Мастер-класс по любовной магии

Первой прибежала Мэри. Широко улыбнулась, тряхнула пышной гривой волос, прощебетала что-то приветственное и плюхнулась рядом. Гвендолин промолчала.

Следом пришел Орион и сел рядом с рыжей, не тратя времени на любезное «здравствуйте». Гвендолин поморщилась.

Последним подоспел Питер. Пробормотав извинения за опоздание, он шумно подвинул стул, нечаянно толкнул стол, наступил на ногу Мэри, сконфуженно улыбнулся и наконец затих. Гвендолин вздохнула.

Ей была непривычна такая суета. В родной академии завтраки проходили намного спокойнее.

– Всем доброе утро, – сказала она, намекая на правила вежливости.

– Здорово, – нехотя кивнул Орион.

– Доброе утро, Гвендолин, – пробормотал Питер.

Парень был немного застенчив и предпочитал прятаться в тени друга, а не выбивать себе место под солнцем.

Гвен знала подобные характеры. Ее сосед, тот самый, которого пыталась опоить приворотным, был таким же. Тихим, мягким, слабохарактерным. Гвендолин, только став взрослой, поняла, насколько это мешает жить. А тогда неуверенный юношеский взгляд казался ей чрезвычайно романтичным.

Слава матери-магии, сейчас она научилась ценить в мужчинах другие качества.

– Приятного аппетита, – раздался рядом мужской голос. Гвендолин обернулась и с удивлением увидела Кристиана Амальдо. – Урок начнется через четыре минуты, не боитесь опоздать? – спросил он с легкой улыбкой.

– Ой! – Мэри вскочила. – И правда! Спасибо, господин Амальдо! Ребята, идемте скорее, нам могут снизить оценки.

– Не снизят, преподаватель тоже опаздывает, – сказала Гвендолин, но рыжая уже подхватила сумку и помчалась к выходу. Орион с Питером побежали за ней.

– Какие активные у вас друзья, – задумчиво произнес Кристиан.

– Крайне своеобразные, – согласилась Гвендолин, вставая. Взяла сумку и вопросительно посмотрела на мастера.

– Идите, – кивнул Кристиан. – Я постараюсь прийти позже вас. Но взамен надеюсь на идеальное поведение на уроке.

– Благодарю.

– Не за что. И, госпожа Харт…

– Что?

– Будьте внимательнее, у директора к вам особый интерес.

«Особый интерес», – повторяла Гвендолин, направляясь к классу менталистики. Ее не удивляло повышенное внимание господина Тэвилора, но позволять посторонним совать нос в чужие дела девушка не желала.

Заняв место напротив преподавательского стола, она достала из сумки тетрадь для конспектов и быстро перечитала вчерашнюю лекцию. Мэри, сидевшая в другом ряду, тоже листала записи, а Орион с Питером предпочитали разглядывать пейзаж за окном.

– Всем здравствуйте! – Кристиан Амальдо зашел в класс и обвел взглядом студентов. – Вижу, вы уже приготовили тетради? Замечательно. А теперь складывайте их обратно, у нас сегодня запланирована практика.

Практика? Так скоро? Гвендолин отчетливо помнила, что сегодняшнее занятие должно быть посвящено приворотам, и слово «практика» звучало двусмысленно.

– Ну что же вы? Поторопитесь!

Кристиан вышел из класса, приглашая студентов следовать за ним.

Как оказалось, путь лежал в зельеварню. Мастер распределил учеников по помещению, каждому выдал по котлу и стандартному набору ингредиентов.

– Воду кипятите чарами, – заявил он. – Пятый курс, должны уметь. Начинайте!

– Простите, господин Амальдо, – послышался недовольный голос Мэри. – Но к чему это? Я хочу сказать, что приворотное мы проходили по программе зельеварения еще на втором курсе.

– Я знаю. – Кристиан подошел к рыжей поближе. – А вы помните рецепт наизусть?

– Да.

– И сумеете сварить без ошибок?

– Конечно!

– Ну так варите.

Мэри нахмурилась:

– Но я не понимаю зачем! У нас ведь урок менталистики, а не зелий!

– Ничего страшного, поймете, – спокойно ответил Кристиан. – Приступайте.

Мэри недовольно дернула плечом, но взялась за черпак.

Мастер Амальдо умел быть убедительным, Гвен это сразу поняла. Она аккуратно вскипятила воду, нарезала ингредиенты и высыпала их в котел. Практика, значит… Ну что ж, рыжую Мэри ждал сюрприз.

Глава 7

Зелье шипело и бурлило. Тягучее, рубиново-алое с невесомыми золотистыми искрами, оно обещало страстную любовь и неземное блаженство любому, кто его попробует.

Гвендолин варила строго по рецепту, не желая привлекать внимание экспериментами.

– Какой насыщенный цвет, – прокомментировал Кристиан, заглянув в котел. – Чувствуется, что не в первый раз варите.

– Я тренировалась на мышах.

– Так и подумал.

Преподаватель направился к другому ряду, а Гвендолин позволила себе легкую улыбку. Зря не верит. Помнится, после того как она однажды разлила приворотное в старом дедовом сарае, поголовье мышей увеличилось в пять раз. Ох и криков было…

У Ориона зелье не получилось совсем. Кристиан велел вылить его в раковину и не позориться, а также обещал поинтересоваться у преподавателя зельеварения, каким образом такой бездарный ученик смог сдать предмет.

– Наш зельевар господин Штробер уже несколько лет добивается руки старшей сестры Ориона, – громко хихикнула Мэри. – Конечно, он не мог не поставить отличную оценку.

Орион возмущенно глянул на рыжую, но промолчал.

– Думаю, личная жизнь преподавателей не должна становиться объектом вашего интереса, госпожа Мосс, – резко ответил Кристиан. – Тем более мы еще не видели вашего зелья.

– Оно вышло идеальным!

– Сейчас проверим.

Мастер направился к ней, но, не дойдя несколько шагов, обернулся к Гвендолин.

– Госпожа Харт, знаете, в чем разница между простым приворотным и приворотным с ментальным наполнением? – едва слышно спросил он.

– Знаю.

– Будете ассистировать.

Мэри ждала возле своего котла, недовольно сложив руки на груди. Мастер смерил ее тяжелым взглядом и набрал в черпак варева.

– Яркий кровавый цвет, – прокомментировал он. – Золотые блики сконцентрированы в середине, но исчезают у краев. Густое, без комков… Что ж, неплохо.

– Оно безупречно! – Мэри покосилась на Гвендолин, вставшую рядом.

– Оно неплохое, – повторил Кристиан, переливая зелье в чашку. – Готовы рискнуть?

– На меня не действуют приворотные.

– Охотно верю, но все же попробуйте.

Мэри фыркнула, взяла чашку и сделала ровно два глотка.

– Видите? – сказала она больше для Гвендолин, чем для преподавателя. – Кольцо защищает от постороннего воздействия! – Рыжая подняла руку, показывая, как засветилось колечко, поглощая магию.

Гвендолин снисходительно кивнула, прекрасно понимая, что сейчас произойдет. Кристиан Амальдо предпочитал учить студентов жестко, но эффективно.

Он забрал чашку из рук Мэри и наполнил вновь.

– Госпожа Харт, позволите?

Гвен протянула руку, чувствуя, как кончики пальцев коснулись ладони мастера.

Его рука была твердой и горячей. От этого незапланированного тепла появились мурашки, нахально побежавшие к самому плечу. Гвендолин поежилась, а Кристиан решительно сжал девичьи пальцы, собираясь руководить магическими потоками. Сейчас он совершенно не походил на того удивленного мужчину, который предстал перед Гвен в первый вечер знакомства. В наглухо застегнутом сюртуке, Кристиан казался серьезным и строгим. Даже и не подумаешь, что по ночам этот человек напрочь теряет солидность…

Гвен вспомнила свои ощущения от созерцания обнаженного тела и едва удержалась от улыбки.

Кристиан тут же сжал ее руку.

– Не так остро, госпоже Мосс этого не надо, – прошептал он, гипнотизируя взглядом чашку с приворотным.

Он насыщал напиток эмоциями Гвендолин, делая из стандартного зелья концентрированное снадобье.

Истинному мастеру ассистенты не нужны, но Кристиан решил подстраховаться. И Гвен это полностью одобряла.

Весь процесс занял меньше минуты, Мэри даже не успела ничего понять.

– Держите. – Кристиан вновь отдал ей чашку. – Пейте.

– Опять? – скривилась Мэри.

– Я даю вам возможность сравнить и доказать, что разницы нет. Если вы окажетесь правы, поставлю высший балл сразу за год.

Рыжая недоверчиво насупилась, но все же сделала два глотка.

Гвен пристально наблюдала за Мэри, поэтому одной из первых заметила, как у девушки помутнел зрачок и дрогнули руки.

На лице появилось глуповатое выражение, а взгляд метнулся по помещению, выискивая объект любви.

Стандартное приворотное зелье действовало мгновенно, внушая сердечную привязанность к первому, кого увидит опоенный. Но состав, подкрепленный ментальной магией, действовал по-особенному: мягко и ласково успокаивая защитное кольцо, зелье привязывало к Кристиану, не давая возможности вырваться. Только к нему… Только за ним… Только для него…

Гвендолин отчетливо почувствовала тот момент, когда Мэри вдохнула полной грудью и растворилась в вихре ощущений.

– Господин Амальдо, – вдруг прошептала рыжая. – Господин Амальдо… Вы такой… такой… Я так сильно вас люблю!

Мэри прижала руки к груди, посылая воздушный поцелуй, и вновь залепетала:

– Вы такой красивый, такой замечательный! Ах, господин Амальдо… Кристиан… Мой прекрасный Кристиан…

В классе стояла тишина. Студенты ошеломленно наблюдали за сокурсницей и благодарили матерь-магию, что сами не оказались на ее месте. Гвен почесала кончик носа. Изумление окружающих чувствовалось так остро, что хотелось чихнуть. Даже Кристиан передернул плечами.

А вот Мэри все было нипочем! Она пялилась влюбленным взглядом на мужчину и обещала стать хорошей матерью его детям.

– Поняли, как действует менталистика? – громко спросил преподаватель, обращаясь к студентам. – Защита не помогла!

Ребята кивнули.

– Я научу вас владеть чужим разумом, а также ставить защиту от посягательств на свой. И единственное, чего потребую, – сосредоточенности на уроках. – Он дотронулся до плеча Мэри: – Госпожа Мосс, как вы себя чувствуете?

– Я вас люблю!

– Есть какие-нибудь другие мысли, кроме влюбленности?

– Вы такой привлекательный!

– Значит, нет. – Господин Амальдо вытащил из кармана заранее припасенный флакон с антиприворотным. – Пейте, госпожа Мосс. Пора вновь вернуть вам адекватность мышления.

Мэри широко улыбнулась.

– Ради вас даже яд выпью! – воскликнула она и, вскинув руки, повисла на шее мужчины. – Мой дорогой!

– Стойте! Неожиданно сильная реакция… Госпожа Мосс! Госпожа Мосс, прекратите меня слюнявить! – поморщился Кристиан, когда губы девушки скользнули по его щеке.

То тут, то там начали раздаваться смешки. Гвен с интересом осмотрела сокурсников. Серьезным оставался только Орион, но даже в его взгляде время от времени вспыхивали веселые искры.

– Госпожа Мосс, держите себя в руках! – Кристиан обхватил Мэри и насильно влил ей в рот антиприворотное. – С такой несопротивляемостью к ментальной магии вам надо сплошь обвешаться амулетами! Проклятье, вы порвали мне галстук!

Рыжая замерла, потом икнула, ойкнула и, закрыв лицо ладонями, стремительно покраснела. Действие приворотного кончилось так же моментально, как и появилось.

– Простите, господин Амальдо, я не хотела! – глухо прошептала Мэри. – Точнее, хотела, но это была не я… Ох, как же мне плохо…

– Плохо? – Кристиан сдвинул брови. – Не должно, я лично варил зелье.

Мэри покачала головой и еще сильнее прижала руки к лицу.

– Ей просто стыдно, – едва слышно сказала Гвендолин. – Только непонятно за что. Либо за влюбленность, либо за самоуверенность.

– А это не одно и то же в данной ситуации? – так же тихо спросил мастер.

– Для нее, видимо, нет.

Обменявшись с Кристианом взглядами, Гвен обняла подругу за плечи и проводила к столу.

– Посиди пока тут, приди в себя. – Она наклонилась к Мэри. – Господин Амальдо не хотел ничего плохого, ты же понимаешь?

– Понимаю… Я просто не думала, что эта ваша менталистика и правда на что-то способна… Но почему нам раньше ничего не показывали?!

– Потому что все разумные люди носят амулеты, а неразумные не желают учиться дополнительно. – Гвендолин улыбнулась. – Мой дедушка говорит, что никто не любит делать то, что никогда ему не пригодится.

– Но это же такая сила!

– Которой ты не сможешь воспользоваться. А также никто из… нас. Чтобы работать с эмоциями и мыслями так, как показывал господин Амальдо, надо быть мастером. Или иметь врожденный дар. Ладно, ты пока отдыхай, а я запишу конспект.

– И дашь потом мне переписать!

– Конечно, дам.

Пока Гвен разговаривала с Мэри, остальные студенты уже корпели над котлами, пытаясь напитать их магией. А Кристиан только посмеивался, глядя на эти попытки.

Он объяснял все точно и подробно, вот только студенты оказались не готовы к работе. Гвендолин прекрасно понимала, что сейчас они пыжатся из любопытства, но к концу месяца интерес пропадет, так как ни у кого ничего не получится. Вряд ли кто-то окажется достаточно упорным, чтобы познать такую тонкую науку, как ментальная магия.

Девушка подошла к своему котлу и задумалась. Привлекать внимание не хотелось, значит, придется колдовать в четверть силы.

Поводя рукой над варевом, Гвендолин приняла сосредоточенный вид. Чуть шевеля губами и морща лоб, она пыталась создать видимость усердной работы.

– Госпожа Харт, – Кристиан встал за ее спиной, – мне казалось, что, в отличие от остальных студентов, вы разбираетесь в предмете.

– Только в теории, господин Амальдо.

– Тогда стоит перейти к практике, – сказал он, кладя руки ей на плечи. – Давайте еще раз вместе со мной. Представьте, что ваше зелье – живой человек. Объясните, что ему требуется сделать. Дайте указания. Дерзайте, госпожа Харт, уверен, вы на многое способны.

Гвендолин чувствовала, как по ее плечам потекла чужая магия. Терпкая, сочная, тягучая, как расплавленный мед, она укутывала мягким одеялом, даря негу и ласку. Кто бы знал, что у Кристиана такая вкусная магия… Гвен довольно зажмурилась.

– Госпожа Харт, попробуйте, – промолвил мужчина. – Сосредоточьтесь.

Легко сказать! Перед девушкой сейчас стоял непростой выбор: либо продолжать строить из себя неумеху и сдерживать собственную силу, либо, наоборот, выпустить всю магию, позволить зелью перенасытиться и стать непригодным. Разум требовал придерживаться первого варианта, но душа стремилась развернуться, сплестись с медовой патокой Кристиана, подняться в небо и ринуться в пропасть.

И Гвен позволила разуму проиграть.

Мужские руки на плечах сжались, а тихий голос прошептал:

– У вас все получится, вот увидите… Я уверен, что вы очень талантливы…

Кристиан продолжал говорить что-то подбадривающее, а Гвендолин упивалась ощущением тепла. Магия бурлила, уходя в котел сплошным потоком, ласково очерчивая чугунные стенки, напитывая зелье чувствами. Еще чуть-чуть, еще совсем немного…

Гвендолин усилила напор.

– Стойте-стойте! – Господин Амальдо подхватил черпак. – Как же так? Зелье вдруг переварилось… Видимо, наша магия создала противоречие. М-да, обидно. Я был уверен, что все идет как надо. Странно…

Гвендолин облегченно выдохнула. Противоречие… Знал бы он, чего ей стоило создать противоречие при такой идеальной совместимости.

Директор Тэвилор пристально наблюдал за новенькой. Эта студентка все больше и больше ставила его в тупик. Преподаватели отзывались о ней исключительно хвалебно, лишь иногда сетуя на забывчивость: то домашнее задание не выполнит, то письменное задание не сдаст – оценку не поставить… И это вызывало беспокойство.

Далеко не глупая студентка специально саботировала учебу, не желая следовать установленным правилам. Причину такого поведения Тэвилор понять не мог. Странная девушка.

Но более всего поражал ее взгляд – открытый, смелый, проникающий в самые сокровенные участки чужой души. Тэвилор уже встречал человека с таким же взглядом, и ни к чему хорошему это не привело.

Людвиг Бруксвилд, директор Масинской магической академии… Все-таки родственники? Старый недруг решил подослать своего человека?

Тэвилор надолго задумался, а потом написал в императорский архив с просьбой поднять все имеющиеся документы о Гвендолин Харт. Девчонку следовало проверить со всех сторон и взять под контроль.

В дверь постучали.

– Войдите! – откликнулся директор, вкладывая письмо в конверт.

– Позволите? – В проеме показался преподаватель зелий. Высокий, узколицый мужчина, которому с легкостью можно было дать как тридцать, так и шестьдесят лет.

– Заходите, Штробер. Что-то случилось? – Тэвилор указал на кресло возле стола и приготовился выслушивать жалобы. Господин Штробер редко бывал чем-то доволен.

– Случилось! Этот ваш… Амальдо случился! – Зельевар возмущенно цокнул.

– Кристиан вас чем-то оскорбил?

– Лучше бы оскорбил. Он решил провести у студентов урок зельеварения. У моих студентов! Мой урок! – воскликнул Штробер. – Знаете, Тэвилор, если вы взяли этого выскочку, чтобы избавиться от меня, то у вас получилось. Я ни минуты больше здесь не задержусь!

– Успокойтесь и объясните толком, что произошло? – Директор нахмурился. Терять зельевара в самом начале учебного года в его планы не входило.

– Он показывал пятому курсу, как варить зелья!

– И все? Не горячитесь, я понял, что вас это задело. Мы сейчас во всем разберемся.

– Да что тут разбираться? Он мошенник, и этим все сказано!

– Предполагаю, у Кристиана Амальдо есть объяснения.

Тэвилор позвонил в колокольчик, вызывая секретаря, и попросил срочно разыскать менталиста. Заодно отправить письмо в императорский архив.

– Мы обязательно разберемся, – повторил он, глядя на Штробера. – Во всем разберемся, будьте уверены. А пока ждем прихода Амальдо, может быть, обсудим предстоящее празднество? Убежден, что такой опытный и талантливый человек, как вы, легко сможет организовать подходящее мероприятие для студентов. Хотел предложить Кристиану… но разве он справится? – Тэвилор улыбнулся. – Вся надежда на вас, Штробер. Только на вас.

Гвендолин бросила сумку на кровать и сняла туфли.

День выдался утомительным. Много уроков, много домашней работы и очень мало свободного времени.

А еще ее преследовали воспоминания о Кристиане. Хотелось бы не думать, но не получалось. Стоило прикрыть глаза, как по коже разливалась медовая тягучесть его магии, а дыхание перехватывало. Девушка тряхнула головой. Да сколько можно! Будто она раньше ни с кем в паре не работала! Почему же сейчас это действие вызвало мурашки?

Гвендолин расстегнула пуговички блузки, собираясь переодеться к ужину, но замерла на полпути… Какая же у Кристиана идеальная магия! Как чудесно она смешивалась с ее собственной. Невероятная совместимость! Дедушка был бы в восторге.

Сняв одежду, Гвендолин собиралась направиться в душ, но зацепилась взглядом за сумку. Там в отдельном кармашке лежал пузырек с испорченным зельем. Кристиан настойчиво просил сделать работу над ошибками в качестве домашнего задания. Гвен уже представляла, какими словами будет оправдываться в отчете.

Открутив крышечку, понюхала… Приятный аромат бушующих эмоций. Зелье было так сильно пропитано мыслеобразами, что буквально искрилось.

Гвен еще раз вдохнула сладковатый запах, а потом безжалостно вылила жидкость в горшок с кактусом, стоявший рядом на тумбочке.

– Нет зелья – нет доказательств. – Она выбросила пустой пузырек в мусорное ведро и танцующей походкой направилась в ванную.

А когда вышла… то сразу же схватилась за дверной косяк, чтобы не упасть.

– Да быть того не может! – пораженно воскликнула девушка, во все глаза рассматривая зеленое чудо.

На нее не менее удивленно взирал кактус.

Посвежевший, игольчатый, с единственным цветком на макушке. А также с круглыми глазами и крошечным носом.

– Чего смотришь? – внезапно произнес он и недовольно скривил рот. – Оделась бы хоть. Стыдоба!

Глава 8

Гвендолин сидела на кровати и философски взирала на растение. Еще ни разу в жизни она не чувствовала себя такой никчемной. Правильно дедушка говорил: сначала думать надо, а потом делать. А она вот не подумала! Точнее, подумала, но не о том.

– Ругаешь себя? – поинтересовался кактус, покачивая колючками. – Правильно делаешь.

– Заткнись.

– Не могу. Это выше моих сил. Разумное существо не должно молчать, ибо ему есть что сказать миру.

Девушка мрачно осмотрела игольчатую морду и вздохнула. Избавилась от улик, называется… Что теперь делать?

– Думаешь, что делать? – понятливо спросило растение и улыбнулось.

Зеленая беззубая улыбка выглядела так впечатляюще, что автоматически разрушала надежду на благополучный исход.

– Ты еще и мысли читаешь? – обреченно спросила Гвендолин.

– Зачем? У тебя на лице все написано, даже гадать не надо, – фыркнул кактус. – Подлей водички, пить хочется.

Гвендолин взяла лейку и направилась в ванную комнату за водой. М-да, ситуация получилась до невозможности бредовая… Но ничего страшного, и не с таким справлялись. Наполнив лейку доверху, Гвен вернулась в спальню и с наслаждением устроила душ растению, стараясь не обращать внимания на грозные окрики: «Остановись, дурная! Зальешь же!»

Представитель фауны купаться не любил. Не оценив креативность обильного полива, он попробовал уколоться иголками, но вовремя получил по макушке.

– Сиди смирно, чудовище! – рявкнула Гвен, отставляя лейку в сторону. – Сам попросил водички.

– Но не столько же!

– А я полумер не признаю, особенно с неожиданно ожившими растениями. Так что помолчи и дай мне подумать.

Кактус затих, а Гвендолин вытащила из мусорной корзины бутылочку из-под зелья и, изрядно ее тряхнув, выцедила одну-единственную оставшуюся каплю. Размазав жидкость по ладони, внимательно изучила цвет и консистенцию.

– Обычное приворотное… гм… почему же подействовало так странно? – пробормотала она. – Я понимаю, если бы цветок воспылал ко мне любовью… Ой, нет! Хорошо, что не воспылал!

– А уж я-то как рад, – быстро откликнулся кактус и вновь замолчал.

Гвен покачала головой, понимая, что этот колючий монстр – плод ее магии, а значит, так просто не избавиться, хотя очень хотелось. Родовой дар сработал виртуозно! Слишком много сил и эмоций было вложено в зелье, что полностью поменяло его структуру.

Интересно, если на экзамене для подтверждения мастерства представить говорящий кактус, комиссия придет в восторг или нет?

– Эй! Ведьма! Окно закрой. Продует меня, чихать буду, – вновь подало голос растение.

«Если и показывать комиссии, то только внушив вежливость и субординацию», – решила Гвендолин и тут же попробовала считать кактусовый мыслефон.

Но, к огромному удивлению, не смогла ничего почувствовать. Колючий субъект оказался непрошибаем.

– Что же с тобой делать?

– Любить, холить и лелеять, – тут же ответил кактус, прикрывая глазищи иголками, как ресницами. – И не вздумай меня выкинуть! Буду орать, пока кто-нибудь не придет.

– Ты и сейчас орешь.

– Да, но не так громко, как умею.

– Откуда, интересно знать, такие умения…

– А я раньше в личных покоях господина Штробера стоял. – Кактус помахал колючкой. – Вот и научился.

– В покоях зельевара? – уточнила Гвендолин. – А он случайно никакие жидкости в тебя не выливал? Испорченные зелья, например? Отходы от ингредиентов?

– Постоянно! Ужас, правда? Все норовят в меня что-нибудь выбросить.

Все ясно. Гвендолин вытерла ладони с остатками приворотного. Неизвестные составы вперемешку с ее собственным зельем и ментальной магией… вот и получился новый вид. Кактус разумный! Спешите познакомиться.

Удручало то, что у Штробера кактус молчал, и именно магия Гвендолин послужила толчком к одушевлению.

– Гвен, на ужин опоздаешь! – вдруг послышался голос Мэри, и в дверь постучали. – Открывай! Я хотела взять у тебя конспекты!

– Э-э…

Гвендолин метнула быстрый взгляд на зеленого монстра и, приложив палец к губам, зашипела:

– Хоть одно слово при посторонних – побрею налысо! Глаза зажмурь, рот закрой. Чтобы был зеленый и натуральный, понял?

Кактус неохотно кивнул.

– Ты уснула, что ли? – не унималась рыжая. – Гвен!

Еще раз угрожающе пообещав все кары небесные за недостойное поведение, Гвендолин пошла открывать дверь.

Мэри ворвалась в спальню, как ураган. Осмотрела обстановку, выглянула в окно, что-то прощебетала про солнечную сторону и с ногами забралась на кровать.

– А я за конспектом, – улыбнулась она. – Ты ведь обещала.

– Обещала. – Гвендолин недовольно посмотрела на изящные туфельки, которыми Мэри испачкала покрывало. – Сядь в кресло, будь добра.

– Нет, спасибо, мне и тут удобно. Ой, это что? Кактус? А какой вид? Они разные бывают, я знаю. Мама их тоже любит, но я совершенно не разбираюсь в названиях. Колючий? Ай! Колючий… Смотри, какая у него тут царапина, прямо как рот! Смешной. Жаль, глаз не хватает. Может, выковырять пару углублений и вставить бусины? Будет красиво. У меня даже есть подходящие!

– Не надо ничего выковыривать! – Гвендолин с ужасом заметила, как у колючего подопечного дернулось веко. – Мэри… ты это… не трогай ничего.