Кодовое имя Лис

Раздался писк, такой звук издает электронный замок, когда его открывают ключ картой. Он попытался разглядеть вошедшего, но снова не смог открыть глаза.

– Шуршит, чем он там шуршит и скрепит? Пишет что-то. Я что в каком-то захолустье? Уже триста циклов никто не использует бумагу для записи. Как же чешется все тело! Помогите мне! Что? Что тут за сигнализация, все пищит, Господи. Кто-то прибежал, слышу стук каблуков. Да помогите же кто-нибудь! Что это, мои датчики? Я умираю?! Нет, нет! Что они говорят? Я не понимаю!

Камера жизнеобеспечения выдала сигнал тревоги, уровень кислорода быстро падал. Толстяк, поедающий за своим столом тюбик со вкусом сандвича с индейкой, проворонил показания на табло и сработал вызов персонала реанимации. По коридору застучали каблуки, и в камеру вошла стройная дама в сером костюме. Возможно, впервые в жизни ее лицо было не каменно-равнодушным, а с легким натиском раздраженности. Она активировала панель контроля камеры жизнеобеспечения и задала программу реанимации. Два диска нависли над грудью обожжённого и выдали разряд.

– Если вы еще раз упустите момент понижения кислорода в крови нашего образца, я вас аннулирую, – в своей спокойной монотонной манере обратилась Серая дама к Толстяку, который подавился от этого содержимым своего тюбика.

Серая дама спокойно вышла из камеры и заблокировала за собой дверь. Ровный звук стука каблуков становился тише и тише, пока совсем не исчез. Образец 001, так окрестили в лаборатории привезённого из клиники Жень-Шень парня, который лежал в камере жизнеобеспечения уже два месяца, как они думали, в состоянии комы. Было принято решение поддерживать в нем жизнь, пока великие умы не расшифруют код его ДНК и не смогут создать клонов. Его живучесть привлекла внимание корпорации, жаждущей господства. При удачном завершении эксперимента по выведению суперсолдат они смогут получить армию, не имеющую аналогов по своей мощи. Главным аргументом в пользу выбора данного образца стала его ускоренная регенерация.

На какое-то время Толстяк даже аппетит потерял, задумавшись над угрозой Серой дамы. Она ведь, действительно, могла его аннулировать в прямом, а не переносном смысле и это было бы не увольнение. Он исправно следил за показателями, ожидая смены со своим приятелем. Нужно отметить, что они были абсолютно противоположны и даже комичны вместе. Толстяк был весом не менее ста двадцати килограммов и ростом всего сто пятьдесят шесть сантиметров, а его напарник, скелет-переросток, пятьдесят килограммов под два метра ростом, с прыщавым как у подростка лицом. Когда Тощий вернулся, Толстый нажаловался ему на Серую даму.

– Ей бы только аннулировать, – ворчал Тощий, наливая себе кофе из машинки, – Всех аннулирует, а кто работать будет? Она что ли?!

Толстяк снял лабораторный халат, скрутил из листка бумаги подобие папиросы и закинул ногу на ногу:

– Если вы еще раз упустите момент понижения кислорода в крови нашего образца, я вас аннулирую, – передразнивал он начальницу, стараясь сделать свой голос как можно тоньше.

Тощий рассмеялся и тоже подключился в игру. Он тоже снял халат и обернул его на бедрах вместо юбки:

– Вы думаете, я слабая женщина? Ошибаетесь, милок, у меня стальные яйца и поэтому я смело хожу в юбке, – с сарказмом изображал он Серую.

Лаборанты закатывались от смеха. Толстый хрюкнул, и они засмеялись еще громче, а лампочка камеры наблюдения мигала, записывая и передавая все в комнату охраны. Как раз в этот момент там находилась Серая дама. Охранник побледнел, услышав шуточки этих двух «бессмертных» и сглотнул подступивший к горлу ком. Он знал Серую даму дольше других и надеялся, что она не выйдет из равновесия. В противном случае под горячую железную руку Серой дамы может попасть кто угодно, в том числе и он сам. На его радость она спокойно продолжала наблюдать за двумя придурками, которые продолжали изображать ее и персонал. Толстый достал девайс и начал зачитывать информацию монотонным голосом, а Тощий искажал лицо в гримасах страха, попутно стараясь не захлебнуться слюнями от смеха. Дама спокойно курила тонкие сигареты с яблочным ароматом, восседая на удобном кресле охранника, закинув ногу на ногу. Медленно затушив сигарету в стеклянной пепельнице, она констатировала:

– В принципе вполне похоже, – грациозно встала и спокойно вышла.

Охранник, побелевший от страха, стер со лба седьмой холодный пот и подключил аудио связь с камерой жизнеобеспечения:

– Вам что придуркам жить надоело? Серая все это видела. Немедленно за работу!

Охранник обливался потом, старательно вытирая лоб трясущимися руками. Он был как натянутая пружина, которая вот-вот начнет раскручиваться и двигать весь механизм. Еще бы! Он столько лет работал здесь и видел куда больше, чем все остальные. Он знал, на что способна Серая дама и не понимал одного: почему эти оболтусы еще живы?!

Тощий и Толстяк забегали по камере как дристливые кошки в поисках пятого угла, собирая свои вещи и прибирая рабочее место.

– Твоя идея была! – ворчал Тощий.

– Я тебе не заставлял юбку напяливать, – отпирался Толстый.

Они переглянулись и снова закатились громким смехом. Охранник закатил глаза и хлопнул себя по лбу.

– Либо бессмертные, либо недоумки, – думал он, – Да какое либо, недоумки!

Образец 001 все так же лежал в камере, не подавая признаков активности мозга. В лаборатории, находящейся в том же секторе, что и камера жизнеобеспечения, команда генетиков экспериментировала с клетками крови и тканями образца. Уже два месяца они бились над созданием клонов. Ни одна из яйцеклеток с внедренным ДНК образца 001 не развилась до полноценного эмбриона. Бесчисленное количество колбочек, пробирок, гудящих аппаратов и копошащиеся специалисты, работающие на износ, слились в рабочем хаосе. Профессор генетик Жозе Вида Гаста безвылазно пропадал в лаборатории без сна уже третий день подряд, увлеченный экспериментом создания нового вида из предоставленных ему тканей.

– Porra! (матерится) Почему эмбрионы не живут более трех дней? Вся последняя партия погибла одновременно. Что я упускаю? Isto e merda! (дерьмо) – ругал он сам себя.

– Профессор, вам стоит отдохнуть, – обратилась к нему молоденькая темнокожая лаборантка в огромных очках с растрепанными волосами.

– Джудит, тебе самой стоит отдохнуть. Уже мешки под глазами. Не в твои двадцать лет так выглядеть.

Джудит была самой преуспевающей студенткой на курсе профессора Виды, и он согласился на эту весьма многообещающую, но засекреченную и от того в наше время опасную работу только при ее участии. Остальную команду он не знал, поэтому ему был необходим проверенный человек, на которого можно положиться и который не напортачит в эксперименте.

– Джу, проведи еще раз декодировку ДНК, мы что-то упускаем. Я вернусь через пару часов, Серая дама вызывает, – обратился профессор к своей помощнице, прочитав сообщение своего коммуникатора и, собрав диски с отчетами, вышел.

*****

Камера жизнеобеспечения.

– Я так устал лежать как овощ. Даже не могу вспомнить, что случилось со мной. Одно мне стало ясно из того, что я слышу вокруг себя: я нахожусь в каком-то контейнере и не могу управлять своим телом. Существа вокруг меня говорят на странном языке. Большинство слов мне понятны, но некоторые очень похожи на диалект солнечной системы. Это очень странно. Насколько я помню, солнечная система разрушена, и ее жители расселились по окружающим звездам. Из разговора этих двоих, что постоянно со мной, я понял, что они полные идиоты, потому что постоянно громко смеются, чамкаются и хрюкают. Спасибо урокам древних языков! Стоять, где я учился? Это так страшно – ничего не помнить. Вот свезло находиться в их компании столько времени… Нужно открыть глаза. Итак, сосредоточься. Давай же, хотя бы веки поднять. Веки с большим усилием поддаются, но я все равно ничего не вижу, только белая пелена. Ну хотя бы свет, значит я не закопан и еще жив. Не думал, что такое простое действие отнимет все мои силы. Я так устал, снова все кружится, и я погружаюсь в кромешную тьму.

Толстый, как всегда, уплетая очередной тюбик, на этот раз со вкусом пломбира, заметил изменения датчиков и замер, не вынимая его из рта.

– Мм, мм, – мычал он, тыкая сальным пальцем в монитор, – смотри на датчик. Он в сознании. Упс. Уже нет!

– Вызывай Серую, – решил Тощий.

Толстый набрал номер Серой на коммуникаторе и ждал ее появления. В момент, когда Серая дама получила сообщение перед ней отчитывался профессор Вида. Она улыбнулась и, не сообщая ничего ему, вышла из своего кабинета. Методично изучив показания, дама вернулась в свой кабинет, где ее все так же ждал профессор.

– У меня для вас новая задача, милок, – обращалась она к доктору Виде, – Мне нужны полноценные ткани из предоставленных вам образцов. Вы сможете это сделать?

– Sin, – утвердительно ответил Вида и удалился.

Серая развернулась к стене лицом и закурила свою тонкую сигарету. Ей предстояла новая большая работа. Они ошибочно предполагали, что мозг образца погиб, но видимо клетки его мозга так же регенерируют, как кожа и другие ткани. Необходимо заняться пластикой лица и замещением кожного покрова. По крайней мере в таком виде он сможет прожить намного дольше и есть шанс на оплодотворение яйцеклеток от живого донора. Остается только создать ему новую личность и тело.

ГЛАВА 4. БОЛЬШАЯ РАБОТА

Дождь на улице приятно освежает воздух, прибивая городскую пыль к асфальту. Средних лет женщина в короткой розовой куртке и черной юбке перебегает через дорогу, прикрыв голову папкой для документов. Ее это совсем не спасает. Рыжие волосы потемнели от капель и свисают сосульками по плечам, прилипая к спине нежно-розовой куртки. Она торопится успеть в бистро, расположившееся напротив ее психотерапевтического центра, в свой законный обеденный перерыв. Стуча каблучками, женщина порхает по восьми ступеням каменной лестницы и влетает в теплое помещение, наполненное ароматами свежего кофе, булочек и котлет. Широко улыбаясь, она подходит к кассе.

– Доброго дня вам, Нина, – здоровается психолог с кассиром бистро, которая стала ей почти другом за пять лет постоянных перекусов здесь, – Ну и погода, брр-р.

– Вам как всегда или специальное предложение для дождливого дня? – спросила Нина.

– Ой, было бы неплохо, – согласилась женщина и оплатила заказ, приложив к сканеру отпечаток пальца.

– Скажите, дорогая, как вы умудряетесь предлагать меню по погоде? – полюбопытствовала Ирина Николаевна, – Может у вашего владельца есть коды к метеопрограмме нашего города?

Девушка лишь невинно улыбалась, встречая нового посетителя. Ирина Николаевна присела за столик, и робот-официант на колесиках подъехал к ней с подносом, на котором приятно дымились искусственные горячий кофе с медом и горячая котлета с салатом. Она расположила все на своем столике и, вдохнув аромат кофе, отпила глоток.

– То, что нужно в такую погоду, – подумала она.

К ней за столик подсела Серая дама. Её появление никогда не было случайным и тем более она никогда не составляла компанию для дружеского чаепития. Десять лет назад они уже пересекались в больнице, и Серая дама выручила ее, попросив об услуге в будущем. Видимо этот момент пришел.

– Здравствуйте, Ирина Николаевна. У вас есть час на сборы. В вашей клинике уже все улажено. Я отвезу вас на новое место работы, – спокойно сообщила Серая.

– Куда мы отправляемся и на сколько? – уточнила Ирина Николаевна, попивая свой кофе.

– Это секретная информация. Сроки не определены, но не волнуйтесь, в средствах вы будете не обижены, – ответила Серая и положила на стол карточку с адресом точки сбора, – Жду вас ровно через час. Не опаздывайте.

Серая дама спокойно, с присущей ей уверенностью встала из-за стола и удалилась. Ирина Николаевна вызвала такси.

– Война войной, а обед по расписанию, – сама себя поучала она и закончила с обедом.

Через час Ирина Николаевна с маленьким чемоданом уже была на космодроме, где ее ждала Серая и еще двое мужчин. Их посадили на частный шаттл. Полет проходил над безжизненной территорией, где радиация настолько испортила все, что жили там только отбросы общества и беглецы, и те недолго. Устав от наблюдения за землями изгоев, пассажиры разговорились.

– Давайте познакомимся, раз нам выпала карта работать вместе? – предложил немолодой мужчина с лысиной на макушке, окруженной жидкими седыми локонами, – Я Артур Измайлович пластический хирург.

Мужчина представительный, лет пятидесяти примерно, с строгой выправкой. Одет в серые брюки и серо-голубую рубашку. На руке хорошие дорогие часы и обручальное кольцо. Большие карие глаза с характерными его возрасту мешками выглядывали под круглыми очками в тонкой золотой оправе. По внешнему виду понятно, что он достаточно преуспевающий доктор, но все знали, что Серая дама приходит только за теми, у кого перед ней долг. Она из людей, обладающих большими возможностями, но остающимися в тени.

– Я, Игорь, мастер спорта, тренер и реабилитолог, – протянул ему руку достаточно молодой на вид парень внушительных рельефов, одетый в облегающие штаны черного цвета и такую же боксерку, – А вас как зовут, юная леди?

– Ох и льстец, Ирина Николаевна. Я психолог. Работаю со всеми видами амнезии и моделирования личности, – улыбаясь, ответила Ирина Николаевна.

– Итак, исходя из имеющейся информации нам предстоит интересная работа над созданием нового человека с новой личностью, – заявил Артур Измайлович.

Ирина Николаевна и Игорь мысленно согласились с ним и пожали плечами. Под крылом шаттла показалась зеленая территория. Высокие деревья с крупными лиловыми и белыми цветами, ручьи с чистой проточной водой. После последнего масштабного восстания колонистов почти вся земля осталась бесплодной, а тут настоящий оазис похожий на рай.

– Какая красота! – восхищалась Ирина Николаевна.

Мужчины тоже внимательно осматривали местность. Те, кто постарше, еще помнили по книгам, как выглядели различные виды растений и хвойных лесов, завезенных с земли, а вот молодое поколение даже названий их не знало. Все продукты были искусственно созданы в лабораториях и напичканы ароматизаторами идентичными натуральным. Хотя никто уже не сможет подтвердить или опровергнуть их натуральность. Свежие овощи и фрукты, выращенные на марсианских фермах, спрятанные, как и города под аэрокуполами, могли себе позволить только очень богатые люди. Шаттл приземлился без резких толчков. Пилот открыл дверь и спустил трап. Как только они вышли на землю, в нос ударил свежий воздух и закружилась голова. Воздух был наполнен непривычными сладкими и пряными ароматами цветов и трав. Команду встречали Толстый и Тощий. Они посадили гостей в катер на воздушной подушке и направились в сторону гор. Возле одной из скал транспорт остановился.

– Прибыли! – сообщил Тощий и поспешил поскорее выгрузиться из катера, что у него не сразу получилось. Длинные ноги затекли в неловком положении и отказывались слушаться. Он, кряхтя и мучаясь, помогал своим ногам руками, но не мог вылезти пока на помощь не пришел Толстый. Он крепкой рукой схватил приятеля за ногу и дернул вверх. Тощий вывалился, конечно, приняв позу не известную даже йогам. Команда врачей рассмеялась, а раскрасневшийся от стыда и злости Тощий громко ругал своего друга, который уже бегал вокруг него, как шарообразная мамаша наседка, пытаясь поднять. Тощий долго отмахивался, но все же согласился. Когда он наконец встал, то по глазам было видно, что парню нужен пятый угол, чтобы там спрятаться.

Команда была на позитивном настрое, смеялись над Толстым и Тощим, которые начали толкать друг друга и препираться. Наконец лаборанты взяли себя в руки и сопроводили команду до входа в скалу. Вход был замаскирован и прикрыт растениями неизвестного вида.

– Удивительная здесь природа, – восхищалась Ирина Николаевна, – Я никогда подобного не видела, даже в архивах. Сколько уже прошло с времен последнего восстания? Лет четыреста?

– Четыреста тридцать восемь, если быть точным, – поправил ее Артур Измайлович, – Как вам удалось создать такое? – он уже обращался к лаборантам.

Тощий в принципе был немногословным и меланхоличным парнем, поэтому проигнорировал вопрос хирурга, а вот Толстый напротив был в восторге от возможности рассказать о свое самом любимом месте на Марсе.

– Двести лет назад наша компания проводила исследования на этих, тогда еще пустынных землях, и наткнулась на удивительный минерал, поглощающий радиацию. Мы провели разработки и установили по периметру аппаратуру, накрывающую всю территорию куполом, скрывающим от посторонних глаз. Наши талантливые ученые смогли вывести гибриды новых растений, приспоспособившихся к климату. Постепенно они мутировали и разрастались, и теперь эта территория пригодна для проживания! – в его голосе было столько восхищения, что он даже стал задыхаться, но продолжал рассказывать, параллельно сопровождая всех к потайной двери, – Вы представляете, что это означает для цивилизации? Восстановление кислорода! Мы наконец сможем убрать купол ультрафиолетовой защиты, мы снова будем кушать сочные плоды и гулять по зеленой траве!

– Было бы неплохо, – отозвалась Ирина Николаевна, – Заселение планеты не очень удачно закончилось. Даже после терраформирования атмосферы здесь почти ничего не растет. Вы тоже спасаетесь куполом?

– Конечно! – ответил Толстый.

– Какой у вас генератор? – поинтересовался Игорь.

– О-о. У нас неиссякаемый источник! – веселился Толстый, но его друг как-то странно взглянул на него, и он сразу замолчал.

Наполненный энтузиазмом, он открыл зеленую сенсорную панель и приложил руку к сканеру. Каменные плиты заскрежетали, навивая воспоминания об очень старом фильме про Индиану Джонса. Загорелись неоновые лампы, освещая длинный спуск с овальным сводом. Когда команда зашла, Тощий открыл панель в стене и ввел код безопасности.

– 120589, – прошептал Игорь, определив комбинацию по звуку, мама его всегда говорила, что он не ту профессию выбирает, – А вы не знаете, какая работа нам предстоит? – обратился он к Толстому.

– Мы нашли новый вид гуманоидов! Это просто…

Его оборвал Тощий, дав хорошую затрещину. Подъехала пикита, напоминающая вагонетку с американских гонок.

– Прошу вас господа и дама, – Тощий пригласил их загрузиться в данный транспорт.

Они расселись: Ирина Николаевна по середине, Артур Измайлович и Игорь по краям, как истинные джентльмены. Пикита взвизгнула и сорвалась вниз по железным рельсам, тогда доктора поняли, что отсылка внешности пикиты к американским гонкам не случайна. Пара минут бешеной скорости и они затормозили.

– Ух! – крикнули лаборанты и ударили в ладоши, а доктора не двигались, отходя от шока, у Ирины Николаевны даже приподнялись у корней ее рыжие тонкие волосы.

В это же время неизвестный никому мужчина, искалеченный и обожженный, окрещенный Серой дамой образцом 001, болтался в камере жизнеобеспечения, пытаясь вернуться в реальность. Он потерялся во времени, сбился со счета дней. Время тянется так медленно, словно вся реальность исказилась и стала похожа на…, на плавание в желе против течения. Он уже несколько месяцев размышлял о своем состоянии, вспоминал уроки древних языков, сосредотачивался на своих ощущениях и старался вернуть контроль над своим телом. Со стороны это напоминало редкие и мелкие судороги отдельных мышц. Система фиксировала короткие вспышки активности мозга, что вызывало у всех надежду на его восстановление. Почти за три месяца случилось невероятное: кожа восстановилась полностью, раны затянулась, оставляя уродливые шрамы на теле, мышцы срослись, но рука атрофировалась и ее решили удалить. Но самое удивительное – почти полное восстановление тканей мозга. Парадокс был в том, что зона памяти не помнила, из каких клеток восстановилась и была как у новорожденного. Отсюда специалисты сделали вывод, что если он восстановится, то будет как младенец и учить его придется с самого начала.

– Тишина, такая непривычная. Где эти оболтусы, которые сутками жужжат рядом со мной и смеются? Один из них часто пускает газы, а второй кричит на него, видимо зажимая нос, потому что голос у него меняется, становится похожим на мультяшный. Эх, я бы сейчас не отказался от просмотра какого-нибудь фильма с бутылкой сагерского базира. Он чем-то похож по вкусу на пиво две тысячи восьмидесятых годов землян, хотя та дрянь порошковая, а эта из плодов удивительного растения, которое растет на моей родной Морфи. Удивительная планета, зеленая и яркая. Наши три солнца греют ее круглый год. Мы хоть и хищники, но войн не устраиваем. Все наши войны заканчиваются одинаково, в круг выводят двух лучших воинов, и их битва решает исход войны. Интересно, где я сейчас? Последнее, что помню это миллиарды звезд в холодном пространстве космоса за стеклом моего корабля. Потом сработала система оповещения и сильный взрыв. Огонь, дым и девушка со светящимся шаром в руке. Я точно знаю, что раньше ее никогда не видел, но она так знакома мне. Мне кажется, я знаю ее, но это просто невозможно. Ай! Что за черт?! Как же больно… правая рука словно горит! Меня режут?! Стойте! Нет!

Робот-хирург начал запланированную операцию по ампутации отсыхающей правой руки. Лазер медленно скользил по кругу, одновременно прижигая кровоточащие сосуды. Пациент забился в судороге и резко выгнулся, он раскрыл глаза и в панике крутился в жиже камеры. Собрав силы, он сломал кружащего вокруг него робота и избавился от лазера.

Он паниковал, и адреналин требовал дышать чаще, но кислородная маска не давала этого. Тогда пациент сорвал ее и начал бить кулаком по стеклу. Стекло не поддавалось, и тогда он выпустил когти, размахнулся, ударил по нему дважды, рисуя сетку. Стекло затрещало и лопнуло, вынося пленника из камеры волной розовой жижи, стремящейся заполнить появившееся свободное пространство. Пациент, покрытый слизью, как младенец из утробы матери, рухнул на пол и закашлялся. Подняться сразу не получилось, мышцы атрофировались за время комы, но тот не сдавался. Рыча и стискивая зубы, он карабкался вдоль стены, цепляясь за все, что мог, пытаясь добраться до двери. Вот он уже протянул руку к ней, понимая, что не знает кода, но дверь запищала и открылась. Перед ним стояла красивая землянка с огненными рыжими волосами. Она явно была напугана увиденным.

– Видимо выгляжу я так же, как и ощущаю себя, – подумал образец 001 и отключился, со шлепком рухнув на пол.

– Что это?! – спросила испуганная Ирина Николаевна.

– Видимо наша работа… – ответил Артур Измайлович, присевший на корточки, для изучения изуродованного лица и руки.

ГЛАВА 5. ВВОДНЫЙ КУРС

– Долго нам еще? – Ирина Николаевна обращалась к лаборантам, быстро шагая и цокая по каменному полу каблучками.

– Мы уже почти на месте, – отозвался Тощий, – На самом деле вам очень повезло, это уникальный случай. Объект выжил после страшных травм, и Серая дама хочет разгадать тайну его живучести. Если вы сможете это сделать, то мы сможем выделить ген, отвечающий за это, и привить шахтерам, добывающим энергокристалы, тем самым повысить продолжительность и качество жизни.

– Или вы выведете суперсолдат?! – съязвил Игорь, и на него все обернулись.

Конечно, эта мысль посетила всех, но только ему по его молодости хватило глупости высказать свое мнение в слух. Толстый подвел их к очередной металлической двери с самым современным кодовым замком. Электронный глаз просканировал всех подошедших, и голограмма охранника запросила код доступа. Толстый с довольным видом достал из-за пазухи ключ-карту и приложил к замку.

– Дамы вперед! – сказал он, пытаясь подражать жесту этикета старых лет, но получилось что-то похожее на то, как индюк раздувает перья и наклоняется вперед.

Дверь пикнула, и Ирина Николаевна сделала шаг внутрь, где перед дверью на четвереньках с вытянутой рукой стоял гуманоид, покрытый слизью и кровавыми разводами по правому плечу. Но это было не самое пугающее, у него не было почти половины головы, а точнее, правой височной доли и нижней челюсти. Она застыла от страха, ожидая нападения, но он со шлепком упал на пол.

– Что это?! – спросила испуганная Ирина Николаевна.

– Видимо наша работа, – ответил Артур Измайлович, присевший на корточки, для изучения изуродованного лица и руки, – Я так думаю, что стоит приступить прямо сейчас, пока ткани срослись не полностью.

Операционная, оборудованная по высшему слову техники, наполнилась жужжаньем роботов хирургов. Артур Измайлович бегал между операционным столом и пультом управления микрохирургов, предпочитая контролировать весь процесс лично. Самую большую сложность представляло восстановление лица пострадавшего. Он просканировал его череп и создал 3d модель, отсутствовала часть правой височной доли и нижняя челюсть. Артур Измайлович принял решение создать парню новое лицо, поскольку строение тела у него было схожее с человеческим. Доктор Вида Жозе Гаста принес восстановленные ткани мышц из образцов, предоставленных Серой дамой. Уже почти девять часов длилась операция. Изрядно уставший хирург присел на крутящийся стул возле своего пациента и вздохнул: