Академия Роз. Поцелуй демона

– Почему ему доверили вести занятие, если он сам ученик? – спереди от нас послышался возмущённый голос рыжего ведьмака.

– Питт, да он же лучший в своей группе, – толкнул его локтем в бок второй первокурсник, – и род Кроули на отличном счету.

– Кроули – выскочки, – высокомерно отозвался этот Питт и задрал голову.

– А Мюрреи зануды, – я увидела, как к нему обернулась Мария-Фелисса, в каждой бочке затычка, – вас терпят только потому, что когда-то ваш род был на подъёме.

– Вас тоже, Фардеклёр, – огрызнулся Питт Мюррей в ответ, – все древние рода держатся на одной славе предков. А этого мало, чтобы оставаться на высоте. Поговаривают, ваш род почти иссяк.

– Питт, – одёрнул его друг и обернулся ко мне.

Не сложно было догадаться, что имел в виду этот гадкий Питт. Я сузила глаза, по рукам прошла колющая волна мурашек. Я морально готовилась к чему-то подобному, когда приехала в академию. Я же знала, что меня определят к ведьмам-неудачницам и все всё сразу поймут.

Но меня неожиданно определили к родовым ведьмам, это должно было ненадолго оттянуть момент истины, возможно, проклято-терапия помогла бы, пробудила бы магию, о чём говорила директриса Франсуа. Но все, кажется, откуда-то знают, что магии у меня пшик. Откуда? Сначала эта мерзкая Дюбесси, теперь Питт и его дружок.

– Давай проверим, насколько иссяк твой род, – гадюкой зашипела Мари, – или ты только и можешь, что языком чесать, слабак?

Глаза Мари полыхнули ведьмовским огнём, Питт попятился и поднял руки, показывая, что капитулирует. Кузина раздражённо поправила волосы и отвернулась. А я… Я понимала, что всё это она делает не ради меня, а ради чести нашего рода. Но всё равно было приятно. Я даже почти передумала подсовывать ей милую жабку в кровать.

– Розэ, не обращай внимания на этого придурка, – сказала Кики.

Она ведь всё слышала, как и несколько ведьм и ведьмаков рядом с нами и тем зазнайкой. Я бледно улыбнулась, а Мелоун перестал изображать воротник и потёрся мордочкой о мою шею. Мне стало щекотно, и я тихо засмеялась.

И ладно, что магии у меня пшик. Но я – Фардеклёр, и гордость рода никто не отменял. Нужно хотя бы не показывать виду, что услышанное хоть сколько-то меня задело. Голову выше, Розэ.

– Так, мы подходим к лесу! – перекрывая шум десятков голосов, объявил Пейтон Кроули, – моя лекция подошла к концу. Вы можете погулять до конца занятия.

– А если мы заблудимся? – снова тот же кокетливый голос.

– То я найду вас и спасу, – снова эти бархатные нотки, и снова громкое: – Когда в небе вспыхнет красный шар, возвращайтесь к академии. Если вы заблудитесь, мне придётся сообщить вашим ведьмам-руководительницам, и они назначат вам занятия по лесному ориентированию. Какие вы ведьмы, если теряетесь в трёх соснах?

Он засмеялся, многие поддержали эту шутку. Ну да, у ведьм отличное чувство ориентирования на природе. Заблудиться там нам сложно, но не невозможно. Нехотя ведьмы и ведьмаки начали разбредаться по тропинкам, я тоже поспешила скрыться среди деревьев, пока ведьмак Кроули меня не заметил.

– Вы всегда убегаете, Фардеклёр? – полетело насмешливое в спину.

Я вздрогнула, замерла, а потом кинулась наутёк. Да, глупо, я трусиха, но посмотреть ему в глаза выше моих сил!

Глава 5. Это хорёк!

Розэ

– Розэ, ты куда? – крикнула мне вслед Кики, когда я с перепугу дунула петлять между деревьев, лишь бы сбежать от Пейтона Кроули.

Я ничего ей не ответила, только прижимала к себе одной рукой сумку, чтобы не била по бедру, а второй придерживала Мелоуна, чтобы он не улетел куда-нибудь в кусты. Я петляла как трусливый заяц, но бежала в определённом направлении. К озеру, которое видела вчера, когда гуляла.

Там довольно красиво и тихо, можно уединиться ото всех и успокоиться. А ещё выловить для моей любимой кузины милую квакушку. Мелоун цеплялся за моё платье всеми лапками и что-то верещал, на своём, ведьмачье-хорьковом. Наверное, требовал остановиться.

И я остановилась, но только для того, чтобы оглядеться и свериться с направлением. Ага, вон между тем камнем и тем дубом проскочить и налево, в закуток с озером. Я удостоверилась, что никого рядом нет, и нырнула в своё укромное местечко.

Передо мной и хорьком открылся вид на небольшое цветущее озеро в низине, окружённой плотным рядом деревьев. Проскочить туда можно было через камень и дуб. Я спустилась к озеру и плюхнулась на нагретый солнцем большой плоский камень. Сумка скользнула на землю рядом, а Мелоун утомлённо раскинулся на моих коленях.

Я уставилась в отражение озерца, камень как раз частично уходил в воду, но был достаточно высоким, чтобы на нём можно было сидеть и не намокнуть. Если не спускать ноги в воду, конечно. На меня смотрели большие перепуганные голубые глаза. Остальное лицо было скрыто платком.

Я разозлилась на саму себя и рукой вспорола озёрную гладь, разбивая собственное отражение на капли. Вспомнились слова той ведьмы, Дюбесси, а потом и того мерзкого Питта Мюррея. Они оба говорили о том, что сил у меня едва на донышке. А я не смогла за себя постоять.

Это злило, до вновь зазудевших пальцев. Я чувствовала себя противоречиво. Одна часть меня мечтала наконец вырваться наружу и показать всем, кто я такая, а вторая почему-то всё время её останавливала. Я хотела стать сильнее, злее, как Мария-Фелисса, но мне что-то словно мешало.

Эта вторая часть всё время говорила мне сдерживать себя, не давать странному огню в пальцах вырваться. Если я начинала проявлять характер, меня тут же отбрасывало назад. Наверное, так себя чувствуют все взрослые, которых с детства вынуждали чувствовать себя ничтожным и вечно обязанным.

Я снова сравнила себя и кузину. Она была очень сильной ведьмой, достойной нашей семьи. Не то, что я. Я всё-таки лукавила, когда говорила, что иерархия ведьм – пережиток прошлого. Силы потомков определяют силы предков.

Поэтому Кики говорила о том, что хочет в мужья этого Пейтона. Род Кроули относился к боковой ветви одного из шести родов первого круга ведьм. Это не только статус. От сильных родителей появляются сильные ведьмы. Поэтому ведьмы заключают браки с ведьмаками, и редко – со смертными.

Всё дело в банальной силе. Всё общество ведьм завязано на этом. Кто сильнее, тот и сверху, как говорится. А у меня вот… гены с одной стороны подкачали. Даже могущественный папа не вытянул мою врождённую силу на приемлемый уровень. А у Мари оба родителя были сильными ведьмой и ведьмаком. Вот и результат.

Я давно не переживаю по этому поводу, со спокойной душой прячась в тени великолепной кузины. Я привыкла прятаться и подавлять в себе ярость, не привлекать внимания. Но вот незадача. Меня вытянули из этой тени и выставили на всеобщее обозрение. А на свету сразу видно все недостатки и изъяны.

У меня не просто проблемы, я не зря вчера сорвалась в истерику при Марии-Фелиссе. У меня настоящая катастрофа. Первые тревожные звоночки прозвенели уже сегодня. И что делать, я совершенно не представляла. Драть нос и всем дерзить, отчаянно прикрывая яркой обёрткой неприглядное наполнение?

Мелоун напрягся на моих коленях и посмотрел в сторону «дверей» к озеру. Я насторожённо посмотрела туда же и приготовилась отбегать на другую сторону озера. На свет солнечный вывалился Пейтон Кроули и сразу же скатился в низину, к озеру, не ожидая полого схода.

Я не смогла подавить смешка. У красавчика-ведьмака явно какие-то проблемы с устойчивостью на двух ногах. То тщедушные девицы в коридорах сбивают, то скатывается кубарем по земле. Пейтон поднял голову и смерил меня недовольным взглядом, быстро поднялся и начал отряхиваться.

– Быстро бегаешь, ведьма, – не мог не признать, – твой главный талант?

– Движение – жизнь, – ответила я, подхватила сумку и хорька и понеслась к другому краю озера, – иногда в буквальном смысле.

Это я уже прокричала с противоположного берега. Ведьмак даже не шелохнулся, чтобы меня догнать, только проследил немигающим тёмным взглядом.

– Мстить будешь? – неуверенно попыталась его разговорить, потому что пауза затягивалась.

– Я ещё не так низко пал, – ответил он, – хотел поговорить. Кстати, можешь уже снять этот шарф. Так себе способ маскировки.

– Не хочу, – сказала с вызовом, – что тебе нужно? Извинений? Мне, правда, очень жаль!

– Вчера я не заметил никакого раскаяния, – он медленно двинулся вкруг озера.

– У меня запоздалая реакция, – выпалила я, двинувшись в противоположную от Кроули сторону.

Мелоун странно задрыгался, тихо повизгивая, я на миг опустила взгляд, чтобы понять… понять, что этот наглый хорёк ржёт! Весело ему, скотине пушистой, вы только посмотрите! Забавляется он, воротник недобитый.

– Вот как? Забавно, – проговорил хищно ведьмак, замерев на месте. Я тоже остановилась.

– Ничего забавного, – я злобно посмотрела на ржущего по-хорьковски Мелоуна. Зараза.

– Твоя крыса так не считает, – Кроули ухмыльнулся и указал взглядом на возмущённо замершего Мелоуна.

– Это не крыса, а хорёк, – справедливости ради возмутилась я, – но характер тот ещё крысиный. Ай!

Я зашипела, потому что наглый воротник укусил меня за палец. Не до крови, но очень больно. На глаза брызнули слёзы, которые из-за неожиданности боли сдержать было невозможно. В следующий момент мановением чужой руки Мелоун улетел куда-то в сторону, а меня рывком впечатали в мужскую грудь.

– Попалась, – победно воскликнул Кроули, – а теперь, Розэ, покажи личико. Тогда приму извинения.

– Нет!.. – в ужасе воскликнула я и попыталась вцепиться в шарфик.

Снова не успела, Пейтон сдёрнул его раньше и откинул примерно туда же, куда и шипящего от ярости Мелоуна. Я вся сжалась, зажмурилась и опустила голову, чтобы прикрыть лицо волосами. Щёки опалило от злости и стыда. Я вовсе не хотела, чтобы меня видели такой. Особенно красавчик-ведьмак.

– Ну-ка, – он сжал мой подбородок и заставил поднять лицо, – хм-м-м.

В этом его хмыке не было отвращения, презрения или насмешки. Скорее лёгкая озадаченность и интерес. Я тут же распахнула глаза и скосила их на кончик носа. Моего маленького красивого идеально чистого носа! Ужасного прыща не было! Я приоткрыла рот и не ощутила омерзительного запаха.

Меня в тот же миг накрыло волной непонимания и восторга. Кажется, проклятия Марии-Фелиссы были не очень сильными, раз выветрились меньше чем за сутки! Хотя кузина проклинала от щедрот души, такое проклятие могло держаться месяцами. Странно.

– И зачем было скрывать такое хорошенькое личико, – тем временем продолжал разглядывать меня Пейтон.

Я так погрузилась в себя, что не сразу вспомнила, в каком мы положении вообще стоим. А когда вспомнила… Нет, меня не окатило новой волной смещения. По рукам пронёсся жар, мне казалось, что если он достигнет сердца, один наглый ведьмак пострадает.

– Отпусти! – я впечатала каблук в его ступню и резко оттолкнула опешившего парня.

Вовремя. Жар резко стих, а я отбежала на несколько шагов от сморщившегося Кроули. Этому приёму меня научил мой ветреный папуля, когда мне было десять. Он вдруг вспомнил, что мне нужно хоть немного уметь защитить себя, если уж с магией у меня не сложилось.

– За это извиняться не буду! – выпалила возмущённо и зашарила взглядом по земле.

Где там притаился Мелоун? Куда его этот живодёр отбросил? Хорёк точно живой, я где-то поблизости слышала его яростное шипение, когда стояла рядом с Кроули. Ответ пришёл мгновенно, потому что не успел Пейтон оправиться от моего отпора, как вскрикнул от боли и зашипел.

Мелоун белкой-летягой спрыгнул с ведьмака и юркой колбаской побежал ко мне. Я подхватила его на руки и прижала к груди как родного. Одногруппника мелко потряхивало от злости.

– Вот же крыса! – выпалил Пейтон, отнимая испачканные кровью пальцы от шеи.

– Хорёк! – гордо поправила я.

– Пущу на воротник, – с угрозой сказал он и двинулся на нас.

– Маленького обидеть может каждый, – выдала я, – как не стыдно! А ещё наследник рода Кроули. Позорище.

Он запнулся и удивлённо захлопал на меня своими глазищами. Я покачала головой, глядя на него с укоризной, и поцокала языком, как всегда делала моя воспитательница. Кроули не сразу совладал с чувствами, наверное, с ним так ещё никто не разговаривал. А потом он захохотал, закинув назад голову.

– Ты просто нечто, Фардеклёр, – проговорил он сквозь смех, – о, Матерь-Ведьма, что происходит-то. Ох, я не могу.

Я посмотрела на ведьмака с сочувствием, потом перевела взгляд на Мелоуна и покрутила пальцем вокруг виска. Хорёк закивал и снова заржал, уткнувшись мне в шею.

– Я, вообще-то, искал тебя не для всего вот этого, – отсмеявшись, сказал Пейтон, – тебя желает видеть директриса Франсуа. Твою кузину я уже отправил к ней.

Я замерла, душу окатило ледяной волной. Зачем мы с Мари нужны директрисе?

Отделаться от чокнутого Кроули мне не удалось, он проводил меня прямо до директорских дверей и сам же и постучал. Мелоун трусливо спрятался в моей сумке и затих, а я… я посмотрела на этого ведьмака-старшекурсника и неожиданно насмешливо, как-то дерзко и чуть свысока сказала:

– Какой услужливый, – и тут же прикусила губу и опустила глаза.

– Всё для сумасшедшей ведьмочки, – съехидничал он.

В этот момент голос директрисы пригласил войти. Пейтон отошёл в сторону, пропуская меня к двери. Я нервно поправила лямку сумки и толкнула дверь. На душе заскребли кошки в предвкушении чего-то ужасного. И ужасное не преминуло тут же случиться.

– Глава! – выпалила я, а дверь за мной захлопнулась.

Я распахнула глаза, с ужасом разглядывая всех присутствующих. В креслах перед директорским столом сидели глава рода Фардеклёр, женщина, которую я иногда называю бабушкой, и родовая ведьма предыдущего поколения нашей семьи – моя тётя Ирэна, которую я безумно боялась.

А ещё тут была бледная как мел Мария-Фелисса и недовольная директриса Франсуа. Я замерла у двери, ёжась от ненавидящего ледяного взгляда Ирэны и спокойного, даже безразличного взгляда главы Фардеклёр. Бабушкой даже в мыслях называть её не получалось.

– Проходите, Розэ, – проговорила главная ведьма академии, вполне дружелюбно.

Фух, значит, злилась она не на меня. Я встретилась взглядом с Марией-Фелиссой, та была какой-то напряжённой, но едва заметно расслабилась, когда не увидела на мне следов своих проклятий. В её глазах мелькнуло удивление. Да, кузина, я тоже не ожидала, что они так быстро выветрятся!

– Розэ, нам сообщили пренеприятнейшую новость, – заскрипела тётка Ирэна, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на безобразный визг, – что ты заняла место нашей дорогой Марии-Фелиссы. Я не раз говорила, что тут произошла какая-то ошибка. Если ты признаешься в подлоге сейчас, я обещаю, что никто тебя не накажет.

– Ведьма Фардеклёр, – хлестнула её строгим голосом директриса Франсуа, – это моя территория, вы всего лишь гостья. Вы не имеете никакого права так говорить с моими ученицами. Тем более вводить их в заблуждение. Первый котёл – древний артефакт и не даёт осечек. Вам это известно не хуже меня.

– В это сложно поверить, ведьма Франсуа, – процедила Ирэна, убивая меня взглядом, – Розэ невероятно слабая ведьма, её мать – смертная. В ней нет ни капли родовой магии.

– Ведьма Фардеклёр, – снова осадила её директриса, – мы здесь не для этого.

– Мы приехали, чтобы разобраться в сложившейся неприятной ситуации, – чуть взвизгнула Ирэна, заставив поморщиться всех, кроме безразличной главы нашего рода, – нам мало вашего письменного уведомления о результатах распределения! Объяснитесь!

– Ирэна, – всего одно тихое слово, произнесённое Лейлой Фардеклёр, и тётка резко проглотила всё, что хотела сказать и опустила злобные глаза в пол, – директриса Франсуа, меня интересует эта тема отнюдь не потому, что я не верю Первому котлу. Меня смущает, что столько лет моя семья была в таком заблуждении, и мне хочется его разрешить. Я рассчитываю на ваше сотрудничество.

Вот так вот! Никаких тебе «не могли бы вы помочь» и «надеюсь, что вы пойдёте нам навстречу»! О нет, Лейла Фардеклёр никогда не просила, она приказывала или предлагала в повелительном наклонении. Она даже мысли не допускала, что директриса Франсуа не сделает так, как хочется ей.

– Вы правы, случившееся нас всех очень озадачило, – нахмурилась главная ведьма академии, придя к тем же мыслям, что и я, – но мы ничем более не можем вам помочь. Первый котёл сказал – мы услышали. Теперь наша задача выучить ваших внучек.

– Покажите мне свиток, директриса, – снова сухой приказ на грани вежливости.

И ведьма Франсуа не могла его не выполнить. Она прошла к шкафу, перебрала несколько трубочек, развернула пару свитков и вернулась к столу с одним из них, протянула его главе Фардеклёр. Та величественно приняла и развернула его, вчиталась, чуть прищурившись.

– Мария-Фелисса – класс высшей силы, Розэ – родовой, – бесстрастно сказала она и впервые посмотрела прямо на меня, заставив поёжиться, – вот как. Не скажу, что я довольна таким развитием событий. Более того, я крайне разочарована и в недоумении.

– Розэ всегда всё портит, – тётка Ирэна прошибла меня ненавидящим взглядом, полным ведьмовского огня, – как и твой папаша. Не мог не нагадить семье в очередной раз.

– Ирэна, выйди, – спокойно сказала глава, и тётка вспыхнула и вылетела прочь, больно толкнув меня плечом.

Нашей главе не перечат даже в мелочах. А тётка в запале совершила страшную ошибку – посмела оскорбить Пирса Фардеклёра прямо при бабушке. Она ведь любила его, даже больше чем Ирэну. Достаточно сильно, чтобы принять в свою семью меня – паршивую овцу.

– Бабушка, прости за маму, – сконфуженно сказала Мари. Она всегда звала её бабушкой и только по исключительным случаям – главой.

– Не смей извиняться, – бесстрастный приказ, и кузина лишь кивнула, – досадно, что снова мои планы расстроились. Придётся ждать следующего поколения, пока в нашей семье родится нормальная наследница.

Она едва заметно скривила губы и поднялась. Небрежно положила свиток на стол директрисы и окинула нас с кузиной разочарованным взглядом голубых глаз рода Фардеклёр. Поправила волосы цвета гречишного мёда, как и у меня.

Глава нашего рода была очень могущественной ведьмой, поэтому до сих пор могла поддерживать своё тело в возрасте роскошных сорока лет, хотя на самом деле ей было в два раза больше.

Из всех её потомков именно мне, по иронии Матери-Ведьмы, выпала честь быть наиболее похожей на неё внешне. Тот же цвет глаз и волос, фамильная чёткая линия челюсти и хрупкая женственная фигурка. Остальные на неё походили намного меньше. Мари получила только цвет глаз, а тётке Ирэне и того не досталось.

А мой блудный отец… Если мне не изменяла память, глаза у него были зелёные, а волосы – как пшеничное поле. Он совсем не был похож на свою мать и старшую сестру, он полностью пошёл в своего отца – второго мужа нашей главы. Мне от него в копилку внешности ничего не досталось. Всё остальное, очевидно, я получила от матери, которую никогда даже не видела.

– Мария-Фелисса, Розэ, вы можете быть свободны, – она величественно махнула узкой ладонью.

Мы собирались уже выскользнуть за дверь, как бабушка снова посмотрела на меня и вздрогнула. Я недоумённо замерла, не понимая, в чём дело. А потом ощутила шевеление маленьких лапок на своём платье. Я посмотрела вниз. Этот глупый воротник выбрался из сумки.

– Что за крыса? – брезгливо, впервые проявив свои эмоции на публике, тяжело проронила Лейла Фардеклёр.

– Это хорёк! – на автомате возмутилась я и чуть не умерла от разрыва сердца. Кому я только что возразила?!

О Матерь-Ведьма, свидимся в ближайшие секунды!..

Глава 6. Молчи

Розэ

– Давно ты не была такой дерзкой, – медленно проговорила глава Фардеклёр, окидывая меня прищуренным взглядом, – очень давно. Мне нравится. А теперь обе – вон!

Нас с кузиной вынесло за дверь. Сердце отчаянно колотилось где-то в горле, а на лбу выступила испарина. Но очень быстро пришло осознание произошедшего. Лейла Фардеклёр сказала, что ей нравится моя дерзость? Ещё упомянула, что я давно такой не была.

Но сколько я себя помню, я всегда была комнатным растением в её присутствии и всю свою сознательную жизнь подавляла в себе странные и смелые порывы. Неужели я когда-то осмеливалась дерзить этой женщине? Я ведь всегда её боялась, это просто невозможно. Я такого вообще не помню.

– Розэ, – прошептала сбитая с толку Мария-Фелисса, – ты совсем отбитая? Так разговаривать с главой!

– Я случайно, – пробормотала я.

Кузина тоже опасалась нашу могущественную строгую бабушку, но она была не в пример смелее меня, могла разговаривать с ней почти спокойно и почти на равных. Нечасто, но всё же. Но сейчас она была сама не своя от произошедшего.

– И как ты сняла мои проклятия? – её страх перед главой трансформировался в агрессию по отношению ко мне.

– Я не знаю, – я пожала плечами и решила поскорее сбежать, пока Мари не оседлала волну своей злости.

– Да ты вообще хоть что-то знаешь, пустоголовая овца? – зашипела она и обхватила моё запястье, словно почувствовала моё желание сбежать, – пошли, наложим что-нибудь посложнее.

– Может, не надо? Не думаю, что это поможет, – я попробовала вырвать руку, но кузина была сильнее.

– Я не ослышалась? Ты думаешь, Розэ? – состроила издевательски-восхищённое лицо кузина, – я уж решила, что думать в твоей голове уже не чем. Идём.

Она дёрнула меня и потащила. Я охнула от боли в запястье, внутри снова начала разгораться огненная ярость, кончики пальцев слегка закололо. Какого чёрта она обращается со мной как с глупой безвольной куклой? Кто дал ей это право?

Я так взбесилась, что даже дурацкая часть меня, что вечно останавливала мои порывы, ничего не смогла сделать. Моя свободная ладонь сложилась в кулак, сжалась до побеления костяшек, а потом медленно расслабилась.

– Отпусти меня, – вырвалось из горла ледяным приказом, так, как делала Лейла Фардеклёр.

Мария-Фелисса вздрогнула и обернулась ко мне. На её лице отразилось непонимание, смятение, она вглядывалась в мои глаза, словно что-то искала. И медленно разжала пальцы, всё ещё не веря, словно на автомате.

– Перестань обращаться со мной как с глупой куклой, – сказала я, с ужасом чувствуя, как смелость и неожиданная сила покидают меня под напором той части меня, что всегда меня подавляла. Она заставляла меня быть той самой слабой Розэ. Но я ведь ещё не всё сказала кузине!

– Ты… Да ты… – пыталась совладать с мыслями Мария-Фелисса.

Послышались голоса, они приближались и были смутно знакомыми. Кузина вдруг нахмурилась, обернулась в сторону голосов, она точно узнала один из них. Она резко обернулась ко мне и приложила палец к губам. Я нахмурилась, ничего не понимая.

А Мария-Фелисса взяла меня под руку и толкнула за поворот, чтобы собеседницы нас не увидели. Две женщины остановились как раз в нескольких метрах от нас, и теперь слышно их было хорошо. Я узнала противный голос Ирэны и такой же неприятный второй, смутно знакомый. Кажется, я недавно общалась с его обладательницей.

– Ваша дочь унизила меня перед всеми, – повизгивала от возмущения знакомая незнакомка.

Мари прижалась к стене рядом со мной, вслушиваясь в разговор. Если бы сейчас не шли занятия, собеседницы точно не стали бы так безрассудно разговаривать в коридоре.

– Сама виновата, – надменно ответила ей тётка Ирэна, – нужно было подкараулить эту маленькую дрянь, когда рядом не было Марии-Фелиссы.

Кузина ощутимо вздрогнула и обернулась ко мне, в её глазах плескалось непонимание. Я прикрыла рот ладонью, чтобы не издать ни звука. Сразу стало понятно, кто собеседница Ирэны, и о чём они говорят. О Матерь-Ведьма, неужели тётка решила меня подставить?

– В любом случае, я выполнила свою часть уговора, – недовольно сказала ведьма Дюбесси, – высказала этой девке всё, как вы сказали, чтобы нас слышали. Скоро все узнают, какая она на самом деле.

– Отлично. Вот твоё зелье, – сказала Ирэна.

– Точно сработает? Он сильный ведьмак, – засомневалась собеседница моей мерзкой тётушки, и та взбесилась. Ирэна ненавидит, когда сомневаются в её талантах.

– Мои зелья не дают промахов! – злобно зашипела она, – влюбится как миленький.

– Надеюсь, что вы не обманываете, – буркнула блондинистая вобла.

– Да как ты смеешь?! – вышла из себя Ирэна, – пошла прочь.

Дюбесси ей ничего не ответила, послышался топот каблуков, а тётка, извергая под нос проклятия, понеслась дальше по коридору. А Мария-Фелисса со злостью ударила кулаком по стене. В её глазах засветился ведьмовской огонь. Она ведь радела за честь рода, даже защищала меня из-за этого, а её мать своими руками решила всё разрушить. Это было сродни предательству.

– Ничего не говори, – прошипела она, злобно глянув на меня, – молчи обо всём, что услышала. Проболтаешься – я тебя своими руками закопаю.