Хан Батый и десантники. Книга 5. Уверенность. Альтернативная история с попаданцами.

Фёдор Микишин

Хан Батый и десантники. Книга 5. Уверенность. Альтернативная история с попаданцами.

Часть 1

Дом отдыха на Чёрном море

10 июня. 1242 года. Вторник. Мы, возвращаясь из австрийского похода, заглянули в Константинополь. Эскадра из 3 кораблей, крейсера «Русь», фрегата «Воронеж» и корвета «Ока», вошли в бухту «Золотой рог». Цепь, через входную горловину, не успели поднять.

– Надо бы императору Иоанну Ватацу, что-то делать со службами раннего обнаружения – заметил мне Судейкин, стоя со мной и капитаном «Руси», Михеем, на капитанском мостике. –

– Уже их не исправить, это черта 13 века – крайняя заторможенность, – отвечал я.

Начавшаяся было тревога, быстро прекратилась, едва византийцы разглядели Андреевский флаг на кораблях. У причала стояли 8 военных галер и два десятка купцов. Пока мы швартовались, к причалу подошёл начальник порта с тремя сопровождающими. Мы, заранее уговорили Судейкина вырядиться в одежду архонта, протоспафария и он с десятком драгун встретил византийцев у корабля. Византийцы низко поклонились Судейкину и начальник порта, произнёс:

– Игемон, мы рады вас приветствовать в Константинополе. Какие будут распоряжения?

– Я отправляюсь к императору, а мои люди остаются здесь и будут меня ждать.

– Как вам будет угодно, игемон- отвечал чиновник.

Согласно договорённости, с русских судов налог не брался и грузы не осматривались. Поэтому чиновники, проводив Судейкина поклонами, всего лишь окинули взглядом корабли и отправились обратно. Пока Судейкина не было, мы разрешили свободным от дежурства, увольнения в город. Остальные архонты собрались на «Руси» в кают-компании и стали планировать наши дальнейшие действия. Сошлись на том, что «Ока», как самый маленький корабль, остаётся здесь, и с Марченко, мной и Семёновым, следует в Синоп, для наведения порядка в наших владениях, а все остальные, отправляются домой.

Все грузы перегрузить на два других корабля, оставив «Оку» свободной. Нам потребуются, на всякий случай, сорок драгун с лошадьми и 30 офицеров гвардейской сотни. И, естественно, экипаж корабля. Отдали приказ начать перегрузку всего лишнего из «Оки». Судейкин прибыл вечером, совершенно пьяный. Он пытался что-то рассказать, но у него не получилось, поэтому мы остались до утра.

11 июня. Среда. Судейкин, к утру, немного отошёл от выпитого и рассказал о встрече с императором. Как архонт и протоспафарий, он имел почти свободный вход к императору, поэтому, практически не задерживаясь, был сопровождён в зал заседаний, где шло совещание. Судейкину предложили занять свободное место, и он вынужден был сидеть там, не понимая ни слова о предмете совещания, пока император не обратился к нему лично. Император был несколько расстроен тем, что монголы, вопреки нашим обещаниям, всё-таки задели кусок его империи, напав на недавно освобождённый город Фессалоники. Город не был захвачен, но пригороды сильно пострадали. Я оправдался тем, что монголы не могли знать, что мы поможем Византии захватить Фессалоники и поэтому считали его принадлежавшим латинянам.

Монголы слегка потрепали, недавно захваченные у болгар, территории Фракии, лежащие севернее Адрианополя. Я порадовал императора, сообщив, что на 10 лет, он может забыть о монголах. Кстати, уже через 2 недели, монголы вдребезги разобьют войско Конийского султана Кей Хосрова II. А это даст Византии гарантию ненападения сельджуков.

Ну а главным пунктом беседы, стала просьба Судейкина, венчать на Русское царство Рязанского князя Ингваря, вобравшего под свою власть княжества: Московское, Муромское, Пронское, Козельское, Новгород-Северское, Переяславвское, Рязанское, Черниговское, а также города -Нижний Новгород, Гороховец, а вскоре, присоединит ещё и Киевское княжество. Император обещал рассмотреть этот вопрос.

Ну а потом был пир, по поводу наказания австрийцев, также докучавших Византии. После этого, поняв, что все свои дела мы завершили, дали команду к отплытию. С выходом из Босфора, два корабля направились в Воронеж, а «Ока» в Синоп.

12 июня. Четверг. Прибыли в Синоп в самый обед. Мы отобедали на борту, а затем стали ждать прибытия начальства. Наш флаг уже был очень хорошо знаком в Никее, поэтому префект города, Мануил Писириди, не заставил себя ждать. Вот он подходит к кораблю и приветствует меня с Марченко и Семёновым, низко кланяясь. Мы стоим у корабля, а рядом расположились 40 драгун. Как назло, у нас всего один переводчик, мы совершенно забыли, что нам желательно разъехаться в разные стороны и сходиться вновь в Синопе.

Мы спрашиваем у Писириди – Может ли он найти русскоговорящего грека или наоборот говорящего по-гречески русского? Оказывается, это не проблема. Здесь работают несколько русских. Он предоставит нам одного из них через час. Это решает дело и Марченко с 20-ю драгунами уезжает на восток к краю нашей провинции. А ко мне скоро подходит мужик лет 45, назвавшийся Андреем. Ранее, он работал кормчим не корабле у одного крымского купца грека. Накопил некоторую сумму и прикупил здесь домик в прошлом году, где и живёт с женой, немного подрабатывая в порту.

Я объяснил ему его задачу, следовать со мной по моим владениям в качестве переводчика. Он согласился с охотой, так как я предложил ему одну золотую номизму, что равнялось его заработку за месяц. Лошадь у него была, и он уже через час, готовый к походу, присоединился к нашему отряду. Мы немедленно выехали на запад к медному руднику. Я, по дороге, разговорился с Андреем, расспрашивая его о причинах переезда в Синоп. Андрей рассказывал, что его предки жили в Крыму, когда там находилось сгинувшее Тьмутараканское княжество.

И до сих пор вокруг Азовского моря живут очень много русских, а также греков, армян, хазар, готов и др. Греческий он выучил в детстве. Родители его были рыбаками, имели свою большую лодку с парусом, которая называются баркас. Жили неплохо и даже, научили сына грамоте. Он мог читать по-гречески и по-русски. Потом он работал у купцов лоцманом, а позже стал кормчим, фактически капитаном корабля и его нанимали купцы. Плавал он и в Русь, до самых верховьев Дона, в Пронское княжество и по Днепру в Киев и выше. Его ценили и уважали. В Синопе он остался, потому что в империи жить менее опасно, чем в Крыму. За тот год, что он живёт здесь, выезжал в этом направлении, до самой Амастриды. Но вот этот кусок Пафлагонии очень негостеприимен. Горы нависают над морем.

Практически негде пристать кораблю, на протяжение сотни километров. В городе Тетрарис, куда мы направляемся, имеется крохотная бухта, да ещё в городишке Потами, что лежит, не доходя Тетрариса. А больше нет удобных пристаней до Синопа. А вот на восток от Синопа, чуточку получше. Как раз, в самом крайнем городе нашей земли в городе Каруса, неплохая гавань. А в целом, кроме 4-х городков, нет даже приличной деревни, сплошь пастушьи хутора на 3-4 домика.

Так, разговаривая, доехали до Тетрариса. За прошедший год, городишко немного изменился. Появились дома, уже не чета тем полуземлянкам и баракам, что я здесь застал. Мы проехали к рудоуправлению и зданию городского совета. Городом руководил тот самый мужчина, которого избрали по моему требованию. Я приказал собрать людей, так как уже был конец рабочего дня. Пришло до 200 человек. Мы собрались на площади у рудоуправления. Я спросил у людей, как они живут сейчас?

Народ выразил удовлетворение и благодарил меня за то, что я вмешался в их жизнь и улучшил её. Зашёл в рудоуправление, поглядел книги прихода и расхода. За год, с учётом налогов и производственных затрат, выходило 508 номизмов чистой прибыли, примерно 2500 рублей. Я забрал 400 номизмов, оставив остальные, на всякий случай, разрешив часть денег тратить на создание безопасных условий труда. Кроме этого, с жителей посёлка собрали налоги, и они составили, после всех выплат в казну империи, почти 400 номизм. Я оставил старосте 50 номизм, для помощи самым бедным, а так как уже наступил вечер, мы остались здесь ночевать.

13 июня. Пятница. Часов в 8 утра, мы поехали дальше. Должен заметить, что всё побережье, от Синопа, почти до Амастриды, представляла из себя круто уходящие от моря горы, лишь в редких местах образуя маленькие заливы, где располагались рыбацкие деревеньки, а сама дорога проходила по склону гор, на расстоянии 50 – 300 метров от берега. Жителей было очень мало. Следующий городок Потами, населённый сотней человек, не считая детей, занимался рыболовством и немного земледелием.

Налоги, собранные с населения, скапливались в Синопе, за исключением городков с населением более 200 взрослых, где имелись здания управлений, суд и полиция. Выслушав жалобы местных аборигенов, я оставил в городе 30 номизм, для помощи беднякам и поехал дальше. Следующий город назывался Гармене и располагался в углу полуострова, в самом его начале, где он начинает выдвигаться на север, в море, примерно в 20 км, по прямой, от Синопа. Это место чрезвычайно мне понравилось.

Сам город в 36 домов, находился чуть повыше моря, а в море располагались две бухточки, разделённые полуостровом, шириной по 100 метров, вдающихся в материк на 50-60 метров, мелководные, полтора метра максимально. В море впадала речка с непроизносимым пафлагонским названием. В этом месте, примерно 3-4 гектара территории, являлись наносными и имели вид лощины между двумя горами, заросшие лесом. Местность была ровная и только через пару сотен метров от моря, резко поднимавшаяся вверх.

Идеальное место для создания дома отдыха. Я решил, чуть позже, подъехать сюда с Марченко. Пока же, спросил у Андрея – Как ему нравится это место?

Андрей, пожал плечами – Место, как место. Не очень удобное. Кораблю негде встать, для земледелия слишком маленькое. Одну семью едва сможет прокормить.

– А как ты смотришь, если я построю здесь усадьбу и буду тут отдыхать?

– Да ну, игемон, что тут делать в этом диком месте, далеко от людей? Нет, я бы тут никогда не поселился, – качая головой, рассуждал он.

– А я вот возьму и построю здесь место для отдыха на сто человек! –продолжал я гнуть свою линию. Андрей посмотрел на меня с непониманием.

– Вам, конечно, виднее, игемон – согласился Андрей. – Вы можете хоть где строить, у вас власть и деньги.

– Послушай, Андрей, -начал я – А что, если я поручу тебе построить здесь посёлок на 100 человек, возьмёшься руководить?

Андрей растерялся. – Не знаю, игемон, никогда не руководил строительством.

– А чего там, руководить_ -продолжил я. – Твоё дело –надзирать, чтобы работники не спали, и чтобы прораб не воровал стройматериалы. А насчёт зарплаты не беспокойся, не обижу. А после строительства, будешь здесь же жить, следить за порядком и сторожить посёлок.

Андрей, похоже, был согласен, но сомневался в своих возможностях. А предложение было очень выгодным. Если не он, то кто?

– Я согласен, игемон, но вот с женой посоветуюсь.

– Хорошо – ты прав. Советуйся с женой, а если согласишься, то через пару дней приедем сюда и объясним тебе, где что строить.

Андрей, как-то подобрался, -а то! Такая возможность, стать руководителем большой стройки, на несколько лет найти занятие, ощутить себя крайне необходимым. Мы наконец приехали в Синоп и встретились там с Марченко, который вёл аналогичную работу, продвигаясь с востока, от городка Каруса к Синопу. Семёнов ожидал нас на корабле. Я рассказал им о своей задумке и предложил завтра с утра выехать на место и поглядеть. На том и порешили.

14 июня. Суббота. После завтрака, оставив корабль на капитана, отправились втроём и с двумя десятками офицеров в Гармене. Очень внимательно осмотрели место, а я набросал на бумагу план местности. Архонтам место понравилось, и мы даже не смогли удержаться, чтобы не поплавать в море, заплыв метров за сто от берега, чем

вызвали неприкрытое волнение среди сопровождавших, боявшихся моря, как, простите за каламбур, огня. Я, между прочим, и сам боялся глубины и, если дна не было видно, впадал в панику. И, кстати, вполне допускал наличие русалок.

Почему нет? Люди не могут придумать того, чего не существует. Мы вернулись в Синоп к обеду. После обеда сходили к префекту в городскую управу. По итогам года, с наших поместий, население, численность которого, как оказалось, составило 2160 взрослых, выплатило налогов на сумму в 622 солида, они же номизмы и 48 милисиариев. И я привёз с собой 720 солидов. Сумма весьма приличная. Не удивительно, что Византия настолько богата, что может содержать, десятки тысяч наёмников, а ещё и выплачивать таким, как мы, сотню тысяч золотых!

Почему Русь никак не выкарабкается из нищеты, вплоть до 1913 года, когда, вроде бы, всё пошло отлично, нас опять опустили до самого дна? Парадокс! До вечера мы прикинули, сколько и каких примерно домов, надлежит построить. Я накидал, грубо, план типового бунгало. Определились, что строим двадцать бунгало в два ряда на 200 метров в длину, по 4 спальных комнаты с залом, каждое, рассчитанном на очень большую семью с парой наложниц, как у нас, для чего, собственно, мы и затеяли эту стройку, две небольшие семьи или 4 пары без детей.

В центре посёлка, двухэтажный дом, где на первом этаже столовая на 150 человек, на втором комнаты для обслуживающего персонала. Рядом склад с инвентарём. Посёлок обнести забором. Внутри две вышки с пулемётами и часовыми, по краям посёлка, колючая проволока поверху забора, освещение. Казарма для двух взводов охраны и одна САУ в гараже. Отдыхать будут все, кто только пожелает с 1 мая по 15 октября. Если по 10 дней, то за сезон могут отдохнуть до полутора тысяч человек, плюс охрана. Как раз, пока корабль плывёт за очередной сменой, предыдущая отдыхает. План был хорош во всех отношениях. Первый в мире дом отдыха! Было от чего прийти в восхищение.

15 июня. Воскресенье. Хоть это и был выходной, но мы, взяв с собой Андрея, который посоветовался с женой и согласился участвовать в проекте, отправились к месту, где показали Андрею, как мы видим будущий посёлок, где ставить бунгало, а где столовую. Я вручил ему план посёлка и план типового бунгало. Вместе с ним ходили в префектуру и представили там Андрея, разрешив ему распоряжаться нашими 1340 солидами, для постройки посёлка. Деньги выдавать только под утверждённые месячные сметы на расходы.

Таким образом, мы исключили возможность того, что Андрей украдёт наши деньги и уедет куда-нибудь на Багамы. Местные цены я знал не очень хорошо, но спрашивал в Вене, что двухэтажный дом стоил там 7-10 ливров, что примерно соответствовало 4-5 гривнам или 100-125 рублей. У нас же в местном казначействе лежало примерно 6700 рублей, то есть хватит на 60, 2-х этажных домов. Я велел Андрею не мелочиться и поспешить со строительством, которое желательно закончить за год. Ему положил зарплату в 25 золотых в год. Весь день прошёл за составлением различных доверенностей. Хотелось оставить охрану в несколько человек, но рисковать жизнями и здоровьем наших людей, я не решился. Ночевать остались в Синопе.

Тана выдаёт невольников

16 июня. 1242 года. Понедельник. В 9 утра отплыли домой. По пути затеяли посещение Таны. Корабль шёл ходко, хотя двигатель мы не включали. На этом корабле были предусмотрены 80 мест для гребцов. Я распорядился, чтобы все 70 драгун и офицеров, посменно гребли, дабы не расслабляться. Я сам и Семёнов с Марченко, гребли, наравне со всеми, по 2-4 часа кряду. Очень хорошая и полезная зарядка для рук и плеч. Мы несколько раз встречали корабли, но никто не посмел трогать корабль с Андреевским флагом.

18 июня. Среда. К Тану подошли в 9 часов вечера и встали на рейде в 500 метрах от причала, как раз, корма в реке, а нос в бухте. Мы знали, что город имеет баллисты и катапульты, так что лучше туда не соваться. Увидев наш флаг, к нам, довольно быстро,

подплыла шлюпка с офицером охраны и членом совета. Тана имела очень неприятные и печальные воспоминания о попытке нам противиться и уже были готовы раскошелиться. Мы не стали их грабить, а потребовали немедленно выдать всех пленных, имеющихся в городе.

Требование не было очень убыточным для города, при той цене, которую они давали за рабов, сотнями поступавших в город от монголов. В течении трёх часов, нам привезли 422 человека. Мы не требовали с города запрета на торговлю русскими невольниками, предполагая, что в этом случае, русских пленных будут попросту убивать на месте пленения, зная, что их никто не купит. Пленные, хоть и в тесноте, но с радостью, разместились в трюме, услышав, что их освобождают.

В числе пленных, имелись 8 человек, закованных в цепи. Мы сами их расковали и поинтересовались у них причиной такого отношения. Между прочим, из всех 422 пленных, 390 оказались эрзя, притом, в основном девушки и девочки от 8 до 28 лет. Были мальчики от 7 до 13 лет- 88 человек и эти 8 крепких мужиков. Из русских были 12 мужиков и 20 женщин. Русские были из Волыни. А вот эрзя рассказали довольно интересную историю.

Как мордва с монголами билась

Вот уже с 1237 года, эрзя никак не подчиняются монголам. Каждый год монголы проводят походы, с целью образумить их и заставить платить дань, но напрасно. Только монголам удастся захватить и сжечь пару десятков укреплённых городищ, как на следующий год, у них появляются новые. Идет 3-й год волжского сопротивления оккупации. В 1237 году по пути от Волжской Булгарии до русской границы, прошла здесь тьма Батыя. Огнем и мечом. По землям Мокши и Эрзи. Двух народов одной нации – Мордвы. Двух народов, никогда не знавших покоя. Вечно борющихся за выживание с могучими соседями и между собой…

Инязор (царь) мокши Пуреш, подчинился Батыю. Став рабом великого хана, обязался платить дань и отдать всех мужчин в его тумены. У его народа не было выбора. Земли мокши южнее, в открытой лесостепной полосе. Некуда бежать. Негде прятаться. Умереть или выжить? Монгольский каток стер бы мокшу в порошок. Верные союзники Волжской Булгарии – буртасы и эрзя отказались покориться. В том же, 1237 году, падет последний город буртасов. Сам народ яростно сопротивляется в своем анклаве, в современной Пензенской области. 2 года. Как и мордва нижегородского севера.

Стране эрзян повезло больше других. Она находилась в глухих лесах северней всех. И во главе со своим инязором Пургазом, успешно отбивалась от немногочисленных монгол, рыскающих в поисках рабов и добычи. Но сейчас все изменилось. После вторжения в Северную Русь, Бату-хан чистит тылы от непокорных. В январе 1239 года на север выдвигаются сразу 4 тумена: Орды, Тангута, Бучека и Бюджика. Черные известия о нашествии орды, Пургазу принесли буртасы, ставшие первыми на пути корпуса карателей. Кирмэны (князья буртасов), еще сопротивляются. Но скоро все будет кончено. И тогда монголы двинутся на его народ.

Инязор Пургаз опытный правитель. Его эрзя храбрые воины. Сто лет русские теснят мордву на юго-восток, отнимают земли. 20 лет назад русские забрали левый берег Рав (Волги). И снесли эрзянский Обран Ош, переименовав на Нижний Новгород. С самого воцарения, когда азоры (вожди), избрали его на престол, Пургаз ведет войну с русскими за свою землю… 20 лет с переменным успехом идет война на 3 фронта. 20 лет боев с русскими, мокшей, половцами. 20 лет Пургаз оттачивал систему лесного боя.

Но хватит ли ее, чтобы остановить монгольскую орду? 3 тумена перешли эрзянскую границу в марте 1239 года. В сопровождении отрядов мокши, хорошо знавших местность, монголы быстро шли по замерзшим рекам. Они занимали селения эрзян. В которых ничего не было. Они взяли столицу Орземас. И нашли только колючий ветер.

Эрзя ушла вглубь лесов. Попытки зайти в лес заканчивались плачевно. Глубокий снег и лучники эрзи, на снегоступах, косили увязшую монгольскую конницу.... Лишь в мае 1239 года, дождавшись лета и 4-го тумена, чингизиды начали лесную облаву. Рабы хашара рубили просеки для движения степной конницы. Отряды мокши рыскали в чаще. И не возвращались назад.

Забыв про вражду, мордва объединялась на краю гибели. Под непрестанным обстрелом эрзянских и мокшанских стрелков, степняки медленно шли по лесам, теряя людей. Но дисциплина, мастерство и вооружение делали свое дело. Монголы упрямо шли вперед. И тогда эрзяне бились за землю. Яростные схватки гремели на фортах – кородомах.

Степняки штурмовали форт за фортом. В жестокой сече уничтожая племенные полки азоров. Позади нукеров вспыхивала земля. Выпрыгивая из подземных укрытий, эрзяне атаковали тылы монгольских туменов. Вековой лес стал липким от крови… 1242 год. Инязор Пургаз ждал в последнем кородоме Тешт с царским полком. Устали бегать. Атаковать. Бежать вновь. Пора к остальным. Степняки безнаказанно перелезали через земляной вал по лестницам. Стрелы давно кончились.

Молча смотрели изможденные воины Пургаза на бесконечный поток монголов. 3 года лесной войны. 5 лет сопротивления монголам. В бескрайнем эрзянском лесу легли племенные полки азоров, вперемешку с мокшей. Тумены монголов меняли друг друга. Начавшие лесную войну нукеры давно уже в Европе. А непокорная мордва бьется. Вся эрзянская земля в пепле. Сотни монгольских просек исполосовали лицо ее.

А непокорная мордва бьется. В последних чащах нарастает стук монгольских топоров. А непокорная мордва бьется. Инязор Пургаз сделал для народа все что мог. И сегодня уходил со спокойной душой. Оглядев своих в последний раз. Он молча махнул топором. Отряд ринулся навстречу монголам… Так и не сумев покорить эрзян, монголы оставят северную мордву в покое. Эрзяне не будут рабами Золотой Орды, не будут платить дань. Они будут жить в своих лесах. Маленький гордый народ выживет между Русью и Ордой. И войдет в Россию.

Эти 8 мужиков эрзя, попали в плен, утащенные арканами монголов, в числе десятков других, таких же, отличных бойцов. Монголы предлагали им служить Батыю и влиться в его войско, но они отказались. Тогда их убили, а этих, решили продать. Но они обещали бежать, как только возникнет возможность, поэтому их и заковали в цепи.

Эту историю передали нам офицеры гвардейской сотни, сами эрзя. Вот почему среди невольников нет мужчин эрзя. Большинство из них погибли, вплоть до 14-ти летних мальчиков. Остались те, которым по 13 и меньше. Среди невольников эрзя всё больше женщины, которые не успели спрятаться. Мы молчим потрясённые рассказом. А Теря думал, что Пургас погиб ещё 2 года назад, но ошибся.

Как говорится в одном стихотворении: «Безумству храбрых поём мы песню». Но ладно. Жизнь продолжается. Куда деваться этим восьмерым? Наши офицеры уговаривают их остаться у нас, но они не соглашаются. По прибытии в Воронеж, они уйдут от нас в свои леса, правда получив от нас отличные доспехи, оружие и коней. Что с ними стало, одному богу известно.

Мы подводим итоги и строим планы

23 июня. Понедельник. Мы входим в свою бухту в Воронеже. Время 13часов 45 минут. Поход закончен. Теплов встречает нас на пристани и сообщает, что Судейкин со всей добычей благополучно прибыли в Маргелово. Однако мы оставляем разговор на более позднее время и идём домой, отмываться и переодеваться. Забуиров и Семёнов остаются ночевать. Собираемся за ужином и начав беседу, переходим с продолжением в кабинет Терентия Петровича, который повидался с теми восемью эрзянами и чуть было не собрался уходить с ними, но понял, что это не решит проблему.

Мы посвящаем Теплова в план строительства санатория. Он поддерживает нас, но Леонид, Милица, Килибака и Микиш не могут понять нашей радости и недоумевают по поводу бессмысленной траты денег, как они думают. В эти времена, люди не умеют отдыхать. Но всё решает «Совет десяти». Раз мы так решили, то так тому и быть. Переходим к отчётам руководства. Самым тревожным фактом является засуха, накрывшая южную часть Рязанского, Пронского, Новгород-Северского и Черниговского княжеств, а также Воронежа, Оскола, Курска, Ельца.

Предположительно, засуха коснётся, по крайней мере, 200 тысяч человек. Эта цифра мала из-за того, что после монголов, население некоторых княжеств, в лучшем случае, ополовинилось. А кое где, огромные пространства и вовсе обезлюдели. У нас пытаются поливать поля, но одно дело полить свои десять соток огорода, а совсем другое – 12 тысяч гектаров общественных полей! Земля трескается от жары, трава пожелтела, реки обмелели., а впереди ещё всё лето.

Поступило предложение ставить водяные колёса на Воронеже и по керамическим трубам, уложенным на опоры, подавать воду на огороды и поля, по возможности. Заняться этим немедленно. Кстати, освобождённых в Тане 414 человек, разместить в казарме, до поры, пусть пока оклемаются после плена. Леонид довёл до нас, что только на нашем счету в банке лежит, только рублями, около миллиона, а примерно на такую же сумму, валютой других стран. Общей цифры он, конечно, не знает, но мы в курсе. С учётом этого похода, мы имеем около 16 миллионов рублей на всех.