В тайгу на ПМЖ

– Руслан, я, конечно же, ценю твою преданность, но раз уж ты случайно услышал это, то ты должен был бы еще услышать и то, что они мне нужны в тайге, а не здесь. В тайге, понимаешь? А ты лично мне нужен здесь.

– Шеф, вы меня не правильно поняли. Я имел в виду не себя. У меня есть друг. Он сейчас находится, – Руслан замялся, не зная, как деликатнее объяснить шефу, где находится его друг. – Ну, в общем, в зоне он. Отбывает срок. До конца срока ему осталось восемь с половиной лет, но это слишком много для него. Мы с ним одногодки. Он хочет на волю. А я хочу ему помочь в этом.

– А я чем могу ему помочь? – перебил Руслана Никита Сергеевич, – Неужели ты думаешь, что я подпишусь быть соучастником в организации побега твоего друга, и в случае провала сяду вместе с тобой на скамью подсудимых? Нет уж, уволь меня от этого.

– Шеф, за организацию побега отвечать буду я сам, – сказал Руслан, – Вы только скажите, подойдет ли вам мой друг для вашего дела, ну и от финансовой помощи не откажусь. Зато преданней и надежней человека, чем мой друг вам не найти. Кроме того, жить в людном месте ему будет не с руки, из-за боязни, что его поймают. Ему придется всю жизнь прятаться от людей.

Наступила пауза. Было видно, что Никита Сергеевич сосредоточенно обдумывает предложение Руслана.

– Семьи у него нет. Терять в городе ему нечего, кроме как свободы, – продолжал Руслан уговаривать своего шефа, – А тайга надежно его спрячет. Сам черт его там не найдет.

Никита Сергеевич отвлекся от своих раздумий, чтобы уловить смысл последних слов, сказанных Русланом, и опять призадумался. Руслан стал ждать, что скажет шеф. Наконец шеф произнес.

– А за какие такие грехи он получил такой большой срок?

– Восемь с половиной лет ему осталось еще просидеть, а дали ему двенадцать лет за кражу с убийством, – честно ответил Руслан, – Хозяина квартиры убили, когда тот не вовремя вернулся домой, как раз во время кражи.

– А кто с ним еще был? Ты ведь сказал, что убили, а не убил.

Руслан понял, что попался на слове, и замялся, не зная, что ответить.

– Я был с ним, – выдавил он из себя.

Никита Сергеевич удивленно взглянул на Руслана, не зная как отреагировать на такое страшное признание.

– А почему он сидит, а ты гуляешь на свободе? – нашелся Никита Сергеевич.

Немного помявшись на стуле, Руслан сказал.

– Он всю вину на себя взял. Сказал, что крал и убивал один. Я бы тоже так сделал, если бы за данное преступление первым взяли бы меня.

– Так ты, батенька, оказывается у нас вор и убийца, – улыбаясь, спросил Никита Сергеевич.

– Был грех, признаю, но шеф, с этим я завязал. Стар я, по тюрьмам шататься. И дружок мой тоже стар. Он на волю хочет. А вы ничего об этом деле не знаете, а я ничего вам об этом никогда не говорил. Ничего не бойтесь, шеф. Я все устрою сам. Зато преданней человека вы нигде не найдете. Он вам всю оставшуюся жизнь благодарным будет. Вот увидите.

– Ладно, Руслан. Я с тобой тоже буду откровенным. Прежде, чем тебя сюда взять, я навел о тебе справки у нашего общего знакомого. Город-то у нас маленький, можно даже сказать одна большая деревня. Все друг друга знают. Так вот, тебя мне порекомендовал твой давнишний знакомый Андрей Букин. Помнишь такого?

– Бука! – вспомнив кличку старого приятеля, произнес Руслан, – Конечно помню! Мы с ним виделись месяца три назад, но я его, ни о чем таком не просил.

– Я сам его попросил найти мне надежного человека, а для чего, ты сам знаешь. Надеюсь, ты понимаешь, что если надежный человек кому-нибудь проболтается про то, что у него закопано в огороде, то не сносить ему головы, а тот, кто рекомендовал мне его, тоже за это ответит?

– Конечно, понимаю! Могли бы и не говорить.

– Лишний раз напомнить никому не помешает. Ты и за девчонками приглядывай, чтобы ничего лишнего никому не болтали, а то от болтливых придется избавляться раз и навсегда. Ну а раз ты за друга своего хлопочешь, то я в принципе не против, но только отвечать за него ты будешь своей головой.

– Я понял все, шеф! – заулыбался Руслан, довольный тем, что ему удалось уговорить своего шефа.

– А как зовут твоего друга?

– Андрей Тропинин. Кличка Валдай.

– А у тебя какая кличка?

– Седой, – смущенно ответил Руслан.

– Понимаешь Седой, мне скоро понадобится много преданных людей, а вот чтобы таковых вытаскивать из зоны, об этом я как-то не думал. А тайга, она действительно всех спрячет, и спрячет надежно. Обеспечим их там всем необходимым для житья бытья, и будут они там жить как у Христа за пазухой. Я еще подумаю над этим, а ты пока подумай, как собираешься своего друга из зоны вытаскивать. Не мне же этим заниматься.

Никита Сергеевич лукаво посмотрел на Руслана и налил еще по рюмке коньяка.

– А все же, что это за дело такое вы собираетесь организовать в тайге?

– Всему свое время. Скоро сам все узнаешь, – ответил Никита Сергеевич, выпивая коньяк и закусывая долькой лимона, – Киркой махать и лопатой копать твоему другу там не придется, но определенного рода обязанности ему там нужно будет выполнять. Ведь не бесплатно же он свой хлеб собирается там кушать?

Никита Сергеевич встал из-за стола, давая понять, что разговор закончен. Они поднялись наверх, и, попрощавшись с Русланом, Никита Сергеевич уехал. Руслан понял, что очень сильно устал от проведенной на ногах бессонной ночи. Он выпил еще водки из холодильника, и пошел спать в свою комнату. Женщины еще делали уборку в бункере.

Проснувшись в час дня, Руслан долго лежал в постели и соображал, каким образом Валдаю можно будет покинуть зону, но каждый способ, грозил для беглеца быть подстреленным еще только при попытке к бегству. Риск в таком деле нужно было бы свести к минимуму. Желательно, чтобы его не было вообще. Но риск есть в любом сомнительном деле, так что придумать что-нибудь минимально безопасное Руслану так и не удалось.

Вечером приехал Никита Сергеевич.

– Я согласен с тем, о чем мы с тобой говорили вчера, вернее сегодня утром, – сказал Никита Сергеевич, – Я профинансирую это мероприятие. За тобой все остальное. Ты придумал, каким образом ему можно будет покинуть зону?

– Нет, шеф. Еще не придумал. Все варианты опасны. Здесь нужно придумать что-нибудь совершенно безопасное.

– Возьми деньги! – Никита Сергеевич протянул Руслану пухлую пачку денег. Руслан взял их, – Поезжай к своему другу и на месте реши все вопросы. На все про все даю тебе три, максимум четыре дня отпуска. Сможешь встретиться и переговорить с ним?

– Я попытаюсь.

– Кстати, твой друг может прихватить с собой нескольких своих надежных товарищей. Да, только мое имя своему другу не называй. Узнает в свое время. Скажи, что все зовут меня шефом.

                               Свалка.

Городская свалка находилась в трех километрах от окраины Северохолмска. Она давала работу, кормила, поила, одевала и обувала людей, которые волею судьбы были вычеркнуты из списка добропорядочных людей города, если бы такой список существовал. Она давала пристанище и средства к существованию людям без определенного места жительства, то есть бомжам, и бывшим интеллигентным человекам – бичам, которые имели жилье, а в остальном были похожи на бомжей. Перестройка перекроила судьбы многих людей и отнюдь не в лучшую сторону. Некоторые, кто потерял за это время свое жилье, так и жили на свалке, соорудив себе некое подобие жилища, кто из картона, а кто из других подручных средств.

Те, кто жил здесь давно, сделали себе даже землянки вблизи свалки. Здесь образовывались семьи, игрались свадьбы и рождались дети. Правда, свадьбы были без отметок в паспорте. Жизнь на свалке шла своим чередом и имела свои не писаные законы.

Сюда свозились порченные и просроченные продукты питания: фрукты, овощи, сыры, колбасы, консервы, черствый хлеб, пришедшая в негодность бытовая химия, и многое другое. Все это привозилось на свалку иногда целыми машинами и растаскивалось обитателями свалки за считанные минуты.

Конечно же, совсем не годное к использованию и применению, выбрасывалось даже бомжами, но в основном почти все находило свое применение. Даже содержимое, сильно вздутых банок консервов, съедалось без остатка, и никакого отравления или поноса от этого не происходило, потому, что запивалась такая порченая еда техническим спиртом, дезинфицирующим любую отраву.

Но машины с порчеными продуктами питания приходили редко, а кушать хочется всегда, поэтому обитатели свалки, в основном, перекапывали мусор в надежде найти то, что может пригодиться в хозяйстве или то, что можно было бы продать.

В основном искали металл: медь, алюминий, латунь, нержавейку и чугун. А вечером из города сюда приезжали люди на машинах и принимали металл, собранный обитателями свалки за день. Рассчитывались наличными тут и сразу. Здесь же принимались пластмассовые бутылки, продавался технический спирт.

Умереть с голоду на свалке мог бы только очень ленивый человек, но таковых здесь не было. Такие сюда не ходили.

Бывший интеллигентный человек и по совместительству бомж – Аркадий Самохвалов, по прозвищу Мазай, на свалку попал после того, как в одночасье лишился всего того, что имел. Он потерял и работу инженера, и семью, и квартиру. С началом перестройки он, как и многие другие, попал под сокращение штатов. Искал другую работу, но не нашел, так как шло повальное сокращение со всех без исключения предприятий. От него ушла жена с ребенком, переехав жить к своей матери, так как жить было не на что. Он начал было собирать бутылки, и тут же пропивать вырученные деньги. Появилась задолженность по квартплате.      Квартиру пришлось продать. Две трети от продажи квартиры, он по справедливости переслал жене и сыну, а свою долю со временем пропил от безысходности. Ночевал сначала на вокзале. Начали гонять. Переселился в подвал, но и там не было житья, пока не вышел на свалку, которая приняла его с распростертыми объятиями. Свое прозвище – Мазай, он получил за то, что спас от неминуемого съедания собаку, неопределенной породы. Ее на веревочке из города привел на свалку Сема – один из постояльцев свалки. Он привел ее перед новым годом, чтобы в праздничный день приготовить к столу деликатес из собачанины.

Бедная собачка была привязана к дереву, тряслась от холода и поскуливала. Она словно чуяла то, что ее ожидает в ближайшем времени. Аркадий отвязал ее из жалости и отпустил. Почувствовав освобождение, собака дала деру, а Аркадий поплатился за это несколькими синяками, присобаченными ему на лицо Семой и его другом. После этого к нему и прилипло это прозвище.

Скоро, Мазай нашел себе друга на свалке, с которым вместе они вырыли небольшую землянку. Друга звали Василием. Он был всего на два года младше Мазая. Они стали вместе работать, вместе отдыхать, вместе жить. Все, что находили на свалке, они делили поровну, даже если и кто из них находил больше другого.

Работали они всегда в паре, друг у друга на виду. Такие меры предосторожности стали соблюдаться всеми обитателями свалки после того, как прошлым летом завалило землей одну женщину. Она делала под землей проходку вдоль толстого медного кабеля, но проходка оказалась длинной и узкой, а грунт из мусора рыхлым. Ее даже не стали откапывать, так как хватились ее только на следующий день. Кабель, сколько могли, откопали и обрезали, а на вырученные от сдачи кабеля деньги, устроили ей пышные поминки, правда пришлось еще скинуться и самим. В память об этом, на месте ее гибели, кто-то сделал и установил небольшой крест. Это место на свалке стало называться Любашиным, по имени погибшей.

Этой же осенью завалило мусором из машины одного мальчугана, который ринулся обрабатывать мусор прямо под самую машину. Мальчишку накрыло мусором с головой. Те, кто были в задних рядах, напирали на тех, кто был впереди, чтобы самим успеть урвать что-нибудь стоящее. Никто и не заметил мальчонку, который был ниже всех. Его обнаружили уже мертвым после того, как весь мусор был растащен. Мальчишка был беспризорным, поэтому не стали подымать шума, а вечером похоронили его втихую, за границами свалки. Подними они шум по этому поводу, городские власти могли бы запретить им работать на свалке, а тем более жить там. Этого никто из них не хотел. Пострадал бы еще и водитель мусороуборочной машины, который обязан был следить, куда и на кого он сваливает мусор. От огласки этого происшествия пострадали бы все. Поминки мальчику устроили вскладчину.

Но, как говорится, свято место пусто не бывает. На место погибшего, скоро пришли два мальчика постарше. Они были братьями погодками. Звали их – Артем и Эдик, но свалка внесла в их имена свои коррективы, и они стали зваться Чуком и Геком.

Раньше они жили благополучной семьей, но после того, как их отца, который занимался частным извозом, нашли убитым и без машины, жизнь семьи надломилась и потекла по другому руслу, течение которого прибило мальчишек, в конечном итоге, к свалке, а их мать склонило к бродяжничеству. Инфляция очень быстро поглотила средства к существованию, вырученных от продажи их квартиры, часть из которых ушла на погашение задолженности по квартплате, а часть на оплату многочисленных долгов.

Ребята скоро стали душой обитателей свалки и везде принимались дружелюбно, тем более, что они всегда приходили в гости не с пустыми руками. В заработках они были удачливее многих других. Чуку шел пятнадцатый год, а

Геку недавно исполнилось тринадцать.

Мазай проснулся оттого, что замерз. Печка, которую они растопили ближе к ночи, уже давно остыла. Василий еще сладко посапывал, закутавшись в два одеяла. Мазай не стал его будить, а растопил печку сам, чтобы вскипятить чай и согреться. Обычно эту работу делал Василий, но сегодня у него особенный день. Ему исполнилось тридцать пять лет. Пока печка разгоралась, Мазай думал, что бы такого подарить Василию на день рождения. Ничего не шло на ум. Он поставил на печку чайник со вчерашним чаем, и налил себе стопку разведенного спирта. Вчера вечером они, как обычно, неплохо посидели, а на случай похмелья они всегда себе оставляли целую бутылку разведенки. Мазай поднял стопку, чтобы выпить, но тут услышал голос Василия.

– Так, так! Без меня уже празднуешь мой день рождения?

– Что ты Вася. Это я, чтобы руки не тряслись, – ответил Мазай. Он налил вторую стопку, взял со стола банку килек и подал все это Василию прямо в постель.

– С днем рождения, друг мой сердечный!

Чокнувшись стопками, они выпили, крякнули и закусили почти синхронно.

– Знаешь что Вася? – произнес Мазай, пережевывая кильку, – Сегодня особенный день и давай проведем его по-особенному. У нас есть кое-какие сбережения. Я предлагаю сегодня выйти в город, зайти в какую-нибудь забегаловку, взять пивка, закуси и отметить по-человечески твой день рождения. Погуляем по городу, отдохнем. Устроим себе выходной день. Спирт мы возьмем с собой, чтобы в городе не тратиться на дорогую водку. Как тебе мое предложение?

– Мне твое предложение очень даже по душе, плесни-ка еще по стопке.

Мазай налил, и предложил тост.

– За моего самого лучшего друга, за тебя Василий!

Они выпили, закусили. Василий встал, надел ботинки и стал заправлять свою постель.

– Кажись, начинает легчать, – произнес он.

– Хорошо, что мы вчера с тобой нашли тот медный кабель, а то неважные именины могли бы получиться, – сказал Мазай.

– Все, что делается, делается к лучшему. Бог он всем дает, когда что нужно, и дает в самый нужный момент, а не просто так, лишь бы дать что-нибудь кому-нибудь.

– Все ждет своего часа, – согласился с ним Мазай. – Почему-то Господь не дал нам его раньше или позже, а дал именно тогда, когда возникла в нем необходимость. Значит ты Василий, уважаемый Богом человек.

– Да, но нашел-то кабель ты.

– Я нашел его для тебя, чтобы тебе сделать приятное.

– Спасибо, друг. Все мы под Богом ходим.

– Пойду я дровишек к ночи приготовлю, а ты пока выпей чайку. У тебя сегодня праздник.

Мазай взял топор и вышел. Василий вышел следом за ним. Через минуту он уже потягивал чай из кружки. Не успел он допить свой чай, как в дверь постучали. Не дожидаясь разрешения, в землянку вошли Марго и Большой Макс.

– Именинника с днем рождения! – с порога отрапортовал Макс.

Он подошел к столу и поставил на него чекушку. Марго подошла к имениннику, поздравила с днем рождения и чмокнула Василия в щеку.

– Да вы уж тут вовсю празднуете, – сказал Макс, увидев на столе следы утренней похмелки.

– Да, подлечились с утра немного, – ответил Василий.

Гости расстегнули свои одежды и без приглашения уселись за стол.

– Чистый спирт, не разводили еще, – сказал Макс.

Он взял под столом пустую бутылку и стал разводить, а Василий открыл еще одну рыбную консервную банку и стал нарезать хлеб. Тут на пороге появился Мазай.

– Вот и гости уже подошли, – сказал он, здороваясь за руку с Большим Максом и Марго, – А мы собираемся сегодня в город сходить, – предупредил он сразу не званых гостей, намекая, чтобы долго не засиживались.

– Мы тут зашли именинника поздравить, – сказал Макс.

– Это святое дело, – сказал Мазай, и подошел к столу. Он взял с полки еще две стопки и поставил их на стол. – Ну, кто будет тамадой?

Василий подвинул к столу два ящика из-под виноводочных бутылок, служивших в таких случаях табуретками. Макс разлил разведенку по стопкам. Мазай достал четыре вилки.

– На правах тамады, и от себя лично, поздравляю Ваську с днем рождения! – начал Макс, – Желаю тебе, Василий, всяческих благ, а еще, и это самое главное, найти золотую жилу.

Все встали, подняли стопки и, чокнувшись, выпили. Закусив килькой и черствым хлебом, все сели на свои места, достали сигареты и закурили. Марго достала целую пачку мальборо, и протянула ее Василию.

– Вася, – негромко сказала она, – возьми этот скромный подарок, и пусть он символизирует твое благополучие и богатую жизнь.

Василий отложил в сторону свою пачку Примы, взял у Марго ее подарок, поблагодарил и неловко чмокнул ее в щечку. Глаза его предательски заблестели, и он отвернулся в сторону, чтобы скрыть свое слезливое состояние. Макс стал наливать еще спиртного. Мазай произнес тост, и все снова выпили. Зажевывая килькой, Макс произнес.

– Я тут долго думал, и пришел к одному очень заманчивому выводу.

Все со вниманием уставились на Макса. Он обвел их всех своим взором и улыбнулся.

– Дело в том, что мы копаем на поверхности и далеко вглубь не лезем. Даже, не смотря на это, что-то находим. Нашему городу уже более трехсот лет. Никакой другой свалки у города нет, и не было, а значит, и мусор сюда сваливался с незапамятных времен. Если копануть глубже, то о-го-го чего можно будет еще откопать.

– Ты что, нам предлагаешь пойти по стопам Любаши, чтобы и нас завалило как ее? – спросил Василий.

– Нет, это было бы глупо. У меня другой вариант, – пояснил Макс, – Что, если договориться с трактористом, чтобы он срезал верхний слой мусора, метра на три?

– А он согласится? – спросила Марго.

– А если ему заплатить, то согласится, – ответил Макс.

– Но ему потребуется много времени елозить по одному месту, чтобы срезать три метра мусора, и платить придется тоже много, – высказал свое мнение Василий.

– Ну, у Семеныча одна такса на все дела. Вот только наш спирт он не пьет. Нужно будет покупать акцизку. И я один этого дела не потяну. Предлагаю объединиться и общими усилиями осилить это дело, – сказал Макс, – С Семенычем я договорюсь. В этом плане проблем не будет.

Все замолчали, обдумывая перспективу данного предложения, и что из этого может получиться.

– Дельное предложение! – прервал их раздумья Мазай,

– Сам черт не ведает, или уже позабыл, что там у него на такой глубине закопано.

– Да уж! – согласился с ним Василий.

– Любой из нас в одиночку не потянет этого дела, – продолжал объяснять Макс, – Нас четверо. Каждый вносит свою долю, а уж отдача не заставит долго себя ждать. То, что получим с этого, разделим на всех в равных долях. Посторонних никого пускать на наш участок не будем. Захотят сделать то же самое, пусть сами договариваются с Семенычем и копают где-нибудь в другом месте. Свалка большая.

Мазай встал и разлил по стопкам спиртное. Он взял свою стопку и предложил тост за светлую голову и дельное предложение Большого Макса.             Все выпили, закусили, и закурили сигареты, которыми угостил всех Василий из подарка Марго.

– Расспрашивать кого о местах, богатых металлом, смысла нет, – продолжал Макс, – Если кто и знает, то все равно не скажет. Поэтому нам нужно самим определить это место, и подкопить деньжат. Ведь пока Семеныч не увидит горлышки с акцизками, он и с места не сдвинется. Я думаю, что одной недели нам на это хватит.

Все согласились с ним. Мазай разлил остатки разведенки. Поздравив еще раз именинника с днем рождения, все выпили. Затем Макс и Марго ушли, сославшись на свои дела.

– А толково придумал Макс, – сказал Василий, когда дверь за гостями закрылась.

– Ага, толково. Только стал бы он с нами делиться, если бы сам потянул это дело.

– Человек, все-таки позвал нас. А ты чем-то не доволен?

– С чего ты взял? Доволен я всем. Ладно, давай собираться в город. Я схожу куплю спирта, а ты к моему приходу будь готов к выходу.

Через час они уже были в городе. По предложению Мазая, они первым делом сходили в баню, и отмывались там более часа. После бани они отправились пешком на вокзал. По пути, Мазай купил в киоске газовую зажигалку и подарил ее Василию.

Народу на вокзале было немного. Они купили в буфете две бутылки пива, горячих пирожков и устроились у столика-стойки, чтобы все это и не только это, выпить и съесть. Они начали с разведенки, запивая ее пивом, и закусывая пирожками. И тут к ним подошла бомжеватого вида женщина. Она без стеснения предложила мужчинам, что если они ее накормят и напоят, то она даст им обоим. Мужчины поняли, о чем идет речь и, не сговариваясь, согласились. Они купили еще пирожков и бутылку пива для нее.

Первый тост был за знакомство. Женщина назвалась Зоей. Потом пили за именинника. Затем Зоя рассказала, что бродяжничает, и что подошла она к ним потому, что очень хочет кушать. Она пожаловалась мужчинам на свою проклятую судьбу, чем вызвала у них еще большую жалость и сочувствие к себе.

От выпитого Зоя быстро захмелела, и даже собиралась всплакнуть, рассказывая своим новым знакомым про свою жизнь, но ее от этого занятия отвлек Василий.

– Сегодня у меня праздник, и давайте не будем о грустном.

Мазай разлил остатки по пластиковым стаканчикам.

– Что-то я и вправду расчувствовалась, – сказала Зоя, вытирая руками, начавшие наливаться слезами глаза,

– Начала за здравие, заканчиваю за упокой. Чуть не разревелась.

Про себя Зоя подумала, что было бы хорошо, если бы они взяли ее с собой и положили бы конец ее бездомным скитаниям. Ведь у этих милых и добрых людей наверняка есть квартира, или хотя бы комната.

А у обоих мужчин, Зоя вызвала симпатию. Им с ней было легко и просто. Они всячески пытались произвести на Зою хорошее впечатление. Им не хотелось отпускать эту женщину от себя, и, кажется, они уже чуточку в нее влюбились, как говорится, с первого взгляда.

– Давайте выпьем за то, – сказал Василий, поднимая свой стаканчик, чтобы черная полоса в наших жизнях закончилась, и наступила длиннющая, большущая и широкая, белая полоса.

Выпили. Не выпуская из себя воздух, они вылили остатки пива в стаканчики, и запили им разведенный спирт. Не успели они, еще как следует закусить, как к ним подошел молоденький милиционер.

– Зойка, ты опять здесь? – спросил он, обращаясь к Зое, но пристально разглядывая ее соседей по столику. – Сколько раз тебе нужно объяснять, чтобы ты сюда не ходила? А ты еще и кавалеров своих привела. Если через две минуты вы все отсюда не уберетесь, дам вам тряпки, и будете отмывать весь вокзал. Я доходчиво объяснил?

– Да! – злобно ответила Зоя, и вся троица потянулась к выходу из вокзала.

Никто из них не стал спорить и что-нибудь объяснять милиционеру. Все это бесполезные хлопоты, тем более что они уже были заметно выпившими.

Выйдя из вокзала, они побрели, сами не зная куда. Некоторое время шли молча.

– У меня возник план, – нарушил молчание Мазай. – Прежде чем пойти на вокзал, мы с Василием попарились в бане. Зоя, ты давно не парилась в бане?

– Ой, я уже забыла, когда это было, – улыбаясь, ответила она.

– А мы с Василием после парной, как будто заново родились. Давай сделаем так!

Мазай протянул Зое деньги и сказал.

– Ты сейчас идешь в баню, а мы с Васей купим продуктишек и тоже туда подтянемся. Можешь не торопиться. Попарься, как следует. В любом случае, встречаемся в бане. Идет?

– Идет! – ответила Зоя и взяла протянутые деньги.

Она поцеловала их обоих в щеки и пошла по направлению к бане, до которой оставалось не более ста метров. Пройдя несколько шагов, она повернулась к ним и с лукавой улыбкой произнесла.