Жертва долга

Агиль прервался и посмотрел на меня долгим взглядом:

– Но наделал еще больше ошибок, кажется.

Я пока не знала, что ему ответить. Да и помучить хотелось. Предложила пообедать. Беда с этим аппетитом, откуда что появляется. Я была опять голодная. Этак меня разнесет до размеров дирижабля за время беременности.

Мы пошли в дом. Агиль пытался поддерживать меня под локоть, но шарахнулся от моего насмешливого взгляда. Мне стало его жаль и я сама взяла его под руку. Он осторожно накрыл мою руку на сгибе своего локтя другой рукой. Так мы и дошли до хозяйских апартаментов. Еще по дороге Агиль отдал распоряжения по поводу обеда и его накрыли довольно быстро в небольшой столовой на втором этаже.

После обеда я устроилась в кресле в той самой гостиной, куда Агиль привел меня вчера вечером. Меня вся эта тягомотина с признанием грехов уже начала утомлять. Все было ясно. Люблю-не могу, признаю свои ошибки, готов искупить потом и кровью. И все такое прочее. Но стоило дослушать до конца.

– Прежде всего, – сказала я, устроившись поудобнее и обдирая веточку разноцветного винограда, – Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты устроил мое образование. Без тебя это было бы невозможно.

Агиль вскинулся было, но я остановила его, подняв руку. Правда, неудачную, с гроздью винограда. Но он сел обратно.

– Нет, правда, я очень-очень благодарна была тогда Горгию за возможность учиться и за встречу с родственниками. Ну а раз он – это ты, то я должна тебе это сказать.

– А почему тогда деньги считала и хотела вернуть? – недоверчиво спросил Агиль.

– Потому что считаю это правильным. Не люблю быть должной.

– А сейчас? Сейчас-то это аннулируется?

– Пока не знаю, – ответила я, – Я еще не приняла решения.

Ишь ты, шустрый какой! Потерпи, недолго осталось, мне самой уже надоело.

– Как ты оказался тогда на набережной?

– Ты не поверишь! – воскликнул Агиль, – Мимо шел! Клянусь!

– Да? Это оригинально! Предлагаешь поверить?

– Слушай, – надулся он, – Это вот такое совпадение. Я не знал, что ты там. Я просто регулярно крутился по городу, где ты жила. Конечно, я знал, где ты живешь, и куда ездишь на занятия, но возле тех мест я ни разу тебя не встретил. Не так много у меня свободного времени. А тут – просто решил прогуляться и на тебе, встретил. Честно.

Конечно, с этими уточнениями картина выглядела по другому. “Мимо шел” и “крутился по городу в надежде встретиться” – все-таки немного разные вещи. Ох, хитрец. Ладно, принимаем.

– Почему продолжал притворяться другим человеком?

Агиль задумался надолго.

– Я не то чтобы притворялся. Так вышло. Я боялся, что ты не захочешь общаться с тем, кто держал тебя в заключении. А не общаться уже не мог. Мне все труднее было скрывать свою настоящую личность. Я даже попытался отстраниться, помнишь? Не смог. А потом ты перестала спрашивать и я вообще не знал, как подойти к этому вопросу. Боялся все разрушить. Тянул и тянул. Глупо, понимаю. Но я ведь уже признал, что дурак.

Я задумалась. Конечно, я его уже практически простила. Принуждал к браку меня теоретический Горгий, которого я даже не видела. И он же потом предоставил мне столько шикарных возможностей – новый мир, интересная работа, верные друзья. А Агиль – это чувства, любовь, трогательные моменты, смешные истории. Мне потребуется время, чтобы объединить этих двух мужчин – Горгия и Агиля – в своем сознании, но ничего невозможного тут нет. Думаю, что я справлюсь. А учитывая то, что это спасает меня от участи нищей одинокой матери, то и тем более. Хотя я думаю, что Агиль такого не допустит… Проверим?

– А если я сейчас скажу тебе, что я подумала и решила, что мне с таким человеком не по пути? Что будет? Опять заключение?

Лицо Агиля исказилось, как от боли. Но он быстро взял себя в руки. Выпрямился в кресле и ответил:

– Я думал об этом. Зная тебя, это первое, о чем я подумал. Я обеспечу вас всем. Надеюсь, ты разрешишь мне видеться с детьми. Но еще больше я надеюсь, что ты меня все же простишь.

Что и требовалось доказать. Я встала с кресла, бросила на журнальный столик остов виноградной кисти. Прошлась по комнате, долго смотрела в окно. Повернулась к Агилю.

– В моем мире есть поговорка “Хорошо то, что хорошо кончается”. Значение понятно?

Агиль кивнул.

– Это значит, что я прощен?

– Практически.

Агиль вскочил с кресла с явным намерением обниматься, но я остановила его.

– Потерпи немного, ладно? Мне нужно немного времени, чтобы привыкнуть к тому факту, что ты не только Агиль, но и Горгий. Думаю, что немного. Думаю, что все будет хорошо. Но пока я хочу побыть немного одна и подумать, проверить, что я чувствую.

Агиля словно мешком шандарахнули. Да, тяжело придется бедному со мной. Но я буду хорошей женой. Сейчас вот только привыкну к изменению обстановки и буду.

– Ты не будешь возражать, если я посещу родственников? Просто чтобы отвлечься и переключиться. И мои проекты в институте…

Агиль вздохнул:

– Да, конечно. Вьешь ты из меня веревки и чую, что дальше будет только хуже.

– Не будет, – пообещала я, правда, не очень уверенно.

– Только я настаиваю, что сначала мы сделаем запись о нашем браке и ты выберешь себе специалиста по ведению беременности, проконсультируешься и получишь рекомендации. А потом, конечно, надо съездить. Если хочешь, я выберу время и представлюсь всем официально. Правда, в таких случаях ожидают приглашения на церемонию…

– Ты хочешь церемонию? – спросила я, вспомнив подготовку к ритуалу. Как давно это было! И как будто не со мной.

Агиль подумал, потом сказал:

– Наверное, да. Это самый простой способ всех поставить в известность. Ведь даже мои родители ничего пока не знают. Я тоже хотел бы познакомить их с тобой.

Вот я эгоистка! Даже не подумала, что он вообще-то не сирота. И еще же есть мои родители… Да, он прав. Он почти всегда прав, как бы это не было обидно порой. Но однако ничего себе простой способ всех поставить в известность! Как он себе представляет сложный тогда? В моем понимании простой способ – это поставить подписи в загсе, что мы и сделали когда-то с Костей, а всем родственникам и знакомым просто сказать о свершившемся факте. А любая организация – это уже сложно. Впрочем, у Агиля другие возможности. Он не будет бегать сам, выбирая ресторан, формируя меню и думая, как наскрести денег на приличный костюм. Так что, наверное, для него это не сложно. Я пожала плечами. В конце концов, и я этим заниматься не буду.

– Ладно, – сказала я, – Только что-нибудь попроще, без сложных ритуалов. И можно мне танцы не учить? Я танцую как бревно.

– Да я тоже, – покаялся Агиль, – Ну их, танцы эти, договорились.

Я уже прикидывала маршрут своей поездки и тут вспомнила о главном. Я задвинула мысль о своем образовании далеко-далеко, потому что оно никак не вписывалось в мое предполагаемое нищее и одинокое будущее. А теперь-то все было по другому! И надежда на интересное дело снова подняла голову. Но все опять зависело не от меня.

– И кстати.

Агиль замер. На лице его явно читалось – что? что еще я должен сделать, чтобы искупить свою глупость в начале?

– Нет, – успокоила я его, – Я без претензий, правда. Но скажи мне, а мое образование – всё? Неужели я не смогу все-таки его закончить? У меня там столько всего начато… Работу мне предложили, это редкая удача…

– Ну… – задумался он, – Наверное, это возможно. Это будет очень сложно – совмещать учебу, работу и детей, особенно первое время, когда им очень нужна мать. Ты точно хочешь? Лучше бы было прерваться на время.

– Да! Я точно хочу! И нет! Я не хочу перерыв! – выпалила я.

– Кто бы сомневался, – пробурчал Агиль, – Я организую, хорошо.

– Как? – я не понимала, как все это можно совместить.

– Я пока не знаю, – ответил он, – Мне надо подумать, как это сделать. Я как-то по другому представлял жизнь семьи с новорожденными детьми. Но это возможно, я уверен. Может быть, с ограничениями.

Я вспомнила, как горевала в начале, что за меня все решают другие люди. Я вспомнила, как сопротивлялась и пыталась решать все сама. Но теперь я должна была практически во всем довериться другому. Я просто не могла решить все эти вопросы сама. Я и до этого не справилась бы без помощи, но тогда все же у меня было больше возможностей решать и помощь я принимала как бы в долг. А теперь… Но, может, довериться любящему человеку – это не так и страшно. Я же решила верить ему еще тогда, когда ничего не знала о нем. Теперь-то почему сомневаюсь? Ладно, я же уже решила, что возьму паузу и попробую привыкнуть к новому положению вещей.

Глава 21

Через пару дней мы посетили аналог земного ЗАГСа, предъявили документы и поставили свои подписи. Теперь мы были официально женаты. Агилю полегчало. Мне, если честно, тоже. Дети родятся в браке, у них будет полная семья и обеспеченная жизнь. Ну и я его все-таки захомутала, этого секретного агента. Целый год я сокрушалась, что он не зовет меня замуж, терпела и старалась не задавать никаких вопросов. Оказалось, что зря. Но теперь все было правильно. Если не брать во внимание тот факт, что у меня уже был заключенный брак. В другом мире, но все же… Я спросила Агиля, не помешает ли это в случае какого-нибудь форс-мажора? Она задумался.

– Прецедентов не было, насколько я знаю. Но ты права, я разберусь.

Мне начинало это нравиться. Озвучиваешь проблему и тебе обещают с ней разобраться. А ты такая беззаботная идешь заниматься чем-нибудь интересным. Так можно и втянуться. Хотя, если подходить к рассмотрению вопроса честно, то в этом мире мои проблемы все время решал Агиль. Это мне казалось, что я крута. Я старалась, конечно, но без него все это было бы невозможно. Я посмотрела на своего теперь уже мужа с благодарностью. Хорошо, что он этого не видел, занятый управлением рольдом.

Дома, как оказалось, был организован семейный праздничный ужин. На него были приглашены все сотрудники, которые были причастны к моему заключению в начале всей этой истории. Асия бросилась ко мне и увела в сторону, обняла и тихо проговорила:

– Как же так все получилось? Ты должна мне все это рассказать! Понятно, не сейчас, но потом? Ладно?

Я обняла ее в ответ:

– Конечно, милая. Я расскажу тебе все. Там особо нечего рассказывать.

– Но ты же так не хотела выходить за него замуж! Что изменилось?

– Наверное, то, что в этот раз решение я сама принимала.

Асия задумалась. И мне кажется, что эта мысль не оставляла ее в течение всего ужина.

После этого я оставила Агиля наедине с заботами по организации церемонии. Он хотел церемонию? Пусть занимается. Свое признание его правоты я оставила при себе, так что это выглядело уступкой с моей стороны. Эгоистично, но я совсем не хотела вникать во все эти новые хлопоты. Мне бы с имеющимися проблемами разобраться.

Я пообещала посетить врача возле института, а позже выбрать постоянного. Пойду удивлю уже знакомую тетеньку. Тетенька, конечно, удивилась, но и обрадовалась тоже. Отнеслась она ко мне настороженно, но все же была рада, что мои проблемы разрешились. Мне кажется, она вообще решила, что у меня была пустяковая размолвка с мужем, во время которой я пыталась наломать дров. Я не стала ее разубеждать. Но в списке рекомендуемых после осмотра препаратов увидела мягкое успокоительное. Ну да, такую истеричку лучше подержать на успокоительном, конечно. После некоторого размышления пить я его не стала.

Я долго думала, идти ли мне к Райсу. Были у меня опасения, что я не смогу работать у них до окончания обучения. Но Агиль обещал что-нибудь придумать… И я очень хотела хотя бы попробовать работать над настоящими проектами, в среде настоящих исследователей и биоинженеров. И я позвонила. Оказалось, что Сона и Цилия уже объявились и приступили к работе. Я пролепетала что-то про семейные обстоятельства, но в подробности вдаваться не стала. Райс был недоволен. Ну как же, со дня последнего экзамена прошло уже две недели, а я только-только соизволила объявиться. Думаю, что если бы он был главным, не видать бы мне этой работы. Но главным был пожилой седой дядечка по имени Танвил и он был образцом киношного сумасшедшего ученого. Ему было глубоко наплевать на всякие житейские подробности. Перспективный сотрудник пришел? Давайте его сюда. Опоздал? Да и ладно. Его идеи заслуживают внимания? Тогда плевать, когда он приходит на работу. Если же сотрудник был без огонька и фантазии, Танвил терял к нему интерес и относился как к пустому месту. Такие люди довольно быстро уходили из группы. Во мне Танвил видел перспективу, по крайней мере, пока. Райс же оказался аккуратным и педантичным (и при этом оригинальным и изобретательным в работе), поэтому я со своими проблемами никогда бы не задержалась в группе, будь на то его воля.

Но Танвил принял меня на условиях вольного работника. Я попросилась без зарплаты, но и без четкого графика работы. Танвил поднял бровь:

– Результаты тоже не четкие? Тогда долго не проработаем.

Я приняла удар:

– Дайте мне шанс. У меня сложное время, но я очень хочу работать. Я буду представлять отчеты в установленное время.

Танвил оценил честность и не стал расспрашивать об обстоятельствах. Впрочем, скоро обстоятельства полезут на нос и ни у кого не будет вопросов.

Неделю я провела в лабораториях, дыша в спину всем сотрудникам, кидаясь выполнять их просьбы типа “подай-принеси-помешай в той кастрюле” и стараясь понять, что здесь вообще происходит. Происходило много чего интересного. Казалось бы, коммерческая направленность – новые садовые растения. Но, кроме красоты, здесь придавали растениям разные свойства. Мне очень понравилась одна из идей, над которой работала группа – растения со свойствами легких транквилизаторов. По одному они были слишком слабенькими, но если высаживать их группами, то, посидев среди них на скамейке, можно улучшить настроение или, например, утешиться в печали. Проблемы останутся, но иногда, для того, чтобы начать их решать, нужно хотя бы вылезти из уныния.

Через неделю я попросила свою часть работы. Танвил ехидно посмотрел, но все же выдал мне задание. Я так поняла, что это был уже отвергнутый группой вариант. Отвергнут он был по причине крайне неустойчивого проявления. Что ж, вызов принят. Не догоню, так согреюсь. Я скачала на свой планшет все материалы по этому проекту и пошла проверять свои сосенки, они же новогодние елки. Мои красотки как раз находились в стадии “весело, весело встретим новый год”. И глядя на них, я вспомнила очень интересную статью на тему годового цикла жизни растений. Угу, хоть не уезжай из института.

Но было очень надо ехать. Бабушка Гленна обижалась, да и Медея уже несколько раз настойчиво напоминала о себе. Не говоря уж о том, что у меня теперь есть муж. Конечно, теперь-то у меня был код для связи с ним, еще бы. Мы созванивались по вечерам и один раз Агиль приезжал, но этого было мало.

Я собрала еще немного своих вещей и поехала домой. Очень непривычно было, что у меня теперь есть настоящий дом. Конечно, пока я не чувствовала себя там полноправной хозяйкой, но все же это было не совсем чужое место. Я уже жила там, знала людей, живущих и работающих там. Мне предстояло привыкнуть, что этот огромный дом, полный персонала и сотрудников – действительно дом, семейный дом. Было странно, что по твоему дому болтается еще куча людей. Но в целом, не могу сказать, что мне не нравилась мысль о том, что кто-то другой будет мыть полы, готовить еду, стирать одежду. Домашняя работа занимает много времени и никогда не заканчивается, поэтому если есть возможность ее делегировать, то я только за.

Агиля дома не было. Он предупреждал, что ему в ближайшее время придется делать огромный объем работы, который он запустил со всеми этими нашими семейными разборками, так что я не удивилась. У него был рабочий кабинет дома, который выглядел как рубка космического корабля, но часто ему необходимо было присутствовать на мозговых штурмах или совещаниях и тогда он уезжал в свою контору. Я совсем не представляла его работы, на мой взгляд, это было из области шаманства – графики, схемы, таблицы мельтешили на его экранах. Только он был способен сделать из этого какой-то вывод. А ведь этими выводами пользовались для принятия политических и экономических решений. Когда я увидела небольшую часть процесса работы Агиля, я по-другому взглянула на своего мужа. Очень уважительно, даже с трепетом.

Ждать мужа я не стала. Кто его знает, когда он вернется. Созвонилась с Гленной и отправилась наносить визиты. Диус и Гленна были очень рады, мы не виделись примерно с зимы, только перезванивались изредка. По дороге я думала, рассказывать им все сейчас или не стоит. Решила, что будет нечестным молчать. Так что вывалила новости сразу, почти с порога. Гленна всплеснула руками, Диус нахмурился. Меня усадили в кресло и стали расспрашивать.

Диус был строг:

– Откуда ты его взяла, своего жениха? Ты даже не говорила, что собираешься начать все эти брачные знакомства. И тебе же надо закончить образование.

– Да, дедушка, я не говорила про знакомства, потому что не собиралась. Это все такая запутанная история…

Вмешалась Гленна:

– Да подожди ты, Ди. Фелис, девочка, ты уверена? Все-таки было бы лучше довериться рекомендациям Центра генетики… Мы никогда не разговаривали с тобой на эту тему, но ты так была занята учебой и мы думали…

Ах, вот в чем дело! Они думают, что я просто встретила кого-то в институте и выхожу замуж, как здесь говорят, “по склонности”, не проверив совместимости. А то, что Агиль тут хороводы водил, их не беспокоило почему-то.

– Стойте-стойте, – не очень-то вежливо перебила я бабушку, – Почему вы думаете, что я не соблюдаю рекомендаций Центра генетики?

– Потому что студенты и вообще молодые люди часто совершают глупости, – пробурчал Диус, – А потом расхлебывают их всю жизнь.

Он был прав. Ох, как он был прав! Я действительно наделала глупостей и рисковала расхлебывать их всю жизнь. Просто повезло, что я наделала глупостей с правильным человеком. Но дедушке я этого не скажу.

– Нет, – успокоила я его и бабушку, – Все хорошо. Жених рекомендован Центром генетики. Коэффициент совместимости 96 процентов. И он не студент, а давно состоявшийся в жизни, успешный человек. Да вы его видели же!

Бабушка схватилась за сердце:

– Вот тот удивительно некрасивый молодой человек? Бедная моя Фелис! Я и не думала, что он тебе нравится. И целых 96 процентов!

Я надула губы. Да, я помню, что в самом начале Агиль тоже показался мне некрасивым, но сейчас я считала его самым прекрасным мужчиной на земле и мне было неприятно слышать такое.

– Ну не знаю, – обиженно протянула я, – Мне кажется, он красивый. Ну может, не эталон, но зато я его люблю.

Бабушка взмахнула руками:

– Ну конечно, милая! Прости меня, я ничего не понимаю уже в мужской красоте. Главное, чтобы вы были счастливы.

Диус посопел:

– И когда свадебная церемония?

– Не знаю, – я пожала плечами, – Агиль занимается. Сказал, где-то через пару недель, наверное. Он разошлет приглашения.

– Через пару недель? – Бабушка посмотрела на меня внимательно, помолчала, – Фелис, ты беременна?

Вот ведь проницательная женщина! Пришлось сознаваться. Диус опять расстроился из-за моего образования и его пришлось долго уговаривать и обещать, что я приложу все усилия, чтобы его закончить, а Агиль мне в этом поможет.

У Леона и Амаранты все прошло проще. Они знали, кто такой Горгий Фриол. Судя по их реакции, это была замечательная партия. У Амаранты излечились все душевные раны сразу. Единственное осложнение – она настаивала на том, чтобы жених пришел с официальным визитом в дом и, если уж не попросил моей руки, то хотя бы сообщил о своем намерении взять меня в жены. Я благоразумно промолчала, что мы уже официально женаты.

Я связалась с Агилем, уточнила дату и разрешила Амаранте назначить семейную встречу. Боже, как все это сложно-то…

Самое сложное – старшие родственники – осталось позади. Можно было немножко расслабиться и отдохнуть в компании Медеи. Подруга попеняла мне на долгое отсутствие, но простила после доклада о произошедшем. Ей я рассказала почти все.

– Горгий Фриол… – задумчиво протянула она, – Да, личность загадочная и почти легендарная. Надо же, я думала, ему лет сто.

– Почему? – спросила я.

– Понимаешь, Чен регулярно его упоминает. В среде тех, кто занимается политикой и экономикой, а они, как ты понимаешь, тесно связаны, слова “так сказал Фриол” – это практически гарантия, что так и будет. А вот если “Фриол не одобрил”, то лучше и не соваться. Лично Чен, да и большинство его коллег, не видели никогда этого Фриола. Он не участвует в многолюдных семинарах, собраниях и прочем. Но его прогнозы используют в работе все. Аналитик он, конечно, не единственный и даже не единственный хороший, но, пожалуй, самый лучший.

Я офонарела. Долго ли мой муженек будет преподносить мне сюрпризы? И я еще думала, связывать ли свою жизнь с этим человеком? Да вообще удивительно, что он меня полюбил! Медея прервала мои размышления:

– Когда, говоришь, встреча-знакомство? Надо срочно сообщить Чену, что его кумир – уже практически его родственник. Он умрет от счастья, а потом встанет и побежит покупать новый костюм для встречи.

Глава 22

Я вернулась домой в некотором смятении чувств. Если еще пару недель назад я была уверена, что делаю Агилю некоторое одолжение, согласившись на брак, простив его, то теперь чувствовала себя самозванкой. Такой умный, одаренный, наверное, даже гениальный, человек и мне было странно, что он полюбил меня. Коэффициент совместимости – это, конечно, аргумент, но чувств он не гарантирует. А я его еще воспитывала! Конечно, в истории много примеров, когда у гениального мужа была заурядная жена. Обратные примеры, наверное, тоже есть, но я их не знаю. Но мне не хотелось быть заурядной.

В раздумьях я бродила по саду. Там меня и нашел Агиль, когда вернулся домой. Были уже сумерки и он как будто вынырнул из-за поворота дорожки. Я смотрела, как он приближается ко мне размашистым шагом – длинный и худой. Как машет мне рукой издалека. И все мои страдания из-за несоответствия масштабов наших личностей как-то подутихли. Возможно, я не гений ни в какой из наук. Но я, наверное, могу сделать его счастливым. И это даже не очень сложно – нужно просто быть счастливой самой и любить его. Это я могу точно. И впервые после того, как он привез меня в этот дом во второй раз, я кинулась ему на шею.

За ужином я рассказала Агилю о посещении института, о работе, о визитах к родственникам. Он слушал, угукал, о чем-то думал. Я хотела было обидеться, что он меня не слушает, но потом припомнила все многочисленные случаи, когда он вроде витал в облаках, а на самом деле все прекрасно слышал и мотал на ус. Рассказала новости и замолчала. Чем-то занят мой гений, пусть обдумывает. Агиль доел и поднял голову:

– К твоим родственникам мы поедем через неделю. Предлагаю тем временем посетить моих.

Я струсила. Что, уже сейчас? Но тянуть было бы нечестно, да и смысла не имело. Но у меня была еще просьба.

– Агиль, а мои родители? Если уж у нас будет свадьба, можно ли их как-то пригласить? Я понимаю, что это дорого, наверное…

– Да, – кивнул он, – Алвис уже занимается. Если они согласятся, то он организует.

Мое сердце опять затопило благодарностью.

– Прости меня, – сказала я.

У меня получилось удивить Агиля.

– За что?

Я не могла внятно выразить свои мысли. Пыталась-пыталась и махнула рукой.

– Не знаю, за что. Просто как-то так чувствую.

Агиль рассмеялся, встал из-за стола и вытащил меня. Прижал к себе, закружил по столовой.

Родители Агиля жили в небольшом уютном доме. Они сразу попросили меня звать их по именам – Рик и Алера. Они были в таком возрасте, что больше бы им подошли звания бабушки и дедушки. Они уже не работали, но были довольно деятельными. Рик играл в местном самодеятельном оркестре на ударных, а Алера содержала (подозреваю, что на деньги сына) приют для кошек. Меня свекры приняли почти с благоговением. Я осуждающе посмотрела на Агиля – было очевидно, что о беременности здесь уже знают. Он пожал плечами:

– Как я мог не сказать? Они, по-моему, больше меня этого ждали.

Алера показывала мне дом, пока мужчины накрывали на стол.

– Ты любишь кошек, Оксана? Если да, то потом я покажу тебе и приют.

Агиль представил меня земным именем, которым в этом мире пользовался только он и люди в его доме. Все остальные звали меня Фелис.

– Да, мне нравятся кошки, – признала я, – Когда я жила с родителями, у нас всегда кто-то был. Как-то было даже три кота одновременно.

Алера оказалась очень словоохотливой. Речь ее лилась и лилась, она плавно переходила с предмета на предмет и я скоро перестала отвечать, просто кивала. Из ее речей я узнала многое об Агиле. Рик и Алера долго не могли найти себе пару, не было никого с нормальным коэффициентом совместимости. В конце концов, каждый из них по отдельности махнул рукой и прекратил попытки вступить в брак. А потом они случайно встретились на концерте, где Рик играл, а Алера зашла послушать. Совместимость тоже была никакая, они долго не могли завести детей. Когда беременность все же случилась, они поселились в больнице. Агиль родился нормальным и это было почти чудом. Больше они решили не рисковать, второй раз могло и не повезти. Они и так получили то, на что и надеяться не смели. Так что родители тряслись над единственным сыном и просто удивительным образом не избаловали до изумления. Неказистая внешность мальчика компенсировалась недюжинным умом, а для родителей он и вовсе был красавцем. В результате Агиль вырос очень благодарным сыном. Как только он начал зарабатывать, у родителей стало улучшаться благосостояние. Сейчас они жили в удобном новом доме и ни в чем не нуждались именно благодаря сыну.