Вообще Ладье уже давно не отличался особыми заслугами. Он исправно служил, исполняя свой долг, не ленился, но и не усердствовал. Его политика в отношении работы после сорока поменялась. «Дорогу молодым» – повторял он себе каждый раз, когда нужно было переложить на плечи новобранцев тяжёлую работу. И он не врал и не лукавил, что рад присутствию Интерпола в этом деле: сам не будет лесть в пекло, да и Микки сможет научиться чему-нибудь новому, если, конечно, майор Рурно продемонстрирует.

– Я рад нашему знакомству. Ну, я пойду, шеф? – спросил Ладье.

– Да, вы свободны, Ладье. Майор Рурно, присоединиться к вам позже.

– Слушаюсь, – Ладье развернулся и вышел из кабинета, закрыв за собой дверь.

Он шагал к своему столу, задумавшись.

– У тебя, что своего стола нет, Микки? – спросил следователь у своего помощника. – Вставай! – Он согнал его со своего места.

– Это тот о ком я думаю? – Микки встал, наклонившись к шефу.

– Да, ещё и кавалерия скоро пожалует. Какие новости от патологоанатомов?

– Да никаких пока, просили попозже зайти, – договорив, Микки повернулся к входу. Из дверей кабинета комиссара вышел майор. Он направлялся к ним.

– Ну, что коллеги, поработаем? А ты, наверное, Милош? Я Мишель, – широко улыбнулся майор.

– Очень приятно, – Микки ответил взаимностью. – Можно, просто Микки.

– «Микки», я запомню, – Милош тоже испытал железную хватку майора. – Ну, что коллеги, покажите где тело?

В отделение судебно-медицинской экспертизы пришлось ехать. Но по счастливой случайности оно находилась всего лишь в трёх кварталах от полицейского участка в здании медицинского центра. Его перенесли туда, когда для больницы пристроили новую часть здания. По дороге майор вначале молчал, потом начал расспрашивать про город: «сколько лет? Откуда такое название? Много ли жителей?» Ладье никогда не интересовался этим, а вот всезнайка Микки с радостью поддержал беседу и с присущей ему разговорчивостью отвечал на все вопросы. Из этого разговора Ладье узнал, что город, вероятно, был основан ещё при Эрике XIV в шестнадцатом веке, а жителей насчитывалось около двухсот тысяч, с названием Микки так и не разобрался. Вопросы закончились, а Микки все продолжал и продолжал тараторить. Ладье даже показалось, что Мишель пожалел о том, что начал этот разговор. В первые дни знакомства с Милошом Патовски, Франко тоже было любопытно послушать его, но в последствии он научился закрывать ему рот. Ладье было интересно, насколько хватит терпения у Мишеля. Но спасительная остановка возле морга заставила Микки сделать паузу.

– Ух, и долгая же поездка выдалась, – выдохнул Мишель, его белоснежной улыбки и след простыл.

«Рано, что-то ты сдался. Разве вас в Интерполе не учат сопротивляться пыткам…», подумал Ладье, не показывая, своего ехидства. «Или это в МИ 6?»

– О чем задумались коллега? – спросил Мишель.

– О том, что жизнь может стать скучной, если сдаваться каждый раз, когда она даёт тебе пинок под зад, – монотонно проговорил Ладье, выходя из машины. Мишель промолчал, потому, как не услышал ровно половины фразы и не стал переспрашивать.

Мужчины вошли в здание медицинского центра через задний вход. Тела сегодняшнего происшествия ждали их на цокольном этаже, в отделение, которым заведовал Себастьян Норд. Ладье толкнул холодные отцинкованные двери, они распахнулись в разные стороны с металлическим свистом, ударившись о стопорные шпильки, и застыли без движения. Ладье хотел было не обращать внимание, но его появление, оказалось, через чур пафосное и он потянул одну из дверей на себя, пытаясь побороть металлический стопор. Коллеги замерли в дверях, переглядываясь с хозяином этот тихого местечка. Столь тихого, что скрежет металлической шпильки в двери, разносился зловещим эхом. Микки подскочил к шефу, и они вместе справились с маленькой неприятностью. Доктор Норд ни сколько не удивился такому появлению следователя и его напарника. А вот третьего человека он не узнал. Он отложил толстую книгу в черно-золотом переплете на стол, подальше, будто что-то постыдное и не хотел, чтобы ее заметили.

– Кого это ты привёл на мою кухню, Франко? Ты же знаешь, я не люблю, когда посторонние ходят у меня по залу. Потом мои «котики» пропадают… – он вынул из пачки пару резиновых перчаток и подал незнакомцу. – Наденьте, – на что темнокожий мужчина послушно отреагировал. – Надели. Себастьян Норд. Главный судебный медицинский эксперт в этом городе, – он протянул руку незнакомцу.

– Мишель Рурно. Майор Интерпола, – представился он и широко улыбаясь, глянул на стол, где лежала книга.

– Какие у вас шикарные зубы! Белые! Красивые! Просто загляденье! И смею предположить, ни одной пломбы! – Себастьян улыбался.

– Да, ни одной, доктор, – продолжал улыбаться майор, но уже не так широко. – Я смотрю, увлекаетесь оккультизмом. Очень хорошо вяжется с вашей профессией… Оживлять кадавров, – майор сказал и замер в ожидании реакции Норда на его шалость. Но Норд будто не услышал, он отвел взгляд.

– Смотрите, у этого мужчины тоже ни одной пломбы, – доктор раздвинул челюсть обнажённого тела лежащего перед ним на столе. – А о чем это говорит? Вот вы молодой человек, – доктор показал на Микки.

– Микки, то есть Милош, доктор Норд, – представился он.

– А тот самый Микки! Нашёл, что-нибудь на кухне? – Улыбнулся Норд. – Можешь не отвечать, я там тоже ничего не нашёл.

Новичок и доктор были знакомы только заочно и мельком видели друг друга в коридорах управления, когда Себастьян Норд приходил по особо важным делам. Как раньше упоминал Ладье, в городке не происходило никаких громких дел, в морг по большей части попадали либо от старости, либо неизлечимо больные люди и в таких случаях хватало обычного заключения патолога.

– Так о чем это говорит, Микки? – доктор посмотрел на труп, потом на парня. Может это так падал свет от «холодных» потолочных ламп, а может это Микки сменил цвет лицо, от приятно красноватого до бледно-розового.

– Что мы не сможем его опознать? – Он глянул на обгоревшие пальцы бедняги.

– Какие нынче хорошие кадры работают у вас в полиции. Прям как раньше. Да, Франко, – посмотрел доктор из-под пластиковых защитных очков.

– Самородок! Таких умников больше нет в участке, мне повезло. Хочешь, я тебе его на денёк оставлю. Он может тебе рассказать все, что захочешь! Я даже телевизор дома перестал смотреть, – закатив глаза, сказал Ладье.

– А он понимает иронию? – спросил Норд.

– Ещё как! Но он не обижается. Он выше этого, – Ладье посмотрел на Микки. – Так ты говоришь, Микки?

– Ирония – это лишь попытка защититься. А значит, я есть угроза, – гордо произнёс он.

– Это его успокаивает, – добавил Ладье, обращаясь к доктору.

– Какой у вас слаженный тандем, – подчеркнул Мишель. – Браво!

– Мишель, вы француз? – спросил Себастьян.

– Да, – майор слегка кивнул головой. Но все еще ждал реакции на книгу, что так нелепо прятал Норд. Он сверлил патолога взглядом. Подойдя ближе к столу, где покоилась книга, он позволил себе ее полистать.

– Как я сказал тебе утром, – Норд глянул на Ладье, потом на книгу, – Всю информацию получите завтра, не раньше. На данном этапе, могу сказать только одно – дактилоскопия не возможна. Будем ждать семьи пострадавших и попробуем методом исключения всех опознать. Ни на одном из тел я пока не нашёл деталей бомбы, хотя один из моих подопечных уже отправил ответ в центр и поэтому вы здесь. Ваши ребята ещё работают на месте взрыва, может там что-нибудь найдётся.

– А пока, только так, – Норд достал из стола конверт для Ладье. – Почитай, это копия из лаборатории. Майор Рурно, вы тоже увлекаетесь оккультизмом или праздный интерес?

– Любопытство. Почему человек науки, как вы, интересуется чертовщиной? – Мишель спокойно ответил вопросом на вопрос.

– Ничего особенного. Книга мне досталась совершенно случайно – в автобусе, один пассажир, сидевший со мной рядом, скоропостижно вышел и я не успел его даже окликнуть. Я взял ее почитать, – он заметил, как на него смотрит Ладье. – Дочитаю и верну на тоже место.

Автор пишет о загробной жизни, отношение к ней древних и как относимся к ней мы, современные люди. И в правду, там поднимаются такие вопросы, как оживление мертвых, но больше всего мне стало интересно такое явление как проводники душ умерших в загробный мир. По приданию древних душа умершего остается на «Земле» и пока проводник не сопроводит ее в загробный мир, она будет скитаться, не зная покоя. Такой культ Бога Смерти. Миктлантекухтли в мифологии ацтеков занимал очень важное место. Бог, который поглощал души умерших. А проводником у ацтеков считалась собака.

Иркалла у шумеров, Хель у скандинавов, Аид у греков. Все они имели проводников. У последних был Харон – перевозчик душ через реку Стикс. Частенько изображался как дряхлый старец в рубище, взимающего плату в один обол, – доктор Норд подошел к телу и показал. – Эту монету клали умершему под язык. И покойник должен быть погребённым. Но мифы рассказывают и другое – живым также был вход в загробный мир. Золотая ветвь, сорванная в роще Персефоны, открывала путь в загробный мир, но не обратно.

И конечно, Ангелы Смерти, насылавшие библейский ужас на египетские земли. Шахат, один из первых таких ангелов, упоминавшихся в Библии. Еще Азраил, ангел, переводящий в мир иной.

В религии вуду проводником является Папа Геде, вездесущий дух первого умершего человека на Земле, ждущий на перекрестке между жизнью и смертью. Вообще все эти мифы и придания очень похожи между собой, хотя придуманы в разных уголках Земли. Их всегда объединяет одно – вера в некое незримое создание, без которого невозможна загробная жизнь. Да, именно жизнь, как продолжение существования. Ладно, я так могу продолжать еще долго, я прочитал достаточно много страниц из этой книги, – остановился Норд и оглядел своих слушателей. – Но пока не дочитал до воскрешения, как вы выразились, кадавров, майор Рурно, – едко ответил Норд.

Потом Норд прошёл к стене и включил все лампы, они загорались по очереди, освещая чёрные мешки на столах.

– Не стал убирать. Сейчас ими займусь. Чувствуйте, себя как в гостях, руками ничего не трогайте, – предупредил Норд, глядя на майора.

– Да, иначе можно нарушить хрупкий баланс загробного мира, – тихо пробормотал Мишель. – И следуя по сюжетам древних мифов, вмешательство может быть чревато и непоправимо. Но, насколько мне известно, смерть в нашем мире состояние перманентное и не подвластно времени.

– Согласен, процесс не обратим, – Норд хорошо расслышал майора. – Мне ли этого не знать. Я съем свой галстук, если кто-то вкатиться в те двери и потом уйдёт на своих двоих. Хотя книга и интересная, но я не верю в эти оккультные штучки, – Норд нежно поглаживал черные мешки, прохаживаясь между столами. – Человек жив, дышит, творит, накапливает энергию как батарейка, умирает. А душа лишь сгусток этой энергии, который по закону сохранения энергии после смерти возвращается обратно вселенной.

– А вот тут я с вами согласен, – майор одобрительно кивнул и пошел вдоль стены. Гости огляделись, на столах лежало около двадцати тел.

– А ты что думаешь, Франко? – Спросил Мишель.

– Для меня вся эта метафизика, лишь плод воображения. Я человек рациональный. Вот увижу чудо и сразу безоговорочно в него поверю. Я верю своим глазам и фактам – уликам, если хотите. Но и тут не все так просто. Однажды я видел неопознанный летающий объект, это факт, но доказательств, что это был – инопланетный неопознанный объект у меня нет. Поэтому я придерживаюсь версии, что видел всего лишь странное явление в небе.

– Говоря о «неопознанном», – перебил его доктор Норд. – Возможно, кого-то и опознаем. Я сразу же тебе позвоню.

– Что это у вас висит на стене, доктор Норд! – Мишель пригляделся, увидев картину. На ней были изображён один мёртвый человек в окружении восьмерых живых, семеро из которых были сильно похожи друг на друга и носили жабо, восьмой же мужчина в чёрной шляпе, препарировал мертвеца. – Это же, Рембрандт!

– Урок анатомии доктора Тульпа, – Микки с удовольствием ответил за доктора. – 1632 год. Врач Николас Тульп.

– Исчерпывающий ответ, – подметил Мишель. – Картина висит в художественной галерее Маурицхельц, в Гааге. Вы знаете, я там недавно был подолгу службы и видел её. Вообще-то, она встречалась мне намного раньше, и всегда в подлиннике, – голос майора звучал как у университетского профессора, тягучий и доходчивый. – Я завсегдатай художественных галерей, выставок древности, ведь это настоящая история, а не выдумки, – с долей иронии признался майор, с отсылкой к оккультной теме доктора Норда.

– Ах, как я вам завидую, Мишель, – ответил Норд, тяжело вздыхая, – Эх, тёмные времена и мало просветителей, – с грустью произнёс он, обращая внимание на ремарку майора о загробной жизни.

– Как же вы правы доктор, времена на самом деле были тёмные, – майор грустно согласился с патологом.

– А вы знали, доктор, – Микки решил понизить напряжение в беседе. – Что первое пособие по анатомии и судебной медицине было датировано 1247 годом, и написал его китайский ученый…

– Так, Микки, оставь, пожалуйста, эту информацию пока при себе, – вежливо перебил напарника Ладье. – Я дам тебе номер телефона Себастьяна и ты сможешь с ним вдоволь поговорить после работы. Даже адрес могу подкинуть, – Ладье подмигнул своему другу.

– Он шутит, парень. Нет, у меня мобильного телефона и живу я под мостом. Всегда под разными мостами, – попытался отшутиться Норд.

– Не надо. Я понял, что имеет в виду инспектор Ладье, не нужен мне ваш адрес и номер телефона, – немного обиженно сказал Микки. – Сунь Цы.

– Что «Сунь Цы»? – переспросил Ладье.

– Учёный, написавший трактат о криминалистики – Сунь Цы, – теперь Себастьян ответил за Микки.

– Я тебя могу тут оставить, Микки, – следователь сурово посмотрел на парнишку. – Смотрю, вы уже спелись… – В голосе инспектора чувствовалась ревность. – Ладно, жду от вас новостей, доктор. Нам пора, господа.

На часах уже близился полдень, а из-за такого частого посещения мест с обгоревшими телами, аппетит все никак не появлялся, хотя уже пришло время обеда. Ладье демонстративно поднёс часы на уровень глаз и посмотрел на коллег, он видел как глубоко и с вожделением они вдыхали запах будничного дня и лёгкого осеннего дизельного ветра.

– Я хотел вам предложить поесть, но чувствую, что обед мы лучше пропустим. Работы много, – словно невзначай обронил Ладье.

– Да, да, работы много, – в один голос согласились они.

– Тогда садимся и едем. Может, снова вернёмся в кафе? Иронично, не правда ли? – Ладье открыл дверь майору и пропустил его вперёд.

– Вы это о чём? – Спросил Мишель, делая вид, будто не понимает.

– Да так, мысли вслух, – инспектор уже отвернулся, оглядывая окрестности.

– А почему Себастьян называет трупы, котиками? – с недоумением спросил Микки.

– Потому, что у них носики холодные, – ответил Ладье, садясь в машину.

Оцепление было уже снято, когда полицейская машина подъехала к кафе. Улицу открыли для движения, а место взрыва было плотно завешено полиэтиленом, возле входа дежурили постовые. Микки вышел первым и показал удостоверение при входе, он откинул занавес, пропустив шефа и майора внутрь. По углам комнаты были расставлены прожекторы и работали криминалисты.

– Место взрыва определили? – спросил Мишель у одного из них.

– В центре зала, прям там, где вы стоите.

Ладье сделал пару шагов назад, отойдя от центра. При нормальном освещение стало видно, как смертоносные языки пламени расходились черными лепестками во все стороны от эпицентра взрыва.

– Я был только, что в морге, видел, что все тела целые, – рассуждал Ладье. – Ну, в смысле все конечности при них, – пояснил он, заметив, что его слушают.

– Они все обгоревшие до костей, – Микки уставился на криминалиста. – Или сработало дистанционное устройство или подрывник был среди посетителей.

– Да, но это было первое предположение, – ответил Ладье.

– А какое второе ваше предположение? – Тут же спросил майор.

– По этим данным химического анализа и вообще по внешнему виду, это напалм, – Ладье показал листок Норда. – Температура на момент возгорания достигла тысячи градусов за секунду. Как будто кто-то стрелял из огнемёта в пол, стены, потолок.

– Значит, все- таки смертник. Праведник убивает неверных. И два ангела смерти спустились на Землю, – Микки произнес так, будто говорил для себя.

– Почему два? – Переспросил Мишель.

– Я, конечно, не читал такие книги, что у доктора Норда, но кое- что слышал об ангелах смерти. У мусульман их называют Нашитат, что спускается за праведными мусульманами и Назиат, он приходит за неверными. Два ангела, – пояснил Микки. – Некоторые агностики, говорят, что белый свет, который видят люди, испытавшие клиническую смерть- это яркий тоннель по которому спускаются ангелы смерти, сопровождающиеся вспышками белого свечения.

– Даже если оно было из пластика, все равно должно что-то остаться, – не обращая внимания на болтовню Микки, Ладье продолжал. – Да, вам не кажется, что для смертника самосожжение это через чур. Вы видели лица погибших? Они все кричали, – Ладье широко раскрыл глаза, глядя из-под очков.

– Ну, тут даже если не захочешь – закричишь, – посочувствовал Микки. Его прошибло дрожью, от представленного ужаса, что здесь творился. – Мне даже не хочется об этом думать.

– Принести напалм в кафе и совершить акт самосожжения – это что-то новенькое. Так ведь, – Ладье поинтересовался у Мишеля.

– Тогда надо искать среди погибших, – Мишель хотел, чтобы информация как можно скорей оказалась у него на руках. – Такие преступления надо решать сегодня, иначе завтра будем пожинать плоды нашего бездействия, – строго сказал майор.

– Ну, значит, сегодня Микки позвонит в лабораторию и поторопит их, – Ладье прищурил правый глаз, глядя на напарника. – Скажи, что Интерпол требует все отчёты сегодня, – приказал Ладье.

– И надо бы собрать все улики отдельно по этому делу, скоро прибудет бригада из главного офиса. Будет мне помогать, – добавил майор.

– Ты его слышал, Микки. Действуй, – распорядился следователь.

– Хорошо, шеф, – Микки вышел на улицу.

– Нам нельзя пока полагаться на военных, Франко. Они могут ещё год искать этот «Рассвет» по горам и долам, – майор сделал пару снимков на телефон.

– А «Рассвет» скорей всего готовит новую акцию, – Ладье глянул на экран его телефона.

– Да, скорее всего, готовит, – заметив внимание следователя, майор поднял голову и спрятал телефон. – Нам нужно выяснить, кто из жертв был целью, мой дорогой друг.

– Ничего, разберёмся Мишель. Я сделаю все от меня зависящее. Я вот, например, уверен, что кто-то из ребят, – он посмотрел на бригаду криминалистов. – Кто-то нашёл хоть одну камеру.

– Нет, но через дорогу есть магазин, там висит камера охраны. Может, вы там спросите? – Ответил один из них.

– Что, никто за это время не удосужился проверить камеры? – Возмутился Мишель и как ужаленный выскочил на улицу.

– Да проверяли уже, наверняка, – говорил ему вслед Ладье. Он, скорчив злобную гримасу, глядя на коллег и постучал себе в лоб.

– Микки, ты камеры уличные проверил? – Спросил Ладье, встретив его у полиэтиленового выхода.

– Да, конечно! А куда побежал майор? – Микки стоял на улице и смотрел вслед Мишелю удаляющегося по переулку.

– Так ты проверил их? – спросил снова Ладье. – А то он побежал их сам проверять!

– В районе нет электроэнергии, поэтому я отправил материалы в участок, их просматривают. Наверное, – Микки не был уверен на сто процентов. Кругом была такая неразбериха.

– А почему молчал? – Ладье грозно посмотрел на Микки.

– Я просто жду звонка из лаборатории, – он в ответ покрутил телефоном в руке.

– Эх, Микки. Беги за майором, поедем в участок. Сами будем смотреть это кино, – Ладье пошёл к машине.

– Старайтесь никого не пропускать из прессы. Там жуткое зрелище, – Ладье говорил с полицейским в оцепление. – Мани, ты меня слышал? Назначаю тебя ответственным лицом.

Глава 3

Микки скопировал и передал файлы видеонаблюдения, как и сказал ещё утром, но никто даже не притронулся к ним. Все занимались не тем, чем надо, свалив всю работу на Ладье. Они знали, что это дело его. Да и не было уже никого в отделение, кроме дежурной бригады, все отправились на патрулирование улиц. А комиссар вместе с префектом организовывали экстренный штаб, куда были стянуты основные силы всех участков в округе.

Ладье подвинул стул к столу и пригласил сесть майора. Они ждали Микки, когда тот прибежит со склада вещественных доказательств вместе с жёстким диском.

– Будет ещё один взрыв, – Мишель стучал пальцами по столу. Ладье очень хотел схватить его за эти пальцы и держать сколько угодно, лишь бы он не стучал. Но в унисон стуку ногтей майора в коридоре послышались звонкое шлёпанье о бетонный пол – Микки уже спешил обратно.

– Слава богу, Микки. Я готов был убить. Давай уже, – он жадно потянулся за накопителем.

Папка открылась и файлы ровными рядками выстроились друг за другом в хронологическом порядке.

– Отсортируйте, по дате и времени, – предложил Мишель.

– Очевидцы утверждают – взрыв был около 8.45, – сказал Микки.

Ладье внимательно, по очереди посмотрел на обоих своих спутников. Свёл брови, и готов был сказать, что-то грозное, но промолчал. Вместо этого он открыл последний файл в папке. На экране появилось видео.

– Ну, или так, – Мишель широко улыбнулся и похлопал Ладье по плечу.

Коллеги увидели на экране часть улицы, камера была направлена на входную группу магазина. Кафе находилось через дорогу, дальше по переулку. Время на часах показывало полночь. Камера в магазине начинала запись каждого нового файла с двенадцать ноль ноль.

– Промотайте видео, шеф! Ещё же рано, – Микки смотрел, прищурившись в экран, стараясь разглядеть хоть что-нибудь в темноте ночи.

– Или уже поздно, – подметил Мишель.

– Думаете, взрывчатку могли пронести раньше? – спросил Микки у майора.

– Ладно, давайте выясним время взрыва, и на что он похож, а с остальным пусть эксперты разбираются, – Ладье начал прокручивать видео вперёд.

Ночь, ночь, темно, все ещё темно, свет автомобильных фар, 4:32, светает, ещё одна машина проехала, 6:40, все ещё тихо, выключились фонари, 7:05, какой-то человек прошёл по тротуару под камерой, 7:56, кошка трётся о дверь магазина.

– Вот, стоять, – приказал Мишель. На часах было 8:34, когда Ладье послушно перестал кликать мышкой по видео дорожке. – Будем смотреть отсюда.

Картинка была паршивой, так как камера была дешёвой, и если вдруг этот магазинчик ограбят, то ни владелец ни полиция не сможет, определить лицо грабителя даже при дневном свете. Но это было не главное. 8:40. Начали появляться редкие прохожие. В кафе заходили посетители. Ничего криминального, но каждый из них мог нести бомбу.

8:45, только цифры секундомера перевалили за 59, и на часах стало 8:46, экран озарился яркой вспышкой и залил монитор белым светом. Картинка пропала на целых шесть секунд, и в это время не было понятно, что происходит на улице. Динамики компьютера молчали.

– Вот, вот! – обрадовался Микки.

– Камера не пишет звук, что ли? – возмутился Мишель.

– А у шефа, нет колонок, – тихо прокомментировал Микки.

– Не вижу смысла, – пожал плечами Ладье, оглядывая открытое пространство помещения.

– Ну, – майор нажал на паузу и как бы намекал Микки организовать хороший стереозвук для просмотра.

– А, понял. Сейчас, – Микки порылся у себя в ящике и извлёк оттуда проводные наушники. – Готово.

Он размотал провода и дал каждому из боссов по динамику. Шнур оказался короток, так как тянулся от задней стенки системного блока.

– Шеф, сядьте ближе к майору, пожалуйста. Шнур не дотягивается, – он демонстративно дёргал провод.

Мужчины переглянулись и подсели ближе, чтобы им было и хорошо слышно и видно не плохо. Шнур был критически натянут, коллеги прижимали наушники к ушам, оттягивая каждый в свою сторону, старясь, не касаться друг друга, а Микки придерживал штекер. Так они и начали повторный сеанс.

В динамиках раздался шум и треск разбитого стекла, крик прохожих и такой громкий взрыв, что оба выдернули наушники. Появилась картинка, цвет постепенно становился контрастней и на экране стали видны языки пламени, стелящиеся по земле. Огонь по стенам домов растекался как живой.

– Самодельный, густой, – приглядываясь, заговорил майор.

– Откуда такой взяли? – пробормотал Ладье.

В поле зрения камеры попал один из пострадавших, он ввалился в кадр, полыхая огнём. Микки не стал дальше смотреть. Все потихоньку сгорало, до самого приезда пожарной бригады. На экране появились пена и брызги воды. Шеф молча досмотрел запись.

<1 2 3 4 5 >

На страницу:

Перейти

2 из 5