Похмелье после вчерашнего

В тот вечер Кира впервые наклюкалась. Мама ушла пораньше спать, а Олега не было до глубокой ночи… и когда он приехал, то очень развеселился, увидев жену, спавшую перед включенным телевизором в обнимку с бутылкой шампанского. Бутылка, само собой, была пуста – Кира осушила ее в одиночестве.

На следующий день все, конечно, было как обычно – они спокойно отпраздновали в семейном кругу Рождество, и Кира, как ни присматривалась к Олегу, не смогла заметить в нем никаких перемен. Но… подозрение уже закралось. И доказательства маминым словам – доказательства тому, что у Олега действительно что-то происходило на стороне, – волей-неволей со временем стали обнаруживаться.

Поначалу Кира старалась не ревновать. Искала какие-то оправдания поведению мужа. Но чем старательнее она это делала, тем назойливее образ Розы Ветров лез ей в голову.

Ее звали Надя… Надежда Колесникова. И да, они выросли с Олегом в одном дворе, ходили в один детский сад и даже учились в одном классе. Роза Ветров, как и Олег, была старше ее на одиннадцать лет и была далеко не красавицей (если судить по фотографиям). Но их с мужем сближали детские воспоминания. А воспоминания детства, даже если это воспоминания о том, как в ясельной группе они сидели рядышком на горшках, – это очень серьезно.

Олег действительно иногда вел себя подозрительно. Причем это было и раньше, не только в последнее время. Но Кира никогда не связывала это с Надей. Зато теперь она могла взглянуть на все по-другому… Взять хотя бы его манеру таинственно исчезать на несколько часов под предлогом важных дел, а в ответ на вопрос, что за дела и где его носило, напускать тумана. Естественно, ей и раньше это не нравилось, но ничего тревожного она в поведении мужа не усматривала; и вот мама открыла ей глаза – выявила жуткий смысл его поступков и внезапных исчезновений.

Какое-то время Кира изо всех сил еще старалась убедить себя в том, что Роза Ветров здесь ни при чем, а если и при чем, то муж с ней общался просто как со старой приятельницей. Олег никогда не прятался, если говорил с Розой Ветров по телефону, никогда не понижал голос при разговоре. Однако Кира вдруг припомнила две или три вскользь оброненные им фразы, и они ее неприятно поразили. «Помни, я всегда рядом…», «Я сделаю все, что смогу…» – произнес он как-то по телефону, разговаривая именно с Надей.

И вот эти слова на сто процентов подтверждали подозрения мамы.

А уж после случая с айтишником Кира еще яснее стала понимать, что можно изменить практически на глазах у близкого человека – и он ничего не почувствует и не заметит.

Олег же не заметил. И не почувствовал ничего.

И что же им теперь делать? – спрашивала себя Кира.

А что тут сделаешь? На то она и жизнь. Ошибки, глупости, недоразумения неизбежны. Нужно через все это переступить и идти дальше. Брать в учет только хорошее, а плохое выбрасывать из головы – не зацикливаться на нем. Кто-то может посчитать это самообманом. Однако сейчас Кира точно была убеждена, что лучше существовать в придуманном, но счастливом мире, чем страдать и изводить себя неприятными мыслями в мире… реальном. Ну какая ей разница, что происходит на самом деле? И что такое, по большому счету, реальность? Что такое объективность? Объективность – просто субъективное мнение кого-то о чем-то. Так что важнее то, что происходит в ее голове, в ее мыслях, в ее личном мире, а все остальное ей до лампочки!

Правда, мало у кого получалось так: продекларировал умную мысль и сразу стал все делать набело. На Киру тоже накатывало, и она совершала глупость за глупостью. Причем очень часто. Ей порой даже казалось, что в ней живут две разные женщины. Умная и… совсем не умная. Иногда она даже сама себя ставила в тупик. Слава богу, ей удавалось оставаться разумной в рабочие часы. И чаще всего «приступы неумного поведения» случались с ней в обыденной жизни. Взять хотя бы этот злополучный случай с сотрудником, подвозившим ее и Фредди до дома. Кира еще в первый же день – да и во второй тоже – решила, что забудет (и инцидент, и сотрудника) и не станет к ним возвращаться ни под каким предлогом. Но легко сказать!.. Конечно, она не собиралась больше встречаться с этим молодым человеком. Но она хотя бы могла выяснить, как его зовут?! Это же непорядок, если ты не знаешь имени подчиненного… с которым занималась сексом. Что ты за руководитель тогда?

Глава 8

– Таня, – спросила Кира у секретарши через пару недель после своего дня рождения, – а как, ты говоришь, зовут того парня, что отвозил меня с Фредди домой?

– Дениса-то?

– А! Денис! – Кира всплеснула руками – ну как она умудрилась забыть такое простое имя! – Представляешь, выпало из головы. Он же программист? Откуда он к нам пришел? В смысле что он окончил?

– Какой институт? – озадаченно переспросила Таня. – Не знаю. Но могу узнать.

– Не нужно. Это я просто так интересуюсь, – смутилась Кира. – Так он у нас… ты говоришь, недавно работает?

– Уже месяца полтора, наверное. А что?

– Да просто так. Почему-то вспомнила… Очень хорошо парнишка разбирается в собаках. Такие познания! Он под началом Жени Самойленко? Как Самойленко о нем отзывается?

– Не знаю, Кира Владимировна. – Таня пожала плечами. – Я Евгения Вениаминовича практически не вижу. Если только в обед, в столовой. А Мангольда и того реже.

– Кого? – не поняла Кира.

– Дениса Мангольда.

Кира рассмеялась.

– Мангольд? Его фамилия Мангольд? – переспросила она.

– А что смешного-то, Кира Владимировна? – обиделась почему-то Таня.

– Мангольд – листовая свекла!

Таня продолжала смотреть на нее с непониманием.

– Листовая свекла – мангольд, – пояснила Кира. – Это все равно что у него бы была фамилия Морковка. Или Кресс-Салат.

Таня тоже засмеялась:

– Да, не повезет же какой-то девчонке стать Мангольдой. Ужа-а-асная фамилия. Бедный Денис.

– Да ничего ужасного, – сказала Кира серьезно. – Я вот, например, Татаринова. Тоже фамилия так себе.

– Но Мангольд… – покачала головой Таня. – Овощная фамилия.

– А Пастернак? Тоже, между прочим, овощная. И ничего… Не жаловался человек.

Таня посмотрела на Киру немного рассеянным взглядом, из чего Кира сделала вывод, что она, Таня, не очень поняла, о ком сейчас шла речь. Но Кира и не собиралась дальше углубляться в тему фамилий. Все, что ее интересовало, она выяснила: Денис Мангольд, двадцать два года, один из программистов ее агентства.

Кира давно про себя решила, что если они столкнутся где-нибудь в коридоре или в холле, то она будет держаться с ним приветливо, но сухо. Проявит вежливый интерес к его делам, спросит, как работается, расскажет о какой-нибудь смешной выходке Фредди. Например, о том, как щенок на днях воевал на приеме у ветеринара с попугаем. Они посмеются… Но не больше. Она постарается не задерживаться надолго. А в разговоре сделает все от себя зависящее, чтобы внушить Денису мысль, что между ними пропасть, которую невозможно сократить ни на миллиметр. «Что за пропасть?» – спросит он. И она ответит: во-первых, у нее имеется муж, которого она любит и которому намерена хранить верность; во-вторых, она работодатель Дениса и его начальница, и элементарный корпоративный кодекс противоречит их «дружбе»; а в-третьих, он почти годится ей в сыновья. Да! Если б она в классе восьмом родила (некоторые девушки ведь рожают в шестнадцать лет), то ребенок как раз был бы того же возраста, что и он, Денис. Она даст ему понять без обиняков: будущего у них нет.

Однако прошла неделя, другая, третья… они так и не столкнулись с Денисом. Кира была немного разочарована тем, что за все это время он ни разу не попытался попасть ей на глаза. Бедняга, думала она, у него полно работы – заездили новичка. Но вот пролетел месяц… а Денис все так же ходил мимо нее какими-то неведомыми коридорами. И только тогда Кира почувствовала легкое беспокойство: он что, ее избегает? Странно, странно.

Эта мысль поразила ее словно гром среди ясного неба. Случилось это в один из выходных дней… она сидела скрючившись в три погибели и с хмурым видом красила ногти на ногах, раздумывая об этом интересном феномене – Денисе Мангольде. Что он за фрукт такой?.. Фредди спал на своем матрасе сном праведника, Олег сидел в кресле с ноутбуком и с озабоченным видом выискивал что-то в интернете, то и дело отвлекаясь на очередной телефонный разговор… А она на все лады задавала себе вопросы: почему? что это было? что ей делать? как ей к этому отнестись? Она ужасно изводила себя собственными внутренними диалогами с этим парнем. И никак не могла понять: что происходит? Почему он хотя бы из элементарной вежливости не подойдет к ней и не спросит «Как дела?», например, или «Как ваша собака?» Она его совсем не видела! Ни в обед. («Вот где он обедал? И обедал ли?») Ни в конце рабочего дня. («Может, он заболел и взял больничный?») А вообще-то… однажды она наблюдала за ним из окна своего кабинета. Ей сложно было заставить себя не подсматривать, однако она видела, хоть и фрагментарно, но в подробностях, как Денис поджидал Венеру в своей машине (та садилась в его «форд», и вид у нее был довольно дерзкий). Венера, улыбаясь во все свои тридцать два зуба, рассказывала что-то, видимо, забавное, а он, Денис, что неудивительно, смеялся. Вот же самоуверенная девица – эта Венера! Скорее всего, напросилась, чтобы Денис подвез ее до метро. Она постоянно кого-нибудь просила об этом. Даже ее начальник, Димка Воробьев, не мог ей отказать. А Денис-то уж и подавно не мог отвертеться.

Этот инцидент почему-то не выходил у Киры из головы. И еще ее занимал вопрос: точно ли Денис повез Венеру до метро?..

Кира в задумчивости сделала глоток красного вина из бокала и критическим взглядом окинула свои ногти на ногах. Цвет лака вполне сочетался с ее сегодняшним настроением… и с цветом вина в бокале.

Дождавшись, когда лак высохнет, она встала из кресла и подошла к окну. Настроение было сродни пейзажу за стеклом – хмурое, сырое и грустное. Кира подумала, что сегодня назло всем (главным образом во вред себе, конечно) она не выйдет из дома. Пусть Олег один гуляет с Фредди. Она же весь вечер будет читать Стивена Кинга или зависать перед компьютером, листая инстаграм. Да и социальные сети – спасение современных одиноких (всеми покинутых) женщин и девушек. Здесь можно новости посмотреть или початиться с приятельницами… Можно было, кстати, попробовать поискать станицу Дениса в какой-нибудь из соцсетей, узнать, чем он живет. («Хотя это глупости», – тут же остановила себя Кира.) Лучше отвлечься от мыслей о нем – за окном всегда найдется что-нибудь любопытное. Люди. Машины. Дома…

Где-то по близости во дворах раздавался звук отбойного молотка. Ну а как же! Конец февраля – самое время вскрывать асфальт и ремонтировать трубы отопления. На проспекте уже зажгли фонари, а в квартирах у кого-то горел свет. Дефицит солнца и тепла ощущался во всем и во всех, не только в зеленоликих прохожих, спешащих куда-то по своим делам, но и в дворнягах, свернувшихся на канализационных люках. Хорошо, что Фредди обойдет стороной такая бесприютная жизнь…

Под окном какой-то расхристанный нетрезвый гражданин в лисьей шапке, сползшей на глаза, тормозил на проезжей части машины. И делал он это с таким видом, словно желал остановить машину собственной грудью, – бросался на «амбразуру» авто с отчаянным героизмом, а вместо гранаты в его красной замерзшей руке была полупустая бутылка, к которой он то и дело прикладывался. Водители машин шарахались от мужика с неменьшим отчаянием – никто не желал помочь горемыке добраться до места его назначения (даже если место назначения было под колесами автомобиля, в месиве грязного подтаявшего снега).

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.