Очерки истории корейского кино (1903–2006)

В 2002 году в дальневосточном городе Владивосток был установлен гранитный памятник Ан Чунгыну[584].

В 2014 году в одном из помещений вокзала в Харбине (Китай) в «зале площадью 100 квадратных метров открыли экспозицию, посвященную Ан Чунгыну. Кроме того, непосредственное место убийства Ито Хиробуми отметили специальным знаком»[585].

В 2017 года в Республике Корея в городе Ыйчонбу (Uijeongbu) в провинции Кёнгидо (Gyeonggido) был открыт памятник Ан Чунгыну. Это «2,5 – метровая бронзовая статуя корейского борца за независимость была подарена гражданской группой из Китая. Такой же памятник-близнец будет поставлен в Китае»[586].

«В три часа дня в дождливый день» Пак Чонхо

В 1958 году по сценариям драматурга Пак Чонхо (Park Jong-ho, 1927) были сняты три мелодрамы: «Прекрасная грешница» (A Beautiful Wicked Woman, Aleumda-un agnyeo, 1958) режиссера Ли Канчхона (Lee Kang-cheon, 1920–1993) о трагической любви художника и проститутки; «Гостиница третьего класса» (The Third Class Hotel, Samdeunghotel, 1958) режиссера Пак Сичхуна (Park Si-chun, 1913–1996) о композиторе и девушке, живущих в одной гостинице и «Опавшие цветы» (The Fallen Blossoms, Naghwa-yusu, 1958) режиссера Ан Хёнчхуля (Ahn Hyun-chul, 1929–2020) о незавидной судьбе жены в семье мужа, которой уехал на учебу за границу.

Также Пак Чхонхо был автором сценария двух мелодрам, снятых в 1959 году: «Только ты» (Only You, Eonjekkajina Geudaemaneul, 1959) режиссера Квон Ёнсуна (Gwon Yeong-sun, 1923–1992) о несчастной любви проститутки и корейца, встретившихся в Макао (КНР), и «Она была счастлива?» (Was She Happy? Geu yeojaneun haengboghaessdeonga, 1959) режиссера Сон Гука (Song Guk, 1921) о подругах, влюбленных в одного мужчину.

В 1959 году Пак Чонхо снимает свой режиссерский дебют по собственному сценарию «В три часа дня в дождливый день» (Three o'clock P.M. in a rainy day, Bi-oneun nal-ui ohusesi, 1959)[587].

Содержание фильма. После Корейской войны в Сеуле американский военный Генри Чан (Hanry Jang) случайно знакомится с милой девушкой Ан Суми (Ahn Su-mi). Девушка красива и растеряна: «У меня нет дома. Я даже не могу вспомнить лица моих родителей». Генри сочувствует и опекает девушку. После нескольких встреч он влюбляется в Суми, и она ему симпатизирует. Но Суми скрывает от Генри, что она была помолвлена с Ли Ингю (Lee In-gyu), который погиб во время Корейской войны.

А Генри не скрывает, что его отец – владелец отеля в Гонолулу. И что у него есть младшая сестра, которой тоже 23, как Суми. Генри показывает Суми семейные фотографии. Он рассказывает, что его младший брат погиб в Корейской войне, у него осталась жена и маленький сын. Генри признается Суми в любви: «Если я женюсь, то на той, которая будет похожа на вас… Я так думаю, как только встретил вас!»

Генри нравится девушке Инсук (In-suk) – сестре жениха Суми Ли Ингю. Но Генри равнодушен к Инсук. Генри и Суми договорились пожениться. Но к Суми возвращается ее жених – Ли Ингю. Он выжил, но хромает от полученного ранения. Инсук ревнует Суми к брату и к Генри.

Генри не дождался Суми в церкви. Через несколько дней он встретился с Суми и Ингю. Расстроенный Генри ушел, так не пообщавшись с Ингю, который представил Суми, как свою невесту.

Поздно вечером Суми пришла к Генри и призналась, что после войны она жила у своей подруги, которая работала в баре. Когда подруга приводила клиентов, Суми гуляла на улице. Так она встретилась с Генри. Суми не скрывала, что влюбилась в Генри и считала дни, когда они поженятся и уедут в Америку. Но, накануне их венчания в церкви, когда Суми вернулась к своей подруге, там ее ждал Ли Ингю. Он выжил. Суми плачет и умоляет: «Генри, забудь все, что случилось со мной!.. Я должна идти».

Генри запирает дверь: «Суми, давай уедем из Кореи и поедем в Америку, землю процветания!» Но Суми обещает вернуться к нему завтра. Генри привез Суми к дому Ли Ингю. Суми входит к себе в комнату, включает свет, ее ждет Ингю: «Ты меня предала!»

Ли Ингю приходит к Генри Чану: «Суми – моя невеста!» Генри убеждает Ингю: «Если вы любите ее, дайте ей лучшую жизнь. Я могу увезти Суми». Гордый Ингю уходит, прихрамывая и на лестнице встречает Суми. Ингю, не стесняясь Генри, бьет Суми по лицу так, что она падает. Суми пытается объяснить Ингю: «Ты не так понял! Послушай». Но разъяренный жених уходит, так и не выслушав Суми.

Суми заявляет Генри: «Я думала всю ночь… прости меня». Генри уговаривает Суми: «У меня одно желание. Поехали вместе… мои родители тебя ждут… я сделаю тебе счастливее, чем Ли… иногда нужна смелость, чтобы быть счастливой… Суми, будь смелей!» Но Суми непреклонна: «Не могу уехать с тобой».

Дома Ингю напился, одним пальцем играет на пианино, поет песню о Родине. К нему подходит его мать, он обнимает ее: «Мама!» Ингю плачет. Сестра подходит к Ингю: «Ты напился!» Ингю просит сестру: «Верни Суми, она не могла ничего плохого сделать!»

Суми обещала Генри, что придет на аэродром. Но, вернувшись в дом Ингю, Суми почувствовала себя плохо. Она в постели. Доктор говорит Ингю: «У нее слабое сердце». Суми просит простить ее. Ингю утешает свою невесту: «Все в прошлом, мы будем счастливы вместе!»

Но Суми умирает. Ингю прилег рядом с Суми и плачет.

На аэродроме Генри ждет Суми. К нему подходят двое друзей. Генри озабоченно спрашивает: «Что случилось?.. Если увидишь ее, скажи, что я хочу счастья для нас двоих». Один из провожающих сообщает Генри: «Госпожа Ан далеко, откуда не возвращаются».

В финале фильма Генри сидит на той самой скамейке, на которой он познакомился с Ан Суми. Он прилетел в Сеул через пять лет и предался своим невеселым воспоминаниям…

По мелодраме режиссера и сценариста Пак Чонхо «В три часа дня в дождливый день» можно предположить, что такого рода фильмы и были основной продукцией южнокорейских кинематографистов в конце 1950-х годов. Классический треугольник: красивая, очень порядочная преданная, кроткая и смертельно больная Ан Суми разрывается между достойными женихами – Ли Ингю и Генри Чаном. Казалось, Суми должна была выбрать американца и оставить хромого и обидчивого Ингю, который поднял на нее руку. Но нет! Суми выбирает вспыльчивого и пьющего инвалида и патриота Ингю. Возможно, позже режиссер Пак Чонхо решил, что Суми должна скоропостижно умереть, чтобы вызвать слезы у зрительниц.

В 1960-х режиссер и сценарист Пак Чонхо снял 25 фильмов, а в 1970-х – десять. В 1980-е годы Пак снял с большим перерывом только две мелодрамы «Не сегодня вечером» (Not for Tonight, Oneulbam-eun cham-euse-yo, 1981) и «Женщина в простенке» (The Lady in the Wall, Byeoksok-ui buin, 1989). Обе мелодрамы провалились в прокате[588].

«Костлявый и толстый отправляются в учебный центр в Нонсане» Ким Хварана

Ким Хваран (Kim Hwa-rang, 1912–1977) – ветеран корейского кино. Свою первую 9-минутную короткометражку «Я умру под моим флагом» (I Will Die Under My Flag, Guk-gi ah-rae-seo na-neun juk-eu-ri, 1939) Ким Хваран снял с соавтором-японцем Окано Синичи (Okano Shinichi)[589]. Судя по названию, это была военно-патриотическая агитка для стариков и женщин в Корее.

В 1941–1957 годах Ким Хваран работал монтажером, в том числе и с режиссером Чхве Ингю над его фильмом «Ангелы на улицах» \ «Бездомный ангел» (Angeles on the Streets \ Homeless Angel, Jip-omneun cheonsa, 1941), в котором рассказывалось о корейских школьниках, «добровольно» отправляющиеся служить в японские пограничные войска. Фильм был одобрен японской цензурой, но корейцы обвинили Чхве Ингю в «продажности».

В 1950-х годах режиссер Ким Хваран снял одиннадцать фильмов. В основном, это были мелодрамы. Но на сайте Корейского киноархива есть антикоммунистическая комедия Ким Хварана «Костлявый и толстый отправляются в учебный центр в Нонсане» (A dry-bones and a fatty go to the Nonsan training station, Holjjuk-i Ttungttung-i Nonsan hunlyeonso-e gada, 1959) о военных сборах южнокорейских граждан.

В этой комедии положений по-доброму рассказывается об антиподах – слишком упитанном и очень худом солдатах. Толстому не могут подобрать форму по размеру, а на костлявом любая униформа висит. Под толстяком ломается раскладушка, а костлявый ему сочувствует. Вскоре толстый и костлявый подружились. Во время большого концерта друзья оказались на сцене и начали петь шутливую песенку про себя – костлявого и толстого. Занавес поднимается. И друзья поют свою забавную песенку в сопровождении оркестра. Публика аплодирует.

На стрельбище толстый повесил на мишень карандашный портрет Ким Ирсена, прицелился и выстрелил стоя. Мишень загорается. Костлявый рад за друга: «Ура!» Они заняли первое место по стрельбе. Начальник на трибуне что-то читает и вручает им подарки.

Вероятно, съемки фильма проводились прямо в учебном центре в Нонсане. Много эпизодов, снятых репортажно, с большим количеством военных и техники.

Комедия Ким Хварана пользовалась успехом. Ее посмотрели более пятидесяти тысяч зрителей[590].

В 1960-х годах Ким Хваран снял 20 фильмов и, судя по названиям, это были мелодрамы и комедии. Вероятно, большая часть фильмов была утрачена.

Начало «Золотого Расцвета», Возрождение корейского кино, реставрация корейской индустрии или начало развития южнокорейского кино во второй середине 1950-х годов было тесно связано со сложным политическим и экономическим положением в стране. Кинематографисты, работавшие, в основном, в Сеуле, как и большинство корейцев, переживали военно-политическое разделение единой Кореи как личную трагедию. Поэтому одной из постоянных тем в южнокорейском кино долгие годы была борьба с коммунизмом, развившаяся в особый жанр – «антикоммунистический фильм». Но коммерчески успешными были немногочисленные южнокорейские мелодрамы и биографические фильмы, приносившие небольшую прибыль.

«Золотой век» южнокорейского кино

Многие исследователи киноиндустрии Республики Корея называют периоды в истории южнокорейского кино цветисто и звучно. 1960-е годы они называли то «Золотым расцветом», то «Золотым веком»[591]. Конечно, период роста производства фильмов можно с полным правом назвать «Золотым веком». Это были годы бурного развития национальной киноиндустрии, впервые с 1919 года, когда была показана первая корейская кинодрама «Битва за справедливость» / «Справедливая месть» / «Справедливая борьба с врагом» Ким Досана.

Автор первой истории корейского кино Ли Ёниль (Lee Young-il, 1931–2001) сдержанно назвал 1960-е годы «классическим периодом» в истории южнокорейского кино[592]. Ким Хва восторженно называет 1960-е годы «периодом расцвета или золотым временем корейского кино»[593]. Оба определения 1960-х годов в истории южнокорейского кино совершенно справедливы.

1960-е годы – это создание мощной киноиндустрии, ориентированной на создание высококачественной продукции мирового уровня при полном контроле и поддержке государства. Этот сложный и болезненный для многочисленных мелких киностудий период заложил основы для развития одной из самых мощных и влиятельных киноиндустрий в XXI веке – Халлювуда.

Именно поэтому необходимо кратко описать, в каких общественно-политических условиях работали и создавали свои шедевры кинохудожники Республики Корея в 1960-е годы.

1960-е годы. Начало «вечного правления» генерала Пак Чонхи

По мнению профессора С.О. Курбанова, «экономическая ситуация в стране была сложной. В 1960 году безработные составляли 40 % трудоспособного населения, преступность охватила все слои населения. 85-летний Ли Сынман был не в состоянии улучшить ситуацию в стране, но готовился к очередным президентским выборам.

Оппозиционеры – сторонники Демократической партии, опубликовали копию лисынмановского плана фальсификации президентских выборов. А 11 апреля 1960 года в портовой бухте города Масан (Masan) провинции Южный Кёнсан (South Gyeongsang Province) был обнаружен обезображенный труп одного из участников мартовской демонстрации, старшеклассника коммерческой школы (Commercial High School) Ким Чуёля (Kim Ju-yeol). Подросток пропал во время протестных демонстраций 15 марта. По официальной версии, Ким Чуёль утонул. Но возмущенные граждане ворвались в больницу и обнаружили, что кто-то из полицейских выстрелил слезоточивой гранатой прямо в лицо подростку и убил его наповал[594].

Южнокорейская пресса опубликовала фотографию найденного тела Ким Чуёля через американскую прессу (Associated Press \ AP). Этот инцидент потряс граждан Южной Кореи и стал основой национального движения против коррупции на выборах 19 апреля. Масан разразился трехдневными спонтанными массовыми протестами, которые привели к дальнейшим ожесточенным столкновениям.

Уже к 6 часам вечера перед зданием городской администрации и полицейского управления Масана собралось более 30 тыс. человек. Антиправительственные демонстрации в Масане продолжались в течение трех дней и всколыхнули всю страну, став началом события огромной исторической значимости – события, которое в историографии именуют «Апрельская революция», или «Апрельское народное сопротивление», а иногда просто – «Апрельское восстание» (советская историография). Именно с событий апреля 1960 г. начинается новый этап истории борьбы за демократию и свободу в Южной Корее»[595].

В Сеуле тысячи студентов университета Корё провели разрешенную демонстрацию с политическими лозунгами. Но после демонстрации на студентов напали десятки бандитов с металлическими цепями и молотками. Один студент погиб, более 80 получили ранения. Это событие возмутило всех студентов и патриотически настроенных жителей Сеула.

Во вторник 19 апреля, в «кровавый вторник», во время разгона антиправительственных демонстраций в стране погибло 186 человек и 6026 человек получили ранения. Только в Сеуле число погибших превысило 100 человек.

25 апреля 1960 г. на улицы Сеула вышли преподаватели 27 высших учебных заведений столицы с требованием расследования кровавых событий 19 апреля и отмены результатов мартовских президентских выборов. К преподавателям присоединились студенты и горожане.

26 апреля 1960 г. на экстренном заседании Национального собрания Республики Корея депутаты потребовали отставки Ли Сынмана.

28 апреля трагически погиб со всей своей семьей премьер-министр РК Ли Гибун (Lee Gi-bung, 1896–1960). Узнав об этом, 29 апреля 1960 первый президент Республики Корея Ли Сынман тайно покинул страну[596].

1 октября 1960 г. была провозглашена так называемая Вторая Республика во главе с президентом Юн Босоном (Yun Posun, 1897–1990). Понятие «Апрельская революция» вошло в Преамбулу текста Конституции Республики Корея. Именно с протестов в апреле 1960 г. начинается особый этап истории борьбы за демократию и свободу в Южной Корее[597].

Летом 1960 г. КНДР выдвинула новые инициативы мирного объединения страны. В Южной Корее начало нарастать движение за мирное самостоятельное (без вмешательства США и других внешних сил) объединение страны. Многие граждане РК выступали за развитие контактов с Севером, за вывод из Кореи американских войск.

Но новое правительство под руководством премьер-министра Чан Мёна (Chang Myon, 1899–1966) 8 февраля 1961 г. подписало корейско-американское соглашение, позволявшее американской администрации вмешиваться в дела Республики Корея. Это вызвало новую волну народных волнений. Страна была ввергнута в еще больший хаос, чем до свержения Ли Сынмана.

В 3 часа ночи 16 мая 1961 года войска под руководством генерала Пака Чонхи подошли к Сеулу и к 4 часам утра захватили помещения центральных органов власти, главпочтамт, основные радиостанции, издательства. В 5 часов утра в эфир вышла первая радиопередача с заявлением путчистов. Военные обещали, что в Республике Корея будет возрождена независимая экономика, которая позволит стране «говорить на равных с коммунизмом» (т. е. с Северной Кореей) и на паритетной основе искать пути объединения страны.

Через два дня премьер-министр Республики Корея Чан Мён официально объявил о передаче власти военным и о своей отставке. Во главе путчистов был генерал Пак Чонхи, который позже стал первым военным президентом Республики Корея.

По статистике, в 1961 году доход на душу населения не превышал 82 долларов, хотя формально это было на 17 долларов больше, чем сразу после войны, однако разницу «съедала» инфляция. Безработица и неполная занятость оставались серьезной проблемой до середины 1960-х годов.

С распространением в обществе социального и духовного отчуждения, вызванного индустриализацией, в Южной Корее количество верующих, увеличилось более чем в 3 раза. В 1964 году количество верующих составляло 13 % (3 млн 570 тыс. человек) от всего населения (28 млн 180 тыс. человек)[598].

Но молодежь Республики Корея не испугало ни тяжелое экономическое и духовное состояние общества, ни новое военное правительство. Именно с 1960-х годов студенчество Южной Кореи стало своеобразной политической школой для молодых и энергичных людей. В те годы идеи коммунизма и социализма были очень популярны в студенческой среде. Но апреле 1968 г. в Сеульском университете было раскрыто «Читательское общество», занимавшееся изучением марксистской литературы, а в августе того же года была ликвидирована подпольная Революционная партия объединения северокорейской ориентации[599]. Несмотря на репрессии, в студенческой среде постоянно возникали различные подпольные группы по интересам, в том числе и клубы любителей кино.

Закон о кино 1962 года

В августе 1960 года в РК создается Государственный комитет по этике в кино. Контрольная функция за «нравственным влиянием на зрителей» перешла в руки неправительственных кругов. А в 1962 году вышел «Закон о кино» (Motion Picture Law of 1962), рассматривающий южнокорейский кинематограф, как основной инструмент антикоммунистической пропаганды.

По мнению Ким Хэчуна (Kim Hyae-joon), автора статьи «История политического регулирования в южнокорейском кино» (A History of Korean Film Policies), этот закон был похож на «Закон о кино» 1939 года, который учредили в Корее японские колониальные власти[600]. По новому закону о кино южнокорейские кинокомпании были обязаны иметь свои собственные студии и оборудование, минимальное количество актеров и режиссеров, и производить не менее пятнадцати фильмов в год. В тот же год из семидесяти одной кинокомпании осталось шестнадцать, и только четыре из них работали в Сеуле[601]. Под жестким контролем правительства южнокорейская киноиндустрия стала еще одной эффективной производственной структурой, в которой киностудии больше были похожи на сборочные заводские цеха по производству фильмов.

Правительство переориентировало кинопроизводство из мелкого и среднего бизнеса в крупный концерн, объединивший в студийную систему крупные южнокорейские производственные и прокатные кинокомпании[602]. В исправленную в 1963 году Конституцию Республики Корея президент Пак Чонхи лично внес статью о государственной цензуре «фильмов и развлечений для защиты общественной морали и социальной этики»[603].

По некоторым источникам, в южнокорейской киноиндустрии, освобожденной от налогов, появились компании, закупавшие самую низкопробную зарубежную (американскую) кинопродукцию и выпускавшие фильмы, такого же низкого художественного качества. Но, президент Пак Чонхи лично контролировал, чтобы корейцы не увлекались дешевыми иностранными фильмами. «Чтобы пресечь «тлетворное влияние западного образа жизни» Пак Чонхи подписал осенью 1966 г. закон, по которому все мелкие фирмы закрылись и через год в стране действовали около 10 киностудий. Но этот же закон предписывал, чтобы каждый кинотеатр в Республике Корея показывал не менее 30 картин отечественного производства в год»[604].

Самым запоминающимся фактом является обязанность кинорежиссеров снимать по несколько фильмов в год[605]. Все киностудии были обязаны выпускать на каждый зарубежный фильм – три отечественных[606], что, несомненно, поддерживало рост производства южнокорейских фильмов, но вынуждало работать кинематографистов на износ в бешеном темпе. И кинематографисты работали – производили фильмы с невероятной скоростью. Большая часть фильмов снималась в течение недели. А некоторые режиссеры умудрялись снимать по 6–8 фильмов в год.

И это не считалось чем-то особенным. Всем известно, что корейцы – страстные трудоголики. «Приверженность к конфуцианской этике с ее «прививками» к трудолюбию, тягой к образованию, дисциплине, почитанием старших на все 100 % использовались государством и бизнесом в целях развития экономики. Продолжительность рабочей недели в 1960-70-е годы фактически не регламентировалась, достигая 60, а то и 70 ч. Длительность отпуска составляла лишь несколько дней. И сегодня подавляющее большинство корейцев не решаются оставить свое рабочее место больше чем на неделю»[607].

Несмотря на все строгости военной цензуры, «Закон о кино» сохранял квоты на прокат иностранных фильмов, что позволяло южнокорейским кинематографистам серьезно конкурировать с голливудскими фильмами. По новой редакции Закона о кино 1966 года во всех кинотеатрах страны корейские фильмы должны были демонстрироваться не менее девяноста дней[608].

А цензура и во время просмотра сценария, и перед выходом каждого фильма в прокат, строго следила, чтобы фильмы

1) не «подрывали дух конституции и достоинство государства»,

2) не «подрывали общественный порядок и нравственность»,

3) не «подрывали дружбу между Кореей и другой страной» и

4) не «подрывали здравомыслие людей»[609].

Содержание всех четыре пунктов, цензоры-чиновники интерпретировали по собственному усмотрению.

Во время 18-летнего правления генерала Пак Чонхи в «Закон о кино» ежегодно вносились многочисленные поправки, которые осложняли работу южнокорейских кинематографистов. В то же время, во время правления Пак Чонхи в Республике Корея удалось «построить студийную систему, которая работала так же эффективно, как голливудские студии, но с авторитарным уклоном»[610]. И все же, благодаря государственной поддержке с 1962 года ежегодный выпуск фильмов в Южной Корее, по некоторым источникам, достиг 100 названий (для сравнения, в 1957 г. в РК было выпущено в прокат 37 фильмов)[611]. К 1969 году в Южной Корее ежегодно снималось более 230 фильмов и по всей стране было продано свыше 170 миллионов билетов в кинотеатры. Эти показатели были превышены только в 2005 году[612].

С коммерческой точки зрения, 1960-е годы стали настоящим «Золотым веком» в истории южнокорейского кино. Киноиндустрия стала успешной отраслью экономики РК, как крупное производство «жесткой» или «мягкой» пропаганды»[613]. «Жесткой» считались все антикоммунистические фильмы, а мягкой – остальная кинопродукция, выпущенная в прокат военно-государственной цензурой.

Южнокорейское телевидение тогда переживало начальный период, поэтому походы в кино были единственным развлечением населения страны. В 1966-м году, в среднем, каждый житель Сеула посмотрел в кино пять фильмов[614].

И это происходило тогда, когда все южнокорейские фильмы подвергались жесткой государственной цензуре, многие кинематографисты наказывались большими штрафами или оказывались в тюрьме за малейшие подозрения в «подрыве» государственной идеологии. Некоторые фильмы не были выпущены в прокат из-за «идейной подозрительности». Например, драма «Шальная пуля» (1961) Ю Хёнмока, по мнению цензоров, не раскрыл политических и социальных настроений современности. А фильм «Семь пленниц» (1965) Ли Манхи был разоблачен, как прокоммунистический. Исторический фильм Син Санока «Евнух» (1968) был признан слишком эротичным[615].

Некоторые режиссеры пытались протестовать, другие снимали идеологически безвредные мелодрамы или политически полезные антикоммунистические фильмы. Разнообразие картин, выпущенных на экран в 1960-х годах, вызывает восхищение: военные и исторические фильмы, комедии, юношеские драмы, боевики, фильмы ужасов и, конечно, мелодрамы.

Мелодрама и боевики – основные жанры в южнокорейском кино того времени. Во всех фильмах того периода присутствовали мелодраматические элементы[616], даже в боевиках и военных фильмах. Благодаря стойкой привязанности южнокорейской публики к трогательным сценам и любовным томлениям героев, кинематографисты выпускали фильмы в популярных жанрах и легко проходили жесткий контроль цензуры времен диктатуры Пак Чонхи. Общими усилиями они сумели не только возродить, но и в рекордные сроки увеличить национальное кинопроизводство.

В стремительном темпе южнокорейское кино осваивало и новые жанры. В начале 1960-х годов режиссер Ли Ёнмин (Lee Yong-min, 1916–1982) одним из первых стал осваивать новый для южнокорейского кино жанр «фильмов ужасов»[617]. Вот названия его фильмов ужасов: «Цветок зла» (A Flower of Evil, Ag-ui Kkot / Akui ggot, 1961), «Ворота в ад» (The Gate to Hell, Ji-okmun, 1962), «Жених из могилы» (A Bridegroom from a Grave, Mudeomese o Na-on Sillang, 1963), «В аду нет работы» (The Hell Has No Vacancy, Jiogeun Manwonida,1964) и «Дьявольское убийство»\ «Кровожадный убийца» (A Devilish Homicide\ A Devilish Murder or A Bloodthirsty Killer, Sal-inma / Salinma, 1965) и др. К сожалению, эти фильмы не сохранились.