Достань меня

– Более чем. До встречи на свадьбе, будущая однофамилица.

Глава 26

Предсвадебную ночь Катя проводила в отеле. Она сама совершенно не стремилась к такому. Но Артём уговорил ее, сказав, что ей обязательно нужно соглашаться на съемку утра невесты, а это лучше всего делать именно в отельном номере. С утра к невесте приехали лучшая подруга, девушка-фотограф и стилист, которая должна была сделать макияж и прическу. Сборы проходили спокойно, но Рита все равно чувствовала, что Катя волнуется. Да и как можно не волноваться в один из главных дней своей жизни? Рыжова заказала им в номер кофе, зная, что это лучшее средство, способное придать сил подруге. Когда прическа невесты была закончена, будущая свидетельница помогла одеться главной героине сегодняшнего дня.

Катя выглядела потрясающе в своём простом и элегантном образе. На ней было белое атласное платье длины миди, с рукавами «три четверти» и небольшим вырезом на спине. Все остальное было красным: лодочки, маникюр, серьги. Букет, который должен был привезти Артём, тоже планировался только из красных цветов. Волосы Кате уложили легкими волнами, закрепив одну прядь небольшой блестящей шпилькой. Помолвочное кольцо девушка сейчас надела на левую руку, а в будущем собиралась носить вместе с обручальным из белого золота.

– Катюш, ты такая красивая! – сказала ей Рита, когда невеста закончила сборы и стояла перед зеркалом, оценивая свой свадебный образ. – Знаешь, я очень хочу увидеть лицо Темы, когда вы встретитесь.

– Я тоже хочу это видеть, – улыбнулась Катя. – Но боюсь, он больше оценит то, что под платьем – свадебное бельишко у меня зачетное. Так… Рит, ты что, обула туфли от Ковалевского?

И действительно, под темно-красное узкое платье подружка выбрала те самые туфли на высоком каблуке, подаренные ей на школьный выпускной Женей.

– Да, а что? Они самые красивые, какие у меня есть. И в отличии от Жени, туфли всегда со мной.

– Ты готова к встрече с ним?

– Да, – немного неуверенно сказала Рита. – Это ведь и его праздник. Брата женит, в конце концов.

– Не в этом дело. Вы же за два с лишним месяца не разговаривали ни разу.

– Ну да. Хотя… Было кое-что. Я тебе не говорила. На день рождения он заказал мне огромный букет. Честно, очень красивый. И к нему был привязан большой шар, как это называется? Сфера, вроде. С надписью «Рыжик, улыбнись».

– Ему надо хватать тебя обеими руками и не отпускать. А он цветочки шлёт. Я бы подзатыльники отвесила. Вам обоим!

– Кать, я ведь сама виновата. Уже никакие подзатыльники и разговоры не имеют значения.

– Вы как всегда, в своем духе, – Катя смотрела в окно, выходящее на парковку. – Рыжова, блин, муженёк мой приехал!

И действительно, в этот момент Артём как раз выходил из машины, в которой приехал вместе со своим свидетелем – другом школьных времён, оставшимся в числе близких людей даже спустя двенадцать лет после окончания школы. Те несколько минут, пока Артём заходил в отель и искал нужный номер, показались Катерине вечностью. Сердце стучало уже где-то в районе пяток, а в животе ощущалось приятное волнение, как в те моменты, когда на качелях слишком сильно раскачиваешься и подлетаешь почти до небес.

Рита открыла дверь, и Катя увидела его – он был торжественно красив, но даже в самом строгом костюме Артём оставался собой и передвигался своей расслабленной, легкой походкой. На парне был чёрный костюм с маленькой, аккуратной бутоньеркой, белая рубашка с красной бабочкой, чёрные замшевые туфли с красными шнурками. Букет из алых роз он крутил в левой руке, одновременно разглядывая свою невесту.

Рита едва не расплакалась, когда увидела, как Тема и Катя смотрели друг на друга. Она и сама прекрасно знала, что порой взгляды гораздо многозначительнее слов. А сейчас взгляды этих двоих говорили одно: свободная, холостяцкая жизнь без любви им больше не нужна. Они хотели быть вместе, чтобы уже навсегда, перед всем миром. Для них абсолютно не имело значения, что они стали парой всего три месяца назад. Оба оказались слишком нетерпеливыми, чтобы откладывать свой счастливый день.

Они сразу отказались от выездной церемонии. Артём сказал Кате, что толкнуть красивую «слезовыбивательную» речь для него не проблема, а вот добровольно сказать «да» в загсе – это уже другой уровень. И они договорились, что будут праздновать в родном городе, после росписи и небольшой фотосессии отметят в ресторане, которым управляла мама Артема, только с самыми близкими людьми.

– Котик, ты просто самая прекрасная на этой планете, – сказал Тема своей без пяти минут жене, аккуратно откидывая ее волосы на спину с плеч. Следующую фразу он уже произнес шепотом ей на ушко. – Не понимаю, почему программу свадебного дня нельзя начать с первой брачной ночи?

– Скажи, ты даже в такой день ни о чем другом думать не можешь?

– Я вообще о другом думать не могу, когда тебя вижу. Но ладно, у меня впереди ещё целая жизнь, чтобы все успеть.

– Боже, на что я подписалась? – смеялась Катя, поправляя бабочку на шее Артема.

– Катюш, я думал, ты у нас агностик. Или я такой прекрасный Аполлон, что ты уверовала в божественные силы?

– Рит, если я когда-нибудь придушу его, ты в суде встанешь на мою сторону? – спросила Катя у подруги, которая любовалась забавной парочкой.

– Да, Кать, не бойся. Я всегда буду за тебя, – улыбнулась Рита, радуясь за лучшую подругу.

Глава 27

Когда они подъехали к загсу, у Кати открылся какой-то приступ паники. Артём вышел из машины первым, а Катя тут же обратилась к Рите, сидящей на переднем пассажирском сидении.

– Ритуль, я боюсь.

– Ты с ума сошла? Пути назад уже нет.

– Посмотрю я на тебя, когда сама будешь на пороге загса стоять.

– Кать, да когда это ещё будет?

– А пойдём, спросим вон у того парня? – Катя ткнула букетом в стекло, указывая Рите на спину Жени. – А Коваля жизнь потрепала, нечего сказать.

Рита уже поняла, что Катя имела в виду, потому что и сама заметила Женю. И это невероятно. У него больше не было милых русых кудряшек. За то время, что они не виделись, Ковалевский-младший расстался со своей шевелюрой, оставив совсем короткие волосы. У Риты сразу возникла ассоциация с колючками ежика. Слишком непривычно было видеть такого Женю, и почему-то сразу вспомнилось, как она любила запускать руку в его волосы во время поцелуя…

Не успев ничего ответить Кате, Рита вышла из машины, и Женя сразу повернулся к ней лицом. Девушке показалось, что они смотрели друг на друга бесконечно долго, пока вокруг них происходило что-то совершенно в другом темпе. Слишком быстро для того времени, которое вновь зависло на расстоянии между их взглядами.

Все остальное для Риты смазалось: она в каком-то состоянии, близком к нирване, зашла в здание вместе со всеми, встала рядом с Катей в зале регистрации, расписалась в документе как свидетельница. Она даже не могла сказать, что запомнила, под какую мелодию танцевали свой первый свадебный танец Катя и Артём, потому что в ушах стучало ее собственное сердце.

Они катались по городу, фоткались и радовались прекрасной погоде, с которой реально повезло. Бабье лето словно подзадержалось, чтобы влюблённые могли провести свой самый главный день под солнцем.  В какой-то момент Катя заявила Рите, что у неё уже нет сил позировать на каблуках. Потом новоиспечённая мадам Ковалевская сообщила то же самое своему мужу, и Артём достал из багажника машины, в которой они ездили, две небольшие коробки. Через пару минут семейка показалась друзьям и фотографу в совершенно одинаковых красных «конверсах».

– Котик, ты вышла замуж за гения, я как знал, что кеды понадобятся сегодня.

– Не буду обламывать твоё торжество. Это твоя лучшая свадебная идея, честное слово.

Эти двое совершенно точно стоили друг друга, а главное, так прекрасно совпадали в своей «ненормальности». Рита подумала, что не отказалась бы сейчас от такой же обуви, как у сладкой парочки, потому что туфли на каблуках уже успели изрядно вымотать девушку. Но Рыжова не додумалась взять с собой что-то другое, поэтому приходилось терпеть.

Уже намного позже, в ресторане, когда торжество было в самом разгаре, Рита выбрала удобный момент и вышла в коридор, где находился гардероб. Там никого не было, и она спокойно уселась на диванчик, сняла туфли и вытянула ноги, чтобы могли хоть немного отдохнуть. И закрыла глаза для большего релакса.

– Вот это я удачно, – раздался рядом до дрожи знакомый голос.

Рита ответила ему, не открывая глаз.

– Ковалевский, не видишь, я отдыхаю?

– Так я специально пришёл.

Ей все-таки пришлось открыть глаза, чтобы тут же мысленно выругаться, видя, как Женя пристально разглядывает ее.

– Твои туфли до сих пор никуда от меня не деваются.

– И я никуда не денусь.

Рита подтянула ноги, чтобы принять какую-то более серьезную позу.

– Жень… Вот объясни, что происходит между нами? Я не знаю, что это… Я пытаюсь привыкнуть к жизни без тебя, но не могу.

– Как и я без тебя. Рыжик, я вернулся, – сказал Женя, присаживаясь на корточки рядом с ней.

– Куда ты вернулся? – с легким смешком спросила Рита. – Судя по тебе, ты скорее метнулся. В стан лысиков.

– Я вернулся домой. Насовсем.

– Не поняла. А как же твоя драгоценная карьера?

– Да пошло все нафиг. Я буду у отца работать. У него в следующем году избирательная кампания в областную Думу, поэтому помощь с бизнесом будет очень нужна. А в перспективе, если с политикой сложится, ему компанию надо будет совсем отдать. Да и не только в этом дело. Я знаю, что могу добиться результатов где угодно. Но там, где нет тебя, мне этого не надо.

– Ты не пожалеешь об этом? – сказала ему Рита, обуваясь и подскакивая с места. – Я не просила жертв, а ты говоришь, что ради меня приехал.

– Да, Рыжик, – он тоже встал вместе с ней, заслоняя собой путь обратно в ресторан, чтобы Рита даже не думала убежать. – Я приехал к тебе. И я не пожалею. Ты ведь сказала, что я не должен прожить жизнь впустую. Я и не хочу жить без самого главного. Знаешь, я слишком долго думал, в чем смысл этого всего. Ты – мой смысл. Без тебя как будто свет выключили. А я жить в темноте не собираюсь.

Рита смотрела на него, почти не моргая. Даже когда она была в обуви на каблуках, Ковалевский оставался ощутимо выше ее, и ей приходилось задирать голову, чтобы заглядывать ему в глаза. Глаза… Серые, невероятные. Когда впервые она увидела этот взгляд, сколько лет назад, шестнадцать? Даже больше. Сколько они пережили за эти шестнадцать лет, почему их путь друг к другу оказался таким сложным, порой невыносимым, заставляющим падать и набивать болезненные шишки?

То, что он говорил, казалось таким невозможным. Но она бы не соврала, если бы сказала, что это самые лучшие слова, которые она когда-либо слышала.

– Это правда? – Рита продолжала не верить своим ушам.

– Конечно. И вообще, в понедельник я уже на работу выхожу.

– Зачем ты подстригся?

– Психанул.

– Психованный.

– Потому что без тебя.

Он был прав. И Рита сама знала это, только не решалась произносить вслух. Их жизни уже давно связал кто-то там наверху. Они могли бегать друг от друга, ошибаться, совершать обоюдные глупости. Но правда все равно оставалась такой. Она – его смысл, а он – ее. И ничего больше.

Хотелось высказать ему все то, что два с лишним месяца копилось на душе. Непонимание, страстное желание быть рядом и невозможность просто увидеть его, потому что он далеко. Это странное чувство, словно они птицы, посаженные по разным клеткам. Просятся друг к другу, а клетку открыть не могут.

Да кому нужны эти глупые слова?

Ведь сейчас Женя был здесь и смотрел на неё, добираясь своим взглядом до самых отдаленных уголков души, доступных только ему. Он изменил свою жизнь, вернувшись в родной город ради нее. Он устранил все преграды, стоящие на пути к их счастью.

Он был с ней. Спустя столько сложностей, метаний и ошибок. Теперь он по-настоящему был рядом. И Рита потянулась рукой к его коротким, колючим волосам, провела по ним ладонью и засмеялась. Так удивительно это было. А потом она шагнула к нему, обняла, устраивая руки на его спине, и сказала всего одну фразу:

– Коваль, зараза, как же я ждала тебя.

И только в этот момент, обнимая девушку в ответ, Женя впервые за несколько лет мог признаться себе, что он счастлив. Без всяких «но».

В зал они вернулись как раз вовремя, потому что Катя с Артемом собирались танцевать. Перед свадьбой невеста решила не ставить над своим женихом больших танцевальных экспериментов, но Тема оказался довольно пластичным, поэтому просто топтанием по кругу под музыку не отделался. Они выбрали для своего танца «All for love» Рода Стюарта, отлично подходящую им обоим. И танец у этих двоих получился довольно приятный и чувственный, каким ему и следовало быть.

Когда песня близилась к концу, Женя подошёл к Рите, которая завороженно наблюдала за происходящим, и уверенно взял ее за руку. Этот жест не укрылся от внимания Кати.

– Темчик, ты тоже видишь это? Мне не мерещится? – спросила она.

– Мой брат и Ритулька? Нет, не мерещится.

Катя издала какой-то невероятный вопль, отпустила Артема и ломанулась к их столу, где стоял ее букет невесты. Схватив его, она крикнула, перебивая своим голосом даже музыку:

– Рыжова!

Рита тут же напряглась, а потом увидела летящий в неё букет. Хорошая реакция спортсменки помогла поймать его. Пока Рита разглядывала неожиданно доставшиеся ей цветы, Катя общалась с Женей без слов. И жесты ее значили, что теперь она будет следить за своим «родственником».

– Если мой букет не сработает, Жене хана, – сказала она Артёму. – Теперь у него нет шансов.

Женя в ответ изобразил жест «все окей» и улыбнулся Кате. А потом оторвал Риту от созерцания пойманного букета невесты своим любимым способом – поцелуем у всех на виду.

Глава 28

Катя и Артем

Предновогоднюю неделю Артем провел в Санкт-Петербурге, куда его отправили в командировку. Успевая решать дела по работе, парень большую часть времени занимался тем, что фотографировал все, что видел, и отправлял фотки жене. Катя, на которую в предпраздничный период свалилась гора бумажной работы, каждый раз обреченно вздыхала, видя очередную красивую фотографию замечательного, холодного и даже снежного зимнего Петербурга.

Артем вернулся только тридцатого декабря, поэтому украшением квартиры Кате пришлось заниматься самостоятельно. Она едва не запуталась ногами в огромной гирлянде, разложенной на полу, и умудрилась разбить один из стеклянных шаров (на счастье, конечно, но рассказывать об этом мужу она не собиралась). Встретить Артема дома не получилось – он возвращался в середине рабочего дня, а отпроситься Катя не смогла. Хуже того, еще и задержаться пришлось.

Когда уже поздно вечером она зашла в квартиру, в прихожей горел свет. От понимания, что она наконец-то возвращается домой, где ее ждут, радостно защемило в груди. Кажется, Артем уже успел разогреть все то, что Катя предусмотрительно готовила еще вчера. С кухни доносился аппетитный запах, но успевшую проголодаться девушку с ума сводил вовсе не аромат еды.

В квартире снова появился родной запах. Только его запах. Без которого неделя проходила тоскливо, несмотря на праздничную суету и бесконечное количество выпитых чашек какао «с зефирками для ванильных девочек», как говорил Ковалевский-старший.

Артем молниеносно появился в прихожей и был готов буквально снести Катю своей энергетической волной. Впервые за те полгода, что они провели вместе, им пришлось расстаться на целую неделю. Оказалось, что даже несколько дней без любимого человека – большое испытание. После первых поцелуев и объятий Артем все-таки выпустил Катю из кольца своих рук, но только чтобы она могла снять пуховик и ботинки. Тема уселся на подлокотник кресла, стоящего по неведомым причинам у самой входной двери, и притянул девушку к себе на колени.

– Если бы твоя командировка продлилась еще неделю, ко мне вернулся бы какой-то бородатый дядька, – смеялась Катя, проводя рукой по щетине Артема. Про бритву в своей поездке он даже не вспоминал.

– Котик, за неделю без тебя я сошел с ума.

Сейчас он смотрел на нее такими влюбленными глазами, что хотелось сфотографировать и выложить куда-нибудь с традиционной подписью «Желаю найти того, кто будет смотреть на вас так же…». Но только Катя знала: одно движение, одна фраза, и в этих глазах запляшут те еще чертики. И сейчас она собиралась их вызвать. На секунду прикусив губу, Катя выпалила:

– Знаешь, под свитером у меня нет нижнего белья.

Рука Артема тут же скользнула по ее спине к тому месту, где должна была нащупываться застежка бюстгальтера. Но, разумеется, там ничего не было.

– А давно ли ты игнорируешь бельишко? – весьма удивленно спросил парень.

– Временная необходимость. Сейчас поймешь, почему. Это сюрприз.

Артем помог ей стянуть с себя пушистый голубой свитер, под которым осталась хлопковая майка на толстых бретельках. Катя сразу поняла, что сквозь тонкую ткань майки просвечивается эффект от близости любимого мужчины. Артем заметил это еще раньше, и его ладони прямо через ткань уже сжимали ее грудь. Катя закрыла глаза и на секунду забыла, для чего затевалась вся эта игра, но Артем, сумевший наконец поднять глаза чуть выше, разглядел под левой бретелькой края прозрачной пленки. Он сразу понял, что это означает. Бросив на лицо жены удивленный взгляд, он аккуратно приспустил бретельку с плеча.

Артем увидел контуры двух сердечек. Одно, поменьше, переплеталось с другим, чуть большим в размерах. Именно такой рисунок Тема поместил на плечо Кате на ее портрете, который он сделал летом и который теперь висел в их квартире.

– Вау, – все, что смог выдавить из себя обалдевший парень.

– Тебе нравится?

– Кать, это очень красиво! Просто офигеть, как тебе это идет. Я сам давно собирался тебе предложить сделать такую татушку, но в итоге не решился.

– Почему?

– Я не хотел, чтобы тебе было больно, пока ее будут делать. Понимаю же, о чем говорю, – он покрутил в воздухе левой рукой, забитой татуировками. – Но раз ты сама этого захотела, я очень рад.

Он кончиками пальцев провел по коже, скрытой под заживляющей пленкой. Задержался немного на большом сердечке.

– Вот это большое сердечко – мое, поняла? – сказал Артем.

– Это почему еще?

– Потому что так и должно быть. Ты – маленькая, хрупкая, нежная, а я – сильный, непробиваемый мужик. Скала.

– Нашелся тут Дуэйн Джонсон, – Катя покрутила головой, как будто отрицая все слова Артема. – Ты сам-то веришь в то, что говоришь?

– Верю. Ты можешь быть какой угодно. Стальной и дерзкой, если захочешь. Но для других. Для меня ты – маленькая кошечка, правда, с острыми коготками.

«Острые коготки» были запущены в непослушную шевелюру Артема, и парень даже слегка прищурился от приятных ощущений. Он чувствовал, что для этой девочки он хотел быть лучшей версией себя. Катя была единственной, рядом с которой он чувствовал себя абсолютно счастливым. Ему даже страшно было представить, что они прошли бы мимо друг друга, если тогда в поезде Катя не уронила бы свою сумку с полки для вещей. Артем был уверен – это судьба, не иначе.

Когда-то давно на даче он увидел девчонку-подростка, невероятно милую, но с глазами, полными грусти. Сейчас эти глаза горели счастливым огнем рядом с ним.

И Артем точно знал: он сделает все, что угодно, лишь бы эти глаза светились от счастья и дальше.

Глава 29

Женя и Рита

После переезда в Москву Артем оставил свою квартиру Жене, сообщив, что лучше там будет жить его собственный брат, чем левые квартиранты. Ковалевский-младший устроился на работу к отцу, исполнив семейную мечту, и постепенно обживался в квартире старшего брата на правах хозяина.

Женя всерьез задумывался, не предложить ли Рите переехать к нему, но хоть мысль эта так и не была озвучена, все произошло как-то само собой. Проводя с парнем все вечера, на ночь глядя Рита уже не хотела уходить, а когда оставалась у Жени, ей было неудобно перед родителями. Жить на два дома оказалось очень сложно, и Рыжова сама не заметила, как ее одежда и личные вещи постепенно перекочевали из родительского дома в квартиру Ковалевского. Впервые осознание, что она уже фактически живет у своего парня, пришло к Рите только перед Новым годом.

Они раскопали среди вещей, оставленных Артемом в кладовой, маленькую искусственную ель, гирлянду и даже упаковку шариков, но все же докупили свои игрушки и другие украшения для дома. Рите хотелось встретить новый год как-то по-особенному, ведь он и обещал таким быть: на лето запланировали «тестовое» открытие той самой спортивной студии, о которой мечтала Рыжова и которая в итоге превратилась в региональный грантовый проект.

В последнюю субботу уходящего года ребята нарядили елку и украсили комнату, после чего Женя спешно собрался и убежал куда-то, успев чмокнуть Риту в щеку. Девушка, не желая тратить время зря, затеяла уборку, и натирая до блеска зеркало в ванной, решила позвонить лучшей подруге. В это время Катя как раз страдала в одиночестве, ожидая возвращения Артема из командировки.

– Привет, Катюш, ну ты как?

– Привет, да все очень просто: душой я в Питере с Темой, а попой дома на диване. А ты как?

– Я сейчас поняла, что две недели дома не была. И понятия не имею, где сейчас вообще мой дом.

– Не волнуйся, я знаю ответ на этот вопрос, – с легким смешком ответила Катя. – Как там мой родственничек поживает? Вы не прибили друг друга ещё?

– У нас все довольно мирно. Насколько это вообще возможно. А сейчас Женя ушёл куда-то, надо ему, видите ли. Я без понятия, что у него за дела.

А вот Катя была несколько больше осведомлена, чем занимался Женя в то утро, но рассказать подруге пока не могла.

– Вы приедете с Темой домой на Новый год? – спросила Рита после небольшой паузы.

– Нет, он только тридцатого вернётся. Но второго числа мы уже точно едем к вам.

– И Артём выселит Женю на время?

– Не думаю, скорее, он побудет у своих родителей, а я у своих.

– Ой, вы правда сможете оторваться друг от друга? – недоверчиво поинтересовалась Рита и сама засмеялась.

В этот момент входная дверь открылась, и до Риты донестись какие-то странные звуки.

– Кать, там Коваль вернулся и чудит, я пойду разбираться.

– Ну давай, – загадочно произнесла Катя, которая уже знала, как именно чудит Ковалевский-младший.

Рита вышла из ванной в прихожую, где Женя прямо в куртке присел на корточки, а рядом с ним бегало какое-то забавное, смешное рыжее создание. Это был маленький щенок корги, обладатель коротких лапок и невероятно милой мордашки с большими ушами.

– Жень, это как вообще? – Рита уселась на ковёр рядом с щенком.

Маленький колобок сначала с опаской смотрел на Риту, а потом принюхался и, судя по всему, убедился, что к ней можно подходить.

– Я подумывал забрать к нам Чарли, – ответил Женя. – Но мы с папой поговорили и поняли, что Чар уже старичок и не потянет переезд. Да папа и не хочет его отдавать. А ты ведь корги хотела? Теперь у тебя есть свой. Наш, точнее.

Собака продолжала мотаться между ними, а Женя и Рита смотрели друг на друга. Они думали об одном и том же, не говоря ни слова. Вспоминали сентябрьский вечер, тот самый, семь лет назад. Когда они впервые поняли, как хорошо могут общаться. Когда посмотрели друг на друга по-новому. В тот раз они обсуждали, какая порода собак лучше, и Рита сказала про корги. Могла ли она подумать, что однажды они вместе заведут свою собаку? Как настоящая семья. Почти. Или?..

Рита абсолютно не поняла, как это произошло, но щенок сейчас спокойно развалился у ее ног, а рядом с ним оказалась маленькая коробочка. Не красная, как чаще всего бывает, и даже не синяя. Жёлтая, ведь Рита – солнышко, его Рыжик.

Это было долгожданным и вместе с тем неожиданным. Они прошли долгий, невероятно долгий путь для того, чтобы уже окончательно понять – друг без друга они не могут. Нет в мире ничего другого, что делало бы их счастливыми. Только их любовь.

Рита потянулась за коробочкой, открыла и увидела красивое, классическое помолвочное кольцо – золотое с небольшим бриллиантом.

– Не удивилась бы, если ты запихнул бы сюда игрушку из «киндера», – сказала Рита, улыбаясь.

– А была такая мысль, – Женя смотрел на неё, радуясь, что видит ее счастливой. – Но тебя таким не удивишь, да?

– Я слишком давно знаю тебя, Ковалевский. И не такое пережила.

– Ты согласна переживать все остальное вместе со мной?

– Ну не оставлю же я тебя одного с собакой?

– То есть все только ради щенка? – Женя свёл брови и укорительно посмотрел на Риту.

– Я хочу назвать его Ричардом.

– А я хочу назвать тебя женой.

Это прозвучало так, что Рита была готова зареветь от счастья, но она только набросилась на Женю с распростертыми объятиями. А Ричард, почувствовавший радость новых хозяев, устроил этой сцене звуковое сопровождение своим голосом.