Графиня из другого мира

Тимон крякнул, почесал подбородок и кивнул. Я снова улыбнулась, радуясь, что старик оказался понятливым и доверчивым.

– А сама-то вы наверное не знаете о делах в графстве?

– Нет, Тимон, я же уже сказал, – устало ответил Хавьер.

– Тогда вам следует знать, что на прошлой неделе передохли все кони. Конюх спился на этом фоне, сжег конюшню.

Хавьер сматерился.

– Что значит сжег? Когда это произошло?

– Так пять дней назад уже.

– Ты не видел дыма? – я повернулась к дворецкому.

– Как раз в тот день я уехал в столицу, навещал брата.

– Так что для начала надо бы завести коней, чтобы было на чем поля пахать, а уж потом и фермы восстанавливать.

– Прекрасно, – пробормотала я, а староста удивленно вскинул брови в ответ на мое высказывание. Пришлось объяснять, что такое сарказм.

Дышать спертым воздухом становилось все тяжелее, так что мы с Хавьером поспешили попрощаться с Тимоном и буквально вылетели на улицу.

– Сколько было коней? – спросила я, осматриваясь. В какой стороне была конюшня? Да и других крупных построек что-то не вижу, где держали коров, свиней?

– Десять, – мужчина скрипнул зубами. – И ведь никто не пришел, не сообщил!

– Ну конечно не пришел, судя по всему, Марью вообще не хотели держать в курсе событий. Ладно, поехали собирать “побрякушки” и готовить к продаже.

– Сегодня еще успеем съездить к виконту Де Вирго, соседнее графство в трех часах езды. Старший сын графа помешан на алкоголе и картинах, может, его заинтересует что-то из предложенного.

– А сколько вообще удастся выручить со всех предметов? Хотя бы примерно.

– Даже примерно не знаю, боюсь, как бы не прогадать. Марья иногда хвасталась стоимостью вин, но вот насчет картин даже предположить их цену не могу, нужно посмотреть в документах.

– А есть документы?

– Конечно, любые коллекционные предметы продаются по договору с указанием стоимости и датой проведения сделки.

Спустя полчаса, мы рылись в кабинете в поисках документов на картины. Хавьер только смотрел на обложки папок и сразу откидывал их в сторону, я же листала каждую страницу, потому что названий у папок не было.

– Нашел! – радостный крик дворецкого заставил меня подпрыгнуть. Мужчина выудил с полки пыльную толстую папку черного цвета и шумно опустил ее на стол. – Так, картина “Горицвет” – семьсот золотых…

Уже на этой фразе мое сердце забилось быстрее, я даже дыхание задержала.

–…еще одна от того же автора – тысяча золотых. О, а вот и та, которую привезли в экипаже без вензелей и с двумя повозками стражников. Портрет принцессы Фиереса, Ларины. Чудесная, обворожительной красоты девушка, с тяжелой судьбой.

– Тяжелой судьбой? – переспросила я. Это у меня тяжелая судьба сейчас, у меня!

– Лет десять-двенадцать назад ее бросил жених прямо перед свадьбой, герцог Дрейк ушел к королеве Ледяных гор – Альмире Де Бурдеш. С королевой, к слову, у него отношения тоже не сложились, зато вся эта ситуация здорово испортила отношения Фиереса и Ледяных гор. Ох, чего натерпелась Альмира, пока привела свое королевство в порядок! Были времена, судя по слухам, когда ее подданные остались без куска хлеба. Собственно, тогда она уже была мертва, а ее сестра, кстати, тоже с Земли, продала Марье диадему, за которой охотилась половина коллекционеров мира! Вот тогда Марья и потратила все свои сбережения, шиковать дальше стало не на что.

Я перестала слушать после фразы “тоже с Земли”. В ушах зашумело, и мне пришлось сесть в кресло.

– В этом мире есть еще кто-то с Земли, Хавьер?

– Ну я же и говорю – сестра Альмиры, Альбина, кажется, ее зовут… Не помню уж точно, я ее видел всего один раз. Да и ее королевство не так далеко, если позволит, то можешь как-нибудь нанести визит.

У меня перед глазами все поплыло, а потом я восторженно вскрикнула. Создатель, помоги мне познакомиться с этой Альбиной! Не верю своим ушам! Девушка с Земли, да еще и кто – королева!

Я визжала от радости, закрыв рот ладонями, а дворецкий испуганно прижался к полкам.

– Все в порядке? – спросил он, осторожно оглядываясь, словно ища пути к отступлению.

– Ты даже не представляешь, как я рада! Хавьер, я не одна в этом вашем долбаном мире!

– Чего это он долбаный-то…

– Ой, прости, – хохотнула я. – Просто мечтой всей моей жизни было стать знаменитым журналистом, а не умереть в двадцать восемь и оказаться черт знает где. Но сейчас я ни капли не жалею, что все так случилось. Я не попала в ад, это уже хорошо, и совсем прекрасно осознавать, что совсем рядом есть кто-то такой же, как я!

– Я понимаю твою радость, но давай вернемся к проблемам. Если не разберемся с ними, то остаток жизни проведешь в тюрьме.

Слова Хавьера меня отрезвили, и я нырнула в документы. Так, портер Ларины – десять тысяч золотых!

– Хавьер, нам надо продать кому-то эту Ларину! Мы сразу покроем долг по налогам за один год, может тогда герцог увидит, что дело движется.

– Портреты особо спросом не пользуются, но давай попробуем. Возьмем его, несколько картин и бутылку вина урожая сто пятого года. Марья ее хранила лет пятьдесят, и все жалела выпить. Смотрела на бутылку, любовалась, даже пыль протирала, но на этом все.

Первым делом мы решили зайти в винный погреб, а потом уже пройти по бальной зале и собрать картины. С одной стороны мне было жаль распродавать имущество бабули, но с другой… С другой у меня было разваленное графство и маячащая на горизонте королевская тюрьма.

ГЛАВА 6

Тяжелую железную дверь пришлось открывать вдвоем. Я поворачивала ключ в замочной скважине, а Хавьер со всей силы приподнимал ее, потому что стену каким-то образом перекосило, всего на несколько миллиметров, но этого хватило, чтобы замок сместился.

– Почему вход в туннель, который ведет через все королевство, защищен меньше винного погреба? – вопрос был риторическим, поэтому дворецкий только усмехнулся.

В погребе оказалось темно, благо Хавьер взял с собой свечи, и их света хватало на то, чтобы осветить несколько стеллажей.

– Самые дорогие вина находятся в конце помещения, идем вон туда, – мужчина мягко подтолкнул меня влево и пошел позади, чтобы освещать путь.

Впереди, среди нескольких пузатых бочек, показался небольшой деревянный стеллаж и на его полках пылились двадцать бутылок из темного стекла.

– Так, вот как раз та, что нам нужна, – Хавьер передал мне бутылку без этикетки, на горлышке оказалась привязана бечевка, на конце которой болтался картонный квадратик. Я внимательно присмотрелась и витиеватые буквы на нем сложились в надпись – “Хордон, Юг, 105 год”.

– Сейчас семьсот одиннадцатый год, этому вину… шестьсот шесть лет?

– Верно. Эту бутылку подарили графу Де Монпас в то время, когда он покупал дом на побережье. У Его сиятельства сложились прекрасные отношения с королем Понтары, чего нельзя сказать о Марье…

– Неудивительно, – я еще раз посмотрела на бутылку. Моих познаний в алкоголе не хватало для того, чтобы понять, можно ли вообще пить вино, которому больше половины тысячи лет? Мне кажется, это ну слишком большая выдержка. Передержка, я бы сказала.

– Есть еще одна, урожай так же собранный в Хордоне но в четыреста двадцатом году.

– А сколько стоят они обе?

– Та, что у тебя в руках – не знаю, но вот эту графиня купила у местного коллекционера за восемь тысяч, смею предположить, что вино сто пятого года можно продать тысяч за двадцать.

Я крепче стиснула пальцы на бутылке. Двадцать тысяч! И десять – картина, и восемь – вторая бутылка… Создатель! Я обернулась и окинула взглядом весь винный погреб. Здесь, если посчитать, наверняка окажется не одна сотня бутылок, правда, не таких дорогих, но в любом случае ни одна из них мне не нужна. Разве что, оставить несколько для гостей. Я фыркнула на этой мысли. Каких гостей? Судя по всему, деревенские ко мне на чай ходить не будут. И тут я задумалась – если графиня была такой недружелюбной, то как она поддерживала отношения с другими графами, герцогами… королем? И поддерживала ли вообще?

– Алина?

Я вынырнула из раздумий, а Хавьер уже тащил меня под локоть на выход.

– А у бабули были друзья?

– Есть одна подруга, которая живет в доме на побережье.

– И все?

– Все.

– Она хотя бы поддерживала отношения, например, с тем же графом Де Вирго, к чьему сыну мы сейчас поедем?

– О-о-о, – развеселившись, протянул дворецкий. – С графом Марья не дружила, а вот с его сыном… Виконт Лонд – любимый собутыльник твоей бабули.

– Да что она за человек такой, эта бабка, – ворчала я, со всей силы прижимая к себе бутылку. На долю секунды показалось, что она сейчас выскользнет и разобьются двадцать тысяч на моих глазах, и мне сделалось дурно.

– Своеобразный. Честно говоря, я думал, что характер Марьи – особенность мира, из которого она прибыла, но, узнав получше тебя, начинаю подозревать, что дело вовсе не в том мире.

– Это точно, на Земле полно таких экземпляров как она.

– Ты не чувствуешь к ней родственных чувств?

– Я никогда ее не видела, даже на фотографиях. Мама тоже о ней не рассказывала, она знала лишь имя и то, что Марья умерла во время родов. А бабуля упоминала когда-то моего деда? Его я тоже не знаю, думаю, что он и не был в курсе того, что Марья была беременна.

– Нет, никогда. Твоя бабка не особо любит вспоминать Землю, особенно после того, как все попытки вернуться обратно провалились.

– А что она для этого делала?

Хавьер прыснул в кулак.

– Прыгала в озеро как ненормальная по несколько раз на дню, а после сидела на берегу и плакала.

– В озеро?

– Да, она очутилась в нем, прибыв в наш мир. Едва не утонула, граф Де Монпас лично выловил ее и, пораженный красотой, решил оставить в замке. Он тогда не собирался жениться вообще когда-либо, но твоя бабуля его покорила настолько, что они обвенчались уже через полгода.

– Бабушка была красива? – я вспомнила старческое лицо в морщинах, выцветшие голубые глаза и искривленные в презрении тонкие губы.

– Безумно! Об одном ее взгляде мечтал каждый мужчина в этом королевстве, ну ровно до того, как она открывала рот. Она считала всех недостойными ее внимания, чувствовала себя едва ли не королевой.

– Стерва, в общем, та еще, – я цокнула языком. Знаю я таких, училась со мной в универе подобная мадам.

Хавьер никак не прокомментировал мое высказывание, но мысленно, скорее всего, согласился. Мы пришли в бальную залу и оставили бутылки на столике у входа, вдвоем двинулись вдоль стен, рассматривая картины. Здесь висели портреты всей графской семьи, начиная с прапрадедов и заканчивая Марьей, чей портрет был самым большим и занимал огромную часть стены над большим камином в конце залы. Даже на собственном портрете бабуля улыбалась так, что, глядя на нее, хотелось закатить глаза и вскрикнуть “Проще будь!”.

– Можно взять вот эту, она стоит чуть меньше тысячи, но все кто видел ее, восторгались. – Дворецкий указал на полотно небольшого размера, заключенное в коричневую деревянную раму, на котором был один единственный мазок краски белого цвета на синем фоне.

В этом мире восторгаются абстракцией? Удивительно! Но кто я такая, чтобы спорить с жителем Исмантура, поэтому просто кивнула, и мы сняли картину с крючков.

– Хавьер, а не проще было бы отдать часть вин самому герцогу? Наверняка, он тоже ценитель подобного.

– Не проще. Герцог не интересуется материальными вещами, он не видит ценности в длительной выдержке вина, не разбирается в искусстве, и вообще, мне кажется, он немного не от мира сего.

– В смысле, тоже из другого мира?

– Нет, что ты! Просто герцог он такой… как бы сказать, сам себе на уме. Его интересуют такие вещи, как музыка, в особенности любит звуки фортепиано. Обожает конные прогулки по ночному лесу и одиночество. В его замке слуг раз два и обчелся, все потому что Его светлость всей душой обожает тишину. А еще он просто невероятно сильно любит кухни разных миров, но поскольку в Исмантуре иномирцев не так много, и о них знают только драконы, то каждый из них имеет шанс озолотиться, если придет работать на его кухню.

Мда, забавный парень он, этот герцог… Насчет “озолотиться на его кухне” я задумалась. Я неплохо готовлю, можно даже сказать – очень хорошо готовлю, особенно мясо, но даже представить не могу, как повернуть эту особенность в свою сторону. А еще мне нельзя рассказывать о том, что я с Земли, это печально.

Стоп, драконы?

– Хавьер, что ты сказал? Драконы?

Мы уже перетащили картины и вино в экипаж, и теперь дворецкий поил лошадь водой из ведра перед отправлением в дорогу.

– Ну да. На севере живет другая раса – драконы. Они имеют две ипостаси – человеческую и, собственно, звериную. К людям они прилетают настолько редко, что мы о них даже забываем, да и живут далеко – за Ледяными горами во Льдах. Там царят вечная мерзлота и невыносимые обычным человеческим организмом морозы. Почти все, кто попадал во Льды, погибали.

Я стояла и хлопала глазами. Драконы. Прямо здесь. Серьезно? Создатель, в какой мир ты меня засунул?!

– Пора выезжать, что-то мне подсказывает, что герцог приедет уже завтра, и мы должны быть готовы к его визиту.

Возможный завтрашний приезд герцога занял все мои мысли. Пока мы ехали до графства Де Вирго, я ни о чем другом думать не могла. Если сейчас виконт купит вино и хоть одну картину, то мы, а точнее я, спасены. Хавьеру-то что, он просто останется без работы, но уверена найдет новое место совсем скоро, а вот меня ждут совсем нерадостные перспективы.

Экипаж въехал на территорию огромного замка построенного буквой “П”, во дворе которого был небольшой пруд, много пышных зеленых деревьев и вкусно пахнущих цветов. За садом здесь ухаживали не менее тщательно, чем в моем замке.

Хавьер помог мне выбраться на улицу, поскольку я едва могла передвигаться, из-за пышных юбок платья и шпилек, и повел к главному входу. Постучал дверным молотком и ободряюще мне улыбнулся.

– Виконт Лонд тоже немного своеобразный мужчина, не поддавайтесь на его провокации, и он отстанет.

– Ты о чем? – хмуро спросила я, но дворецкий мне не ответил – дверь отворилась, являя нам слегка нетрезвого мужчину. Он был в мятом темно-синем костюме, пиджак которого был надет на голое тело, а на шее болтался слабо завязанный галстук.

– Девиц привезли! – крикнул он, обернувшись через плечо, и из недр замка послышалось радостное улюлюканье.

Я на мгновение оторопела, но потом вспомнила, что этот парень и моя бабуля “лучшие друзья” и сразу же сообразила, как надо себя вести.

– Девиц привезут попозже, – я отодвинула паренька и прошла внутрь. Прямо в холле на диванах сидели четверо парней, они загоготали и захлопали в ладоши, увидев меня.

– Какая!..

– Чур, моя!

– Какая наглая, ух! Ты мне уже нравишься, – мне в лицо дыхнули спиртом, я едва успела задержать дыхание.

– Вы – Лонд Де Вирго? – обернулась я к парню в синем костюме, он стоял ко мне близко-близко, но я и не думала отодвигаться.

– Я, красавица, а тебя как зовут? – паренек икнул и отшатнулся.

– Графиня Алина Закамская, приятно познакомиться. Моя бабушка говорила мне о вас.

Виконт тут же отошел еще на пару шагов и попытался сфокусировать взгляд на моем лице. Я улыбнулась ему, а парни сидящие на диванах затихли.

– Я не видел Марьюшку уже пару месяцев, и она прислала тебя?

– Марьюшка, – я хихикнула про себя. – Приказала долго жить.

– Чего?..

– Умерла она на прошлой неделе, Лонд, так что привета не передам.

Виконт шлепнулся в рядом стоящее кресло и еще больше расслабил узел на галстуке, словно он давил его шею и мешал дышать.

– Вот это да… Она ведь была так молода и здорова!

Я только выгнула бровь. Марье было лет семьдесят, а то и того больше, какова продолжительность жизни жителей этого мира?

– Она пила беспробудно, – ответила я и обвела взглядом мгновенно посеревшие лица присутствующих. Один из парней с длинными рыжими волосами отставил бокал с шампанским и пожал плечами в ответ на вопросительный взгляд соседа по дивану.

Я на минуту пожалела о том, что рассказала виконту о смерти бабушки так сразу, потому что рисковала сорвать сделку, которую в своей голове я уже провела.

– Я приехала к вам с деловым предложением, – тут я задумалась. По сути, мой приезд вовсе не деловой, но эта фраза звучала лучше чем “ну, купи-и-и!”

– Для внучки Марьюшки что угодно! – тут же подскочил в кресле Лонд и, снова икнув, плюхнулся обратно.

– Хавьер, – я обернулась к дворецкому. – Принеси пожалуйста картины и вино из экипажа.

Мужчина кивнул и ушел, а я вкратце объяснила Лонду, что к чему. Парень тут же согласился, еще даже не увидев товар.

– Это Марьюшка попросила, да? Ну, прислала тебя?

– Не совсем, но в какой-то степени я здесь как раз из-за нее. Я решила, что тебя заинтересует нашумевшая работа одного художника, который нарисовал портрет Ларины, – реакции не последовало, и я продолжила: – И пара бутылок хорошего вина, одна из которых была разлита в сто пятом году.

На лице парня появилось мучительное выражение, он пытался сосчитать года.

– Шестьсот шесть лет, Лонд.

– Ничего себе! – воскликнул кто-то из парней.

– Мне, продай мне, эй! – вскрикнул тот рыжий, а в его руках вновь оказался бокал шампанского.

– Отвали, – цокнул языком Лонд и снова взглянул на меня. – Сколько ты хочешь за вино?

Я было открыла рот, чтобы ответить, как вдруг за спиной хлопнула дверь и раздался негромкий, но четкий и уверенный голос.

– У тебя столько нет, Лонд. С этого дня на свои карманные расходы зарабатывай сам.

– Я и так зарабатываю сам, отец! – возмутился виконт, а его дружки мигом спрыгнули с дивана, попрятали бутылки и бокалы за спины и застыли, с прямыми спинами глядя прямо перед собой. Скорбные выражения их лиц меня повеселили, но как, черт возьми, не вовремя вернулся папочка!

– Милорд, – я грациозно повернулась, с улыбкой отвесила поклон. Как быстро я учусь, слушайте-ка…

– Леди, – мужчина в черном тонком пальто, с тростью в руках выглядел шикарно. Он был моложе Хавьера, но возраст все равно угадывался по морщинкам, залегшим в уголках его глаз. Темные кучерявые волосы не поддавались укладке и сейчас были растрепаны, несмотря на то что ветра на улице не было.

– Миледи, – поправила я графа и улыбнулась еще раз в ответ на удивленный взгляд. – Мое имя Алина Закамская, внучка графини Закамской.

Я проговорила это и замерла в ожидании. Ну давай же, граф Де Вирго, будь хоть ты благоразумным и не связывай меня с моей недалекой бабкой!

– Приятно с вами познакомиться, Алина.

Да! По потеплевшему взгляду графа стало ясно, что я ему не противна, как это было например с Тимоном.

– Могу я узнать, чем обязан вашему визиту?

Ну вот и как ему-то объяснять? В этот момент в замок вошел Хавьер, одной рукой он прижимал к своему боку картины, другой – бутылки. Увидев графа, метнул в меня испуганный взгляд, а я тут же поспешила представить и дворецкого.

– Мой помощник – Хавьер. Милорд, мы можем поговорить где-то в другом месте?

– Ах, да, конечно! Что это я, простите… Разумеется, прошу в мой кабинет.

Граф пошел в сторону лестницы, я за ним и жестом позвала Хавьера. Замок рассматривать не особо хотелось, от волнения в груди даже сердце замирало. Что говорить? Правду? Ну, конечно, правду!

Уже стоя в небольшом уютном кабинете со множеством книжных полок и широкими окнами, я немного расслабилась. В воздухе витал приятный, головокружительный аромат мяты, и когда я подошла к графу немного ближе, то почувствовала такой же запах и от него.

– Прошу, садитесь, – мужчина указал на кресло, стоящее напротив его стола, и сам же сел в соседнее, рядом со мной, а не за стол. – Слушаю вас.

Я незаметно глубоко вздохнула и заглянула в темные глаза графа. Губы почему-то снова растянулись в улыбке, а я засмущалась, и почему-то захотелось еще сильнее выпрямить спину и вообще выглядеть красивой. Граф тоже улыбнулся, заметив мое смущение, и чуть хриплым голосом предложил воды. Я согласно кивнула, украдкой проследила, как мужчина плавными движениями наполняет бокал из графина и протягивает мне.

– Дело в том, что я вступила в права наследования всего несколько дней назад. Моя бабушка умерла на прошлой неделе, и мне срочно пришлось ехать в Нордвиг принимать дела, так как других наследников нет.

– Откуда вы, Алина? – перебил меня граф.

– С юга.

– А город?

Испуг, наверное, так явно отразился на моем лице, что мужчина кивнул на бокал в моих руках.

– Выпейте воды.

Я последовала его совету, отпила половину, и тут мне в голову, как спасение, пришла картинка с бутылкой вина.

– Хордон, – а город ли это вообще? Блин!

– Вы приехали сюда одна?

– Нет, с помощником, – растерянно кивнула на Хавьера.

– Я имею в виду, в Нордвиг вы приехали одна или с мужем?

– Я не замужем, милорд.

– Зовите меня Андрэ, пожалуйста.

– Андрэ… – я перекатила во рту его имя, привыкая. Красиво звучит. – Так вот, приняв дела в графстве, я осознала, что получила в наследство целую кучу долгов, а расплатиться с ними, увы, нечем. Моя бабушка не оставила мне денег. Поэтому я решила кое-что продать… Хавьер, покажи, пожалуйста, портрет.

Дворецкий шагнул к столу, но был остановлен вскинутой рукой графа. Андрэ скользил взглядом по моему лицу и явно не интересовался картинами.

– Покупаю все, что вы привезли. Хавьер, положи все на софу.

Дворецкий на миг оторопел, но потом быстро выполнил просьбу и… вышел из кабинета. Я же не поняла своих чувств, рада ли тому, что мы остались с графом наедине или, наоборот, хочется прибить Хавьера?

ГЛАВА 7

– Взглянете на портрет? – спросила я, поднимаясь. Граф молчал вот уже несколько минут и сверлил меня взглядом, а мне было неловко.

– Я уверен, он прекрасен. Как и вы.

Щеки запылали. Мне было лестно слышать комплименты от такого мужчины. Сколько ему лет, сорок? Сорок пять? Выглядит он шикарно.

– Тогда может… оформим сделку?

– Разумеется.

Андрэ, наконец, оторвался от разглядывания меня и, обогнув стол, выдвинул ящик. Достал лист бумаги, карандаш и, мельком взглянув на то, что лежало на диване, принялся что-то писать.

– Какова стоимость всего этого? – мужчина указал карандашом в сторону дивана.

– Эм… – сейчас моя совесть боролась с жадностью. Мне просто не хватало духу солгать! Создатель, наделил же меня праведностью! Но потом я вспомнила о том, что ближайшие двести лет могу провести в тюрьме и, зажмурившись, скороговоркой проговорила: – Вино сто пятого года розлива стоит тридцать тысяч золотых, вторая бутылка… – тут я забыла год урожая и розлива, и просто назвала цену. – Десять тысяч. Портрет Ее высочества Ларины – десять тысяч, и картина, о которой, говорят, ходило много слухов – пять тысяч.

Я замерла, испуганно глядя на графа. Ну давай, скажи, что я обнаглела и выставь вон…

– Пятьдесят пять тысяч золотых за редкие коллекционные предметы, а у Марьи Закамской только такие и были, я уверен, не так уж и много, – Андрэ записал что-то еще на листке и передал его мне вместе с карандашом. – Поставьте вашу подпись внизу справа.

Я машинально вписала свою фамилию, и карандаш выпал из дрожащей руки.

– Вы уверены, что все это вам нужно? – я начинала оправдывать свою наглость. Зачем? Дура потому что! Мои подружки на Земле крутили мужчинами как хотели, а я не то что выпросить, я даже за товар не могу взять кучу денег! Или могу? Нет, все-таки если ставить на весы совесть и тюрьму, второе перевешивает. Так что я заткнула орущие в глубине души моральные убеждения и, хлопая ресницами, мило улыбнулась.

– Алина, а что вы скажете насчет танцев?

– Танцев?

– В моей деревне на следующей неделе будет свадьба старосты, я приглашен. Меня желают видеть с гостьей на этом празднике, и я подумал, может быть, вы хотите пойти?

Граф взглянул на меня так, что сразу стало ясно – откажусь, и листок с нашим договором окажется в урне.

– А вы, я смотрю, в хороших отношениях со старостой, – пробормотала я зачем-то.

– Стараюсь быть ближе к народу, так у них больше доверия и уважения.

Неплохой подход…

– Я буду рада составить вам компанию.

А почему нет, да? И денежки теперь есть, и граф – не мерзкий старикашка, а вполне себе симпатичный мужчина средних лет. Ох, видела бы меня моя мама! Прям слышу ее визг: “Алина, я не так тебя воспитывала!”

Прости, ма, меня ты сейчас, наверное, даже не помнишь, а мне тут надо как-то выживать.

– Отлично, в последний день следующей недели за вами приедет мой помощник, – граф еще раз скользнул по мне оценивающим взглядом и цокнул языком. – Пойдемте, я помогу вашему Хавьеру с сундуками.

– Какими сундуками? – у меня к этому моменту в голове варилась густая каша, и я не могла связно думать.