Наперекор

Глава 3

МИЛА

Прошло всего несколько рабочих дней, а у меня уже красные глаза от недосыпа и вместо волос торчат в разные стороны «антеннки», ждущие первый сигнал о приближении выходного. Сегодня пятница. День главного совещания, когда собираются все начальники отделов, чтобы отчитаться о проделанной работе перед генеральным директором. Меня маленько трясёт. Просто потому, что уважаемый Ян Маркович даже не удосужился поздороваться с утра, когда мы с ним на парковке встретились, что уж говорить о кратких инструкциях и словах поддержки.

Человек-глыба. Молча давит.

В назначенный час я с непроницаемым лицом зашла в зал совещаний и застыла на проходе.

Одни мужчины. Молодые причём. Как на подбор. А тут я… вся такая «невинная»…

О, и Босс Боссович уже тут.

Да-да, Ян Маркович, что вы так нахмурились? Юбка совсем чуть-чуть короче положенного, половина коленки всего видна… Вырез приличный. Всё прикрыто. Почти. Нечего вымораживать меня на месте…

Мужчина-снеговик, блин!

– Вольская! – внезапно раздался за спиной знакомый голос, и я невольно дёрнулась. – Не задерживай движение!

Зная подругу, делаю шаг вперёд, иначе она удосужится меня ущипнуть за задницу прямо перед честным народом и ни грамма не покраснеет, в отличие от меня.

– Ева, слава Богу! – шепчу я. – Я уж думала, что одна тут женского пола.

– Не ссы, милая, бухгалтерия всегда поможет! – боевито отвечает она и, повернувшись к мужчинам, сверкает как бриллиант. – На ближайшие две недели я замещаю главбуха, так что не зли меня, а то не выдам аванс.

Не успела моргнуть глазом и открыть рот, чтобы ответить на угрозу, как мужчины разом окружили меня со всех сторон.

– Рад познакомиться, я – Березин Игорь, – представился привлекательный блондин, странно одетый в костюм и красные кроссовки. – Начальник отдела по строительству, – и руку ко мне тянет.

Кхм… натягиваю улыбку и тяну руку в ответ, но её вдруг перехватывает и пожимает парень с такими ярко-рыжими волосами, что вот не дай Бог у меня будет ожог сетчатки.

– А я Гена. Просто Гена. Адвокат. – Пытаюсь высвободить из его хватки руку, как она вдруг с боем перекочёвывает к другому мужчине. Поднимаю глаза и чуть-чуть округляю. Передо мной уже стоит гигант с таким мощным разворотом плеч и выпирающими мускулами, что я мысленно переживаю за свою конечность. Раздавит ведь.

– А я Глеб! Начальник охраны, – басит он мне в лицо, и я от ужаса втягиваю голову в плечи.

Где-то вдали слышу приглушённый смех подруги, и в голове уже всплывает несколько «литературных слов», которыми я её награжу, как вдруг гомон и моё тисканье резко прекращается, и всех мужчин резко сдувает в другой угол помещения.

Хлопаю глазами, ничего не понимая, но внезапно спиной ощущаю чей-то взгляд. Поворачиваюсь и как по указке выпрямляюсь.

Тут и гадать не нужно. Передо мной главный человек. Руководитель этого цирка – Барсов Марк Миронович. Мужчина лет шестидесяти с такой властной энергетикой, что я ещё с ним не знакома, а уже готова идти за ним, ничуть не сомневаясь в его силе, опыте и мудрости. За секунду замечаю потрясающее сходство со своим холодным боссом, но только внешнее. От старшего Барсова идёт тепло. Абсолютное. Мирное.

Мужчина тихо посмеивается над ситуацией, но стоит ему встретиться со мной взглядом, как улыбка с его лица моментально сходит.

Наступает гробовая тишина, и мне становится так неловко, что я спешу поздороваться и скорее выйти из этого неудобного положения.

Но мужчина удивляет ещё больше, когда отводит глаза в сторону, откашливается, быстро мне кивает и направляется к своему креслу во главе длинного стола, будто никакой заминки и не было.

Перевожу вопросительный взгляд на подругу, но та лишь также поражённо пожимает плечами.

Молодец, Мила! Двое самых важных людей, от которых зависит твоя работа, демонстративно от тебя отвернулись… И хоть бы понять, с какой стороны тогда лучше себя подать, так нет же, стою и хлопаю глазами.

Как только главный усаживается, все как по команде делают то же самое. Только сейчас замечаю, что народа прибавилось. Уже и старшее поколение к нам присоединилось. Окидываю всех беглым взглядом и беззвучно вздыхаю. Почти на десяток мужчин приходится три женщины, включая меня и Еву. Повезло выбиться из общей массы. Или нет. Обороняюсь от наглых мужских ухмылок напротив хмурым взглядом и переключаю все мысли в режим «работа» и «первое собеседование».

– Итак, давайте начнём! – восклицает Марк Миронович и даёт близ сидящему мужчине сигнал к действию. Пока очередь отчитываться доходит до меня, я успеваю прилично понервничать. Отец и сын решили объединиться и довести меня своими неотрывными взглядами до полной потери самообладания.

Только Ева знала, как дрожат у меня руки под столом, потому что периодически накрывала их в успокаивающем жесте своей ладонью.

Приподнимаю уголок губ ей в благодарность, как до слуха доходит:

– А теперь выслушаем нашу новую сотрудницу.

Сглатываю ком в горле, готовясь прилюдно выступать, как меня опережает Ян Маркович:

– Ей не с чем выступать. Собранных данных пока мало, чтобы представить полный отчёт по продвижению отдела.

Мои глаза стремятся на лоб, и я шокированно наблюдаю, как босс посылает мне многозначительный взгляд, вынуждающий меня молчать и с ним соглашаться.

Да ага, нашёл дурочку!

– От себя могу сказать, что план по развитию подразделяющих функций отдела уже составлен и все сотрудники нацелены на достижение успешного результата. Если позволите, могу предоставить краткий анализ.

Силой мысли отгоняю от себя молнии, летящие со скоростью звука от Босса Боссовича и, дождавшись короткого кивка генерального, приступаю к изложению уже изученного материала.

Под конец моей речи Барсов-младший уже и не скрывает, что получу я сейчас, как говорится, большого и толстого…

– А ты говоришь, не с чем выступать! – укоризненно смотрит на сына директор.

– Мне эти сведения предоставлены не были, – парирует Ян Маркович, пригвождая меня взглядом к стулу.

– Прошу прощения. Впредь я буду отчитываться заранее, – стойко выдерживаю зрительную атаку и перевожу внимание на генерального, ожидая его вердикта.

– Ну, вот видишь, Ян. Ты бы мог на первый раз и сам подойти разведать обстановку. Мила Андреевна у нас новый человек. Только из Англии. Там, может, другие порядки, – произносит мужчина и, на несколько секунд сосредоточив взгляд на моём лице, вдруг расплывается в искренней улыбке.

Не могу сдержать ответной радости и чувствую, как под столом меня одобрительно хлопает по коленке Ева.

– На этом всё. Всем спасибо. Все свободны, – приподнимается Барсов-старший, и все незамедлительно следуют его примеру.

– Быстро в столовую! – командует Ева, хватая меня за локоть. – А то сейчас накинутся на тебя снова, и мы отсюда не выберемся.

Соглашаюсь с подругой и спешу удрать куда подальше, но меня неожиданно настигает Ян Маркович:

– Вольская, после обеда я жду вас у себя в кабинете.

А взгляд-то какой многообещающий… Как минимум – поездит по мозгам, как максимум – уволит.

– Хорошо, Ян Маркович, – произношу бархатным голосом, чтобы не выказать своего недовольства.

Не нужно подливать масла в огонь. Может, сейчас поест, да успокоится. Забудет про меня. Я тоже верю в чудеса.

– Без опозданий, – буравит меня жёстким взглядом начальник, задерживая взгляд на моём декольте и, демонстративно подвинув меня боком, двигается в сторону своего кабинета.

Уже в столовой в компании Евы позволяю себе немного расслабиться:

– Хорошо, что ты выздоровела. Я тут уже четыре дня одна отбрыкиваюсь от повышенного мужского внимания.

– О да, мужики у нас тут настойчивые, – соглашается подруга.

– Теперь ещё главы отделов прибавились… – печально вздыхаю.

– Бери всех, кроме Березина! – предупреждающе выставляет палец девушка.

– Пижона?

– Нормальный он, – выпаливает подруга.

– Так у тебя же кто-то вроде есть, – выгибаю бровь.

– Да ну… это так… погулять да развеяться, а на Игоря у меня большие планы!

– И чего ждёшь тогда?

– Когда член свой перестанет в каждую дырку пихать, тогда и придёт моё время, – философски изрекает Ева, и я еле сдерживаю громкий смешок.

– То есть никогда… – подытоживаю я.

– Хватит обо мне, – злится подруга. – Ты лучше скажи, что успела натворить, что на тебя так Барсовы смотрят?

– Вот хоть убей, сама не понимаю, – грустно поджимаю губу.

– Ну, теперь у младшего повод-то точно есть… – подмечает Аверина.

– Расскажи мне о нём! – прошу я, опуская глаза в поднос с едой, поскольку поедающие взгляды мужчин уже конкретно поднадоели.

– Хм… ну, ему тридцать пять лет. Не женат. Без детей. Да и вообще в отношениях замечен не был. Все наши девки мечтают его в койку затащить, да вот только он даже ни на кого не смотрит.

– Гей, что ли? – удивляюсь услышанному.

– Вряд ли, – морщит нос подруга. – Он, конечно, всегда в мужской компании, но у них там просто дружба крепкая.

– У них? – смотрю на время на своём смартфоне и жестом показываю Еве ускоряться.

– Ну вот, Игорь, Глеб и Гена. Они вчетвером всегда тусуются.

Про себя отмечаю, что при этих мужчинах лучше помалкивать, а то донесут информацию другу прежде, чем я закрою рот.

– Ну всё, – выходим из столовой. – Я на казнь. Тебя потом подвезти?

– А я всё ждала, когда ты похвастаешься новой машиной! – смеётся Аверина.

– Ага, – улыбаюсь до самых ушей. – Как только пришла смска о переводе моих денег в российский банк – пошла и порадовала себя подарком.

– Потом посмотрю.

– Даже Снеговик уже оценил! – наигранно возмущаюсь.

– Ну вот его и подвезёшь! – отшучивается подруга и скрывается за дверями лифта.

Поправляю на себе одежду, крашу губы блеском, делаю решительное выражение лица, грудь вперёд и цокаю шпильками к кабинету Барсова.

Самой уже интересно, что мне грозит…

Глава 4

ЯН

– Меня совершенно не устраивает то, что я увидел сейчас на совещании, – впивается в меня недовольным взглядом отец.

– Конкретнее, пап, – спокойно говорю я, продолжая разрезать бифштекс, принесённый официантом.

– Вы с девочкой совсем не контактируете, – предъявляет мужчина, расстёгивая пиджак.

– С девочкой? – поднимаю на него удивлённый взгляд.

– А как ещё? Она мне в дочери годится.

– Я не собираюсь возиться с твоей «девочкой». У меня у самого повторная конференция на носу, – отклоняю позицию отца.

– Ты сам виноват. Ян, твои отговорки, что тебе в ботинки нассал кот, уже неактуальны! Тебе уже давно не двадцать лет, и твои выходки совершенно неуместны, – сверлит сердитым взглядом мужчина, и я сжимаю челюсть, снова вспоминая о том, как воротили носы партнёры, улавливая от меня запах мочи.

Моя репутация рухнула благодаря наглой девке и её сраному коту.

Век не забуду!

– Чего ты хочешь от меня? – клоню к основной цели разговора.

– Приглядывай за Милой Андреевной. Помоги освоиться. Чего ты взъелся на неё? Я назначил тебя куратором не для того, чтобы ты начал на новичка травлю, – строго произносит отец, на что я отрицательно мотаю головой.

– С чего вдруг такое покровительство, пап? Я уже говорил тебе, что мне это не нужно. Я отказываюсь её курировать.

– Не обсуждается, – мужчина делает голос жёстче, и по всему моему телу расплываются волны раздражения. – Возьмёшь девочку под свой контроль. Ян, не только она проходит проверку, но и ты. Развивай управленческий навык, сын, и тогда в будущем я со спокойной душой уступлю тебе место генерального директора.

Сталкиваемся тяжёлыми взглядами, и мне почти удаётся одержать победу, но как всегда, в последний момент я смиренно склоняю голову, не в силах противостоять влиянию и авторитету родного отца.

– Скажи мне одно, – оборачиваюсь к нему на выходе из ресторана. – Это как-то связано с тем, что она похожа на маму?

– Никак не связано, – обрывает беседу мужчина, садясь в машину, где нас весь обед покорно ждёт водитель. Отец переключает внимание на него, тем самым подведя жирную черту под нашим разговором.

Тема закрыта, но я чувствую незавершённость, поэтому в офис возвращаюсь ещё более раздражённый.

Когда слышу стук в дверь своего кабинета, кидаю взгляд на часы.

Минута в минуту. Уже не в первый раз замечаю, что девушка необычайно пунктуальна. Не придерёшься.

Появляется Вольская. Мои глаза мгновенно приковываются к стройным ножкам, посылая к члену горячий импульс. Злюсь на свою реакцию, но ещё больше на девушку, чей образ застревает в голове. Прикрываю крышку ноутбука, подхожу к ней и молча присаживаюсь на свой стол, скрещивая руки на груди.

Она молчит и пытается угадать моё настроение. Всматриваюсь в её лицо и поражаюсь некоторому сходству со своей мамой. Я ещё тогда в самолёте заметил, но вблизи это реально пугает. Вызывает противоречивые чувства. Отталкивает и притягивает одновременно.

Отец тоже впал в ступор, увидев знакомые черты погибшей любимой женщины. Не сумел скрыть шок и смятение, и девушка обратила на это внимание. Только вот меньше всего мне нужно, чтобы кто-то копался в моей личной жизни. Закрытой для всех.

Вольская Мила…

Она пробуждает во мне непонятное желание спрятать её от посторонних глаз. Будто приглядевшись к ней, можно проникнуть в мою голову, в мою душу и достать на поверхность глубоко зарытые тайны. Это наводит на меня страх и ужас, рождая из такого сочетания видимое отторжение.

Эту девушку срочно нужно ликвидировать. От неё одни проблемы.

Интересно, она догадывается, что первая за много лет спровоцировала меня на такие эмоции?

Пытаюсь разглядеть ответ в её глазах, но мешают очки.

Прежде, чем понимаю, что делаю, протягиваю руку к её лицу и снимаю препятствующий нашему эмоциональному контакту аксессуар.

Она, как и я, не ожидает такого поворота и, даже открыв рот от возмущения, резко пятится назад.

Оба застываем.

Какого хрена я это сделал, не могу ответить даже самому себе, на её немой вопрос уж тем более не отвечу.

У меня ровно секунда, чтобы выкрутиться, или эта женщина перекроит всю ситуацию под себя.

Ловлю её осознающий происходящее взгляд и наобум выпаливаю:

– Мила Андреевна, вы очки носите для красоты?

– Нет, из-за плохого зрения, – с выразительно жёсткой интонацией в голосе отвечает она.

– Тогда я советую вам обратиться к окулисту, чтобы подобрать новые очки. – с вызовом машу ими у неё перед лицом.

– Мне это не требуется, – на женских щеках проявляется румянец, и я дольше положенного задерживаю на них взгляд.

– Уверены? – уточняю, делая к девушке шаг. – А мне кажется, что вы слепы настолько, что не видите уже даже то, что элементарно у вас перед глазами! – наклоняюсь к ней вплотную, желая спугнуть, но она удивляет, оставаясь на месте и позволяя находиться с ней на таком близком расстоянии. Даже через одежду я ощущаю сбивчивый ритм её сердца. Мозгом понимаю, что уже основательно нарушаю все рамки приличия, но настойчиво продолжаю выводить девушку из себя. Просто потому, что сам испытываю новые ощущения. Словно внутреннее дребезжание. Оно и раздражает. И заводит всё тело беспорядочными импульсами.

Её серые глаза вспыхивают гневным блеском, и я на мгновение забываю, что хочу сказать.

У мамы были карие… Цепляюсь за это отличие как за спасательную соломинку. Так будет от девушки легче избавиться. Перевожу взгляд ниже на пухлые губы и представляю их на своей коже…

Что я там говорил? Ах да.

– Иначе как объяснить, Мила Андреевна, что вы не отреагировали на моё заявление должным образом? Не разглядели или попросту решили пойти мне наперекор?

Невольно втягиваю носом запах её сладких духов, и следующее моргание глазами привносит лёгкое головокружение.

– Прошу прощения, Ян Маркович, – вкрадчиво выделяет каждое слово. – Я неверно растолковала ваши… позывные… Впредь буду тщательнее всматриваться в ваши движения и взгляды, – демонстративно сощуривает глаза, и я, недовольно выдохнув, отстраняюсь, чтобы закончить этот пропитанный сарказмом диалог.

– Не утрируйте, Мила Андреевна. В течение дня жду от вас полный отчёт о функционировании отдела. А сейчас идите работать, – отворачиваюсь, желая снова переключиться на свои дела, но Вольская меня окликает:

– Ян Маркович?

– Да? – устремляю на неё нетерпеливый взгляд.

– Очки мои верните, пожалуйста, – протягивает ко мне руку, выставляя ладонь вверх.

Осознаю, что я и правда крепко сжимаю тонкую оправу очков и уже даже нацелился положить их в карман брюк.

– Пожалуйста, – вкладываю в её ладонь аксессуар и слегка склоняю голову.

– И ещё, – строго произносит она, возвращая очки на лицо.

– Слушаю.

– Если вы ещё раз посмеете нарушить мои личные границы, я буду вынуждена написать на вас жалобу вышестоящему начальству, – и смотрит выжидающе.

– Принято к сведению, Мила Андреевна. Можете быть свободны, – с иронией ухмыляюсь я и возвращаюсь за свой рабочий стол, изображая полную отрешённость.

Девушка испаряется ровно за секунду, оставляя меня окутанным насыщенно-сладким ароматом её духов и с каменным членом в штанах.

Охеренно!

Как только перестаю слышать отдаляющийся звук каблуков, запрокидываю голову и закатываю глаза, желая избавиться от врезавшейся в мою память сочной женской задницы, туго обтянутой тканью юбки.

Невыносимая женщина! Ещё и угрожает мне. Всего ничего в нашей компании, а уже надумала, что сможет меня прогнуть под себя. Набралась опыта у мужиков и решила, что я для неё лёгкая добыча?

На девочку-целочку нихрена не похожа. Слишком много гонора для такой девицы. Нужно поставить её на место, несмотря на предостережения отца. Решила выпендриться перед начальством, ну так потом не жалуйся, что привлекла к себе особое внимание.

Громко выдыхаю, представляя, как сжимаю в ладонях упругую грудь, так соблазнительно выглядывающую из выреза её блузки…

Чёрт!

Надо заканчивать с этим, а то у меня так встанет не только член, но и работа. Если отец узнает, что именно я в его фирме позволяю себе вольности, то четвертует меня лично.

Какого хера? Ещё ни одна баба не сбивала меня с мысли, так почему получилось у этой?

Выпрямляюсь и тянусь к телефону. Набираю номер начальника службы безопасности:

– Глеб, достань мне всё, что найдёшь на Вольскую Милу Андреевну. Чем раньше, тем лучше.

Глава 5

МИЛА

Вылетаю из кабинета начальника и пулей в женский туалет. Открываю в раковине кран и начинаю обтирать шею прохладной водой. Руки дрожат, а в груди бушует ураган.

Никто!

Никто не смеет прикасаться ко мне без моего разрешения!!

И главное, тронул-то самое ценное! Очкиии!

Да я без них себя голой чувствую! Беззащитной… и слепой!

У Барсова большое самомнение!

Это возмутительно!

Злостное нарушение субординации!

Я буду жаловаться!

Или не буду, потому что выпрут скорее меня, чем его.

Я буду просто его тихо ненавидеть! И периодически угрожать, чтобы держать на приличной дистанции, а заодно и в тонусе.

Ну вот почему так?

Наконец-то выпал шанс проявить себя, заниматься любимым делом и получать за это хорошую зарплату, так нет же… везде нужно подсунуть подводный камень. Даже не камень… Перед носом глыба, которую не то что сдвинуть – трогать нельзя.

Не вижу я…

Пфф…

ВСЁ я вижу, особенно, что ты – сукин сын, решивший, что у тебя крутые яйца…

С важным видом толкает речь, а сам на грудь мне пялится. Тут и щуриться не нужно, чтобы заметить.

Осталось только сказать мне: «Снимайте очки, Мила Андреевна, и раздвигайте ноги!»

Фууухх. Давно так никто не бесил… точнее, вообще никогда.

Были, конечно, «кадры» в Англии, но я быстро пресекала любые их попытки ко мне приблизиться.

Начальство же вообще вело себя как по струнке. Всё чётко и по делу. Никаких намёков.

Барсов же вообще берега попутал. Надо отыскать регламент по деловой дисциплине и сунуть ему под нос, в обязательном порядке стукнув перед этим по башке.

Хорошая мысль. Мне очень нравится. Представляя её в красках, мне даже немного полегчало.

Оценив своё отражение в зеркале как возбуждённо-агрессивное, стараюсь привести в норму дыхание и направить мысли в нужное русло.

Более-менее вернув мышление в трезвое состояние, быстрым шагом дохожу до своего кабинета, даю задание Эле соединить меня с типографией и закрываюсь на ключ, чтобы без отвлечений просмотреть список рукописей, которые мне прислал редактор. До конца рабочего дня бросаю все силы на изучение присланных материалов и распределение между редакторами новых задач. Когда отрываю глаза от компьютера, понимаю, что отдел уже опустел, и стало непривычно тихо, а за окном поздний вечер, завлекательно моргающий уличными фонарями и неоновыми вывесками ночных заведений. Голова гудит от жуткого переизбытка информации, ноги от тисков новеньких туфель, а спина от длительного сидячего положения. Отсеиваю вспыхнувшее желание растянуться на полу и растечься лужицей, заставляю поднять с кресла свою «квадратную» задницу и двигаю вялыми ногами в приёмную, где устало подпирает рукой падающую голову моя секретарша.

– Эля! – от моего голоса девушка резко вскидывает испуганный взгляд. – Марш домой. На сегодня всё.

– Хорошо, Мила Андреевна, – не может скрыть счастливой улыбки она.

– Доброй ночи, Эля, – понимающе усмехаюсь и спешно прощаюсь.

Кривым шагом к лифту. Быстрее домой, а то там Кирюша, наверное, совсем заскучал. Сейчас как накинусь на моего котика, как потискаю… как чихну двадцать раз от его шерсти, летающей по всей квартире. Меня ждёт дивный вечер.

Когда двери лифта открываются, моя блаженная улыбка тут же меняется на оскал.

– Так и будете стоять на месте, Вольская? У меня нет ни времени, ни желания вас ждать, – обдал холодом Барсов, и я закоченевшими конечностями делаю шаг к нему в кабину лифта.

Двери закрываются, и я поворачиваюсь к обидчику спиной, напоминая себе, что он шеф всея «Легиона» и в таком тесном пространстве лучше его не злить. А то сдадут его нервишки, и прижмёт меня к стене, ломая мне очки и ногти, которыми я буду отбиваться.

Открываю рот, когда чувствую прикосновение к своему бедру, и тут же закрываю, следя за тем, как мужская рука тянется к панели с кнопками и нажимает самую нижнюю.

Спокойно, Мила. Бывает. Случайно задел. У меня ведь задница размером с лифт, ну? Могу ещё и бюстом придавить… А в комплекте с его раздутым эго так вообще удивительно, что рукой чуть-чуть коснулся, а не всем телом меня сзади подпирает.

Запечатываю себе рот, плотно сжимая губы, и утыкаюсь глазами в пол, чтобы постараться сконцентрироваться и взять контроль над мурашками, которые вышли из спячки и взволнованно мечутся по всей спине, ощущая крайне близкое присутствие красивого мужчины.

Исходящие от него волны негатива, ясное дело, пробуждают во мне отталкивающие чувства. Всё сознание настойчиво сигналит ответить ему тем же и в двойном размере. И если договориться с мозгом на данный момент я была в силах, оставаясь непроницаемой, то тело решило сыграть со мной в недопустимую игру. «Настройки» сбились. Резко повысилась чувствительность. Меня то бросало в жар, то трясло от озноба. Потеря управления над самой собой из-за типа, который по определению не может быть моим сексуальным партнёром, так как является моим непосредственным начальником, вызывала внутри меня полнейший беспорядок. Злило и будоражило одновременно. В таком положении я оказалась впервые. Мучительные контрасты.

Что в нём такого? Почему тело реагирует? Он же говнюк в высшей степени.

Так почему он пробуждает во мне такие низменные желания, как почувствовать его дыхание на моей коже и сильные руки, дерзко раздвигающие мне ноги в разные стороны…

Чем больше думаю, тем существеннее слабеет моя способность рассуждать.

Лифт бесшумно заскользил вниз, и в голове заработал секундомер. Находиться в ограниченном пространстве с Барсовым крайне затруднительно. Соприкоснувшиеся в одной точке возбуждение и отторжение заставили мой пульс участиться, а мышцы напрячься до болезненных спазмов.

Чувствуя сзади какое-то движение, ощутила, как волосы на затылке внезапно встали дыбом.

Машинально поднимаю взгляд и смотрю в зеркало на стене. И тут же попадаю в ловушку тёмных глаз, цепко следящих за переменой эмоций на моём лице.

Запоздало понимаю, что губы Барсова кривятся в подобии ухмылки и цепенею, когда он делает шаг ближе, и я чувствую спиной ткань его пиджака.

Не разрывая нашего зрительного контакта, Ян Маркович наклоняется к моему уху и опаляет его горячим дыханием:

– Если хотите к себе должного отношения, то… – делает паузу, перемещает свой взгляд прямо на мою грудь, так сильно вздымающуюся в отражении зеркала, и бархатным голосом добавляет: – …потрудитесь выглядеть соответствующе.