Его рыжее чудо. Дура со стажем

Виктория приказала себе собраться, и не растекаться розовой ванильной лужицей у ног этого мужчины.

Глеб шёл сквозь толпу, словно ледокол сквозь льды Арктики, люди сами расступались перед ним. Было в нём нечто, выделяющее из толпы окружающих. Люди невольно смотрели на этого эффектного мужчину, некоторые даже оглядывались вслед, а женщины вообще не могли пройти мимо спокойно, не наградив его своей улыбкой.

Он был не просто красив, невероятно привлекателен. Мощная, высокая фигура, широкие плечи, светлая рубашка, расстегнутая на груди, на сгибе локтя висит пиджак, очень дорогой, как и кожаные итальянские туфли на ногах. Узкие бёдра в идеально сидящих на нём брюках, он казался сплошным воплощением мужественности. Упрямая чёлка, падающая на тёмные, с особой поволокой глаза под длинными, пушистыми ресницами. Его этот особый взгляд, мог свести с ума любую женщину.

Он шёл к ней на встречу, не разрывая зрительного контакта, гипнотизируя, лишая воли. Спешащий пассажир зацепил её плёчом, толкнув в бок. Вика моргнула, словно стряхивая оцепенение, и разозлилась на себя за эту слабость.

Разозлилась на себя, на Глеба. Если он сейчас хоть словом обмолвиться, что она опоздала и заставила его ждать, она, молча развернётся, и уйдёт!

Сделав последний шаг, Глеб поставил на пол свой чемодан, и, притянув её к себе одним движением, крепко обнял. Словно не было между ними сегодняшнего разговора, словно она не опоздала ни на секунду, словно он любил её и только её, а его тело жаждало, требовало только её любви.

И Виктория вдруг совершенно ясно поняла, что принадлежит этому мужчине, и всегда будет принадлежать. Она может порвать с ним, но никогда не сможет забыть, вытравить его из себя. Это началось с первой секунды их знакомства, и уже ничто не в силах этого изменить.

Всё это длилось только мгновенье, когда она поняла, что в этих объятьях нет ни капли нежности, а глаза, пронзающие насквозь своей чернотой не излучают ни любви, ни ласки, они смотрят на неё требовательно и строго.

Притянув девушку ещё ближе, Глеб нагнулся и коснулся её губ своими. Он целовал требовательно, сметая все преграды, доказывая, что он, и только он является её повелителем.

Гордость и упрямство не позволяли Виктории разомкнуть своих губ, делая этот поцелуй ещё более сухим и жёстким. Ему не удастся вот так, с наскока справиться с ней! Вика хотела чувствовать себя любимой, а не прощённой! Огромным усилием воли она заставляла себя противостоять его натиску. Но Глеб усилил натиск, заставляя её губы раскрыться, впуская его.

И этим он словно выпустил всю страсть, скопившуюся внутри неё. Руки сами скользнули по его груди к плечам, коснулись шеи, обвивая, пальцы запутались в волосах, словно она пыталась ухватиться за последнюю соломинку, утопая в темноте его глаз.

И только после этого Глеб слегка отстранился, и укоризненно произнёс:

– Ты опоздала.

Виктория попыталась взять себя в руки, собрать воедино все осколки, на которые вмиг раскололась её душа. Пряча горькую усмешку, она ответила:

– Я не думала, что ты вообще меня дождёшься.

– Но я дождался.

Дождался, потому, что она нужна ему, кто ещё так хорошо, как она будет исполнять все его прихоти. Да, они неплохо проводили время вместе, ведь у них было целых два года на то, что бы узнать, как доставлять друг другу наслаждение, где ещё он найдёт такую дуру?

– Задержалась на совещании.

Безразличным тоном пояснила она, незаметно делая шаг назад, увеличивая расстояние между ними.

Глеб как бы невзначай спросил:

– И что вы там обсуждали?

О! Она отлично знала его этот тон! Когда ему необходимо было что-то узнать, он становился отстранённо-безразличным, но Викторию не проведёшь, она знает его как облупленного, а решение, принятое на этом совещании действительно очень важно для него, ведь они крутятся в одном и том же бизнесе. И видимо сейчас, это имеет куда большее значение, чем какая то Виктория Зотова, его постельная игрушка. Не поэтому ли он так спешно прилетел в Москву?

Надежды, едва затеплившиеся в её сердце, снова угасли, делая ей ещё больнее. Сделав отстранённо безразличное лицо, ответила:

– Обсуждали различные рабочие моменты.

Выражение лица Глеба на глазах изменилось, Виктория почувствовала, что он только что принял решение, и он узнает о совещании чуть позже. То, что обсуждалось на этой встрече никуда не убежит, а вот эта женщина, стоящая передним очень даже может, поэтому сейчас он намерен заняться только ею.

Его губы вновь изогнулись в чувственной улыбке, глаза подёрнулись дымчатой поволокой, а в голосе зазвучали бархатные нотки.

– Не очень хорошее место для свидания, слишком много народа, Ты не находишь?

Он шагнул к ней ближе, сокращая только что отвоёванное пространство между ними.

– Слишком много людей для чего?

Её голос предательски сорвался, Виктория была совершенно уверена, что его ответом будет слово «для секса», в это же время страстно желая услышать совсем другое слово.

– Для того, что мы лучше всего делаем вдвоём!

Чувственно прошептал Глеб, склоняясь все ближе.

Всё как она и думала, этот мужчина думает только об одном, как затащить её в свою постель.

– Ты воздерживался больше трёх недель, потерпишь ещё немного.

А в голове пронеслось – воздерживался ли? Вдруг у него там кто-то был?

Глеб склонился ещё ниже, их головы почти касались друг друга, Виктория чувствовала его горячее дыхание на своих губах, а в тёмных глазах мужчины разгорался огонь желания. Он вновь обнял её, притягивая к себе, собственническим жестом проводя по женской спине, опускаясь всё ниже.

– Давай уедем отсюда.

Зашептал он ей на ухо, горячо дыша.

– Я устал, хочу в душ, выпить и тебя! А ещё ты мне расскажешь, что же вы обсуждали на этом совещании, из-за которого я прождал тебя больше часа.

Как предсказуемо – выпивка и секс, а ещё желание выведать у неё секретную служебную информацию – в этом весь Глеб Бельский, ничего нового.

Слово «ждал» царапнуло её слух.

– Тебе не понравилось, что пришлось меня ждать?

– Да, не понравилось.

Согласился он

– А то, что ты постоянно заставляешь ждать меня, тебя совершенно не волнует?

Волна возмущения снова захлестнула девушку.

Голос Глеба снова стал жёстким, в нём появились стальные нотки.

– Это совсем другое!

– Нет, это, то же самое!

Чуть ли не прошипела она ему в лицо, высвобождаясь из объятий.

Глеб напрягся. Попытался снова поймать её, но Виктория отступила подальше. Лицо мужчины вновь поменяло выражение.

– Ты сказала, что уходишь от меня.

В голосе послышалось незнакомые нотки, похожие на нежность. Хотя с таким же выражением он мог бы просить котёнка слезть с дерева.

– И с чего бы это я решила, ведь ты не сделал мне ничего плохого.

Язвительно продолжила за него девушка.

– Виктория! Ты слишком всё усложняешь!

Он снова попытался подойти к ней, но Вика выставила перед собой руку, жестом прося не приближаться.

– Ты заставил меня ждать почти месяц, ни разу не позвонив.

Столько горечи было в её словах.

Лицо Глеба словно застыло, он упрямо сжал челюсти.

– Я не знал, как долго там пробуду. У меня возникло полно всяких проблем.

– И у тебя были эти проблемы каждую минуту все эти три с лишним недели, включая выходные, что ты не нашёл пяти минут позвонить мне.

– Зачем?

– Затем, что бы поговорить со мной, сказать, что помнишь обо мне, скучаешь…

– Я же позвонил тебе сегодня, потому что помню о тебе.

Он неисправим! – подумала девушка

– Виктория, прими наконец решение, ты хочешь, чтоб я был рядом с тобой. Если хочешь, можешь уйти – он кивнул в сторону выхода – уйти отсюда и из моей жизни, я не буду тебя удерживать.

Вика глянула в сторону выхода, нужно сделать всего несколько шагов, и их отношениям будет положен конец. Но бешеная сексуальность, исходившая от этого мужчины, не отпускала её, не давая сделать ни шагу, заставляя забыть о собственной гордости и о голосе разума.

Она глубоко вдохнула, словно бросаясь в омут головой, и сказала:

– Я готова попытаться ещё один раз, эти два дня, в воскресенье вечером я приму своё решение.

– Я тоже подумаю так поступить!

Она недоуменно подняла глаза на мужчину.

– Что?

Но Глеб не ответил ей, он словно сделав над собой усилие, склонился, подняв стоящий рядом с чемоданом пакет. С какой то мрачной решимостью, словно стесняясь своего жеста, он протянул его Виктории.

Девушка заглянула внутрь, доставая из пакета букетик ландышей. Поднесла цветы к лицу, вдыхая нежный, слегка горьковатый аромат.

Глеб нервно следил за её действиями.

– Это и есть твой сюрприз?

Девушка счастливо улыбнулась, прижимая букетик к груди.

– Один из них, я никогда не делал этого раньше…

– Это действительно так – подтвердила она – Никогда раньше, почему сейчас?

Виктория с удивлением смотрела на своего любимого мужчину, он никогда не дарил ей цветы. Да, он водил её в дорогие рестораны, пару раз возил за границу, но ни разу не опустился до такого романтического жеста, как букет цветов. Это был совсем не его стиль.

Она глянула на полное мрачной решимости лицо мужчины, его жест слегка смягчил её сердце, и она сказала:

– Спасибо, это очень много значит для меня.

Лицо Глеба разгладилось, на губах появилась вымученная улыбка.

– Каждый мужчина время от времени глупеет!

– В этом нет ничего глупого, дарить женщине цветы.

Возразила Виктория.

Так вот почему он себя так странно ведёт. В его понимании цветы, это признак слабости. Поэтому он спрятал букетик в этот пакет, чтоб никто его не видел, не посчитал его слабым. Нежелание выглядеть слабым в чьих то ни было глазах для него сильнее всего.

– Не думай, что подобное повторится.

Сварливо проворчал он, поднимая свой чемодан.

Какой же он всё таки странный, такое значение придает обычным цветам. Виктория с трудом поспевала за Глебом, прижимая к груди ароматный букетик, который принёс ей намного больше удовольствия, чем поход в дорогой ресторан. Если Глеб хотел задобрить её, он не нашёл ничего лучше!

Она даже притормозила на мгновенье.

Неужели он настолько хорошо изучил её, знал за какие струны дёргать, чтоб получить желаемое?

Девушка пристально глянула в удаляющуюся спину впереди идущего мужчины.

Нет, маловероятно! Не мог же он всё спланировать заранее! Или мог?

Нет, она определённо бы это почувствовала! Он просто подарил ей цветы. И всё! Будем считать это маленькой победой, небольшой уступкой в её пользу.

Виктория счастливо улыбнулась, и бросилась догонять так ни разу и не обернувшегося мужчину.

Глава 4

На парковке он, всё таки, остановился, дожидаясь её. Глеб просто не знал, где она оставила свою машину, и теперь Виктория, прижимая к груди букетик цветов, шла впереди. Спиной она чувствовала нарастающее раздражение мужчины, которому пришлось уступить ей ведущую роль, Глеб привык быть всегда впереди, привык, что все должны идти вслед за ним.

Вика щёлкнула брелком сигнализации, и её небольшая, но юркая машинка мигнула в ответ фарами. Она открыла багажник, наблюдая, как Глеб укладывает туда свой чемодан.

Закончив с этим, он требовательно протянул к ней руку.

– Я поведу!

– Это моя машина.

Вика упрямо мотнула головой, перекрывая все попытки взять над ней верх.

Глеб на секунду замер, скользнув по ней взглядом, и насмешливо сказал:

– Если поведу я, мы доберёмся намного быстрее.

– Я не люблю ездить слишком быстро!

Стояла на своём Виктория. Мужчина устало вздохнул, затем с видом великомученика сел на пассажирское сиденье. Немного помедлив, девушка обошла машину, и открыла дверь с водительской стороны. Ей совершенно не хотелось вести машину сейчас, по запруженным пятничными пробками улицам. Её пугало, что, не сдержавшись, Глеб начнёт критиковать её манеру вождения, и указывать на каждый неудачный маневр на дороге.

Но сейчас в ней говорила природная упрямость, и пресловутая гордость, наконец-то поднявшая голову. Глеб всё равно не доволен ею сегодня, так что никакой разницы, что в его недовольстве добавиться ещё один пунктик.

Открыв заднюю дверцу, она аккуратно положила цветы на сиденье, с секунду полюбовавшись ими, затем села за руль, пристегнулась, и аккуратно выехала с парковки.

После гибели родителей в автомобильной катастрофе она всегда соблюдала правила дорожного движения, и не любила быстрой езды. Это было одним из её пунктиков.

Глеб не проронил ни слова, с момента как сел в её машину. Напряжение, царившее в тесном пространстве салона автомобиля, не настраивало на непринуждённый разговор. А ей так хотелось поговорить с ним, получить ответы на свои многочисленные вопросы.

Вот, например, почему он подарил ей цветы именно сегодня? Ведь она точно знала, что он никогда не делал этого прежде. Возможно потому, что она была лучшей женщиной в его жизни? И сама себе ответила: да, лучшей. В постели!

Напряжение в салоне всё возрастало, она чувствовала его всем своим существом, и чтоб хоть как-то разрядить обстановку заговорила первой.

– Ты сказал, что примешь решение по прошествию этих выходных. Что ты ждёшь от этих двух дней?

– Тебя! Последовал короткий ответ.

– И это всё?

– Вика, вместо того, что бы терять время, пререкаясь с тобой, сейчас я должен быть в Сочи, на своей стройке, и ты, наконец то, можешь понять, что единственная причина моего пребывания здесь, это ты!

Ответил он ей раздражённо.

Что ж, приятно услышать такое из уст любого мужчины, а услышать это от Глеба чуть ли не равносильно признанию в любви! Но она прекрасно понимала, что после этих выходных, он вновь уедет на свою стройку, и в очередной раз вспомнит о ней, когда её услуги понадобятся ему вновь. Услуги постельной игрушки. Ведь, Глеб Бельский никогда не променяет свой бизнес на женщину, даже на такую, как она!

Но Вика всё же грустно улыбнулась, и ответила:

– Приятно узнать, что я играю такую заметную роль в твоей жизни, что ты оставил свою работу на целых два дня. Хотя намного проще было позвонить.

– Но это не удовлетворило бы меня!

Что и следовало ожидать. Кто о чём, а Глеб о сексе. Она как можно более иронично произнесла:

– Конечно, тебя же не удовлетворит секс по телефону!

– Не начинай снова! Виктория, ты что, хочешь всё испортить, даже не начав? Давай сначала доберёмся до моего дома!

– Что ты, дорогой! Я просто пытаюсь выяснить некоторые вопросы. И один из них: что я значу для тебя? Какое место занимаю в твоей жизни?

– Ну, я же здесь, с тобой, а это что-то да значит.

Не уступал ей Глеб.

– Да, здесь. Но только из-за своих физиологических потребностей.

Парировала она.

– Ну, скажем не только из-за моих.

Его рука легла ей на колено, нежно скользя вверх к бедру. Вика не удержалась, и резко вдохнула от этого, такого чувственного прикосновения, и чуть не застонала, когда сильная мужская рука с силой сжала её ногу.

Пересилив себя, она вернула его руку на место, внимательно следя за движением на дороге.

– Прошу тебя, не надо. Не отвлекай меня за рулём.

В машине вновь воцарилась тишина, и Вика вновь задумалась. Какое место она занимает в жизни этого мужчины? Она знала его как довольно нелюдимого человека. Большинство его знакомых относились к той сфере бизнеса, в которой он работал. Да и то он общался с ними только по рабочим вопросам.

Вика даже не знала, живы ли его родители. Он не любил о них говорить, и сразу же пресекал все попытки выяснить хоть что-то о них. У него, кажется, был брат. Младший кажется. Однажды вскользь он упоминал об этом.

Вот так, ни привязанностей, ни семьи, только бизнес. Его любимая фирма была для него всем, заменяя семью и друзей.

Ему всегда были скучны разговоры о её погибших родителях, о старшем брате, поселившемся в Италии, о маленькой племяннице, которую она так ни разу и не видела, потому, что не могла вырваться с работы последние два года. А вернее не могла вырваться из цепких рук вот этого, сидевшего рядом мужчины, ставившего свои интересы выше её потребностей.

Думая об этом, она снова вернулась к той же проблеме, решить которую она поставила себе целью на эти выходные. Продолжить отношения с Глебом и бежать от него без оглядки. И эта мысль, словно жужжащая пчела не давала ей покоя.

– Когда ты планируешь вернуться назад, в Сочи? Она покосилась на соседнее сиденье. Глеб казался очень усталым и слегка напряжённым.

– Кто знает, это зависит от тебя, детка.

– Я скучала по тебе.

Это неожиданное признание вырвалось у неё само по себе. Ей так хотелось любить и быть любимой, только и всего.

– И я скучал по тебе, дорогая.

А вот это было неожиданно, она даже вильнула, теряя контроль над дорогой, хорошо, что они были уже за городом, и трасса была относительно свободной. Это признание слегка выбило её из колеи. Глеб сегодня совсем не походил на себя прежнего, сбивая её с толку.

Поддаваясь порыву, она спросила:

– Неужели нельзя доверить дела кому то ещё? Ты практически живёшь на работе.

– Нет! Это могу сделать только я!

В голосе мужчины опять зазвучали твёрдые нотки. И снова волна напряжения захлестнула девушку. Словно почувствовав это, мужчина продолжил:

– Я с тобой, здесь, и сейчас, и больше тебя ничего не должно волновать!

И в этот момент Вика решила, что проведёт эти выходные с Глебом. Проведёт, так, как этого хочет он. Это будет её прощальный подарок.

Глава 5

Дорога к загородному посёлку, где располагался дом Глеба, занял совсем немного времени, по меркам большого города. А всё потому, что им не пришлось возвращаться назад, в мегаполис, ведь аэропорт сам находился за пределами города, и миновав огромные пробки, скопившиеся на выезде из города.

Поэтому Вика ехала по относительно свободной трассе, а вскоре вообще свернула на дорогу, ведущую к подмосковному коттеджнему посёлку, здесь встречных машин вообще почти не было.

Вика любила это место, тихий островок покоя, совсем рядом с огромным мегаполисом. Но, здесь, в тени небольшой рощицы и относительной тишине, город казался очень далёким. На территории посёлка был даже небольшой водоём, вокруг которого белели выложенные песчаником дорожки, стояли аккуратные лавочки. Фонари, стилизованные под старину, придавали это месту своеобразный шарм и уют.

И вообще, весь посёлок был чистеньким, симпатичным, словно сошедшим со страниц модных заграничных журналов. Ни один дом не повторял другой, хоть они и были построены в общем стиле. Отличное место для отдыха после тяжёлого трудового дня.

Конечно, и хозяева у этих домиков были не совсем простыми людьми. Всё это ненавязчивое великолепие стоило больших денег, и проживание в этом месте могли себе позволить очень немногие. Глеб Бельский мог. Он трудился день и ночь, чтоб возвращаться в этот двухэтажный особняк, за невысоким забором с коваными воротами.

В отсутствие хозяина за домом и придомовой территорией присматривала пожилая семейная пара, проживающая в соседней деревне. Под придомовой территорией подразумевалась лужайка с коротко стриженым газоном, и несколько декоративных кустов, не требующих серьёзного ухода. Никаких излишеств, требующих дополнительных затрат времени.

Вика не раз представляла, как бы поставила на лужайке лёгкую, ажурную беседку, качели. Разбила бы несколько клумб с яркими цветами. Но это так и оставалось всего лишь мечтой, Глеб не терпел вмешательства в его личное пространство, а свой дом он считал личным пространством.

Лишь полгода спустя, после начала их отношений, Вике с трудом удалось отвоевать пару плечиков и полку в шкафу. И в ванной теперь стояла её зубная щётка и флакон шампуня. Всё остальное она как привозила с собой, так же и забирала, уезжая из этого дома.

Вот только сегодня она ехала с пустыми руками, изначально не рассчитывая попасть сюда. Но уступила Глебу. Вновь.

Дом, очень симпатичный снаружи, внутри был очень стильным, но при этом каким-то безликим, словно нежилым, и холодным, как и его хозяин. Смесь хрома стекла и дерева. Всё в чёрно-белых тонах. Из всей внутренней обстановки Вике нравилось только большое панорамное окно в гостиной, выходящее во внутренний двор, с видом на стриженую лужайку, и простирающуюся за рей молодую рощицу клёнов. Осенью здесь было особенно красиво.

Хотя сейчас, после серого города, окрестности тоже радовали глаз свежей майской зеленью.

Виктория остановила машину на подъездной дорожке, у самых ворот. Выходя из машины, зябко поёжилась. Несмотря на тёплые весенние деньки, вечерами было ещё довольно прохладно. Открыла заднюю дверь, вспомнив, что там у неё лежит плащ, и сразу же наткнулась глазами на букетик ландышей. Улыбка сама коснулась её губ.

Накинув плащ, и взяв букетик в руки, она отошла в сторону, пока Глеб открывал ворота, и загонял машину во двор. От соседнего дома ей помахала рукой молодая женщина, чуть старше Вики. Девушку здесь знали, и даже здоровались при встрече, привыкнув к ней за эти два года.

И она привыкла к этому месту. Трудно будет вырывать его из сердца прямо с корнями. Девушка судорожно вдохнула вечерний воздух, и шагнула во двор.

Глеб уже успел загнать её машину под навес у гаража, и открыть ключом дверь. Вика вдруг вспомнила, что второй ключ от этой двери лежит у неё в сумочке. Для неё самой было большой неожиданностью, когда несколько месяцев назад, Глеб протянул ей его со словами:

– Будет лучше, если ты будешь приезжать сюда сама.

Лучше для него. Это экономило ему время и силы. Больше не нужно было заезжать за ней после работы, тратить время на пробки в дороге. Теперь, она срывалась с места по его звонку, и мчалась за город, а потом встречала его свежая, только что после душа, в смелом белье, и полупрозрачном халатике, занявшем одни из плечиков в его шкафу.

В свои тридцать лет Глеб не собирался менять соё мировоззрение, он привык быть доминантом на территории, которую сам для себя очертил. А его дом входил в эту самую территорию.

Войдя следом за Глебом в открытую дверь, сразу же в прихожей скинула с ног туфли, проходя дальше, в гостиную. Ноги сразу же утонули в белоснежном пушистом ковре, пружинившем при каждом шаге.

Прямо в плаще, сквозь раздвижные стеклянные двери прошла на кухню, окинула взглядом помещение, где доминировали белые тона. Кухня была оснащена последними ультрасовременными приборами, сверкающими хромовыми боками, которыми в этом доме практически никто не пользовался. Открыла один из шкафчиков, и, достав с полки коктейльный бокал, налила воды, и поставила в него ландыши. Ваз в этом доме никогда не было.

Глеб вошёл следом за ней, на мгновенье задержался взглядом на букетике цветов, затем отвернулся, пройдя к барному шкафчику, не оборачиваясь, спросил:

– Тебе вино или коньяк?

– Вино, белое…

Ответила она, задумчиво, не отрывая взгляда от букета.

На столе перед ней появился бокал вина на тонкой ножке. Сам Глеб налил себе коньяк, который сразу же залпом выпил.

Вика взяла бокал в руки, делая первый глоток. Все, обратной дороги нет, совместные выходные начались.

– Можешь приготовить что-нибудь перекусить, пока я принимаю душ?

Вот три составляющие полноценного отдыха для этого мужчины: еда, дорогая выпивка и послушная женщина….

– Там в холодильнике, что-то было.

Она, молча подошла к холодильнику, заглядывая внутрь. Обычно кроме полуфабрикатов в морозилке здесь мало что можно было найти, тем более после двухнедельного отсутствия хозяина.

– Чего бы ты хотел?

Спросила Вика, рассматривая нехитрый набор продуктов для одинокого холостяка.

Обернувшись, она поймала на себя взгляд, который был красноречивей всех слов.

Её он хочет, и прямо сейчас!

Вдоль позвоночника прокатилась горячая волна мурашек, а внизу живота завязался тугой, подрагивающий узел.

– Позже.

Почти беззвучно, одними губами произнёс Глеб, резко отворачиваясь, и выходя из кухни. Вика заметила, что бокал и бутылку с коньяком он взял с собой.

Кожу ещё слегка покалывала после накатившей волны желания. С трудом, отгоняя от себя ненужные мысли, она успокоилась, и занялась приготовлением ужина, отправляя в духовку замороженное жаркое.

Наполнила пустой бокал вином, бутылка с которым стояла рядом, на столе. Возможно оно, поможет расслабить натянутые, словно струны, нервы.

Скоро ей действительно стало спокойнее, вино тёплой волной разлилось по венам, расслабляя и притупляя её терзания. Допив бокал, она занялась приготовлением ужина, обнаружив в шкафчике свежий хлеб, и овощи.

Мысль, о том, что он видимо созванивался со своей экономкой, и предупредил о приезде, но не нашёл времени для звонка ей, больно кольнула в самое сердце.

Помыв овощи, она порезала их для салата, накрыла стол на двоих, и уже нарезала тонкими ломтями хлеб, когда почувствовала мужские руки на своей талии. Затем эти самые руки притянули её к широкой мужской груди. Горячие губы коснулись шеи, покрывая поцелуями, спускающимися ниже, к плечу.