Лови момент

Regina Oscura, Дарья Волчек

Лови момент

Пролог.

Белая бумага впитала в себя аккуратный, словно выверенный по линеечке, почерк, написанный именной тёмно-синей ручкой. Идеально ровный, без единого залома лист перекочевал от меня к Толмачёву. Нас разделял широкий дубовый стол, который когда-то давно я помог выбрать боссу. Казалось, это была другая жизнь. И я был в ней совсем другим.

– Я увольняюсь.

Я сам удивился, насколько спокойной получилась эта фраза. Внутри даже ничего не дёрнулось, простой будничный тон, которым я просил официанта принести счёт или сообщал таксисту, к какому подъезду подъехать. А вовсе не обрубал на корню свою карьеру, то, чем кропотливо занимался больше шести лет. Хотя по пути в кабинет Толмачёва, я успел тысячу раз обдумать правильно ли поступаю. Покидать «TMR» или остаться. Сдаться или продолжить мучения.

Владимир Ильич, прочитав первые строчки заявления, немедленно поднял на меня удивлённый взгляд. Мужчина снял очки, протёр их платком, нацепил обратно на широкую переносицу и только потом сказал:

– С чего вдруг такое решение?

– Я не справляюсь со своими обязанностями. Следовательно, мне здесь больше делать нечего.

– Присядь-ка, – он кивнул на мягкое кресло напротив себя.

Плюхнувшись на него, я сложил руки на груди, а ногу закинул на колено. Я был готов держать оборону до самого конца, а проскользнувшую искру сомнения прикрыл расслабленной позой. С вероятностью в сто процентов Толмачёв начнёт меня уговаривать подумать, и эта беседа продлится далеко не пятнадцать минут. Но я не учёл маленькую погрешность в расчётах – его чутьё на истинные причины многих поступков:

– Кирилл, насколько бы я тебя не ценил, я понимаю, что не смогу удерживать тебя насильно. Но, – он многозначительно замолчал, я еле сдержался от того, чтобы закатить глаза, – хочу попросить тебя не рубить сплеча.

– Белинский сведёт меня с ума. Поправка, он уже это сделал.

Сейчас я чувствовал себя маленькой девочкой с розовыми бантами на голове, которая ябедничила маме на подругу. И это было отвратительно. Я ненавидел жаловаться. Я шёл к цели без всяких сожалений и нытья. Но сегодня ничего не мог с собой поделать. Наверное, это была моя крайняя точка. Конечная остановка.

– У меня уже просто нет сил выносить его выходки. Готов подписаться под своей профнепригодностью и свалить в закат. Не переживай, я быстро найду себе замену.

– Что случилось на этот раз?

Я уже был готов сдать своего подопечного со всеми потрохами, но в последний момент остановил себя и покачал головой:

– Ничего такого, чтобы он не выкидывал до этого, но все его действия намотались друг на друга как снежный ком. Я полностью потерял контроль над ним и своё терпение.

Испещрённый завитками шрифта лист вернулся ко мне без подписи – Владимир Ильич принял решение. Он внимательно и с долей сочувствия посмотрел на меня поверх чуть съехавших очков и покачал головой.

– Давай поступим следующим образом. Я дам тебе отпуск, – он сцепил пальцы в замок и качнул головой. – Да, отпуск. У тебя есть неделя. Уезжай, проветри голову, проветрись сам, наберись впечатлений. А к твоему приезду я урезоню Богдана и постараюсь найти тебе помощника, чтобы хоть как-то тебя разгрузить. Договорились?

– А… – было начал я сопротивление, но мужчина снова меня перебил.

– С ребятами всё будет в порядке. На ближайшую неделю это не твоя головная боль. Свободен, и раньше вторника в офисе не появляйся. Накажу.

Толмачёв добродушно улыбнулся и в подтверждении своих слов ещё и рукой на меня махнул, мол, давай, вали уже собирать чемоданы. Больше на меня внимания он не обращал – поглаживая бороду, вперил взгляд в стопку договоров, пролистывая их к тем местам, где был прикреплён красный стикер. Особо важные проекты, требующие его вмешательства.

Покидая кабинет босса, я пулей пролетел мимо милой секретарши Риточки. Она регулярно строила мне глазки, стоило только появиться в радиусе десяти метров. Непонятно, на что девушка надеялась, ведь я ясно дал понять: отношения на рабочем месте меня абсолютно не интересовали. И вообще, на все эти розовые сопли у меня не было времени, особенно с ней – кажущейся такой легкодоступной. Чего только стоило глубокое декольте и нарочито короткие юбки. Но звукозаписывающая студия имела слишком свободные нравы, а значит никакого дресс-кода для сотрудников.

Только когда впереди замаячил мой автомобиль, я позволил себе замедлиться и перевести дух.

Отпуск, значит. Теряешь сноровку, Круглов. Уже и на увольнении настоять не можешь.

Последний раз я был в полноценном отпуске так давно, что, кажется, это было неправдой. И сейчас, когда мне дали вольную на целую неделю, я был в растерянности и не знал, как с ним поступить. Я так сильно привык быть всегда в движении, что этот неожиданный отдых сейчас воспринимался как наказание, а не награда. Да и куда ехать? На море? В Европу? В деревню? Или просто закрыться дома и медитировать перед телеком?

Почему теперь я не мог принять даже такого простого решения? Любой другой бы обрадовался отпуску и уже заказывал билеты на самолёт. А я стоял возле машины и смотрел на блестящий синий капот тачки.

Из собственных мыслей выбил телефонный звонок. Из динамика полились медитативные клавишные (да, роком, металлом, кором и прочим я теперь сыт по горло), а на экране заморгало довольное жизнью лицо Семёна. Несколько секунд я раздумывал над тем, ответить или нет, но всё-таки ответственный Кирилл одержал победу и взял трубку. Ударник не был тем человеком, который звонил по пустякам или ради дружеской беседы.

– Я слушаю.

– Кирилл, привет, тут такое дело, – торопливо заговорил парень, – мы Богдана потеряли.

Я устало вздохнул, уже жалея, что не проигнорировал Семёна.

– В смысле потеряли? Он же не ключи, чтобы пропасть.

– Дома его нет, на телефон не отвечает, и вообще, его не видели уже несколько дней…

В голове бегущей строкой пролетели все доступные мне ругательства. Так хотелось найти этого сосунка, возомнившего себя звездой и ощутившего вкус вседозволенности, и сжать его пустую черепушку так сильно, чтобы она щёлкнула подобно ореху. Но вслух я сказал:

– Я постараюсь узнать, где он. Если что – позвоню.

– Хорошо, спасибо, – в его голосе послышалось облегчение.

Сбросив вызов, я сел в салон, кинул телефон на пассажирское сидение и раздражённо поморщился. Отпуск так отпуск. И точно не дома. Чем дальше, тем лучше. Но территорию страны покидать не стоит. Мало ли придётся вытаскивать из передряг задницы всех «Аутсайдеров» одновременно.

Глава 1. Кирилл

Я вышел на просторный балкон и не смог сдержать счастливой улыбки. Куда ни кинь взгляд – всюду море. Голубое, манящее, оно сверкало и переливалось на солнце так сильно, что слепило глаза. А там, где не было воды – была зелень. От её ярких красок тоже рябило в глазах.

Всё-таки идея была не такой уж и плохой, какой могла показаться на первый взгляд. А от предстоящего отдыха немного кружилась голова. В основном потому, что я до сих пор не понимал, что же с ним делать и чем себя занять. Я уже успел выспаться на год вперёд, а может быть даже и больше. И всё равно, головой был там, в Москве, мысленно выстраивая график своих подопечных и координируя все их передвижения. Но слово Толмачёва – закон, и я не смел его ослушаться.

Из комнаты я услышал знакомый рингтон. Последние сутки я успешно игнорировал все звонки и входящую почту, не выключая телефон только для того, чтобы не пропустить, если произойдёт что-то действительно страшное. Например, обваляться акции лейбла. Или разом выйдут все исполнители. Или нас начнут захватывать инопланетяне, а я не организовал прощальный тур группе.

Обычно после второго звонка человек понимал, что сейчас не лучшее время для разговоров и прекращал мне надоедать. Изредка оставляли сообщения в мессенджерах или на автоответчике. Но не в этот раз. Телефон уже раз в четвёртый начинал свою песню заново.

Я прошёл обратно в номер и посмотрел на экран разрывающегося аппарата. Конечно, никто иной, как Белинский. Он один обладал такой поразительной настойчивостью в одних вопросах, и колоссальной слабостью в других. Кажется, нужно сразу расставить все точки, иначе он не прекратит портить моё настроение.

– Ты где? – без всякого приветствия начал Богдан, едва я успел принять вызов. – Почему я должен искать тебя по всему городу?

– А почему я должен делать то же самое? – усмехнулся я, не желая оставаться в долгу.

– Тебе за это платят, – Богдан тяжело выдохнул в трубку, – ты мне нужен, сейчас. Где ты?

– В Караганде. Все вопросы к Толмачёву, увидимся во вторник.

– Ты охренел, Круглов?

– Ещё одно слово и во время тура у тебя не будет отдельного номера.

– Не злись, любимый менеджер. Но твоё вмешательство, правда, очень нужно. Саша…

– К Толмачёву. По-ка.

Я сбросил звонок и отшвырнул от себя телефон. Внутри, как это обычно бывало после его звонков, царила буря. А ещё, волнение и страх. Этот парень попадал в неприятности, как муха на липкую ленту, да ещё и с завидной регулярностью. И то, что в этот раз он звонил с упоминанием имени, которое напрочь сносило его крышу, не могло не тревожить. Предчувствие непоправимой беды затопило целиком. Если я не вмешаюсь, он снова потянется к наркоте. Но если всё же вмешаюсь, то окончательно сотру границы дозволенного и личного пространства. В голове между собой снова бились ответственность и острое желание отстраниться от дел группы хотя бы на пару дней.

Вместо того, чтобы отправиться на пляж и забить на звонок Белого, я снова потянулся к телефону, обещая себе, что это последние рабочие секунды. Самым адекватным и здравомыслящим из группы «Аутсайдеры» был Семён, вот ему-то я и набрал сообщение.

На мой вопрос, всё ли у них в порядке, мне почти мгновенно прилетел ответ:

«Всё норм, не бери в голову, мы сами разрулим. Отдыхай и не забудь обгореть».

Ну, сами так сами, мне же лучше.

До самого вечера я валялся в кровати, залипая в сериал, который всё мечтал посмотреть, но времени на это категорически не хватало. Отголоски истощения ещё давали о себе знать, поэтому во время особо скучных сцен я проваливался в дрёму. Инородным казалось само отсутствие необходимости куда-то бежать, решать важные дела, или кого-то вызванивать. Свободное время было мне чуждо, и я не умел им распоряжаться.

В распахнутую балконную дверь врывался солёный воздух, напоминая о том, что я нахожусь не в загазованной Москве, а на побережье Чёрного моря, почти в лоне природы, стоило лишь руку протянуть к ней. Странно, непривычно и очень круто.

В мечтах, конечно, был отдых покруче. Майорка, Лос-Кабос, Борнео, Канары. Но с этим пришлось повременить. Доберусь до них в другой реальности, когда от меня не будет зависеть жизнедеятельность рок-группы. А разгрузиться от лишних мыслей и лиц можно и здесь. К тому же Мисхор в своей красоте ничуть не уступал райским островам. Здесь тоже было на что посмотреть (хоть в моих планах и был только один пункт – проваляться на пляже пока не растаю).

Досмотрев последний эпизод сериала, я быстро собрался и всё-таки решил разведать окрестности. Хотя бы обширной территории отеля. В названии стояло гордое «Resort & Spa», значит, тут точно есть свой спа-центр, а массаж бы мне точно не повредил. Или какие-нибудь модные процедуры. А лучше всё и сразу. Но к моему разочарованию всё это уже было закрыто к восьми часам вечера. Работал только хаммам и крытый бассейн с джакузи. И то, записываться нужно было заранее.

– Спасибо, хоть очередь выстаивать не нужно, – недовольно буркнул я и развернулся в противоположную от комплекса сторону.

Пересекая огромное лобби пятизвёздочного отеля, я чуть не сбил нерасторопного беллбоя[1], который засмотрелся на высоченный стеклянный потолок и выкатил тележку с чемоданами почти в центр. Видимо, парень работал здесь совсем недавно и не успел привыкнуть к чрезмерной роскоши. В этом отеле она не пестрела повсюду, но тонко прослеживалась в дорогих отделочных материалах (мраморные полы, древесина благородных сортов, шёлковые обои, стекло на потолках); в однотонных и явно авторских картинах в толстых рамках; в дизайнерских причудливых лампах; ароматных жёлтых цветах в массивных вазах; высоких стенах и мебели, обтянутой бархатом. Необходимый сердцу размах здесь чувствовался в деталях. Только вот с обслуживанием были явные проблемы.

Если мне не удалось получить желаемого релакса в отеле, то придётся медитировать у кромки моря. Послушать его ночной шёпот, последить за редкими отблесками луны в тёмных волнах.

Пройдя вдоль вытянутого, футуристического отеля, с выпирающими волнами голубых стёкол и стремящимися ввысь белыми лепестками крыши, я пересёк почти безлюдную набережную. Слабые огни фонарей осветили лестницу, которая и вела к притихшему пляжу. Чуть дальше, почти за пирсом виднелся небольшой костёр (или только с такого расстояния он казался таковым), вокруг которого собралась молодёжь. Ветер доносил до меня их смех, бренчание на гитаре и пение.

Компания мне была ни к чему, поэтому, спустившись с лестницы, я пошёл в противоположную сторону. И почти сразу упёрся в покатый обрыв, уходящий полукруглыми скалами в море и огороженный парапетом. Вот оно – идеальное место моего уединения.

Усевшись на прохладный, чуть влажный металл, я уставился в тёмную линию горизонта. По крайней мере, мне казалась, что она именно там, ведь свет уличных фонарей меня почти не достигал. Со стороны я мог представлять собой печальное зрелище: сижу здесь один и гляжу в пустоту. Но внутри я был рад, что нахожусь здесь, слышу волны, разбивающиеся о камни, вдыхаю соль и чувствую её на коже. Впервые в голове пчёлами не роились мысли, перемешиваясь с задачами на день и обязанностями перед группой. Никакой утомляющей рутины и графиков. Только я и свободная стихия.

Неожиданно я почувствовал присутствие рядом с собой. А затем периферическим зрением заметил, как рядом со мной на парапет кто-то сел. И судя по запаху духов, что услужливо донёс до меня ветер – это была девушка. А тихий вздох подтвердил мои предположения. Стараясь не обращать внимания на вторжение, я продолжил следить взглядом за мерным движением волн, пытаясь вернуть мысли в прежнюю колею.

– Вода странная, не правда ли?

Вопрос звучал неожиданно, как и само её появление здесь. Я замешкался, даже не зная, что ответить на это. Но она продолжила:

– А ещё говорят: «у меня вода мягкая». А у кого-то жёсткая. Что это значит? Разве может вода быть жёсткой, это же абсурд.

Я почувствовала, как мои брови поползли вверх.

– Жёсткая вода из-за большого содержания в ней солей, – вдруг ответил я, хотя изначально не собирался вступать с ней в разговор.

– Как интересно, – задумчиво протянула девушка. – Получается, что вода в море тоже жёсткая? Она ведь солёная.

– Получается так, – усмехнулся я.

– Значит, соль это тоже вода, только в ней маленькое содержание воды, да?

– Это самый странный разговор в моей жизни, – улыбнулся я.

– Какие же скучные у вас будни, – фыркнула девушка. – Ведь из таких разговоров состоит жизнь нормального человека почти на шестьдесят семь процентов.

– А остальные тридцать три?

– Ну, семь процентов это скучные и душные разговоры о смысле жизни, где-то пятнадцать оставляем на рабочие моменты, а десять процентов на милые разговоры со своими животными.

– Вы потеряли один процент.

– Ну-у-у, – задумчиво протянула она, – а один процент – это маты.

– Кажется, на эту часть вы оставили слишком мало процентов, – рассмеялся я, – я бы оставил процентов сорок, не меньше.

– А если я скажу, что вы плохой мальчик, это будет звучать слишком странно?

– Не страннее, чем весь этот разговор в целом, – пробормотал я.

Я намеренно не поворачивался к ней. Почему-то мне захотелось пофантазировать о том, как она выглядит, не разрушать момент несбыточными ожиданиями. У неё был приятный голос. Очень приятный.

Нежный и обещающий, как шелест ветра или спокойное море. А обладатель такого голоса точно не мог быть некрасив.

– Я первый раз в Крыму, – снова подала она голос. – И вообще, первый раз на море.

– Понравилось?

– Ну как-то не особо поняла его, если честно. Да, много воды, причём иногда достаточно холодной. А так прикольно, можно погреться на солнышке после. Интереснее, чем в ванной. Хотя-я-я… Вряд ли в море можно кинуть шипучий шарик и раскрасить его, допустим, в розовый с блёстками.

– Ну да, это весомый плюс в пользу ванной, – согласился я. – Но ведь в ванной не поплавать на матрасе или в круге.

– Блин, ну тоже верно! Ну а в море, кстати, голышом не поплаваешь. Это разве не минус?

– Как не поплаваешь? Снял трусы и вперёд.

Она тихо хихикнула.

– А как же люди?

– Но ведь можно ночью?

– Кто же плавает ночью? – искренне удивилась она. – Это же странно.

Я улыбнулся.

– Больше страшно, чем странно. Почему-то постоянно кажется, что тебя в любой момент могут цапнуть, и прощай нога.

– А вы в этот момент были в трусах? – в её голосе было столько любопытства, что я не удержался и громко рассмеялся.

– Теперь мне даже жалко, что я был в трусах.

– И столько потеряли, эх, – вздохнула она.

– Постараюсь восполнить этот пробел, – пообещал я и удивился.

Зачем я это сказал? У меня ведь и мыслей таких никогда в жизни не было. А вот она пришла и появились.

– Я никогда не верю на слово, так что мне придётся это проверить, – я услышал характерный щелчок и пространство между нами озарилось короткой вспышкой разблокированного экрана. – Кстати, о воде. В кружке вода тоже голубого цвета, просто её там мало, поэтому она прозрачная.

– Если с примесями, то она уже не обязательно голубая.

– Тогда это уже не вода, а муть какая-то, – пространство между нами погасло, она спрыгнула на землю. – Боюсь, мне пора идти. Было приятно пообщаться с вами.

Пара мгновений – и девушка испарилась, словно не было её и этого странного диалога. Лишь приятное послевкусие и лёгкий аромат духов, который я всё ещё ощущал вокруг, говорили, что всё было по-настоящему.

– И мне приятно. Как ни странно, – пробормотал я в никуда.

В целом казалось, я только что поговорил сам с собой или с воображаемым другом, так быстро девушка исчезла, шурша галькой под ногами. Но она была реальной и составила мне компанию на этом парапете. А я составил ей в разговоре о воде. Подумать только, что таких простых и одновременно максимально глупых вещей мне действительно не хватало.

Глава 2. Кирилл

Распахнув глаза, я не сразу понял, где нахожусь. И только спустя пару мгновений я вспомнил, что уже больше суток не в Москве. А затем тут же и вчерашнее удивительное знакомство. Девушка, имени которой я так и не узнал, но уверен, что обязательно распознаю её лишь по голосу, самым невероятным образом снилась мне всю ночь. Да, я не видел её лица, но почему-то очень ярко представлял себе тёмные волосы ниже плеч и глаза цвета шоколада.

Сев в кровати, я закрыл лицо ладонями и рассмеялся. Кажется, у меня слишком давно никого не было, что я впечатлился одним лишь разговором, который выходил за рамки нормальности. И снова Толмачёв оказался прав, во всём. Я заработался, забыл, что такое обычная жизнь и вот он итог. Прощай, крыша.

Ладно. Сначала по расписанию завтрак, а затем всё остальное. И, кажется, недалеко от отеля находилось милое кафе с летней верандой. Я уже сто лет не ел просто в удовольствие, а не на ходу, вечно куда-то спеша.

Под лёгким тканевым тентом гордо расположились квадратные столы, выкрашенные ярко жёлтой краской. Их было немного на узкой террасе, но мне повезло – я выбрал самый лучший возле деревянных перил, опутанных цепочкой гирлянд и отцветающих плющём. Почти билет в первый ряд с видом на синеву рокочущего моря.

Официанта долго ждать не пришлось. С сильным акцентом он посоветовал выбрать бодрящий фильтр-кофе и фирменный завтрак от шефа, ради которого, по его словам, сюда приходит половина посёлка. Сделав заказ, я откинулся на спинку полукруглого ротангового кресла и принялся рассматривать людей. Хорошо, что я так кстати надел тёмные очки.

Время уже перевалило за полдень и здесь, скорее всего, остались такие же поздние пташки, как и я. Небольшая компания через два столика что-то оживлённо обсуждала между собой, взрываясь вызывающе-громкими приступами смеха. Совсем юные парень и девчонка сидели в самом углу в тени соломенного зонта и чуть ли с рук друг друга не кормили. И последний посетитель (исключая меня) – темноволосая девушка в почти таких же очках, как и у меня. И, кажется, она неотрывно смотрела в мою сторону.

Всё тот же смуглый официант принёс мой завтрак. И я переключил внимание на то, без чего не могло обойтись (по версии персонала) идеальное утро – омлет с томлёными помидорами и кофе. Здесь же плюсом к этому ещё и поджаренные кусочки бекона, и хрустящие тосты, и свежие овощи. Завтрак чемпиона, не иначе. Поспешно сделав два огромных глотка чёрного кофе, я сразу же попросил официанта принести мне ещё один, и приступил к еде, попутно листая новости на планшете.

Это занятие поглотило меня настолько, что я не сразу заметил приближение к столику. И когда услышал скрежет ножек по деревянным половицам, я поднял голову. Напротив меня присаживалась девушка, та самая, что ещё недавно смотрела на меня с соседнего столика. Она сняла очки, убирая их на голову, отчего её волосы забавно топорщились в стороны наподобие солнечных лучей.

– Привет, – она широко улыбнулась, чуть прищурив глаза, – я не сразу тебя узнала, если честно. Хотя твои кудряшки дали подсказку.

Голос. Это её голос.

– Привет, – прохрипел я, жадно рассматривая черты её лица, в очередной раз радуясь тому, что додумался нацепить очки. Всё, как я себе представлял, только в разы лучше.

– Рада, что мне не пришлось переворачивать весь город в поисках тебя.

– Тебе настолько не с кем обсудить агрегатные состояния воды? – улыбнулся я.

– Не без этого, – она поставила локти на стол, придвинулась ближе и доверительно понизила голос, – но в основном потому, что здесь невероятно скучно.

– Я каким-то образом похож на парк аттракционов? – удивлённо вскинул брови я.

– Лучше. Ты похож на целый аквапарк.

– Звучит лестно.

Она рассматривала меня широко раскрытыми глазами, так откровенно и внимательно, что казалось, хотела заглянуть под кожу. Я, в свою очередь, делал то же самое. Тёмные, слегка растрёпанные волосы обрамляли аккуратное, чуть широкое в челюсти, лицо с невероятными глазищами цвета молочного шоколада. На контрасте с очень светлой кожей это смотрелось необычно и, несомненно, привлекало внимание. Белый топ открывал вид на выпирающие ключицы и полукружья груди, куда я беззастенчиво скользнул взглядом. Судя по всему, там и правда есть на что посмотреть. Поймав себя на эти мыслях, я вернулся обратно к глазам, ещё раз поблагодарив создателя тёмных очков.

– Ты определённо мне нравишься, – она удовлетворённо качнула головой и протянула узкую ладошку. – Я Алиса.

– Кирилл, – осторожно пожал её тонкие пальцы.

– Рада знакомству, Кирилл. Классные татуировки, кстати.

Снова улыбнувшись, она беззастенчиво стащила с моей тарелки тост и со вкусом хрустнула им.

Я посмотрел на свои руки. Татуировкам уже чёрт знает сколько лет. Настолько, что порой, я забывал о существовании этих рисунков на моей коже. Но достаточно было просто посмотреть в зеркало, и то, чему я старался не придавать значения, с силой врезалось в память. Да и в тех кругах, где мне приходилось вращаться, это считалось почти нормой. Музыканты просто обожали татуировки.

И я абсолютно точно тоже был рад этому знакомству. Несмотря на то, что по долгу службы мне каждый день приходилось знакомиться и общаться с разными людьми, это самое приятное за последнее время.

– Надолго здесь? – спросила Алиса.

– А с чего ты решила, что я не местный?

– Ты слишком восторженно смотрел вчера на море, да и слишком модный для этой деревни, – смешно наморщила нос она. – Ну так что?

– На пять дней, – ответил я.

Надо же, как быстро меня раскусили. Или у неё дар просто?

– Отлично, тогда нельзя терять ни минуты, – она возбуждённо потёрла ладошки и вытащила из сумочки, что всё это время стояла на столе рядом, телефон. – Говори свой номер.

Я продиктовал ей номер, и почти сразу же мой телефон громко завибрировал по стеклянной столешнице.

– Увидимся вечером, да?

– Даже если я откажусь, где вероятность, что ты воспримешь это за ответ?

– Правильно мыслишь, Кирилл.

– А вдруг я маньяк? – я поднёс чашку с кофе ко рту, ожидая её реакции

– А вдруг я тоже, а в моей сумочке вовсе не косметичка, а орудия пыток?