Дочь севера. Гвардеец по распределению

Ли Мезина

Дочь севера. Гвардеец по распределению

Глава 1

Лиабэл Северная

Влетит мне. Однозначно влетит. Терра миллион раз напоминала, а я все равно опаздываю. Точнее уже опоздала. Если уж быть честной, то просто катастрофически опоздала.

Лечу по дороге, обгоняя ветер. Красивая метафора, но сложно реализуемая. По родному Лостиркуду после дождя сильно не побегаешь. Мы, конечно, носим гордое название столицы севера, правда на этом гордость заканчивается. Наш город больше похож на большую деревню, поэтому о мощённых дорогах мы с соседями только мечтаем. А после вчерашнего ливня, узкие проходы между домами стали совсем труднопроходимыми от грязи. Мы редко от этого страдаем, летом сухо, зимой снежно. А весна и осень у нас короткие, одна-две седьмицы, не больше. Но когда мне везло? Даже с погодой? Правильно, никогда.

Хлюпаю по грязи на максимальной скорости, прячу под подол рабочего фартука пакет. Не хватало ещё и его запачкать. Ведь платье, ботинки – уже только чистить. Осень, как всегда, началась резко, одним днём объявив, что у нас осталось совсем мало времени перед первыми заморозками. Собственно, из-за этого я за последние сутки и спала час или…? Я спала вообще? Сейчас у меня каждая минута на счету. Мотнула головой, отгоняя ненужные мысли. Терра, Терра все равно меня убьёт. Ей не объяснишь почему семена нужно собрать именно до заморозков, а пересаживать под луной, что нужно делать в лесу… да ее это все и не должно касаться. У неё своя работа, у меня своя. Я тоже не сильно переживаю, как она там успевает за тремя этажами постоялого двора следить. Так что в расчете.

Надо, наверное, здесь завернуть, чтобы зайти с чёрного хода. Все-таки и грязь нанесу, и перед новенькими в таком виде показывать не хочется. Хотя, учитывая время, ни в каком виде не хочется. Сейчас прибывшие по ежегодному распределению в гарнизон, уже лыка не вяжут, а значит появляться перед ними в платье в принципе опасно. Даже в грязном. Любая особь женского пола уже автоматически привлекательна. Правда не мне жаловаться на привлекательность. Пушистая копна рыжих волос до лопаток, которая даже в пучок собирается с трудом. А непослушные пряди у лица вообще никак не поддаются причёсыванию. Немного треугольное, но плавное лицо. Большие, даже слишком, ореховые глаза, курносый нос, высокий лоб и пухлые губы. Не нравились мне только мои веснушки и фигура. С первым все понятно – кому вообще может понравится конопатое лицо. Россыпь веснушек на скулах создавала два облачка. Тоже мне, поцелуй солнышка. А фигура? Хотелось бы иметь высокий рост, крепкое тело. Для моей работы и наших суровых зим это бы очень пригодилось. Но могла я похвастаться лишь миниатюрной, тонкой фигуркой. Невысокая и незаметная. В общем, в лесу, могу и в кустарнике затеряться. Это я к чему? А! К тому что в зал заходить нельзя. Я, конечно, не красавица, но в целом ничего. А нашим новым гвардейцам, уже достаточно пьяным, много и не надо.

И почему корпус не могут распределять летом? Зимой к нам не добраться, согласна. Весной паводки. Но почему же именно осень? Каждый год мучаюсь, разрываюсь между работой и необходимостью все успеть за две седьмицы осени. Да, к сожалению, травнице много не платят. Поэтому отказаться даже от одного заказа на это время я не могу. Останусь с травами, но без еды. Тем более на постоялом дворе вовсе не так много надо. Пришла, обновила травяные сборы для свежести и аромата в помещениях, проверила специи, намешала чаи, отвары. Терра и платила хорошо. А сегодня я ее подвела. Ладно, сегодня, как и каждый год я ее подвела. Потому что опаздываю. Да где же эта чертова дверь чёрного хода? Наконец то! Влетаю в кладовую и сразу же сворачиваю к полкам.

– Лисичка, ты попала… – вместо приветствия сочувственно пробасил Рэйман.

Оглянулась через плечо на владельца голоса, который сразу же занял собой практически всю кладовую. Хозяин постоялого двора, по совместительству повар, Рэйман Хэдлар. Взрослый мужчина, в самом расцвете лет. Приятное, но немного угловатое лицо, светло-серые глаза, узкие губы и вечная усмешка. Суровый, надежный, бесконечно добрый для своих. Рэйман годился мне в отцы, собственно старшему сыну, как и мне в эту зиму исполнится девятнадцать. Но мужчина явно не походил на старика. Мощная, крупная фигура, мускулистые руки. Только небольшой животик говорил о том, что Рэйман уже зрелый мужчина. Но даже сейчас вышибал на постоялом дворе не держали. Хозяин с сыновьями могли сами выпроводить любого дебошира. Копна выцветших светлых волос, как всегда, была спрятана под легкой шапкой, чтобы не мешать при готовке. Простая светлая рубаха и тёмные штаны все равно запачкались, несмотря на фартук. Судя по всему, гулянка по случаю перевода в самом разгаре, раз мужчина пошёл к бочонокам с вином.

– Все совсем плохо? – грустно вздохнула я.

– Она уже три раза спрашивала.

– А новенькие?

– Это моя пятая ходка в кладовую.

Я застонала. Тихонько ругаясь под нос быстро и сноровисто стала обновлять все сборы. Решила оставить двойную порцию отвара, помогающего с похмелья.

– Слушай, – я хмыкнула, обозначая, что внимаю каждому слову, но при этом не планирую отрываться от работы – иди-ка ты сначала в комнаты. Пока никто не решил уйти отдыхать.

– Рэйман, сейчас уже без разницы. Проскачу по комнатам, могу нарваться в зале.

– Горе ты ходячее! Опять семена свои собирала? – хмыкнул хозяин таверны.

– Я не виновата, что все нужно успеть до заморозков.

– Не хмурься лисичка. Терра ещё полбеды. А вот новенькие, – мужчина задумался – давай-ка мне сюда мешочки для зала. Прямо на бочонок кидай. Сам пройду и сменю.

– Очень мило, но ты не должен, – я вопросительно уставилась на Рэймана.

– Я должен следить за порядком в таверне. А если твоя рыжая мордашка сейчас появится перед новенькими, то мне придётся вышвыривать их всех.

– Ты преувеличиваешь, – попыталась я свести все на шутку.

– Нисколько. Лиа, в этом году шестеро новичков.

– Брешишь! Базматти сколько себя помню выпрашивал у столицы побольше практикантов, но всегда направляют только двоих-троих дебоширов.

– Вот считай выпросил! И вообще не о том думаешь, – возмутится мужчина, нахмурив серые глаза – ше-сте-ро! Лиа, шестеро молодых гвардейцев, которые ещё не привыкли к нашим порядкам.

– Да знаю я кого к нам сплавляют и к чему они привыкли, – скривилась в ответ.

Северная столица была особым местом. Тихим, уютным, суровым. Для нас. А приезжие обычно говорили скучным, провинциальным, унылым. Наш темп жизни был другим. Много работы и мало развлечений. Много знакомых и мало чужаков. Много взаимопомощи и мало лицемерия. Но для избалованных столичных гвардейцев – это не жизнь, а каторга. Корпус Лостиркуда состоял из местных, но каждый год должен был принимать практикантов. Только что отучившиеся гвардейцы обязаны перед устройством отслужить год по распределению. И как легко догадаться, попадание на север было скорее наказанием, нежели заслугой. Поэтому к нам присылали самых отъявленных мерз… в общем к нам присылали обычно сложных гвардейцев. Но с Баригором диль Базматти долго не повоюешь.

Да-да! Начальник нашего корпуса настоящий аристократ. Правда низшего сословия, но в наших краях среднего и высшего не наблюдалось. Когда-то Базматти самого сослали на распределение, но возвращаться он уже не стал. Отдав своё сердце славной Мираше и нашему северному краю. Остался работать, женился, дослужился до начальника корпуса. Поэтому Базматти сам прекрасно знает, чего ожидать от новеньких, и как выбить из них всю дурь. Но на это все равно нужно время. Ближайшие пару седьмиц лучше не приближаться к молодым мужчинам. Они привыкли совсем к другому в своём столичном Колдтранде.

Шестеро, надо же. Что же за выпуск у них там был в этом году? Наверное, Рэйман прав, лучше не показываться на глаза уставшим с дороги и озлобленным на свою долю нашим будущим защитникам. Хотя лучше было бы прийти пораньше и сделать все вовремя.

– Ладно. Но тогда сегодня возьму только три медянки, – Рэйман уже начал было говорить, но я перебила и затараторила – не спорь! Во-первых, опоздала. Во-вторых, ты мне помогаешь. В-третьих… нет, в-третьих. Но в любом случае. Мне дорога эта работа и ваше уважение.

– Уж тебя то я уважать не перестану, – Рэйман вздохнул и тепло на меня посмотрел – хорошо. Деньги сразу забери. Заканчивай с комнатами и уходи также через кладовую. Там, конечно, наши охотницы сбежались на новеньких, но я все равно не хочу тобой рисковать.

– Охотницы? – я прыснула со смеху, сразу поняв о ком идёт речь – Рэйман, ну будь ты помягче. Девочки просто ищут счастья.

– Лучше бы они ума поискали. Или мужа, а не очередную интрижку.

– Не кипятись, тем более у тебя сыновья. Пусть их родители переживают и беспокоятся о репутации дочерей.

– Так вот именно! Сыновья! – вскрикнул хозяин – И я хочу невестку, при взгляде на которую не буду видеть рядом вереницу призрачных гвардейцев.

Я звонко расхохоталась. Да уж, мало того, что парни страдали в нашем городе каждый год, оставаясь без внимания девушек из-за приезда гвардейцев. Но что и их отцы мучаются, это я первый раз слышу.

– Рэйман, перестань. Судя по твоей логике, отец твоей будущей невестки, когда твоего Логара увидит, вообще на себе волосы рвать начнёт.

– Лисичка, вот где ты так научилась со старшими разговаривать? – нарочито нахмурился мужчина, а сам едва сдерживает улыбку.

– Как где? На рынке, – фыркнула в ответ – и вообще правильный вопрос не где, а у кого? У лучших!

– Да знаю я твоих лучших, – рассмеялся все-таки Рэйман – эти торгашки, не женщины, а демоницы! И из тебя пытаются такую же вылепить.

– Я не тесто, чтобы из меня лепить. И можешь не начинать. Все равно не уйду.

– Лиа, ты бы хоть подумала.

– Не о чем думать.

Я уже даже перестала обижаться на эти уговоры. Рэйман был для меня как дядюшка. Его забота была трогательной и много значила. Благодаря таким людям я и любила Лостиркуд всей душой. Благодаря им, мы с ба и выжили. Тряхнула головой, не время для ностальгии.

– Рэйман, ты же знаешь, что я не могу иначе.

– Может хотя бы на зиму? Опять все время будешь стоять на морозе!

– А из постоялого двора будем делать филиал торговой лавки? Перестань. У вас своя работа, у меня своя, – я подошла к мужчине и аккуратно взяла его за огромную ладонь. Чуть сжала и ободряюще улыбнулась – Ничего. Я улучшила согревающий отвар, так что в этом году думаю морозы меня вообще беспокоить не будут.

– Упрямая, вся в мать, – тяжело выдохнул хозяин и печально улыбнулся – Лиа, ты же знаешь, что можешь на нас рассчитывать?

– Знаю. Ценю это. И люблю вас с Террой. Но сейчас все хорошо. Мы с ба справляемся. И вообще, ты меня что, забалтываешь? Чтобы лишить и оставшихся трёх медяков, за неисполнение работы? – захихикала я.

– Тебя даже смерть от исполнения работы не остановит, не то что я – мы засмеялись уже оба – Иди, Лисичка. Будь аккуратнее.

– Обязательно!

Бросила уже на ходу. Из кладовой я вышла в длинный узкий коридор только для хозяйских нужд. Здесь подсобка, комната для стирки, какие-то ещё закутки. Вход сюда – это неприметная дверь прямо под лестницей. Поэтому мне всего то нужно, что выскочить и сразу побежать наверх. Вот только надо было аккуратно выходить. А то когда ты развиваешь большую скорость, всегда есть шанс в кого-то врезаться. Маленький, конечно. Но когда мне везло? Правильно, никогда.

Глава 2

Гастиль диль ван хейзен Примонд

Северная столица. Я буду отрабатывать практику в Лостиркуде, который является северной столицей. Наверное, из-за того, что в местной глуши это вообще единственный город. Да, хотя с городом я погорячился. Это деревня, самая настоящая деревня. Нищая, грязная и убогая. И это по мнению папеньки должно сделать из меня мужчину? Просто шикарно.

Я, конечно, переборщил в последний раз. Согласен-согласен. Но принц сам попросил девочек с доставкой! А то, что в поганом дворце сработает сигнализация, и защита перенаправит меня с дамами прямо в допросную тайной канцелярии? Так каюсь, вино было слишком крепким, вот я и забылся. Надо было идти привычным секретным ходом, но так лень. Вот черт же меня дёрнул поставить портал.

И ведь попался бы страже, то можно было договориться. Подключить того же принца, из-за которого и вляпался. Но нет! Угораздило меня прямо к папеньке в управление попасть. Все, тут не спас бы и король.

Трое суток! Меня продержали в допросной трое суток. Новый личный рекорд. Хотя уверен, мать просто пригрозила отцу, чтобы он меня выпустил. Вот так мы живем. Я косячу, папенька наказывает, а матушка прикрывает. Святая женщина! Только вот в этот раз прорвало и ее.

Ну а чего она хотела? Миллион раз ей повторял, что не стану жениться после выпуска. Ни ради капиталов, ни ради рода, ни тем более ради маминых интриг. И этот ее званый ужин, я не саботировал. А просто расставил все точки над и. Сразу, громко и четко.

Уверен, родители сами впали в шок. Впервые за 25 лет моей жизни они сошлись во мнении относительно моего воспитания. Оба пылали праведным гневом и желанием проучить отпрыска. Один взялся сделать из меня мужчину, а вторая надеялась, что это подтолкнет меня к свадьбе.

Северная столица. Целый год в северной столице. Я, наследник высшего сословия аристократов диль ван хейзен Примондов. Лучший выпускник гвардейского корпуса. Маг, в конце концов со стабильным даром и немаленьким резервом. Просто трата целого года жизни.

Причём с чего родители взяли, что в этот раз наказание сработает? Куда меня только не ссылали. И на вспашку полей, под прикрытием изучения нюансов работы на наших землях. Труд в коровниках и курятниках, объясняли потребностью знать как устроено наше скотоводство. Дальше по списку. Я успел побывать чернорабочим, во всех отраслях нашего немаленького хозяйства. В итоге меня спихнули в гвардейское училище, на перевоспитание. Но до родителей просто никак не доходит, что нельзя перевоспитать дух. Дух свободы.

Я не намерен играть в серого кардинала, как мечтает папа. Точно не стану примерным помещиком, с женой, детьми, светской жизнью, как спит и видит мама. Я… я не знаю, кем стану. Но хотелось бы остаться собой. Жаль, таким какой есть – родителей я категорически не устраиваю. Строптивый, самоуверенный, нахальный, своенравный, заносчивый, неуправляемый, и так до бесконечности. Но это если верить их словам.

Отчасти они, конечно, правы. Но среди юных наследников, я был ещё не самым заносчивым – это факт. Просто в отличие от других молодых аристократов никогда не лицемерил. Может мое поведение не пример послушания и кротости, но оно хотя бы не отличается в зависимости от компании. И сейчас я впервые об этом жалею. Надо было перешагнуть через гордость и покаяться, сейчас бы не трясся от злости.

Другие эмоции, мой даже слегка затуманенный вином, мозг просто не генерировал. Северная столица, где мне теперь предстоит жить, была грязная и серая. Постоялый двор, в который нас расквартировали, был просто убог. Местное население состояло из простаков. Не то, что гвардейское училище, не выбило из меня спесь, но я рассчитывал, что с его окончанием наконец забуду о полевых условиях. Напрасно. Чуть выправляли ситуацию местные красавицы.

Не зря про северянок слагают легенды. Девушки прелестны, статны, крепки и судя по поведению совсем не обременяют себя моралью. Одна стайка молоденьких девиц уже даже перебралась к нам за столик. Так что можно будет отвлечься, но позже. Сейчас я слишком раздражен. Даже глупый и слишком откровенный флирт скорее напрягает, чем расслабляет.

Завтра построение, а начальник корпуса по слухам зверь. Вряд ли он обманется моим приличным видом. Скорее всего больше поверит личному делу. Но все равно, надо хотя бы постараться не осложнять себе жизнь. Так сразу. Приду вовремя, чистым и свежим. Как и положено настоящему гвардейцу, тем более аристократу.

– Дамы, вы поистине озарили мой вечер и подарили надежду на прекрасную службу, – выдавил из себя дежурную улыбку, но местным барышням многого и не надо. Особенно, ближней с совсем глубоким декольте и сложной прической из светлых волос – но вынужден удалится.

– Ох, Гастиль, неужели вы нас оставите? – дамочка не сдаётся и прижимается к моей руке.

Я бы соблазнился, будь мы в родном Колдтранде. Но с этой деревни станется. Нужно сначала разузнать о порядках, не хватало ещё, чтобы меня попытались сосватать под шумок. Как же зовут эту сероглазую блондинку? Ладно, рано пока себе этим голову забивать.

– Милая моя, – я наклонился к ее уху и с удовольствием наблюдал, как девушка застыла – я вынужден вернуться в комнату. Поверьте, оставить вас, последнее из моих желаний.

Девушка томно вздохнула и захлопала накрашенными ресницами. Вот так, отличный вариант. Немного загадочности, самая капля надежды и готово. Первая база в этом захолустье уже найдена. Приятная такая база, с выдающимися формами, миловидным лицом и смешной привычкой выпячивать губки вперёд. Платье, конечно простовато, но скорее всего – это лучшее из всего ее гардероба. Макияж, причёска – девочка явно готовилась, а судя по румянцу и блеску глаз, сейчас она уверена, что не зря. И теперь я буду ждать, искать ее одну. Вот только вспомнить бы как ее зовут.

– Тогда смею надеятся об остальных желаниях, вы мне тоже расскажете, – облизываясь прошептала она.

Ещё раз посмотрел на барышню, такую настойчивость нужно запомнить и вознаградить. Позже. Медленно кивнул, после чего бросил взгляд на остающихся парней.

Наша банда сложилась спонтанно. В училище поступали в основном безродные, но крепкие и умные парни, с магическим даром. Бывали конечно младшие сыны низших и средних аристократов, которым не светило наследство. Но таких как я – стены корпуса не видели. Мое появление взбудоражило весь поток. Сначала избегали, потом пытались набиться в друзья. А пятерка парней всерьёз поставила себе цель меня сжить. Глупые шутки в один злополучный день переросли в серьезное происшествие.

На первых полевых учениях мой спальник решили вынести из палатки, чтобы я проснулся в лесу. Собственно, там я и проснулся. В компании медведя. Тогда я выучил свой второй жизненный урок. Сначала оцени обстановку, потом кричи. Своим ором я разбудил не только лагерь, но и напугал зверя. С одной стороны помощь подоспела быстро, с другой, зверь кинулся на меня быстрее. С тех пор мое лицо украшал шрам на правом виске. Небольшой, особенно по сравнению с первоначальной раной, но он был. Скрыт под шапкой густых чёрных волос. Правому плечу досталось больше, там до сих пор красовался огромный рубец, да и вся рука была изрядно потрепана. Это с учётом реабилитации от лучших магов и врачевателей. Отец тогда отмолчался, а вот мать… рвала и метала не хуже медведя. Но я не сдал шутников. Собственно, после этого я получил не только искренние извинения, но и пятерку друзей. Точно не вспомню, как от прощения мы перешли к пьянке. Но после того случая нашу банду было не разбить.

Все преподаватели, мне кажется, дни считали до нашего выпуска. И если Кастиль, Родзен, Порт, Усван не сомневались, что их будет ждать Северная столица, то мы с Вайлоном были уверены в Императорской гвардии. Парни были хороши. Стабильный дар и прекрасные результаты, но наши проделки и их простое происхождение не оставляли им шанса. Тогда как Вайлон диль Обернан, был хоть и низшего сословия, но аристократ. А если не брать в расчёт мою удачу, то звание лучшего на курсе перешло бы к нему. Но в историю с порталом мы вляпались вместе.

Вот и сейчас я посмотрел на своего лучшего друга. Светлые кудри торчали во все стороны, зелёные глаза сверкали, румянец играл на лице. Красавец, мечта девушек. Именно он кадрил нам всех дам, что неудивительно с его смазливой мордашкой и белозубой улыбкой. Высокий, статный, уболтает даже мертвого. Сколько раз мы шутили, что титул наследника высшего сословия аристократии ему бы пошёл больше, чем мне, вообще не счесть. Рядом с ним даже я смотрелся угловатой деревенщиной. Это не смотря на выправку и воспитание. Но не хватало мне его игривой легкости и грации. Я был высоким, но более коренастым, массивным. Черты лица резкие, квадратная челюсть, острый нос и непроницаемый чёрный взгляд. Про остальных парней вообще молчу. Женщин они выбирали по остаточному принципу.

Вайлон понятливо кивнул. Значит согласен, что долго засиживаться сегодня – плохая идея. И он заберёт парней. Все, со спокойной совестью можно идти отдыхать. Комнаты здесь, конечно, рядом не стояли с имперскими казармами, но хотя бы чистые и на том спасибо. А ещё аромат. Весь постоялый двор спасал чудесный травяной аромат. Без ошибки я могу назвать все травы, содержащиеся в аккуратных мешочках развешанных, для приятного запаха. Но казалось, от меня ускользает какой-то компонент. Потому что все эти травы не могли так пахнуть, похоже, но не так. И я никак не могу идентифицировать, что же будоражит обоняние. Запах чуть отличался. Здесь в общем зале бодрящий, яркий, позитивный. Я даже ел с большим аппетитом, чем обычно. А в комнате, расслабляющий, домашний, уверен спать буду прекрасно. Хотя после дороги и вчерашнего ливня, все равно бы свалился от усталости. Но этот аромат, не давал покоя. Так, наверное, пахнет уют. Ладно, постоялый двор из списка проблем вычеркиваем. Все-таки что-то в нем есть.

Поднимаюсь, стряхивая крошки с черных брюк и сюртука в цвет. Расстегиваю последнюю пуговицу, белая рубаха вроде тоже не запачкалась, отлично. Стиркой сегодня заниматься нет никакого желания. Щелкаю каблуками высоких дорожных сапог, а вот их придется почистить. Или может с утра? Шутливо кланяюсь дамам и направляюсь в сторону лестницы.

Скорее всего сработали годами отточенные рефлексы, ведь все мое внимание было сосредоточено на собственных мыслях. Из-под лестницы, на меня выскочила девчонка. Да на такой скорости, будто за ней звери гонятся. Врезалась мне в грудь и стала заваливаться назад, так что пришлось подхватить ее за талию. Похоже она сама зверёнок, потому что впервые девушка от моего прикосновения не улыбнулась краснея, а зашипела. Дико зашипела, гневно сверкнула ореховыми глазами, сдула огненно-рыжую прядь у лица и процедила.

– Отпустите.

Рука, обхватывающая тонкую фигурку почему-то сжалась сильнее.

Глава 3

Лиабэл Северная

Огромный, широкоплечий, твёрдый, как скала. Я было подумала, что Логар успел снова вырасти, но сын владельца постоялого двора только пытался за мной ухаживать. Причем очень прилично. Так нагло и по-хозяйских сжимать мою талию он не смел. Никто не смел! Кроме этого новенького гвардейца, от которого пахло вином и, неожиданно, древесной смолой. Мой любимый запах. А ещё мускулистые, крепкие руки. И, конечно же, пронзительный взгляд черных, как безлунная ночь, глаз. Ух, не о том думаю!

– Отпустите.

– А как же извиниться?

Парень изогнул одну бровь, и, кажется, схватил меня сильнее. У него там, что вместо руки раскалённая кочерга? От прикосновения по коже расползается жар, а от насмешливого тона, вскипает гнев. Проскочила называется! С таким же успехом, можно было задирать юбку повыше и присаживаться прямо за столик.

– Извините и отпустите, – процедила я теряя терпение.

– А как же поблагодарить?

Да он издевается? Надо успокоится, Рэйман предупреждал, что они уже достаточно выпили. Лучше не нарываться. Лучше вспомнить, как в прошлом году Базматти гонял новеньких под дождем в одних портках, после пьянки. Вроде бы завтра дождь, а мне как раз надо попроситься в лесной караул. Помниться начальник нашего корпуса всегда любил мой бодрящий сбор. Надо захватить ему в подарок и напомнить заодно про прекрасный метод воспитания.

– Благодарю, извините и отпустите уже наконец, – выдавила я сквозь зубы.

Стальные пальцы на моей талии наконец разжались, и я смогла сделать шаг назад. Кожа горела, дыхание сбилось, а сердце отчего то стучало так, будто было твёрдо намерено выскочить из грудной клетки. Чувствовала себя загнанной в угол дичью. А передо мной охотник. С волевым подбородком, густыми чёрными волосами, и маленьким шрамом у виска, который так хочется погладить. Я едва доставала мужчине до плеч, поэтому мне напрямую открывался обзор на широкую грудь, литые мышцы, которые угадывались за приталенной рубашкой. Казалось, обхвати меня он посильнее, то мог бы и сломать. Или прижать ещё ближе. Мотнула головой, отгоняя странные мысли. Надо все-таки поспать, а то переутомление у меня в этот раз какое-то странное. Я уже обошла новенького и наступила на первую ступеньку лестницы.

– Какая послушная девочка.

– Да что вы себе позволяете? – обернулась и выпалила я прежде, чем успела подумать.

А было бы неплохо сначала подумать. Для разнообразия так сказать. Ой, боб мне в лоб! Да что же я творю! Теперь мы сравнялись в росте и обернувшись, я встретилась с чёрными глазами. Казалось, зрачка в них совсем нет, но если приглядеться, то видно, как в глазах мелькают фиолетовые и синие искры. Будто манят за собой, приглашая утонуть в этом непроницаемом взгляде. Мужчина продолжал ухмыляется и вдобавок скрестил руки на груди.