Красивая иллюзия

Закрываю глаза, разрывая этот порочный контакт, отворачиваюсь от Давыдова. Немного отступаю, пропуская мужчину, который торопится покинуть общество Олега. Как только дверь закрывается, Давыдов поднимается с места, снимает с себя черный пиджак, буквально срывает с шеи темно-серый галстук, расстегивает пару пуговиц идеально-белой рубашки. Снимает платиновые запонки, небрежно швыряя их на стол, закатывает рукава, обнажая сильные руки. И у меня дух захватывает от этой картины. Он просто снял пиджак и галстук, а я словно мужской стриптиз посмотрела, причем самый откровенный. О боже, дай мне сил не отдаться ему сегодня, иначе все мои планы могут полететь к черту.

– Алина, – посылает мне улыбку, не касающуюся его холодных глаз, кивает головой в знак приветствия, отодвигает для меня стул, предлагая сесть за стол. Немного задерживается позади меня, когда сажусь за стол, окутывая меня в свой персональный чувственный запах. Морозная ледяная свежесть, разбавленная пьянящим бергамотом. Я хочу знать, как называется его парфюм. Я вообще ловлю себя на мысли, что хочу знать про этого мужика все.

Олег открывает шампанское, наполняет только мой бокал. Садится напротив меня, отпивает из своего бокала немного воды, и молчит, просто смотрит на меня. В горле пересыхает, в помещении резко становится жарко, но по моей коже бегут мурашки. Словно его взгляд обладает какой-то неведомой силой, гипнозом, который заставляет мое тело так реагировать на него. Интересно, сколько женщин пали к его ногам только из-за этой ауры холодной власти?

В комнату входит официант, предлагает нам меню, я спешу его изучить, а Олег просто кидает его на стол, будто знает наизусть, и ждет, когда выберу я. Смотрю в меню и в какой-то момент отмечаю, что здесь нет цены. Только красивые названия закусок, салатов, горячих блюд. Понимаю, что я долго пялюсь в это увесистое меню, заказываю себе салат с морепродуктами и красивым названием. Официант ждет, когда я закажу что-то еще, предлагает блюда от шеф-повара, но я отказываюсь, качая головой. Во-первых, я пришла сюда не есть, а во-вторых, я понимаю, что ничего не смогу попробовать под пристальным взглядом Давыдова.

– Две запеченные рыбы от шеф-повара, – заказывает за меня Олег, – Если дама желает десерт.

– Нет, – отказываюсь я, а Олег усмехается, немного качая головой и отпускает официанта.

– Почему ты не пьешь шампанское? – Олег взглядом указывает на мой бокал.

– А почему его не пьешь ты? – указываю на его бокал с водой.

– Я вообще не пью спиртного, – заявляет он.

– Ого, может ты еще и не куришь? – Боже, что я несу, прикусить бы мне язык.

– Не курю уже примерно лет десять.

– Странно.

– Что тут странного? – немного приподнимая брови, спрашивает он. А черт с ним, мужики любят откровенность, ну или иллюзию, что с ними откровенны.

– Люди, не пьющие вообще вызывают подозрение, – я замолкаю, но вижу во взгляде Олега немой вопрос. – Ну, вообще не пьющих людей не бывает, – спешу ему разъяснить. Либо человеку противопоказан алкоголь. Либо человек в свое время выпил слишком много, и ему хватило этого на всю жизнь.

– Я пью иногда, по особым случаям.

– По великим праздникам? – усмехаюсь я. Что я говорю? Никогда не вела столь глупые разговоры. Это все волнение и желание заполнить наше молчание.

– Нет, Алина. Мои особые случаи – совершенно другие. И в свое время, я уже выпил свою норму, чтобы понять, что мне не нужен алкоголь для расслабления или поддержания компании, – я просто киваю ему в ответ, не желая сказать еще большей глупости. – А вот тебе стоит сейчас выпить, чтобы перестать нервничать, – предлагает он.

– А кто сказал, что я нервничаю?

– Твое тело, – его чувственные губы вновь расплываются в загадочной полуулыбке. Да, он прав, я волнуюсь. Никогда так не терялась в присутствии мужчин, скорее наоборот, я чувствовала себя уверенно, потому что знала, какой эффект произвожу в мужском обществе. Но с этим мужиком… Здесь скорее он производил впечатление на меня, своей холодной, но такой притягательной красотой. И Боже, эти глаза, которые то темнеют, приобретая цвет грозового неба, то плавятся, словно сталь, сводят меня с ума. Лихорадочно обдумываю, что ему ответить, сама, не замечая, как выпиваю мелкими глотками почти весь бокал шампанского, получая снисходительно-одобрительную улыбку Давыдова. Официант приносит нам еду. Я пробую довольно вкусный салат, посматривая на Олега. Никогда не думала, что мужик может есть настолько сексуально, что я буквально заставляю себя отвести взгляд и не пялиться на него.

– Тебе нравится твоя новая работа в салоне красоты? – спрашивает Олег, отставляя от себя тарелку, попивая минеральную воду. Интересно, он вытащил всю мою подноготную или все же есть то, что он обо мне не знает?

– Нравится, – отвечаю я, отодвигая от себя салат, допивая уже второй бокал шампанского, решаю, что мне хватит. – Через неделю у нас открытие, приглашаю.

– Спасибо, но я вряд ли приду, – отвечает Давыдов. Шампанское кружит мне голову, волнение исчезает, и я начинаю чувствовать себя более раскованно.

– Жаль, там будет Богатырев.

– Андрей обязан там быть, это салон его женщины.

– Но вы же друзья.

– С чего ты взяла, что мы друзья?

– А разве нет?

– Нет. Мы, скорее всего, знакомые. Когда-то бывшие партнеры, но это все в далеком прошлом. Расскажи мне что-нибудь о себе, – просит он, расслабленно откидываясь на спинку стула. Вроде бы простой вопрос, но у меня складывается впечатление, что этот мужчина ничего не делает просто так, каждое его слово имеет какой-то подтекст.

– Я даже не знаю, что могу тебе рассказать, по-моему, ты собрал на меня подробное досье, – посылаю ему самую соблазнительную улыбку, водя пальчиком по кромке бокала.

– Сухие факты на бумаге не так интересны, как живой рассказ, – он даже не пытается скрыть то, что все обо мне знает. Это хорошо и плохо одновременно. На женщину, с которой просто хотят переспать, вряд ли будут собирать информацию, значит это нечто большее, чем просто похоть. Но и то, что он знает обо мне все, тоже не радовало меня. У каждого должно быть что-то личное.

– Я не знаю, что рассказать. Лучше расскажи о себе, – игриво заявляю я. – У меня же нет на тебя досье.

– Я – Давыдов Олег Дмитриевич. Не женат, детей не имею. Владелец сети ювелирных магазинов, имеющий активы в золотодобыче. Не привлекался, в порочащих связях не замечен, – ухмыляется он.

– Интересно, расскажешь что-нибудь еще, или так будешь сыпать голыми фактами?

– Что именно тебя интересует, Алина, – мое имя произносит протяжно, понижая свой хрипло-бархатный тон. Смотрит на меня, словно сканирует, считывая мои мысли и желания.

– Тебе тридцать девать лет. И ты никогда не был женат? – скептически спрашиваю я. Взгляд Давыдова меняется, он так же расслаблен и непринужден, но его глаза заволакивает ледяной, немного пугающей дымкой. Он долго молчит, покручивая свой бокал с водой, словно смотрит на меня, а уходит глубоко в себя. Боже, какой же он непредсказуемый!

– Поехали, я отвезу тебя домой, – неожиданно предлагает он.

– Да, конечно, – отвечаю я, и немного разочаровываясь. Я, конечно, не планировала провести с этим мужиком всю ночь, но и на такое быстрое свидание тоже не рассчитывала. Поднимаюсь с места, иду на выход из комнаты.

– Прекрасное платье. Тебе идет, – произносит Олег, опережая меня, открывая двери. Что это? Утешительный комплемент взамен неудачного свидания? При более тесном общении я его разочаровала? Мы спускаемся вниз. Давыдов забирает у милой блондинки мое пальто, галантно помогает его надеть, сам остается только в одном пиджаке, хотя на улице снегопад. Выходим на крыльцо, к которому уже подали ту же машину, на которой приехала я. Олег открывает для меня двери, помогает сесть, немного задерживается, принимая какой-то маленький пакетик, и садится рядом со мной на заднее пассажирское сидение. Ну правильно, это машина представительского класса, она создана для того, чтобы ездить с водителем. Как только машина трогается с места, Давыдов вручает мне подарочный пакет, который передал ему водитель.

– Это тебе.

– Что это? Утешительный приз? – необдуманно выпаливаю я, соображая, что сделала не так. Дура. Размечталась, что очаровала этого мужика, представляя, как он будет ко мне приставать, а я играть, дразнить его, но не давать желаемого.

– Почему утешительный?

– Чтобы скрасить быстрое неудачное свидание, – необдуманно говорю то, что вертится у меня в голове.

– Ты бы хотела, чтобы наше свидание длилось дольше? – смотрит на меня, словно выносит оценку моему поведению. А я сжимаю губы, ничего ему не отвечая. Что я должна ответить? Что размечталась о том, что будет все иначе?

– Алина, я занятой человек. Вчера у меня был свободный вечер, но ты не пришла. Сегодня у меня есть еще дела. Но завтра вечером я хочу, чтобы ты сопровождала меня на встрече с деловыми европейскими партнерами. И хочу, чтобы ты надела вот это, – взглядом указывает на небольшой пакетик у меня в руках, – во мне загорается надежда, что не все потеряно, и становится жутко интересно, что же в этом пакете.

– Можно открыть?

– Да, конечно, – даже в темноте салона машины я вижу, как плавится его серый взгляд, который пьянит меня больше шампанского, разнося по моим венам желание. Что я там говорила? «Он будет ко мне приставать, а я буду ему отказывать?» Еще немного и приставать к нему начну я. Перевожу взгляд на пакет с подарком, вынимаю оттуда бордовую бархатную коробочку, закусываю губы, понимая, что это украшение. Хотя, я не удивлена. Давыдов – владелец сети ювелирных магазинов. Господи, это же мужчина – мечта, который может дать женщине абсолютно все, что она желает. Затаиваю дыхание, открываю коробочку и буквально немею. Это колье, очень красивое и невероятно дорогое. Причудливые звенья выполнены из белого золота и небольших бриллиантов, а в середине всего этого великолепия красуется большой, невероятно красивый аметист. Прикрываю на мгновение глаза, не веря в происходящее, никогда в жизни не держала в руках столь дорогую и прекрасную вещь. Прохожусь подушечками пальцев по холодным камням, и борюсь с желанием сказать «моя прелесть». Давыдов забирает у меня из рук коробку, аккуратно вынимая из нее колье.

– Иди сюда, – просит он, расстегивая застежку. Я немного подаюсь ближе к Олегу. – Подними волосы, – он просто хочет надеть на меня колье, а я уже рисую у себя в голове, как он точно таким же, немного властным голосом, говорит мне, что делать в постели, а я беспрекословно ему подчиняюсь. Никогда не чувствовала себя такой озабоченной, никогда не думала так много о сексе рядом с мужчиной. Обычно, мужики более озабоченные в этом вопросе, а у нас, похоже, все наоборот. Он надевает на меня украшение, ловко его застегивает, совершенно легко прикасаясь к моей коже пальцами, а меня током прошибает. Он впервые меня касается, слегка, невинно, можно даже сказать ненамеренно, а моя кожа становится настолько чувствительной, будто все мои нервы оголены, и мне хочется большего. Хочу его руки на своем теле, жадно, страстно и даже грязно. Прямо здесь, в машине, и плевать что мы не одни. Но все быстро заканчивается… Давыдов отстраняется от меня.

– Прекрасно, тебе идет. Ты из тех женщин, которые могут носить такие украшения и затмевать их своей красотой, – мамочка, пожалуйста, скажите, что я не сплю и это не сон. Все это просто не может быть реальностью. И если это сон, то пусть я никогда не проснусь. – Завтра в обед мой водитель отвезет тебя в магазин одежды, и ты выберешь себе платье. Не сомневаюсь в твоем хорошем вкусе.

– У меня есть платья, и я в состоянии купить себе платье сама, – обиженно заявляю я. Не то что бы я не рада его предложению, но я не хочу, чтобы он думал, что меня привлекают его деньги. Хотя, я лукавлю, так оно и есть.

– Я не сомневался в этом, но завтра ты должна будешь выглядеть дорого, очень-очень дорого. И я думаю, ты понимаешь, о чем я говорю.

– Понимаю, – киваю головой.

– Вот и хорошо, – усмехается Олег. – Рад, что мы друг друга понимаем. Наслаждайся, купи все что захочешь, и даже больше, на будущее. Все оплачено, – и я надеюсь, мне не послышалось, что он сказал о будущем. Да! Да! Все идет как надо! Я знала, что у меня получится. Машина тормозит возле моего подъезда, а в моей сумочке начинает звонить телефон. Нервно ищу в сумке чертов аппарат, ругая себя за то, что не поставила его на беззвучный режим. Достаю телефон, сбрасываю звонок, замечая, что это звонит Макс.

– Бывший муж, – он не спрашивает, а утверждает. – Я не знаю, в каких вы с ним отношениях, но их придется оборвать, – четко, холодно, в приказном тоне произносит он. – Никаких дружеских визитов, звонков и прочего, – чертов телефон начинает звонить в моих руках вновь. Макс не унимается. А я трясущимися руками пытаюсь отключить звук.

– Ответь на звонок. И объясни ему, что больше он не имеет права звонить тебе и приближаться. Иначе это сделаю я! Но я не хотел бы начинать наши отношения с насилия, – я просто теряю дар речи, открываю рот и вновь его закрываю, потому что взгляд и выражение лица Давыдова говорят мне, что в моих интересах не возражать ему. Его холодные глаза начинают блестеть ледяной яростью, неконтролируемым гневом. Но длится это всего несколько секунд, к Давыдову вновь возвращается равнодушное спокойствие. И не понятно, что пугает меня больше – всплеск эмоций в его глазах или показное равнодушие.

– Доброй ночи, Алина, – произносит Олег, и ровно в эту секунду с моей стороны открывается дверь. Я даже не заметила, как водитель вышел из машины. Просто киваю ему в ответ, быстро отворачиваюсь от привлекающих меня и в то же время пугающих холодным равнодушием глаз, незамедлительно покидаю машину. Быстро иду к подъезду, стараясь быть такой же равнодушной. И в данный момент я не понимаю, нравится мне это все или нет.

Глава 3

"Не питай иллюзий – это плен, из которого трудно выбраться."

Алина

Зеркальный зал. Большое помещение, похожее на танцкласс, в который я ходила в детстве. Стены – сплошные зеркала с хореографическими станками. Окон нет и дверей тоже. В помещении полумрак, но я четко вижу свое отражение в каждом зеркале. Подхожу к одному из зеркал, упираюсь руками в станок и совершенно не узнаю женщину, смотрящую на меня. На мне шикарное темно-бордовое платье в пол на бретелях с глубоким декольте, где лежит увесистое бриллиантовое колье, а мне хочется сорвать его, потому что оно душит меня, давит на грудь своей тяжестью. Легкий макияж, волосы уложены в замысловатую прическу. Лицо бледное, осунувшееся и глаза… усталые, с легкой пеленой. Всматриваюсь в свои глаза и не узнаю их. Нет… это не я. Это кто-то очень похожий. Ничего страшного, просто большая зеркальная комната, но мне почему-то так жутко и холодно… настолько холодно, что тело покрывается мурашками и бьет озноб.

Обнимаю себя руками, оглядываюсь по сторонам, совершенно не понимая, как я сюда попала. В голове мелькает только одна мысль «Найти выход». Выход, которого нет… Так трудно дышать… дергаю за давящее на меня украшение, хочу сорвать его с себя, но оно не поддается, словно впивается в мою кожу. Брожу по кругу, рассматривая свое ужасно-прекрасное отражение, от которого хочется закричать или разбить к чертовой матери все зеркала.

В какой-то момент зеркала заволакивает туманной дымкой и мое отражение пропадает. Треск разносится по всей комнате. Как в каком-то фильме ужасов, зеркала заволакивает иней, температура стремительно падает, настолько, что стекло начинает трескаться. Я понимаю, что мне нужно бежать, мечусь из стороны в сторону, но это – ловушка, выхода нет. Оседаю на пол посреди комнаты и закрываю себя руками от тысячи мелких зеркальных осколков, которые летят на меня словно от взрыва….

Резко сажусь в кровати, и не могу вдохнуть, понимая, что это лишь сон. Просто кошмар. Но на грудь до сих пор давит, и холод не отпускает. Сердце заходится аритмией, стуча настолько громко, что отдает гулом в ушах. Я понимаю, что это только сон, но вязкое, липкое чувство тревоги и предчувствие чего-то не нехорошего не отпускает меня. Ощупываю свою шею, пытаясь убедиться, что на ней ничего нет, кутаюсь в одеяло, чтобы согреться и перестать трястись. На душе становится так горько и тоскливо, хочется домой, к маме. Как в детстве, прийти к ней с утра в комнату, забраться под одеяло и почувствовать себя защищенной от всех ночных страхов. Еще вчера я смеялась над Викой из-за внезапных перепадов настроения, а сегодня сама не могу понять свою внезапную тревогу.

Глубоко дышу, пытаясь успокоиться и прийти в себя. Тело расслабляется, мысли приходят в порядок, и становится немного легче. Беру с тумбочки свой телефон, кручу его в руках, думая позвонить маме. Набираю ее номер, смотрю на время, понимая, что Людмила Владимировна, учитель начальных классов, может быть сейчас на уроке. Сбрасываю звонок, решая отложить его до вечера. Не успеваю заблокировать телефон, как на нем высвечивается входящий звонок. Макс. Черт, я вчера так и не перезвонила ему. Где-то Давыдов прав, мне давно пора оборвать эту связь с бывшим мужем. Но я знаю Макса столько лет, он уже мне как родной. В конце концов, мы три года делили с ним одну постель, я знаю все его привычки и недостатки, и если наша семейная жизнь не сложилась, то это еще не значит, что я должна вычеркнуть его из своей жизни. Макс – родной мне человек. Просто я вовремя поняла, что с родным человеком не построишь нужных мне отношений, и его вечные поиски себя меня утомили. А что сейчас? Я должна неожиданно послать его куда подальше и запретить общаться со мной, просто потому что так захотел Давыдов? Мужчина, которого я знаю всего пару дней.

– Алло, – все-таки отвечаю на звонок.

– Алин, я, наверное, тебя разбудил? – виновато произносит Макс.

– Слушай, Стрельников, мне вот вообще сейчас некогда, – вру я. – Говори быстрей, если у тебя что-то важное.

– Алина, – замечаю перемену в его голосе. – Маму вчера положили в больницу.

– Стрельников, что случилось с моей любимой свекровью? Ты опять ее довел?

– Алина, ну почему сразу я? Ты же знаешь, что это уже хроническое. Врач нас предупреждал, что такое может быть.

– Так что с ней? – быстро поднимаюсь с кровати, накидывая на себя халат.

– Уже лучше. Но ее оставляют здесь еще как минимум на неделю. Алин, ты можешь приехать. Мама была бы рада тебя видеть, – Стрельников начинает играть нечестно, зная, как я люблю его маму. Если бы я могла, то при разводе отсудила у него и мать.

– Хорошо, сейчас быстро приведу себя в порядок и приеду, – иду на кухню варить себе кофе.

– Хорошо, я жду, – Макс сбрасывает звонок, а я смотрю в окно, постукивая ногтями по подоконнику, обдумывая планы на день. Звоню Виктории, предупреждая, что немного задержусь, быстро собираюсь и мчусь в больницу.

***

Мысленно кричу от восторга, когда понимаю, в какой магазин привез меня водитель Давыдова. Боже, я даже заходить сюда боялась, чтобы не расстраивать себя. Это же сплошные бренды и каждый сезон новые коллекции. Осматриваю шикарные платья и нахожусь в ментальном экстазе. Я могу все это купить! Что там говорил Давыдов? Развлекаться и закупиться на будущее? Ну, тогда у нас с ним, очень большое будущее.

Пока я выбираю наряды, за мной бегает молоденькая продавщица, что-то тараторит, рассказывает про новые модели, а мне хочется сказать ей, чтобы замолчала, я сама знаю, что мне нужно. Боже, я еще не разбогатела, а уже веду себя как сука. Усмехаюсь собственной мысли, и иду в примерочную. Даже боюсь представить, сколько будут стоить мои покупки. Хотя, наверное, Давыдов даже не заметит, как с его счета спишется незначительная для него сумма. Я присмотрела для себя несколько платьев, а комплекты нижнего белья вообще покорили меня своей красотой и сексуальностью. Но я просто заставляю себя быть скромнее, беру только пару платьев, один комплект кружевного белья и туфли к платьям, с тоской и сожалением передавая девушке непонравившиеся наряды. Нельзя быть настолько наглой и алчной. Все впереди, Алина, потерпи, тряпки – это не главная цель.

Мне бережно упаковывают покупки и приглашают посетить их магазин еще раз, на что я нагло заявляю, что обязательно приду. Да, именно так, мысль материальна, я в это верю. Если чего-то очень сильно захотеть, это когда-нибудь сбудется.

Молчаливый и очень серьезный парень с ничего не выражающим лицом довозит меня до салона. Открывает для меня двери машины, забирает мои пакеты и сам заносит их в салон, оставляя там, где я указала. Господи, к этому можно привыкнуть, сразу чувствуешь себя и свою жизнь на уровень выше. Виктория наблюдает за нами с изумленным лицом, и смущенной улыбкой.

– Что это сейчас было? – спрашивает подруга, как только парень выходит из салона.

– Сама в шоке, – усмехаюсь я, садясь в кресло, скидывая неудобные туфли на шпильках.

– Когда ты успела обзавестись водителем-охранником? – хитро щуря глаза, спрашивает она.

– Викуля, – зажмуриваю глаза, улыбаясь как умалишенная. – Давыдов – это… – не могу подобрать слов определения для этого мужика. – В общем, он тот, о котором я мечтала. И мне до сих пор кажется, что я сплю. Пожалуйста, скажи мне, что это не так? – смеюсь я.

– Может, ты все же расскажешь мне подробнее о мужике своей мечты?

– Он властен, богат, щедр, самоуверен и невероятно сексуален. Вчера он подарил мне колье, и я даже боюсь примерно узнать его стоимость. Сегодня я купила все это за его счет, и вечером мы идем с ним вместе на встречу с какими-то иностранцами.

– Алин, а тебе не кажется, что это все как- то быстро?

– Кажется, – честно отвечаю я. – Но для него это ничего не стоит. В общем, он умеет очаровывать женщин.

– Ты провела эту ночь с ним? – Ее вопрос звучит как утверждение.

– Вика, ну за кого ты меня принимаешь? Нет, конечно, – а вот тут я лукавлю. Если бы вчера он захотел, а бы не смогла ему сопротивляться.

– Алин, я все понимаю. Ты уже не девочка и не мне давать тебе какие-либо советы…, – Вика делает паузу, словно обдумывает, что мне сказать. – Но, пожалуйста, не ведись на весь этот лоск, присмотрись к нему. Подумай, нужен ли тебе этот Давыдов. Ну серьезно, по сути вы знаете друг друга пару дней и он уже завалил тебя дорогими подарками. Никто в нашей жизни ничего не делает просто так. Подарки ты принимаешь, но еще не знаешь, как придется за них расплачиваться.

– Вика, не нагнетай. Ну что он может с меня потребовать? У меня ничего нет. Да и что там обычно хотят мужики? Секс. Так я вроде не девочка, прекрасно это понимаю. И потом, я не знаю, что хочет Давыдов. Но вчера мне казалось, что я не выдержу и сама на него наброшусь, – даже когда я просто рассказываю подруге про вчерашний вечер, по моему телу прокатывается волна мурашек. На минуту прикрываю глаза, и вижу серые холодные глаза, которые не дают мне покоя.

– Алин, – так тихо и даже немного со смущением произносит Вика. – А когда у тебя в последний раз был…, – запинается словно маленькая девочка, которой нельзя произносить запретное слово.

– Секс? – заканчиваю я, Вика смущенно кивает головой. – Давно. Очень давно. Настолько давно, – усмехаюсь я, – что я уже стала забывать, что это такое. Может поэтому этот мужик и производит на меня такой эффект.

***

Длинное темно-бордовое платье лежит на моей кровати, а я стою напротив в красивом, сексуальном, прозрачном белье, смотрю на платье и понимаю, что оно из моего ночного сна. Казалось, какая ерунда, всего лишь сон, кому не снились кошмары. Но я почему-то не решаюсь его надеть. Глубоко вдыхаю, гоню от себя весь бред, который лезет мне в голову, и решительно надеваю наряд. Черные чулки плотно обтягивают ноги, новые туфли на шпильке добавляют роста, и красиво смотрятся на ноге, шикарное платье оголяет мои плечи. В небольшое декольте ложится подаренное Олегом колье. Поправляю высокую прическу, выпуская несколько прядей, слегка улыбаюсь своему отражению, понимая, что так шикарно я еще не выглядела. Вздрагиваю от сигнала входящего сообщения, оповещающего меня, что за мной прибыли. Наношу несколько капель духов на шею, подхватываю маленькую сумочку, закидываю туда телефон, предварительно выключив звук. Скептически кошусь на свое пальто, понимая, что оно совсем не подходит к этому образу, но выбора у меня нет. Накидываю пальто, торопливо спускаюсь вниз, и чем ближе я к выходу, тем сильнее сжимаю сумку. Останавливаюсь перед выходом на улицу, глубоко вдыхаю, расправляю плечи, и медленно выхожу из подъезда. Тот же темно-синий мерседес стоит прямо возле крыльца. Я думала, что за мной как всегда приедет водитель и отвезет меня к Давыдову. Но обладатель невероятных серых глаз сам лично встречает меня, небрежно облокотившись на машину. Сердце ускоряет ритм, в горле моментально пересыхает только от вида Олега. Боже, он все же невероятен. И почему-то с каждой новой встречей, этот мужчина кажется все более и более привлекательным. На нем нет верхней одежды, он одет лишь в черный не классический костюм с высоко поднятым воротником и белую рубашку без галстука, но с неизменными платиновыми запонками. И туфли так начищены, что мне кажется, в них можно увидеть свое отражение. Сегодня он вообще какой-то другой, более раскованный что-ли, расслабленный, даже улыбается по-другому, нагло и самоуверенно, а не холодно как вчера. Хотя взгляд все тот же, затягивающий своей холодной глубиной и пронзительностью.