Заходите за хорошим настроением!

Ну чего уставился, мужик? Увидел, как я прыгаю и решил, что я с придурью? Ну и хрен с тобой! Мне не придется три поколения твоих детей-внуков-правнуков учить и перед всеми оправдываться. Мол, так-то я училка нормальная, но иногда на меня находит слегка. Но только в полнолуние. Так что смело отдавайте своих детей в нашу школу!

В родной-то провинции я бы со стыда сгорела, если бы меня кто за таким застукал. А впрочем, кого я обманываю? Не стала бы я в родном городе на одной ножке скакать!

А тут я нагло хмыкнула и послала мужику воздушный поцелуй. Гуд бай, май лав! Прощай навек! Надеюсь, что мое самовыражение не слишком травмировало твою психику.

Конечно, с точки зрения гуманизма, мужика немного жаль. Скачущие придурочные тетьки редко находят горячий отклик и одобрение в массах. А с другой стороны, курить на балконе в нашей стране запрещено, а за прыгающих в классики старушек никакой, даже административной, ответственности не предусмотрено. Так что квиты!

Скажите честно, можно теткам ли прыгать в классики? А если душа требует?

Пароль: «у вас продается славянский шкаф?»

Отзыв: «Да, но только с жалюзей».

Порядок в двухкомнатной квартире возможен только в том случае, если это трехкомнатная квартира. Се ля ви. Вот поэтому я так люблю свои шкафы. Я прячу в них все свое барахло. А от пущей любви еще и украшаю их жалюзями.

Шкаф в моей комнате расположен прямо напротив дивана, по-другому никак. А в шкафу – огромадное зеркало, в котором постоянно отражается мое моральное разложение. Потому что бо́льшая часть моей жизни проходит на диване.

Тут тематика чисто морская: то я одна, как выброшенный кит на пляже, лежу, то мы с дролей, как два тюленя, пузами кверху валяемся. А если дети приедут, так целое лежбище котиков пятками в зеркале отражается.

Но гений проявляется в нестандартных решениях. А для этого у нас есть я. Ведь если повесить на зеркало жалюзи, то зеркала как бы и нету, но оно там есть! Глубокая мысль, как по мне! Мужчины, однако, оказались не в состоянии оценить красоту идеи.

Мастер-жалюзист, тот прямо обалдел: «Чиво? Жалюзи на зеркало? А зачем вам?» Но потом, конечно, опомнился и сказал: «Мадам, любой каприз за ваши деньги». То-то же! Я, может, художник, я так вижу. Объяснять я ему тут буду! Мне и со своими мужиками объяснений хватило!

Ребенок пришел, посмотрел и сказал: «Ты че, мать? Это что за колхоз "Красный лапоть"?» Но потом смягчился и все ж простил мне мой деревенский шик. Хоть я его разрешения, в общем-то, и не спрашивала.

А дролечка, тот вообще ничего не заметил. Ноль по фазе. А я уж как старалась! Встала прямо напротив шкафа. Говорю: «Милый, ты ничего нового не замечаешь?»

А это для мужчин вопрос страшный! Они ж ни фига не видят, как мы для них стараемся! Он и говорит: «У тебя стрижка новая? Волосы покрасила? Ногти? Зубы? Брюки новые?» А я говорю: «Нет, мимо!» – И жестом фокусника жалюзю вверх тяну.

Тут мой дроля и прозрел! Подошел, подергал, заценил. «Это, – говорит, – мощно! Это только ты можешь на шкаф ценой в триста евро повесить жалюзи за сто пятьдесят!» Ой, да завсегда пожалуйста! Смело обращайтесь, если что!

Что б вы, мужики, в настоящем-то дизайне понимали?!

Стиль и холод – вещи несовместные

У меня-то по стилю круглые пять баллов. Но по шкале Рихтера. Что означает слабые толчки и минимальные разрушения, то есть в целом я понимаю, что такое стиль и даже способна его оценить. Но как только доходит до меня, любимой, так и стопэ.

В Риге всегда есть, на что приятно посмотреть, умеет наш народ одеться. Но это все в центре. А в моем пролетарском районе несколько другой формат.

Дроля мой в любую холодрыгу бодро ходит в своих черных штанах и черной куртке нараспашку. Шапки, перчатки, шарфы? Да у него их нет вообще! Я давно подозреваю, что он инопланетянин, засланный к нам, чтобы мы, глядя на него, комплексовали.

Но такие закаленные космическим холодом засланцы нам не пример. Я уже мерзну, как бобик. Какой там на фиг стиль! Не окочуриться бы.

Вопрос, надевать ли колготки под брюки, для меня риторический. Надевать – однозначно! Но трудно это. Наши штаны на это не рассчитаны, вечно с ними что-то не так. Думаю, что без происков инопланетян и тут не обошлось.

Тем, кто колготок под брюки не носит, нас не понять. Тут что важно: скользота и размер. А с этим как раз и напряженка. То, что хорошо скользит, как правило, плохо растягивается. А я люблю, чтоб просторно. Недавно перетекла из третьего размера в пятый и нашла-таки свой поПный источник счастья. Поэтому большие скользкие колготки для неслабых таких поп – вот наша цель, мерзлявые сестры!

И не говорите мне про леггинсы. Их точно тестировали на засланцах. Или на тех, кого не жалко. А у меня, как у трехлетки, все всегда не слава богу: сто одежек, и все закатываются, топорщатся и задираются. И награда тут же находит героя! А наградой мне сопли и цистит. Они убеждают меня сразу.

Цистит вообще умеет убеждать! Он учит быстро бегать и сбивает на нет мой обычный идиотский оптимизм. А оно мне надо?

Как по мне, так стиль вообще не для наших широт. Так что, если увидите в Риге веселого колобка в толстой белой куртке и зимних ботинках, не сомневайтесь: это я! И мне тепло!

Я старая ветошь!

Откопала тут намедни кучу дисков с фильмами. Штук двести – не меньше. Вот пришла радость, откуда не ждали!

Хвать-похвать, а в моем ноутбуке дисковода нет. И че теперь делать?! Выбрасывать меня жаба душит. Я, чай, родом из СССР.

Сейчас, ясен пень, все можно найти в сети. Но, во-первых, зачем искать, если оно уже есть? А во-вторых, найти можно далеко не все. И запретов с каждым днем все больше, а я не молодею и скоро совсем разучусь их обходить.

Короче, решила я фильмы сохранять. Давно бы надо было перенести все бохатство на выносной диск, но я ж ленивая, как пельмень.

Дисковод отыскался в старом ноутбуке, но скорость у него никакущая! Выносной двухтерабайтник у меня тоже немолодой. Вот и крутятся два старичка: скрип-скрип – пук-пук – переписывают мое добро.

А тут сынулька пришел и ржет, как не в себя, мол: «Чем это ты, мать, тут скрипишь? Что это за технологии будущего?» Можно подумать, я тут диски пальцем кручу, как советский проигрыватель! Обидно мне стало. А то я сама не понимаю, какой фигней занимаюсь!

Ну, я и пошла в атаку! Говорю: «А ты ваще как себе это представлял? Мама старенькая, она приехала из села Гадюкино и тихонько скрипит себе зубными протезами. Так, что ли?»

А ведь через какие мучения прошло наше поколение! Кто сейчас помнит дискеты: флоппи-диски эти корявые? На триста килобайт. Записал файл, дошел до работы, а его упс! – и не открыть. Оне в сумке размагнитимшись!

А еще мы друг другу видео на кассеты писали. Коллекции фильмов собирали. А потом переписывали их с кассет на CD. А с CD на DWD. Это ж сразу четыре фильма на диск!

Потом много фильмов вдруг стало вмещаться на флешку. А теперь мы уже и флешками не пользуемся. Все ушло в облака. А случись катаклизм какой – и останемся мы без всего.

Хосспади, куды катится энтот мир?

Посидели мы с сынулей, погоревали и решили, что раз жизнь ко мне так жестока, то пора покупать выносной SSD.

Эх, пропадай моя телега – все четыре колеса! Опять ведь все переписывать придется!

Сейчас о коронавирусе не написать

считай, что и жизнь зазря прошла!

Нонче обычный вирус подхватить некошерно даже как-то. Но мне удалось – я способная. Как по мне, так обычный вирус нам теперь друг и уютный няша. Несмотря, что нос не дышит, глаза плачут, а голова не думает. (Ну нам оно не привыкать! Нам ли быть в печали от пустой-то головы, хосспаде?)

Однако вирус-вирусом, а воспеть хочу я насморочную труженицу-наволочку. Есть тысячи причин любить ее, как родную.

Ведь когда соплей в голове больше, чем мозгов, размер имеет значение, таки да! Наволочка большая, она реально БОЛЬШАЯ. И даже по сравнению с мужским платком. А бумажные – так это просто тьфу, на один заряд, реально.

И еще: даже самые большие платки норовят предательски закончиться, а вот наволочек-то в шкафу немерено – чихай себе не хочу. Наволочка не потеряется в складках одеяла, ты: чих! – а она: салфет вашей милости!

А практично как: вот насморкала я миллион платков и на фиг нос себе разодрала. А мягкая наволочка нос не ранит, а нежно с ним сотрудничает. И стирай ее себе в машине сколько хошь, а Грета Тунберг перетопчется.

Эстетическое удовольствие от наволочки тоже вещь немаловажная – берешь ее в руки и долго рассматриваешь узоры. А все потому, что другую информацию голова блокирует, а слезливые глаза напусто глядят.

Наволочка украшает интерьер и не позорит тебя в глазах людей. А то пришел редкий друг (заразы не испугался), а тут платки мятые по всему дому валяются. Вот и получи, хозяйка, брезгливость и отвращение гостя. То ли дело: наволочка скомканная на одеяле лежит – ну, значит, оригиналка хозяйка! И эстетка к тому ж. А таких все любят.

Жаль, что такую полезную вещь сложно засунуть в сумочку, чтоб с собой носить. Вот бы народ в троллейбусе порадовался!

И не то, чтоб я постоянно сморкалась в наволочки, – на людях я обычно как-то сдерживаю свои пагубные порывы. Но практичность, экологичность и эстетика – это ведь тоже не жук в коробку накакал. А может это просто любовь?

Во что сморкаетесь, читатель?

Ненавижу писать от руки!

И написанные от руки тексты тоже ненавижу! Имею право.

Я двадцать лет учителем проработала, а почерк у миллениалов такой, что его без ущерба для психики читать невозможно. Моя семья знала: если я вдруг очень злая и у меня зверский аппетит прорезался, значит проверяю сочинения. Держись подальше, а то голову откушу!

Вот был у меня один ученик, звали его, скажем, Янис. Он так писал, что вообще ни черта разобрать невозможно было. Буквы крохотные, и все сливаются. Похлеще любого медика!

Я и ругала, и неуды ставила – все без толку. Но парень он был славный, и мы договорились: он пишет на компьютере, но проверку не включает. Так и жили мы с ним два года в любви и согласии. Он печатал, я проверяла. Но перед экзаменом я таки взяла его за жабры и сказала: «Тренируйся! На экзамене писать придется от руки. Хоть печатными буквами пиши, но чтоб было читаемо!»

Работа в школе кого хочешь морально закалит и к трудностям жизни подготовит. Что для других проблема, для нас как два пальца об асфальт!

Как-то раз, в конце 90-х отличилась я в Германии. Пришел нам факс, написанный от руки. Почерк ну чисто курица лапой! Читали его и секретарь, и начальство, но никто расшифровать не смог, чего клиент от нас хочет. А в бизнесе как-то не принято писать клиенту: «Сорри, перепишите почетче, силь ву пле, почерк у вас больно хреновый!»

А тут я зашла. Ну и меня спросили: «Можешь прочитать, что за фигня тут написана?» Я посмотрела, говорю: «Контейнер они от нас ждут. Но адреса здесь нет». И все на меня, как на прокаженную, смотрят, и тишина! Я говорю: «А что не так-то?»

А они говорят: «Так мы факс этот долбаный уж полчаса всем отделом читаем. И никто, кроме тебя, его прочитать не смог». Ух, как я возгордилась! Но скромно так сказала: «Это, братцы, веники! Я ж училка бывшая, мне по должности положено расшифровывать, кто чего накарябал».

Вот поэтому я писанные от руки тексты до сих пор терпеть ненавижу и сама от руки почти не пишу. Профдеформация, однако!

Вот оно несовершенство мира!

Только закончилась садистская жара, как сразу навалились осенние проблемы. Мне опять нечего надеть.

Хорошо мужчинам! У моего защитника есть шорты защитного цвета и две пары одинаковых черных штанов. На все случаи жизни. Когда они изнашиваются, он покупает еще одну пару черных штанов. У того же продавца, в том же магазине, ясен пень. А шорты у него вообще не изнашиваются. По причине короткого прибалтийского лета. Дроля выгодный муж. Его легче одеть, чем прокормить.

То ли дело я. Меня и одевать, и прокармливать сложно. Мало того, что я прожорливая, я еще и одежду скупаю комплектами. Потому что я у нас минималистка. У меня капсульный гардероб. Тыщща-стописят брюк, маек и кофт составляют приятную капсулу и открывают широкие возможности для комбинирования. Это моя летняя капсула.

Потому что на зиму-то у меня капсула другая. Теплая, большая, уютная. Хочется еще и еще.

Вот стилисты на женских сайтах утверждают, что умная женщина может из двух маек, брюк, шарфа и картофельного мешка создать комплекты на месяц. Ну, так это умная. А мне-то что делать?!

Защитника моего точно кондрашка хватит, если я перескажу ему то, что они там пишут. Мол, на свете есть женщины, которые не скупают все подряд и вааще не ноют, что им нечего надеть. Поэтому я тщательно оберегаю дролину психику от информации, которая может ему повредить. А самому читать женские сайты ему как-то в голову не приходит. И слава богу!

Когда-нибудь я куплю себе бежевое пальто до пяток, надену шляпу и сапоги на шпильке. И буду элегантная дама. Наверно. Потому что длинное светлое пальто я уже проходила – это очень непрактично, а на каблуках ходить мне и подавно в лом. Пока жизнь этого от меня не требует, зачем зазря напрягаться?

Вот так, вся в мечтах об элегантности, пойду пока и скуплю еще пару тачек брюк, маек и кроссовок. И буду ныть потом, что трудно брюки на колготки напялить. И о несовершенстве мира писать.

Я твердо сказала «нет» баранке!

Всегда мечтала, чтоб меня мужчина возил. А я бы устроилась на заднем сиденье, как Емеля на печи, и сказала: «С богом! Трогай, Артемон!» Но жизнь не давала разгуляться моей больной фантазии. И мужчины мне все не те попадались. Пришлось учиться ездить самой.

Не буду рассказывать, как в школе нас учили ездить на грузовике и как на первом уроке по вождению я уселась на пассажирское сиденье. И про то, как на экзамене я повернула на всем газу и чуть не снесла полдома. И про то, как у папы стало плохо с сердцем, когда он меня переучивал. Это все грустные истории!

Зато, получив права, я ездила много и задорно. Ходили слухи, что я даже в туалет на машине заруливаю. Все клевета! У меня и без этого приключений хватало.

Вот однажды качусь я с горки на нейтралке, а тут раз! и дорожная полиция. А на спидометре у меня семьдесят пять! В городе! «Ну, – думаю, – сейчас уж мне точно влепят по самое не могу».

А полицейский молоденький, смущается, глаза прячет и говорит: «А вы знаете, с какой вы скоростью ехали?» Я говорю: «Виноватая я, с горки раскатилась, не заметила». А он говорит: «Вы понимаете, что это серьезное нарушение и вам положен штраф?» Я говорю: «Понимаю». А он говорит: «Но ведь вы же больше так не будете?!» Я обомлела и говорю: «Ни-когда!»

А сама думаю: «А что это у него лицо такое знакомое?!» А он говорит: «Ну езжайте тогда, skolotāja, и больше не нарушайте». Skolotāja по-латышски «учительница». Ой! Бывшего ученика не узнала. Вот позорище!

Или вот: делаю я левый поворот, а мне вдруг красный автобус в бок несется! Вот как его можно было на перекрестке не заметить? Но мужик был асс, успел затормозить. Потом высказал все, что думает про баб за рулем, и уехал не попрощавшись. Ну не хам? А меня утешать? Я же рыдаю!

А дроля мой покатался со мной по Риге и сказал, что за руль меня больше не пустит. «Ути-пути! И как это я без тебя раньше жила?» Но я с ним, конечно, согласилась.

Зато сейчас сижу справа и говорю ему: «Трогай, Артемон!»

Вот смотрите все на расчудесную меня!

Изрядно побита жизнью, но зато бледная и интересная.

Погодка нынче выдалась не для слабаков. От лютой холодрыги ноет старый перелом, так что сплю в шерстяных носках. И терзает меня мысль, что даже ногу я нормально сломать не могу! Негламурно у меня как-то все получается.

Приличные-то люди как ноги ломают? Вот футболисты, к примеру: Бдыщь! Хрясь! Ой! Нога пополам! Мужик по земле катается! Скорая едет! Носилки несут! Все кругом: «Ах!» Ну очень декоративно. Аж душа поет.

А вот как ломаю ногу я. С крыши свисают ветки дикого винограда, я иду мимо и в прыжке их срываю. Ну не за лестницей же идти? На третьей попытке подворачиваю ногу и ухожу в пике. Башкой в ограду. Ну и все как бы: дело сделано.

Встаю и хромаю домой. Потом полдня любуюсь синей ногой и радуюсь, что голова цела.

На следующий день еду в магазин, сцепление выжимаю пяткой. Закупаю туеву хучу еды и затаскиваю два больших пакета по ступенькам. Нога опухает до неприличия и начинает светиться в темноте.

Вызревает мысль, что надо бы показаться врачу – эвон ушиб-то какой. Ноги-то только слабаки ломают, а таких в нашей семье отродясь не водилось. Хочу заметить, что и клинических идиоток в нашей семье тоже немного. Одна я.

Поэтому на третий день с утречка я опять сажусь в машину, выжимаю сцепление пяткой и еду на прием. Логика это ж мое все!

Отсиживаю километровую очередь, бодрячком шагаю на рентген и получаю диагноз ХЗ. Ну или перелом кости стопы. Или все же ХЗ. И вот пока я чапаю в аптеку за гипсом, до меня начинает медленно доходить. А гипс-то зачем? А как я машину поведу? При этом больше всего меня волнует судьба машины.

А кто сказал, что тупой быть легко?

Лангета это тоже ни разу не гламурно. Вроде гипс, а вроде и не гипс. Висит на бинте и постоянно туда-сюда елозит. Но нога за месяц срослась. А может, не срослась. А может, и срослась, но синеет регулярно и холода боится. Поэтому сплю в носках.

В общем, все как всегда: стыд и срам, а не пафосный перелом. Ни себе, ни людям, честное слово!

Я – музейный экспонат

который бодрым шагом идет на свалку истории.

Я еще помню времена, когда шестидесятилетние бабульки ходили в растоптанных мужских ботинках. При развитом социализме купить хорошую обувь было невозможно, а у бабулек болели ножки. И у меня болят. И хотя по современным канонам мы уже не бабульки, а полноценный рабочий класс, и живем при развитом капитализме, но обуви-то на нас как не было, так и нет!

Сейчас, когда мои шестьдесят уже не за горами, я как никогда начинаю ценить функционал растоптанных мужских башмаков. Ноги вообще мое слабое место. Вот спроси у ортопеда: «Чего на ногах быть не должно, а оно у меня уже есть?».

И понадобились мне ботиночки: кожаные, удобные, невыпендрежные. А город Рига хоть на магазины и богат, но выбор просто никакущий. Ходила-ходила, всю маску себе ядом от возмущения заплевала!

Зачем мне эти брутальные берцы по цене крыла самолета? Они же выглядят, как танк, и весят примерно столько же! Если уж я захочу купить говноступы, то я и возьму себе Dr. Martens, у которых их брутальность и говноступность на морде написана.

А вот пряжка какая-то дешманская к вполне приличным ботинкам присандалена. Я не гордая – я ее и отрезать могу, но дырки-то останутся. А я не согласна за такую цену носить обувь с дырками по фасаду.

Или этот малиново-лакированный гламур для феечки. Мало того, что эта чудесная обувь жмет мне косточки, так я же еще в два счета вниз головой навернусь с таких-то каблуков!

Так еще очередное недоразумение – продавец-консультант, который постоянно торчит у кассы. Я что должна в два пальца свистеть, чтобы мне другой размер принесли? Или по магазину в одном ботинке скакать?

В общем, ботинки я себе так и не купила. Эх, гуляй, босота!

А бизнес идеи витают в воздухе. Например, открыл бы кто обувной магазин «Последняя надежда» со стильной кожаной обувью и адекватными консультантами. Для нас – дам постбальзаковского возраста. Нам ведь тоже жить хочется! А уж за ценой мы не постоим!

Работа из дома провоцирует обжорство

Раньше в нашей жизни были театр, шоппинг и разврат, а теперь осталась одна еда.

Поэтому никак не могу договориться с моим обжорой-организмом. Я-то за эстетику, а ему лишь бы жрать. Ему волю дай – так он прямо на кухне поселится!

Вдруг заметила, что от его обжорства у меня коленки плохо сгибаются. А коленки жалко. Они придают нашей жизни определенную прелесть. Поэтому стала делать приседания.

Объясняю организму:

– Тебе нужно движение, а ты от скуки думаешь, что есть хочешь.

– Скрип, – говорят мне коленки.

– Эхма! – отзывается организм. – Усилие-то какое! А не пойти ли нам поесть? Зря что ли старались? – И мы идем на кухню. А там еда.

– Пофиг, пляшем! – говорит мне организм. Это в молодости ты была тощая и грустная, а к старости стала в меру упитанная и веселая. Просто прими как факт, что тебя уже не возьмут в космонавты. И успокойся! Терять как бы нечего уже.

Ну, предположим, ты постараешься и сбросишь пару килограмм. Много ли найдется людей, которые это заметят? Вот именно! Зато все сразу спросят: «А что это ты, мать, с лица спала? Чет у тебя круги под глазами и шея обвисла. Уж не заболела ли?» «Согласись, что ты не такого эффекта от похудения ожидаешь?» – сладко поет мне мой организм-искуситель.

Ладно, тут мы с ним заодно. Худеть я сама не хочу. Но ведь, чтоб брюхи ходить мешали, этого нам с ним тоже не надо?

Поэтому я веду разъяснительную работу. Тот, кто постоянно хочет есть, просто хочет пить, объясняю я организму и вливаю в него воду. Организм говорит: «Бульк!» – и утихает на пару минут. Потом спрашивает: «А ты точно ничего не перепутала? Мне ваще-то есть очень хочется!»

Ну не могу я ему отказать. Я ж его, как родного, люблю! И мы идем на кухню. А там еда.

И вот всегда так! В борьбе с едой я организму не конкурент. В такой войне победителей нет – одни побежденные. У кого-то попа толстая, а кому-то постоянно есть хочется.

Остается утешаться тем, что для счастливой женщины размер попы значения не имеет. Или имеет?

Природу не обманешь

Стала замечать, что молодежь нынче пошла не та! Идет неправильно. И не туда. Ведет себя бесстыдно, красит волосы, качает попы и правит носы.

Брали бы пример с нас! Мне в мои пятьдесят девять ва-аще все равно, как я выгляжу. Вон на фото я и жаба. Жаба слева.

Если спустится сейчас ангел с небес и скажет: «Вот тебе, Люба, подарок за хорошее поведение. Чего бы ты хотела исправить в своей внешности?» А я ему сразу отвечу: «Ни-чего! Я за естественную красоту. Не то, что молодняк этот. То им пришей, это отрежь…»

Хотя, если подумать, нос у меня, конечно, подкачал. Сперва, вроде, прямой, а на конце – пипка. Ну как серьезному человеку да с таким носом? Вот меня никто всерьез и не воспринимает. Да, нос я бы слегка подправила. Хочу как у Синди Кроуфорд. Ну и волосы хочу, как у Синди. А то у меня жидкие и серые какие-то, тьфу!

А еще зубы у меня ужасные. Между передними щелка. Куда это годится? С детства улыбаться стесняюсь. Зубы я хочу, как у Анджелины Джоли. И губы заодно тоже. И глаза. Чтоб большие и с поволокой. Ну и фигуру слегка подправить. Особенно ноги. С ногами у меня прям беда. И попа толстая, как у бегемота.

Короче, если голову Синди приклеить к телу Анджелины, вот и была бы идеальная Я. А так ничего больше не хочу во внешности менять. Я за естественность.

А с другой стороны, проблем же не оберешься! Поеду я, идеальная такая, в маршрутке, а все мужики меня за попу щипать станут. Ну а как тут удержаться? Такая-то красота!

Или вот дроля мой. Прямо скажем, не Бред Питт. А рядом я – вся из себя Анджелина. Нужен мне будет такой дроля, который не Бред? Зато дроля мой надежный, как Брестская крепость, и по хозяйству человек очень полезный. Будет мне Бред Питт, как дроля, безотказно табуретки реставрировать?

Сейчас все подводят итоги года. А я весь год ни фига не делала и много думала. И вот чего надумала: ладно, так и быть! Не дари мне, ангел, ангельскую внешность, и так перетопчусь.

Хочу мир во всем мире и денег миллион!

В молодости я была развратной женщиной

Не всегда. Но все же. И хоть приличные женщины про трусы не пишут, из песни слов не выкинешь.

В нашей молодости покупка трусов была событием. Самые красивые служили предметом гордости, а самые безобразные, бывало, спасали нашу девичью честь. Современным девушкам сложнее. У них все трусы красивые: с кружевами, стразами и заманухой. Такие честь не сберегут. Наоборот. Их хочется показать. Такие деньги вгроханы!

А у нас трусов было немного, мы стирали их руками и сушили в ванной или даже на батарее в комнате. В моей демократичной семье это никого не смущало. И я росла с убеждением, что трусы ничем не отличаются от других предметов гардероба.

Но мои пагубные привычки чуть было не сыграли роковую роль в моей судьбе.

Белорусское воспитание девушек в корне отличалось от латвийского. Если к нам в комнату заходили мальчики, мои подружки сразу бросались к батарее и прикрывали выставку трусов полотенцем. Я сначала удивлялась, а потом поняла, что дома трусы можно, а в общежитии нельзя. Ну, океюшки.

Приехав знакомиться с родителями мужа, я преспокойно повесила свои парадные труселя в ванной. «А че такова? Я же в дом – не в общежитие приехала?» Но это была плохая идея!