– Предала она тебя. Предала, взяла и бро-си-ла. Не нужен ты ей был. Все женщины твари, предать нас готовы в любой момент. Все предают! Все шлюхи. Все.

– Моя мать не шлюха! – ярился семилетний мальчик, заливаясь злыми слезами.

Отец только смеялся:

– Ишь, разорался, подожди, вырастешь, сам убедишься. Любая предаст. Только дай ей возможность. Покажи ей спину, доверься.

Мальчик дрожал, молча злился, держа ответные слова в себе. А Василий Палыч продолжал учить:

– Запомни, они все шлюхи. Нет ни одной, достойной доверия. Вырастешь, убедишься сам.

При таком постоянном внушении ядовитые семена нет-нет, да и западают в душу, как ни сопротивляйся. Ну вот. Мальчик вырос, стал мужчиной. Очень богатым, привлекательным мужчиной, с большими, просто неограниченными возможностями. И так уж вышло, что отцовские тезисы в отношении женщин он опробовал. И да, старик оказался прав. Не выдерживали женщины испытаний. Ни одна.

Конечно, отдельная тема, что испытания эти превратились для Арсения Василича в тайную вторую жизнь. И личные качества он в этой жизни проявлял совсем не те, что в обычной жизни. Но кто ему был судья? Богатых не слишком строго судят, а слишком богатых не судят вовсе. А Бога они не боятся. Предполагается, что возмездие их не настигнет, потому что откупятся. Наивное заблуждение, не откупится никто. Свое возмездие мы носим в себе.

Глава 3

Когда на следующее утро Саша проснулась и обнаружила на прикроватной тумбочке ларчик, ей стало страшно по-настоящему. В ее комнату входят, что-то заносят, выносят, ее саму заносят-выносят, а она ни сном не духом… Мысли о том, что в еде снотворное, совершенно не нравились. Не есть что ли на ночь? Или вообще не есть? А это может быть и не еда. Она с тоской взглянула на вентиляционную решетку, через вентиляцию немного газа пустить ничего не стоит, она о таком как раз недавно читала. Ох, вот поневоле подумаешь о вреде образования… Не знала бы, не задумывалась.

Саша механически открыла ларчик, погруженная в свои мысли, и обомлела. В нем сверкающей массой лежали золотые украшения с драгоценными камнями. Неприятно пораженная, она отдернула руку, словно обжегшись. Зачем ЭТО здесь? Что вообще все это значит?

Что же это за извращенец такой ее тут держит, что подсовывает ни с того ни с сего шкатулку с драгоценностями? Мужчины дарят драгоценности, если надеются на секс. Он что, так уродлив, что покупает ее благосклонность заранее, не решаясь показать свое отвратительное мурло? Вся обстановка начинала напоминать ей старый мультик про аленький цветочек. Вот только холодное равнодушие прислуги, их взгляды, скользящие по ней так, словно она прозрачная, не укладывались в ту старую добрую сказку о заколдованном принце, которого должна спасти любовь. Слишком уж цинично, слишком отлажено, до автоматизма.

И больше всего это напоминает бесплатный сыр.

Хотя она и так в мышеловке. Савенкова в другое время не стала бы столько размышлять над очевидными, казалось бы, вещами. Положили шмотки и цацки для вас – так пользуйтесь, все включено! Но в этой обстановке ее способности обострились, и прежде всего способность анализировать. И теперь ей не до конца было понятно, какого черта она здесь делает. Вроде все хорошо, холят-лелеют, а что будет завтра? Чем придется платить за этот "сервис", что ей предъявят в уплату "долга"? Понятно, что она сюда не напрашивалась, но кого это волнует, кого и когда волновали чувства жертвы?

Саша закрыла деревянный ящичек с дорогущими цацками и отодвинула его от себя подальше. Хотела взять одежду, а одежды на том месте, куда она ее положила, не оказалось. Хорошо, что у нее нет привычки спать голой. Пришлось идти в гардеробную. Так… И тут перемены. Исчезла вчерашняя одежда, появилась новая, дизайнерская, дорогих брендов. С бирочками. Захотелось плюнуть. Ей же не оставляют совершенно никакого личного пространства! Никакого! Она словно голая посреди улицы. Захотелось устроить погром, но зачем? Зачем? Только повеселит тех, кто за ней наблюдает. Камеры были в каждой комнате. Она пробормотала:

– Извращенцы проклятые, – выбрала из вороха одежды домашний спортивный костюм попроще и ушла в ванную переодеваться.

Там камер не было. Это ей так казалось.

* * *

А между тем, камеры в ванной были. Только очень хорошо замаскированные.

Ему нравилось наблюдать это тело. Почему-то оно казалось ужасно умилительным. И то, как она разглядывала в зеркале попку, вздыхая, что там есть целлюлит. Подумать только! Хотя те две-три симпатичные ямочки на булочках целлюлитом назвать у него язык не поворачивался. А этот сладенький сочный жирок фертильности на бедрах – попкины ушки? Ушки ему тоже очень нравились. И вообще, ее тело было таким… настоящим, что ли. Видно, что оно и спортзала-то не знало, что Бог дал, то и есть. "Экологически чистый продукт".

Арсений Василич наблюдал, как она мылась в душе, вытиралась и с пристрастием изучала прыщ, который теоретически мог вылезти на носу. И в этот момент подошел его доверенный человек, который как раз курировал подбор кандидаток в… как же их назвать-то… назовем, скажем, гостьи. Пришлось прислушаться, не отвлекаясь от просмотра.

– Арсений Васильевич, есть удачная возможность форсировать ситуацию с номером 45.

– Мммм, – промычал Арсений Васильевич, сосредоточенно глядя в экран.

– Вот, в этом досье вся последняя информация, – ровным негромким голосом докладывал доверенный, одновременно открывая перед шефом довольно пухлую папку.

– Да, оставьте, я посмотрю, – он мельком взглянул на фотографии потрясающей красавицы с длинными волнистыми рыжими волосами и снова взглянул на монитор.

А на экране шел интересный экшн: номер 44 вытаскивала из упаковки трусики, прихваченные из гардеробной. Сейчас будет одевать. Свои она выстирала, пока мылась в душе, и повесила на полотенцесушитель. Арсений буквально прикипел к экрану.

– Так мы можем начать разработку?

В этот момент девушка на экране наклонилась, и ее сдобная пятая точка заняла собой весь обзор, а мужчина, следивший за ней, неосознанно подался вперед. Доверенный сотрудник повторил вопрос, видя, что шеф не реагирует, и услышал:

– Да, можете начинать. Как все будет готово, доложите.

– Так мне распорядиться, чтобы готовились принять номер 45?

– Пусть готовятся, – он, наконец, оторвался от экрана и взглянул на говорившего.

Девушка уже оделась и вышла из ванной комнаты, увлекательное зрелище закончилось.

Доверенный молча поклонился и вышел. У него было собственное мнение о том, что он на службе у шефа делает, а также о странных увлечениях шефа. Впрочем, он его не осуждал, какое ему дело? Деньги он за свою работу получает огромные, так зачем все усложнять? Правда, не мог не отметить того откровенно мальчишеского интереса, с которым Его Шефейшество наблюдал за своим последним приобретением. Шеф только думал, что его сотрудникам неизвестно, чего он там на экране высматривает, всем все известно, а что не известно – о том догадываются. Он невольно пожал плечами, вот на кого он лично не стал бы тратить ни минуты. Ни кожи, ни рожи. Вот номер 45 или 37… О, этими бы он сам с удовольствием занялся, не будь он на службе. Жаль, что с барского стола объедков не бывает. Жаль…

Сотрудник ушел воплощать в жизнь новые планы своего нанимателя, а Арсений Василич, решив, что негоже совсем упускать из вида остальных, прошелся по камерам в апартаментах других своих наложниц. Всего их было 44 по счету, но не все они остались, так сказать, "в строю". Восемь из них, став мамашами, приобрели пожизненный статус, и жили в изолированной части замка все вместе. Если не случится чего-то из ряда вон выходящего, они из своей золотой тюрьмы никогда не выйдут. Ну, а если случится, то разделят участь тех семнадцати, которых Сеня М… отправил работать на сексиндустрию в закрытые бордели для богатых извращенцев. Самое интересное, что себя он к извращенцам не причислял.

Так вот, в "открытом доступе" сейчас было 18 шикарных наложниц, со страстным трепетом ожидавших посещения господина, и еще один неопробованный номер 44. Ах да, он забыл, скоро добавится еще и номер 45. Мужчина с удовольствием потянулся и подумал, что неплохо было бы отвлечься от дел, культурно отдохнуть этак пару дней. Определенно, эти великолепные тела заслуживают внимания… Он сделал пару звонков, и уже через двадцать минут был на полпути к укрытому в горах замку, там его ждали четыре горячие, изголодавшиеся по мужской ласке девчонки. А уж что он станет с ними делать, это только его личное дело. Но все останутся довольны, всегда оставались. Мужчина вздохнул полной грудью в предвкушении: показались острые шпили и башенки замка. Его ждет наслаждение сексом, властью, природой, свободой… ох, масса еще чего его ждет! Весь мир может постоять в сторонке, это его время.

Подлетая, к замку, Арсений не удержался и все-таки глянул в сторону того флигеля, где содержали номер 44, и испытал странное волнение, которое тут же постарался подавить. Никто не должен занимать его мысли больше положенного. А чего положенного, кем положенного, вот этого он бы с уверенностью не сказал. Но сейчас незачем мозги засорять. Отдыхать!

* * *

Странным образом, этот невинный ящичек с золотьем совершенно выбил Сашу из колеи. У нее во рту пересыхало, когда взгляд случайно падал на шкатулку. Создавалось ощущение, что стены потихоньку сужаются, загоняя ее в какой-то коридор. А из этого коридора выхода нет – тупик. Она же так рехнется от дурацких фантазий, страха и напряжения. Надо найти себе занятие… Срочно. Такое, чтобы поглотило полностью ее, заняло мозги, чтобы в них не было места для паники. Книги… Ноут… Ноут…

Ноут.

Что если ей построить модель замка, в котором ее держат? А что, это мысль увлекательная, правда, нет полной информации, и обзор ограничен, но она всегда интересовалась старинными фортификационными сооружениями, хобби, так сказать. Это мысль! Вот только нужно загрузить на комп программу объемных построений, лучше всего МАХ, но хоть какую-нибудь. Точно, пока у нее еще есть время.

Саша не раз слышала, иногда люди, узнав, что им жить осталось всего ничего, ну, там, рак, или еще какие причины, только тогда начинали жить по-настоящему. Потому что не нужно больше суетиться, что-то добывать, продвигать, можно начать делать то, чего тебе больше всего хочется. И ведь эти люди были счастливы, пусть даже короткое время. А ведь не каждый в итоге может похвастать, что он был в жизни счастлив. А она хотела быть счастливой.

Когда принесли завтрак, Александра обычным спокойным и холодно-вежливым тоном попросила загрузить на ноут 3D МАХ, или какую-нибудь другую программу для объемных построений. Прислуга выслушала абсолютно без эмоций и удалилась, а Савенкова снова подалась к окнам. Во всех трех комнатах окна были, получалось, что помещения, где ее содержат, выходят в угловой части высокого флигеля и обращены на скалистые склоны, поросшие лесом. В одном из окошек, если сильно постараться и извернуться, можно было увидеть краешек озера. Удивительно красивое место, она уже загорелась выстроить модель по тому куску, что ей был доступен. Ну, а как-нибудь потом может и удастся сравнить ее творение с оригиналом. Саша погрустнела, подумав:

– Если оно будет, это потом.

Она еще выглядывала из окна, когда ей почудился характерный шум, такой обычно издают лопасти и мотор вертолета.

– Похоже, у нас гости. Кого там несет… неужто "гостеприимного хозяина"…

Неприятное предчувствие сжало сердце, захотелось быть где угодно, только не здесь. Но она снова справилась с собой, напомнив о тех людях, что умудрялись быть счастливыми до самого конца.

– Вам что-то грозит, матушка, но что грозит, вы не знаете… А и черт с ним. Будут бить – будем плакать.

Саша потихоньку начала делать зарисовки к модели, и так увлеклась, даже негромко запела.

Глава 4

Арсений прилетел с хорошим настроем на активный отдых, при нем была сумка, полная новехоньких игрушек, последний писк, только-только принесли. Девчонкам должно понравиться. Он еще раз вздохнул полной грудью и вылез из вертолета. Хозяина встречали, его ждали, все было отработано идеально, как он любит. Глаза в пол, головы склонены, везде идеальная чистота и порядок. Короткий доклад управляющего по дороге к личной части замка, кивок. Перед высокой кованой дверью (настоящее произведение искусства), ведущей в господские покои, он отпустил всех и, оставшись один, вошел в свое… как бы это назвать? Комната игр? Святая святых? Тайное убежище? Лаборатория? Да… скорее всего, именно лаборатория. Точнее, место для психологической разгрузки и экспериментов.

Так он размышлял то недолгое время, что шел мимо кабинета и бильярдной до дверей большого овального помещения, в котором была устроена его спальня. Однако его "лаборатория" заслуживала отдельного внимания. Большая овальная комната с гигантской овальной кроватью, к комнате примыкало несколько ванных и терраса с высокими каменными парапетами, выходящая на озеро. Голые каменные стены украшены гербами и картинами, старинные бесценные гобелены, великолепные шкуры хищников на полу. Мебели минимум, множество подушек. И еще множество разных креплений и приспособлений для фиксации и прочих развлечений. Все очень изящно, никакой грубости. Эстетично до предела, можно сказать, полный декаданс.

Девушки уже были тут, как он и распорядился. Красавицы, четырех мастей, те, которых он заказывал. Пышная блондинка с золотистыми глазами – номер 13, тонкая, гибкая, как змея, черноволосая и черноглазая смуглая азиатка – номер 6, грудастая, кудрявая, рыжеволосая и зеленоглазая – номер 37 и стройная, с волнистыми каштановыми волосами, очень белокожая синеглазая – номер 18. Все четверо словно вибрирующие струны от ожидания наслаждений, губы призывно полуоткрыты, глаза мерцают, он мог поклясться, что девчонки влажные от одного его вида, даже скорее от одной мысли о нем.

Великолепно. Он завидовал себе сам. Весь мир пусть остается за закрытой дверью, наслаждения начинаются. Он бросил сумку на пол и протянул наложницам руки для поцелуя. Они прекрасно знали, что надо делать. А у Арсения для них было молодое сильное, ненасытное тело, руки, губы, игрушки… Всё. Всё, что может нести наслаждение, доставлять немыслимые, иногда жестокие и извращенные, но в итоге все-таки сладкие мгновения удовольствий. Всё.

Всё, кроме сердца. И кроме головы. Он никогда не делился с ними мыслями, практически не разговаривал, мог иногда озвучить команду, и все. Его великолепные, сказочно прекрасные наложницы носили ошейники с номерочками и отзывались на номер. Имен не было ни у одной. А к нему они обращались "хозяин", но только если он позволит. Для этого надо было встать на колени и прикоснуться к ноге, прося разрешения. Правда, надо сказать, что ошейники были драгоценные. Точнее, весьма и весьма драгоценные. Покруче, чем те, что в коллекции у Лиз Тейлор или Лолобриджиды. Но сути это не меняло. Ошейник или колье с номером, суть одна – символ рабства. Но самое смешное в этом всем было то, что девушек все устраивало, они охотно играли в эту игру. Ведь для игры "хозяин-раб" нужны двое. А уж как их занимала постоянная подковерная война за благосклонность хозяина! Вот где была настоящая жизнь!

Рассуждения о преимуществах рабовладения немного занимали голову хозяина, которого в четыре пары ловких рук мыли и возбуждали, подводя к тому состоянию, когда он был способен одарить своим вниманием целую роту мокрых щелок, но скоро верхний мозг уступил бразды правления нижнему, и да… Да. Да. Да. Да. Да. Весь мир ждал в сторонке.

Потрясающий 3-часовой постельный шторм закончился легким сном, несущим отдохновение и новые силы для новых подвигов. Но вот же незадача, на новые подвиги его почему-то не тянуло, да и вместо блаженного умиротворения после "трудов праведных", которое он должен был бы испытывать, было ощущение странного осадка. Как будто гвоздь в голове. Так бывает, иногда преследует ощущение несделанного чего-то, и определить-то невозможно, что именно ты не сделал, а это чувство не дает покоя.

Мужчина жестом отослал девиц и уселся в постели. Потер руками лицо, неплохо покувыркался, да… неплохо… Утомили они его, даже не так, надоели. Точно, надоели. Надо бы других вызвать… Но и других не хотелось. А чего хотелось… А черт его знает, чего ему хотелось. Взял пульт, набрал несколько кнопок. Просмотрел с камер на своих детишек, их у него было восемь, и все жили здесь же, в этом замке. На их мамаш, занятых своими делами. Карапузы славные, старшему мальчишке скоро будет шесть лет, как исполнится, поедет парень в закрытую школу, специально для таких вот "золотых" детишек. А через годик к нему присоединится сводный братик, а потом настанет время девчушек. Женщины у него были разные, и детишки получились разные, непохожие друг на друга. Если к детям он испытывал какие-то теплые чувства, то женщины… Сейчас все были Арсению почти безразличны. Да, они будут жить здесь, а он будет обеспечивать их конца их дней, да, он понимал, что у них тоже есть женские потребности, потому изредка брал кого-нибудь в свою постель. Но не более того. Иногда навещал их в той части замка, который по его замыслу архитектор отвел для этой цели с самого начала. Фактически, это был полностью изолированный замок в замке.

Арсений был доволен, замок ему выстроили великолепный, архитектор выложился по полной, можно сказать, лебединая песня. Впрочем, она действительно лебединая, потому как за основу для воспроизведения был взят знаменитый замок Нойшванштайн, а это и означает "Новый замок лебедя". Тоже, кстати, относительный новострой. Правда, бедняга никогда не похвастается никому своим творением, потому что умудрился сорваться с лесов и убиться уже под самый конец отделочных работ. Честно говоря, случайно вышло, Арсений М… к этому руку не прикладывал, хотя и понимал, за что ослепили Барму и Постника, но правда случайно, не отдавал он таких распоряжений.

Поглядел еще раз на детишек, а потом почему-то переключил камеры на номер 44. И чего он спрашивается все пялится на нее… разозлился на себя и выключил. Помыться надо. И заняться делами.

– Но ты же приехал сюда отдохнуть от дел, парень. К черту дела! – возмущался внутренний голос, и тут же ответил сам себе, – Покой нам только снится.

Обстоятельно и со вкусом вымылся, предварительно полежав в бассейне. Натянул свежую одежду и вызвал управляющего в кабинет. Внимательно выслушал все, пробежался по сообщениям с "большой земли". Порядок. Задал вопрос:

– Подготовили персонал, чтобы принять номер 45?

Покачивая головой, выслушал ответ, хотел уже было отослать, но все-таки не удержался и спросил:

– А что номер 44?

– Ээээ, – управляющий был несколько удивлен, но вида не подал, – Что именно Вас интересует?

– Всё.

– Чувствует себя нормально, на здоровье жалоб нет, на питание и обслуживание тоже. Надо сказать, весьма неприхотливая особа и совершенно не доставляет хлопот. В отличие от некоторых.

– Вот и хорошо, – невозмутимо произнес "хозяин", ему было прекрасно известно, что многие из его девиц имели просто чудовищные запросы, – А как с пристрастиями?

– Она попросила загрузить ей на ноутбук программу объемных построений. 3D МАХ, или какую-нибудь другую.

– Так загрузите.

– Хорошо, – поклонился управляющий, разумеется, он исполнит, просто непонятно, зачем сексуальной рабыне программа пространственных построений, но его дело маленькое.

– Да, послушай. Загрузите на другой ноутбук и принесите мне.

– Как скажете.

На этом управляющий удалился, продолжая делать каменное лицо и не удивляться, для чего теперь уже хозяину понадобился этот 3D МАХ. День близился к вечеру, когда принесли ноут. Арсений успел пообедать, раздать массу ценных указаний, после хорошего секса неплохо работалось. Переехать что ли сюда на время? Мысль была не такая уж и плохая. Управляющий ждал дальнейших указаний.

– Оставь, я сам займусь этим.

Вот теперь управляющий окончательно перестал удивляться. Ну не было никогда такого, и что? Не было, так будет. О, надо будет посмотреть по камерам, что шеф станет с этой игрушкой делать? Хочет проверить? Поиграть? Неужто, сам понесет… Оооо…!!!

Излишне любопытных ждало разочарование. Камеры в апартаментах номера 44 были выключены. Но уже одно то, что хозяин выключил камеры и сам пошел в комнаты номера 44, говорило прислуге о многом. Хозяева часто не замечают обслугу, особенно, если по их же требованиям она ведет себя тихо и незаметно. Но от прислуги абсолютно ничего нельзя скрыть, потому что она тихо и незаметно видит все, хоть выключай камеры, хоть не выключай.

Глава 5

На обед был сырный суп, салат и творожная запеканка. Ох, запеканка Саше нравилась больше всего. Готовили ее идеально, в меру сладкая, пышная, нежная, румяная. Уммм…

– Мамзель Савенкова, не стоит увлекаться запеканками, циль на заднице от нее только растет, – ответ на ехидные замечания внутреннего голоса прозвучал тут же, – А вы, Савенкова, не можете не отравить удовольствие человеку, лишенному элементарных свобод. Лишний кусочек запеканки в данном случае просто небольшое поощрение для поднятия павшего духа!

Пока она таким образом отстаивала перед вторым "Я" свое право на дополнительную порцию сладкого, сидя перед компом и одновременно копаясь в книге по истории архитектуры в разделе готика, наружная дверь потихоньку открылась. Саша не сразу заметила, что в комнату кто-то вошел, и отреагировала только когда услышала шаги. Резко обернулась, у входа в кабинет стоял парень, сумку с ноутом держал в руках. Она подскочила от неожиданности, парень тоже растерялся и вытянул было вперед руку. Но Саша уже успокоилась, надо было что-то сказать, невежливо так стоять столбом:

– Здравствуйте.

Парень видимо тоже растерялся, потому что сглотнул и просто кивнул в ответ.

– А вы программист? – выпалила Саша первое, что ей пришло в голову.

– Да, – неожиданно для себя ответил Арсений.

– Это вы мне программу загрузили?

Тот снова кивнул. Тут Саша обрадовалась как дитя:

– Ой, спасибо, а старый заберете?

Арсений покачал головой, смотрел на нее, на ее неподдельный восторг и не мог определиться, что делать дальше. Но она решила все сама.

– А меня Саша зовут. А вас? – она понимала, что ведет себя излишне нервозно, но ничего не могла с собой поделать, ее несло.

– Сеня, – услышал он собственный голос.

Вот это сейчас не он сказал, совершенно не он, это какой-то другой человек.

– Сеня… Спасибо вам Сеня. А что загрузили?

– 3D МАХ, вы же просили, – Арсений решил остаться программистом и посмотреть, что из этого выйдет, непонятно как, но он втянулся в игру.

Саша сделала знак, мол, отдайте же, наконец, мне этот бук. Тут мнимый программист хлопнул себя по лбу и с улыбкой вытащил из сумки шикарную новенькую "железку".

– Ух… какая машина…! – пролепетала Саша в восхищении.

Почему не известно, но Арсению было ужасно приятно смотреть, как девушка разве что слюни не пускает на принесенную им игрушку. Она уселась, тут же влезла в программу, а он вдруг почувствовал себя лишним. Кашлянул. Саша встрепенулась:

– Ой, простите, Сеня, так невежливо с моей стороны…

– Да ничего…

– Передайте от меня благодарность тому… Тому… Ну, кто прислал… – она вдруг сникла и добавила тихим голосом, – У кого я тут живу…

У него почему-то сжалось сердце, но он ответил:

– Передам.

А девушка почувствовала возможность узнать хоть что-нибудь:

– Простите еще раз, Сеня, а вы не знаете, зачем я здесь? – робко спросила она.

Как бы ей ответить-то, странно он с ней себя чувствует, очень странно:

– Считайте, что вы в гостях.

– В гостях… Но…

Пора заканчивать этот разговор. Он же вообще никогда с ними не разговаривал, что вдруг на него нашло?!

– Извините, мне пора, – коротко отрезал Арсений.

– Да, конечно. Спасибо, – она улыбнулась солнечно, но мужчина видел безысходную тоску, которую девчонка старательно прятала в глубине глаз.

Ушел. Хорошо, что он предусмотрительно выключил камеры. Не хотелось бы, чтобы кто-то видел. Чего он стыдился, что хотел скрыть, от кого? То, что он может захотеть поддерживать с кем-то из своих невольниц простые человеческие отношения? Да… А про нее он понял кое-что. Она совсем не бесчувственная и не малахольная, как это могло бы показаться, а просто очень хорошо владеет собой. И, кажется, он ей понравился. И ему это, кажется, тоже понравилось. Так странно он себя еще никогда не чувствовал.

Вечером с докладом пришел управляющий, помимо всего прочего, о чем шла речь, как бы невзначай осведомился:

– Номер 44 переводить в помещения, где содержатся остальные?

– Нет, она останется в этих апартаментах.

– Но номер 45…?

Арсений поднял голову и с удивлением воззрился на управляющего, тот понял сразу:

<1 2 3 4 5 >

На страницу:

Перейти

2 из 5