Танец Огнекрыла. История наложницы

– Лишь того, чего хочет всякая женщина, – объяснила Аннита, – но почему надо было скрывать, что ты влюбилась? Запомни, ни один родитель не хочет зла своему ребенку, лишь добра, чтобы их ребенок был успешным, сильным, добрым. Вспоминай мои слова, дочка, когда сама будет расти своего ребенка.

– Ты все знаешь? – спросила Руслана, инстинктивно прижавшись к матери, вдохнув запах ее волос, – Я люблю, мама. И я хочу быть с ним, а для этого я должна отправиться в Северные земли за ним.

– Он военный, не так ли? Твой отец слишком глуп, ему не докажешь, что женихи – скотопромышленники не пара моей девочке, – говорила Аннита, поглаживая дочь по волосам, – но каким бы ни был твой жених, я всегда буду на твоей стороне, моя девочка. Ты хочешь быть взрослой, самостоятельной, я не могу тебе этого запретить.

– Ты меня отпускаешь в Северные земли, во фьорды?– наконец, спросила Руслана, глядя на мать.

– Я не могу тебе этого запретить, потому что ты достаточно взрослая, чтобы принимать решения, – ответила Аннита, наконец, подойдя к столу с книгами, – вы помолвлены?

– Нет, но это можно уладить. Со временем мы поженимся, когда будет возможность. Ведь у него служба, – ответила Руслана, подойдя к столу.

Аннита достала с полки несколько флаконов с зельями и порошками и расставила их на столе.

– Давай я погадаю тебе, – предложила мать, нарисовав несколько рун на пергаменте.

– Нет! – отрезала Руслана – Я знаю, что ты хорошая колдунья, но я хочу, чтобы моя жизнь текла по неизведанному руслу. Если я буду знать, что меня ждет впереди, мне и жить будет неинтересно.

–Тоже верно, – кивнула Аннита, – но прими мой дар, как должное, девочка моя. Я сама тебя отправлю в Северные земли, куда ты пожелаешь. Ты не умеешь перемещаться на дальние расстояния.

Руслана опустила глаза. Мать сама отправляет ее к суженому, к ее новой жизни. Она, Аннита Каластан, давшая жизнь Руслана, отправляет дочь дальше по жизненному пути. Она на ее стороне, она любит свою дочь.

– Я хочу покинуть дом завтра вечером, – заявила Руслана, заметив, как Аннита зажигает благовония и кладет их ближе к камину.

– Ты хочешь попрощаться с папой? – спросила Аннита, не прекращая работу.

Руслана отрицательно завертела головой.

– Письмо оставлю, а ты ему передашь. Не хочу расстраивать его, иначе мое сердце не выдержит предстоящей разлуки, и я останусь дома, – Руслана помогла матери смешать настой пустырника и корень валерианы, – а я уже все решила. Я здесь сгину.

– Как-будто в Северных землях сахар! – повысила голос Аннита, взглянув на дочь, – Ты не …

Она запнулась. Она знала будущее дочери, чувствовала, что больше никогда не увидит свое дитя. Но противостоять обстоятельствам не смогла.

– Скажи только одно, мама, – Руслана обняла мать сзади, – долго ли я проживу на этом свете? Увижу я вас вновь, спустя несколько лет?

Аннита молчала, помешивая зелье палочкой.

– Долго и счастливо. У тебя будет ребенок, но ты редко его будешь видеть, – произнесла ворожея, не оборачиваясь к дочери, – у тебя будет все, чего хочет любая женщина, но ты будешь чувствовать себя одинокой в этом мире.

Аннита замолчала. Кинув пару травинок в очаг, она произнесла:

– Пора спать, дитя мое. Этой ночью ты увидишь свою будущую жизнь. Прими ее как должное.

Руслана послушно улеглась спать, рассматривая, словно в последний раз, мать. Аннита потушила свечи, оставив зажженным лишь очаг. Она растворилась в темноте так же быстро, как и появилась. Руслана закрыла глаза и вдохнула аромат благовоний.

***

Кафедральная площадь утопала в зелени летней листвы. Мостовая, выложенная булыжниками из камня, сияла чистотой. Лучи вечернего солнца озаряли площадь бронзовым светом. Жара почти спала, день приближался к вечеру. В кипящем жизнью городе, который никогда не спит, всегда было место и веселью, и грусти, и празднику, и трауру. Столица, казалось, всегда жила каким-то особым распорядком. Не было такого, чтобы хоть на одну секунду жизнь в ней прекращалась. Никогда не было абсолютной тишины. Это был настоящий, живой, сильный город. Военная жизнь крепко переплеталась с духовной. В Бьертполе был центр культа Света. Именно поэтому отсюда во все точки территорий Легиона выезжали последователи Света, жрецы и паладины, следопыты.

Здесь, в центре духовной жизни Бьертполя, кипела жизнь. Сегодня должно было произойти событие, которое взбудоражит весь город. Людской суд, Королевский суд, суд церкви Света приговорили ведьму к смерти. У каждого было свое обвинение. Но все они вынесли один и тот же приговор – казнить ведьму, сжечь на костре, на Кафедральной площади.

Сотни глаз обывателей и прохожих были направлены на постройку в центре площади. Здесь все было готово к казни. Город жаждал казни, как чуда. Ведь сегодня случится то, чего ждали все – казнят не просто ведьму, а предательницу. В воздухе смешались ароматы ненависти и презрения к предателям Легиона. Народ жаждал ее смерти. Среди собравшихся зевак слышался шепот и смешки в сторону осужденной.

– Она предала Легион ради того, чтобы просто остаться в живых.

– Да это все выдумки! Кому нужны жизни нас, простых обывателей? Она не хотела ничего дурного! Лишь жить!

– Но не ценой предательства!

– Если бы вовремя наши войска не подошли, неизвестно, где бы мы были.

– Говорят, она была любовницей самого Легрона.

– Не Легрона, а князя Зоннерина.

– Тише! Смотрите.

Осужденная на казнь ведьма стояла перед всеми собравшимся на возвышении. На ней было надето простое платье из грубого сукна серого цвета. Сукно сползло, обнажив плечи. Были заметны кровоподтеки от хлыстов, на тонких руках ведьмы зияли синяки от цепей. Каштановые длинные волосы были распущены и развивались на ветру, загораживая лицо ведьмы.

– Смотрите, ей волосы не отрезали! – крикнул кто-то из толпы, – Они даже не поседели!

– Значит, она не виновна!

– А кто еще?! Она предала всех нас!

– Тихо!

Но ведьма не слышала гула толпы, она отрешенно смотрела серыми глазами на небо, шевеля губами.

– Смотрите, заклинание произносит! Молится своим демонам! Ведьма!

Девушка была красива до недавнего времени. За эту ночь ее плоть изуродовали хлыстами и каленым железом. Сдавливали тело всеми возможными орудиями пыток, словно выбивая признания, совершенные ею за всю короткую жизнь.

Но эти раны ее не беспокоили. Она обреченно смотрела на вязанки хвороста, которые должны были поджечь, но не слишком их пугалась. Ведьма лишь смотрела в бронзовое небо, ища там ответы на свои вопросы.

Девушке привязали за талию к столбу, оставив не связанными руки и ноги, тем самым сделав исключение для нее. Если бы это была не колдунья, а, например, убийца, его привязали более тщательно. К колдунье подошли более лояльно. Все равно никуда не денется. Магических сил не хватит сбежать. Истерзанная плоть была слишком слаба, чтобы сопротивляться.

– Приготовились! – послышался голос командующего сим мероприятием.

– Да свершится правосудие! – крикнул мужчина в латных доспехах.

Послышалась барабанная дробь. Несколько стражников вынули зажженные факелы и подпалили хворост. Огонь заиграл внизу, перебрасываясь все выше, ближе к ногам ведьмы. Он жаждал ее тела. Огонь желал окутать эту плоть и подчинить себе. Сколько раз он проделывал это с такими же, как и она, осужденными? Десятки раз, сотни, тысячи. Ему было мало, он желал теперь ее тело. Душа ведьмы его не интересовала. Для этого есть другие стихии. Огонь подбирался к телу через сухие ветви. С каждой из них он заигрывал, подчинял, становился сильнее, чтобы добраться до ведьмы.

Вдруг девушка оживилась и взглянула на свои руки. Словно сознание вернулось к ней, она прошептала заклинание и возвела руки к небу.

А огонь приближался к ее плоти, покушаясь уже на ступни. Секунды хватило, чтобы развязать веревки. Дым тем временем поднялся над площадью и распространился над всем городом.

– Смотрите! – крикнул кто-то из толпы.

Взглядом, полным надежды, ведьма взглянула на небо и увидела, как на бронзовом от зари небе сквозь копоть появилась огромная птица. Большие крылья заслонили солнечный свет, но перья птицы были словно из огня. На весь город птица крикнула, а когда заметила ведьму, начала спускаться на землю, прямо в огонь.

– Огнекрыл! – крикнули в толпе. Поднялся гул, народ поднял головы вверх, но почему-то не разбежались от ужаса. Хотя птица могла поранить их или даже убить.

Огнекрыл подлетел к ведьме, подставляя спину. Девушка легко забралась на спину птице и взмыла в воздух.

– Невинна! – крикнул нищий из толпы, когда огнекрыл скрылся за горизонтом.

А огонь пылал, так и не забрав в себя тело ведьмы.

* * *

Руслана вскрикнула и проснулась. Это был ее сон, который показался, когда она этого хотела. За окном рассвело.

Девушка подумала, неужели это ее будущее? Неужели она скоро натворит такое, за что ее осудят? Предательство ради того, чтобы сохранить себе жизнь. Что в этом противозаконного?

Но ей некогда было анализировать происходящее. Если даже этот эпизод и произойдет в ее жизни, она ни капли не будет жалеть о причине, которая привела ее на костер.

Глава 3

Рыжая кошка

Руслана почувствовала землю под ногами, когда недолгое путешествие из Серебряной рощи в Северные земли закончилось благополучно. Мать, как и обещала, открыла портал дочери вовремя. Отец ее в этот день уехал по делам на север. Оставив ему полное сентиментальности письмо, Руслана живо собрала необходимые вещи в сумку и была готова отправиться в дальний путь, навстречу своей любви.

Столь опасную процедуру перемещения из одного пункта в другой она перенесла хорошо. Ни одна из ее частей тела не оказалась дома. Обычно новички боялись телепортации и сильно волновались. Порой части тела мага разрывались при перемещении, ноги оставались в одном месте, а тело в другом. Лишь при полной концентрации на желании переместиться получается ожидаемый эффект. Руслана поэтому и попросила мать переправить ее с помощью телепорта в Лихвиена, так как сама боялась совершить это колдовство. Слишком велика опасность.

В землях фьордов Лихвиена, в самом центре цивилизации эльфов, среди зеленых лесов и изумрудных полей, расположились постройки Альянса. Окруженные лесом с вековыми деревьями, постройки людей выглядели миниатюрными. Дикие животные, каких не встретишь в Ливисе, мирно гуляли по лесу. Казалось, круговорот животного мира не мог быть нарушен вмешательством извне. Хищные птицы, такие как вороны, орлы и соколы обитали на деревьях. Они зорко следили свысока на кусты диких растений, выискивая в них добычу, в основном хорьков, крыс и белок. Крупные хищники, из семейства волчьих – койоты, обитали на равнине. Они охотились в основном на парнокопытных, например рогонолы. Местная раса, которая жила здесь с давних пор – эльфы, потомки Ночнорожденных, настолько сжились с природой, что нельзя было вообразить эти места без них. Высокого роста, они были похожи на людей. Со своим языком и культурой, они органично вписывались во всю природу фьордов Северных земель. Они приручили койотов, которые стали их верными помощниками в охоте. Эльфы строили свои поселения на равнине, окружая их высокими заборами. Их существование в Северных землях было бы безмятежным, если бы неожиданно на их территорию не вошел Легион. Не Только люди, но и гномы. Но они не захватывали поселения эльфов, лишь поселились на побережье. С помощью дипломатических игр, прекрасно проведенных людьми, Легион и эльфы подписали договор о ненападении. Каким бы ни был это договор, но все сводилось к одному – пока Легион не вторгается в поселения эльфов, аборигены не трогают представителей Легиона. Всех устраивало местоположение ставок Легиона – на побережье, на самом краю фьордов, были возведены несколько деревянных построек. Крепостями их назвать был трудно, в силу того что не было необходимости обороняться. Одна из таких построек – Лагерь Северной стражи, располагалась на северо-западе фьорда Лихвиена. Представители Легиона несли службу в этих лесах. В Лагере Северной стражи жили не только военные, здесь же проводили свои исследования этнографы, археологи, даже жрецы-миссионеры. Казалось, никто не мог нарушить эту мирную идиллию. Но однажды многое в существовании этой обители изменилось.

Разведка, проводимая за год до ярмарки в Бьертполя, обнаружила на востоке земель поселения эльфов, которые назвали себя потомками Древнерожденных. Среди лесов, чуть дальше от Лагеря, появились стены, которые могли возвести лишь представители этой расы. Эльфийские вышки, шатры и дома, кузницы. Никаких попыток выяснять отношения они не предпринимали. Но разведка донесла, что эльфы тоже собирают сведения о фьорде Лихвиен. Никто не знал, насколько сильно потомки эльфов Древнерожденных желают внедриться к эльфам Ночнорожденных с доверием, что вообще на уме у эльфов никто из Легиона не знал. Никаких попыток провести дипломатические встречи они не предпринимали. Так они и существовали, каждый сам за себя. Лишь изредка были предприняты попытки найти общий язык, но часто ни к чему это не приводило. Ведь и языки их были различны, хотя написание было похожим.

Мелкие стычки на севере фьордов казались невинными играми, когда исследователи из Легиона видели в лесах, близ поселений Ночнорожденных эльфов, потомков Древнерожденных. Люди помнили то время, когда они совместно с эльфами обороняли собственные города от нашествия даглотитов.

Вот в такой мир и попала с помощью телепортации Руслана. Девушка появилась близ лагеря. Стены ее казались неприступными. Но для влюбленной молодой колдуньи не было ничего невозможного. Руслана остановилась перед южными вратами и осмотрелась. Возлюбленному капитану она решила устроить сюрприз. Девушка произнесла заклинание, поклажа уменьшилась в несколько раз, размером она стала не больше жука. Руслана произнесла еще одно заклинание, и около ворот появилась рыжая кошка с большими карими глазами. Мяукнув что-то на своем языке, она пробралась через небольшую цель в заборе на территорию поселения.

Надо сказать, что разум в облике кошки у Русланы сохранился. Она прекрасно видела, слышала все звуки, чувствовала ароматы вокруг себя. Голову приходилось поднимать выше, чтобы рассмотреть жителей этого небольшого поселения.

Руслана заметила кузницу, где несколько людей закаливали сталь, чинили латные доспехи воинов. Лица их, черные от копоти, выражали сосредоточенность и увлеченность процессом.

Эльфы Ночнорожденные, перешедшие на сторону Легиона по политическим причинам, а не по культурным различиям, стояли перед куском светлой, отлично вырисованной прославленными картографами бумаги, и говорили о каких-то ископаемых или артефактах.

Гномы, чьим козырем всегда была инженерия, возились с ездовым роботом, похожим на страуса. Они ругались на своем непереводимом жаргоне, когда какая-нибудь деталь отпрыгивала и каталась по траве. Один из них, с фиолетовой бородой, держал в руках ключ, стараясь завести робота. Другой, лысый в защитных очках гном, озирался по сторонам, в поисках добычи.

– Ага. Вот это подойдет, – произнес он на всеобщем языке и захихикал.

Руслана почувствовала, как кто-то схватил ее кошачье тело и сильно надавил в область желудка. Она поднялась над землей. Неожиданно ее опустили на седло робота-страуса. От неожиданности, она ругнулась, но гномы услышали только недовольное мяуканье.

– Ну как? – спросил лысый бородача. – Не слишком большая нагрузка?

– Ничего. Только кошка толстая, – услышала о своем кошачьем облике Руслана.

– «Это кто тут толстая?» – сказала она, мяукнув, ощетинившись.

– И большая, как собака, – продолжил лысый.

– «Я тебе покажу, собака!»

Кошка выпустила когти и ударила лапой по лысине гнома.

– Вот стерва! Еще и царапается! Блохастая! – крикнул бородач, стараясь пристегнуть кошку ремнем к седлу робота.

– «Кто стерва блохастая?!» – зашипела Руслана, царапая седло робота.

Гном схватил Руслана за шиворот. Кошка чуть притихла.

– Еще одно движение и намотаю на колесо вот того трактора!

Руслана посмотрела на трактор. Если бы она была в облике человека, то посчитала бы его за моноцикл. Перед кошкой возник огромный левиафан. Если бы не разум человека, от ужаса бедная кошка уже давно сдохла. Она чуть расслабилась.

– Смотри, понимает, – проговорил бородач.

– Что у вас здесь происходит? – послышался голос сверху.

Руслана повернула кошачью голову и жалобно мяукнула. Над гномами появилась человеческая тень, загородив весь свет.

– Опять животное мучаете? – светлые волосы человека очень заманчиво лежали на плечах.

Бьернард. Это был ее Бьернард. Как она по нему соскучилась!

– Мы лишь тестируем наши изобретения.

– «Мяу!» – взмолилась Руслана, она широко раскрыла кошачьи зрачки.

Как он мог устоять? Однажды он не устоял перед ее чарами. Теперь она хотела лишь, чтобы ее вытащили из этого ужасного места.

Бьернард отстегнул ремень, сковавший тело кошки и взял на руки. Он унес рыжую пленницу подальше от этих ужасных гномов. Руслана растаяла, когда почувствовала, как пальцы Бьернард чешут за ушком и замурлыкала от удовольствия. Предаваясь наслаждению, которая испытывает кошка, когда ее гладят, она забылась.

Руслана очнулась, когда почувствовала, как поднимается и опускается в такт чьему-то дыханию. Открыв глаза, она обнаружила, что лежит на груди у Бьернарда. Он спал, положив кошку к себе на грудь. Вероятно, желая согреться.

Руслана с легкостью спрыгнула с груди Бьернарда и удалилась в тень. Конечно, ей было приятно лежать на груди у своего мужчины. Но она хотела обнять своего мужчину в образе женщины. Руслана обратилась в человека. Она огляделась по сторонам. Бьернард жил в казарме, в комнате офицеров. Здесь стояли три кровати. Вероятнее всего, с ним в одной комнате жили офицеры лагеря. Идеальный порядок в комнате не смог ее не порадовать. Лампа тускло освещала комнату. Окна были прикрыты ставнями. Камин в углу комнаты потрескивал поленьями. Оружие висело на стенах, скорее всего трофейное, оно блестело даже при тусклом освещении. Шкура волка лежала на полу, но совсем не внушала страх колдунье.

Вдруг Руслана услышала стон Бьернарда и тихо подошла к нему. Бьернард спал, но тихо стонал во сне. Его светлые волосы лежали в беспорядке на подушке. Темная борода за это время чуть выросла, но по-прежнему подчеркивала сильный волевой подбородок. Воин был облачен в кожаные брюки и холщевую светлую рубашку. Ворот рубахи был расстегнут, обнажилась загорелая грудь, очерченная мышцами.

Руслана неслышно села на кровать и принялась его рассматривать.

Бьернард не изменился за эти дни. Такой же красивый, такой же сильный. Это был ее мужчина. Сердце ее наполнилось бесконечной любовью к воину. Словно путник, ищущий источник воды в пустыне, она искала свою любовь. И нашла. Теперь колдунья хотела напиться из этого источника. Любовь бесконечна, как этот источник с благословенной водой.

– Бьернард, любовь моя, – прошептала Руслана, поглаживая щеку человека.

От прикосновения Бьернард проснулся и резко открыл глаза. Он схватил за запястье руку Руслану, словно потревоженный чем-то.

– Ты? – спросил он, когда рассмотрел девушку. – Как ты сюда попала?

Руслана улыбнулась и погладила его щеку.

– Прошла дорогой любви к тебе, мой дорогой.

Бьернард расслабился, привлекая к себе Руслана. Он целовал щеки девушки, глаза, тормошил волосы.

– Дорогой мой Бьернард! – шептала Руслана на ухо любимому, погружаясь в глубину чувственных наслаждений.

Когда Руслана прервала поцелуй, она прикрыла глаза, опустив ресницы.

– Нас могут застать? – спросила она, расплетая темные волосы из косы.

– Вообще-то могут, – кивнул капитан Саменоус, – мы с двумя офицерами здесь живем.

– Но теперь, когда я приехала, мы будем жить вчетвером? – спросила Руслана, покинув объятия Бьернарда.

Бьернард молчал, рассеяно глядя на потолок.

– Ты поторопилась приехать. Нам с тобой негде жить вместе. Место в лагере не предусмотрено для жен командного состава.

– Что? – опешила Руслана, – Я зря приехала? Но ты говорил…

Руслана хватала воздух ртом, но ничего сказать не могла.

– Почему? – спросила она, обретя дар речи.

Бьернард повернулся к ней лицом и ответил:

– Я что-нибудь придумаю. Я доложу о тебе командованию. Послезавтра приезжает жрец из Бьертполя. Он нас обвенчает. И тогда можно будет говорить о том, чтобы жить вместе, – почти успокоил ее Бьернард, привлекая к себе.

Только сейчас Руслана обнаружила на руке у Бьернарда повязанную алую ленту.

– Бьернард, я люблю тебя!

– Я тебя тоже, – прошептал он.

– Ты не снял мою ленту? – приподняла бровь девушка.

– Она будет со мной всегда, и похоронят меня с ней, – словно пошутил он.

– Мой Бьернард! – успела произнести Руслана.

Колдунья вдохнула запах волос капитана и чувствовала спокойствие и неспешность этой жизни. Рядом с ней был ее мужчина, который ее любит, которого она любит. Мужчина ее мечты. Для него она перебралась за многие земли от родного дома. И этот подвиг должен быть вознагражден. Руслана уяснила для себя, что должна быть во всякий час с Бьернардом. Пока дышит хотя бы один из них.

Вдруг послышался тревожный сигнал. Капитан Саменоус встрепенулся и разжал объятия Руслана.

– Что это? – не поняла Руслана, удерживая руку любимого мужчины.

– Тревога. Что-то случилось.

Руслана выбежала из комнаты наружу и увидела, как все военнообязанные собрались в центре лагеря, даже ученые эльфы и гномы-инженеры. Теперь они предстали перед Русланой в совершенно другом ракурсе. Ниже человеческого роста, беззащитные и смешные. Капитан Саменоус в полном боевом облачении предстал позже.

– Что случилось? – спросила она у молоденького усатого лейтенанта.

Лейтенант не ответил. Лишь молча указал на ставку командующего.

Близ дома, где собрались все военнослужащие всех рас и возрастов, лежал один раненый солдат. Около бойца крутился жрец-эльф, перевязывая его. Недалеко от дома командира лагеря лежали три трупа расы людей в кожаных мундирах – разведчики.

– Вы сами спровоцировали этот набег. Теперь ждите гостей. Они вам не простят эту диверсию, – говорил один их военных в доспехах, самый старший, как предположила Руслана.

– Мы лишь хотели понять, в чем дело. С чего бы эльфам нападать на нас? Мы… – отвечал раненый.

– Молчать! – крикнул жрец, сосредоточившись на молитве.

– Мы же договорились! Мы не трогаем Древних эльфов, – ответил молодой и симпатичный лейтенант.

– Да оглянись же вокруг, Средан! – крикнул раненый из последних сил, – Эльфы встали на сторону орков! Из каких побуждений, я не знаю. Но они теперь делают то, что скажут тролли, им плевать на наши соглашения! Поэтому наши парни погибли, я смог перенести тела разведчиков сюда, чтобы проводить в последний путь, как положено.

Командующий сделал жест рукой, чтобы солдаты унесли в лазарет раненого бойца.

– Может его специально оставили в живых, чтобы проследить, куда он направится? И теперь мы должны ждать гостей? Он сам всех мертвых перенес. Какой силой надо обладать раненому?– это предположила вслух Руслана.

Все взгляды были устремлены на нее. Она выдала свое прибытие в лагерь. И теперь не отвязаться.

– Это что за явление? Вы кто, милая барышня? – спросил Средан, подходя к колдунье.

– Моя жена, господин генерал, – послышался тихий голос за спиной Руслана.

– Капитан Саменоус, вы мне не докладывали, что прибыли сюда вместе с супругой. Пройдемте, барышня, ко мне вместе с вашим … кхм …супругом.

Руслана последовала в домик, где жил и работал начальник Лагеря Северной стражи – Патрик Средан. В комнате, куда их пригласили с Бьернардом, было светло. В камине потрескивал огонь. В комнате стояли несколько стульев и огромный стол. На столе были разбросаны карты. Одна из них, карта Северных земель, была раскрашена больше остальных в разные цвета. Похоже частенько к ней обращался командир лагеря. Руслане даже хватило времени рассмотреть командира. Седовласый, безбородый воин выглядел внушительно. Латные доспехи безупречно сидели на нем. Он достиг возраста, когда мудрость идет рука об руку со здоровьем. Темные глаза Патрика сверкали при свете пламени из камина. Он окинул Руслана взглядом, на который способен лишь опытный боец.

– Присаживайтесь, оба, – сказал он, садясь напротив девушки.

Руслана повиновалась. Она без страха смотрела на Средана, словно изучая его.

– Итак, кто вы, милая барышня? – Патрик сделал жест, и один из лейтенантов встал за спиной у Русланы. Для блага всех присутствующих. Кто знает, что на уме у колдуньи?

Руслана взглянула на командующего тем взглядом, который можно назвать бархатным.

– Руслана Каластан из Бьертполя. Владелица небольшого рыбацкого поселка. Маг, окончила школу магии.

– А в лагерь каким образом проникла? – спросил Средан, смотря в глаза девушке.