Вокзал желаний

Шон тут же оказался рядом, навис надо мной и пристально рассматривал, пытаясь что-то прочесть на моём лице. Но когда он заговорил, я поняла, что волнуют нас как раз совершенно разные вещи.

– Ночь, – проговорил он напряженно. – Тебя беспокоит наша ночь? Я был…

– С ночью как раз всё понятно, – вздохнула, думая – повторится ли? Хотелось бы, да…

Я немного откатилась в сторону, чтобы его не отталкивать, уселась, обняв колени и прижавшись спиной к изголовью кровати. Тут же в голове возникла картинка: я стою на коленях, вцепившись в спинку этой самой кровати и громкие, исполненные страсти – «Да!» перемежаются с «Ещё…»

Прижала ладони к мгновенно вспыхнувшим щекам.

Мда-а-а-а…

Шон посмотрел на меня – то ли с усмешкой, то ли понимающе. О! И он, кстати говоря, тогда тоже не безмолвствовал…

– Так что по поводу ночи? – тихо-тихо переспросил он.

– Ночь была самой лучшей в моей жизни, – честно ответила я. – Но…

– Но?..

– Что ей предшествовало? Где я? Что со мной? Кто ты? Почему со мной так поступили в… Э-э-э, как там её? Тайной канцелярии?! Почему у меня руки покрываются коркой льда. И…

– Погоди, – он погладил меня по щеке. – То есть ночью…

– Что со мной будет? – закричала я с возмущением.

“Ночь-ночь”. Ночью всё было волшебно, а вот что со всем этим делать днём?

– Пока что завтрак, почти обед, – он чему-то широко улыбался, с явным облегчением.

Вот что за… чародей.

– Надо будет организовать тебе одежду. Потом – решить вопрос с магией. Она должна подчиниться тебе… Я подумаю, кого из преподавателей к тебе прислать.

– Что со мной будет?..

Потому что завтрак, магия и платьишки – это, конечно, превосходно. Роза – так вообще восхитительна, но… При воспоминании о подвалах меня пробила нервная дрожь.

– Бояться тебе нечего, магией своей клянусь! – он крепко обнял меня. – Ну же. Мы не охотимся на попаданцев, если они, конечно, не нарушают законов нашего королевства. Прости за то, что я позволил забрать тебя в Тайную канцелярию, но… – Он упрямо сжал губы, словно борясь с собой. Но все-таки продолжил. И как я поняла, сказал правду: – Мне необходимо было понять, кто ты. Случайная жертва. Или сообщница.

– И если бы я оказалась сообщницей… – вспомнила Гарри и обхватила себя руками, безуспешно пытаясь сдержать дрожь.

– Каждый выбирает свою судьбу, – тихо проговорил чародей. – Я не одобряю методов Тайной канцелярии, но…

Мда. Мир мне достался явно далеко не сказочный.

– Но тебе опасаться совершенно нечего. Ты ни в чем не замешана. След от портала четкий, он проложен между мирами. И ты появилась на перроне за несколько мгновений до того, как на меня совершили покушение. Я собрал все факты – и доложил Его Величеству. Прости за то, что тебя успели испугать. Я не просчитал маркиза.

Кивнула. Не просчитал. Точно. И будем знать, что тот подхалимный гаденыш маркиз.

– Но ты – маг. И сильный. Потихоньку обживёшься, подчинишь магию, поймёшь – что да как. И, уверен, найдёшь себя у нас. Или ты рвешься домой и не хочешь…

Я задумалась.

 Дом…

Любовь, которой вдруг не стало. Квартира, моя крепость, моя радость… Но не только моя – ещё и банка. И, кстати, Макса тоже… Родители? Мы с ними по несколько месяцев не общаемся. Так, сухие звонки – да здравствуют государственные праздники и наши дни рождения. Близости между нами нет. Вряд-ли они сильно скучать будут, как собственно и я.

Что ещё?

Работа? Успех? Продвижение по службе и умение разрулить самые невозможные ситуации с перевозками и радоваться тому, что всё получилось…

Смешно.

Получается, в моём мире меня держит только работа? Ни семьи, ни любви, ни мужчины, ни детей. Там ничего кроме карьеры.

Достаточно ли этого, чтобы вернуться? Нет?

– Если я останусь и попробую стать магом… Если что-то пойдёт не так – я смогу вернуться?

Он нехотя кивнул.

– Я могу отправить тебя прямо сейчас.

Взглянула в синие глаза, которые затянуло словно непогодой, будто близилась буря, готовая в любой момент обрушиться на землю.

– Но я не хочу этого, – продолжил он, а я едва сдержалась чтобы во всеуслышание не вздохнуть от облегчения.

Почему? Сама не понимаю, но от этих слов во мне мгновенно растеклась горячая волна. Ой, глупая я… Наверное.

Шон взял мою руку, поцеловал её и тихо проговорил:

– Как бы то ни было, я счастлив, что так получилось. Эгоистично. И… Тори. Я тебя поставил в неловкое положение.

Я посмотрела на него с изумлением. И расхохоталась. В какие только положения мы не ставили друг друга этой ночью. Ой, наверное, говорить об этом не надо.

– В свете всего, что произошло, я обязан предложить тебе выйти за меня замуж.

Глава пятая

О как. Неожиданно. И пафосно. А формулировка какая! Затейливая. Интересно, у него какое образование? Юридического случайно нет? А то, смотри, как красиво высказался: «Обязан предложить». Ну, прямо сразу хочется потерять тапочки, которых у меня нет, простынь – так вообще всенепременно. И заорать: «Да-а-а-а!» Еще громче, чем ночью вопила, задыхаясь от страсти.

– Ты всё ещё не совсем в себе, – продолжил гм-м-м как его назвать, чтобы не совсем матерно – лорд. – И плохо себе отдаёшь отчёт в том, что произошло.

Посмотрела на него с вопросом. Почему-то опасаясь раскрывать рот. Замужество. Как-то меня подтряхивает от этого. В принципе. Если даже не обращать внимание на изысканность формулировок. Была я там. Плавали, знаем. Хорошее дело браком не назовут.

– Ты провела ночь в моем доме. И я как честный человек…

Ну, что можно сказать о лорде-чародее, кроме того, что он потрясающий любовник, если не отбивается, и что он «честный человек»? У меня вон в том мире тоже остался один честный…

Произошедшее следом от меня совершенно не зависимо.

А у него потрясающая реакция. Повезло мужику. Ведь все мои льдинки, острые и смертоносные, впитались в блестящую, пронзительно-синюю, как его глаза, сферу, что возникла мгновенно. Я же в замешательстве смотрела на розу. Белоснежную, прекрасную. Теперь жалкой тряпочкой упавшую на поднос, рассеченную осколками.

– Тори, – осторожно протянул Шон. – Понимаю твой гнев. Принимаю его. Этой ночью я повел себя не так, как должен поступать джентльмен. Это было возмутительно. Я не сдержался…

Зажмурилась. В сердце было пронзительно пусто. Что ж меня окружают только честные люди-человеки. Один бросает поэтому, другой – предлагает быть вместе… Кто там он? Герцог? Значит – герцогиней. И никому в голову не приходит… Ладно, никому дела нет до того, чего хочу я.

Может быть, это и правильно? В смысле чего-то хотеть и это получать? Потому что я впервые в жизни, именно этой ночью, делала только то, что хотела. Жаждала. Исступленно желала.

Любопытно как… Во всем, что не касалось личной жизни, я всегда так и поступала. И свернуть меня с пути, как и заставить делать то, чего я делать не собиралась – это же было просто невозможно. А вот в отношениях с мужчинами… И с самой собой в этих отношениях… Было просто не разобраться. Аккурат до этой ночи. А этот мужчина говорит какие-то глупости…

– Я понимаю твою растерянность и готов взять ответственность…

– И понести наказание, – вырвалось у меня. Ядовито и зло.

– Что? – замер Шон, прекратив, наконец, себя обличать. – Тори…

Потянулась к нему, закрыла ладонью его рот. Губы тут же коснулись меня, приласкав, разослав по телу целый сонм мурашек предвкушения. И он тут же отпрянул, вспомнив, должно быть любимое слово: «Нельзя». Вернее, попытался, но кто же его отпустил?

– Шон, послушай, – произнесла я.

Лорд-чародей, как заколдованный, уставился мне в глаза, прикусил ладонь. Тут же языком приласкал укус. Я утонула в его взгляде-океане. Сразу и бесповоротно. Миг – и вокруг меня бурлит желание. Раскинув руки, беззащитная и возбужденная, ощущала его жадные прикосновения, как единственно сейчас важное, необходимое. А слова… Вот зачем они? Только всё портят.

Одним движением Шон оказывается рядом. Невозможно близко. Простынь исчезла, как и его одежда. Губы легко касаются моей щеки, едва-едва дотрагиваются до губ, которые тут же загораются. Я тянусь к нему за лаской, за другим таким же глухим беспросветным одиночеством, в объятиях которого становится чуть теплее… И не так беспросветно…

От него веет силой и надежностью. И как же хочется защититься ими от его диковатого мира. Да и от своего тоже…

Сейчас ни я, ни он не закрываем глаза. Словно нам необходимо убедиться в том, что я – это я. А он – это он. Что мы друг друга нашли. Что наши тела и наше желание оказались умнее – и просто совпали.

Он целует меня, как припадает к роднику измученный жаждой путник. Его руки, такие горячие, требовательные и восхитительно-нежные… Они повсюду. Я горю, я изнемогаю… Извиваюсь под его ласками, трусь о его тело, умоляю о пощаде, ожидая спасении. Я сгорю же, если…

Шон нависает огромной океанской волной надо мной – и закрывает собой целый мир, укутывая в свою безбрежную жадную страсть. Я вскрикиваю, когда его восхитительный, дарующий сумасшедшее наслаждение идеальный член проникает в меня. И, похоже, сразу кончаю, как только слышу его рычание:

– То-о-о-ри-и-и…

Содрогаюсь на его каменном замершем члене. Он прикусывает мое плечо, шепчет:

– Маленькая эгоистка…

И за этим следует… Первое движение. Мощное, неистовое, пронзающие насквозь. Дарующее сладкую боль, и ощущение заполненности. Он не сдерживается, его контроль летит ко всем чертям. И… Это заводит ещё сильнее. Хотя, казалось бы – куда ещё больше?!

Это не просто секс, это наш прекрасный танец. Томный, тягучий, сокрушающий все барьеры между нами. Глаза в глаза, кожа к коже. Мы летим – выше, выше, выше. Кричим, рассыпаясь осколками звезд – и нас подхватывает океан, над нами смеется небо, только нам светит солнце, и ветер поёт тоже только для нас…

И как хочется остаться в этой пучине навсегда. Но… Ничто не вечно. Приходит время прийти в себя. Самым большим изумлением с моей стороны было то, что поднос с завтраком не пострадал. Когда Шон успел его аккуратно поставить на пол – огромная загадка. Ну, там магия же. А верховным чародеем просто так не становятся. Наверное.

И все бы ничего, если бы не…

– Я понимаю, что всё получилось случайно: тебя накрыло волной резко пробудившейся магии, а я… Я не устоял, – шептал он мне на ухо, чуть прикусывая мочку. – Ты прекрасна. И желанна. Я никогда не думал, что…

Снова он за свое! Ну, ладно с вечера я действительно была не в себе, он не устоял, но сейчас-то было всё вполне осознанно? Не менее восхитительно и без всех этих отягчающих обстоятельств, типа накрывшей моё сознание магии.

– Только не надо про чувство долга, – кусаю его в ответ. – Это портит всё удовольствие.

Он смеётся, но что-то мне в его «веселье» не нравится.

– Получается, что ты снова имеешь право обвинить меня в том, что я воспользовался твоим состоянием. Я… Я планировал быть джентльменом, но это оказалось выше моих сил. Снова. Когда я рядом с тобой все летит к демонам. Контроль. Правила. Приличия.

Рычу. Вот что за невозможный мужчина?! Пытаюсь поцеловать – это ж лучше, чем разводить эти бессмысленные бла-бла-бла…

Но в результате оказываюсь обездвиженной. Мои руки подняты высоко над головой, Шон удерживает их. Нежно, но непреклонно. А мужское тело – ох, тяжелый какой! – оказывается на мне. И я снова начинаю полыхать, будто и не было прошлой ночи, а потом… Только что…

– Тори, – говорит он серьезно.

Как-то так печально, что я замираю. И начинаю вслушиваться.

– Никогда у меня не было такого, – признается он. – Меня считают чёрствым, расчётливым и бездушным. Хотя почему считают? Так оно и есть. Но этой ночью, с тобой… Понимаешь, я живу по правилам. По закону, по регламенту. Я очень сильный маг – и контроль это первое, чему учат таких как я. Жестоко и неукоснительно. Но с тобой… Я не знаю, как быть. И не хочу всё испортить, потому что такого счастья в моей жизни ещё никогда не было.

Он отпустил меня, только чтобы обнять иначе, и прижать к себе сильно-сильно, словно и вправду боялся потерять:

– Я не знаю, откуда ты взялась на вокзале, получится у нас что-то или нет. Но… Просто останься. И давай попробуем!

Чем плохое предложение? Всё лучше речей про долг и прочую старомодную ересь.

Кивнула.

– Вот и славно, – он улыбнулся так торжествующе, словно выиграл решающую битву. – А теперь давай завтракать. Хотя. Кофе остыл.

– Все равно, – поцеловала его в щеку я. – Готова съесть слона!

Он кивнул, из его взгляда постепенно начало уходить напряжение.

«Надо бы рассказать, откуда я появилась на вокзале. И про старуху, и про замужество…»

Между нами тем временем снова расположился поднос. У меня в руках оказалась вилочка. Я раскрыла рот, чтобы рассказать всё, о чём помню, но… И слова не смогла произнести. А в голове зазвучал глумливый смех старухи.

В голове?!

Невольно вздрогнула от неожиданности. Заозиралась по сторонам. Естественно никого кроме нас с Шоном в комнате не было.

Магия будь она неладна. Этак что, каждый может в моей голове как у себя дома шататься? Что-то подобные перспективы мне совсем не нравятся.

– Что? – тут же встревожился заметивший моё странное поведение Шон.

Отрицательно покачала головой. Понимая, что всё равно ничегошеньки рассказать не смогу. Магия существует – ведь так? Следовательно, портал старуха построила используя именно её. Сейчас не дает мне говорить тоже магия. Что из этого следует? Мне надо постараться подчинить свою силу. И тогда мы ещё посмотрим, кто кому рот закрывать будет.

С этой мыслью, я воинственно вонзила вилочку в одуряюще вкусно пахнущий рулетик. Мужчина напротив светло улыбнулся, но в этот момент… Тревожно заверещало что-то. Знакомое. То, что здесь, в мире магии, и в голову не приходило, что встретишь.

– Меня вызывают, – вздохнул Шон. – Я и забыл совсем, что надо…

Он оборвал себя, коротко поцеловал меня, и поднялся.

Телефон? В этом мире есть телефон? С вычурной старинной трубкой, с цифрами на диске. Обалдеть! И как я такую прелесть не заметила в спальне? Хотя… До того ли мне было?

– Герцог Рутланд. Да. Подавайте карету, я буду.

Голос, которым он разговаривал по телефону, не был ни бархатным, ни сексуальным. От него не бежали мурашки по телу – от него самой хотелось бежать прочь, не разбирая дороги. Поскорее. И подальше.

Жесткий. Властный. Сильный. Знающий об этой самой силе – и умело её использующий. Я вздрогнула. Непростой он человек, очень непростой.

Шон повесил трубку и повернулся ко мне.

– Жаль, не удалось позавтракать вместе, – улыбнулся он.

Я несмело кивнула. Былую беспечность и лёгкость в его присутствии будто ветром унесло.

– Скоро придёт портниха. Тебе надо что-то, кроме простыни. Хотя… Ты в ней смотришься роскошно, – с улыбкой добавил он, вот только впечатление это не исправило.

Шон быстро оделся. Решительно, широкими шагами направился к двери. Губы сжаты, квадратный подбородок – вперед, глаза недовольно сверкают. Не хотелось бы иметь такого в числе противников. А он сейчас словно на бой идет. Приостановился около двери. Обернулся, явно вспомнив о моей скромной персоне.

И смутился. Это было так явно и так неожиданно… Что мы оба улыбнулись разом.

– Если я ночью приду к тебе в постель – пустишь? – поинтересовался он.

Я кивнула прежде, чем успела сама понять, что делаю. Хотя не сильно и солгала. Главное, чтобы сразу брак не предлагал и не бравировал высокопарными фразами про долг честного человека.

Он широко улыбнулся, коротко поклонился – и вышел.

Глава шестая

Я осталась одна в спальне герцога Рутланда. Сходила в ванную, плавала в бассейне. Вот и все развлечения. Чем себя занять? Без одежды даже из комнаты не выйти. Забралась с ногами в кресло возле камина, и задумалась о странностях бытия. А подумать, как не крути, было о чём.

– Миледи… – выдернул меня из размышлений незнакомый женский голос.

Я обернулась. В дверях неуверенно мялась женщина в летах – сухонькая, прямая как палка. Я бы сказала по английски чопорная, и явно чем-то жутко смущённая. Это её «миледи» было выдавлено как-то через силу. Иначе как «миледью» называть меня видимо не положено. Наверняка Шон так распорядился. И это слово по отношению к полуобнаженной мне, закутанной в простыню, явно мало подходило.

– Да! – я отогнала все мысли и повыше натянула простыню, с которой уже успела сродниться.

– Милорд приказал спросить: не угодно ли вам будет чего-то?

Я отрицательно покачала головой. По крайней мере сейчас ничего даже в голову не пришло. Завтрак был? Был.

– Портниха прибудет через час, – добавила женщина, явно не знающая, куда глаза деть.

– Замечательно, – отозвалась я.

– Пока могу предложить вам халат господина.

– И ножницы, – вспомнив о том, насколько Шон намного выше меня, попросила я.

– Зачем? – испуганно посмотрела на меня женщина.

Может подумала, что я агрессивна, и вооружившись острым предметом, могу нанести обитателям дома плохо совместимые с жизнью травмы? Или их господину какие-то стратегически важные места укорочу?

– По́лы подрежем. Шон… Эммм… Милорд…

Черт! Я забыла – как его там по титулам?

– Герцог Рутланд, – правильно расценив мою заминку, подсказала женщина.

– Герцог Рутланд, – послушно повторила я, стараясь на этот раз всё же запомнить. – Он же не будет против? И принесите мне кофе.

Тяжелый вздох был мне ответом. Чего именно он касался? Загадка. То ли кофе для меня жаль? То ли халат?

Вскоре халат принесли, и даже сразу подрезанный. И главное – какое счастье – кофе! Настоящий крепкий черный и ароматный! И на этот раз горячий. Впрочем, утром мы сами виноваты, что в кружке вместо пенки плавали крупинки льда. А сейчас я нюхала его и улыбалась. Как хорошо, оказывается, ощутить запах и вкус чего-то знакомого и родного.

– Может быть, стоит разбавить молоком? – с сомнение поинтересовалась по-прежнему остающаяся безымянной женщина.

– Ни в коем случае.

И я, блаженно зажмурившись, сделала первый глоток.

Кофе походил на поцелуй Шона – такой же огненный, жгучий, горьковато-сладкий. Такой же ароматный. Оно заставляло колотиться моё сердце как сумасшедшее. И точно так же не хотелось, чтобы оно заканчивалось.

Я очнулась от того, что женщина слишком внимательно буравила меня взглядом. Не самое приятное ощущение. Ну, не читала же она мои мысли в самом деле? Хотя, в этом мире я ничему уже наверное не удивлюсь.

– Портниха скоро будет, – сообщили она, и наконец-то удалилась оставив меня наедине с собственными мыслями.

М-да… И что мне делать? Наружу в таком виде по-любому не выйдешь. Я пометалась по спальне. И вдруг поняла: ни-че-го! Я привыкшая держать всё под контролем, планировать и просчитывать каждый шаг наперед, рассчитывая лишь на свои силы, впервые в жизни плыву по течению. В первый раз от меня абсолютно ничего не зависит. Я словно незадачливый путник, подхваченный бурной рекой. Вынесет? Притопит? Посмотрим…

Жутковато и необычно. Тут же вспомнилось всё, что происходило ночью. Хм… И что уж тут юлить? Безумно увлекательно! Страстно.

Картинки из воспоминаний застряли в сознании никак не желая уходить.

Вот Шон необычайно бережно опускает меня на кровать. Одежды на нас уже нет, словно она исчезла по волшебству.

Мужчина долго-долго смотрит на меня, словно околдовывая. Лаская взглядом. Постепенно его глаза из синих становятся практически чёрными от желания. Так много в этом взгляде: предвкушение для него, искушение для меня, обещания чего-то для нас обоих…

От его взгляда закипает кровь. Словно лава, неистовой огненной рекой несется по венам, стремясь утянуть за собой и обрушиться уничтожающим всё на своём пути бурлящим потоком… Всё тело покалывает иголочками – губы жаждут, чтобы их покрыли поцелуями. Грудь требует ласки. Живот – чтобы его коснулись кончиками пальцев, рождая по всему телу огненные вспышки, а чуть позже придавило тяжелым, подрагивающим от нетерпения мужским телом. А ниже… Там вовсю полыхает пожар! Словно и не было совсем незадолго до этого короткого, но неимоверно яркого единения в карете…

– Аа-а-а-ах… – вырывается всхлип, когда мужчина дарит мне первую ласку – острожную, изучающую.

И я… Раскрываюсь перед ним как цветок на заре. Каждым изгибом своего тела беззвучно говоря: посмотри на меня – я хочу этого не меньше, чем ты! Коснись меня – это ожидание невыносимо! Нет ни сожаления, ни смущения, ни мыслей. Только желание! Искреннее. Незамутненное. Сжигающее всё на своём пути.

Шон улыбается – неверяще и предвкушающе одновременно. И… Снова не торопится.

Медленно-медленно, мучительно медленно его ладони скользят по моему телу. Потом этот путь повторяют губы, с которых по-прежнему не сходит исполненная довольства улыбка.

Я плавлюсь… Просто растворяюсь в буре эмоций… И в нём… Становлюсь одним целым со вселенной.

Сейчас, в моих воспоминаниях, глядя на нас как бы со стороны, кажется что извивающаяся под мужскими ласками женщина, что так громко, призывно стонет и царапает сильные плечи, притягивая его к себе это не я! Не была прежде такой точно. Никогда. Ни с кем.

Или это всё же истинная я, та которую прежде не сумели пробудить?

Вспомнилось, как мужчина, неторопливо выцеловывает всю верхнюю часть моего тела. Потом – слегка прикусывает кожу подбираясь к груди. Нежно целует сосок, а я с трудом сдерживаю откровенный крик. По охватившей его дрожи понимаю, насколько тяжело ему даётся эта чувственная медлительность, так сводящая меня с ума.

Шон нежно обхватывает грудь обеими руками. Легонько гладит соски. Дует на каждый. Влажная кожа покрывается мурашками, и меня пронзает волна сладкой и будоражащей сознание и тело дрожи. Потом целует, щедро даря ласку. Снова прикусывает, а пальцы легонько сжимают сосок, перекатывая его словно горошину.

Это невозможно… Я горю… Схожу с ума… И кричу:

– Шо-о-он!

– Ты прекрасна, – легкий стон мне на ухо.

Ликование будоражит кровь, хотя, казалось бы куда уж больше. И я… Я присоединяюсь к его игре.

Мои пальцы кружат по его плечам. Так же медленно. Проходятся по спине, легонько царапая. Он замирает. Рвано дышит мне на ухо!

– Да-а-а-а, – шепчу я, ожидая продолжения.

И он обрушивается на меня. Как ураган. Как шторм. И я – в самом его сердце. Руки подхватывают меня под попку. Он судорожно выдыхает. Но входит медленно… Медленно… Я ощущаю всю длину, всё напряжение и каменную твердость. И я… Слишком быстро, буквально моментально кончаю. Бурно. С искрами в глазах и криками, бьюсь в его руках. А он, будто того и не замечая, входит в меня до упора.

Вселенная неожиданно взрывается новыми фейерверком перед глазами. И я вновь кричу… И лечу куда-то вслед за мужчиной, что дарит мне такое удовольствие…

– Миледи?! – врывается в мир грешных грёз и воспоминаний незнакомый женский голос.

Я вскакиваю с кресла, прижимая ладони к горящим от смущения щекам. На меня с весёлым изумлением смотрит молодая женщина с ямочками на щеках. Глаза лукаво блестят. Кажется она догадалась о чём я только что грезила.

Уууу… Как же стыдно!

– Да… – я растерянно смотрю на неё, пытаясь понять не то чтобы, кто она такая… Всего лишь, кто теперь я сама? Что сталось с прошлой мной?

– Я стучала, миледи, но ответа не было, – с улыбкой произнесла посетительница. – Простите, если потревожила.

– Ничего, – выдохнула я.

– Я – Аннабель. Портниха. Его сиятельство, герцог Рутланд распорядился, чтобы я подготовила для вас гардероб.

Киваю. Да, помню, что-то такое было. Платьюшки и всё такое.

– У вас, миледи, прекрасная фигура! И какое счастье, что корсеты вышли из моды. Представляете, их наконец-то никто не носит!

– Радость великая, – говорю я совершенно серьезно, искренне не желая терпеть на себе такое орудие пыток.

– Теперь в моде грации! И не допотопные панталоны, а трусики!

Кажется она в курсе относительно моего иномирства. Ну вот и чудно меньше будет возникать вопросов по поводу моей неосведомлённости в тех или иных вопросах.

И мы как-то непринужденно, словно давнишние подруги, смеемся, болтаем. Мне становится легко и беззаботно. Как… А было ли хоть когда-то так же? Требующее что-то начальство… Муж… А до того? Вечно недовольные чем-то родители, для которых все вокруг во всём виноваты. Кстати, я исключением не была. И как не старалась – им всегда удавалось найти, к чему бы прицепиться! Детство, школа и юность…

И наконец-то пришло время, когда я осознала, что не хочу жить так же как они.

Не хочу быть как мой отец, у которого не осталось в голове ни одной мысли, кроме: «Денег нет!» Но вот на водку ему обычно хватало!

Не хочу быть похожей на мать, что так рано превратилась в старуху. С её поджатыми в бледную нитку губами и трагическим изломом бровей.