Черный цвет солнца

– Отдыхай, милая, – знахарка ласково погладила Машу по волосам. – Набирайся сил. Днем тебе будет намного легче, а рана полностью заживет.

Погасив все свечи, Радмила быстро вышла из комнаты, а следом за ней ушел и Арсений. Оставшись в одиночестве, Маша начала думать обо всем, что с ней произошло в последнее время. Теперь, видя, как все о ней заботятся, девушке стало стыдно от того, что она приняла жителей Залесово за сумасшедших религиозных фанатиков.

– Неужели мне предстоит прожить здесь полвека? – прошептала Маша вслух. – Ох, божечки!

Она тихо простонала и спряталась с головой под одеяло.

Вдруг кто-то осторожно приоткрыл дверь и вошел в комнату. Маша резко села в кровати и испуганно всмотрелась в темноту.

– Это я, Радмила, – прошептала женщина совсем рядом. – Принесла тебе двенадцать трав. Сегодня ведь все они…

– …целебные, – закончила за нее Маша.

В темноте было не видно лица Радмилы, но девушке показалось, что она улыбнулась. Знахарка приподняла подушку и положила под нее шуршащие травы, тихо нашептывая очередной заговор:

Трава зелена, сорвана с корня,

Вянешь ты сама,

Скажи мне сущую правду,

С кем дитя это будет сохнуть,

С кем будет вянуть?

Маша хотела спросить, что делает Радмила, но не успела. Сон укрыл девушку темным бархатным покрывалом, унося ее в свое царство грез.

***

– Кажется, наши встречи становятся все чаще, – улыбаясь, заметил Иван.

В этот раз декорацией для сна стал огромный пустой кинозал. Иван встретил Машу в дверях и жестом предложил сесть в кресла на последнем ряду.

– Как рана? – поинтересовался он.

– Хорошо. Пообещали, что завтра уже заживет, – ответила девушка, касаясь раненого плеча. – Просто чудеса местной медицины.

Иван сдержано посмеялся.

– Это твоих рук дело? – спросила Маша, рассматривая пустой кинозал.

Юноша кивнул.

– Однажды, рядом с детдомом, где я жил, построили кинотеатр. За несколько дней до торжественного открытия я пролез в него и всю ночь бродил по безлюдным помещениям. Особенно мне понравилось одному сидеть в пустом кинозале. До тех пор, пока меня не поймал охранник. Жаль, что вскоре этот кинотеатр закрылся. Он был красивым.

– Ты тоже жил в детском доме? – удивилась Маша.

– Даже в разных, – ответил Иван, закинув ногу на ногу и откинувшись на спинку кресла. – В шесть лет меня усыновили, и вскоре мы переехали в другой город. Я жил с приемными родителями до четырнадцати, пока они не погибли в аварии, и вот, я снова в детдоме. Однажды собрался утром в школу, а попал сюда. Уже и не помню как: толи на автобус не тот сел, то ли как-то сам добрел – все как в тумане.

– Я тоже была в детдоме, – принялась рассказывать о себе Маша. – Только не помню этого периода. Меня рано удочерили. Жила себе спокойно с родителями, пока вдруг не заплутала в лесу и не оказалась здесь.

Девушка замолчала, вспоминая маму и папу. Как только начинала о них думать, сердце обливалось кровью. Если ей суждено провести здесь пятьдесят лет, то она может больше никогда их не увидеть. А еще ей не светит в ближайшее время пойти на свиданье, поступить в университет, найти работу. Все это станет возможным только через пятьдесят лет, да и то при условии, что она останется жива.

– Знаешь, меня чуть не убили, – вдруг сказала Маша. Она не хотела рассказывать это Ивану, но слова сами слетели у нее с языка.

Юноша обеспокоено посмотрел на нее.

– Кто?

– Твоя бездушная тушка.

На лице Ивана отобразилось недоумение.

– Зачем ему вдруг тебя убивать?

На мгновение Маша задумалась, стоит ли рассказывать ему о догадках Арсения и Ольги. Несомненно, что девушку тянуло к Ивану, и, кажется, она ему доверяла, но все же что-то глубоко внутри не позволило открыться ему полностью.

– Даже не знаю. Может, ты заглянешь к нему в сон и спросишь?

– Он не спит.

– Правда? Почему? – удивилась Маша.

Иван пожал плечами.

– Так с чего ты взяла, что он хотел тебя убить?

– Когда я только сюда попала, он и его рогатый друг искали меня в лесу. Даже избили кого-то, чтобы узнать, где я. А этой ночью на меня напала нечисть. Арсений сказал, что это его прислужники.

– Арсений? Леший?

– Ты его знаешь?

Иван кивнул.

– Тогда ты должен поверить!

– Это все равно ничего не значит, – сделал вывод Иван.

Маша была с ним не согласна, но спорить не стала. Иван – это душа колдуна. Естественно, он будет пытаться оправдать все его действия.

– В любом случае, мне грозит опасность. Поэтому я не смогу помочь тебе освободиться.

Юноша печально вздохнул.

– Что ж, нет, так нет, – печально отозвался он. – Буду искать другие лазейки.

Он медленно встал с кресла, стряхнул с колен невидимые соринки и двинулся к выходу.

– Ты больше не придешь? – еле слышно спросила Маша. Она была уверена, что Иван ее не услышит, однако он все же услышал и остановился.

– Я не буду доставать тебя мольбами о помощи. Мне было достаточно спросить один раз. И один раз получить отказ.

– Но мы можем просто общаться, – в отчаянии предложила Маша. Она не могла понять, почему так не хочет его отпускать.

Иван стоял и внимательно смотрел на Машу. Наверно, он раздумывал, как лучше ответить. Неожиданно его лицо озарила лукавая улыбка.

– Просто общаться? – повторил он Машины слова. – Звучит заманчиво. Думаю, это можно устроить. У меня как раз масса свободного времени.

Глава 5

Как только Маша проснулась, Радмила тут же кинулась осматривать ее рану. Пошептав что-то у девушки за спиной, знахарка протерла ее плечо влажной тряпицей и объявила, что рана затянулась.

– Остался небольшой шрам, – предупредила она.

– Ничего страшного, – заверила ее Маша. Ей благополучно залечили колотую рану всего за ночь. Оставшийся после этого шрам ни капли не волновал девушку.

– Я приготовила для тебя чистую одежду. Твоя была вся в грязи, да к тому же изодралась, поэтому я ее выкинула, – Радмила протянула Маше аккуратно сложенную одежду.

Новый наряд был для Маши весьма непривычным: длинная юбка из пестрой ткани и такая же длинная, почти до колен, белая рубашка с вышивкой на горловине и рукавах. Все это мешком сидело на худенькой девушке, и Маше казалось, что она похожа на старую бабку. Увидев ее в таком виде, Радмила прыснула от смеха. Маша окинула знахарку недовольным взглядом.

– Сейчас что-нибудь придумаем, – пообещала она и начала рыться в стоящем рядом с кроватью сундуке.

Выудив кучу непонятных вещей, Радмила начала крутиться вокруг Маши, подпоясывая ее юбку, заправляя рубашку и зачем-то подвязывая короткие волосы девушки. Спустя некоторое время знахарка подвела Машу к небольшому зеркалу, покрывшемуся черными пятнами, и торжественно развела руками, мол, смотри, как я тебя облагородила.

Радмила и правда постаралась. Подвернула юбку так, что ее подол больше не подметал пол, а был теперь чуть выше щиколоток. Рубашку заправила и подвязала тоненьким красным кушаком. На голову ободком повязала широкую красную ленту с золотой вышивкой. Завершали наряд ее любимые потрёпанные белые кеды с красными и синими звездочками.

Довольная Маша покрутилась у зеркала, поблагодарила знахарку за одежду и поинтересовалась, где сейчас находится Арсений. Ночью они так и не смогли решить, что им лучше делать в сложившихся обстоятельствах: прятаться или сражаться?

Радмила пообещала найти и привести лешего при условии, что Маша хорошо позавтракает. Выполнить это условие было проще простого – девушка была страшно голодной. Как и в прошлый раз Радмила поставила перед ней кашу, а еще кувшин с молоком, творог, мисочку с земляникой и немного брусничного варенья.

Маша съела пару ложек каши и перешла к аппетитному на вид творогу. Залила его вареньем и посыпала сверху земляникой. Жуя творог и запивая его парным молоком, девушка наблюдала через окно за сонными людьми, которые веселились всю ночь, и, встав, как обычно, с петухами, пытались казаться бодрыми и не уснуть за работой. Глядя на этих чужих людей, Маша чувствовала к ним странную нежность и теплоту. Обычно такого с ней никогда не происходило – к чужим людям она испытывала лишь осторожность и недоверие.

Доедая творог, Маша вдруг вспомнила об Иване, который просил ее о помощи. Его темно-ореховые глаза, с мольбой глядящие на нее, до сих пор остались в памяти девушки. В какой-то момент она даже подумала о том, что, может быть, все же стоит помочь ему, но, удивившись такой мыли, тут же ее прогнала.

Пока Маша ела, к Радмиле начали приходить посетители и просить отвары от головной боли, тошноты и недосыпа. Их было так много, что знахарка еле успевала перетирать травы в порошок и делать целебные отвары. Маша предложила ей свою помощь, но женщина наотрез отказалась и отправила девушку прогуляться.

Выйдя из избы, Маша сделала глубокий вдох и, щурясь, посмотрела на черное солнце. Решив поискать Арсения, Маша медленно побрела по улочке в сторону избы охотницы. Внимательно оглядываясь по сторонам, девушка заметила, что в каждом дворе стоит по два-три, а то и по шесть деревянных идолов. Раньше она не замечала, что на них вырезаны лики, а теперь внимательно всматривалась в каждый из них. Маша не была сильна в пантеоне славянских богов, поэтому не могла сказать, кто изображен на том или ином столбе.

Когда девушка остановилась перед очередными идолами и стала рассматривать их, к ней подошла Ольга. Поинтересовавшись, как Маша себя чувствует, она встала рядом и тоже уставилась на деревянных истуканов.

– Что это за боги? – спросила Маша.

– Перун, Дажьбог и Мокошь, – ответила Ольга, по очереди ткнув указательным пальцем в каждого идола. – Перун повелевает небесным огнем. Именно он посылает на землю молнии, от чего и происходит гроза. Этот бог еще покровительствует войне. Дажьбог – бог солнца, тепла и света. Бог всего земного благополучия. Ну а Мокошь покровительствует семейному благополучию. Также считается, что она заведует подземной частью мира и источниками воды.

Пока девушки рассматривали идолов, над селеньем сгустились серые тучи, и закрапал противный мелкий дождик. Ольга посмотрела на небо, а потом, облизнув палец, подняла его вверх.

– Скоро начнется ливень, – уверенно прогнозировала она. – Идем ко мне в избу, она в двух шагах отсюда.

Ольга и вправду жила поблизости. Если бы не вырезанный на двери охотничий рог, Маша бы не смогла отличить эту избу от многих других.

Они вошли в сени как раз вовремя – как и предсказывала Ольга, начался ливень. Хозяйка зажгла свечи, и начала готовить чай.

– Ты случайно не видела Арсения? – поинтересовалась Маша, устраиваясь на лавочке перед столом.

– Не видела. Наверно, ушел в свой лес. Но, я думаю, он еще объявится. А зачем он тебе?

Маша в задумчивости гоняла хлебные крошки по столу. Мысли ее снова были об Иване. Она вспоминала, как он рассказывал ей, что постоянно ждал ее появления и надеялся, что она сможет ему помочь. Даже когда Маша ему отказала, он все равно согласился приходить к ней во сне, чтобы просто разговаривать. А ведь он надеялся, что она поможет ему выбраться из Нави. Да, Маше было страшно отправляться неизвестно куда в поисках заточенной где-то души, но еще страшнее была перспектива ее личного заточения на целых пятьдесят лет. Пусть она и не будет пленницей, но наверняка не сможет свободно гулять по округе и делать то, что ей захочется.

– Я хотела поговорить с ним о своих снах. Вернее, о том, кто ко мне в них приходит.

Ольга прекратила готовить чай и с любопытством уставилась на Машу. Девушка вздохнула и решила все рассказать охотнице. Она поведала ей, как впервые встретила Ивана, как он рассказал, кем является и чего хочет.

– Думаю, мне нужно ему помочь, – добавила Маша в конце. – Если верну колдуну его душу, он ведь станет прежним?

– Не знаю, – задумчиво отозвалась Ольга. Ей явно не понравилось то, что рассказала Маша. – Ты говорила об этом с Радмилой?

Девушка помотала головой.

– Ты первая, кому я рассказала. Еще вчера я была твердо уверена, что не хочу ему помогать, но сегодня чувствую, что все же должна это сделать. Тем более, если ведьма Гаяна действительно задумала уничтожить барьер, то, вернув душу колдуну, мы сможем помешать ее планам.

– А ты не думаешь, что это ловушка? – предположила охотница.

– Не думаю, – ответила Маша. – Почему-то я доверяю Ивану.

Это была правда. Она доверяла ему. Если Ольге, Радмиле и Арсению она начала доверять потому, что они спасали ее и заботились о ней, то Ивану Маша доверяла просто так, без всякой на то причины. Это доверие шло откуда-то изнутри и теплом разливалось в груди девушки.

– Ладно, мы еще поговорим об этом с Арсением. А пока выпей чаю.

Ольга всыпала в глиняный чайник горсть сухих трав, добавила ложку меда и залила все это кипятком. Запахло мелиссой и еще чем-то сладковатым, но не медом. Маша с удовольствием выпила две кружки, а потом внезапно захотела спать. Видя, что девушка вот-вот упадет, Ольга принесла Маше подушку и предложила улечься на широкой лавочке.

Что-то слишком много я здесь сплю, подумала Маша, зевая. Однако девушка так и не уснула. Ей не снились красочные сны, к ней не являлся Иван. Прикрыв глаза, Маша просто без сил лежала на лавке.

Несколько раз приходила Радмила и проверяла ее температуру.

– Думаю, она такая вялая из-за погоды, – говорила Ольга. – Пусть пока побудет у меня.

Знахарка недовольно цокала языком и советовала охотнице заварить для Маши бодрящий чай. Выпроводив знахарку, Ольга плотнее укрывала девушку пледом и шла делать чай.

Иногда Маше казалось, что силы возвращаются к ней. Она приподнималась и просила воды. Ольга подавала ей теплый чай, Маша напивалась и снова становилась сонной и вялой.

К вечеру пришел мокрый с головы до ног Арсений. Увидев лежащую на лавке Машу, он испугался, что ей стало хуже из-за раны, но Ольга заверила его, что девушка просто чувствительна к непогоде. Они с лешим сидели рядом с Машей, которая находилась в полудреме, о чем-то тихо разговаривали и пили чай.

Когда Маша вновь почувствовала прилив сил и открыла глаза, в горнице, а именно так называла эту комнату Ольга, было темно и тихо. Девушка с трудом попыталась подняться, но сил хватило только на то, чтобы слегка привстать с подушки.

В углу послышался шорох и через мгновение к Маше кто-то подошел.

– Ты как? – услышала девушка тихий голос Арсения.

– Лучше, но слабость еще есть, – ответила Маша. – Можешь дать воды? Просто воды, а не чая.

Вновь послышался шорох, а потом зажглась свеча. Горница озарилась теплым дрожащим светом. Арсений принес Маше воды в деревянном черпаке.

– А где Оля? – спросила девушка, утолив жажду.

– Ушла к Радмиле. Велела присмотреть за тобой.

– Она рассказала тебе о моих снах?

Леший помотал вихрастой головой.

Немного взбодрившись, Маша села на лавочке, опустив ноги на пол, и похлопала по свободному месту. Арсений сел рядом и внимательно уставился на девушку. От него пахло хвоей и сухими грибами. Маша говорила тихо, будто боялась, что кто-то чужой их услышит. Леший молчал. Его сосредоточенный взгляд был направлен куда-то в сторону. Изредка он медленно кивал головой, показывая, что внимательно слушает.

– Это вообще возможно? – спросила Маша, закончив рассказ. – Вернуть душу тому, кто от нее отказался?

– Очень может быть, – ответил Арсений, в задумчивости барабаня пальцами по коленям.

– Ольга думает, что это ловушка.

– А ты что думаешь?

Маша пожала плечами.

– Мне кажется, ему можно верить…

– Хм, – изрек леший. – Тогда нам следует попробовать помочь ему.

– Нам? – удивилась Маша.

– Нам, – согласился леший. – Я знаю Вана с самого его появления здесь. Если это возможно, то мы вернем ему душу и заодно разрушим их с Гаяной планы.

– А если колдун не захочет принимать назад свою душу? – спросила Маша.

– Его об этом никто не спросит. Если дух окажется на свободе, он вернется туда, где был раньше, то есть в тело Вана.

– И он перестанет быть колдуном?

– Возможно. По крайней мере, я еще не встречал колдунов с душой. За исключением тех, кто получил свои силы при рождении.

Арсений поднялся с лавки и начал мерить горницу широкими шагами.

– Если тебе уже лучше, то надо выдвигаться завтра утром, – тихо сказал он. – Ольга вряд ли пойдет с нами, но спросить все же стоит. А еще надо взять несколько целебных зелий у Радмилы. Так, на всякий случай.

– А ты знаешь, где находится царство Нави?

– Разумеется. Это знают все: вход в царство Нави находится за Алатырем.

Видя, что Маша не совсем его понимает, леший пояснил:

– Бел горюч камень Алатырь – отец всем камням, центр мироздания. Находится он в Черном море на острове Буяне. Охраняют его птица Гагана и змея Гарафена. За этим камнем и находится вход в Навь, но попасть туда не так уж сложно. Сложнее всего там не пропасть. Поэтому нам нужен проводник.

– То есть, в первую очередь мы отправимся за проводником? – уточнила Маша.

– Нет. В первую очередь мы отправимся к волколакам. Они живут недалеко отсюда, в Волковье.

Арсений хотел добавить еще что-то, но в сенях послышались тяжелые шаги. Скрипнула дверь, и в горницу вошла Ольга. Увидев бодрую Машу, охотница не смогла сдержать удивления.

– Когда она очнулась? – спросила Ольга у лешего.

– Несколько минут назад. Просила воды.

Ольга нахмурилась.

– Я заварю тебе чай на ночь, – сказала она Маше.

– Не стоит, Оль. Мне кажется, я уже наспалась вдоволь, – улыбнулась девушка и попыталась подняться с лавки, но Ольга мгновенно оказалась рядом и усадила ее обратно.

– Радмила сказала, что тебе надо отдыхать и пить как можно больше жидкости. Ты же не хочешь, чтобы рана вновь начала болеть?

– Так она же зажила, – подал голос Арсений, но, поймав на себе злобный взгляд охотницы, сразу же замолчал.

– Дождь утих, – холодно сказала Ольга. – У тебя есть время добраться до леса сухим, пока вновь не начало лить.

Поняв намек, Арсений подмигнул Маше и вышел за дверь. Ольга сразу же заметно расслабилась. Заварила чай и протянула Маше дымящуюся кружку. Пока девушка пила, Ольга присела рядышком и, вздохнув, тихо сказала:

– Ты очень похожа на мою сестру. Поэтому я не хочу, чтобы ты пострадала. Просто знай: все, что я делаю – для твоего же блага.

Маша непонимающе уставилась на Ольгу. Глаза вновь начали слипаться, а мысли путаться. Она хотела спросить у охотницы, что та имеет ввиду, но силы снова покинули девушку. Последнее, что услышала Маша, перед тем как уснуть, было тихое и невнятное «прости».

***

– Я тебе помогу! – выкрикнула Маша, как только увидела Ивана среди поляны красных маков.

Сначала он не понял ее, но, осознав сказанное, радостно улыбнулся. В темно-ореховых глазах загорелись огоньки надежды.

– Почему ты передумала? – все же спросил он.

Маша ждала этого вопроса, ответить на которой не могла даже себе.

– А что мне еще остается? – пожала плечами она. – Я поняла, что это не сон, и что вернуться назад я смогу только через полвека. Из-за того, что меня чуть не убили, мои новые знакомые хотят спрятать меня и никуда не выпускать до истечения срока моего пребывания в этом мире. Да я лучше предпочту странное и не внушающее доверия путешествие.

– Ну да, перспектива не ахти какая, – пробормотал Иван. Улыбка сошла с его лица.

Маша отвернулась в сторону и пожала плечами. Ей не хотелось сейчас говорить на эту тему. Заглядевшись на маки, она задумчиво сорвала цветок и вдохнула его аромат.

– Тебе там очень плохо? – вдруг спросила девушка.

– В Нави? В ней никак, – задумчиво ответил Иван. – Здесь нет ни времени, ни света, ни жизни. Просто тишина.

– Как черная дыра? – предположила Маша.

– Да, как черная дыра. И единственный луч света в этом темном царстве – это ты.

Сказав это, Иван смутился и сделал вид, что сильно заинтересован кружившим над маком шмелем. Его слова смутили и Машу. До этого она хотела спросить, как он проникает в чужие сны, но теперь решила вместо этого вопроса задать другой:

– Навь – это Рай или Ад?

– Ни то и ни другое, – было ей ответом. – А с другой стороны и то и то. Навь – это мир мертвых, который разделен на два уровня: Темная Навь и Светлая Навь (она же Правь). Изначально вся Навь была Светлой, но однажды Чернобог взял и создал Темную Навь, в которой поселились низкие сущности: злость, ненависть, тоска и так далее. В эту Темную Навь попадают души тех, кто не нашел покоя при жизни. А еще грешники. Их никто не пытает и не мучает. Само пребывание души в темной и безжизненной Нави уже становится наказанием.

– А где находишься ты: в Темной или Светлой?

Прежде чем ответить, Иван остановился и опустился на землю. Маша последовала его примеру, и тоже села рядом. Цветок, который она сорвала, увядал на глазах. Она откинула его в сторону и потянулась за новым.

– Я где-то между, – печально ответил Иван, наблюдая, как Маша теребит в руках алые лепестки мака.

– Мы придем за тобой, – уверено сказала девушка. – Я и Арсений. Мы тебе непременно поможем. Ты только нас дождись, хорошо?

Юноша кивнул.

– Я уже говорил – у меня полно свободного времени.

***

На следующий день Маша была такой же разбитой. Ольга отпаивала ее целебными травами, которые собрала в ночь празднества Купалы, но от них девушка была еще сонливей и чувствовала себя ленивцем.

Второй день лил дождь, обмывая все вокруг: от домов и деревьев до ликов языческих богов. Казалось, что серые тучи окутали весь небосвод, обрекая Залесово на затяжной ливень. Изредка на горизонте мелькало просветление и, казалось, что скоро непогода отступит, но менялся ветер, и тучи стремительно закрывали кусочек ясного неба.

Когда Маше вновь стало лучше, она рассказала Ольге о том, что решила найти душу Ивана, добавив, что Арсений поможет ей в этом. Как ни странно, охотница отнеслась к этому весьма спокойно – лишь неопределенно хмыкнула и заставила Машу выпить еще чая, после чего девушка вновь провалилась в тревожную полудрему.

Приходя в себя, Маша спрашивала про Арсения, но он все никак не приходил.

– Наверно, не хочет промокнуть, – говорила Ольга.

Несмотря на ужасную погоду, охотница была бодрой и довольной. Она не отходила от Маши ни на шаг, готовила ей еду и заваривала целебные травы.

– Знаешь, я раньше никогда не чувствовала себя амебой во время такой погоды, – пролепетала Маша, сидя перед окном и попивая чай с лимонной мятой и боярышником.

– Все когда-то случается впервые, – философски заметила Ольга, садясь рядом с Машей.

– В таком состоянии я не смогу помочь Ивану…

– Не переживай, рано или поздно он кончится, – сказала Ольга, кивнув на дождь за окном.

Маша глянула на нее осоловевшими глазами:

– Мы теряем целый день, а ведь я обещала отправиться в дорогу сегодня на рассвете…

– Лучше подремли и наберись сил.

– Нет, – Маша неуклюже помотала головой.

– Ну как хочешь, – сказала Ольга, вставая. – В любом случае, скоро тебя опять сморит.

Последние слова прозвучали так уверенно, что Маша с сомнением посмотрела на охотницу.

– Почему ты так думаешь? – спросила девушка.

– Потому что она тебя опаивает! – голос Арсения эхом разнесся по горнице.

Обе девушки уставились на мокрого лешего. Он стоял в дверях и пытался отдышаться.

– Это не чай с мелиссой, а снотворное! Радмила обнаружила, что у нее не хватает нескольких пузырьков. Я был рядом в этот момент, и у меня все сложилось!

Он указал пальцем на застывшую на месте Ольгу.

– Ты ведь не хочешь отпускать ее, так? Ты с самого начала хотела спрятать ее ото всех и не выпускать в мир, но так нельзя! Она сама должна сделать выбор! Ни ты, ни я, и никто другой не вправе решать за нее! Перестань ее удерживать!

Ольга молчала. Стояла и, не моргая, смотрела куда-то в сторону. Ее глаза покраснели, а руки задрожали.

– Я просто хотела, чтобы она была в безопасности, – срывающимся голосом заговорила охотница. – Чтобы никто не причинил ей вреда. Я так боюсь, что она может стать такой, как Ван. Или бесследно исчезнуть, как Мира. Или…

Ее голос сорвался. На глазах проступили слезы. Маша смотрела на Ольгу и не могла поверить, что она может быть такой уязвимой.

– Или погибнуть как отец, – закончила Ольга и всхлипнула.

Не выдержав, Маша встала и, шатаясь, подошла к ней. Охотница виновато посмотрела на девушку и нервно вытерла слезы. Маша протянула к ней руки и порывисто обняла.

– Все хорошо, – шептала Маша, гладя Ольгу по спине. – Все будет хорошо.

Это помогло. Ольга успокоилась. Неуверенно высвободилась из Машиных объятий и тихо произнесла:

– Прости.

Маша ответила, что не обижается. Арсений, который все это время стоял рядом и наблюдал за драматичной сценой, умилился и сказал: