Трагедия российского образования

2. Профессии описывают исключительно профессионалы, объединённые в группы, союзы и сообщества.

3. Описание профессии в виде стандарта является прямым и точным техническим заданием на профессиональную подготовку.

4. Преподаватель обязан иметь профессиональную квалификацию по преподаваемой профессии.

5. Нужна обязательная профессиональная аккредитация образовательных программ непосредственно профессиональными сообществами и работодателями.

6. Обучение непременно должно сопровождаться профессиональной практикой на протяжении всего обучения.

7. Допуск в учебное заведение профессионального образования необходимо осуществлять через специальные экзамены на конкурсной основе по способностям, а не по баллам ЕГЭ.

8. Допуск в профессию осуществлять только через профессиональный экзамен профессиональному сообществу, дабы исключить появление на рынке дилетантов с дипломами.

Похожие принципы заложены были в доктрину Национальной системы квалификаций Российской Федерации, цель которой заключается в модернизации профессионального образования под быстроменяющиеся условия инновационной экономики и кардинального обновления технологического уклада. К сожалению, надежды на скорое переустройство российского образования по перечисленным правилам обидным образом оказались иллюзией несбывшейся мечты. Нельзя сказать, что совершенно ничего не получилось. В известной степени мы получили профессиональные стандарты для правильного ориентирования подготовительного процесса специалистов, но оказалось, что не все эти профили профессий таковыми являются по сути, так как разрабатывались учебными заведениями на базе старых образовательных программ. Откройте любой профессиональный стандарт на специальность выше рабочего и вы убедитесь в том, что главным требованием к профессионалу является подтверждённое наличие диплома формального государственного образования, а там, где речь идёт об инженерном и руководящем персонале, чёрным по белому прописаны «бакалавры» и «магистры». Такую провокацию могли преподнести исключительно господа, работающие в учебных заведениях, тупо продолжающих политику Болонского двухуровневого процесса и не способных понять, что на рынке труда нужны не остепенённые квазиученые, а СПЕЦИАЛИСТЫ с конкретными квалификациями и работодателю совершенно фиолетово, где и сколько учился человек.

Другая несбывшаяся мечта – профессиональная аккредитация профессиональными сообществами образовательных программ. Она вроде есть, но она добровольная, хотя Роскомобрандзор добавляет пару баллов учебному заведению за наличие таковой при мониторинге и продлении лицензии. Необязательность и платность этой процедуры перечёркивают на нет все старания профессиональных сообществ и работодателей получить доступ к контролю качества программ.

Следующий негативный момент – формальное образование продолжает наполняться абитуриентами поколения ЕГЭ. И чем дальше этот процесс идёт, тем менее надежд на улучшение.

И последнее. Независимая от образования система оценки квалификаций была запущена в июле 2016 года, а в учебных заведениях проведение профессионального экзамена перед государственной аттестацией запускается только в 2022 году и то, как пилотный вариант. Хотя, и здесь возникает вопрос – а почему этот экзамен проводят в учебном заведении, если он изначально независим от образования. Думаю, что снова подсуетились сами вузы и сузы, дабы создать ту же иллюзию процесса и скрыть реальный уровень готовности выпускников к профессиональной деятельности. Профанация на лицо.

В общем, сказанное выше я уже выносил на суд экспертного сообщества в прежних своих работах и не стану дальше развивать критику сложившейся практики, заключив лишь определением первого образа российской системы образования:

Неповоротливая и малоэффективная государственная система формального профессионального образования, постоянно отстающая от быстроменяющихся требований рынка труда, застрявшая в старых образовательных технологиях, преподавальческом консерватизме, в болоте административно- бюрократического тотального надзора и чрезмерного контроля.

Понимание иллюзорности надеж на самосовершенствование государственной системы подтолкнуло ряд крупных и утвердившихся на мировом рынке акул российской промышленности к созданию собственных (корпоративных) учебных заведений, где названные в начале статьи правила были легко приняты и реализованы. Наименования, структура, правовые формы, уровень предоставляемого образования в каждом случае различаются и наверняка нет единой модели, но, во-первых, процесс на стадии становления, во-вторых, каждая корпорация решает через них только самые острые и насущные проблемы своего персонала, в третьих, аппетиты соизмеряются с материальными возможностями и стратегией развития. Где-то мы можем увидеть центры подготовки рабочих кадров, в другом месте действуют учебно-производственные курсы повышения квалификаций и переподготовки персонала, в наиболее больших отраслевых объединениях ставятся более амбициозные задачи подготовки специалистов с высшим образованием в корпоративных университетах. Разные подходы и к формированию преподавательского состава: от привлечения собственных высококвалифицированных мастеров до найма профессорского состава из отраслевых вузов или проектных институтов.

Неискушённый читатель может задать в связи с этим вопрос: «А не лучше-ли тогда сразу отказаться от государственной формальной системы образования, переведя его внутрь корпораций или отраслей, обеспечив тем самым тесную взаимосвязь с работодателями, исключив из цепи посредников в лице чиновничьего надзорного аппарата?»

Ответ не может быть односложным и мы должны отдавать себе отчёт, выбивая фундамент из-под, пусть даже, устаревшего и ветхого небоскрёба мы рискуем остаться под его обломками. Не лучше ли сначала построить в округе один большой квартал со- множеством разнообразных по величине, значимости и уровню зданий, составляющих целый комплекс профессионального образования на производстве. Тем самым открывается окно новых возможностей:

– для работодателей, которых впереди ждёт не просто зона, а целая эпоха турбулентности на рынке квалифицированных профессионалов;

– для человека, нуждающегося в бесплатном, качественном профессиональном образовании, одновременно повышая квалификацию и обеспечивая себе профессиональный рост без отрыва от производства;

– для государства, заинтересованного в росте внутреннего валового продукта, в снижении непродуктивных затрат, высокой стоимости на международном рынке труда национальных трудовых ресурсов, способных обеспечить технологический прорыв и экономическую независимость страны в будущем.

Волну по созданию корпоративных университетов могут поддержать, в том числе, иностранные корпорации, ведущие бизнес в России и здесь можно услышать, на первый слух, правомерный вопрос: «Не будут ли иностранные корпорации, получившие право учить россиян для своих производственных потребностей, в перспективе скупать наши мозги и вывозить за рубеж?»

Во-первых, «мозги» появятся лишь в процессе обучения, поэтому пусть себе учат и помогают нашим гражданам осваивать мировые компетенции, что разовьёт международную кооперацию в сфере образования на более качественном уровне и поднимет стоимость национальных трудовых ресурсов на мировом рынке труда. Во-вторых, нет ничего дурного в том, что эти корпорации будут после обучения приглашать лучших на головные предприятия в свои страны, хотя, создавая компании в России, они вряд ли ставят перед собой подобные цели. Международное разделение труда и глобализация – это реальность и будущее, бежать от которого бессмысленно и близоруко. В третьих, практика переподготовки в том-же автомобилестроении в России ведётся как минимум лет двадцать, когда специалистов конвейерных линий, заражённых вирусом Авто-Ваза, пришлось срочно перековывать под стандарты General Motors или Toyota Motor Corporation. В результате мы не просто получили дополнительные рабочие места, у нас появился новый класс супер-рабочих с очень думающим руками, а система корпоративного образования в автопроме бесплатно приобрела новейшие компетенции и технологии обучения.

Конечно, мы ещё далеки от японской модели корпоративного образования с полным завершённым циклом от детского сада до высшего инженерного уровня, и стадия поиска оптимальных форм в России далека от завершения, но вполне очевидно, что мы имеем весьма перспективный формат профессионального образования, как новый его образ:

Корпоративно-отраслевая система профессионального образования без отрыва от производства, обеспечивающая бесплатную и актуальную компетентностную подготовку только востребованных профессионалов, сопровождающая их в течении профессиональной жизни в горизонтальной и вертикальной карьерной плоскости.

Трудно спорить с утверждением, что не каждое предприятие способно построить внутри себя систему образования. Однако, на то и существует отраслевая и межотраслевая кооперация, когда компании через товарно-денежные механизмы обмениваются продукцией и услугами. Чем вам не форма распространения услуг корпоративного образования и чем вам не повод для конкурентного состязания на рынке с учебным заведениями государственного образца? Соревнование всегда приводит к совершенству. Проигравший, если не будет менять качество и наращивать потенциал, рано или поздно вылетит с ринга. Думаю, что роль государства здесь заключается в патронаже за соблюдением установленных им правил. Опасения, что государство обязательно займёт заранее сторону своих подопечных вузов и сузов, могут и должны быть нивелированы отдельным законодательством, приравнивающим дипломы и документы о квалификации государственного и корпоративного образца. Хотя, справедливости ради, нужно сказать, что жёстко критикуемая мной система лицензирования образовательной деятельности уже поставила знак равенства между этими двумя формами собственности. А узаконенная система независимой оценки квалификаций приравнивает к этим двум ещё и самообразование вне учебных заведений. В статье 17 Федерального Закона «Об образовании» этой форме предоставлена возможность на признание, а если вам нужен обязательно документ, подтверждающий вашу квалификацию, то Федеральный Закон «О независимой оценке квалификаций» открывает дополнительную возможность защитить ваш профессионализм в профессиональном сообществе или, на худой конец, сходить и защититься экстерном в корпоративном учебном заведении, где у вас будет намного меньше бумажных хлопот по сравнению с государственным учреждением. Главное – это помнить те восемь правил в начале статьи и следовать им в процессе самостоятельного обучения.

Тема самообразования вне учебного заведения постепенно получает популярность среди пассионарной молодёжи. К счастью ЕГЭ ещё не совсем убило у некоторой части нашей смены когнитивные способности и желание много учиться. Ваш покорный слуга не раз затрагивал эту щекотливую тему в других статьях и здесь остаётся лишь добавить, что для полного признания этой формы получения профессиональных компетентностей необходимо пересмотреть профессиональные стандарты, предусматривающие обязательное наличие у соискателя подозрительных полунаучных степеней «бакалавров» или «магистров», а так же подтверждённый факт обучения в учебном заведении. Нам нужно не подтверждение факта обучения, нам нужно доказательство фактической компетентности. В конце концов, когда закладывался фундамент Национальной системы квалификаций Российской Федерации в арсенале отечественного образования впервые было отведено место третьему образу:

Самостоятельное образование путём приобретения профессиональных систематических знаний, умений, навыков в разных сферах, способное дать человеку профессию и признание его квалификаций на рынке труда без государственных бюджетных вложений и вмешательства государственного контрольно-надзорного аппарата.

Читатель может упрекнуть меня в том, что я не упомянул формальные лицензированные учебные заведения с негосударственной формой собственности. Дело в том, что если они имеют в учредителях отраслевого работодателя, то смело можете их относить к сфере корпоративного образования. Если же оно создано по частной инициативе и не имеет корпоративной привязки, то, по сути, такое учебное заведение работает в установленных рамках любого государственного учебного заведения со всеми вытекающими отсюда выводами.

Трудно в отдельной статье о такой многосложной теме, как профессиональное образование, удержаться в рамках одного аспекта, не затрагивая параллельные или тесно связанные. Здесь я постарался обрисовать существующее «триобразие», дав каждому образу своё определение.

Конечно, сложно объяснять проблемы профессионального образования, не раскопав гнилые корни средней школы и не обсудив ЕГЭ, как вредительство национального масштаба. Отдельного исследования требует административно-бюрократический беспредел в системе управления отраслью, чинимый двумя министерствами и государственным комитетом. Есть что рассказать о так называемом дистанционном online образовании вообще и его дистанцировании от знаний, в частности. Нельзя получить полную картину об образовании в целом, не коснувшись научного образования и месте Российской Академии Наук в этой сфере. Масса вопросов к Национальной системе квалификаций РФ, которая вроде и есть и которой, как бы и нет.

Поэтому вместо точки мы поставим многоточие и оставим за собой право развить тему для возможных дискуссий в сообществе экспертов, неравнодушных к судьбам отечественного образования.

От ЕГЭ до «Слова Божьего»

Информация к размышлению:

«Если бы мы предложили сдать ЕГЭ следующим людям: Моцарту, Бетховену, бездельнику и двоечнику Пушкину, а также возьмем физиков и химиков для приличия, – Менделеева («двойка» по химии), Эйнштейна, Дирака, Шредингера и так далее, – они бы завалили экзамен. Мы скажем: «По физике «двойка» тебе, Нильс Бор». Он ответит: «Двойка-то двойка, но Нобелевская премия меня ждет по соседству. Именно за этот ответ!» – выдающийся российский нейро-лингвист и психолог, доктор биологических и филологических наук одновременно, профессор Санкт-Петербургского государственного университета Татьяна Владимировна Черниговская.

Масштаб разрушений в сфере образования после внедрения пресловутой «угадайки» в формате тестового единого государственного экзамена (ЕГЭ) ещё предстоит оценить. Однако, если не начинать активнейшую борьбу с этим, по истине, злым вирусом эпидемии дебилизации народа, наша страна окажется не просто на пороге деградации грамотного общества, она исчезнет, как исчезали многие и многие мировые богатейшие культуры и целые пласты земной цивилизации.

Когда адепты ЕГЭ утверждают, что в России и в СССР единая система одновременных экзаменов существовала всегда и в 2010 году Министерство образования и науки просто внедрило некий инновационный стандарт, то я всегда отвечаю поговоркой: ««Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить».

Действительно, советская экзаменационная практика проводилась в единое время и по всему пространству СССР. На этом сходство и заканчивается. Советская экзаменационная предвузовская система делилась на школьные выпускные экзамены и вступительные экзамены в вузы и сузы. Радетели ЕГЭ убеждали, что они снижают несправедливую нагрузку на детей, объединив в одном экзамене и выпускные, и вступительные, умышленно умалчивая, что эти испытания имели разные задачи и полагания целей. Первый оценивал объём освоенных в школе знаний, достаточных для аттестации зрелости выпускника. Второй – когнитивные и другие способности абитуриента осваивать программу высшего или среднего профессионального заведения, одновременно проверяя склонность человека к будущей профессии. Ни о каких тестах на угадывание правильных ответов не было. Экзаменуемый обязан был комиссии из трёх экспертов-преподавателей устно и неабстрактно отвечать на конкретно поставленный вопрос, что подразумевало не только заучивание, но и понимание темы. Письменный экзамен предполагал чёткое выполнение явственного задания в виде сочинения, диктанта, изложения, решения математических задач и оценивался так же комиссией, что обеспечивало непредвзятость и объективность оценки. Как видим, такой формат предполагает не только наличие знаний, но и умения думать и грамотно излагать. Тестирование в ЕГЭ таких компетенций не выявляет, да и не требует, уравнивая умников, середнячков и просто везунчиков. Каков формат экзамена, такова и подготовка к нему, которая сейчас превратилась в обычное натаскивание на правильное расположение крестиков по квадратикам.

Досужие рассуждения, что ЕГЭ устранит коррупцию в вузах так же оказались не обоснованными, так как взяточничество просто опустилось на более низкий и, в то же время, самый массовый уровень – в школьные коридоры.

И вот традиционные экзамены решили просто убить… Кто и как? Читайте дальше…

Информация к размышлению:

«Россия проиграла в глобальной конкурентной гонке и оказалась в технологическом рабстве. Нужно менять модель образования от детских садов до вузов. Мы пытаемся воспроизводить старую советскую, абсолютно негодную систему образования, мы напихиваем в детей огромное количество знаний», – Герман Греф, Председатель совета Центра стратегических разработок (1999—2011), министр экономического развития и торговли России (2000—2007), председатель правления «Сбербанка России» с 28 ноября 2007 года. С декабря 2012 года – член международного совета банка J. P. Morgan International Councill.

Следует обратить внимание, что данный «деятель» на рубеже веков возглавлял ни что иное, как целый институт стратегического развития России, то есть непосредственно занимался переустройством будущего нашего народа, которому, по его же словам, знания совершенно не нужны. До сих пор общество перекашивает от его откровений на Санкт-Петербургском экономическом форуме в 2018 году, где он прямо заявил, что информированное и грамотное население – это опасно и лучше иметь безграмотное быдло, которым дальше управлять, как скотом.