Свадьба, мумии, убийства

Но куклы – только куклы. Это же когда-то были живые люди.

Длинный коридор, рассчитанный на очереди, вел к кассе, а от нее – обратно, в сторону входа на экспозицию. Таина снова подняла на нос маску. Мексиканцы без них на улицы не показывались. Более того – они ещё зачастую и каски сверху цепляли. Сейчас перед ней шёл мужчина, поверх маски надевший подобие шлема. И в этом не было ничего удивительного – девушка уже такое встречала. Лицо без лица выглядело предельно роботизировано. Вроде киборга. Только обильно волосатые руки за рюкзаком, шевелящиеся при движении, возвращали из мира будущего в пандемическое настоящее.

Перед входом в первый зал по белой стене написали чёрной краской, на испанском и английском языках: «Ты живой?».

Какой хороший и актуальный вопрос перед экспозицией.

За дверьми тянулись чёрные коридоры и залы без окон, полные мумий.

ГЛАВА 4

Мумия смотрела куда-то выше неё, обломками зубов вперед, отвалив рот, словно в судорожном крике. С обеих сторон черного коридора тянулись ярко освещённые витрины, полные мертвецов. Преимущественно обнажённые, на ком-то однако была обувь. Во время эпидемии холеры кладбище переполнилось, и власти выпустили закон о выкапывании могил тех умерших, чьи родственники не могли внести деньги за место на кладбище. У самой первой мумии в музее, доктора Лероя, при жизни с деньгами проблем вовсе не было, а вот родственников после смерти не нашлось.

Жаль, что в первых залах, где мумии стояли у стенки, одна за другой, как на процедуре опознания в детективных романах, – отсутствовали таблички с именами, или родом деятельности, или обстоятельствами смерти. Просто безымянные, обтянутые старым пергаментом кости, резко выступающие плечи, ключицы, грудная клетка. Глаз не было – и из-за этого казалось, что глаза широко распахнуты. У большинства рот был раскрыт, как будто они кричали, кричали от ужаса… Руки перехватывали животы, обнимали сами себя и успокаивали. Торчащие волосы, бородёнки, дряблый пах. Какие-то тела раздуты, словно от газов. Дыры, потёртости, облезлость…

Таина смотрела и изучала. Проверяла себя – она из пугливых или нет? Она сама выдержит?

За залами с безымянными мумиями пошли мумии со своими рассказами, написанными на табличках от первого лица. Тут уже фигуры обрастали историями, неким налётом личности, словно преодолевали слои между миром мёртвых и миром живых. Девушка увлечённо фотографировала. Вокруг стало многолюднее: в залах с такими мумиями люди задерживались дольше.

Среди посетителей было больше мексиканцев, чем иностранцев. И парочки, и семьи, и родители с детьми. Но само обустройство музея – резкий контраст между мумиями, озарёнными светом, и всем остальным миром, погруженным во мрак, – что-то в этом мешало наблюдать за происходящим, смотреть за окружающими. Люди прошлого с износившейся плотью привлекали внимание сильнее.

В очередном зале, где оказалась девушка, мумии не стояли за стеклом, – они лежали, трое вместе, в одной витрине посреди комнаты.

Сначала сложно было понять, что к чему, но у самой правой мумии вся грудная клетка измялась и шла волнами, а по центру продавливалась к земле. Ткани не были сплошь серыми – коричневое пятно окаймляло крупную дыру в желудке. С такими ровными краями дыры появляются не от изношенности.

«Уникальный пример смерти от оружия», – прочла Таина на сопроводительной табличке. Заколотый. Только не очень понятно чем, для отверстия такого диаметра. Дальнейший текст сообщал, что смерть наступила на войне в 1940, а уже в 1946 мужчина пополнил будущую музейную коллекцию.

Мумия посередине широко расставила колени, уподобляясь московским бескультурным амбалам. Утопленник. Женщина слева лежала на спине. Тучные длинные ноги, вздутый дырявый живот. Одно, существенное отличие от всех мумий музея: её руки, сцепленные в замок, выгнутые локтями под неестественным углом, закрывали лицо. Она умерла, вгрызаясь в них зубами.

Игнасия Агилар. Погребенная заживо.

Рядом с этой мумией мексиканский воздух не казался таким теплым. Бедняжку похоронили по ошибке, а узнали о другой кончине, уже достав мумию. Игнасии Агилар не повезло на протяжении жизни страдать от кратковременных остановок сердца. Когда она не очнулась спустя сутки, была объявлена мёртвой. Что оказалось не так.

Таина сглотнула, глядя на несчастную. Хотелось снять маску. В голове помутнело. Девушка поспешила из зала, не глядя на фотографии по другую сторону витрины. Там всё равно уже кто-то стоял, а ей захотелось побыть одной.

Войдя в следующий зал, девушка уткнулась в первую попавшуюся витрину, не особо различая, что перед нею. Она стояла и думала о судьбе Игнасии Агилар, которая очнулась в гробу, исцарапала всё дерево, обрывая ногти, разодрала зубами в кровь щёки и умерла, лёжа на животе и заливаясь слезами.

Задумавшись, Таина не сразу услышала звук, шедший из предыдущего зала. Резкий, быстрый. Ш-ш-ш-ш-щ-щ. Тут внутренний инстинкт вывел из ступора. Ш-ш-ш-ш-щ-щ. Ш-ш-ш-щ. Что-то происходило.

Кто-то вошёл в комнату и с криком отпрянул обратно. Девушка дёрнулась. Она развернулась туда, откуда пришла недавно, и увидела, что всё заволокло дымом. Лучи света разрезали его словно плотную вату. Черная комната сжималась и давила с четырёх сторон. Таина побежала назад, ко входу, но налетела на витрину с убитыми мумиями. Опоры ударили её под дых, мумии внутри тряхнуло. С дисплея что-то с грохотом полетело на пол.

По другую сторону шуршали молнией сумки, а затем быстрыми шагами устремились к выходу. Даже помощь не предложил, джентльмен.

Завыла сирена пожарной сигнализации.

Таина опустилась на корточки и вслепую стала шарить по плитке в поисках упавшего. Нащупала нечто холодное и металлическое, громоздкое. Цепочка, с непонятным широким диском на конце, но что это – не было до конца видно. Подвеска какая-то? Тая с грохотом сложила всё обратно на витрину.

Впереди светился коридор с мумиями. Мёртвые дырявые лица с разинутыми пастями взирали сквозь гроздья тумана. Казалось, стекло исчезло, и они наступают на неё. Девушка застыла. За спиной дым и надрывная сигнализация. Перед ней – единственный путь сквозь тьму между рядами иссушенных нависших трупов. Предел.

Нет. Она не может.

Сзади вслепую стекались люди, перепуганные не меньше. Вдруг Таину подхватило и уволокло в толпу; она влилась в течение, радуясь возможности оказаться среди других посетителей. Как будто чем больше всех было, тем безопаснее под взглядами мумий. Все бежали как сумасшедшие. Рывками, наступая друг другу на пятки. Спасались. Но через две комнаты, находясь среди голов и пригибающихся спин, среди отчаянных криков и переговоров, девушка вдруг поняла – здесь дыма не было… И запах отсутствовал… И там, откуда она выбиралась, гарью тоже не пахло.

Это был не пожар. И не бытовой газ. Не курево. Что-то другое…

Любопытство сдавливало. В какую-то секунду она даже приняла решение и попыталась развернуться, но её тащило, пока не вынесло людским потоком на улицу. Голова гудела. Живот в месте удара болел.

В толпе кричали.

Она не могла перестать задыхаться.

Таина сорвала с себя маску и жадно впилась ртом в свежий воздух. Люди продолжали тесниться и смотреть на белое здание, с которым, глядя снаружи, не происходило ничего.

Одна женщина без чувств осела на землю. Вдалеке мальчик сложился пополам, упираясь ладонями в колени, и сбивчиво дышал. Подростки снимали происходящее на телефон. Какая-то девочка навзрыд плакала.

Таина всё время оборачивалась, ей казалось, что за спиной стоят мёртвые и дуют ей на затылок, разинув в ожидании рты. Сердце колотилось как бешеное. Люди продолжали высыпать наружу. Сотрудники перебегали от одного к другому, пытаясь разобраться в ситуации. Уже с улицы стали подходить прохожие и торговцы. Раздавались крики. Бурно лилась речь на испанском.

Подъехали пожарные и скорая. Людская масса растянулась по пространству, чтобы не мешать работать. Присесть было негде – вся площадь перед музеем представляла собой дорогу, парковку и рыночные ларьки.

Врачи на улице осматривали выбравшихся; тех, кому было дурно. Пожарные жестикулировали, перетаскивали оборудование, забегали в здание и выбегали обратно.

Таина стояла, обхватив себя руками, крупно дрожала и смотрела. Больше из здания никого не выводили. Никто ничего не объяснял (а она бы и не поняла). Потихоньку темнело.

Наверное, она здесь никому уже и не нужна.

Но что, чёрт побери, это было?

Она собиралась идти в направлении асьенды, когда подъехала полиция.

ГЛАВА 5

– Что случилось? На тебе лица нет! – Жанна пропустила её в свой номер. Амадо пока жил на другом этаже, вместе с семьей, – Тая? Тая, я тебя такой вообще никогда не видела!

– У тебя есть стакан воды? – пересохшими губами выдавила Таина, пробираясь к креслу.

– Есть, конечно, – сестра обеспокоенно вглядывалась, заправляя гладкие блестящие пряди за уши. За спиной в полгромкости работал телевизор, – Но что за…

– Мумии, – пробормотала девушка, сама пугаясь бившей её дрожи, чужеродного голоса и дикой реакции на… ну вот на что?! Жанна, округлив глаза, уставилась на неё, по привычке приложив кончики пальцев к щеке, – В музее мумий случилось нечто… странное.

– Что случилось? – переспросила сестра, и тут же себя остановила, – Тай, ты же не рассказываешь страшную историю, чтобы меня напугать? Хотя, – продолжила вслух Жанна, – ты больше выглядишь сама до смерти напуганной.

Таина стиснула стакан с водой. Тот мелко дрожал, жидкость внутри плескалась. Она попыталась взять себя в руки.

– Что-то произошло, пока я была в музее мумий. Это не шутка. Там было ещё много людей. И вдруг пошел дым, и такой свистящий звук… А помещение без окон, только мумии…

– Правда? – слегка побледнев, пролепетала сестра.

– Я не знаю, что это было! – с ноткой отчаяния бросила Таина, – Я здесь ни при чем! Все эвакуировались. А потом ещё полиция приехала.

– Ты давала показания? – Жанна встала, прошла в ванную, вынесла девушке чистый банный халат закутаться.

– Нет, – помотала головой та, – не давала. Я ушла сразу, как их увидела. Зачем мне – всем нам – неприятности? Ведь понятно, о чём все подумают, когда вскроется моё… хобби, – Она укуталась в халат и затянула поясом, стараясь, чтобы ткань прилегала к телу плотнее, со всех сторон.

– Тебе нужна горячая ванна, – покачав головой, выдала Жанна, – Вся дрожишь. Может, вызвать врача?

– Не надо!

– Ну смотри, – она помолчала, – Наверное, возгорание? Техническая неполадка?

Таина дырявила взглядом точку перед собой.

– Это был странный дым, – наконец сказала она, – Чепуха какая-то.

Перед ней снова предстал коридор с мумиями. Девушка поежилась.

– Если на тебя это произвело такое впечатление, я бы, наверное, оттуда и вовсе не вышла, – озабоченно произнесла Жанна, качая аккуратной головой. Сестра внешне вся была очень симметричной, обтекаемой, женственной. С правильными хобби – вязанием и танцами. Всегда в комфортной обстановке – и вот чего Таина не могла себе представить, так это её готовности в будущей профессии жить в походно-полевых условиях, изучая редкие племена, резервации и всё в подобном роде. Это слишком не вязалось с Жанной, которую она знала.

– Я иду наливать тебе ванну, – привычная версия Жанны поднялась с кровати.

В номер постучали – и Анастасия Георгиевна, не дожидаясь ответа, открыла дверь своим ключом.

– О, вы обе здесь, чудно! – прощебетала она, – Собираетесь? Ужин через полчаса.

– Мааам… – протянула Тая, – мне что-то нехорошо. Можно я не пойду? Возьму еду в номер?

– Что у тебя? – вмиг озаботилась мама и присела рядом. Поднесла ладонь ко лбу, – Акклиматизация? Лоб вроде не горячий. Солнечный удар?

– Нет… – девушка вздохнула, – Просто. Не голодная.

Плохой аргумент. Анастасия Георгиевна подскочила.

– Тут дело не в еде – мы знакомимся с будущими родственниками! Это семейный ужин. Ты жива, здорова – немного перетерпишь и пострадаешь в номере позже. Давай! Чтобы к восьми была свежая и красивая.

– У неё… – начала было Жанна.

– Хорошо! – перебила Таина, – Хорошо. Я буду, – она направила сестре упреждающий взгляд.

– Вот и чудненько! – хлопнула в ладоши мама и послала каждой по воздушному поцелую, – Люблю вас, девочки, не подведите меня. Важный вечер сегодня.

Дверь за ней закрылась.

– И почему ты не сказала маме? – уточнила Жанна, вытаскивая соринку из своих светло-карих глаз.

Таина помялась.

– Я сегодня ей попалась.

Пауза.

– Снова…? Неееет, – протянула сестра, – Серьёзно?

– Более чем.

– Кто пал жертвой?

– Сотрудник асьенды.

– Освободи меня от подробностей, – пробормотала девушка и направилась в ванну, – Придётся тебе наводить марафет.

Спускаясь в ресторан, Таина чувствовала себя немного не в своём теле. От неё пахло духами со сливой и перцем – любимый аромат, – волосы были вымыты и уложены, на плечах – жаннин кардиган. Но оживлённый, полный зал людей после умерших, иссушенных, погибших, слишком контрастировал. Даже не случись этого непонятного дыма, после подобного знакомства со смертью хотелось осмыслить всё в одиночестве.

«Ты живой?»

Девушка отогнала от себя витающих вокруг призраков. Это важный семейный вечер. Всё хорошо. Она цела. Она в Мексике. Она на ужине перед свадьбой своей сестры. Не о чем беспокоиться. Все мумии давно умерли и отправились на покой. День был странным, но он уже заканчивался. Просто переждать ужин.

По ресторану раскатывались волны живой музыки. Музыканты в народных костюмах ходили от стола к столу, на ходу распевая и подмигивая о чаевых. Лихие мотивы пульсировали под сводами. Таина заметила, что мексиканская часть гостей активно подпевает хором, раскачиваясь на стульях, а кто-то даже танцует. Паузы между песнями заполнялись бурными аплодисментами.

К ним подлетела мама и уволокла за собой.

– Давайте, пока не уселись, поздоровайтесь с гостями, – сладким голосом пропела она, сначала ведя к столу с коллегами отца. Однако ни отца, ни брата нигде видно не было, – Господа, наши с Виктором девочки, Жанна и Таина, – несколько лиц обернулись в их сторону. Анастасия Георгиевна вспорхнула и улетела обмениваться комплиментами с кем-то ещё.

Воцарилась пауза. Трое мужчин оторвались от активной беседы на испанском. Один был чистокровный мексиканец – низенький, без шеи и талии, с широким лицом, перекрытым защитной маской. Он встал и подошел первым, сначала протянув, и тут же спрятав потную мясистую ладонь. На лбу тоже блестели бисеринки пота. Похоже было, что ему нездоровится.

– Гектор Гарсия, – послышалось из-под ткани и следом раздался сухой кашель, – Юрист.

– Давно работаете с отцом? – по-светски осведомилась Таина, в то время как Жанна с подозрением его рассматривала, явно задаваясь вопросом, не заразен ли он.

– Несколько лет, – развёл руками Гарсия.

– Вы тут по делам?

Тот уклончиво повёл вбок маслянистыми глазками.

– Где бы я ни находился, дела всегда найдут, – он снова сухо кашлянул и отошёл обратно, явно не намереваясь развивать тему.

– Я Ярослав, советник вашего отца, – поднялся второй, по контрасту высокий и светловолосый.

– А я вас знаю! – тут же откликнулась Жанна, – Мы встречались в Москве на благотворительном вечере в апреле.

– Да, верно, – отозвался тот, – Поздравляю с грядущей свадьбой! Наилучших пожеланий.

Невеста расцвела.

– Я тоже поздравляю, – запоздало присоединился Гектор, поднимая в её направлении бокал.

– И я, – подтвердил третий, подавляя улыбку. Лет тридцати, в безупречном костюме-тройке поверх белоснежной рубашки. Холеное лицо, продуманная стильная щетина – прямо-таки образец престижа и благополучия. Ухоженные каштановые волосы раскинуты на идеальный косой пробор, – Самсон Алексеев.

– Самсон? – чуть не прыснула Таина.

Он раскатисто рассмеялся, слегка запрокинув голову.

– Так уж меня назвали.

– А какой будет уменьшительная форма? Самса или Соня?

– Тая! – одёрнула сестру Жанна. Но Самсон не смутился.

– Меня с детства прямо по имени-отчеству называли. И всегда с уважительным наклоном головы и лёгким придыханием.

– Ну мы отчества не слышали, не разумеем, – задиристо улыбнулась девушка.

– Авксентьевич.

– Аааааа… – Таина открыла рот, подержала и закрыла.

– Кем вы работаете? – спасла ситуацию Жанна. Самсон обернулся к ней.

– Пока я один из сотрудников московского филиала, но надеюсь… – он чуть прищурился, – Да, надеюсь, что меня переведут в Канаду.

– Это не там чуть не произошла кража? – вышла из ступора Тая, – Думаете, в филиале заменят сотрудников?

– Не совсем… – замялся Алексеев, – Но всё пока на стадии обсуждений и переговоров.

– И, тем не менее, вы в Мексике.

– Да, я в Мексике, – последовала вежливая улыбка.

– Вы, наверное, – вспомнила Жанна, – знаете Всеволода Романовича?

Самсон сделал вид, что усиленно думает.

– Не того, который помешан на цифрах больше всего в жизни, визуально вытягивает рост каблуками и любит стихи? С трудом припоминаю, кажется, это наш глава филиала.

– Да, – закатила глаза Таина, – он не из приметных.

– Самый простой способ запомнить его – это пойти с ним в ресторан, – поделился сотрудник, – Он закажет самые дорогие блюда в меню – либо за счёт компании, а если меньше повезёт – то за ваш. Только не выдавайте меня, – он приложил палец к губам, – это секретная информация.

Сестры заулыбались.

– Не будем.

У Ярослава сзади зазвонил телефон, все обернулись.

– Хорошего вечера! – кивнул Самсон, возвращаясь к компании.

– Красавчик, – вполголоса пробормотала Жанна, незаметно подталкивая Таину локтем.

– Я уже хочу разыграть его! – фыркнула та, – Как он может жить, весь такой лоснящийся? Ты видела эти филигранно белые зубы? По ним же можно баланс белого выставлять на фотоаппарате!

Сестра вздохнула.

– Вот поэтому замуж выхожу я, а не ты.

Сотрудница отеля вкатила в зал кресло-каталку с пожилым, но бодрым старичком, и у Таины внезапно защемило сердце. Жанна проследила за её взглядом.

– Дедушка! – Тая, забыв про приличия, побежала к нему через весь зал (знатно напугав сиделку) и крепко-крепко обняла хрупкие плечи. Дедушка уже начал иссушаться, как те мумии из музея. Что неудивительно, он был даже старше некоторых из них, – ему исполнилось сто четыре года.

– Дедушка Фабио! – Жанна не забыла про приличия и бежать не стала, но выглядела очень счастливой от его появления.

Причина, по которой встреча вызвала такой взрыв эмоций, была простой: дедушка почти не выезжал из Мексики, особенно в последние годы. Передав бразды правления сыну и теперь числясь в компании лишь как один из акционеров, он несколько раз посещал Россию. Среди других своих путешествий. Но посещал, жил по нескольку месяцев, и у маленькой Таи остались счастливые воспоминания, как они гуляли вместе по Оружейной палате, и по ВДНХ, и даже ездили под Калугу, в арт-парк Никола-Ленивец, где устроили пикник на холме, в том месте, где река Угра делала крутой поворот. Фабио восторгался живописными видами, сравнивал обе страны и засыпал девочек вопросами по истории. Ответов они чаще не знали (хотя нет – Жанна иногда умничала), но к его приезду искали какие-нибудь интересные факты в интернете. Тая иногда их выдумывала, за что получала от мамы.

Сам дедушка родился уже в Мехико. Он, в свою очередь, рассказывал про засуху в центре страны и влажность на Юкатане, про жестоких ацтеков и изобретательных майя, про борьбу за независимость, или про Фриду Кало и Диего Ривера, к которым питал особую нежность.

Фабио выглядел не старше восьмидесяти. Ясно соображал и у него даже почти ничего не болело. Недавно он пересел на коляску, чтобы не перенапрягаться, однако вполне мог и проворно вскочить с неё при желании. Ни дедушка, ни внучки не видели друг друга годами, не считая звонков по Скайпу.

– Деда!

– Уух, разбойница, дай мне обнять тебя, – приговаривал он, крепко обхватив подбежавшую к нему первой Таину. Глаза Фабио слегка слезились, дедушка промокнул их, и расцеловал девушку в обе щеки. Он немного покраснел от перенапряжения и эмоций, дышал с отдышкой, но взгляд с гордостью и умилением перебегал между сёстрами.

– Bonita! – восхитился он, глядя на Жанну, – Не могу поверить! Какая изящная ты выросла, Хуана! Да, изящная! Красавица! Как восхитительный цветок в прекрасном саду. А ты, егоза… – обратился он к Тае, – Помню тебя совсем ещё крохотулькой. Проказница! Как ты делала снежинки, выдирая страницы из маминых книг, и разрисовывала обои фломастерами.

– Так, так, так, я пыталась с твоих слов нарисовать Мексику! – смеясь, закрыла лицо руками та. Последствия что после первой проделки, что после второй вся семья помнила ещё очень долго, – И ты ведь одобрял моё творчество, говорил, что рисунки напоминают работы импрессионистов.

– Как я по вам скучал, – с улыбкой произнес Фабио, раскрыв объятия, и у Таины потеплело на сердце. Она стиснула дедушкино колено, сидя сбоку на корточках, а Жанна с другой стороны наклонилась, поцеловала его в морщинистую щеку и обняла.

Дедушка свободной рукой подбодрил Таю.

– Иди, давай иди сюда! – та поднялась и обхватила старика с другого боку.

– Мммуууа! – смачно чмокнула воздух девушка и рассмеялась, когда вся их троица разомкнула объятия. Фабио огляделся вокруг.

– Сколько народу! – констатировал он, – Красивая будет свадьба.

– Это чудесно, что ты будешь присутствовать, – с чувством сказала Жанна, – Я даже думала просить маму перенести церемонию в Мехико, чтобы тебе было удобнее.

– Глупости! – возмутился дедушка, – Что, я не могу посидеть несколько часов в заказанной машине, попивая прохладительные напитки под кондиционером? А я же ещё с важной миссией! – доверительно добавил он, подмигнув, – Я привез на вашу свадьбу приданое.

– Что? – в один голос изумились сестры, – Что это? – добавила Таина, бросив украдкой взгляд на невесту.

Фабио запрокинул голову.

– Поживём – увидим, – наконец, довольно выговорил он и подмигнул Тае, – Но тебе, бесёнок, с твоим диким характером больше всех понравится. Ведь подарок спрятан в сундуке.

– В сундуке?

Дедушка кивнул.

– Небольшом таком. Уже у вашего отца. Но у меня есть ключ! – он потянулся и достал из внутреннего кармана пиджака старинный вытянутый ключ. Несколько секунд девушки на него смотрели, а затем Фабио убрал его обратно.

Таина не выдержала.

– Что там? Ну что там? Дедушка! Мы же умрём от любопытства. Нельзя рассказать про сундук, показать старый ключ, а потом томить нас в неведении!

Но Фабио только с плутоватой улыбкой покачал головой.

– После свадьбы узнаете. Это сюрприз.

Жанна с Таей переглянулись каверзными взглядами.

– А если мы щекотать будем? – отчаянно выдвинула ультиматум Таина, – А мы будем!

Дедушка деланно развздыхался.

– Ох-хо-хо, – он перешёл на испанский, – Марта, срочно везите меня к столу с напитками. Я тут, – он скосил глаза на девушек, – в смертельной опасности.

– Спасибо за подарок! Мы любим тебя! – произнесла Жанна, пока сиделка разворачивала коляску и прокладывала себе путь.

– И я вас, чаровницы! – Фабио обернулся и подмигнул. Достал из нагрудного кармана платок и начал промокать лоб, пока его везли к столику.

Тая смотрела ему вслед. Она вдруг поняла, что её настроение гораздо улучшилось. И, вообще, за последние полчаса мумии практически выветрились из головы.

– Может, и нам найти себе закуски? – предложила Жанна, потирая кончиками пальцев щёку и провожая взглядом официанта с подносом, – Нескоро нас пригласят за стол…

– Я бы не отказалась от чего-нибудь выпить, – Таина поелозила, укутываясь в кардиган поудобнее, – Интересно, какое у тебя приданое? Никогда про него не слышала, – и вдруг она поняла, что весь вечер не видела ещё одного виновника торжества, – Слушай, а где Амадо? Почему вы не вместе?

Сестра как-то слегка зажалась.

– Он отъехал в Леон, – с некоторым усилием произнесла она, – По учёбе. Прояснить ряд вопросов в университете.

Между ними повисло вопросительное молчание. Жанна насупилась.

– Эм… всё хорошо? Между вами? – Таю насторожила эта ощутимая пауза. Но сестра отмахнулась.

– Всё в порядке. Будет в порядке.

– «Будет»?

– То есть… оно в порядке, – Жанна издала сухой смешок, – Это всё предсвадебная тревога.

– Но с чего вдруг? – удивилась Таина, которая была знакома с дружелюбным и покладистым Амадо, – Сложно представить двух более подходящих друг другу людей! У вас всё в унисон, всё правильно, аккуратно и неконфликтно! Да таких двух зануд как вы при производстве сразу парами выпускают!

– Спасибо, милая, – нехотя улыбнулась та. Слово «милая» было настолько в духе Жанны, – Нет, у нас всё хорошо. Давай не будем об этом, – она потрясла головой, – Я устала.