Хранить вечно

Сразу после устранения от власти коммунистической верхушки СССР, не сумевшей организовать и повести за собой народ, для администрации США наступило время подведения итогов реализации разработанного и принятого еще в 1948 году так называемого «плана Даллеса» (меморандум СНБ 20/1 – «Задачи в отношении России»). В этом плане, вышедшем в 1945 году из-под пера первого директора ЦРУ Аллена Даллеса, открыто заявлялось о претензиях США на мировое господство и о праве использования Соединенными Штатами в этих целях любых, даже самых чудовищных средств. В частности, в нем цинично предусматривались следующие средства воздействия на советское общество с целью развала СССР: «…бросить всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание людей. Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Посеяв там хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти ценности поверить. Как? Мы найдем своих единомышленников, своих союзников и помощников в самой России. Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на Земле народа… угасания его самосознания. Литература, театр, кино – все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать всех, кто станет насаждать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства – словом, всякую безнравственность. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху… Честность и порядочность будут осмеиваться… Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркоманию, предательство, национализм и вражду народов – все это мы будем культивировать в сознании людей… Будем вырывать духовные корни, опошлять и уничтожать основы народной нравственности. Мы будем таким образом расшатывать поколение за поколением, мы будем браться за людей с детских и юношеских лет, будем всегда главную ставку делать на молодежь… Вот так мы это сделаем».

Возникает вопрос: раз известен враждебный план, то почему с ним не борются?! На этот вопрос и на то, насколько план Даллеса претворен в жизнь, пусть каждый ответит себе сам.

Ну а мы займемся восстановлением исторической справедливости. Историю создают не историки, а люди. Чтобы лучше понять, что происходило под Тулой и в Туле осенью – зимой 1941 года обратимся к документальным свидетельствам участников тех событий.

В приказе Народного комиссара Обороны И. Сталина от 7 ноября 1942 года защитники Тулы были поставлены в один ряд с воинами других городов героев:

«Героические защитники Москвы и Тулы, Одессы и Севастополя, Ленин- града и Сталинграда показали образцы беззаветной храбрости, железной дисциплины, стойкости и умения побеждать. По этим героям равняется вся наша Красная Армия».

В те трудные дни обороны города страна, мировая общественность впервые узнали из приказа И. Сталина о героической обороне Тулы, мужестве туляков, которые защищали родной город и южные подступы к столице.

Так что же происходило в Туле осенью 1941 года? Это лучше всего видно из записок В. Г. Жаворонкова – первого секретаря обкома ВКП(б), председателя городского комитета обороны Тулы. Эти записи впервые были опубликованы в 2002 г. в журнале «Вопросы истории» и мало известны широкому читателю.

Оборона Тулы (из личного архива В. Г. Жаворонкова).

«3 октября 1941 года немцы без единого выстрела взяли Орел.

От Орла до Тулы 180 км. Если танки Гудериана за один день смогли расколоть фронт на глубину до 60 км и занять областной центр, где находился штаб Орловского военного округа, то через день-два они устремятся прямо на Тулу. В Туле все оборонные заводы работают на полную мощность, а между Орлом и Тулой (по нашему тогдашнему представлению) никаких войсковых частей нет. И в Туле самой, кроме полка НКВД, охраняющего оборонные заводы, истреби- тельных батальонов по районам из рабочих и служащих, 732-го зенитно-артиллерийского полка, который прикрывал Тулу от воздушного противника, – ничего нет. Так что, туляки, готовьтесь к бою!

Тульские Обком и Горком ВКП(б), вместе с командующим Московским военным округом П. А. Артемьевым, который оказался в эту ночь в Туле, приняли самые крутые меры: по боевой тревоге подняли всех курсантов Оружейно-технического училища, 400 бойцов НКВД, несших охрану заводов, истребительные батальоны, а всего 5 500 человек, и к 9 часам утра отправили по железной до- роге эшелонами в распоряжение Лелюшенко под Мценск, так как знали – сил у него не так много. Курсанты, бойцы НКВД и истребительных батальонов были вооружены винтовками, гранатами, бутылками с горючей жидкостью и имели небольшое количество пулеметов.

С этого дня (4 октября) и надо исчислять начало обороны Тулы – с дней первых боев на дальних подступах под Мценском, где 5 500 туляков, поддерживая бригаду Катукова, пятый воздушно-десантный и 34-й пограничный полк, который нес охрану тыла Брянского фронта, вступили в бой с гитлеровцами, нацеленными на Тулу. Днем позже, когда противник вышел к Лихвину, туда были выдвинуты сводный батальон Тульского полка НКВД, сводный истреби- тельный отряд под командованием капитана А. П. Горшкова, там же сражался и сводный отряд истребительных батальонов шахтеров и шахтостроителей под командованием Г. А. Агеева.

Исторически справедливо будет сказать, что туляки вели бои против немцев вместе с войсками Красной армии уже с первой недели октября. Многие из них в этих боях погибли. И, таким образом, битва за Тулу и за то, чтобы не пропустить врага на Москву с Юга, продолжалась 75–80 дней. Будет совсем неверным считать сроки битвы со дня начала артиллерийского обстрела города и до дня, когда окончился этот обстрел (т.е. с 29 октября по 14 декабря 1941 г.). День же создания городского Комитета обороны 22 октября и день отражения первого штурмового удара противника по Туле – 29 октября 1941 г. – следует отнести к эпизодам обороны города, продолжению оборонительного периода.

В этот период, весьма сложный и напряженный необыкновенно, необходимо было знать, что происходит на фронте в непосредственной близости к нашей области. Без этих знаний нельзя было руководить деятельностью всех предприятий и организаций фронтовой области. Нельзя было в сжатые сроки вывести из-под огня стратегическую базу – эвакуировать десятки тысяч рабочих, инженеров, служащих с семьями, огромное количество оборудования заводов, электростанции, шахты, десятки тысяч тонн хлеба, продовольствия и многое другое вглубь страны. Поэтому во всех районах, граничащих со Смоленской и Орловской областями, и на территории этих областей, обкомом была организована разведка (группы по 2–3 человека). В ее задачу входило наблюдение за продвижением противника и ежедневные – раз в день, а если потребуется, и 2-3 раза в день – доклады обкому партии о том, где противник, где наши части, где проходит линия боевых действий. Сведения получали очень важные. Эти действия представляли большой интерес и для Генерального штаба,

и мы в октябре каждодневно их сообщали чаще всего А. М. Василевскому. Он был очень благодарен, так как многие армейские соединения Брянского фронта, пробиваясь с тяжелыми боями из окружения (командованием фронта управление войсками было потеряно), находясь часто в очень трудном положении, не могли вовремя сообщать в Генштаб о своем местоположении. А. М. Василевский всегда внимательно выслушивал меня и, несмотря на тяжелую обстановку на всех фронтах, особенно на подступах к Москве, удивительно спокойным и уверенным голосом внушал мне веру в наши силы, подсказывал разумные решения, ни одной моей просьбы не оставлял без внимания.

22 октября 1941 года решением Государственного Комитета обороны в Туле был создан Городской Комитет обороны в составе 4-х человек – Жаворонков В. Г. – секретарь обкома партии – председатель, Чмутов Н. И. – председатель Облисполкома, Суходольский В. Н. – начальник областного управления НКВД и Мельников А. К. – комендант города. На городской комитет обороны была возложена вся полнота ответственности за оборону города.

23 октября городской комитет обороны принял решение о формировании из истребительных батальонов Тульского рабочего полка в составе 1 500 человек. Командиром полка был утвержден капитан А. П. Горшков, комиссаром – Г. А. Агеев. Постановлением городского комитета обороны от 25 октября в Туле было введено осадное положение с установлением соответствующего режима.

В процессе подготовки плана обороны и строительства оборонительных рубежей мы думали, как лучше нам организовать оборону нашего города и, не колеблясь, твердо решили, что оборону необходимо организовать ближнюю. Противник пока многократно превосходит нас и в живой силе, и в технике. У стен города надо построить рубежи обороны, так как мы не имеем такого количества войск, чтобы вести бой в 3-4 км от города, в полевых условиях. Удаление обороны от города позволило бы противнику окружить нас и разбить, а самому ворваться в город. Весь последующий ход боев подтвердил правильность наших «задумок». Г. К. Жуков, беседуя со мной в 1966 году, подчеркнул, что это было единственно верное решение. Минные поля и противотанковые рвы и эскарпы вдоль дорог и вокруг города затягивали атакующие танки в пристрелянные горла узких воронок, где они попадали под убийственно уплотненный огонь зенитной и тяжелой артиллерии и противотанковых ружей.

Оборона подступов к Туле была возложена на войска 50-й армии, командовал которой генерал А. Н. Ермаков. Я пытался установить с ним связь, но он проскочил мимо Тулы, не заглянув в комитет обороны. Беседы в нужное время не состоялось.

По решению комитета обороны 27 октября в район Орловского шоссе при выходе его из города по левую сторону был поставлен Тульский рабочий полк, а по правую – 156-й полк НКВД (командир С. Ф. Зубков, комиссар С. М. Старостин). Левее рабочего полка на Воронежском шоссе занимал городской рубеж обороны 260-й СД (200 человек). Одоевское шоссе охранял батальон милиции. В боевых порядках этих частей была поставлена зенитная артиллерия 732-го полка ПВО, оборонявшего Тулу (командир полка М. Т. Бондаренко, комиссар Г. И. Морозкин). Зенитная артиллерия как противотанковая стояла на Орловском, Воронежском, Одоевском, Калужском, Алексинском шоссе и была эшелонирована в глубину города. На северной окраине города были боевые позиции 447-го полка АРГК – десять 152-мм пушек (командир Маврин А. А.). На железнодорожных путях оружейного завода маневрировал бронепоезд № 16 (командир Коржевский, комиссар Кирилюк). На южной окраине города в районе парка культуры был 702-й противотанковый полк, имевший семь 37-мм пушек. 108-я танковая дивизия имела три неисправных танка Т-26, которые были поставлены на ремонт на патронном заводе, а танкистов без танков в бой не вводили.

Немцы 29 октября заняли Щекино и начали наступать на наш рубеж обороны в районе Ясной Поляны. Командованием 50-й армии, прибывшим в район Тулы в ночь на 26 октября, было приказано этот рубеж защищать силами 290-й стрелковой дивизии (командир Н. В. Рякин, комиссар Ф. А. Лаврентьев), в которой было 1 500 человек бойцов, но не было ни одного артиллерийского орудия. В момент наступления немецких танков эта дивизия без приказа оставила боевой рубеж и в ночь на 30 октября оказалась на станции Нижние Присады в 18 километрах северо-восточнее Тулы. 31-я кавалерийская дивизия 29 октября в то же время, что и 290-я стрелковая дивизия, ушла с Косой горы от завода и из поселка и но- чью 30 октября была в районе штаба 50-й армии, расположенного восточнее Медвенского совхоза: в 12 километрах северо-восточнее Тулы.

Ясная Поляна, металлургический завод и поселок Косая гора, Ивановские дачи, деревня Ново-Басово, станция Подземгаз были в 16–18 часов 29 октября заняты немцами. Противник стал непосредственно у стен города, всю ночь на 30 октября готовился к штурму. Вражеская авиация, 27 пикирующих бомбардировщиков, в 16–17 часов 29 октября бомбила позиции рабочего полка, полка НКВД, позиции зенитной артиллерии, но войска стояли на занимаемом рубеже.

30 октября с 7 часов утра немецко-фашистская артиллерия и минометы открыли интенсивный огонь по переднему краю нашей обороны и по городу.

Затем пошли в атаку танки и мотопехота.

Главные удары фашисты наносили в этот день по Орловскому шоссе, Рогожинскому поселку и Воронежскому шоссе. Все атаки, повторявшиеся в течение дня 4 раза, несмотря на бешеный натиск, особенно по Орловскому шоссе, где одновременно атаковало до 50 танков, были отбиты.

Бой начался жестокий и кровопролитный. Несмотря на большие потери, противник пытался сломить и подавить нашу стойкую мужественную оборону. В Рогожинском поселке дело доходило до рукопашных схваток, но прорваться в город ему нигде не удалось. Наша зенитная артиллерия прямой наводкой расстреливала вражеские танки, бронетранспортеры. Снаряды тяжелой артиллерии уничтожали танки и мотопехоту, а бойцы рабочего полка, полка НКВД пулеметным и ружейным огнем, противотанковыми ружьями, гранатами сокрушали броневики и пехоту атакующего противника. Враг понес большие потери в живой силе и технике.

На всем участке обороны за день боев был подбит 31 танк и уничтожено много пехоты. Фашистам за день удалось занять лишь часть Рогожинского поселка, сделать вмятину 300–400 метров в линии обороны рабочего полка, но дальше их ни на шаг не пропустили. Да, не только взять город с ходу, но и прорваться в город, сломить оборону ни на одном участке не удавалось. Геройски погиб- ли в первый день боя комиссар рабочего полка Г. А. Агеев, командиры взводов – П. К. Комаров, В. И. Гудков, зам. командира зенитной батареи лейтенант Г. М. Волнянский, чекисты В. Г. Малышев, М. П. Брагин, Т. И. Колокольников и многие другие. Всего в первый день погибло более 150 человек и много было раненых.

Вся тяжесть боя 30 октября 1941 г. выпала на Тульский рабочий полк, на 156-й полк НКВД и 200 бойцов 260-й СД, 732-й полк зенитной артиллерии ПВО и 447-й полк тяжелой артиллерии РГК. Так было на самом деле, вопреки изображаемому в некоторых сводках и книгах».

Я хочу дополнить и пояснить некоторые моменты из воспоминаний Жаворонкова В. Г., касающиеся роли сотрудников НКВД.

Жаворонков В. Г. говорит о большом значении разведывательной информации об обстановке в прифронтовой полосе. Эту информацию добывали разведывательно-диверсионные группы, созданные УНКВД и направляемые за линию фронта, а также агентура органов госбезопасности.

22 октября 1941 г. был создан Городской комитет обороны в составе 4-х чело- век. В него входил начальник УНКВД по Тульской области Суходольский В. Н. и Мельников А. К., которого почему-то именуют комендантом города. На самом деле полковник Мельников А. К. был командиром 69-й бригады войск НКВД, в которую входили 156-й полк, 180-й полк и 115-й батальон войск НКВД. Согласитесь, что звучит уже гораздо солиднее. Таким образом, в составе городского комитета обороны из 4-х человек два были сотрудниками НКВД.

Тульский рабочий полк был сформирован из истребительных батальонов, организацией, подготовкой, обеспечением и обучением которых занимались сотрудники 4-го отдела УНКВД по Тульской области, и командовал им капитан госбезопасности Горшков А. П. Заместителем у него был сотрудник НКВД Аникушин А. С. Кстати, чекистами было сформировано 79 истребительных батальонов общей численностью 10 256 бойцов.

Еще одна боевая единица, защищавшая Одоевское шоссе – батальон милиции, а милиция, как известно, входила в состав НКВД. Старшим оперативным начальником у всех подразделений НКВД и Тульского рабочего полка на территории Тульской области был начальник УНКВД В. Н. Суходольский.

Вся тяжесть первого удара по Туле, хочу подчеркнуть – именно первого удара, выпала на эти подразделения, да еще на 200 бойцов 260-й стрелковой дивизии, 732-й полк зенитной артиллерии ПВО и на 10 пушек 447-го полка тяжелой артиллерии РГК.

Как дрались чекисты, говорит такой факт. К охране тылов 50-й армии командование НКВД пыталось привлечь 156-й полк НКВД. Против категорически выступил командующий 50-й армией генерал А. Н. Ермаков. Он сказал: «Этот полк, пока в нем есть хотя бы сотня боеспособных солдат и командиров, будет стоять у ворот города».

В чем причина такой стойкости и мужества бойцов и командиров 156-го полка НКВД, Тульского рабочего полка, батальона милиции? Ну с бойцами Тульского рабочего полка и милиционерами понятно. За их спинами были матери, жены, сестры, дети, любимые девушки, которых никак нельзя было отдавать немцам.

Так и бойцы и командиры 156-го полка НКВД не были чужими в городе. Они несли охрану заводов, жили в городе и мало чем отличались от горожан. И все это надо умножить на железную дисциплину, которая всегда была, есть и будет у чекистов. Дрогни они, и первый день обороны города мог бы стать последним…

Мне часто приходится беседовать с туляками об обороне города в 1941 году. То, что Тула – город-герой, что это первый город, который не был сдан немцам, что оборона Тулы сыграла огромную роль в разгроме немцев под Москвой, им хорошо известно, но они плохо знают историю самой обороны. На вопрос, кто же не пустил немцев в Тулу, в лучшем случае называют Тульский рабочий полк. Я уверен, что каждый туляк-патриот должен знать подвиг своих дедов и отцов, и эта статья может помочь им.

В Туле, в том месте, где шло формирование истребительных батальонов, установлен памятник и зажжен вечный огонь в честь сотрудников органов государственной безопасности, партизан, бойцов разведывательно-диверсионных и истребительных батальонов, участников обороны Тулы осенью – зимой 1941 года.

Это наш ответ и предупреждение всем тем, кто переписывал, переписывает и собирается дальше переписывать историю Родины, написанную кровью и потом наших дедов, отцов и матерей.

В. Лебедев

2015 г.

Суходольский В. Н.

На проспекте Ленина можно увидеть панно, посвященное организаторам обороны Тулы 1941 года: первому секретарю обкома и горкома ВКП(б), председателю городского комитета обороны, Герою Советского Союза Василию Гавриловичу Жаворонкову, комиссару Тульского рабочего полка Григорию Антоновичу Агееву…

После выхода в сентябре 2004 года книги «Победители», которая в документально-художественной форме рассказывает о тех, кто в жестокой войне с фашизмом отстоял Тульскую землю в 1941 году, появились предложения дополнить ее, рассказать о других наших земляках, внесших огромный вклад в организацию обороны города и разгром врага в битве под Москвой.

Считаю, что по праву вместе с именами этих героев обороны города должно стоять имя Владимира Николаевича Суходольского.

О Суходольском мне пришлось слышать от ветеранов госбезопасности, его имя упоминается почти во всех изданиях, связанных с обороной Тулы, организацией партизанских отрядов и групп на территории нашей области. Но, к сожалению, никто не оставил о нем целостного очерка. Чаще всего его имя упоминается в числе других организаторов обороны Тулы как бы вскользь.

Кто же этот таинственный начальник, имя которого ни разу не упоминается? Это Владимир Николаевич Суходольский. Мне было известно, что после войны он был переведен на службу в г. Воронеж. Допускаю, что неоправданно мало мы знали о В. Н. Суходольском из-за жесткой партийной цензуры, его имя фактически умалчивалось по причине, о которой скажу ниже.

Тем более, он заслуживает подробного рассказа о его участии и большой роли в обороне Тулы.

За многие годы службы в органах государственной безопасности в силу своих должностных обязанностей мне пришлось изучать не одну тысячу дел сотрудников. Поводы были разные: кого-то зачисляли на службу, направляли на учебу, перемещали или повышали в должности, представляли к награде или к очередному воинскому званию, аттестовывали, направляли в «горячую точку», увольняли. Дела сотрудников спецслужб ведутся особым порядком, знакомство с ними разрешается только руководителям органа.

Все это поставлено таким образом, что будь ты в должности даже очень высокой, ознакомиться со своим личным делом в полном объеме тебе не будет суждено никогда. Чем выше ты в чинах, тем дальше от тебя твое личное дело. После соответствующего разрешения я сделал запрос в УФСБ Российской Федерации по Воронежской области, где хранится личное дело В. Н. Суходольского. С нетерпением ждал ознакомления с делом, и вот оно передо мной. Читаю, делаю выписки. Через какое-то время появилось желание посмотреть еще раз: не упустил ли чего? И так было трижды. После всего, что прочитал, спокойным уже остаться было трудно.

Его судьба, как судьба каждого из нас, – это судьба страны. И наоборот. И в жизни каждого человека обязательно найдутся периоды наиболее яркие, к которым он, сознавая или нет, готовится. И как только совершается это главное событие в жизни, все остальное отходит на второй план.

Главным делом жизни Владимира Николаевича Суходольского стало участие в Великой Отечественной войне, оборона Тулы осенью и зимой 1941 года. О его участии в этих событиях в личном деле всего несколько строк: «В период подхода немцев к г. Туле показал себя устойчивым коммунистом и неплохим организатором. В период Великой Отечественной войны наряду с оперативно-руководящей работой принимал участие в создании рабочих батальонов, партизанских отрядов и диверсионных групп, забрасываемых в тыл врага».

Некогда было кадровикам той поры писать подробно, чем занимались чекисты и их руководитель в дни, когда решалась судьба и Тулы, и Москвы, и всего Советского государства. К счастью, есть в личном деле написанная рукой В. Н. Суходольского автобиография, датированная 17 сентября 1949 года, где он писал об этом периоде: «Война с немецко-фашистскими захватчиками застала меня в Туле, где я находился все время безвыездно. Будучи начальником Управления НКГБ НКВД МГБ и членом Тульского городского комитета обороны мне при- шлось решать многочисленные вопросы, не только непосредственно относящиеся к функциям органов госбезопасности, но и вопросы строительства огневых рубежей, формирования и руководства Тульским рабочим полком, его вооружения, обеспечения обмундированием и продовольствием. Разработка обороны г. Тулы, эвакуация тульских заводов и т.д. Одновременно под моим непосредственным руководством проводилась работа по созданию рабочих батальонов, партизанских отрядов, их групп, их переброска, организация разведывательной работы в тылу немцев… Организация работы железнодорожного транспорта, восстановление угольного бассейна…» Лаконично. Скромно. А сколько напряжения, колоссальной энергии и ответственности за этими строками…

Владимир Николаевич Суходольский родился в Туле 7 мая 1907 года в семье мелкого чиновника. Отец, обладая хорошим голосом, чтобы иметь хоть какой-то дополнительный заработок, пел в церкви. Как писал в своей автобиографии Владимир Николаевич: «Детство было тяжелое, постоянные выезды с квартиры на квартиру, необеспеченность, все это отразилось на моем воспитании, я даже не мог окончить церковноприходскую школу, в которой учился».

Трудовую деятельность Володя Суходольский начал в 1924 году переплетчиком, через год работал на Тульском оружейном заводе в кузнечной мастерской. Имея огромное желание учиться, поступил на вечернее отделение рабфака, так как из-за тяжелых материальных условий работу оставить не мог. Окончив рабфак в 1931 году, по направлению Наркомата тяжелой промышленности был отправлен на учебу в Московский авиационный институт.

В 1932 году от воспаления легких умирает отец, в Туле остаются больная мать и младшие сестры. Владимир Николаевич вынужден вернуться в родной город и продолжить учебу в Тульском механическом институте. Учился он серьезно, с огромным желанием, не ведая, что через четверть века, униженный, лишенный генеральского звания, инвалидом он придет на одно из предприятий Воронежа, начнет все сначала, станет главным механиком и всегда будет с огромным уважением и благодарностью вспоминать своих преподавателей и наставников, которые не только обучили его профессии оружейника, но и по- могли сформировать характер и волю.

В 1935 году, получив диплом инженера-механика, В. Н. Суходольский был направлен на известный на всю страну оружейный завод, где начинал свой трудовой путь. Трудолюбие, высокая квалификация, умение работать с людьми дали молодому инженеру возможность быстрого роста. Вскоре он стал старшим конструктором. И наверняка, если бы не круто изменилась его судьба, он стал бы знатным оружейником. В марте 1938 года по «мобилизации ЦК ВЛКСМ» решением Тульского обкома КПСС В. Н. Суходольский был направлен в Центральную школу НКВД СССР. Существовал жесткий отбор, в школу брали лучших из лучших, отказываться было не принято и вряд ли возможно. Готовили на этих курсах будущий руководящий состав органов госбезопасности.

Страна уже стояла на пороге войны.

По окончании школы В. Н. Суходольский был направлен на руководящую работу в Центральный аппарат, затем в Западную Белоруссию, потом в Эстонскую ССР. Наступил 1941 год. В. Н. Суходольского отзывают в Москву и вскоре назначают начальником Управления народного комиссариата государственной безопасности по Тульской области, ему тогда еще не было 34 лет. Первому секретарю Тульского обкома и горкома партии Анатолию Гавриловичу Жаворонкову было 35 лет. Уникальное время требовало уникальных людей.