то я буду в безопасности. Хотя можно ли назвать мою квартиру безопасным местом?

Любой стук, шорох, вызывает во мне нереальный страх. Я буквально бегу в свою квартиру. Оказавшись в ней, почему-то не чувствую облегчения. Совсем ничего.

Быстро сняв верхнюю одежду, иду в свою комнату. Мне хочется лечь спать и забыть все это. Просто заснуть и не проснуться. Но желание сходить в душ и смыть с себя всю эту «грязь», преодолевает сон. Беру первую попавшуюся одежду и иду в ванную комнату.

Мне до сих пор сложно ходить. Боль никак не угасает, а лишь становится сильнее. Сейчас я чувствую, будто меня хорошенько так ударили в живот. Раз семь.

Я подхожу к зеркалу, но никак не решаюсь туда посмотреть, ведь я знаю, что увижу там жалкое подобие человека.

Продолжая всхлипывать, открываю глаза.

О, Боже. Я готова прямо сейчас провалиться сквозь землю. Готова умереть, только от одного своего внешнего вида. Он настолько ужасен, что у меня просто не хватает слов…

Мои глаза красные как у наркомана со стажем. Они дико опухли и болят. Под глазами все черное из-за туши и теней, которые я размазала, когда плакала. Щеки черные от расплывшегося макияжа. На нижней губе кровь.

Никогда в жизни я не видела никого отвратительнее, чем мой внешний вид сейчас.

Мне до безумия хочется разбить это зеркало, чтобы оно не показывало правду. Кажется, что оно видит меня насквозь.

Я чувствую себя грязной, и я не про чистоту. Я слишком «грязная» после того, что Ян со мной сделал.

На платье я замечаю кровь. Черт. Моя внутренняя часть бедра в крови.

Я сама себе противна. До омерзения.

Смыв с лица все это гадство, вновь смотрю в зеркало. Следов от ударов, практически не осталось, только немного красноватые щеки и разбитая губа. Это мой обычный вид. Но даже так, я вижу в отражении совсем другую, незнакомую девушку. Я хотела стать новой Лерой, и видимо это она и есть.

Даже когда меня избивали, в моих глазах все равно присутствовала некая искорка. Но теперь, там нет ничего. Мои глаза померкли.

Вернется ли когда-нибудь та самая Лера, которую я всегда знала, или теперь навсегда останется эта незнакомая девушка? Разбитая и сломленная незнакомка.

Почему я? Ну почему это случилось именно со мной? Чем я так нагрешила?

Моя жизнь и так не сахар, а тут еще и это. Родители пьют, и я им безразлична. Юле, на меня плевать, ее волнуют лишь деньги и Влад. Все люди вокруг на меня обозлены. Мой лучший друг мертв, и я больше его никогда не увижу. Мой любимый человек, которого я люблю, меня изнасиловал…

Что? Что может быть еще хуже?

Я ненавижу его. Всей душой ненавижу. Никогда. Никогда в жизни я не прощу Яна.

Все ведь изменилось после его избиения. Сотников больше не прикасался ко мне после того, как разбил мою голову. Я надеялась, что это будет концом его ненависти. Верила, что это и был предел. Он ведь тогда извинился. Сказал то, что я совсем не ожидала услышать. Но я не смогла его простить.

Почему он это сделал? Почему со мной? У него ведь есть Катя, которая совсем не против этого. Да практически любая девчонка не отказалась бы, стоило только Яну свиснуть. Но он решил меня изнасиловать. Почему, черт возьми?

Изнасилование. Боже, какое же это мерзкое и отвратительное слово. Сколько же боли оно несет. Сколько душевных терзаний. Для обычной девчонки, которая не познала этого – это слово как слово. А вот для изнасилованной девушки – это слово невыносимо. И каждый раз, слушая его, мой мозг сразу же будет вспоминать весь этот ужас.