Пётр Великий в жизни. Том второй

…Бабушка особенно полюбила внучка и с рук на руки передала его избранной кормилице. То была Марфа Афанасьевна, жена Вас. Ив. Колычова. Василий Иванович принадлежал к одной из старинных дворянских фамилий; многие из предков его были лицами именитыми в XV, XVI, XVII веках, при дворе великих князей и царей московских; а один из них, Фёдор Степанович, в иноках Филипп, митрополит Российский, приял мученический венец при царе Иване Грозном, и причтён к лику святых…

Семевский М.И. Кормилица царевича Алексея. СПб. 1861. С 4-5. Далее цитируется как Семевский М.И. (2).

Царица Наталья Кирилловна очень любила своего внука и именем Олешеньки звала Петра, например, из Архангельска. Шести лет царевич стал учиться грамоте. Учителем к нему определён Никифор Вяземский…

Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 144

Вяземский, Никифор Константинович, нигде не называется Князем. Не от Вязём ли, села Князя Бориса Алексеевича Голицына, в 40 верстах от Москвы, происходит его фамилия, Вязёмский? По крайней мере, в 10 верстах от Вязём была у него своя деревенька, для коей поручал он однажды Якова Игнатьевича (духовника Царевичева) просить у Князя семян. Было ещё имение в Вологде. В Москве у него был дом.

Собрание документов по делу царевича Алексея Петровича вновь найденных Г.В. Есиповым с приложением рассуждения М.П. Погодина. М. 1861. С. XIX. Далее цитируется как Г.В. Есипов и М.П. Погодин. С указанием страницы.

За Божиею благодатью, по твоему царскому желанию, сын твой благополучный великий государь царевич и великий князь Алексей Петрович всея великия и малыя и белыя России в немногож времени совершеное литер и слогов по обычаю аз-буки учит Часослов.

Некто званием от последних Никишко Вяземский многопокорно рабски челом бью.

Н. Вяземский – царю Петру. С Москвы, июля 29 числа 201 (1696) году. Устрялов Н. (1). Т. VI. Приложения. С.-Петербург, 1859. С. 298

Божиею ревностию ревнуя по благочестии подражателю. Великому Государю Царю и Великому Князю Петру Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии Самодержцу. Тепле поборая по святей кафолической вере, и тщателно защищая соборную и апостолскую церковь и любезно заступая вся християны, от Бога вручённые Своея Царския державы. Странно сотворившегося действа в самый день Пятдесятный, в он-же святым учеником и апостолом от Безначалного Отца благодать Пресвятого Духа премудрость и разум дадеся. Что ныне повелехся делом совершати, приступил к светлей Твоей деснице, от Тебе умна солнце – изливающе свет благодати. Благословенному и царских чресл Твоих плоду светлопорфирному Великому Государю Царевичю и Великому Князю Алексею Петровичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии, сотворил о безначалном Алфы начало, что да будет всегда во всём забрало благо. Откуда-же и како мне сие бысть – не вем!.. но токмо «Сердце Царево в руце Божии». Повем: ниже мысль моя земленоревностная (sic) имеяше, или когда смеяше дерзати. Желаю дабы Господь Бог Тебе даровал Великому Государю здравие Моисеево, лета веку его равныя, силу Самсонову, мир Соломонов, обладание Августово, славу Александрову, победу над врагами яко царю Констянтину на Максентия, яко Давиду на Галиафа, и вся благая желании сердца Твоего царского да исполнит. Твоего Царского Пресветлого Монаршеского Величества малейший и последнейший раб Никишко Вяземской, к стопам Твоим царским припадая, кланяюся.

С Москвы, июня 2-го числа 204 (1696) году.

Письмо Никифора Вяземского – царю Петру. 2 июня 1696. Труворов А.Н. Русская старина, 1991. – Т. 70. № 6. – С. 602.

Вяземский был, впрочем, человек бездарный и слабый; он не умел заслужить уважения своего питомца, который в последствии бил его неоднократно. Но главным несчастием было то, что до девяти лет царевич находился под надзором матери, косневшей в предрассудках старины и ненавидевшей всё, что нравилось Петру. Окружавшие его родственники с матерней стороны, Лопухины, так же, без сомнения, оставили самое невыгодное впечатлите в уме слабого отрока: по крайней мере, враги Петровы смотрели на царевича, как на будущую надежду свою, и стрельцы, при розыске 1698 года, говорили вслух, что он немцев не любит.

Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 15

Такой приговор делает г. Устрялов над лицами, окружавшими отрока Алексея; подобные же приговоры делали и предшествовавшие ему историки, и во всех случаях приговор этот голословен. Никто не взял на себя труда остановиться с надлежащим вниманием над личностями, окружавшими царевича, сколь возможно ближе познакомится с характером матери-царицы, ея свойственников и свойственниц, наконец, с первыми приставниками и приставницами наследника престола.

Семевский М. (2). С. 3

Ещё во время стрелецкого бунта, когда царевичу было 8 лет, в народе говорили, что он немцев не любит, и хотели посадить его на царский престол, убив предварительно Петра, как такого государя, который начал веровать в немцев. Пётр знал это и рано стал видеть в сыне своего соперника…

Терновский Ф. С. 6

Императрица Елисавета, выбрав себе в наследники герцога Шлезвиг-Гольштинскаго, сына сестры своей, приставила к нему воспитателей и учителей. Часто она приходила на его уроки в утреннем костюме и оставалась на них по нескольку часов. «Отцу моему доставляло большое удовольствие», говорила она, «навещать нас с сестрою и вникать в наши занятия. Он никогда не уходил от нас, не дав какого-нибудь полезнаго совета. Он заставлял нас разсказывать что мы выучивали в течение дня и, выслушивая нас, он приходил в такое восхищение, что целовал и делал нам иногда xopoшиe подарки!». Однажды Елисавета вошла к своему племяннику в то время, когда он занимался черчением крепости по методе Когорна. «Можешь убедиться на деле, как полезно знание» сказала она. «Припоминаю, как батюшка часто говаривал, что охотно-бы дал отрубить себе палец, чтобы перевоспитаться съизнова. На каждом шагу он убеждался в небрежении, с каким относились к его образованию. Однажды он удивил нас с сестрою, переведя страницу с Французскаго. Как вы счастливы, воскликнул он, что в молодости приобрели все те познания, которых мне недостаёт!». На это можно-бы сказать Елисавете: если Пётр до такой степени понимал пользу учения в детские годы, то отчего не попытался применить того-же к несчастному сыну своему Алексею?

Анекдоты прошлого столетия. [Извлечение из книг Шерера] / Перевод И.В. Шпажинского // Русский архив, 1877. – Кн. 3. – Вып. 12. – С. 379

Когда вскоре после государственного переворота 1689 года начались преобразования, столь не нравившиеся массе, народ надеялся, как на избавителя на царя Ивана Алексеевича. После кончины последнего недовольные стали ожидать спасения от царевича Алексея. Ещё в то время, когда царевич был мальчиком, народ обращал на него особенное внимание. Говорили, что Алексей ненавидит иностранцев, не одобряет образа действий отца и намеревается погубить тех бояр и сановников, которые служили покорным орудием в руках Петра при исполнении его планов.

Брикнер А. Г. История Петра Великого: В 2 т. Т. 1. – М.: ТЕРРА, 1996. C.314. Далее цитируется как Брикнер А.Г. (1).

В России уже около того времени начали ходить слухи о разладе царевича с царём… Однажды какой-то монастырский конюх Кузьмин разсказывал стрельцам следующее: «Государь немцев любит, а царевич их не любит, приходил к нему немчин и говорил неведомо какия слова, и царевич на том Немчине платье сжёг и его опалил. Немчин жаловался государю, и тот сказал: для чего ты к нему ходишь, покаместь я жив, потаместь и вы»… Недовольные настоящим утешали себя будущим. Ходили слухи, что наследник престола также недоволен, что он окружил себя всегдашними представителями недовольных – казаками и ведёт борьбу с боярами, потаковниками царя, считавшагося незаконным, антихристом. «Царевич», говорили в народе, «на Москве гуляет с донскими казаками, и как увидит котораго боярина и мигнёт казакам, и казаки, ухватя того боярина за руки и за ноги, бросят в ров. У нас государя нет, это не государь, что ныне владеет, да и царевич говорит, что он мне не батюшка и не царь».

Брикнер А. Царевич Алексей Петрович в произведениях иностранных драматургов и беллетристов // Исторический вестник, 1880. – Т. 3. – № 9. – С. 146-158. Далее цитируется как Брикнер А.Г. (2)

Года чрез полтора после первого родился у него [Петра] второй сын, Александр, умерший в младенчестве.

Устрялов Н. (1). С. 11

Надежда на реакционное движение против преобразований Петра, на участие наследника в таких действиях могла сделаться опасной не только для царя, но и для его сына. Имя Алексея могло сделаться знаменем заговора против Петра. Антагонизм такого рода легко мог повести к личной вражде между отцом и сыном. Уже довольно рано стали думать о возможности такой борьбы, решительного разлада между Петром и Алексеем.

Брикнер А. Г. (1). Т. 1. C.314

Сделать из сына немца

В древней летописи Русской находится любопытный рассказ, как великий князь Владимир разлюбил жену свою Рогнеду, как та хотела его за это убить, не успела и приговорена была мужем к смерти; но когда Владимир вошёл в комнату Рогнеды, чтоб убить её, то к нему навстречу вышел маленький сын их Изяслав и, подавая меч Владимиру, сказал: «Разве ты думаешь, что ты здесь один?». Владимир понял смысл слов сына и отказался от намерения убить жену. Но обыкновенно мужья и жёны, когда ссорятся, забывают, что они не одни; и Пётр, постригая жену, забыл, что он не один, что у него остался сын от неё.

Соловьев С.М. (1). Т. XIV. С. 138

Единственным средством для избежания антагонизма между Петром и Алексеем было бы целесообразное, вполне соответствовавшее духу и направлению царя воспитание царевича, развитие в нём склонности к приёмам западноевропейской цивилизации, любви к труду и познаниям, обучение его тем самым наукам и ремёслам, которыми занимался отец.

Брикнер А. Г. (1). Т. 1. C. 314

По удалении Евдокии в Суздальский Покровский девичий монастырь, Пётр вознамерился отправить сына, для воспитания, в Германию, под надзором Саксонскаго генерала Карловича, приезжавшего в Москву в 1699 году. Царевичу предназначено было жить в Дрездене, куда между тем Лефорт приказал сыну своему Генриху ехать из Женевы. «Я ожидаю всемилостивейшего повеления моего короля», писал Карлович Петру из-под Риги в феврале 1700 года, «снова отправиться в Москву и с нетерпением желаю повергнуться к стопам вашего величества, не сомневаясь найти вас в добром здравии и в неизменном намерении послать вашего светлейшего принца со мною в Германию. Для достойного принятия его, всемилостивейший государь мой (Август II) сделал все распоряжения: самым тщательным попечением и заботливостию о принце он докажет, как приятно ему получить столь драгоценный залог из рук вашего величества». Смерть Карловича, убитого под Ригою на приступе к Динаминду 1-го марта 1700 года, остановила отъезд царевича. Вскоре началась Шведская война; поражение под Нарвою так озаботило Государя, что он отложил до другого времени посылку сына за границу.

Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 17

Без успеха ищем мы следов, указаний, подробностей, как в это время обходился Пётр с своим сыном, к чему приготовлял его, в каких отношениях Алексей Петрович был к Екатерине и Меншикову?

Есипов Г. (2). С. 115

Озабоченный победами Карла XII, Пётр не решился отправить сына за границу и хотел воспитать его дома. Наставником ему назначен в начале 1703 года человек замечательный умом и образованиием. Барон Генрих Гюйссен (Huissen и Huyssen), известный у нас под именем Гизена, из древней благородной фамилии цесарскаго (прусского) города Эссена, получивший образование в лучших университетах немецких…

Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 19

На одиннадцатом году возраста его Монарх определил к нему воспитателя Барона Фон-Гизена, мужа, достойнаго таковаго звания; главное же надзирание над ним вверил любимцу своему Князю Меншикову.

Голиков И.И. (1). С. 15

Гюйссен в то время уже несколько лет состоял на русской службе… Назначение его собственно заключалось в том, чтобы быть литературным агентом России по заграничной печати и располагать по возможности общественное мнение Западной Европы в пользу молодого русского государства. Для этой цели он должен был переводить и печатать различные царские постановления, склонять иностранных учёных к тому, чтобы они писали статьи и книги для прославления России, опровергали клеветы о России, распространённые за границею; наконец, приглашать туда искусных офицеров, ремесленников и других полезных людей.

Герье В. Кронпринцесса Шарлота, невестка Петра Великого 1707-1715. По неизданным письмам. Вестник Европы. Санкт-Петербург, 1872, т. III. С. 22. Далее цитируется как Герье В. (1). С указанием страницы.

В марте 1703 года в Шлюссельбурге Гюйссен написал Наказ о воспитании царевича, в девяти статьях, сохранившийся в переводе Шафирова. Предоставляя учение религиозное единоверному (православному) наставнику, Гюйссен очень подробно и основательно говорит о нравственном образовании; потом переходит к самому учению: до начала и по окончании его, утром и вечером царевич должен был прочитывать две главы из Библии, явственно и с прилежанием, так, чтобы Ветхий завет пройден был однажды, а Новый дважды; между тем в течение шести месяцев исключительно заниматься французским языком, как легчайшим и наиболее употребительным, по руководству грамматики, изданной для французскаго дофина; окружавшие царевича лица должны были говорить с ним по-французски; в часы отдохновения объяснять ему иллюминованныя географическия карты из атласа Янилотова; приучать его понемногу к употреблению циркуля и приготовить к изучению Арифметики и Геометрии; между тем упражнять в штурмовании, танцовании и конской езде; для забавы же занимать умеренно игрою в труктафель (бильярд) и балгауз (игра в мяч). По прошествии 6 месяцев, когда царевич может понимать Французских авторов, начать изучение Истории и Географии, как истинных оснований Политики, по руководству Бунона и Пуффендорфа, с присовокуплением Французских курантов и историческаго Меркурия; в то же время преподавать Геометрию и Арифметику; учить слогу и чистописанию; читать Пуффендорфово сочинение о должности человека и гражданина, le droit civil dans l’ordre naturel, Фенелонова Телемака, и обучать военным экзерцициям. Все это могло быть пройдено в два года; после того изложить царевичу: о всех политических делах в свете; об истинной пользе государств; об интересе всех государей Европы, в особенности неограниченных; о всех военных искусствах: Фортификации, Артиллерии, военной Архитектуре, Навигации и проч. В заключение составить заблаговременно на Французском языке комнатную библиотеку.

План учения был одобрен, и Царь указом из похода назначал Гюйссена обер-гофмейстером царевича, с жалованьем по 1000 рублей. Опасаясь принять на себя столь великую ответственность, Гюйссен предложил эту должность Александру Меншикову, сам же вызвался состоять под его начальством; что также одобрено.

Устрялов (1). Т. VI. С. 14-15

Злой гений царевича

Обременённый борьбою с Карлом XII, Государь приезжал в Москву на самое короткое время. Меншиков находился постоянно в С.Петербурге.

Устрялов (1). Т. VI. С. 17

Этот коварный попечитель, живя в Петербурге, как бы намеренно предоставлял осиротившему царевичу свободу проживать под Москвою в Преображенском, проводить время по своему усмотрению, привыкать к бражничанью и окружать себя по преимуществу лицами чёрного и белого духовенства, с духовником его Яковом Игнатьевичем во главе, вообще с людьми, недружелюбно смотревшими на нововведения Петра и на его пристрастие к иноземцам.

Иловайский Д.И. Пётр Великий и царевич Алексей. Русский архив. 1912. Книга 3, № 9. С. 7. Далее цитируется как Иловайский Д.И. (1). С указанием страницы.

По взятии Ниеншанца, где был первый поход царевича в звании солдата Бомбардирской роты, после торжественнаго вшествия в Москву, в ноябре 1703 года, Пётр, в присутствии царевича, Меншикова, Головкина и других министров, сказал Гюйссену: «Узнав о ваших добрых качествах и вашем добром поведении, я вверяю единственнаго моего сына и наследника моего государства вашему надзору и воспитанию. Не мог я лучше изъявить вам моё уважение, как поручив вам залог благоденствия народнаго. Не мог я ни себе, ни моему государству сделать ничего лучшаго, как воспитав моего преемника. Сам я не могу наблюдать за ним; вверяю его вам, зная, что не столько книги, сколько пример будет служить ему руководством». В марте 1704 года царевич отправился с Гюйссеном из Москвы в С.-Петербург; оттуда под Нарву и находился там во всё время осады ея.

Устрялов (1). Т. VI. С. 15

Более полугода находился царевич в рядах осаждающего войска и был свидетеь всех осадных работ, наконец, взятия Нарвы.

Семевский М.И. (2). С. 6

Вначале у него была склонность к учёбе: он знал геометрию, историю, изучал немецкий язык; но он совсем не любил военное дело, не хотел его изучать, и в этом его особенно упрекал его отец.

Вольтер. Анекдоты о Петре Великом. Пер с франц., коммент. И вступ. ст. С.А. Мензина М. 2004. С. 13. Далее цитируется как Вольтер (1). С указанием страницы.

По взятии Нарвы штурмом, выстроены были триумфальныя ворота, и домы освещены с остроумными надписями. Царь ходил с своими генералами, при звуках музыки, с барабанным боем и пением певчих. Осмотрев всё, он пришёл в главную квартиру Фельдмаршала Огильви и сказал царевичу: «Сын мой! Мы благодарим Бога за одержанную над неприятелем победу. Победы от Господа; но мы не должны быть нерадивы и все силы обязаны употреблять, чтобы их приобресть. Для того взял я тебя в поход, чтобы ты видел, что я не боюсь ни труда, ни опасностей. Понеже я, как смертный человек, сегодня или завтра могу умереть, то ты должен убедиться, что мало радости получишь, если не будешь следовать моему примеру. Ты должен, при твоих летах, любить всё, что содействует благу и чести отечества, верных советников и слуг, будут ли они чужие или свои, и не щадить никаких трудов для блага общаго. Как мне невозможно с тобою всегда быть, то я приставил к тебе человека, который будет вести тебя ко всему доброму и хорошему. Если ты, как я надеюсь, будешь следовать моему отеческому совету и примешь правилом жизни страх Божий, справедливость и добродетель, над тобою будет всегда благословение Божие; но если мои советы разнесёт ветер, и ты не захочешь делать то, чего желаю, я не признаю тебя своим сыном: я буду молить Бога, чтобы он наказал тебя в сей и в будущей жизни».

Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 16

Как видно, уже в то время вместо мягких, ласковых отношений между отцом и сыном господствовали, с одной стороны, строгость, с другой – страх.

Брикнер А. Г. (1). Т. 1. C.315

Царевич, со слезами на глазах, схватил руки Государя, целовал и жал их с горестью и говорил: «Всемилостивейший Государь-батюшка! Я ещё слишком молод и делаю, что могу. Но уверяю ваше величество, что я, как покорный сын, буду всеми силами стараться подражать вашим деяниям и примеру. Боже! сохрани вас на многие годы в постоянном здравии, чтобы я ещё долго мог радоваться столь знаменитым родителем».

Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 16

Но в этом же году над головой несчастного всходит и роковая звезда: Пётр узнал в доме Меншикова мекленбургскую пленницу, Екатерину, которую взял к себе, и её отношения, если даже не положительные действия, вместе с кознями Меншикова решили впоследствии судьбу царевича; но не станем упреждать события.

Погодин М.П. Суд над царевичем Алексеем Петровичем. Эпизод из жизни Петра Великого. В сб. Непотребный сын. Судна царевичем Алексеем Петровичем. Сост. Р.И. Беккин. – СПб.: Лениздат. 1996. С. 421. Далее цитируется как Погодин М.П. (1). С указанием страницы.

По-видимому, дело воспитания в руках Гизена пошло недурно. Но злой рок или вернее какой-либо недобрый гений царевича, вроде его коварного попечителя Александра Меньшикова, поспешил это дело испортить. Уже в следующем 1705 году барон Гизен был отдалён от царевича; его отправили за границу с разными неважными поручениями, каковы: в Берлине присутствовать при погребении Прусской королевы, в Вене поздравить императора Иосифа I с восшествием на престол и предложить Польскую корону принцу Евгению Савойскому (после отречения Августа II) и т. п. Как будто никто другой не мог исполнить сих поручений. За границей Гизен пробыл около четырёх лет. В этом случае Пётр обнаружил явное равнодушие к воспитанию своего наследника, при котором оставался наставником ничтожный Вяземский.

Иловайский Д.И. (1). С. 6-7

Не видать ли уже здесь, в отстранении Гизена, как и прежде в удалении Нейгебауера, тайного намерения Меншикова приучать царевича к праздности и лени, давая ему простор и свободу для препровождения времени с его родными, приверженцами старины, с попами и монахами, к которым он получил известное расположение ещё при матери, и тем приготовить будущий разрыв с отцом? Меншиков мог под каким-нибудь благовидным предлогом подать злоумышленный совет Петру послать Гизена в чужие края… С этой стороны можно, кажется, поверить царевичу, который объяснил позднее цесарю, что Меншиков с умыслом дал ему дурное воспитание, не заставляя учиться и окружая дурными или глупыми людьми.

Погодин М.П. (1). С. 423

…Некие иностранные писатели, из каковых Бишинг, Левек и Кокс утверждают, что будто Меншиков умышленно отлучил от него Гизена и старался соделать Царевича развратным.

Голиков И.И. (1). Том седьмой. С. 15

К совершенному-же его несчастно, скоро приучили его и к вину, коим отягощая ум его, паче ещё отнимали у онаго силу к основательному разсужденью.

Голиков И.И. (1). Том третий. С. 384

Известно, что сам Пётр распространял и укоренял эту некультурную привычку в окружающей его среде. Царевича не только никто не оберегал от сего зла; но есть основание полагать, что коварный его попечитель Меньшиков с затаёнными задними целями поощрял осиротелого, при живых родителях, юношу предаваться необузданному пьянству. По крайней мере, сам царевич потом указывал на него, как на главного виновника своей пагубной привычки.

Иловайский Д.И.. (1). С. 9

Царевич и сам упрекал Меншикова в том, что он нарочно развил в нём склонность к пьянству и к праздности, не заботясь о его воспитании; упрёк этот был повторяем неоднократно и разными современниками.

Брикнер А. Г. (1). Т. 1. C.315

Пётр виделся с сыном раз в два года

В 1705 году Андрей Артамонович Матвеев, находившийся в Париже, доносил о странном слухе, распространившемся при французском дворе; то был перевод народной русской песни об Иване Грозном, приложенной теперь к Петру; великий государь при некоторых забавах разгневался на сына своего и велел Меншикову казнить его; но Меншиков, умилосердясь, приказал вместо царевича повесить рядового солдата. На другой день государь хватился: где мой сын? Меншиков отвечал, что он казнён по указу; царь был вне себя от печали, тогда Меншиков приводит к нему живого царевича, что учинило радость неисповедимую. Когда французы спрашивали у Матвеева, правда ли это, он отвечал, что все эти плевелы рассеиваются шведами и прямой христианин такой лжи не поверит, потому что это выше натуры не только для монарха, но самого простолюдина.

В 1705 году нельзя было предвидеть, что через тринадцать лет позже осуществится, хотя в несколько ином виде, басня, забавлявшая французский двор, и что катастрофа царевича окажется вовсе не «выше натуры монарха».

Брикнер А. Г. (1). Т. 1. C.314

Царевич между тем достиг семнадцатилетняго возраста. По отъезде Гюйссена, он жил постоянно в селе Преображенском, без всякаго занятия, получая на содержание 12 000 рублей, и только посещал токарнаго мастера Людвика де-Шепера, который доносил Царю: «Его высочество государь-царевич неоднократно в доме моём был и зело уже изрядно точить изволит: кажется, он великую охоту к сему имеет».

Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 17

С 1707 по 1709 год царевич в Москве, по поручению Петра, управляет делами государственными, – любопытно знать, как он управлял? – в духе ли Петровских преобразований и нововведений? Мог ли он радовать Петра, как надёжный наследник престола?

Есипов Г. (2). С. 116

В течение 12 лет (от 8 до 20 г. жизни царевича) царь виделся не более 5 или 6 раз с сыном…

Терновский Ф. С. 6

В конце 1706 года он (царевич) посетил свою мать, постриженную в Суздальско-Покровском монастыре; посетил её тайком, без отцовского позволения. Тётка царевича, Наталья Алексеевна, известила государя. Тот потребовал к себе сына в Жолкву, изъявил свой гнев за своеволие и поручил заняться заготовкой провианта: хлеба, сена, овса, набором рекрут, осмотром новобранцев и проч.