Невинное зачатие

Амелия Борн

Невинное зачатие

– Папа, я хочу вот это, – наманикюренный женский пальчик ткнул в страницу каталога и я инстинктивно посмотрел туда тоже.

По фотографии невозможно было даже понять – платье это надето на модели или она обмотана сверкающей елочной мишурой. Количество блестяшек на наряде явно зашкаливало, но Агата обожала все яркое и блестящее, что, по моему мнению, уже граничило с безвкусицей. Но ее папаша готов был дочурке даже луну с неба достать, а мне, по большому счету, было плевать, во что будет обряжена дорогая невеста во время нашего бракосочетания. Гораздо важнее было то, что шло с ней в комплекте, а именно – фирма ее отца, Эдуарда Полянского, которую я давно и безуспешно пытался выкупить.

Представилось вдруг, как Агата вот также когда-то капризно ткнула пальцем в мою сторону и сказала свое коронное «хочу!». Результатом этого стало ответное предложение ее папаши: я женюсь на его милой принцессе, а Полянский в качестве подарка отпишет мне свою фирму. Просто и по-деловому.

И Агата сколько угодно могла сейчас воображать, будто имеет право мною вертеть. Как только мы выйдем из загса и я получу в свое распоряжение заветные бумаги, дорогая женушка быстро узнает, кто в нашем браке вещь, ставшая разменной монетой, а кто сорвал отличный финансовый куш. И ее самомнение я тоже с удовольствием подправлю.

– Дав, не смотри! – театрально ужаснулась Агата, когда заметила, что я не свожу глаз с ее будущего свадебного платья. – Это дурная примета!

«Какого хрена ты тогда выбираешь платье при мне?» – хотелось спросить, но я сдержался. Я еще успею научить ее тому, кто в доме хозяин.

– Так, может, тебе стоит выбрать другое? – предложил я мягко, и с наигранным простодушием похлопал ресницами, глядя невесте прямо в глаза. – Раз уж это я все равно видел, – добавил резонно, но Агата, деловито поджав губы, ответила:

– Нет. Ты просто забудешь о том, что видел его, вот и все.

Я только брови приподнял от такого заявления, но говорить на это ничего не стал. Что толку спорить с избалованным ребенком, который искренне считал, будто все проблемы решаются двумя фразами: «хочу это!» и «давай просто забудем».

– Так что, папа? Купишь? – снова потребовала Агата ответа от родителя, который, воспользовавшись тем, что она отвлеклась на меня, что-то сосредоточенно читал на экране смартфона.

– Конечно, – отозвался Полянский рассеянно-благодушно, даже не взглянув на стоимость платья, которое по количеству стразов на нем могло пристыдить даже рождественскую елку в Цюрихе.

Довольно улыбнувшись, Агата продолжила листать свадебный каталог, а я лениво переводил взгляд с одного предмета обстановки на другой и скучающе покачивал ногой. И зачем только дорогой невесте вообще мое присутствие здесь? С растратой папашиных денег она великолепно справлялась и сама. Однако, по заверениям самой Агаты, мы должны были выбрать все вместе.

Когда дверь в гостиную приоткрылась, я счел это настоящим спасением от тягомотно текущего времени. И так оно в целом и было, вот только я в ту минуту и не подозревал, насколько мне будет отныне не до скуки.

– Агата Эдуардовна! – робко позвала мою невесту вошедшая, и я с интересом на нее воззрился. Как, впрочем, и она на меня. Причем, судя по всему, я произвел на девицу столь неизгладимое впечатление, что она, беззвучно охнув, выронила все, что держала в руках.

Конечно, я всегда подозревал, что весьма хорош собой, но прежде женщины при виде меня роняли, как правило, трусики, а отнюдь не все подряд.

Смутное подозрение, что мы знакомы и она меня узнала, мелькнуло в голове и тут же было отметено, как бредовое. На такую, как эта, я бы вряд ли взглянул дважды и уж тем более сподобился на знакомство. Впрочем, когда мой взгляд проследовал от ее лица ниже, показалось, что я мог иметь некоторое знакомство с ее грудью… причем не так уж и давно.

Да нет, бред. Мало ли грудей я повидал в своей жизни, в конце-то концов? И все же…

А что, если я не ошибся и это была та самая?..

1

Этот день не задался с самого утра. Сначала я спалила прядь волос, укладывая их утюжком, потом – спалила белую блузку из вискозы. Хорошо хоть не нужно было никуда ехать, Агата Эдуардовна собиралась прибыть ко мне сама. Это было странно, обычно она вызывала меня в свой офис, где я получала от нее задания. Это могло быть что угодно, начиная от поручения сходить за кофе через три квартала (она любила именно карамельный и именно из этой кофейни), заканчивая чем-то важным. Например, довезти важные бумаги с одного конца города на другой.

– Да, дядь… сегодня я работаю допоздна. Завтра тоже. Подожди, посмотрю график.

Я сверилась со списком дел от Агаты Эдуардовны. Пока не сильно напряжно, но все может измениться в любой момент.

– Нет, дядь Саш. Никак не смогу. Давай на среду? Да, хорошо. Буду ждать.

Распрощавшись с дядей, ближе которого у меня не было никого и никогда, я пошла на кухню приготовить что-нибудь легкое и диетическое. Агата Эдуардовна не всегда успевала уследить за своим питанием, а я, наоборот, любила покушать, что никак на моей фигуре не отражалось, разве что размер груди был весьма внушительным. Это, кстати, больше меня смущало, чем казалось предметом гордости.

– У меня очень мало времени, – с порога заявила Агата.

– Тогда пройдемте на кухню, я приготовила поесть.

– Это очень кстати, – кивнула она и вскоре садилась за стол. На салат набросилась сразу, к форели почти не притронулась. Было видно, что очень торопится.

– У меня для тебя есть задание, – начала она, вытерев рот салфеткой.

К Агате Эдуардовне у меня было свое отношение. Помимо того, что она была моим боссом в юбке, я еще видела в ней не очень счастливую женщину. Но сама Агата, дочь бизнесмена Полянского, этого не замечала.

– Я слушаю.

– Завтра у Давида мальчишник.

– Уже?

Я удивилась, потому что даже платье еще не было куплено, не говоря уже о подготовке свадебных мероприятий.

– Да. Но это его дело, – она подернула плечами. – Я сделаю свой девичник в Монако, когда мне это будет удобно.

– И что вы хотите? Чтобы я организовала мальчишник? – удивилась я еще сильнее.

– Нет, конечно! Ты просто отправишься туда, чтобы после рассказать мне, не было ли на этом «прекрасном» событии бывшей девушки Давида.

На лице Агаты появилось брезгливое выражение.

– Обычно на таких мероприятиях… ну, бывают девушки другого круга, – напомнила я Агате Эдурдовне.

– Я знаю. Но шлюхи меня не интересуют. Меня интересует Софья Николаева.

– Хорошо. А как я попаду на этот мальчишник?

– С этим проблем не будет, я позабочусь.

Агата Эдуардовна поднялась из-за стола и засобиралась уходить.

– А если он уже обо мне знает?

– Кто?

– Ваш будущий муж. Давид.

– Откуда? Ты думаешь, ему интересен мой стафф? (здесь имеется ввиду персонал)

– Ладно.

Что-то во всем этом мероприятии меня настораживало, но пока понять, что именно, я не могла.

– Я позвоню тебе завтра утром, расскажу все. От тебя ничего не требуется, просто быть в числе присутствующих и если там будет Софья, позвонить мне.

– Хорошо, Агата Эдуардовна. И это все задание на сегодня?

– На сегодня ты вообще свободна.

Она ушла, оставив меня со своими мыслями. Ничего особенно сложного. Просто приду на мальчишник, выясню, есть ли там Софья (как она выглядела, я знала из таблоидов), позвоню Агате Эдуардовне и буду свободна.

Знала бы я, чем этот вечер на мальчишнике Давида обернется лично для меня…

– А говорила, что будешь занята, – пожурил меня дядя Саша, с которым мы встретились в кафе этим вечером.

– Я так думала. Но Агата Эдуардовна дала задание только на завтра.

– Эта твоя Агата…

Дядя поморщился. Моя начальница ему никогда не нравилась.

– Ушла бы ты уже от нее. Нашла бы себе приличное место.

– Это место приличное. И платит она хорошо.

– А ты – девочка на побегушках!

Дядя Саша был в чем-то прав, но я предпочитала считать себя личной помощницей.

– Давай не будем об этом. Лучше расскажи, куда ты собрался.

– Отдыхать поедем на озеро. С палатками. Не хочешь с нами?

Отдых с палатками я перестала любить еще когда мне было лет десять.

– Нет, дядь. Да и я нужна Агате.

– Опять открывает на деньги папы очередное «серьезное» дело?

Даже обидно стало за то, что дядя с таким пренебрежением относится к тому, что я считала своей настоящей работой.

– Ладно-ладно, – примирительно сказал он. – Расскажи о своем новом задании.

Легко сказать! Мое новое задание только укрепило бы дядю в мысли, что я занимаюсь всякой ерундой, потому пришлось соврать.

– Нужно будет отвезти важные документы и заняться подготовкой к свадьбе Агаты Эдуардовны.

– Во как. Хорошее дело.

Официантка поставила перед нами кофе, послала дяде Саше недвусмысленный взгляд и улыбку. Он, в свои пятьдесят три, привлекал к себе внимание всех женщин в округе. Подтянутый, спортивный, красивый… Жаль, что я внешностью пошла в маму, а не в него.

– Да. Это будет грандиозное мероприятие.

– Надо думать! Агата твоя закатит свадебку так закатит.

– Если есть такая возможность, почему нет? – подернула я плечами.

– И правда. Почему нет? Я бы может даже сходил, посмотрел, как богачи развлекаются.

– Я могу это устроить.

– Да я шучу. Никуда не пойду, конечно. – Он отпил кофе. – Ладно, давай уже не про Агату, а про что-нибудь интересное. Как на личном фронте?

– Никак. И я бы уже тебе рассказала.

Эта тема мне не нравилась. С личным фронтом у меня всегда было плохо, поэтому я такие темы пресекала.

– И давай уже о чем-то действительно интересном, – сказала я и дядя согласно кивнул.

Вечером следующего дня водитель Антон доставил мне платье, маску и инструкции как мне попасть на мальчишник к жениху Агаты. Я повертела в руках одежду, больше похожую на крохотный наряд официантки (зачем им были нужны маски, не понимала, но у богатых свои причуды). Переодевшись, накинула на себя пальто, чтобы не отоварить старушек у подъезда инфарктами, и поехала выполнять задание.

Мне открыли калитку с задней стороны забора и я, передав пальто водителю и договорившись с ним встретиться через два часа там же, вошла в сад. Мальчишник только-только начался, официантки (на них была приличная одежда), разносили напитки. И тут я поняла, что за платье мне привез Антон. Да это же наряд тех, которых вызвали развлекать гостей! Ну, спасибо, Агата Эдуардовна! Удружили!

Постояв так несколько минут, я решила, что насиловать меня здесь никто не будет, а если что – приемы рукопашного боя, которым меня обучил дядя Саша, быстро охладят пыл любого, кто посягнет на мою честь. Да и задерживаться дольше положенного я точно на мальчишнике не стану.

Давида, жениха Агаты, я нашла взглядом сразу. Он сидел один с бокалом чего-то алкогольного. Софьи рядом с ним не было.

Несколько гостей в компании девушек плескались в бассейне, остальные были рассредоточены по саду. Пока все было чинно, даже немного скучновато. Я прошлась по дорожкам сада, взяла бокал с подноса, чтобы не выглядеть белой вороной (все остальные девушки вовсю пили коктейли). Николаевой нигде не наблюдалось.

Мужчины в бассейне уже перешли к тому, что лапали девиц, а те хохотали и льнули к ним.

– Эй, красавица! Прыгай к нам!

– Да! Ты чего одна? Давай сюда.

Это они мне? Красавицей я не была никогда, хотя, я же в маске.

– Я для хозяина, – не найдя ничего лучшего, соврала я и прошла дальше. И тут поняла, что Давид куда-то пропал. Скорее всего, вернулся в дом, куда я и припустила быстрым шагом.

В доме тоже было шумно и весело. Бильярд, выпивка, эскорт (шлюхами их называть я не могла, потому что сама была сейчас одной из них). Увидев, что Давид поднимается по лестнице наверх, пошла следом за ним, держась на расстоянии, но когда он зашел в одну из комнат, растерялась. Не ломиться же к нему!

На втором этаже было пустынно, все разогревались внизу. Я подошла и прислушалась к происходящему за дверью. Оттуда доносился приглушенный мужской голос. Давид с кем-то говорил по телефону? Или Софья тоже была там?

И тут мне в голову пришла идея, которая показалась блестящей. Нужно воспользоваться деревом, которое росло рядом с домом! Так я смогу рассмотреть, что творится в комнате Давида.

Выпив коктейль залпом (для храбрости), я выбежала из дома и вернулась в сад.

Покорять деревья и лазать по веткам я тоже научилась у дяди еще в детстве. Сбросила туфли и, ухватившись за нижнюю ветвь, полезла наверх. Крона была раскидистой, а снизу меня стало не видно очень скоро – все закрывала листва. Примостившись у ствола, я выдохнула с облегчением. Получилось!

Добравшись до той ветки, которая была ближе всего к комнате Давида, я наступила на нее и, балансируя при помощи рук, пошла вперед. И только собралась прильнуть к окну и заглянуть в комнату, как случилось неожиданное. Ветка затрещала, покачнулась, и я полетела вниз!

– Чееееерт! – заорала я так громко, что даже голоса и смех у бассейна стихли. Я же сейчас себе все переломаю! И руки, и ноги, и шею!

Приземлилась я быстро и мягко. На что-то, что тоже сначала закричало, а потом стало отборно ругаться. Мужчина – догадалась я. Приподнялась и увидела, что не ошиблась. Я лежала на незнакомом мужчине, который смотрел на меня так, как будто собирался то ли убить, то ли расцеловать, то ли все сразу.

– Добрый вечер, – поздоровалась я и попросила тихо: – Вы не могли бы убрать руки с моей попы? Мне нужно встать.

– Не мог бы. Потому что если вы встанете, будет видно, что и у меня… стоит.

Я тут же заерзала, пытаясь подняться на ноги, но мужчина прижал меня к себе еще крепче. А мне вдруг это понравилось! Никогда не замечала в себе такого. Чтобы вот так, с мужчиной, которого вижу впервые в жизни!

– Отпустите меня… пожалуйста, – попросила я еще раз.

– Только если скажете мне свое имя.

– Маша.

– Маша, – повторил он. – А я Алексей, но для самых близких – Лелик.

– Тогда будете для меня Алексеем.

– А я бы не отказался уже начать быть Леликом.

Он улыбнулся и отпустил меня, и когда я поднималась с Алексея, почувствовала то, что было совсем неуместно – сожаление. Да что ж со мной происходит?

Никогда не знаешь, где тебе повезет.

Всякое бывало в моей жизни, но чтобы женщины с дерева валились – первый раз. А ведь всего лишь вышел подымить, стоял себе под деревом, никого не трогал… Хотя уже очень хотелось. В смысле – потрогать. И не только руками.

Судя по виду, девчонка была из тех, что мы с Давом заказали на мальчишник. Ну, это официальная версия названия мероприятия. По факту же Дав не столько прощался с холостяцкой жизнью, сколько праздновал то, что нам наконец достанется предприятие Полянского.

Я не слишком одобрял идею обменять свободу на ликеро-водочный, спаси Господи, завод, но Даву было виднее. Хотя на его месте я бы не женился на Агате Полянской, даже если бы в меня вкачали всю продукцию этого завода разом.

Но Дав мыслил иначе. Что неудивительно, ибо мы абсолютно во всем были очень разными. Начиная от внешности и заканчивая характером.

Зато я знал его, как никто. А он – меня. И потому я был уверен сейчас, что эта девчонка пришлась бы Штерну по вкусу.

Вот только она была какая-то зажатая. Но это дело поправимое.

– Торопишься куда-то? – окликнул я Машу, когда та, надев туфли, сделала попытку припустить прочь. И это после всего, что было между нами под деревом!

– Мне… работать надо! – заявила она.

Вот это правильно! Для того ее сюда и позвали, чтобы хорошенько отработала. Однако, глядя на нее, меня снедало сильное подозрение, что от этой самой работы она надеется удрать. Ну уж нет, этого я допустить не мог! Напрасная трата денег – это не по уставу. Финансист я или где?

– Считай, что твоя работа – это я, – растянул я губы в лучшей из своих улыбок. – Пошли, угощу тебя коктейлем.

И, пока эта любительница падать на беззащитных мужчин без объявления войны не дала деру, взял ее за локоть и повел в сторону дома.

– Что предпочитаешь – Кровь дьявола или Развратную киску? – поинтересовался я, подзывая официанта.

Маша вытаращилась на меня так, будто уже выпила и то, и другое, разом.

– Развратную… что?

– Киску, – напомнил я невозмутимо. – Я понял твой выбор.

Взяв с подноса эту самую «Киску», я протянул бокал Маше. Та отрицательно замотала головой.

– Мне на сегодня хватит.

Как интересно! То есть выпить она уже успела. Неужели именно это вино ее загнало на то дерево? Странная реакция. Вообще-то, предполагался несколько иной эффект, но жаловаться было грех. От ее фееричного падения до сих пор ходить было неловко.

Пожав плечами, я поставил бокал на столик и спросил:

– А как тебя, кстати, занесло вообще на дерево?

Она замялась. Я прищурился, заподозрив что-то неладное. Так-так, разве с того дерева не открывался вид на комнату Штерна?

– Ничего не говори, я все понял, – я состряпал трагичную физиономию. – Ты шпионила за Давидом!

Ее лицо, как и лица прочих стриптизерш, было спрятано под маской. Однако это не помогло ей скрыть упавшую челюсть. Значит, я попал в точку.

– Ты уронила мои… кхм, надежды, – кашлянул я, глядя на то, как эти самые надежды опадают под моей одеждой. Конкретнее говоря, нижней ее частью.

– Я не шпионила! – горячо запротестовала Маша. – Я… спасала кошку! Вот.

– Спасла? – поинтересовался я с ухмылкой.

– Не успела. Ветка обломилась.

– Бедная киска, – от души посочувствовал я.

Маша смутилась. Это я понял по тому алому цвету, в который окрасилась ее грудь.

– Вот ты где, – раздался рядом знакомый голос и Давид Штерн собственной персоной нарисовался тут же. Грудь Маши заалела еще сильнее.

– Смотри, какую крошку я тебе отловил, – кивнул я на богатство четвертого, по меньшей мере, размера. – Причем отловил в буквальном смысле.

Взгляд Давида лениво прошелся взглядом по всей фигуре девчонки, пристально оценивая. Ну типичный маркетолог!

– Пусть станцует, – приказал он, присаживаясь на диван. – Мне нужно расслабиться.

Если Даву требовалось расслабиться, значит, звонила Агата. К гадалке не ходи.

– Давай, Маша, – хлопнул я в ладоши, а затем по попке стриптизерши для придания ей бодрости. – Порадуй нас.

– Я не уверена, что смогу. Я первый раз… – пролепетала она.

Мы с Давом переглянулись. Присылать неопытных стриптизерш – это так непохоже на агентство «Отвязный грех».

– Танцуй, – железным тоном повелел Давид. Маша, схватив со стола бокал с коктейлем, от которого недавно отказалась, опустошила его залпом. Видимо, для поднятия духа. Что ж, тем лучше, ибо это винишко могло поднять еще и не то!

Давид знаком показал ей на стол. Я наблюдал, сложив руки на груди. А посмотреть там было на что.

Взгромоздившись на каблуках на стеклянную поверхность с грацией бухого медведя, Маша после первого же движения оступилась и растянулась на столе буквально в шпагате. Что ж, по крайней мере, хорошо раздвигать ноги ее в агентстве научили.

– Впечатляет, – хмыкнул рядом Давид и я проследил за его взглядом.

Все немалое Машино хозяйство прорвало границы блузки и вывалилось наружу. Блестящий ход, что ни говори.

Неловко сдвинув ноги обратно, она сняла туфли. Сначала – одну, которую тут же запустила в Дава, да так, что тот недвусмысленно охнул, причем от боли, затем вторую. Я соображал быстро, поэтому мгновенно прикрыл стратегически важное место, в которое Маша наверняка целилась второй туфлей. И, судя по искаженной физиономии Штерна, один раз уже попала. Ну прямо не женщина, а снайпер! И талантов немеряно, только все какие-то не по роду деятельности.

Воспользовавшись тем, что Давид скорчился на несколько мгновений, Маша собралась было удрать. Хотя я бы сильно удивился, удайся ей это.

Схватив стриптизершу за руку, Штерн потянул ее на себя и прорычал:

– За эту диверсию тебе придется хорошенько отработать.

– Нет, – простонала девчонка столь томно, что это могло означать только самое что ни на есть «да». Еще и выгнулась так, что короткая юбка задралась, обнажая задницу, облаченную в нечто несусветное. Это что, наследство от бабушки?

Впрочем, даже эта мода семидесятых не могла уже меня охладить. Я, конечно, понимал, что этот приз достанется сегодня не мне, но ничего не сумел поделать с накатившим возбуждением. Оно зашкаливало так, что было самое время пойти поискать кого-то, кто доставит мне несколько приятных мгновений.

Но вышло все не так.

– Пошли, – скомандовал Давид, поднимаясь на ноги. Не выпуская руки Маши, потянул ее к лестнице. Я остался сидеть, потому что кое-какая часть моего тела стояла, что было весьма неудобно.

– Леха, – окликнул меня Дав и я непонимающе на него взглянул.

Кивок головы в сторону спален наверху – и все стало ясно. Штерн, как настоящий друг, решил не оставлять меня в беде.

Я не колебался ни секунды. Естественное возбуждение, подогретое вдобавок коктейлями, делало стояк невыносимой пыткой. Сейчас годился любой способ, чтобы сбросить напряжение.

И казалось совершенно естественным разделить одну шлюху на двоих с тем, с кем делил в жизни практически все.

– Не надо… я не хочу, – снова простонала Маша, пытаясь упираться. Что за нахер? Мы не заказывали услугу «уломай недотрогу».

Потеряв терпение, я приник к ней сзади. Коснулся губами шеи, вжался в попку закаменевшим членом и уточнил вкрадчиво:

– Не хочешь?

– Неееет, – выдохнула она. Но это снова звучало как «трахни меня немедленно». Что, собственно, я и готов был сделать. И Дав, по всем признакам, тоже.

– Нет? – переспросил Давид, привлекая ее к себе и запечатывая рот поцелуем. Я в это время приподнял на Маше юбку. Пальцы прошлись лаской по упругой заднице, затем нырнули за кромку трусиков. Бл*, да она же откровенно текла!

– Даааа, – протянула Маша, подтверждая мои мысли, и Давид довольно хмыкнул:

– Ну вот, совсем другое дело.

После чего подхватил ее на руки и понес наверх. Я тоже не остался в накладе – мне при этом открывался шикарный вид сексуальной задницы в антисексуальных трусиках.

Войдя в спальню, Дав опустился на кровать, усадив девчонку на себя сверху. Я последовал за ними, расстегивая на ходу ставшие невыносимо тесными брюки.

Хватило нескольких умелых касаний, чтобы упрямая девчонка окончательно превратилась в ту, кем и должна была являться – алчущую ласк шлюху.

И это оказалось самое большое заблуждение за всю мою жизнь.

О, ужас!

Закрыв лицо руками, я приказала себе провалиться сквозь землю, но к сожалению, подо мной была все та же кровать. Кровать, на которой я совсем недавно вытворяла с двумя мужчинами такое, чего ну никак от себя не ожидала!

Кто-то из них всхрапнул, рука, властно лежащая на моей талии, поползла вниз.

Божечки, нет! Только не снова! Что у них тут подавалось в бокалах? На вино непохоже. Какой-то афродизиак? Да это уже было и неважно, дело я сделала. Во всех смыслах этого слова.

Выползти незамеченной из постели оказалось не так просто. Найти свое белье – еще сложнее. Трусики оказались висящими на люстре. Не лезть же теперь за ними? Ладно, это неважно.

Схватив первую попавшуюся рубашку, я кое-как нацепила ее на себя, забрала свои туфли и сбежала. Ну как сбежала… на цыпочках пробралась к двери и вышла в коридор.

Дом спал. Удалось добраться до выхода, так никого и не встретив. А вот в саду было уже интереснее. То тут, то там в самых живописных позах лежали вповалку те, кому было не суждено доползти до кроватей этой ночью.

Когда я добежала до задней калитки и, открыв ее, с облегчением увидела, что Антон никуда не уехал, захотелось танцевать.

– Кто это? – прохрипел водитель, просыпаясь и потирая глаза.

– Это я, – сев на заднее сидение, шепнула в ответ. – Поехали уже скорее отсюда!

– Который час?

– Час как можно скорее оказаться дома. Поехали быстрее!

Антон усмехнулся, но двигатель завел.

– Хорошо провела время? – спросил он, намекая на мой внешний вид.

– Не сказала бы. А ты?

– А я прекрасно. Выспался.

Он, наконец, дал газу, и мне стало спокойнее на душе. Гнаться за нами никто не стал. Вздохнув, я стала смотреть в окно на надвигающийся рассвет. О том, что случилось, я подумаю утром.

Не успела я проснуться, как Агата Эдуардовна оказалась у меня собственной персоной. Как же ее волновало наличие Софьи, раз приехала лично обсудить этот момент!

Рубашку ее жениха (или его друга) я спрятала подальше, хотя надо было просто выбросить в мусор. Или ритуально сжечь. Но это еще успеется.

– Ну? – потребовала ответа Агата, когда я поставила перед ней чашку зеленого чая. – Она там была?