Бард и его сны

Наконец «огненное» представление закончилось. Маркус, держа левую руку на животе, а правую согнув за спиной, демонстративно раскланялся окружающей публике. Эльза и Нис не забывали о своих обязанностях: старательно обегая всю площадь, они собирали медные и серебряные монеты. Настроение, витающее в воздухе, было необыкновенно лёгким и весёлым. Люди постепенно начали расходиться, обсуждая между собой увиденное.

Маркуса ожидали новые поклонники. Ребятня окружила его и заваливала расспросами, словами восхищения, просьбами научить, показать то или другое… Нис с Эльзой стояли возле лошади Ларсы и, видя всю эту сцену, ехидно улыбались.

– Вот она – цена славы! – смеялся Нис. – Они просто не понимают, что для него сейчас самое лучшее – это пойти и поспать.

– Да уж… может, стоит выручить его? – спросила Эльза сочувствующим голосом.

– Если через пару минут он от них не отделается, то точно придётся вмешаться.

Так, беседуя друг с другом, ребята пошли помогать взрослым собирать вещи. И тут звонко прозвучал рог…

Глава 5. Правитель

Он не напрасно носит меч, суды его правдивы…

При этих звуках у Маркуса всё внутри оборвалось. Как он мог забыть о том, что не все в этом городе будут им рады? Про шпионов из таверны? Про не вполне законное освобождение Барда из темницы? А взрослые тоже хороши – почему не помогли Барду скрыться из города? Ведь теперь им всем грозила опасность.

Толпа, медленно покидающая площадь, почтительно расступилась, а ребятня сразу же укрылась за углом ближайшего дома. К образовавшемуся проходу на невысокой, богато украшенной лошади приближался правитель города Талав. Позади него двигались четыре стражника и трое человек в тёмно-серых одеждах с большими капюшонами, почти полностью закрывавшими их лица. Чуть поодаль шли и двое «подозрительных», которых Маркус сразу признал. Абиагил, Мазу, Ход и Ули вышли вперёд, а Нису и Эльзе велели спрятаться за фургонами.

Когда человек на лошади подъехал, актёры смогли рассмотреть его получше. Это был уже немолодой, худощавый, высокий человек с гладко выбритым лицом. Его тёмные волосы были заплетены в небольшую косу, тонкие губы плотно сжаты. Шею правителя украшал изумительно тонкой работы серебряный торквес6, на груди висела золотая цепь, а длинные благородные пальцы были украшены драгоценными камнями. Он легко соскочил с лошади, и в свете уличных фонарей друзья увидели его суровый взгляд. Все молча поклонились подошедшему.

– Я О’Грэди, правитель Талава. Кто вы?

Силач Мазуин сделал шаг вперёд и ответил:

– Мы… это, бродячие… э-э… артисты, уф… пу-те-шес-тву-ем, – это слово он произнёс по слогам, – вот… и здесь… вы-сту-паем.

– А разрешение у вас имеется? Чего-то я не помню, что выдавал его вам. – Глаза правителя сузились. Те, кто стоял за ним, одобрительно закивали.

– Конечно, э… вот оно. – Мазу вынул из-за пазухи требуемый документ и протянул ему.

О«Грэди просмотрел свиток. Удивлённо взглянув на силача и остальных, он проговорил:

– Странно. Я отлично помню того, кому выдал это разрешение, но среди вас я его не вижу.

Тут один из трёх «серых» подбежал ближе и начал тыкать пальцем в силача:

– Они воры! Они украли разрешение! А того, кому оно принадлежало, убили! – голос говорившего перерос в визг, вызвав у присутствующих полное отвращение.

Кулаки Мазуина сжались сами собой.

– Враньё… а ты, червяк… сейчас… э… получишь… – он угрожающе двинулся на клеветника, но сразу же остановился, так как двое стражников быстро опустили свои копья и направили ему в грудь.

– Вы должны доказать, что получили эту бумагу законно, причём сию минуту! Иначе вы будете схвачены и допрошены как воры, – правитель пронзительно смотрел прямо в глаза Мазуину, и тот, не выдержав, смущённо опустил свою голову.

Маркус, Нис и Эльза, спрятавшись за фургончик, с тревогой наблюдали за этим разговором. Несколько секунд уже все ощущали липкое и пренеприятное напряжение, повисшее вокруг. Вдруг раздался голос со стороны «домика на колёсах»:

– Пусть простит меня великодушный и мудрый правитель… – все резко повернулись к говорившему, который, медленно спустившись с повозки, чуть прихрамывая, шёл в ярко освещённый круг.

– Кто ты? – прищурившись, явно пытаясь разглядеть идущего человека, спросил О’Грэди. – Твоё имя?

– Я – Бард, скромный певец и музыкант, которому было позволено вместе с друзьями выступить в твоём великолепном городе. – Наконец он подошёл к правителю настолько близко, что тот признал его. Встав на одно колено и приложив правую руку к груди, Бард произнёс:

– Я и моя серебряная арфа всегда будем в твоём распоряжении, о благородный О’Грэди. Прости моих друзей за то, что они не могли сразу открыться тебе, поскольку они очень любят меня, и даже освободили из темницы, в которой я оказался незаконно по вине этих вот трёх человек, избивших меня в таверне. – Он указал на трёх мужчин, одетых в серые одежды.

– Поднимись, – ровным голосом проговорил правитель. – Так ты оказался в моей тюрьме, а затем смог сбежать из неё?

– Да, мой господин! Благодаря вот этому юноше, – Бард указал на Маркуса, который услышав своё имя, вышел из укрытия и встал по правую руку от своего наставника.

«Визгливый» подбежал к пожилому музыканту и закричал: – Этот недостойный носить арфу отказался петь для нас! Он нарушил закон нашей страны и правила своей гильдии, которые обязывают его петь для народа в любом людном месте, когда от него это требуют!

Высокий правитель с нескрываемым презрением взглянул на крикуна, а потом недоумевающим тоном вновь обратился к Барду: – Неужели ты пренебрег законом? Я один раз слышал твоё пение и был поистине впечатлён, потому и выдал разрешение! У тебя лицо честного человека. Так почему же ты не исполнил свой долг?

– Благодарю тебя, мой господин, за добрые слова! Да, мне хорошо известны законы страны, так же, как и предписания нашей гильдии. Пусть знают все, кто здесь стоит, что я ни разу не нарушил их! Я трижды выступал перед верховным королём и трижды перед королевой; я не уклонялся во времена сражений, ободряя воинов; мой голос звучал на всех празднествах. Каждый год, трижды, я пою во время королевских пиров. И если бы меня в таверне попросил спеть самый последний нищий – я бы исполнил свой долг и до утра радовал бы сердца, услаждая слух присутствующих. Но я не мог петь перед этими людьми! – Бард гневно посмотрел на «серую» троицу. Лицо самого крупного из них исказилось злобной ухмылкой.

– Почему? – спросил О’Грэди. – Что сделали тебе эти люди?

Мазу, Абиагил и прочие, в том числе и Маркус, напрягли слух, ведь отказ Барда петь для них тоже оставался непонятной тайной. Маленькая Эльза с рыжим Нисом высунули свои любопытные носы из повозки, где прятались, пытаясь расслышать каждое слово.

Бард ответил не сразу. Его взгляд стал жёстким, устремлённым прямо на «Визгливого» и его друзей. Затем медленно, спокойным голосом он сказал:

– Я не мог петь перед убийцами моего учителя.

Раздался дружный вздох за спиной музыканта, дети чуть не выпали из фургончика, а «Визгливый» как-то съёжился, открывая и закрывая свой рот. Черноволосый правитель сурово произнёс:

– Это очень серьёзное обвинение, требующее доказательств, можешь ли ты предоставить их?

Бард ответил:

– Я говорю про подлое убийство моего учителя, трижды достойного и славного Биаггара Смеющегося. В ту ночь, когда он был заколот острым ножом в спину в школе «Блэйз», я был там – отдыхал в одной из дальних комнат. Прибежав на крик умирающего, я заметил, как во дворе мелькнул серый плащ с большим капюшоном. Я попытался догнать его, но не сумел, тот под покровом ночи сумел ускользнуть. На этих людях точно такая же одежда. Поэтому я никак не мог петь для них!

– Но ты должен признать, что этого недостаточно. Мало ли кто был одет в тот серый плащ, лица же ты не видел?

– Да, это правда. Поэтому я не могу выставить прямое обвинение в суде. Уже столько лет я ищу возможность узнать истину. И когда-нибудь её найду!

– Он сбежал из темницы! Это достойно наказания! – вновь вмешался «Визгливый», от злости брызгая слюной. – Стража, схватите его!

– Стойте! – вскричал правитель и со злостью обратился к «серому», который невольно отпрянул от него в другую сторону: – Здесь я отдаю приказы, а не ты или кто-то другой!

Троица смиренно склонилась перед ним.

– По закону личность любого барда, пока он состоит в своей гильдии и исполняет свои обязанности, – неприкосновенна. Никто не имеет права оскорблять его, наносить ему побои или же убить. За это виновный должен понести суровое наказание, иначе будет проявлено неуважение к нашему закону и традициям. Поскольку у этого музыканта имелась веская причина не петь именно для этих людей, то это означает, что он был брошен в темницу незаконным образом, по навету. А те, кто нанёс оскорбление самому певцу, должны быть наказаны – они выплатят штраф, чтобы покрыть свой проступок. Тридцать серебряных монет они вернут ему и ещё двадцать в казну города – за то, что пытались втянуть в обман самого правителя.

– Но… но… так неправильно… – троица попыталась что-то возразить, но глава города только махнул рукой и стражники мгновенно направили копья на них, встав со всех сторон. Тем ничего не оставалось, как только вынуть из-за поясов свои кошельки, чтобы отсчитать требуемую сумму. После этого поражения все трое обвинителей поспешили удалиться с площади, а правитель удостоился многих слов благодарности от всех участников бродячей труппы.

О«Грэди с воинами уже собрались уходить, но тут его окликнул Бард, заставив обернуться. – О, благородный господин, удели мне ещё минутку своего драгоценного времени, очень прошу тебя.

Правитель коротко кивнул ему, сказал страже остаться, а сам вместе с пожилым музыкантом отошёл в сторонку, подальше от факелов. – Что ты хотел, почтеннейший?

– Не сочти за дерзость, уважаемый и справедливый правитель города Талава, но всё время, что мы здесь беседовали, я явственно видел, что на твоём лице лежит какая-то печаль, которая тяготит тебя. Если ты хочешь, поделись с пожилым человеком – может статься, я смогу найти благовонное масло на твою рану.

О«Грэйди постоял в задумчивости, разглядывая Барда.

– Возможно, ты прав, поэт, мне действительно нужен совет мудрого человека. Крестьяне моего туата уже несколько раз рассказывали мне о странной пещере на востоке моих владений. Они утверждают, что из неё доносятся нехорошие голоса, рокот, свист. Их это очень пугает, и теперь никто не хочет идти туда рубить лес. Простолюдины считают, что это сид7. Я не знаю, что мне следует предпринять. Если пойти туда самому, то в случае моего длительного отсутствия или гибели весь город может ввергнуться в раздоры и быть разорён; а послать некого: мои воины храбры, но боюсь, что они могут столкнуться с тем, что превышает их разумение. Вот думы об этом и томят меня в последнее время.

– Спасибо, что доверился мне, господин. Если тебе угодно, то выслушай меня.

– Говори, пусть твои слова окажутся мудрыми и полезными.

– Во время долгих путешествий мне приходилось встречать самые разные, удивительные вещи. Самым же удивительным было легковерие людей, не только крестьян, но и самых разных знатных вельмож. Иногда мы видим обыкновенные проявления природы, а приписываем их всевозможным богам, что рождает поражающие ум суеверия. А бывает, что разные мошенники строят хитрые козни, чтобы обмануть доверчивых и недалёких представителей рода человеческого. Я бы хотел в знак благодарности исследовать дело с пещерой и вернуться к тебе с решением этой тайны.

– А ты действительно не боишься? – изумился высокорослый правитель.

– Чего мне бояться? Опасности, которой не видишь? – рассмеялся Бард. – Я боюсь за близких мне людей и только. Самый большой страх появляется перед неизвестностью, но когда опасность известна, то человек находит в себе смелость взглянуть ей в глаза.

О«Грэди несколько смущённо произнёс:

– Да, ты говоришь верно. Хорошо, отправляйся туда, помоги мне и моему туату. Обещаю, что вы получите достойную награду!

Бард вновь поклонился, а правитель города со стражниками возвратился в свой замок.

– Что ты ему сказал? О чём вы говорили? Куда отправляемся?.. – наконец-то друзья остались одни и буквально атаковали пожилого певца вопросами.

– Стойте, стойте… Сейчас мы все отправимся только в одно место: туда, где можно отдохнуть! – ответил им Бард. По правде говоря, ему очень хотелось спать, однако пришлось потратить ещё около часа времени, чтобы утихомирить любопытствующих друзей, убрать реквизит и подготовить ночлег. Ребята не дождались своей очереди поговорить с Дядюшкой и мирно уснули в фургончике.

Глава 6. Вопросы и ответы

Порой всё проще, чем рисует нам наше воображение.

Утро было прохладным. Крыши домов окутывал плотный, белесый туман, так что флюгеры на некоторых из них были совсем не видны. Два фургончика медленно двигались к городским воротам.

– Приятного путешествия! – крикнул им вслед высокий стражник, когда они поравнялись с ним. – Обязательно приезжайте ещё!

– Хорошо, конечно! – ответили ему ребята, а Аби одарила двух воинов весёлой улыбкой, отчего те втянули животы и выпрямились, как заправские статуи.

Давно проснувшиеся крестьяне, выводящие своих овец и коров на пастбище, увидев проезжающих актёров, радостно махали руками, приветствуя их – как же, в этом спокойном месте произошло такое запоминающееся выступление, о котором ещё долго все будут помнить. Через некоторое время они достигли развилки, где лежал большой валун, разделяющий дороги.

– Ну что, друзья, сделаем привал? – крикнула Абиагил из своего фургончика.

Все её поддержали. Необходимо было обговорить дальнейшие действия, к тому же накопились вопросы. С самого утра Бард никому ничего не сказал, кроме того, что необходимо как можно раньше выехать из города. Достав нехитрую пищу, кувшин с водой, друзья уселись в круг. Костёр решили не разводить. Ход позаботился о лошадях, а Аби разделила еду на всех.

– Итак, друзья мои, я знаю, что у вас ко мне много вопросов, не так ли? – сказал Бард, оглядывая свою «семью».

– А ты как думаешь? Столько событий за день, а мы ничего не знаем. Даже куда теперь направляемся, нам неизвестно, – так высказался Ули и притворно, с печалью, вздохнул.

– Точно, простите меня за то, что сразу ничего не открыл вам. Впрочем, времени тоже для откровений почти не было. С чего начать?

– Кто эти «серые», напавшие на тебя? – выпалил Маркус, давно ожидавший возможности спросить об этом.

– Ну, это почти не секрет… Это друиды, а точнее, их слуги-рабы. Заметили, что они всегда прячут свои головы под капюшонами? Это от того, что их головы бритые – признак рабства.

– Как? Разве церковь их не запретила, и они не исчезли? – удивлённо прошептала Абиагил.

– Как видишь, они есть и снова действуют. Более сорока лет назад они уступили церкви многие права и привилегии. Клирики запретили их языческие обряды, поклонение богам, жертвоприношения… Но смирились ли эти люди с таким положением? Нет, они лишь растворились среди народа, замерли на какое-то время, а теперь мы могли их видеть возле правителя.

– Почему же они напали именно на тебя? – задала свой вопрос маленькая Эльза, захлопав своими замечательными ресницами.

– О, я думаю, что они признали во мне ученика Биаггара, который терпеть их не мог и всегда обличал их лицемерие. Они прекрасно знали, что я не стану для них петь. Их цель была проста: обвинить меня перед правителем и досадить мне, а заодно и вам.

– Как хорошо, что это им не удалось! – воскликнули Ход и Ули, причём одновременно, что очень насмешило всех.

– Да уж, я тоже так думаю! – засмеялся Бард.

– А о чём вы беседовали с О’Грэди? – спросил Маркус.

Бард погладил свою аккуратную бородку, выпил кружку воды и только потом соизволил дать объяснение. – Вообще-то, нас ожидает небольшое, но интересное, покрытое тайной путешествие… в сид.

Мазу подавился так сильно, что всё, что он жевал в этот момент, вылетело наружу. Аби уронила миски, которые до этого собрала у ребят, а Ход и Ули сильно побледнели. Только Эльза, Нис и Маркус радостно захлопали в ладоши: – Здорово! Нас ожидает тайна!

Но тут мама Эльзы так громко шикнула на них, что ребята разом смолкли, впрочем, это не мешало им смотреть совершенно счастливыми глазами на Дядюшку.

– Я не ослышалась? Вы с правителем договорились о походе в сид – к входу в нижний мир? – Абиагил была очень встревожена и говорила взволнованно. – Разве это не опасно? Древние легенды рассказывают о них такое…

– Дорогая Аби, мне прекрасно известно, что говорят древние легенды, ведь я как-никак сказитель и хранитель этих легенд. Мне вполне понятны чувства, сомнения и страх, которые вы испытываете. Но это дело только на первый взгляд такое страшное – на самом деле нам, а точнее мне, необходимо кое-что выяснить в отношении одной пещеры на восточной окраине этого туата, расположенной в лесу. И я никого не хочу обязывать совершить это путешествие вместе со мной.

– Куда ты… э… туда и мы, да… верно? – проговорил Мазу и обвёл взглядом остальных. – Мы… это – одна семья… должны все… э-э… вместе!

– Да-да, мы пойдём вместе с тобой! – с жаром вскричали Ход и Ули. Их поддержали ребята, а десятилетняя Эльза подошла к пожилому музыканту, категорично заявив: – Мы тебя одного теперь никуда не отпустим!

Бард добродушно улыбнулся и прошептал:

– Как же я люблю вас…

Недолго поговорив о том, какой путь выбрать, они все вместе тронулись по правой дороге в сторону восточного леса. День был в самом разгаре, и ребята мирно дремали в своём «домике на колёсах», пока его размеренно катила Ларса. У небольшой речушки они сделали остановку, чтобы набрать воды, пообедать, напоить лошадей. Всё проходило спокойно и мирно. Жаркое солнце веселило сердца, прогоняя любые тревожные мысли, навевая приятную дремоту.

Вскоре показался восточный лес. Множество молодых дубов и ясеней украшали это место. Когда же дорога привела путешественников в ближайшую рощу, то изумлению друзей не было предела.

– Как же здесь легко и приятно! – говорили между собой ребята.

– Этот лес просто дышит юностью, потому что он молод, – объяснял им Бард. – Посмотрите, как расположены деревья. Заметили? Им всем хватает здесь места, они не затеняют друг друга, не мешают соседям. Поэтому тут так светло и радостно.

– Ой, а это что за странное невысокое деревце с такими забавными плодами? – воскликнула Эльза, показывая пальчиком куда-то в правую сторону.

– Ох ты, точно! Интересно, а можно ли их есть? – спросил Нис и ловко спрыгнул с повозки. Через секунду за ним последовали Маркус с Эльзой.

– Тпрруу! – Бард натянул вожжи, останавливая лошадь. Затем махнул рукой, чтобы его заметили из второго фургончика и тоже остановились. Вчетвером они подошли к заинтересовавшему их дереву или, скорее, кустарнику. На нём гроздями висели красные, крупные, все в пупырышках ягоды.

– Это земляничное дерево, которое иногда называют «бесстыдница», поскольку оно меняет свою кору каждый год. Его плоды по вкусу похожи на садовую землянику…

Но ребята уже убедились в этом сами. Смачно пережёвывая ягоды, они то и дело довольно улыбались, расхваливая их на все лады.

Абиагил присоединилась к ним. Оглядев необычное дерево, женщина добавила:

– Когда Жасмин рассказывала о своей родине, она упоминала про такое дерево… Я думала, что у нас они не растут.

– Просто мы ни разу не были в этих местах! – ответил Бард. – Однако я вижу деревню лесорубов, вон там… – он показал туда, куда убегала дорога. И правда, вдалеке, между стволами дубов, были заметны маленькие круглые домики.

– Нам следует поторопиться, если мы хотим успеть до темноты дойти до твоей пещеры. – Проворчала Аби, а ребятам скомандовала: – А ну, бегом по своим повозкам!

Маркус, Нис и Эльза успели сорвать ещё несколько ягод, прежде чем вернулись обратно на дорогу. Бродячие артисты неторопливо двинулись к деревне лесорубов. Эти места люди успели обжить достаточно основательно. Примерно десяток домов окружали очищенную от деревьев большую поляну, в середине которой был расположен колодец. Возле каждого домика находился небольшой загон для овец или коз. Немного дальше виднелась вторая поляна, где рубили лес, и где были сложены брёвна, дрова, доски. Но сколько бы друзья ни высматривали людей – никого увидеть не смогли. Бард с Маркусом подошли поближе к домам и громко позвали хозяев: – Эй, тут кто-нибудь есть? Люди-и, отзовитесь!

В ответ послышался лай собаки из самого дальнего дома.

– Хм, собаку держат внутри жилья? – спросил удивлённый Маркус.

– Ну, это вполне объяснимо, – отвечал ему Бард, – человек, который остался в деревне, очень напуган, поэтому и держит собаку в доме, а не на улице. Пойдём, постучимся.

Они пересекли центр поляны и подошли к маленькому круглому домику с крепкой дверью, за которой лаял пёс. Бард несильно постучал кулаком в дверь. – Хозяин, не бойтесь – мы мирные путешественники! Откройте, нам нужна ваша помощь.

Из-за двери глухо отозвался испуганный мужской голос: – Уходите отсюда! Все убежали, и вы уходите! Плохое здесь место стало…

– Ну уж нет, милостивый господин! Мы сюда пришли с добрым намерением – мы хотим помочь вам, и не видеть мне солнца, если это не так! Откройте же наконец, а иначе мы будем петь и веселиться весь вечер, а затем всю ночь, прямо на этом пороге! Ха, ха… – весело и громко сказал Бард, продолжая барабанить в деревянную преграду.

Послышались тяжёлые шаги, кто-то снял засов и осторожно распахнул дверь. Сгорбленный старик, держащий в руках палку, подозрительно оглядывал незнакомцев. Его седые волосы были неряшливы, а одежда настолько помятая и засаленная, выцветшая от времени, что определить её цвет практически не представлялось возможным. – На место! – приказал хозяин своей собаке, довольно крупному чёрному псу, который тотчас отбежал в угол. – Что вам надо? И зачем притопали ко мне?

– Я – Бард, певец, сказитель, музыкант. Со мной мои друзья. Мы хотели бы кое-что узнать, да спросить совета. Возможно, мы сможем помочь вашей деревне, тем более что меня об этом попросил достопочтимый правитель О’Грэди.

Старик почесал щёку, явно обдумывая, стоит ли ему впускать их или нет. Но видя, как эти люди ему добродушно улыбаются, и то, что при них не было оружия, что немаловажно, всё-таки решил пригласить их в свой дом.

– Проходите, чего уж… Простите, что сразу не впустил-то, тута такие дела творятся, м-да. – Он прошёл до окна и сел за дубовый стол, а друзья уселись на стоящую рядом низкую лавку. В углу был устроен грубо сложенный камин, а у соседней стены располагалась простая деревянная лежанка, служившая хозяину постелью.

Бард спросил: – Значит, все сбежали?

– Да-да, на третий же денёк. А вы, выходить, про наше-то горе ведаете?! Неужели и в городе об этом знают? Впрочем, удивляться не приходиться, люди отсюда-то все тудой отправилися. Один я тутова остался, значит. Да ещё пёс мой со мною. Только, чуть темно настанет, мы и носа со двора-то не кажем – страху вокруг, что жуть.

– Так, дед, давай-ка по порядку. Кто первый обнаружил пещеру? – задал новый вопрос Бард. Раз он решил провести расследование, то не мешало бы узнать все подробности, прежде чем соваться неизвестно куда.

– А-а, то наши лесорубы. Прибегают с лесу, возле горки который, кто ж там был, э-э… погоди-ка… сейчас вспомню… Абрахам – вот кто! Ну и ещё двое с ним… Глаза круглые, во-от такие, – дед изобразил двумя морщинистыми руками глаза прибегавших мужчин – получилось довольно крупно и впечатляюще. – Кричат во всю глотку, что, дескать, в пещере в лесу, где они рядом проходили, шум, вой, будто волчий, и голоса непонятные. Переполошили всех, напугали… сид это, и всё тут, а значится, и работать, и жить здеся нельзя! А я им поперёк: – Мож, говорю, людишки лихие тама, а? Заразбойничали, да и тихорятся в пещерке-то…

– Ну и? Проверять не ходили?

– Как не ходили? Ходили… еле-еле, с трудом превеликим старосту уговорил! Да токо пользы чуть… Как подошли ко входу, а оттуда вой нечеловеческий и голоса шепчущие. Староста первым-то и побёг, а остальные уж по его примеру. Срам. Как возвернулись, так за день барахло в телеги загрузили и тикать. Опять пришлось уговаривать, чтобы хоть в город сообщили, а то ведь не хотели сперва-то.

– А ты не побоялся остаться, так?

– Так. А чего мне? Я старый – всё едино скоро помру. Да и стыдно бежать лисе подобно от какого-то лая собачьего. Лиса понимает: раз лай, значится собаки, вот и бежит. А мы ещё хуже получается: звуков неизвестных испужались и дёру! Куда это годится? Я на своём стою: воры там, и всё!

Бард погладил бородку, улыбнулся, посмотрел на деда и сказал: