Лавия. Обретение души

– Эма… эма… панки – розовые поганки! – стала дразнить старшую сестру сидевшая рядом с ней за столом младшая сестрёнка.

Лена в ответ ударила ту сапогом по коленке. Девочка завизжала. Мать огляделась по сторонам и стала успокаивать детей. В пиццерии было многолюдно и шумно, и никто не заметил этого инцидента.

– Дочка, и откуда в тебе столько злости?! – не смогла удержаться мать.

– Это её обезьяны-друзья научили! – недовольным голосом заметил отец.

Лена уставилась на бумажную тарелку с недоеденной пиццей. Кусок не лез ей в горло. Родители снова «завелись». Девушка-подросток сжала кулаки и постаралась не выплёскивать наружу ярость, клокотавшую у неё внутри:

«Когда же они заткнутся?! Лучше умереть, чем целыми днями слушать их занудливый вой!»

– …Вот заберу у тебя эти блузку и юбку и выброшу их на помойку… Завтра всё выброшу!.. – причитала мать.

– …Я тебе в который раз говорю: надо увозить их из Москвы! Завтра твоя дочь ещё не то выкинет! – привычно обвинил мужчина во всём свою супругу.

– Я, что ли, опять во всём виновата?!

– Ну, началось… – закатив кверху глаза, прошептала девушка.

Зазвонил мобильный телефон. Лена поднесла его к уху и – о, радость! – услышала, наконец, голос подружки:

– Ты где?

– С родоками в «Европейском», пиццу жру.

– Ок, и я тоже тут! Спускайся вниз… Знаешь, кого я здесь вижу?

– Кого?

– Твоего ненаглядного… у «Красного куба».

– Ты где сейчас?

– В отделе нижнего белья.

Лена вскочила и стала натягивать на себя чёрный плащ. Родители прекратили браниться и уставились на неё.

– Лена, у нас – ужин! – строго сказал отец.

– Спасибо, я уже сыта – вами! По горло! – злобно выпалила девушка и направилась в сторону эскалатора.

– Чтобы в десять часов была дома! – грозно предупредил отец.

Лена полуутвердительно махнула рукой.

Мужчина, потупив голову, некоторое время молчал.

– Люда, знаешь, я всё же решил, что нам будет лучше вернуться в Заозёрск. Москва – ужасный город, она всех нас разлучит!

– И что мы там будем делать, Стас?

– Мне позвонила одноклассница, Наталья Фокина. Помнишь её? Она сейчас работает в администрации города. Сказала, новому губернатору требуются профессиональные «айтишники»…

Женщина пожала плечами:

– Но там всё так… нестабильно… Не знаешь, откуда что ждать!

Станислав взглянул на жену:

– Там нам будет лучше… А теперь, думаю, ещё и безопаснее! Новый губернатор, хоть и недавно пришёл, а уже многое сделал… И ещё, знаешь что?! На нашей Проклятой Пустоши один монах начал восстанавливать монастырь!

Женщина ахнула.

– Да-да!.. И ты, Люда, сможешь пойти туда работать. Думаю, что ему нужны художники-реставраторы…

Анавем выглядел, как все Ангелы, – молодо, но его глубокий и пронзительный взгляд не мог скрыть мудрости и опытности. На вопросы о возрасте он всегда отшучивался:

– Я служу так долго, что запамятовал уже, кто из Великих ходил у меня в учениках.

Ангел был настолько ровен в общении и постоянен в привычках, что никто не мог вспомнить о каких-либо перепадах в его настроении. Неизменным многие тысячелетия оставалось и место его проживания.

Из украшенной тёмными деревянными узорами и красными бумажными фонариками восточной беседки-пагоды с плавно изогнутой по краям крышей открывался великолепный вид на пруд. По его стеклянной поверхности, лишь изредка покрывавшейся рябью волн, распластались зелёные листья лотосов. В прозрачной воде можно было наблюдать за размеренной жизнью обитателей пруда. Багровые спинки форелей, искрясь перламутром на солнце, мелькали среди водорослей, которые, подобно волосам русалок, плавно раздвигались перед рыбами. Если убрать зелёную завесу растений, то взору открывалось галечное дно необычайно правильной формы, символизирующее собой незыблемость характера Анавема. Перекидные бамбуковые мостики соединяли беседку со скалистым берегом, на котором среди камней раскинулся сад с плотными зарослями сакур, азалий и гинкго. Ангелы часто наблюдали, как среди этого мирного пейзажа Анавем, замерев в одной позе, погружался в раздумья о насущном и о вечном бытие.

…Перед тем как отправиться на Землю, Лавия получила от своего Наблюдателя новое задание. Анавем протянул к ней ладонь, в центре которой полыхали огоньки Душ тех, для кого пробил час смерти.

– Думаю, что ты вполне готова к выполнению такого задания, – напутствовал Лавию Анавем, и ей показалась, что сказанная им фраза несёт в себе некий подтекст.

«Означает ли это, что мне доверяют сложное дело?» – подумала девушка.

…Звено Ангелов направилось к Рубежу, где происходил Переход.

– Русь… Москва – огромный мегаполис! Всем быть начеку! – объявил Ангел-звеньевой Даниил.

Перед Рубежом раскинулся широкий луг, на котором росла целая коллекция трав и цветов. Древо Жизни тоже находилось здесь, то самое Древо из Эдема, которое когда-то послужило причиной Божьего Гнева, павшего на прародителей людей – Адама и Еву. Древо Жизни – первое, что видят в Поднебесье Души умерших. Двенадцать по двенадцать тонких стволов, тесно сплетясь между собой, образуют бугристую спираль с пористой и шершавой корой – ствол настолько толстый, что для того, чтобы обхватить его, нужны не один и не два Ангела. Густая крона дерева включает в себя ветви всех когда-либо существовавших на Земле древесных пород. Каждая из них, отдельно от прочих, самостоятельно проходит свой годовой цикл, цветя и плодонося, набухая побегами и почками, распуская листья, которые зеленеют, желтеют и опадают. Издали шапка Древа напоминает цветное букле. Почва вокруг него усеяна опавшими листьями и плодами.

Пройдя половину пути до Рубежа, Лавия вдруг обнаружила, что шнурок сандалии на её правой ноге ослаб.

– Идите, я вас догоню, у меня сандалия развязалась, – проговорила Лавия, опускаясь на колено.

– Мы подождём тебя у Рубежа, – сказал ей Даниил.

Лавия затянула узел, но шнурок, извиваясь, словно он был живой, вырвался из её пальцев. Девушка ещё и ещё раз затягивала узел, но, проделав несколько шагов, видела, как свободные концы шнурков растягивались в стороны и как бы сами собой вновь развязывались. Кто-то явно подшучивал над ней! Лавия, стараясь погасить вспыхнувшую злость, клацнула зубами и посмотрела по сторонам: её друзья стояли вдалеке, рядом с ней никого не было. Внутренний голос подсказал ей, что причина недоразумения – в Древе Жизни, которое находилось буквально в десяти метрах от неё. Никому из Ангелов не было разрешено приближаться к Древу. Лавия стала внимательно всматриваться в его листву. Никто не объявлялся. Не видно было и Херувимов, главных стражей Дерева Жизни. Кстати, никто из Ангелов никогда их не видел. Каждый из Херувимов являл собой первого из Великих, приближённых к Отцу Небесному.

Девушка всё же шагнула в сторону дерева:

«Два-три шага – не значит: нарушить запрет».

На третьем шаге Лавия остановилась:

– Нет, всё же не стоит рисковать!

В ответ Древо одобрительно зазвенело листвой, а шнурок перестал дёргаться. До неё донеслось:

«Я знаю, что вы здесь. Я вас прощаю, хотя на этом месте может стоять только кто-то из Великих. Но вам, Лавия, придётся объясниться…»

Лавия замерла, дожидаясь продолжения. Ветерок изменил направление, и до неё долетел зов друзей. Повернувшись в их сторону, Лавия выдохнула: «Я бегу к вам!» Она подождала некоторое время, но так больше ничего и не услышала. Лавия вышла на дорогу, вымощенную цветной брусчаткой. На прощание девушка обернулась к Древу Жизни и от неожиданности вскрикнула и замерла на месте. Внутри кроны Древа возникла дрожь, и листва застонала – на одной ноте, как камертон.

Ангел, конечно, узнала того, кто стоял под сенью Древа. Хотя тёмный плащ с глубоким капюшоном полностью скрывал фигуру и лицо стоящего, но сомнений не возникало! Это был её старший начальник – Архангел Метатрон! Лавия почувствовала, как ветерок, принёсший послание от него, умыл её лицо. Голос был глуховатым, но её имя было произнесено отчётливо – Лавия! Девушка склонилась в глубоком поклоне, вся дрожа от неизбежности наказания, но через секунду услышала приказ-повеление:

– Ступай!

Лавия побежала и оглянулась только после того, как пришла в себя под шквалом расспросов друзей о причине столь долгой задержки. Но её внутренний голос настойчиво советовал ей не рассказывать о встрече с Метатроном никому, даже самой близкой подруге.

Глава 2. Дежурство

Даниил хмурил брови и щурился, когда заострял взгляд на объекте, который, по его мнению, заслуживал внимания. С высоты птичьего полёта неоновая сетка улиц походила на филигранный узор ювелирного изделия.

– Сегодняшняя ночка будет не из лёгких. Три смерти на Северо-востоке – разборки между местными преступными группировками, на Юге – убийство. Пятнадцать Душ мы должны принять из больниц, остальные умрут в жилом секторе, – разъяснял своей группе Даниил.

Ангелы сидели на крыше высотного дома, одного из семи построенных к 800-летию Москвы. Свесив ноги вниз, они с интересом изучали ночную жизнь города. В запасе у Ангелов оставалась пара минут свободного времени: звеньевая закончившей дежурство группы опаздывала. Эмар принялась описывать новую вывеску на первом этаже высотки. Игорное заведение, которое прикрывалось этой вывеской, приманивало прохожих не только яркими огнями, но и кричащим названием.

– Тёмные быстро приспосабливаются к так называемым «требованиям времени». Я это слово и выговорить-то не могу, не то, чтобы понять его смысл! – оценила Эмар выдумку владельцев подпольного казино.

…Пронёсшийся над страной ветер перемен изменил не только мировоззрение людей. Возникали новые термины, правила, технологии, а с ними – искушения, лжеверования и страсти, которые, по сути, оставались теми же в течение многих веков, менялись только способы вовлечения в них людей. Поэтому Помощникам Господа приходилось постоянно трудиться, нейтрализуя очередные изобретения своих извечных оппонентов, Демонов.

Ангелы жили вне времени. Попадая на Землю, они всякий раз старались отслеживать изменения человеческого бытия. Города напоминали им муравейники, а снующие по улицам люди, с их шумными железными машинами, – муравьёв. Будто все они что-то искали и никак не могли найти! Ангелы заметили: чем больше город, тем быстрее ритм суеты. Гул людской деятельности звучал, как шум пчелиного роя, раздражая чувственное восприятие обитателей Поднебесья. Жизнь текла, нет – бежала, и никому не было подвластно затормозить ход времени или хотя бы на секунду приостановить копошение людей. Никому, кроме единого и всемогущего Бога – Отца Небесного! Но Ему, очевидно, нравились города Земли, к некоторым Он даже прикреплял покровителя – Святого или Архангела, который носил чин Начало. Но, к сожалению, городские жители, земные дети Его, продолжали не ценить того, что им было дано и что было Им сохранено для них.

Творец всегда предоставлял право выбора. Он доверял своим детям и с тяжёлым сердцем наказывал провинившихся. Но Он не мог полностью справиться с Хаосом, дымка которого иногда опускалась на улицы городов, – это уже были интриги тех, о которых в общих беседах обычно не хотели говорить Светлые жители «этого света», – интриги Тёмных сил.

– …Лавия и Эмар работают в больницах, Аврелий и Тулия берут на себя Юг, – продолжал инструктировать подчинённых Даниил, – а я разберусь с Северо-востоком.

Лавия согласно кивала головой, хотя мыслями она всё ещё находилась у Древа Жизни. Лица Метатрона она не разглядела, но до сих пор ощущала на себе его взгляд – пристальный и такой пронзительный, будто самый лютый мороз сковывал её оболочку. Его плащ едва сдерживал рвущуюся наружу, подобно гейзеру, энергию. Энергию, которая, вырвавшись, могла уничтожить всё на своём пути, и лишь железная воля её обладателя не давала ей сделать это. Лавия слышала, что сила Метатрона – одно из самых грозных орудий в руках Отца Небесного. Содом и Гоморра стали поучительным примером для Ангелов и наказанием и предупреждением – для земных людей.

Дёргавшая за полу хитона рука Эмар отвлекла Ангела от раздумий:

– Лавия, ты сегодня будто «не в себе»! Что произошло?

– Всё в порядке, милая сестрица, – стараясь быть весёлой, ответила девушка и, указав на чёрное пятно в небе, поменяла тему разговора: – А вот и Ракилия!

Ракилия возникла внезапно из самой гущи темноты, что было её обычной манерой. С бесстрастным выражением лица она ждала, когда на неё обратят внимание все присутствующие.

– Приветствую тебя, Ракилия, милейшая сестра наша! – раскрыв объятия, обратился к вновь прибывшей Даниил.

– Здравствуй, Даниил, – ответила та, улыбнувшись.

На её смуглом лице ярко-белым пятном проявились зубы:

– Я прошу прощения за опоздание! Сегодня мы столкнулись со сложностями: Демоны работать не давали, постоянно пытались замедлить нам переходы.

Ангелы переглянулись.

– Но сегодня – не день их активности! Что это с ними? – поинтересовалась рыжеволосая Тулия, выпрямившись в полный рост и приняв боевую стойку, будто готовилась отразить нападение приближавшегося врага.

– Мы и сами были удивлены их агрессивностью, – ответила Ракилия.

– Они как-нибудь реагировали на ваши предупреждения? – спросила Лавия, присев на корточки рядом с Ракилией. Та выглядела усталой: ангельский огонек едва просвечивался через её оболочку. Ей необходим был сон.

На вопрос Ангела женщина рассмеялась:

– Какие там предупреждения! Даже их новобранцы вели себя с нами заносчиво. У брата Маркуса одна из Душ чуть не забурлила. Хорошо, что я успела прийти ему на помощь. А у брата Савелия произошла настоящая стычка с Тёмными!

Эмар, ужаснувшись, приоткрыла рот:

– Наш брат жив?

– Да! Но он уверяет, что ему помогли выиграть схватку, – выдержав паузу, произнесла мулатка. Ангелы подались вперёд, чтобы лучше слышать её разъяснения.

Ракилия медлила – поправила пряжку на поясе, потом перехватила зажимом волосы на голове.

– Не тяни, сестра!.. – доносилось со всех сторон.

– Подземные Черви уволокли двух Демонов, а Савелию почему-то сохранили жизнь.

Ангелы не скрывали, что ошеломлены новостью. Все посмотрели на Тулию, которая часто заморгала, будто ей в глаз попала соринка, но её ангельское сердце предательски полыхнуло ярко-красным пламенем.

Даниил первым пришёл в себя:

– Милая Ракилия, всё это довольно странно! Ты обязательно расскажи об этом случае Анавему, а Ангел-хранитель донесёт эту историю до Архангела Гавриила…

– Даниил, всё произошло в Предсмертном Пространстве уже после того, как Хранители покинули Душу. Тёмных будет трудно уличить в нечестности. Ты же знаешь, они всегда всё отрицают. Да и на Вечернем Соборе мелкие стычки между Ангелами и Демонами обычно не подвергаются разбору, ведь есть куда более важные дела, чем наши «рабочие проблемы».

– Поговаривают, что Тёмные потребовали себе свободу действий, – заметил Даниил.

– Хм… С какой такой радости? – спросила Тулия.

– Они уверяют, что безукоризненно выполняют все соглашения, да и к тому же, мол, делают поблажки Светлым. Говорят, что входят в наше положение: мол, численность населения резко возросла, и работы прибавилось, – пояснил Даниил.

– О какой своей безукоризненности они смеют говорить?! – возмутился молодой Ангел.

– Мы ничего не можем с этим поделать: у нас нет доказательств, чтобы уличить их, а Отец Небесный строго следит за тем, чтобы Светлые и Тёмные соблюдали все пункты договорённостей и не выдвигали голословных обвинений друг против друга.

– Получается, если Тёмные захотят, что называется, пошалить, вызвав, например, землетрясение или цунами, то мы должны за это отдуваться?! Вы только представьте себе, сколько нам прибудет работы! – продолжал выражать недовольство молодой Ангел.

Сидевшая рядом с юношей Эмар ударила его локтем в бок, потому что оба звеньевых подозрительно покосились на него.

– Как давно, брат Аврелий, ты стал уставать от работы? – поинтересовался Даниил.

Юноша вскочил, не скрыв замешательства, и стал оправдываться:

– Братья! Сёстры! Пожалуйста, не подумайте обо мне плохо, я сказал это просто так… к слову!

Лавия попыталась погасить возникшее в воздухе напряжение: известно, что Ангелам работа должна быть в радость! Иногда некоторые Ангелы уставали и потом внезапно куда-то исчезали – «уходили на покой», как говорили их начальники. Она пошутила:

– Вы только поглядите на этого Ангела! У него в речи проскальзывают словечки Анавема! А ну-ка, признавайся, братец, как давно ты следишь за нашим Наблюдателем?!

– А откуда вам известно, что я люблю… подглядывать за Анавемом? – запнувшись, спросил Аврелий. Его взгляд переходил то от Лавии к Даниилу, то обратно: от звеньевого – к ней.

Тишину взорвал дружный смех. Даже Ракилия, старавшаяся сохранить строгость на лице, всё же не выдержала и прыснула:

– Брат, всем известно, что не стоит долго смотреть на Анавема, потому что начинаешь волей-неволей перенимать его привычки! С таким спокойствием, как у него, тебе будет сложно управиться с несколькими Душами за одно дежурство.

…Звено находилось в Предсмертном Пространстве. Ореол Ракилии светился совсем слабо, поэтому Даниил предложил ей свою помощь для возвращения домой, но та отмахнулась:

– Не волнуйтесь за меня, ребята, я как-нибудь сама долечу! До Рубежа – рукой подать! Тёмные сейчас там не гуляют. Лучше сами глядите в оба! Уж вам-то они точно сегодня проблемы создадут!

Продолжавшаяся несколько часов весенняя гроза, наконец, кончилась. Дождь прекратился. Полупустынные улочки старой Москвы, освещаемые редкими фонарями, поблёскивали лужами влаги. Из тени арки вышла закутанная в плащ фигура. Продрогшая до костей девушка-подросток брела по улицам. Наступало утро, на востоке неба загоралась заря.

«Сегодня будет солнечно».

…Она рассталась с подружкой ещё вечером, но домой не пошла. Неугомонный мобильный телефон был отправлен в Москву-реку. План у девушки был такой: идти на Крымский мост. И она добрела до него. Но, как назло, наряд дорожно-патрульной службы никак не хотел расставаться с излюбленным местом своего ночного заработка.

Лена подождала некоторое время, надеясь, что он уедет, но так и не дождалась. Зато водители проезжавших машин, в поисках приключений, стали притормаживать рядом с ней. Своими недвусмысленными предложениями они переворачивали ей нутро, ей не хотелось слушать их, поэтому она решила скрыться во дворах.

«Всем мужчинам только одно это и нужно!..»

Голова ходила кругом. Трудно было дышать. Рыдания подкатывали к горлу. Выпитая пополам с подругой бутылка пива не только не помогла отвлечься от мрачных мыслей, но наоборот, лишь усугубила страдания. Перед глазами стояла и никак не хотела уходить картина: её Сашка обнимает эту противную Полинку! Лена никогда бы в такое не поверила, если бы не видела сама, как его рука лежала на талии соперницы!

– Корова жирная!.. Жирная корова!.. – то и дело вылетало из уст Лены.

Толстовка девушки увлажнилась – то ли от холодного дождя, то ли от слёз – и неприятно прилипла к телу. Но Лена не боялась простыть. Она тихо брела по набережной Москвы-реки.

…Сашка Кузьмин, которого она так сильно любила, оказался подонком! Как он мог растоптать их любовь?! А в том, что это так, Лена убедилась, когда проследила за парочкой до «Макдональдса». Её молодой человек… её единственная любовь, сидя за столиком, своей сильной рукой приблизил к себе эту мерзкую Полинку из параллельного класса и прижался губами… своими нежными губами… к её слюнявому рту. У Лены всё поплыло перед глазами… Что произошло потом, девушка не помнила, она очнулась на скамейке в сквере около дома, где её родители снимали квартиру. Подруга, подсовывая бутылку пива, успокаивала её.

– Выпей! Ты – молодец! Как ты её за волосы оттаскала!? А как ты ему подносом по голове дала!? – восхищённо повторяла она.

…Лена всю ночь думала. Но и к утру её решение не изменилось. Как назло, Крымский мост, на который она направлялась, чтобы там принести себя в жертву любви, был занят. Сначала – влюблёнными, потом – полицейским патрулём. А потом пошёл проливной дождь…

– Сейчас – раннее утро, и мне никто не помешает!..

Она ускорила шаг, но дорогу ей преградил толстяк, который, расставив руки в стороны, кричал, никого не стесняясь, с жутким акцентом:

– Девичка!.. Иди, пожалуста, сюда… У меня тут тепло…

Инстинкт самосохранения сработал мгновенно. Ноги задвигались слаженно, как колёса паровоза. Лена сломя голову бросилась бежать. Несколько раз она меняла направление – из-за бродячих собак, которые угрожающе рычали на неё.

Марафон девушки остановила молодая пара, вышедшая из спортивного автомобиля прямо перед ней. Лена заворожённо стала наблюдать за ними из-за угла дома. Они не скрывали тяги друг к другу и целовались: вначале – на улице, а затем, не размыкая объятий и вальсируя, – у порога дома. Пара вошла в подъезд одного из домов на набережной. Тяжёлая входная дверь за молодыми людьми не захлопнулась. Неведомая сила потянула Елену в подъезд. На первом этаже она дождалась наступления тишины и стала подниматься по лестнице наверх. На последнем этаже решётка чердака не была заперта…

Ракилия как в воду глядела!

Лавия залетела к первой Душе. Мужчина умирал от травм, полученных в результате автомобильной аварии. Ангел смерти почувствовала: на фоне невыносимой физической боли что-то беспокоило его Душу, не давало ей уйти в мир иной. Судя по всему мужчину не оставляла мысль о внуке, который в момент катастрофы находился рядом с ним в машине. Надо было как-то отвлечь умирающего от этой тревожной мысли, вселить в его Душу покой и умиротворение.

Лавия вошла в Предсмертное Пространство, которое точь-в-точь повторяло земное, но в искажённом преломлении: всё здесь представало в виде полупрозрачной голограммы, сквозь которую можно было проходить в прямом и в обратном направлениях и в которой, при желании, можно было пользоваться земными предметами. Правда, на ощупь те оказывались либо хрупкими и ломкими, либо гибкими и тягучими. И конечно, здесь можно было столкнуться с вечными противниками Ангелов – вездесущими Земными Демонами или встретить других, в основном тоже неприятных, гостей Потустороннего Мира. Ангелы смерти старались избегать любых непредвиденных контактов и поэтому использовали Предсмертное Пространство только для переходов из Поднебесья в пространство Земли.

…Палата ребёнка находилась этажом выше. Лавия залетела туда и убедилась: мальчик вполне здоров и крепко спит. С непонятным для себя самой умилением, девушка вслушивалась в сопение безмятежно спящего малыша: из полуоткрытого рта мальчугана вытекала слюна. Лавия внезапно поняла, что очень рада за ребёнка, потому что… Потому что впереди у него – целая жизнь!.. Такие мысли были недопустимы для Ангела смерти, и она постаралась побыстрее выбросить их из головы.

По возвращении Лавия застала Душу умершего мужчины в Предсмертном Пространстве.

Лавия приняла решение отправиться вместе с Сергеем в его детскую мечту – в деревню, к любимой бабушке.

– Сергей!.. Серёжа, здравствуй! – приветствовала она новообращённую Душу.

– Баба, бабушка… – пролепетал мужчина, протягивая руки к Лавии.

– Любимый мой внучек, подойди ко мне! – пригласила его в свои объятия Ангел.

Некоторое время, они стояли, обнявшись. Лавия отвечала на вопросы, считывая ответы на них с поверхности стены за спиной Души.

– Серёжа, я хочу тебе показать одно место, – промолвила Лавия и потянулась губами ко лбу мужчины для того, чтобы поцелуем «зацепить» Душу и провести её через Рубеж, но он отстранился от неё и обеспокоенно спросил:

– Бабушка, а где мой Ваня? Я волнуюсь! Что с ним?

Лавия нежно улыбнулась и взлохматила рукой волосы на его затылке, как когда-то это и впрямь делала бабушка:

– Не беспокойся за него, Серёженька! С Ванюшей всё в порядке. Хочешь, мы с тобой навестим его?

– Да… конечно… С удовольствием!

Как только они проникли сквозь стены палаты, где лежал внук мужчины, Лавия обомлела: комната была пуста. Вышедшая из помещения медсестра держала в руках объёмистый пакет. Посмотрев вокруг себя отрешённым взглядом, она прошептала:

– Вот ведь как бывает!.. Дедушка присоединился к внуку!.. Царство им Небесное!.. Даже и не знаю, кому я теперь отдам пакет с детскими игрушками…

– Где мой Ванечка? – тихо спросила Душа мужчины.

Лавия никак не могла взять в толк: как такое могло случиться, и как она могла перепутать?! Она старалась найти объяснение своей ошибке, но не находила его. Приоткрылась дверь, и внутрь помещения осторожно протиснулась ещё одна медицинская сестра. Лавии её поведение показалось подозрительным. Но Сергей теребил Ангела и неустанно требовал разъяснений.

Лавия, как могла, успокаивала Душу, которая стала терять прозрачность – верный признак начавшегося бурления.