Солнце, что следует за Луной. Ожидание

– Не нужно, я могу сама!– отвечала она с испугом, не давая стянуть с себя одежду.

– Прошу вас, госпожа, это наша работа,– настойчиво сказала одна из девушек, срывая сорочку с плеч Елены. Держа ее под руки, чтобы не поскользнуться на гладких ступенях, служанки помогли ей опуститься в купель. Это была не просто вода, Елена зачерпнула горсть и поднесла к лицу, чтобы вдохнуть чудесный аромат, ей показалось, что здесь аромат полевых цветов переплетался с нежным благоуханием розы.

– Что это добавлено в воду?– спросила она одну из девушек, натирающей солью и маслом ее спину.

–Особенный состав эфирных масел,– объяснила та,– госпожа Анника распорядилась добавить его в воду.

– Какой чудесный аромат!

– Ещё бы,– с гордостью продолжила девушка,– ведь госпожа Анника знаменита на всю Империю.

Елена подняла на неё удивлённые глаза.

– Я не знала.

– Что вы, госпожа!– воскликнула поражённая такой неосведомленностью девушка. – Духи и эфирные масла госпожи Анники самые дорогие и известные! Ими пользуется вся знать, и сам император с придворными!

Елена задумалась. Откуда ей собственно было знать, чем пользуются у себя в ванной герцоги и император?

Помыв тело и волосы Елены и обернув ее чистым белым полотенцем, девушки помогли ей выйти из купели и вернуться обратно в спальню.

Нимфея уже проснулась и, испугано поджав ножки на кровати, озиралась вокруг, явно не понимая, что за суета стояла в комнате.

– Маленькую госпожу так же велено искупать,– снова отчеканила Кэролайн.

Две девушки уже было подошли к девочке, чтобы отвести ее в ванную, но Нимфея не далась. Она рывком спрыгнула с кровати и подбежала к Елене.

– Ну–ну, моя хорошая,– попробовала успокоить испуганную девочку Елена,– это очень приятно. А чтобы ты не боялась, я буду стоять рядом, хорошо?

Она взяла ее на руки, и только после того, как поняла, что девочка успокоилась, понесла ее мыться. После водных процедур Елена уже хотела достать их одежду, но тут Кэролайн сказала:

– Для вас госпожа Анника приготовила наряды,– она указала рукой на лежащие на уже убранной кровати два платья, большое и поменьше.

– Зачем госпожа Анника дала нам одежду?– удивилась Елена. – У нас есть же своя.

Кэролайн даже бровью не повела.

– Госпожа хотела так выразить вам своё почтение и благодарность за спасение господина Аталлоса, вдобавок ко всему, за завтраком уже собралось общество.

– Какое ещё общество?!– воскликнула встревожанная Елена.

– Ближайшие друзья господина Аталлоса,– объяснила Кэролайн,– которые поспешили проведать своего друга, как только узнали о случившемся. Именно поэтому госпожа Анника хотела, чтобы вы с господином Варди выглядели соответствующие.

Елене не очень понравилась эта идея.

«Почему бы просто не дать нам уйти?– думала она лихорадочно, пока служанки, окружив ее со всех сторон, помогали надевать платье,– зачем представлять нас своим друзьям?» Платье уже почти было надето, оно было сделано из тончайшего, воздушного розового муслина, обволакивающего тело, словно облако. Плечи открытые, рукава короткие до локтя, верхняя юбка была кокетливо собрана и из-под неё выглядывал нижняя юбка из белоснежно–белого шелка, такого же, что и пояс на талии. Елена в недоумении смотрела на эту роскошь на себе, и не знала, что думать, и как на такое реагировать. Она посмотрела в другой угол комнаты, где девушки уже застёгивали последние пуговицы платья, надетого на Нимфею. Для неё был выбран так же муслин, только нежного василькового оттенка. Так же были подобраны туфли по размеру и в тон нарядов, а после этого несколько девушек окружили Елену и Нимфею и стали причесывать их волосы.

На все сборы вместе с принятием ванны у них ушло более двух часов, все это время Кэролайн то приходила, то поспешно выходила зачем-то. Наконец, когда Елена с Нимфеей были полностью готовы, она вновь вернулась в комнату и, склонившись в поклоне, проговорила:

– Пожалуйте завтракать, вас ожидают на террасе в саду.

Елена вышла, держа за руку Нимфею. У самой двери она увидела Варди.

–Елена!– воскликнул он в нетерпении. – Наконец–то! Сколько можно ждать?!

Елена не узнала своего друга. На нем был надет белый костюм с пышными расшитыми золотом рукавами и высоким воротом. Волосы были гладко причёсаны, на ногах изысканные туфли. Он выглядел настоящим аристократом. С толь единственной разницей, что было видно, насколько ему неудобно и не комфортно в этой одежде.

– Уф,– пыхтел он, как чайник на огне, и обливаясь потом– я прошёл целую пытку с утра! Вас тоже купали в каких-то вонючих маслах?! И эта кошмарная одежда, я весь чешусь! Как только герцоги да господа в этом ходят?! – И с этими словами он стал нервно чесать шею в области воротника.

Елена попыталась сдержаться, но, ещё раз взглянув на измученное, все красное, словно помидор, лицо Варди, она не выдержала и громко расхохоталась.

– Чего смешного?!– обижено проворчал Варди, продолжая нервно чесаться.– Елена, умоляю, помоги мне!– взмолился он наконец.

Все ещё плача от смеха, Елена подошла к страдальцу и расстегнула несколько пуговиц у него на шее, ворот перестал так сильно давить, и Варди издал вздох облегчения.

– Ох, спасибо, ты меня просто спасла…

– Всегда пожалуйста,– весело ответила она.

Казалось, Варди только сейчас как следует ее рассмотрел.

– Ммм, мне эти шелка явно не идут, но ты выглядишь потрясающе, Елена, словно была рождена для всего этого,– добавил он, немного погрустнев.

– Перестань, о чем ты? Ты словно забыл, кто чистил коровники и конюшни у господ Наттеньеров?

– Прошу прощения,– послышался голос Кэролайн, все ещё стоящей рядом,– но господа ожидают вас за завтраком.

– Ну, что ж, пойдём, поедим хотя бы,– добавил Варди,– не зря же был устроен весь этот маскарад с переодеванием?

Кэролайн пошла вперёд, показывая друзьям дорогу до сада. Где на белой террасе, окружённой кипарисами и розовыми кустами, стоял большой круглый стол, накрытый для завтрака. За ним, по всей видимости уже не первый час, сидели люди. Кроме госпожи Анники, Варди с Еленой смогли узнать лишь вчерашнего врача–господина Савалли. Между собравшимися шло какое-то горячее обсуждение.

– Сколько ещё?!– горячо возмущался мужчина с длинной чёрной бородой и пышными усами. – Сколько ещё нам это терпеть?! Теперь велеты нападают на мирных людей средь бела дня, за тысячи километров от границ Империи!

–Викар прав,– вторил ему другой мужчина, лысый и с круглой золотой серьгой в левом ухе,– продажность наших чиновников дошла до своих пределов. Но почему велеты орудуют именно вокруг Фарсалы? Уж не замешан здесь мэр и его ближайшее окружение? Что скажешь, Арлан? Ведь ты служишь в мэрии, есть ли какие новости? Слухи? – он перевёл взгляд на худого, высокого юношу с нервным лицом, одетого в чёрный сюртук с белом воротником.

– Нет, Кеган,– отвечал он,– мэр очень скрытен, никому не доверяет, даже друзьям из знати, с кем пьет и играет каждый день.

–Возможно, мэр и скрытен, а вот его жена, Алва Тодерон, не отличается молчаливостью, – проговорила госпожа Анника и многозначительно посмотрела на своих гостей.

– Вы что-то знаете, госпожа?– спросил с живым интересом, сидящий рядом с ней Савалли.

Прежде чем ответить, госпожа Анника взяла с тарелки какой–то жёлтый шарик, изящно обмакнула его в красный соус, и положила в рот. Лишь после того, как она закончила есть, она вновь подняла на своих гостей глаза. Те смотрели на неё с нетерпением.

– Ее милость – частая гость в наших салонах шелка, как вы знаете,– начала она, – и вот на днях я заходила в один из них, проверить дела, как раз в это время Алва Тодерон находилась в одной из специальных комнат для важных персон, примеряла драгоценную пурпурную парчу для платья. Швея, что снимала мерки в тот день, посетовала, что участились набеги велетов, и она боится, как бы они не напали на город. На что госпожа Алва с веселом смехом ответила, что даже если и нападут, то им нечего бояться. Вот так вот, господа. Жена мэра уверена в своей безопасности, и что велеты их не тронут.

– Я так понимаю,– сказал Савалли с усмешкой,– что под выражением «им боятся нечего», госпожа Алва имела ввиду совсем не Фарсалу с жителями.

– Продажные твари! – вскричал Викар, вскакивая с места, но тут же осекся, увидев зашедших на террасу Варди и Елену с Нимфеей.

Гости и хозяйка быстро переглянулись между собой, словно передавая сигнал, что нужно замолчать.

– Мои дорогие друзья!–воскликнула госпожа Анника с улыбкой, вставая со стула. – Прошу не стесняйтесь, проходите сюда, – она указала на два свободных места по правую сторону от себя.

Четверо мужчин, сидящих за столом, поднялись и склонили головы в приветствии.

– Господа, прошу любить и жаловать, без этих отважных людей мои дорогие супруг и сын были бы уже давно мертвы.

Сегодня госпожа Анника выглядела очень эффектно, одетая в тяжелое платье из зеленой парчи с высоким воротом, декорированным мехом, и длинными, расшитыми крупными цветами, рукавами до самого пола. Густые волосы были зачёсаны наверх в высокую причёску. Она была необыкновенно красива, с горделивой осанкой, все движения плавные и изящные, она умела держать себя так, что с первых же минут располагала к себе, при этом сохраняя дистанцию. Госпожа Анника ощущала себя не просто женой купца, а полновластной хозяйкой огромного богатого поместья и владелицей успешного семейного производства.

Грациозно поднявшись со стула, она подошла к Елене, взяла ее за руку и, тепло ей улыбаясь, проговорила, обращаясь к гостям:

– Эту отважную девушку зовут Елена. А ее…,– хозяйка на мгновение запнулась и перевела взгляд на Варди,– а ее друга и помощника зовут Варди. А у этой малышки самое чудесное имя, что бывает на свете– Нимфея! Прошу, садитесь за наш стол, друзья. Она подвела Елену к стулу возле себя и помогла сесть.

От такого пристального внимания Елене было не по себе, но она изо всех сил старалась скрыть своё смущение. Варди, казалось, тоже был совсем не рад всему этому, он тяжело опустился на стул рядом с Еленой и угрюмо обвёл глазами стол и гостей за ним. Господа явно с интересом рассматривали эту необычную пару с ребёнком. Даже Савалли, с которым они расстались лишь вчера вечером, казалось, все ещё был очень озадачен, и с нескрываемым любопытством разглядывал Варди, Елену и сидящую на ее коленях девочку, которая совершенно не была похожа ни на кого из них. Почувствовав неловкое молчание, госпожа Анника решила начать непринужденный разговор:

– Как вам спалось, друзья?

– Спасибо, все было хорошо,– коротко ответил Варди.

– Комнаты роскошные, мы не привыкли к такому, – сказала Елена, смущенно улыбаясь.

– Что за глупости,– госпожа Анника махнула рукой,– для вас могли быть приготовлены лишь самые лучшие комнаты в этом доме. Но я ещё не представила вам моих друзей,– и она перевела глаза на гостей и стала по очереди называть их имена.

–Господин Викар Диоклей,–начала хозяйка с мужчины с чёрной бородой. Он поднялся и поклонился,– господин Кеган Пазарли,– мужчина с сережкой так же встал и поклонился,– и господин Арлан Кассано, сын нашего дорогого друга Васко Кассано.

– Который сидит в тюрьме,– с горькой иронией добавил господин Викар.

Госпожа Анника многозначительно посмотрела на него.

– Да, к сожалению, суд постановил нашему другу тюремный срок за долги,– объяснила хозяйка,– но мы не теряем надежду освободить его в ближайшее время.

– Ну, а со мной вы уже знакомы,– сказал Савалли, вставая и также кланяясь.

– Да, с нашим замечательным другом и по совместительству врачом вы уже познакомились вчера вечером,– с улыбкой добавила госпожа Анника,– сегодня Савалли пришёл самым первым, чтобы проверить Спируса.

– Как себя чувствует господин Аталлос?– поинтересовалась Елена.

– Намного лучше, слава предкам,– отвечала госпожа Анника,– но ещё очень слаб. К счастью, ему достаточно быстро была оказана помощь, и он не успел потерять много крови. Это все благодаря вам. Я не устану вас благодарить, дорогие Елена и Варди.

Варди на это только хмуро что-то пробурчал, поэтому быть вежливой Елене пришлось за двоих:

– Что вы, госпожа Аталлос. На нашем месте так поступил бы каждый.

– Вы спасли нашего друга, а это очень много,– проговорил господин Кеган, улыбаясь,– расскажите же о себе. Откуда вы? Куда держите путь?

– О, это очень увлекательная история, я в этом уверена,– сказала госпожа Анника,– но дайте же возможность Варди с Еленой и Нимфеей позавтракать! Кэролайн, позови к столу Ханбека с Дамирой.

– С моим отважным сыном вы уже знакомы, а вот с моей дочерью Дамирой пока еще нет. Ей четырнадцать. Во всех смыслах непростой возраст,– добавила госпожа Анника со вздохом,– но Елена, я знаю, что этот вопрос может быть неуместен, но мне кажется, что вы с ней практически ровесницы, разве нет?

– О нет, госпожа, мне этой весной исполнится восемнадцать,– ответила Елена. На самом деле, она так лишь предполагала, своего точного возраста девушка не знала, как и дня рождения. Но поскольку она очень любила весну, то решила, что пусть это будет месяц май, а возраст на глаз определила ей в своё время тетушка Магги.

– Всего три–четыре года разницы, это совсем ничего! Вы могли бы стать подругами…

– Я с удовольствием познакомлюсь с молодой госпожой,– отвечала вежливо Елена.

– Ну что ж, угощайтесь, дорогие гости,– сказала хозяйка, показывая на стол.

Елена посмотрела на блюда и растерялась. Никогда в жизни она не видела такой еды, и даже не знала, как ее есть.

Посередине стола стоял большой круглый серебряный поднос, весь уставленный небольшими тарелками и мисками, так же из серебра. А на них красовалась в изобилии еда, такой консистенции и формы, что, хотя Елена и проводила много времени на кухне, помогая тетушке Магги, не могла узнать в ней ни одно традиционное блюдо. Тут лежали необычной формы булочки, круглые жёлтые шарики, посыпанные белыми семечками, различная сладкая выпечка, обильно политая мёдом и посыпанная дроблёнными орехами, далее блюда с маринованными фруктами, пшеничные лепешки, какие-то белые, зеленые, красные соусы и пасты. Возле каждого из гостей стоял персональный маленький поднос, на который можно было класть всего понемногу, но ни ножа, ни ложки не было. Гости ели руками. А закончив, слуги подносили каждому небольшую серебряную мисочку с водой и розовым маслом, в которой они мыли руки. Заметив растерянность Варди и Елены, госпожа Анника решила не навязчиво им помочь. Она подняла руку и поднесла ее к пшеничной лепешке, положила на поднос перед собой, оторвала от неё небольшой кусок, завернула и обмакнула сначала в зеленую пасту, затем в красный соус и аккуратно положила в рот. Елена внимательно наблюдала за ней и в точности повторила все ее движения. Вкус, что она ощутила у себя во рту нельзя было сравнить ни с чем, что она ела до этого. Пряный, терпкий и жгучий. Но ей понравилось. Она решила попробовать желтые шарики – и они оказались такими вкусными, что Елена, съев две штуки, поняла, что может съесть намного больше, но не знала, насколько это будет выглядеть прилично. Поэтому, чтобы не привлекать внимания, она решила, что сначала возьмёт попробовать что-то другое, а затем вернётся к шарикам. Обрадовавшись своей задумке, она положила перед собой и Нимфеей немного маринованных фруктов, и помогла девочке их съесть. Той явно тоже пришлось по вкусу угощение. А вот Варди совсем ни к чему не притронулся. Лишь уныло жевал во рту пшеничную лепешку, по всей видимости, это было единственное, что он находил для себя более или менее съедобным.

Госпожа Анника улыбалась, наблюдая за ними, другие гости так же не скрывали своего любопытства.

– Там откуда вы, видимо, не подают таких блюд?– спросил господин Кеган, покручивая свой чёрный ус.

– Да, еда, которую мы привыкли есть совершенно другая,– отвечала Елена.

– Вы нам все же раскроете, откуда вы прибыли? – снова спросил господин Кеган. – Госпожа Анника совсем не многословна на ваш счет. А я жутко люблю всякие тайны и интересные истории.

– Я правда не знаю, действительно ли наша история такая уж интересная, – отвечала Елена. – Мы бывшие крепостные, которые получили вольную…– она замолчала и перевела глаза на сидящих вокруг стола людей. Уже первые ее слова вызвали волну удивления на их лицах. И действительно, как часто можно увидеть крепостных крестьян, сумевших разорвать кабалу и выкупить себя?

– Дальше ещё интереснее, господа,– пообещала с улыбкой госпожа Анника,– Елена, скажи, у кого вы работали?

– В поместье герцога Дорана Наттеньера.

Господа застыли в изумлении.

– Младшего брата императора?! – переспросил в волнении господин Викар.

Елена утвердительно кивнула.

– Я видел его лишь однажды в Альнааре,– продолжил господин Викар,– у него какая-то необыкновенно красивая жена?

– Да, все верно,– отвечала Елена, – герцогиня Родгена очень красивая женщина.

Арлан Кассано воскликнул:

– Красивая, а старший сын чуть императора не отравил.

– Ну тут все понятно, – пожимал плечами Кеган, – захотел скорее занять трон.

Между господами завязалась горячая беседа относительно недавних трагических событий, случившихся в поместье Наттеньер.

– Подождите! – вскричал Арлан, он был по своей натуре очень эмоциональным молодым человеком, и то и дело в разговоре переходил на крик. – Ведь вы, госпожа Елена и господин Варди, как раз были в это время в поместье. Возможно, вы сможете рассказать нам подробнее…

Но Варди не дал ему договорить. Совершенно неожиданно он поднял руки и со всей силы стукнул кулаками по столу, так что все гости вздрогнули от испуга, а несколько блюд с соусами перевернулись и потекли зелено–красными струйками по белоснежной скатерти. Юноша встал во весь свой рост и мрачно, исподлобья обвёл всех глазами.

– Благодарим за гостеприимство, господа, но нам пора. Пошли, Елена! – он схватил ее за руку, рывком поднимая со стула.

Гости испуганно примолкли и лишь недоуменно переглядывались между собой.

– Друзья, простите нас,– проговорила растерянно госпожа Анника, поднимаясь,– мы имели бестактность задавать слишком много вопросов! Но этого больше не повториться! Обещаю!

– Да, простите нас, – произнес Арлан, виновато кланяясь, – мой рот идет впереди моих мыслей – в этом моя беда.

Нависла тягостная тишина. Но тут на террасу вбежала девушка в голубом платье.

–Мама!– вскричала она в волнении.– Почему ты не предупредила меня, что господин Савалли тоже здесь?!

Госпожа Анника, как и все гости, все ещё находилась под впечатлением только что произошедшей сцены, и потому не сразу ответила.

– Дамира!– воскликнула она наконец. – Что за манеры?! Разве так должна себя вести молодая госпожа?! – и, обратившись к гостям, она несколько смущенно проговорила,– прошу простить мою дочь, друзья, она порой бывает слишком непосредственной.

– Молодость!– проговорил с улыбкой господин Кеган.

–Елена, Варди, познакомьтесь с моей дочерью Дамирой.

Варди все ещё мрачно смотрел на Елену, и, казалось, не слышал госпожи Анники. Но Елена, повернувшись, поклонилась в знак приветствия и посмотрела на юную госпожу.

– Так это и есть они?– прошептала девушка на ухо матери, но так, чтобы было слышно всем, – это про них же рассказывал Ханбек, что они живут в свободным отношениях?! – При этом она смерила Елену насмешливым взглядом.

– Дамира!– строго проговорила госпожа Анника.– Как тебе не стыдно даже думать такое?! Не то что говорить!

– А что я такого сказала? – насмешливо сказала девушка.– Лишь правду.

– Прекрати немедленно!– воскликнула ее мать, пытаясь усмирить строптивую дочь. – Без этих людей твоего отца и брата не было бы в живых! Прояви уважение!

Этот аргумент был настолько безапелляционным, что даже Дамира немного притихла и перевела взгляд с Елены на Савалли, ее глаза тут же загорелись.

– Господин Савалли! Я так рада, что вы сегодня пришли к нам! Вы так давно не посещали нас!

Молодой врач поднялся со стула и вежливо поклонился.

– Прошу прощения, юная госпожа, я был занят, особенно много времени у меня отняло устроение приюта.

Девушка поджала алые губки.

– Зачем вы так много на себя взяли?–обижено проговорила она. – И этот приют! Зачем вам это?!

Савалли, смущенно улыбаясь, молчал, не зная, что ответить.

– Госпожа Дамира, я очень надеюсь, что нас с Викаром и Арланом вы тоже рады видеть?– с улыбкой спросил Кеган.

– О чем ты,– весело сказал Викар, подмигивая другу,– мы с тобой уже не в том возрасте, а Арлан не такой очаровашка, как наш господин врач.

– Да уж, куда мне,– со смехом отвечал Арлан.

И переглянувшись между собой, все трое друзей расхохотались в голос, заставляя Савалли и Дамиру густо покраснеть.

– Перестаньте вгонять в краску мою дочь, господа!– воскликнула с улыбкой госпожа Анника.– Дамира, сядь за стол наконец! Кэролайн, нам нужно поменять скатерть и принести ещё блюд! Елена, Варди, простите мою дочь за бестактность, прошу, садитесь за стол! Нам ещё так много стоит обсудить.

Елена села, но Варди все ещё упрямо стоял.

–Варди…– шепнула она и потянула того за руку. Он недовольно вздохнул и тяжело повалился на стул.

Дамира оказалась прямо напротив Елены. Дочь госпожи Анники была точной ее копией, с толь лишь разницей, что волосы у неё были цвета меди. Она совсем не выглядела на четырнадцать. Прекрасно сформировавшееся молодое тело и горящие живые глаза, влюблённо смотревшие на смущенного Савалли, Дамира несомненно была очень хороша и жаждала любви.

– Ну так расскажите, где вы пропадали?!– снова воскликнула она, изящно положив голову на руку.

– Дамира! Немного уважения, пожалуйста! Что за ребёнок!– госпожа Анника была явно расстроена таким поведением дочери.

– Все в порядке,– сказал с улыбкой Савалли, пытаясь успокоить хозяйку и немного смягчить обстановку,– я, как уже говорил вам, госпожа Дамира, занимался детским приютом, он требует немалого внимания.

–Тородд любит у нас благотворительность,– с иронией заметил Кеган.

– Это не благотворительность, а обычная помощь тем несчастным семьям, что настолько бедны и загнаны в угол, что решаются на самое страшное– продавать в рабство и притоны своих родных детей,– отвечал горячо Савалли.

– Вы такой благородный!– вздохнула с восхищением Дамира.

– А по-моему, это глупость,– продолжал господин Кеган,– эти дети привыкли к грубой и тяжелой жизни, и именно она их и ждёт.

– Но по крайней мере они смогут вырасти свободными и у них будет выбор!– объяснил Савалли своему другу, который смотрел на него с нескрываемым скептицизмом.

– Выбор – это слишком сложно для голодранцев, – заметил Кеган.

– Господа, подождите спорить, интересно, что думают по этому поводу наши новые знакомые?– спросил господин Викар и перевёл взгляд на Елену с Варди.

– Если бы мне в десять лет дали сделать выбор между рабством и свободой, – начал Варди, который впервые решил вступить в беседу, – я выбрал бы свободу. Я как раз из голодранцев, как изволил выразиться господин Кеган. И кому как ни нам понимать цену собственной жизни.

Повисло неловкое молчание.

– Елена, дорогая, а что ты думаешь по поводу деятельности нашего друга? – спросила смущенно госпожа Анника.

– По-моему, то что делает господин Савалли, достойно уважения,– ответила Елена,– у людей должен быть выбор в жизни, а дети, если они растут в любви и заботе, смогут стать взрослыми, способными изменять мир вокруг себя, создавать что-то, а не только брать и разрушать.

– Вот тут с вами не согласен, сударыня,– перебил господин Кеган,– А как же дети наших аристократов и герцогов–уж в какой только любви и заботе не растут, а что из них получается? Так, трутни.

– Конечно, если их с малых лет приучают к тому, что есть они – люди высшего света, а есть все остальные, которые лишь их слуги и рабы,– отвечала с горячностью Елена,– но, говоря о том, что дети должны расти в любви, я имела в виду, что эта любовь должна учить их сочувствовать слабому и больному, тому, кто сейчас страдает. Уметь протянуть руку помощи тем, кто дошёл до точки, до отчаяния. Потому, как жизнь настолько изменчива, что сегодня ты–на вершине мира, а завтра вдруг потеряешь все и станешь сам рабом и слугой, и тогда кто посочувствует тебе, если сам ты никогда не знал, что такое жалость и милосердие?– Елена замолчала, перед ее глазами возник образ герцога Лейва, в дорогих шелках и бархате, с нахальной усмешкой на лице, таким она знала его большее время. Но тот день, когда его этапировали на северные верфи, Елена не забудет никогда. Ровно за несколько дней Лейв превратился из пышущего здоровьем и жизнью мужчины в сгорбленного седого старика с испуганными глазами на исхудалом лице. И когда его со связанными руками и кандалами на ногах закрывали в повозке с решетками, ни у кого из слуг, кто вышел посмотреть на него, не набежала на глаза даже малая слеза сожаления.